Почитайте все таки, что такое раннемонгольская культура. И вспомните, где жили шивэй:
"Раннемонгольская культура
На территории Забайкалья, как и в Прибайкалье, почти неизвестны археологические памятники первой половины I тысячелетия нашей эры. В Бурятии они пока не обнаружены вообще, а в Читинской области имеются отдельные погребения. Их материалы в совокупности со сведениями письменных источников позволяют предполагать, что в происходивших в то время этнокультурных процессах участвовали, наряду с местным населением, пришлые с соседних территорий племена.
Основная часть раскопанных в последние десятилетия в Забайкалье погребений относится к средневековым культурам второй половины I - первой половины II тысячелетия н. э. Одной из них является раннемонгольская археологическая культура. Уже само название культуры говорит об ее этнической связи с монголоязычным населением края.
Территория распространения раннемонгольской культуры огромна. Она охватывает южные степные и лесостепные районы Забайкалья, степи Монголии и Прибайкалье. Памятники этой культуры изучены в долинах Селенги и ее притоков Джиды, Чикоя, Хилка, Уды, в Тункинской долине, а на востоке - в бассейнах Шилки и Ар-гуни, от слияния которых образуется Амур. В Прибайкалье они известны в Приангарье, Приольхонье, в верховьях Лены, в Баргузин-ской долине. Курганные могильники раннемонгольской культуры широко распространены на территории Монголии и раскопаны в Хэнтэйском, Южногобийском, Убурхангайском, Арахангайском, Хубсугульском аймаках. Таким образом, Забайкалье и Прибайкалье являются северными окраинами распространения археологической культуры средневековых монгольских племен.
Раннемонгольская культура датируется в целом VII - XIV вв. На территории Бурятии в ее развитии выделяется два этапа: ранний, хойцегорский VII-X вв. и поздний, саянтуйский Х-ХIV вв. На территории Прибайкалья пока обнаружены курганы только саянтуйского этапа. Здесь они отражают собой процесс смены тюркоязычного населения курумчинской культуры монголоязычным населением в начале II тысячелетия н. э. Уже на хойцегорском этапе раннемонгольские курганы в небольшом количестве начинают появляться в Восточном Забайкалье. Но массовое распространение они получили там с начала II тысячелетия н. э., в монгольское время. Принято считать, что и в Восточном Забайкалье появление памятников раннемонгольской культуры связано с процессом утверждения монголоязычных племен на исторической арене Центральной Азии в начале II тысячелетия н. э.
В Забайкалье известно несколько памятников поселенческого типа, которые датируются временем существования раннемонгольской культуры. Это Темниковское поселение IХ-Х вв. на правом берегу Темника, притока Селенги, Сутайская феодальная усадьба и Нарсатуйское поселение в Тугнуйской долине в Бурятии, Кондуй-ский дворец и Хирхиринское городище в Читинской области. Помимо них в различных районах Бурятии и Читинской области встречаются развеянные стоянки скотоводов-кочевников на так называемых выдувах. Их насчитываются десятки и сотни. К сожалению, они пока плохо изучены, но, тем не менее, дают определенное представление об образе жизни ранних монголов и их хозяйственных занятиях.
Могильники раннемонгольской культуры располагаются, как правило, на южных, юго-восточных и юго-западных склонах гор и сопок, хорошо прогреваемых солнцем. На седловинах, гребнях и перевалах они встречаются редко. Количество курганов обычно не более 10-15. Большие могильники - редкость.
Каменные курганные насыпи имеют круглую, овальную и изредка подпрямоугольную форму. Диаметр насыпей достигает 5-6 м. Кладки курганов раннего, хойцегорского этапа VII-X вв. очень плотные, сооружены из нескольких слоев камней. Толщина их достигает 50-60 см, а максимальная - до 100-120 см. По краям располагаются крупные камни, образующие крепиду. Они предохраняли каменную насыпь от развала. Иногда в центре высокой насыпи бывает установлен высокий, вертикально поставленный камень. По краям насыпь часто круто опускается вниз. Курганы позднего, саян-туйского этапа Х-ХIV вв. конструктивно устроены гораздо проще. Кладки принимают уплощенный вид. Камни нередко укладываются в один ряд, со значительными пустотами между ними. Возможно,
Над могилами имелись земляные насыпи, поверх которых располагалась каменная обкладка. Такая насыпь со временем могла оплыть, и курган приобретал вид уплощенной кладки.
Под кладками курганов находятся могильные ямы. Размеры их зависели от возраста умершего человека. Глубина колеблется от 50 см до 2 м. Во многих курганах могильные ямы смещены от центра к северному краю насыпи. Возможно это делалось с целью предотвращения ограбления или осквернения могилы. В некоторых случаях встречаются так называемые подбои - на дне могилы сбоку выкапывалась ниша, чаще с северной стороны. В ней и производилось захоронение. В таких случаях подбой закрывался каменными плитами или деревянной загородкой. По-видимому, такой вариант погребения применялся к людям относительно высокого социального положения, т. к. захоронения в подбоях сопровождаются более богатым инвентарем.
Умершие лежат в могилах обычно на спине, реже на правом или левом боку и изредка ничком «на животе». Внутри могильных ям какие-либо конструкции, как правило, отсутствуют. Из встреченных зафиксированы каменные ящики, деревянные гробы, колоды, многослойные берестяные мешки, умерших заворачивали в войлок или овчину.
Сопроводительный инвентарь представлен разнообразными изделиями из железа, реже бронзы и драгоценных металлов, а также из кости, стекла, дерева и бересты (рис. 51). Редко встречается керамика. В мужских захоронениях преобладает оружие, представленное наконечниками стрел, костяными и роговыми накладками луков, наконечниками копий, ножами. Однако отсутствуют сабли, палаши. Очень редко фиксируются панцирные пластины. Конская сбруя представлена удилами и другими деталями узды. В женских могилах обычны украшения и находки инвентаря производственного характера. В детских могилах инвентарь обычно отсутствует. Керамические сосуды встречаются редко.
Облик инвентаря в погребениях на всем протяжении существования раннемонгольской культуры подвергся изменениям в соответствии с динамикой развития материальной культуры населения евразийских степей эпохи средневековья. Но внутри выделенных этапов в значительной степени неизмененными оставались конструкция курганов и внутримогильных сооружений. Еще более яркой чертой, связывающей захоронения под курганами раннемонгольской культуры в единую этническую общность, явился обрядовый ритуал установки в изголовье погребенного бедренной кости барана узкой частью вниз, что указывало, вследствие «неудобности» установки в таком положении, на особую значимость этого ритуала. Именно эта характерная черта во многом придавала своеобразие и отличала погребения раннемонгольской культуры от других синхронных культур восточной части евразийской степной зоны: бурхотуйской, дара-сунской и ундугунской культур Восточного Забайкалья, курумчин-ской Прибайкалья, древнетюркской (курайской) Алтая, Тувы и Монголии, сросткинской Северного Алтая, культур чаатас, тюхтятской и аскизской Хакасии.
Иногда в могилу клали несколько других мясных кусков баранины, от которых сохранились позвонки. Наличие бедренной кости указывает на помещение с умершим целого бараньего стегна в качестве заупокойной пищи. Однако основное смысловое содержание этого ритуала было иным. Кость ноги барана играла роль «сульдэ» - вместилища души умершего человека, необходимой в его посмертном существовании.
Весьма интересен и примечателен тот факт, что подкурганные захоронения в подбоях, сопровождавшиеся специфической деталью монгольского погребального обряда - помещением в могилы бедренной кости барана, зафиксированы далеко на западе на территории Золотой Орды в Поволжье среди памятников ХIII-ХIV вв. Подбои в них были закрыты деревянными плашками. Именно их там связывают с пришедшими из Центральной Азии монголами. Это лишний раз подтверждает этнокультурную привязку данной детали погребального обряда с средневековым монгольским этносом.
Охарактеризованный выше комплекс особенностей погребального обряда объединил в одну культуру погребения ранних монголов, удаленных на сотни и даже тысячи километров от Гоби на юге до Северного Байкала на севере и от Восточного Забайкалья на востоке до Хубсугула и Хангая на западе.
На начальном этапе своего развития население раннемонгольской культуры испытывало значительное влияние древнетюркской культуры. Это хорошо прослеживается в инвентаре погребений. Среди находок встречаются изделия явно тюркского облика: фигурные бронзовые бляшки сердцевидной, лировидной и других форм, иногда украшенные растительным орнаментом, наконечники ремней характерных тюркских форм и другой инвентарь. Но, в отличие от собственно древнетюркского погребального обряда, в курганах раннемонгольской культуры отсутствуют скелеты взнузданных лошадей, комплекс вооружения имеет совершенно иной состав. В то же время раннемонгольские захоронения стабильно сопровождает бедренная кость ноги барана, установленная узкой частью вниз, что, как указывалось выше, больше ни у каких других групп степного населения этого времени не встречается, даже у их непосредственных соседей - бурхотуйцев и курумчинцев.
Несколько тюркизированный облик раннемонгольских погребений хойцегорского этапа VII-Х вв. хорошо согласуется с беспокойным временем падения одних кочевых держав и возвышением других, о чем ярко свидетельствует политическая история Центральной Азии в I тысячелетии н. э. Уже подчеркивалось, что уход с политической арены того или иного этноса вовсе не означал его физического исчезновения. И это убедительно подтверждают раннемонгольские погребения. Возвышение на политической арене Центральной Азии после падения Жужаньского каганата в середине VI века сначала тюркоязычных племен тугю, затем уйгуров, кыргызов вовсе не означал исчезновения с этнической карты Центральной Азии монголоязычных племен. Они по-прежнему жили в степях Монголии и Забайкалья, но уже под властью I и II Тюркского каганатов в VI-VIII вв. и Уйгурского каганата в VIII-IХ вв. Монголоязычное население степей Центральной Азии в это время испытывало на себе сильное тюркское, в том числе культурное и этническое, влияние. Об этом свидетельствует несколько тюркизированный облик инвентаря раннемонгольских погребений хойцегорского этапа. Сказалось и прямое этническое влияние тюрок, о чем свидетельствует значительная европеоидная примесь в черепах некоторых раннемонгольских захоронений, например могильника Баин-Улан II на границе Бурятии и Монголии. И, что примечательно, в этом же погребении костяк сопровождался золотыми ременными обкладками тюркского облика.
Большинство раскопанных на территории Бурятии средневековых курганов относится к раннемонгольской культуре. Но наряду с ними здесь имеется несколько могильников с захоронениями тюркского культурного облика: на сопке Тапхар недалеко от Улан-Удэ, в районе еравнинских озер Исинга и Харга, в местности Хукшол в Баргузинской долине (рис. 52). Их малочисленность свидетельствует, видимо, о монголоязычности основного населения края в эпоху тюркских каганатов и о незначительном присутствии здесь собственно тюркского населения. На дюнных стоянках в южных районах
Бурятии встречается керамика уйгурского типа. Однако погребения самих уйгуров пока не обнаружены. Долгое время с захоронениями знати селенгинских уйгуров связывали курганы-херексуры. Однако, как окончательно выяснилось в результате их исследования в 80-х гг., они здесь датируются концом бронзового и началом раннего железного веков, и отношения к селенгинским уйгурам не имеют.
С другой стороны, в Прибайкалье, особенно на западном побережье озера, одновременно с памятниками хойцегорского этапа раннемонгольской культуры существовала курумчинская культура тюркоязычных курыкан. На курыканской территории для последней четверти I тысячелетия совершенно неизвестны памятники раннемонгольской культуры. Но они появляются там с начала II тысячелетия в Приангарье, на о. Ольхон, в верховьях Лены, долине Баргузина, в прилегающей к Байкалу Тункинской долине.
По общепринятому мнению исследователей, их появление в Прибайкалье ознаменовало собой массовое проникновение туда монголоязычного населения и начало монголизации населения ос-тепненных участков этого региона. Тюркоязычные курыкане частью подверглись ассимиляции, а частью ушли по Лене на север, где, смешавшись с местным населением, дали начало формированию якутской народности. Именно с XI в. в развитии курумчинской культуры начинается новый этап. Он характеризуется постепенным угасанием курумчинского этнокультурного комплекса и заменой его комплексом раннемонгольской культуры. Наиболее ярко это проявилось в появлении рядом с костяками курыкан-курумчинцев жертвенных костей в виде бедренных костей барана, а также позвонков. В курумчинских могилах появляются не присущие курыка-нам берестяные пакеты с трупоположениями на спине вытянуто. Однако черты курумчинской погребальной обрядности полностью не исчезли. В качестве отдельных элементов они сохранялись вплоть до ХII-ХIV веков.
В Забайкалье с раннемонгольской археологической культурой связаны средневековые памятники поселенческого типа: феодальные усадьбы в Сутае и Нарсатуе в Бурятии, Кондуйский дворец и Хирхиринское городище в Читинской области. Пока не решен вопрос о культурной принадлежности Темниковского поселения в долине Селенги. Помимо них в Забайкалье известно большое количество так называемых дюнных стоянок, среди материалов которых встречаются находки, связанные с раннемонгольской культурой. Широко известно открытое экспедицией С. В.Киселева в 1958 г. поселение в пади Делюн-Болдок у с. Нижний Цасучей в Ононском районе Читинской области. Здесь, согласно «Сокровенному сказанию» и преданиям, родился в 1162 г. Темучжин, будущий Чингисхан и повелитель полмира.
Памятники типа Кондуйского дворца и Сутайской усадьбы являлись резиденциями монгольских правителей и выполняли роль административных центров. Хирхиринское городище представляло собой крупный ремесленный и торговый центр. Наличие цитадели в центре городища указывает и на административное значение этого памятника. Жители таких поселений занимались и земледелием. Подробнее они будут описаны в следующей главе. Население, оставившее подобные памятники, вело оседлый образ жизни и составляло ремесленно-торгово-земледельческую часть монгольского общества.
Состав жителей таких городов был неоднородным как в социальном, так и в этническом отношении. По сведениям письменных источников их население составляли как мастера из монгольской среды, так и искусные ремесленники, сгонявшиеся в Монголию из завоеванных стран и земель. Все они ковали здесь, в прямом и переносном смысле, оружие монгольских побед - стенобитные и метательные машины, детали осадных башен и другое военное снаряжение. Помимо них ремесленники изготавливали и другой необходимый для жизни производственный инвентарь, посуду, украшения и другие изделия.
Дюнные стоянки и поселения типа в пади Делюн-Болдок оставили монголы-скотоводы, которые вели кочевой и полукочевой образ жизни. Жили они в войлочных юртах. Разводили лошадей и овец, коров и быков, верблюдов и коз. Пасли свой и хозяйский скот. Монголы-скотоводы, совершая сезонные перекочевки, не оставили после себя поселений со сколько-нибудь заметным культурным слоем. Вытоптанная во время стоянки трава не способствовала закреплению почвы, и она постоянно развеивалась ветрами. После ухода кочевников на местах их стоянок образовывались так называемые выдувы, на поверхности которых со временем оказывались потерянные, сломанные или выброшенные за ненадобностью изношенные, изработанные вещи. Такие местонахождения археологи иногда называют дюнными стоянками.
Состав археологических памятников средневековых монголов указывает на то, что их общество, как и у других кочевых народов начиная с хунну, состояло из кочевой и оседлой частей, а хозяйство было комплексным при ведущей роли скотоводства. Наличие ремесленно-земледельческих центров свидетельствует о высоком уровне развития ремесленного производства, а также земледелия.
Вместе с тем, особенно после образования Монгольской империи, к монголам поступало большое количество изделий - шелковые и хлопчатобумажные ткани, предметы роскоши, зеркала, украшения и посуда, поливная керамика и т. д. из завоеванных земель: Китая,
Средней Азии, Тибета и других. Особенно интересные материалы в этом отношении дали раскопки памятников дворцового типа, Хир-хиринского городища и связанного с ним могильника. Из них происходит большая часть перечисленных выше находок.
Курганы скотоводов-кочевников также бывают разными по составу и богатству сопровождающего инвентаря. Одни из них содержат большое количество вещей, в том числе из драгоценных металлов, золота и серебра, другие, напротив, бедные или вовсе лишены находок.
К сожалению, до сих пор неизвестны могилы монгольской знати. Это объясняется, видимо, особым способом погребения ее представителей, о чем имеются свидетельства в письменных источниках. Интересные сведения о скрытом характере совершения похорон знати, особенно ее высшего слоя - ханов и членов их семей, сообщил францисканский монах Плано Карпини, совершивший в 1245-1247 гг. по поручению папы Иннокентия IV путешествие в Монголию с целью сбора сведений о монголах. Погребения знати сопровождались человеческими жертвоприношениями, умерщвлением людей, занятых земляными работами, и случайных свидетелей похорон. Над могилами монгольской знати не сооружались какие-либо насыпи, а земля утаптывалась путем прогона над захоронением многотысячных конских табунов. В результате уничтожались какие-либо малейшие внешние признаки произведенных похорон. Делалось это, конечно, с целью предотвращения осквернения и ограбления могил, в которые помещалось множество дорогих вещей и драгоценностей.
Тот же Плано Карпини оставил сведения еще об одном способе погребения знати, по-видимому, рангом пониже: «Иной же способ существует для погребения некоторых знатных лиц. Они идут тайком в поле, удаляют там траву с корнем и делают большую яму и сбоку этой ямы делают яму под землею... Мертвого же кладут в яму, которая сделана сбоку, вместе с теми вещами..., затем зарывают яму, которая находится перед его ямой, а сверху кладут траву, как было раньше...». Этот способ захоронения хорошо согласуется с раннемонгольскими захоронениями в подбое, сделанном сбоку на дне ямы. Однако в раскопанных памятниках над могильными ямами всегда сооружались каменные курганные насыпи, нередко очень плотные и мощные. А в источниках сообщается, что сверху кладут траву, как было раньше, т. е. маскируют, хотя и не так тщательно, как у высшей знати.
Раннемонгольская археологическая культура все еще не получила, к сожалению, всестороннего и детального изучения. Тем не менее, ни у кого из исследователей не вызывает сомнения связь этой культуры с средневековыми монголами, создавшими в XIII в. в результате завоеваний в Азии и Европе, огромную империю от берегов Тихого океана до южнорусских степей. При этом письменные источники свидетельствуют о существовании на территории Монголии и Забайкалья в период, предшествовавший образованию единого Монгольского государства, различных монгольских племен, враждовавших между собой за власть в степи. Именно они и оставили памятники раннемонгольской археологической культуры.
Могильники данной культуры свидетельствуют об удивительном единстве погребальной обрядности этих племен независимо от того, жили они у берегов холодного Байкала или в жаркой, раскаленной от зноя Гоби, в горных степях Хангая и Прихубсугулья или у истоков одной из величайших рек Азии Амура. Различные группы населения раннемонгольской культуры, разделенные сотнями и тысячами километров, проживая в самых разных природно-климатических условиях, везде хоронили своих умерших по единому обряду, по одним и тем же представлениям о загробной жизни. Значит они, несмотря на разную родовую и племенную принадлежность, ощущали себя одним единым народом. Их погребальные памятники-курганы убедительно свидетельствуют о том, что в период создания единого Монгольского государства существовала и единая народность - средневековые монголы. Составной ее частью являлось и население Забайкалья того времени".
Слово, кстати, от славянского, что ли, от "сечь; секать; рассекать". Собственно, "секира" это то, чем рассекают. Славянизмов, кстати, очень много в источниках по гуннам Европы. Собственно, все слова гуннов с известным значением есть славянские. Например, "медос" - хмельной напиток у гуннов, который готовят из мёда. И т.д.