Более показательным примером может служить узбекский героический эпос "Алпамыш", широко распространенный и среди других тюркоязычных народов Средней Азии и Поволжья 18. Сложившийся в своей основе в среде кочевого скотоводческого племени конграт в нижнем течении Сырдарьи и Приаралье в X-XI веках, эпос повествует о массовой откочевке части племени конграт на новые территории и их столкновение здесь с оседлым земледельческим населением. Причем оседлое население выступает в "Алпамыше” под этнонимом "калмыки" (калмак), которые кочевников-конгратов называют узбеками. При ближайшем рассмотрении выясняется, что эти "калмыки" имеют мало общего с реальными калмыками и их предками-ойратами. У них тюркские имена и они свободно изъясняются с пришельцами на одном языке, роднятся с ними. Основным занятием их является земледелие, а столица "калмыков" представляет собой большой город, в котором обитает многочисленный "люд мастеровой". В эпосе калмык Караджан становится побратимом и ближайшим другом главного героя Алпамыша. Все это закономерно привело советского исследователя Т. М. Мирзаева к выводу о том, что "на ранних этапах сложения и бытования эпоса "Алпамыш" враги героя, носители всего злого, не именовались, калмыками, а столкновения, подобные описанным в дастане, могли явиться отражением исторически реальных, весьма частых войн между тюркскими родами и племенами либо между тюрками и соседними нетюркскими народностями... И появление в нем наименования "калмык", видимо, результат позднейшего переосмысления исторических событий; после неоднократных калмыцко-ойратских (точнее говоря, ойратских, а позднее джунгарских -B.C.) нашествий ХУ1-ХУШ веков, стали олицетворять постоянных врагов эпических героев" 19.