Расспросные речи самого Султан Мурата после пленения. Если внимательно читать, то после Кучук хана ещё один Ишим хан числится ханом каракалпаков, которого нет в показаниях Карасакала и Шайбак хана. Если речь о Ишим Шуаке, то он правил до Кучук хана. Ещё один нюанс, Султан Мурат говорит, что его отец Кучук хан убит от рук Аюки хана, но это немножко не так. На самом деле Кучук хан был убит башкирами, и скорее всего эти башкиры были заодно с калмыками, но в 1708 году война ещё продолжалась, башкиры массово поддерживали Кучумовичей, и скорее всего он заведомо исказил некоторые моменты. Нужно отметить, что не все башкиры поддерживали Кучумовичей, были и противники, например, и у нас наш самозванец Султан Мурат строил козни против Ишим Мухаммеда. Ещё один нюанс, далее в других документах, не связанных расспросной речью Султан Мурата есть сведения, о передвижении Кучук хана из Каракалпакии большими силами на помощь к башкирам, но в 1709 году Кучук хана не было в живых, а точно такое же сведение есть в восстаниях 17 века, где Кучук хан действительно участвовал:
708 г. апреля 20. - Расспросные речи взятого в плен "названного" башкирского султана Мурата в Астраханской приказной палате о его происхождении и характере деятельности до и во время восстания.
1708 года апреля в 20 день по указу великого государя и по приказу ближнего окольничего и воеводы Петра Матвеевича Опраксина с товарищи присланной с Терка взятой самозванной башкирской салтан в Астарахани в приказную полату у астараханца у Михайла Кареипова да у терченина у Микиты Дрокина с товарищи принят и роспрашиван.
А в роспросе сказался: Муратом зовут, Кучюков сын. Отец де его Кучук был каракалпацких и киркиских народов хан и убит на войне у Гречанех от Аюки хана, тому назад лет с 30, и после смерти отца ево был ханом брат ево двоюродной Ишим; а он же Мурат, спустя после смерти отца своего лет с 20, пошол из Каракалпацкой земли по призыву племянника своего Ибрагима салтана, которой жил у калмыцкого владельца у Чагана-Раптана, и жил у него годы с 3 для совету ево, что он у того калмыцкого владельца взят был в полон. И в то де время к тому калмыцкому владельцу приехали из Сибири башкирцы в ево Чагана Раптана владенье для торговых промыслов, и из тех башкирцов владенья отца ево Бечим Кайбулин и другие башкирцы, человека с 3, по имяном сказать не упомнит, которые почали жить от войны из владенья отца ево близь Уфы города державою великого государя, и говорили ему, что де им уфинцом чинятся великие налоги от прибыльщиков, которые сидят в Казани из боярских людей и другие худые люди, и в казанских пригородех, и на Уфе, и от тех налог быть им тут под державою великого государя не мочно, для того что де в Казани, и в казанских городех, и на Уфе против прежних лет прямых воевод нет, а ему бы Мурату над ними башкирцами быть салтаном, для того что у них баш-кирцов особаго владельца не выбрано. И по тем де словам он Мурат с теми башкирцы приехал к башкирцом, которые живут Яика реки на вершине Уфин-ского присуду, и жил у тех башкирцов, которые напредь сего были под владе-нием отца ево, месяца с 3 и сказывать про себя, что он ханов сын, не велел для того, чтоб ему не утвердяся с ними башкирцы себя не объявить, потому что и напередь сего у них башкирцов по призыву сродник ево Сунчелей салтан был владельцом и отдан от них в полон русским людем. И они башкирцы, приняв ево Мурата себе в салтаны, советовали, чтоб им с ними пройти в Крым под вла-денье крымского хана, а другие де большая половина башкирцов с ним салтаном в Крым идти не хотели, чтоб с домами и с юртами не разорится. И за тем несогласием отобралось их башкирцов с ним с Муратом с 2000 человек и в Крым не пошли, а пошли по призыву яицкого казака Тюлюмбета под Яик, чтоб с яицкими казаками иттить на калмыцкого владельца Чагана хана. И не дошед Яика ездою дней за 6 нагнали на них Мурата с башкирцы русских людей уфинцов и татар человек с 800 и прислали к ним на переговор русских 12 человек и спрашивали, куда он Мурат с башкирцы идет, не хочет ли разорять русских людей. И он де Мурат сказал им, что они идут не для ради разорения, идут по при-зыву яицкого казака Тюлюмбека на калмыцкого владельца Чагана хана, и те русские люди из погони за тем словом от них поворотились. А он Мурат с башкирцы пришол под Яик и почал с казаками о той войне переговариватся, и казаки де в той войне ему отказали и с ним не пошли, и башкирцы с ним Муратом на ту войну не пошли же, поворотили назад и советовали, чтоб ему Мурату взяв лутчих людей человек с 50 ехать в Крым, чтоб крымской хан за вышеписанные обиды и разоренье от русских прибыльщиков принял их к себе под владенье. И он де Мурат, отобрав то число людей, взяв от них башкирцов к хану о поддан-стве и об обороне просительное письмо, поехал в Крым, а остальные башкирцы попрежнему пошли в домы свои.
И с того пути приехал он Мурат с теми башкирцы меж Царицына и Чернаго Яру к Волге и осмотря лодку переехал с 8-мью человеки и лошадей переправил на нагорную сторону, а достальные де башкирпы 42 человека остались в том месте на луговой стороне. И тех де башкирцов, которые на луговой стороне остались, калмыки разбили; а он Мурат с 8-ью человеки побежал вниз по Волге не займуя Чернаго Яру, правясь в Кубань, и доехав близь Астарахани в виду поворотился на Кубанскую дорогу, а в Астарахани не был и никого из мурз, и из табунных голов, и из сотников, и на черных татар не знает, и к нему ни от кого присылки и писем не бывало.И приехав де он Мурат с теми башкирцы на Кубань явился к Убе аге и Аллагу-Бату мурзе едисанскому и слово им от башкирцов сказал и письмо, которое с ним башкирцы послали, и про себя, что он ханов сын, и от них выбран он от башкирцов в салтаны, и едет к хану крымску и что объявил. Ага и мурза приняли ево с честию, и быв у них двои сутки говорили ему, будет де хан крымской с башкирцы примет ево, и они де кубанцы с ним готовы будут же, а будет де хан в том откажет, и они с ним на выручку к башкирцам пойдут; и послали его Мурата, дав ему к хану письмо в Крым с ним дву человек провожатых. И он де Амурат, приехав в Крым с Кубани седьмым днем, явился хану и письмо, которое с ним послано от башкирцов и от кубанских татар, подал. И прочет те письма хан сказал, что он о приеме ево и башкирцов указу учинить не смеет, для того что живет под властию салтана турецкого, потому что у салтана турецкаго и у него хана с царским величеством учинен мир; и дав де ему хан от себя к салтану турецкому лист и то башкирское письмо о приеме их послал ево с провожатыми в Царь-град. А жил де он в Крыму 8 дней. И приехал он Мурат в Царьград, посыльщик ханов в Царьграде объявил о нем визирю Махмету, и спустя с неделю велел ево визирь взять перед себя, и ханов лист и башкирское письмо ханов посыльщик визирю подал. И визирь де ему сказал, что принять и на выручку войска послать для приему башкирцов невозможно, для того что у салтана турецкого и у крымского хана с царем московским учинен мир и в том де по своему закону учинена правда; а буде он Мурат с башкирцы могут пройти к Крыму собою, и салтан де хану крымскому принять их велит и место даст, и дал де ему Мурату визирь салтанского жалованья 320 левков и велел его посадить с приезжими // ево башкирцы за крепкой караул. И он де Амурат из-за караула написал своею рукою к самому салтану турецкому челобитную, зачем он прислан и что ево визирь отправил не объявя ему, и с тою челобитною послал из-за караулу башкирца своего, велел купя платье турецкое тое челобитную подать самому салтану; и тот де башкирец ту его челобитную самому салтану на пути подал. И салтан де велел ево из-за караулу взять в судебную полату перед лицо свое и велел ему сказать, для чего он Мурат приехал, и про письма ево ему ведомо, и принять де ево из башкирцов хану крымскому он и войска дать будто приказал, будет де за проездом городом разоренья какова и людем обид не будет, потому что де турецкой салтан с царем русским учинил крепкой мир; и велел ему дать своего жалованья халат и 2000 левков. И взяв де он Мурат то жалованье жил в Цареграде месяца с полтретья и отпущен к хану крымскому с письмом, и хан де крымской хотел ему против салтанова письма все учинить и держав месяца с 2 во всем отказал, и дав подводы и провожатых
из Крыму отпустил на Кубань. И на Кубань де он Мурат приехал прошлою зимою и жил месяца с 3 и дождався корму, согласясь с кубанскими мурзами, чтоб им итти к башкирцам войною, буде они с русскими людьми войну всчали, а буде у башкирцов войны нет, пройти для добычи к Волге, поворотится к себе на Кубань, а ему бы Амурату итти попрежнему в Каракалпаки. И с того совету, взяв он кубанских татар 96 человек, с теми мурзами приехали к Волге меж Царицына и Чернаго Яру на урочище Каменнаго Яру, и в том месте попались на них 4 человека калмык, и из тех калмык взяли одного человека до 5 лошадей, и того калмыка про башкирскую войну спрашивали и возможно ли им перейтить за Волгу. И тот де калмык сказал им, что де со многим войском идет из Астарахани вверх по Волге реки воевода Шереметев, и они де убоясь // того войска побежали назад к Кубани и стали в урочище Калиякры, от Кубани верст за 20, и из того де урочища от него Мурата вышеписанные мурзы и татары поехали на Кубань в домы свои, а с ним осталось татар у него человек с 30. И кубанской де Калга салтан уведав про него Мурата, что стоит под Кубанью, послал по него дву человек татар, чтоб он.ехал к нему Калге; и он Мурат не послушал, на Кубань к нему Калге не поехал, а взяв тех достальных татар 22 человека да башкирцов 8, поехал в Кабарду и хотел там зимовать, покамест из Астарахани войски пройдут и на Волге будет не людно, чтоб ему чрез Волгу проехать к себе в Каракалпаки. И в Кабарде де был он Мурат только четверы сутки и для того, что на Кабарду пришол с Кубани войною Калга салтан. И с теми вышеписанными людьми, убоясь тех людей, ушол к чеченцом, которые живут близь Терка, и в Чеченцах сказались проезжими людьми и пожив с неделю велел про себя бею Амирамзе и знатным людем сказать, что он ханов сын. И бей де чеченской велел ему быть к себе, и о всем он о себе бею и про розъезд свой сказал подлинно; и он де бей велел ему у себя в Чеченях зимовать по прошению ево, чтоб ему Мурату, перезимовав тут, ехать попрежнему в Каракалпаки, и в Чеченях де жил он месяца с 3. И в то де время приезжали в Чечни Кумыцкаго владенья заречные кочевные ногайцы и сказывали бею и мурзам и ему Мурату, что де калмыцкой владелец Чеметь ходил на службу царскаго величества и изменя, не дошед указного места, поворотился и ныне кочует близь Терка; тут же де стоит близь Терка ж и Аюка хан, и за то де на него Чеметя и на него Аюку царское величество гневается и послал на них войско чтоб их разорить, и будто многие их калмыцкие улусы и разорены; и они де по тем вестям, собрав с собою чеченцев 700 да ногайцов с 800 человек и больши, пошли на калмык и пришли к // тем урочищам, где они кочевали, и в тех местех калмык не нашли. И из ногайцов де многие люди говорили бею и мурзам и ему Мурату, что де калмыцкие владельцы Чеметь пошел нагорною стороною к Крыму, а Аюка хан перешед Волгу пошол выше Астарахани, и нам де добычи себе сыскать не от кого. И из тех же ногайцов Алди-Гирея черкасского беглой уздень Лузан да 2 человека терских охочан, которые ездили с Терку для продажи в Чечени с рыбою, сказывала им, чтоб они шли на Терк войною, для того что де город весь обвалился и ратных людей малое число., а которые ратные люди были, и те взяты на службу и стрелять де из ружья некому, а которые и есть люди, и те худы, а вышеписанным охоченям имян и прозвания не ведает. И с тех слов они, бей и мурзы, и он Мурат со всеми чеченцы, мичкисы, аксайцы, тавлинцы, и Андреевской деревни кумыки, и Ештерековыми кочевными ногайцы и с мурзою заречным Салта-Муратом и другими мурзами, всего было по смете с 1600 человек, пошли на Терк и подошед к Терку по указыванью вышеписаннаго узденя Лузана и дву окочан пришли от морской стороны в ночи за 2 часа до свету под город и стали в садах. И те их вожи повели их к городу и вошли в деревянной город в пролом часа за 2 до свету, ночью, тайным обычаем; и вошед закричали бусурманским языком и в том городе стали людей бить и в полон брать, и город и дворы зажгли, и на том приступе взяли они 10 пушек, в том числе 7 медных, 3 чугунных, и того бою было до четвертаго часу дня. И от того их приходу в город терские жители и ратные люди побежали отводом в другой терской кремль-город, и разоря и вызжа тот окольной город пошли попрежнему в сады. А терские де черкаские мурзы Дивей и Батырь, и уздени и улусные их люди к нему Мурату до приходу ево,и в то время как пришли к Терку и в город вошли, к нему не приходили, и никого из них он не видал и напредь сего знакомства никакого с ними у него не бывало. А в седьмом де часу дни пришел к нему Мурату в сады из загородные слободы Дивей мурза черкаской с узденями своими и, поклонясь, целовал ево в полу, стал ему говорить, что де ему от ево воинских людей от мичкисов и Черкасов чинится великое разорение и грабеж, и для того он Дивей и иные мурзы и новокрещенцы и окочаня из домов своих вышли и стали близь домов своих обозом в поле; да в тоже де время пришел к нему же Мурату и Батырь мурза черкаской с узденями ж своими и говорил о том же, о чем и Дивей, чтоб он разорять их не велел. И он де Мурат, призвав к себе чеченского бея, приказал ему, чтоб поставить у них на дворех караул, чтоб они никуды не ушли и разоренья б им никто не чинил, и сам бы де он бей их надсматривал почасту, и те де их бусурманские слободы и ныне ничем не разорены. И того же числа поймали ево Муратовы караульные люди дву человек, одного татарина да новокрещена армянина в степи, и те люди сказались Дивея мурзы черкаского, ехали в улусы к знакомцам, которые под городом кочуют; а другие де люди про них ему сказали, что они посланы от Дивея мурзы черкаского в Астарахань с письмами о ведомости, войны их, и писем де у них никаких не сыскали, и для того велел их свободить; а из полонных де людей и из пограбленных пожитков Дивею и Батырю и узденям ничего он не давал, а брали всяк по себе, кто что взял. И после де того на четвертой день пришол к нему из Андреевской деревни владелец Чапан Шавкал, Заямзин сын; и брат Чапан Чепасова сын аксайской владелец Салтамакут бей, а с ними де было конных с 400 человек да их же владенья было и пехоты, сколько числом, сказать не знает; и при них де он Мурат из садов перешол стоять на Батырев двор черкаского и взял с собою тех взятых 8 пушек, а достальныя 2 пушки взял Чапан Шавкал к себе. И Чанан де Шавкал, и вышеписанные // другие владельцы, и князь Алдигиреев, уздень Заузан и двое человек окочань, вожи их, думали от города отойти прочь, для того что де русские люди в другом городе сели в осаду и взять де их невозможно, потому что у них огненного ружья и пушек много, а терских мурз и людей их в совет не призывали, для того что
де они их опасались. И те де их вожи Алдигиреев уздень и два человека окочань говорили, чтоб они от города не отходили, для того что де в городе у русских людей хлебных запасов мало, всего кулей с 500 и тот погнил, посидя де с неделю выдут и сами и город отдадут; и за теми их словами под городом они остановились и на другой день учинили совет Чапан Шавкал с кумыки, чтоб учинить над городом со всех сторон приступ крепкой. И тех всех владельцев чорные люди пошли на приступ с дву сторон человек с 600, и городовые де сидельцы по них из пушек и из мелкого ружья стреляли и побили многих, и больши де того приступов к городу не было; и после де того под тем городом стали они шанцы копать, чтоб из города ни для каких запасов и для воды не выпустить, и выморить бы их голодом, и из тех шанцов на город стреляли дней с 10. И после де того в полдни он Мурат, взяв с собою человек с 10, да с ним де был барагунской бей Салтан-бек, пошол в шанцы для осмотру, и как пришли к шанцам, в то время из города учинилась на них вылазка, и на той де вылазке убили вышеписаннаго барагунскаго бея до смерти, // а его де Мурата из фузей ранили и взяли в полон, а достальные чеченцы и мичкисы, которые с ними в те шанцы приходили, добиты ль, или ушли, того он Мурат не ведает. И больше того он Мурат ни о каких делех сказать не знает, и что в которое время делал и где был, сказал, себе правду рек.
Подлинной роспрос за закрепою дьяка Савы Сандырева. И роспросные речи слича с подлинными роспросными речьми справил Иван Татаринов.
Архив Государственного Географического Общества, А V 100, Акт 1708 г. апреля 20, на 5 лл. Копия XIX в. Из архива Калмыцкого Управления в Астрахани.
1709 г. февраля 12. – «Прочетная память» из Тобольской воеводской избы приказчикам и старостам разных слобод Верхотурского, Тобольского и Туринского уездов с предостережением от нападений башкир, соединившихся с каракалпакским ханом Кучуком.
Лета 1709-го февраля в 12 день по указу великого государя царя и великого князя Петра Алексеевича [т.] память Тобольского и Верхотурского уездов в Ницынские, в Пышминские, в Туринские слободы прикащиком и старостам и всем крестьяном и всякого чина людем слобоцким жителем. В нынешнем 709 году в разных месяцех и числех писали в Тоболеск к ближним боярину и воеводам князю Михаилу Яковлевичу, стольнику князю Алексею Михайловичу Черкаским, дьяку Ивану Баутину Тобольского уезду ис Катайского острога маэор Дмитрей Угрюмов да из Белоярской Течинской слободы прикащик Григорей Шарыгин, а в отписках их писано: приезжали де к ним разных волостей башкирцы, которые живут по сю сторону Камени на сибирской стороне, и сказывали, что приезжали де к ним башкирцом с Нагайской дороги два гонца и высылают изо всех башкирских волостей башкирцов на Нагайскую дорогу. А сказывают де те гонцы, что к ним пришел на Нагайскую дорогу по подзывке башкирцов же Айдара с товарыщи ис Каракалпаков Кучюк хан во многой силе воевать Сибирь; и которые де башкирцы в прошлом 708 году подходили под сибирские слободы, те все уехали на Нагайскую дорогу. Да с Кунгуру писал с приписью подьячей Василий Окоемов, а в отписке ево писано: башкирцы де Айдар посылал в к Заметка обрезана, так как ее максимальный размер превышен.