Nurbek

Мне кажется Өтүкен это пещера. Многие пещеры в Сибири и на Дальнем востоке имеют следы пребывания древних людей. Думаю легенда об өтүкен очень древняя.

Как полагает большинство специалистов, Отюкен — местность в Хангайских горах на территории нынешней Монголии, в районе среднего (точнее было бы сказать, верхнего) течения Орхона. Природные особенности этой местности предопределили ее выбор для размещения ставок верховных правителей кочевников. Первые достоверные известия о том, что где-то здесь существовал государственный центр, относятся к эпохе Первого Тюркского каганата (552-630 гг.). Они сохранились в китайских источниках и послужили предметом специального рассмотрения П. Пелльо [Pelliot, 1929: 212-219]. В них нашли отражение и высшие государственные культы древних тюрков: «Хан всегда живет у гор Дугинь. Вход в его ставку с востока, из благоговения к стороне солнечного восхождения. Ежегодно он с своими вельможами приносит жертву в пещере предков; а в средней декаде пятой луны собирает прочих, и при реке приносит жертву духу неба. В 500 ли (около 250 км) от Дугинь на западе есть высокая гора, на вершине которой нет ни дерев, ни растений; называется она Бодын-инли, что в переводе на китайском языке значит: дух покровитель страны» [Бичурин, 1950: 230-231; Дробышев, 2002: 7].

Географическое расположения Отюкена (Ötüken) По определению Ед. Шаванна [Chavannes, 2006: 14] Отюкен (Ötüken) расположен в горах Хангай, где берут начало реки Тамир и Орхон. В. В. Радлов отмечал, что уйгурское слово etü (нем. «auswählen») происходит от корня «выбрать», и обозначает слово «избранный», «желанный», «любимый» (нем. auserwählt, gewünscht, geliebt) [Radloff, 1895: 100]. Слово «йыш» всегда использовалось как эпитет лесных гор [Radloff, 1897: 165]. В. Томсен [Thomsen, 2002: 223] предполагал, что сакральное место расположено в Хангайских горах или на юго-восточной стороне Алтайских гор. П. М. Мелиоран-ский [Melioranskiy, 1899: 84] для слова Отюкен использовал выражение «Ho-lin-schan». И. Банг [Bang, 1980: 18] своих письмах слово ötü + kan сравнивает часто встречающийся в уйгурских текстах Tengri kan > Tengriken и предпологал, öt — «пройти через», ötü kan > ötüken «место прохода», «место прохождения». П. Пелльо [Pelliot, 1929: 212, 217] при исследовании имен собственных в китайских летописях замечал, китайцы родину древних тюрков называли Tou-kin-chan и Tou-kin (*Tuo-kian), в источнике «Суй-шу» Тоу-кин (Tou-kin), в других письменных хрониках-Ю-тоу-кин (Yu-tou-kin), т. е. Отюкен. Х. Н. Оркун [Orkun, 1941: 164] сравнивал древне-тюркский Отюкен с монгольским Atügen ~ itügen. Аннемари фон Габен [Gabain, 1950: 34-36] сомневалась, что Хангайские горы тысячу лет тому назад на вряд ли были полностью покрыты лесом. Далее, автор древнетюрк-ский слово «ji§» переводит как «горное пастбище» (нем. «Gebirgsweide»). А. фон Габен предлагала понимать Ötüken в широком в географическом смысле, эти территории находились в границах юго-западной и юго-восточной части Хангайских горных хребтов и на границах Танну-Ола. Монгольское слов etügen «Богиня земли» (нем. «Erdgöttin») сравнила с халхасским ötögön [Gabain, 1950: 34-36]. Турецкий учёный Б. 0гел [Ögel, 1957: 119] называл Хангайские горы Ötügen. Финн-ский алтаист М. Расянен [Räsänen, 1957: 102] читал < ötü-ken, но не давал подробного объяснения этимологии этого слова. Французский тюрколог Р. Жиро [Giraud, 1961: 148] предпологал, что ötüken происходит от корня öt. Дж. Р. Гамильтон [Hamilton, 1997: 197 not 23] считал смысл слова ötüken, ötüg как молитва, ожог. По мнению К. Цегледи [Czeglédy, 1995: 57, not 5], область Ötüken — не западная часть Хангайских гор, а название всей этой горной системы. Дж. Шуберт, изучавший Монголию в 1957, 1959 и 1961 гг. и историю древних тюрков, провел ряд известных исследований. Анализируя собранные материалы древней Монголии, ученый о местности Отюкен выдвнул несколько довольно интересных предположений: он высказал идею о горной высоте Хангая — пике Отгон-Тенгер (4031 м над у. м.), который в древности называли Отюкен-Йыш (Ötüken yi§). По определению Дж. Шуберта, Отгон-Тенгер (Otgon Tenger) расположен в юго-восточной части Завхан-Аймака (Zavhan-Aymak), как и в древности, окружен лесами [Schubert, 1964: 214-215]. Е. Трыярски [Tryjarski, 1977: 515-516], написавший рецензию на книгу Дж. Шуберта, также отмечал, что местность Отгон расположена в восточной части Завхан-Айма-ка (Zavhan-Aymak), но вопрос о принадлежности ее тюркам в историческом прошлом в научном плане еще недостаточно изучен. Тюрколог Т. Текин [Tekin, 1983: 834] во время исследования Терхинских надписей пришел к выводу о том, что Отюкен (Ötüken) находился на северо-западной части Хан-гайских гор, между реками Орхон и Тес. Тот же Т. Текин [Tekin, 1994: 64] в другой своей работе противоречил себе, утверждая, что Отюкен — это восточная часть Хангайско-го горного хребта. М. Ердал [Erdal, 1991: 77] отметил значение слова «етюкен» ötüken < ötüg + kAn, как ötüg — «молитва». По П. В. Голдену [Golden, 2002: 107 not 879] горы Ötüken (кит. T'u-chin-shan, монг. Etügen), вероятнее всего, располагались в Северной Монголии, относились к горной системе Хангай, ближе Орхону. Как предпологал Ф. Сумер [Sümer, 1994: 3, 9], местность Отюкен расположена на восточной части горного хребта Хангая, в верховьях рек Орхон и Тамир, севернее столицы уйгурского государства Орду-Балык (Ordu Balik). А. Б. Рыбатски [Rybatzki, 1997: 51, 97, 255] также высказал мнение, что Отюкен — часть Хангайского горного хребта. С. Гомеч [Göme$, 2000: 428] в своей статье, посвященной топонимике памятника в Шине-Усу (Монголия), предполагал, что Отюкен (Ötüken) — обширная географическая местность, начинается с реки Селенги и продолжается до Алтайских гор. Дж. Клоссон [Clauson, 1972: 127] считает, что местность Отюкен в древнетюркский период была расположена в Восточном Хангае, вблизи р. Онги. Г. Дёрфер [Deorfer, TMEN II: 574] перевел (ötüg + kän) ötüg на немецкий язык так: «ein beim Chan eingereichtes Gesuch, Eingabe» — «одно представление», «подача», «вход чего-либо». По предположению данного исследователя тюркский ötüg перешло в монгольский язык в форме ögi. Дж. Клоссон [Clauson, 1972: 51а] предложил перевод ötüg на монгольский öfi; на английский «to report, propose» — «просьба», «памятник старшему»; на тюркский *öti — «сообщить», «предложить». Однако при определении смысла аффикса Дж. Клоссон проявил осторожность. Вероятно, топоним Ötüken в монгольский язык в форме «etügen» вошел после образования государства монголов в XIII в. Произошла трансформация онима: Otgon Tenger < Otgon < Otogon < Etügen ~ Оtogen. Но алтаист Г. Рамстедт [Ramstedt, 1976: 291] привел сопоставление с калмыцким otyan, в немецком языке: der letztegeborene, der jüngste sohn» — «родившийся последним», «младший сын». Отюкен; ötüken < ötüg + kAn; некоторые исследователи [Erdal, 1991: 77] — kAn считают аффиксом, и в монгольском языке он участвуют при образовании титулов, орони-мов и гидронимов, напр., Кадыркан (Kadirkan), монг. kadir «суровый» и Бурхан (Burxan), монг. Burhan «бог». Kadir + kan «молитва». Дж. Р. Гамильтон также предлагал в качестве перевода слово «молитва». Kadirkan, Kadir [сложный] + Kan [Hamilton, 1997: 199]. П. Пелльо [Pelliot, 1929: 218-219] предположил, что слово Ótüken в тюркский язык вошло из монгольского языка. У монголов «Богиня земли» звалась Ütegen/Ütügin. Исследователь также предложил читать топоним Ótüken ~ Ótükin ~ Ütüken [Pelliot, 1929: 217].

А где я сказал, что так говорят в "ваших краях"? Про "ваши края" уважаемый я ничего не говорил

да, кстати, тоже думал об этом. Видимо от этого слова и образовано жоңқа.

Там и O есть, то есть ханьцы по сути.

все таки хунну (xiongnu), а не гунны. Гунны были значительно западнее и генетический состав там будет другой.

Похоже, но думаю корень тут другой. Жараңка видимо от слова жар - колоть, раскалывать, расщеплять.

Чувашский çункав Тувинский чоңгу Крымско-татарский yonğa Турецкий yonga Но меня интересует есть ли это слово в кыргызском.

А есть в кыргызском что-то похожее на слово жоңқа? Жоңқа, жаңқа по-казахски щепка, стружка.

Он утверждает о родстве индоевропейских, уральских и алтайских языков. Как носитель казахского (алтайского), русского (индоевропейского) и английского (индоевропейского) могу с уверенностью сказать, ничего общего между индоевропейскими и алтайскими языками нет от слова совсем. Если нужны подробности, могу рассказать.

Ну это логично, Q в алфавите стоит после C, O и N. А по поводу пути миграции, на этой карте хорошо видно как она проходила:

Я так понимаю, вы сами считали, "по головам" так сказать?

Ну речь идет о проценте "курносости", а не о его наличии вообще. Ведь вы же не будете спорить, что к примеру кавказские типы внешности имеют намного меньше "курносости", чем славянские.

Очень сомнительная на мой взгляд теория. Особенно если почитать критику:

У них у всех одна общая черта - курносый нос.

Я об этом и пишу. Скандинавы и немцы потомки протогерманских племен. Они были местными, имели светлые волосы. Потом туда пришли финно-угры с северо-востока, думаю они были не совсем черноволосыми, а каштановыми. Потом с юга пришли индо-европейцы, смешались с протогерманцами и финнами и тоже стали светловолосыми.

Светлые волосы у финнов, эстонцев и латышей от смешения с местным населением (протогерманский субстрат). Латыши как и русские это индоевропейцы, они не были изначально светловолосыми. Финно-угры думаю тоже не были изначально светловолосыми.

В вашем примере вы как-то слишком легко избавились от части корня Ы, должно быть бауЫр. Ы в казахском это не просто связка между У и Р, а результат перехода И -> Ы. бауыр в кипчакских это результат перехода бағир -> бавир -> бавыр -> бауыр. Узбекская форма бағир думаю самая близкая к праформе.

Почему это? бавыр это практически тот же бауыр, если в произнести как у. бавыр => бауыр А боор это результат редукции среднего звука ғ. боғор => боор, бағар => баар, пағар => паар. Средний Ғ сохранился например в узбекском бағир. То есть в кыргызском У в середине как в казахском не было вообще. У в середине ауыр, бауыр это кыпчакская особенность.

Я так понимаю под "другими" языками вы имеете в виду например казахский?

Это к чему была реплика? Это мое личное мнение, можете с ним не согласится, но подколки эти здесь ни к чему.

Ну тут я не соглашусь. Я немного занимаюсь сравнением лексики тюркских языков и пришел к выводу, что кыргызский изначально не кипчакский язык, а ближе к языку саяно-алтайского региона. Это хорошо видно на примере таких слов: шорский аар, паар тофаларский аар, баар тувинский аар, баар хакасский аар, паар кыргызский оор, боор Но: казахский ауыр, бауыр башкирский ауыр, бауыр карачаево-балкарский ауур, бауур ногайский авыр, бавыр татарский авыр, бавыр

если в ногайском в таком виде есть, значит -тұғын, -таған возник давно, как минимум до распада Золотой орды.

Заметил еще, что кыргызы говорят -менен, татары -белән, а мы уже только -мен, -бен. Например они говорят биз менен, без белән. Мы говорим бізбен. Бізбенен редко встречается, в основном в песнях и стихах.