ОТДЕЛЕНИЕ V
ХОЙХУ [ГАОГЮЙ]
[Вэйшу, гл. 103]
Историческое пополнение. Хойху есть народное название поколения, известного прежде под названием Дили, а потом Гаогюй. /247/ Слово Хойху на монгольском языке выговаривается по произношению южных монголов Хойхор, а по произношению северных Ойхор.Тюркистанцы правильно пишут это слово; но как буква их вав произносится, как о и у, то слово Ойхор, по свойству их языка, изменилось в Уйгур.
Историческое пополнение.Название Дома Ойхоров [Хойху] поздно вошло в историю. Оно показалось уже по переходе их через Великую песчаную степь на север: но нет сомнения в том, что сей Дом задолго до появления его имени в истории существовал в составе союзных с ним поколений, и действовал, как член союза, под общим народным названием тйелевцев, или гаогюйцев. Китайская история говорит, что Дом Ойхоров [Хойху] происходит от хуннов с женской стороны: следовательно, нет сомнения и в том, что основатель Дома Ойхоров [Хойху] был сын дочери или племянницы хуннуского хана, выданной за владетельного князя, принадлежавшего к союзу дилиских поколений, а это обстоятельство должно отнести к началу II века пред Рождеством Христовым, когда хунны совершенно покорили Монголию. В период, названный в китайской истории Чжань-го [480 — 221 гг. до н. э.], северные пределы нынешних китайских губерний Шань-си и Гань-су еще не принадлежали Китаю, а заняты были разными кочевыми народами. В то время монгольское поколение Чи-ди занимало в губ. Гань-су и Шань-си земли и области Цин-ян-фу и округа [214] Суй-дэ-чжеу. Чи-ди на китайском языке значит: красные северные кочевые. В продолжение великих перемен, последовавших в Китае в последней половине III века пред Р. Х., Красные кочевые вытеснены были в степь, где они уже под народным названием Дили заняли пространство от Ордоса к западу, и говорили хуннуским, т. е. общим монгольским языком с небольшим изменением в наречиях. В 338-м году по Р. Х. они /248/ поддались Дому Тоба: но в самом конце IV века ушли на северную сторону песчаной степи, и там вместо прежнего названия Дили приняли название Гао-гюй. Сии слова по простонародному выговору произносятся Гао-че и суть китайские; в переводе высокая телега. По истории династии Тхан дилисцы обыкновенно употребляли арбы, или одноколки на высоких колесах, от чего при династии Юань-вэй называемы были Гао-гюй. Очень вероятно, что Гао-гюй есть народное название, данное дилисцам от северных китайцев; потому что сие название встречается только в истории северных Дворов: но в сей же истории иногда вместо Гао-гюй употребляется народное же название Чилэ, историками южного Китая ошибочно превращенное в Тьхйе-лэ, у нас Тйелэ. Хойху [ойхоры или уйгуры] уже по переходе на северную сторону Великой песчаной степи разделились на пятнадцать владетельных Домов, от одного корня происшедших. Они заняли длинную полосу земли от Аргуни на запад до Тарбагатайского хребта.
Гаогюйцы суть потомки древнего поколения Чи-ди. 514а Вначале они прозывались Дили; уже на севере прозваны гаогюйскими динлинами. Язык их сходен с хуннуским, но есть небольшая разница. Некоторые говорят, что предки гаогюйского Дома происходят от внука по дочери из Дома Хунну. Рассказывают, что у хуннуского Шаньюя родились две дочери чрезвычайной красоты. Вельможи считали их богинями. Шаньюй сказал: можно ли мне таких дочерей выдать за людей? Я предоставлю их Небу. И так на север от столицы в необитаемом месте построил высокий терем, и, /249/ поместив там обеих дочерей, сказал: молю Небо принять их. По прошествии трех лет мать пожелала взять их. Шаньюй сказал: не возможно: еще не пришло время. Чрез год после сего один старый волк стал денно и ночно [215] стеречь терем, производя вой: почему вырыл себе нору под теремом, и не выходил из нее. Меньшая дочь сказала: наш родитель поместил нас здесь, желая предоставить Небу; а ныне пришел волк; может быть, его прибытие имеет счастливое предзнаменование. Она только что хотела сойти к нему, как старшая ее сестра в чрезвычайном испуге сказала: это животное: не посрамляй родителей. Меньшая сестра не послушала ее, сошла к волку, вышла замуж и родила сына. Потомство от них размножилось и составило государство: посему-то люди здесь любят продолжительное пение, или воют подобно волкам. 515а У них не было единоначальствующего верховного главы; каждый род имел своего государя или старейшину. По природе грубы и свирепы. Родственники живут в согласии” Когда в набеге встретятся опасности, то единодушно помогают друг другу. В сражениях не строятся в ряды; отделившеюся головою 516апроизводят натиск; вдруг выступают, вдруг отступают; постоянно сражаться не могут. При браках за высокую честь считают быков и лошадей употреблять для сговорных даров. Давши слово, тотчас утверждают брак. Жениховы родственники отаборивают [оцепляют] лошадей телегами, и предоставляют каждому родственнику невесты выбирать любую лошадь и, искусно оседлав, выехать на ней из /250/ табора. Хозяева лошадей стоят вне табора; и, бьючи в ладоши, пугают лошадей. Усидевший на лошади оставляет ее у себя; а упавший с лошади выбирает другую. Когда все получат, обряд оканчивается. Хлеба не имеют, вина не делают. В день свадьбы жених и невеста подают кобылий кумыс и горячее мясо, на части разрезанное. Хозяин угощает гостей. Порядка в местах не наблюдают; садятся толпами пред юртою на траве, пьют и едят целый день; остаются еще и на ночь. 517а На другой день, как невесте ехать к своему отцу, родственники жениховы еще пригоняют в ее дом табун лошадей и 518а выбирают лучших из них. Родителям и братьям ее хотя и жаль, но ни слова не говорят. Очень не любят жениться на вдовах, и сожалеют о них. На домашнем скоте вообще кладут метки [тавро, тамга]; и хотя в поле пристанет к чужому, никто не возьмет его. В домашнем быту не опрятны. Любят громовые удары. При каждом громовом ударе производят крик, и [216] стреляют в небо; потом оставляют это место, и расходятся. В следующем году, осенью, как лошади пожиреют, опять собираются на место громового удара; зарывают барана, и зажигают светоч с ножом; шаманка читает молитвы, подобно как в Срединном государстве при удалении несчастия. Толпы мужчин на верховых лошадях делают множество кругов около этого места; потом мужчина берет пук ивовых или осокоревых ветвей, ставит комлем вверх и обливает кумысом. Женщина, обернув бараньи кости в кожу, ставит на голову себе, а волосы вкруг завивает в локоны и спускает, что /251/ представляет вид диадимы. Мертвых относят в выкопанную могилу, ставят труп на середине, с натянутым луком в руках, опоясанный мечом, с копьем под мышкою, как будто живой; но могилу не засыпают. Если кто умрет от громового удара или от повальной болезни, то молятся о счастии. Если все кончится благополучно, то для принесения благодарности духам заколают множество разного скота, и сожигают кости его; потом объезжают это место на лошадях; иногда скачут до несколько сот кругов. На это собрание сходятся и мужчины и женщины без разбора возраста. Те, у которых дома все благополучно, поют песни, пляшут, играют на музыкальных орудиях; а семейства, у которых смерть похитила кого-либо, от горести плачут, проливая слезы. Они переходят с места на место, смотря по достатку в траве и воде. Одеваются кожами, питаются мясом. Рогатый и прочий домашний скот одинаков с жужаньским; только телеги у них на высоких колесах со множеством спиц. Предки гаогюйцев составляли двенадцать родов, 519 акак-то: 1) Лифули, 2) Тулу, 3) Ичжань, 4) Далянь, 5) Кухэ, 6) Дабо, 7) Алунь, 8) Моюнь, 9) Сыфынь, 10) Фуфуло, 11) Киюань, 12) Юшупэй. В прежнее время поколение Фуфуло покорено было жужаньцами. При Дэулуне жужаньцы пришли в несогласие, и царствовавшее поколение рассеялось. Фуфулоский Афучжило с двоюродным своим братом Цюнки управлял войском, а гаогюйский народ простирался выше 100.000 юрт. В одиннадцатое лето правления Тхай-хо, [487] 487 [477 — 499], Дэулунь 520а [т. е. Фугудунь-хань Дэулунь] /252/ предпринял напасть на пределы Китая. Афучжило убедительно отсоветывал, но Дэулунь не послушал. Афучжило, рассердившись, ушел с своим [217] народом на запад и отложился от него. 521а По прибытии от переднего поколения на северо-запад объявил себя независимым государем. Вельможи дали ему наименование Хэу-лэу-фулэ, что на языке Дома Вэй значит: Великий сын Неба. 522а Цюнки получил наименование Хэупэй, что на языке Дома Вэй значит: наследный государь. Сии два человека жили в большом согласии, они разделили аймак, и каждый управлял своею половиною. Афучжило жил на северной, а Цюнки на южной стороне. Дэулунь пришел с войском для усмирения; Афучжило разбил его; почему Дэулунь с своим войском обратно ушел на восток. В четвертоенадесять лето, [490] 490, Афучжило отправил Шанхуюечже в столицу для представления двух стрел в дань и препоручил ему донести: “Жужань есть злонамеренный вассал Сына Неба; я отсоветывал, но он не послушал меня; и потому я, отложившись, пришел сюда, и сам объявил себя владетелем. Я должен в удовольствие Сыну Неба оружием уничтожить Жужань”. Сяо-вынь-ди [династии Юань Вэй] не поверил ему, и отправил посланника Юйди высмотреть положение дел. Афучжило и Цюнки отправили с Юйди своего посланника Богая, и с ним представили Двору дань из местных произведений. Указано еще отправить с Юйди к гаогюйцам придворного сановника 523а Кэцзухунь Чаншено и снабдить каждого одним вышитым верхним одеянием на подкладке и сотнею кусков разных /253/ шелковых тканей. Впоследствии иданьцы [эфталиты] убили Цюнки, и в плен взяли сыновей и внуков его, как то: Мивоту и проч. Народ его рассеялся: иные поддались Дому Вэй, другие отдались жужаньцам. Указано отправить полководца 524а Мын Вэй принять покорившихся и поселить их при крепости Гао-пьхин-чжень. После Афучжило был государем Балиян. По прошествии года Идань объявил войну гаогюйцам, чтобы они приняли Мивоту. Балиян был убит, и Мивоту сделался государем. Мивоту, как скоро вступил на престол, отправил посланника к Двору с данью; потом еще отправил в дар плитку золота, плитку серебра, два посоха золотых, семь лошадей и десять верблюдов. Указано посланнику Муюну-юань отвезти к Мивоту 60 кусков разных шелковых тканей. Сюань-ву в указе сказал: “Заняв страну за отдаленными песками, ты [218] вполне обнаружил преданность: видя твое усердие к престолу, сим объявляю царское мое благоволение. Жужаньцы, иданьцы и тогонцы имели сообщение между собою только по дороге через Гао-чан, единственную точку их соединения. Ныне Гао-чан покорился, и отправлен посланник для принятия. Проход жужаньцам пресечен, и неприязненные сношения не могут быть производимы. Рассеянные небольшие толпы иногда делают нападения, и задерживают царских гонцов. Это преступление вне прощения”. Вскоре после сего Мивоту дал сражение с жужаньским государем Футу 525а по северную сторону озера Пху-лэй-хай и, быв разбит, бежал более 300 ли на запад. Футу расположился в Иву на северных /254/ горах. Пред сим Кюй Гя, владетель в Гао-чан, докладом просил северный Двор переселить его в пределы Китая. Сюань-ву отправил Мын Вэй принять его и привести в Иву. Жужаньцы, увидя войска полководца Мын Вэй, пришли в страх и отступили. Мивоту, получив известие, что они от испуга бегут, догнал их и совершенно разбил, убил Футу, по северную сторону озера Пху-лэй-хай, отрезал волосы у него и отправил к Мын Вэй; еще отправил Двору с посланником пять превосходных лошадей, золото, серебро, соболей и разные местные произведения. Указано с ответом отправить князя 526а Юй-лян и в соответствие пожаловать ему: полный набор музыкальных орудий, 80 музыкантов, десять кусков пунцовых и 60 кусков разноцветных шелковых тканей. Мивоту отправил к Двору посланника 527а с данью из местных произведений. В начале царствования Мйн-ди, 516, Мивоту дал сражение с жужаньским государем Чэуну, 528а и попался в плен. Чэуну привязал его обеими ногами к спине клячи и убил тряскою; покрыл головной его череп лаком, и употреблял вместо сосуда для питья. Народ Мивотуева аймака ушел к Иданю. По прошествии нескольких лет, Идань получил известие, что Ифу, младший брат Мивотуев, возвратился в свою орду. Как скоро Ифу возвратился в свою орду, то отправил к Двору посланника с поздравительным листом. Указано отправить посланника Гугяя с прочими признать Ифу гаогюйским государем. 529а [219] Ифу снова /255/ совершенно разбил жужаньцев, 530а и /255/ жужаньский государь Поломынь бежал в Лян-чжеу. 531а В правление [522] Чжен-гуань, 522, Ифу отправил к Двору посланника с данью, и при сем случае просил дать ему колясочку, покрытую киноваренным лаком, шлею с двойным покрывалом и тюфяком, один зонт и один веер, темных паросолей [зонтик от солнца] с искривленным древком, пять вееров под красным лаком, литавру и трубу или рог. 532а Указано дать. Ифу дал сражение с жужаньцами, и возвратился разбитым; почему младший его брат Юегюй убил его и сам вступил на престол. В [534-537] правление Тьхянь-пьхин, 534 — 537, сам Юегюй был разбит жужаньцами, а Биди, сын [540] Ифуев, убил Юегюя, и сам вступил на престол. В правление Хин-хо, 540 [539 — 542], Биди был разбит жужаньцами. Кюйбинь, сын Юйгюев, бежал от жужаньцев к восточному Дому Вэй. Ци Шень-ву, 533ажелая привлечь отдаленных иностранцев, представил государю, чтоб облечь Кюйбиня в достоинство гаогюйского государя и .дать ему титулы. 534а Но Кюйбинь вскоре умер от болезни.
Очень очень тонко
