Фуюйские кыргызы (самоназвание – кыргыз, хэргэз, тиртиз), народ в КНР, провинция Хэйлунцзян, уезд Фуюй. Самый восточный тюркоязычный народ в мире. Потомки енисейских кыргызов, переселенных в 1703-1706 гг. в Джунгарию, затем, согласно преданиям, они были переселены после падения Джунгарского ханства властями династии Цин в Маньчжурию в 1755-1757 гг.(20-22 гг. правления императора Цянлуна). Численность фуюйских кыргызов на 1997 г. составляла около 1200 человек.
Согласно сообщению Гандулы Салк и Мамбета Турду[1] , первые научные сведения о фуюйских кыргызах были записаны в период японской оккупации территории Маньчжурии (1931-1945). В 1943 японская команда, состоящая из трех человек: Тиансан (Tiansun) - медицинский доктор, Хи Хэнгинг (He Hanging) и Ву Тянхао (Wu Tianhao) от Далянской библиотеки, посетили Фуюй и Вуцзяцзы во время изучения монгольского населения на оккупированной территории. В течении июля 1944г. японский ученый Киу Юань Зэнгрен (Qiu Yuan Zhengren) посещал Вуцзяцзы, с целью изучения кыргызов. Он процитировал работу прежних исследователей и ввёл в научный оборот небольшое количество первичной информации относительно фуюйских кыргызов в своей статье "Поездка к киргизам", переизданной в 1986г.
В ряд первейших упоминаний о фуюйских кыргызах можно поставить факт донесения советских солдат киргизской национальности в штаб Советской Армии, вступившей в 1945г. в Хэйлунцзян, об обнаружении среди местного населения людей, называющих себя киргизами и говорящих на понятном им языке, о чем было впоследствии сообщено китайской стороне.
Немногочисленные, так или иначе, более детальные исследования привлекли внимание к фуюйским кыргызам [2].
Вероятно, кыргызы в Хуйлунцзяне никогда не упоминались бы без первого шага, предпринятого в 1952 г. статьей Ю Иифу (Yu Yifu) "Цзи-эр-цзи-си Ненжианговых лугов" ("Ji-er-ji-si Nenjiang Grassland"), которая побудила впоследствии просить признания за кыргызами статуса национального меньшинства. Его статья, переизданная в 1985 г., была, вероятно, самым ранним описательным источником о фуюйских кыргызах. Тем не менее, как отмечает Гандула Салк и Мамбет Турду, этот источник не интегрирован во все исследования до настоящего времени. Он содержит основной материал по истории, миграции, социальной и политической ситуации, культуре и народной памяти, языку, экономике, традициям и бытовой жизни[3].
Неоценимый вклад в дело изучения фуюйских кыргызов был внесен китайским киргизологом Ху Чженхуа, который, начиная с 1957г., производит ряд полевых и теоретических исследований по истории, религиозной ситуации, семейно-бытовым традициям. Также им были тщательно проанализированы лексические, фонетические и морфологические особенности языка на основе им же собранного лингвистического материала.
В 1967 г. советским ученым Э.Р. Тенишевым было выдвинуто предположение о том, что язык фуюйских кыргызов - реликтовый остаток языка енисейских кыргызов ХV в., имеющий связи с языком тянь-шаньских кыргызов и языками Саяно-Алтайского региона, в особенности с хакасским[4].
Следующий шаг согласно сообщению Гандулы Салк и Мамбета Турду был предпринят Джу Гуошенг (Ju Guosheng) в 1986 г., которая представила некоторые выводы о причинах и времени перемещения. Российскими археологами Л.Р. Кызласовым [5] и Ю.С. Худяковым [6] было выдвинуто предположение о том, что фуюйские кыргызы – потомки переселенных монголами в ХIII в. при Хубилай-хане в Маньчжурию енисейских кыргызов, что однако не подтвердилось.
Финский ученый Ю. Янхунен [7] совершил ряд поездок к фуюйским кыргызам и вслед за китайскими коллегами высказался в пользу того, что данная этническая группа была переселена цинскими властями в XVIII в. после падения Джунгарского ханства вместе с джунгарскими олётами, которых сейчас в уезде Фуюй больше чем кыргызов.
Точка в вопросе о происхождении фуюйских кыргызов была поставлена хакасским ученым В.Я. Бутанаевым, который, проведя лингвистический анализ, с привлечением историко-этнографического материала, показал этногенетическую преемственность фуюйских кыргызов и хакасов от енисейских кыргызов. Однако до сих пор окончательно не решен вопрос об исторической судьбе енисейских кыргызов в составе Джунгарского государства и обстоятельств их переселения в Маньчжурию.
Некоторые сведения содержатся в небольшой статье коллектива авторов - С.Г. Скобелева, Чжан Тайсяна, А.А. Шамаева, посвященной родовому составу фуюйских кыргызов [8].
В мае 1997 г. польская исследовательница Гандула Салк совместно со специалистом по киргизской поэзии от Синьцзянской Академии Социальных Исследований Мамбетом Турду была совершена поездка к фуюйским кыргызам, результатом которой стала их совместная работа ""Фуюйские кыргызы" согласно современной ситуации и легендарному прошлому", где были даны сведения об основных этапах бытования фуюйских кыргызов в Хэйлунцзяне. Была проведена работа по сбору и анализу сохранившихся устных преданий о прошлом фуюйских кыргызов, произведен анализ современной ситуации, представлен широкий историографический обзор изучения данной этнической группы. Работа Гандулы Салк и Мамбета Турду была использована автором как основной источник по истории изучения и современному состоянию фуюйских кыргызов для написания данной статьи.
Уезд Фуюй, где живут кыргызы, расположен в 300 км к северо-западу от г. Харбина, на левом берегу реки Неньцзян в провинции Хэйлунцзян, занимающей северо-восточную часть КНР. На востоке уезд граничит с уездом И-ань, на юге - с уездом Линьдян и г. Цицикар, на западе - с окраинами г. Цицикар и отделен от уезда Ганьгань рекой, на севере граничит с уездом Нэхэ. Кыргызы встречаются также в Хайларе вблизи уезда Фуюй. Уезд находится в 124° – 125°2' восточной долготы, 47°1' – 48°16' северной широты. Протяженность с севера на юг 74,4 км, с востока на запад 74 км, общая площадь – 4026 км2. 739,26 км2 занято под земледелие, 1025,64 км2 – пастбища и уезд считается земледельческо-скотоводческим в экономическом плане. На 1979 г. численность населения уезда – 270000 человек, в их числе: китайцы, маньчжуры, монголы, дунгане, корейцы, дауры, кыргызы, эвенки, сибо, мяо, чжуан и еще 11 этнических групп. Численность малых народов около 22 тысяч человек. Группа кыргызов местечка Вуцзяцзы ("пять дворов"), проживающая в коммуне "Дружба", уезда Фуюй, является самой многочисленной. Коммуна находится в 12-13 км от поселка Фуюйсянь. Через нее проходит железная дорога Цицикар– Неньцзян темир. Численность коммуны – около 650 человек, из которых более половины китайцы, одна треть кыргызов, а также монголы, дауры, маньчжуры. Вообще фуюйские кыргызы подразделяются на 9 групп. Еще одна группа проживает в местечке Цицзяцзы ("семь дворов"), - 15-16 км к северо-востоку от Фуюйсяня. Через нее проходит железная дорога Цицикар–Бэй`ань. Кыргызы переселялись в Цицзяцзы, начиная с 1920-30 гг. из Вуцзяцзы и других мест[9].
Согласно официальной переписи в 1952 г. в графстве Фуюй было зарегистрировано 455 кыргызов. Местная перепись в 1979 г. показала 614 человек. Финский ученый Ю. Янхунен, сообщая об официальной переписи 1982 г., указывает, что, в то время как 788 кыргызов проживало в районе уезда Фуюй, 65 кыргызов жило в г. Цицикар и приблизительно 21 фуюйских кыргызов было рассеяно по Северному Китаю. В 1990 г. кыргызов в Хэйлунцзяне насчитывалось до 1451 человек [10], в число которых возможно входят представители тянь-шаньских кыргызов, проживающих во множестве в западных районах Китая. В 1997 г. количество кыргызов в уезде Фуюй достигало 1200 человек [11].
Фуюйские кыргызы самый восточный тюркоязычный народ в мире. Лексические показатели языка фуюйских кыргызов, как было доказано И.И. и В.Я. Бутанаевыми, полностью идентичны особенностям словарного состава хакасского языка и ближе всего соответствуют сагайскому диалекту [12]. Только для языков фуюйских кыргызов и хакасов характерен признак "з" в середине и конце слов, а также начальный сонант "н" [13]. Кроме того, у хакасов и фуюйских кыргызов полностью совпадает древняя номенклатура родства.. Совпадает характерное только для хакасов и фуюйских кыргызов происхождение понятий. Сохраняется общий для обоих народов набор слов, не повторяющийся ни в одном другом языке.
По родовому составу фуюйские кыргызы сближаются с сагайцами и бельтырами – хакасскими субэтническими группами, что дает основание считать их потомками кыргызов Алтырского улуса (на что указывает также наличие рода гиргиз/орттыр). Они подразделяются на следующие роды: билтир, иниг, табан, гапхын, гиргиз или орттыр и сандыр, названия которых полностью аналогичны хакасским сеокам пилтiр, iчеге, табан, хапхын, хыргыс и сайин [14].
За время пребывания в Маньчжурии в изоляции от остального тюркоязычного мира фуюйские кыргызы сохраняли на протяжении четверти тысячелетия свой язык. Живя в иноязычном, преимущественно монголоязычном окружении, кыргызы к середине ХХ в., когда появились первые исследователи, стояли на стадии "координатного (согласованного) двуязычия", который переходил в типичное "подчиненное двуязычие" [15]. Во второй половине ХХ в. с распространением китайского образования и роста численности собственно китайцев - ханьцев в уезде фуюйские кыргызы стремительно утрачивают родной язык. Язык фуюйских кыргызов бесписьменный.
До середины ХХ в. в среде фуюйских кыргызов сохранялись древние языческие верования, которые были потеснены с проведением земельной реформы в Китае, а также внедрением новой идеологии. В историческом прошлом, несомненно то, что фуюйские кыргызы попадали под влияние ламаизма, но так и остались язычниками. В прошлом у фуюйских кыргызов были шаманы ("кам"). Были распространены культы "аобао" ("Aobao") -"груда камней для того, чтобы поклоняться духам горы", "тайбайлиджингксин" ("Taibailijingxin") - культ поклонения духам горы, "ха хас" ("Ha Has") - поклонение священному дереву (вяз или береза) [16]. Кыргызы совершали обряды поклонения предкам и некоторым божествам, сопровождавшиеся жертвоприношениями, особенно когда кто-либо из кыргызского сообщества был болен. Одним из главных божеств признавался Бог Змеи, в честь которого до земельной реформы (в уезде Фуюй земельная реформа проходила с 1947 по 1948 гг.). Каждое домашнее хозяйство обычно имело изображения, или подобные марионетке символы, сделанные из ткани, многие из которых были змееподобными и вешались на стенах. Кроме того, кыргызы ежегодно после Нового Года в середине января совершали обряд сожжения двух груд экскрементов крупного рогатого скота, что называлось жечь "следы волчьего дыма" [17]. В прошлом жечь "следы волчьего дыма" означало, по свидетельству фуюйских кыргызов, сигнал опасности, для оповещения воинов, которые, увидев дым, собирались в назначенное место, и имеет исторические корни в боевом прошлом фуюйских кыргызов и Джунгарского ханства. Однако после проведения земельной реформы данная традиция прервалась, а экскременты домашних животных стали использовать для удобрения почвы [18]. Причем груда экскрементов, накопленная за 100 лет, образовала холм, которого хватило на удобрение 2997 км2 полей.
Кроме того, есть сведения о бытовавшем представлении о преобладающем "Небе-Вселенной" - необъяснимом небесном универсуме, ответственном за вечную жизнь природы. Кыргызы осмысливали себя как часть сил природы, адресовали все свои надежды к Небу-Вселенной. Небо-Вселенная в понимании фуюйского кыргыза выступало как причина для необъяснимого и, в то же время, как избавитель от человеческой боли и тоски, выступая гарантом вечности, избавителя от эсхатологических страхов. В то же время символ дерева с помещенными на нем душами предков в форме птиц, действовал как символическая связь с этой всемогущественной инстанцией [19].
Похоронная церемония сопровождалась танцами и пением шамана, который по представлениям фуюйских кыргызов помогал мертвому в опасном пути в загробный мир [20].
Семейно-брачная традиция фуюйских кыргызов предусматривала родовую экзогамию, сочетавшуюся с этнической эндогамией. Эндогамия поддерживалась также цинским запретом вступать в брак с другими этническими группами, что отрицательно сказывалось на количестве потомков, но, в то же время, не позволяло раствориться в иноэтничном окружении. Однако небольшое количество кыргызских семей не позволяло в полной мере соблюдать эндогамные запреты, что выражалось в распространении браков между кыргызами и соседними монголоязычными этническими группами (главным образом с олётами). Присутствовал левират. О браке договаривались родители жениха и невесты, при этом, не считались с мнением молодых. Развод осуждался как общественный позор. За невесту сторона жениха платила выкуп. В течении свадебных церемоний жених шел в дом невесты, где должен был вести себя ласково по отношению к родителям и родственникам невесты. После того, как жениху отдавали невесту, они поклонялись небесам и земле. Когда они возвращались вместе в дом жениха, то на дороге невесту встречали 4-5 всадников, которые приветствовали ее в новом постоянном месте жительства [21].
По внешнему виду фуюйские кыргызы заметно отличаются от своих соседей. Большинство имеет заметно светлый цвет кожи, европеоидный склад лица. Есть семьи, где у людей даже сохранились голубые глаза, рыжие и светло-каштановые волосы [22].
Сведения о современных особенностях хозяйства разнятся между собой. Так по сообщению Ю. Янхунена образ жизни фуюйских кыргызов не отличается от окружающего их населения - как от пришлых олётов, так и от исконных жителей Маньчжурии – маньчжур и дагур. Основным занятием фуюйских кыргызов является хлебопашество и огородничество [23]. По сообщению же С.Г. Скобелева, Чжан Тайсяна, А.А. Шамаева, до сих пор фуюйские кыргызы заметно отличаются в хозяйственном плане от соседей: "Почти все держат молочных коров, изготовливают все виды молочной продукции (в том числе курт и айран)" [24].
Традиционным видом хозяйства фуюйских кыргызов было отгонное скотоводство. Держали лошадей, овец, коров. Занимались охотой, на которую выезжали на лошадях в сопровождении собак. Из устных преданий известно, что выращивать зерно фуюйские кыргызы стали с середины XIX в.. В начале ХХ в. переняли у китайцев искусство разведения пчел [25].
Жилищем фуюйских кыргызов в прошлом была юрта, но примерно в середине первой половины XIX в. стали переходить к стационарным постройкам – глиняным фанзам. Традиционный вид стационарных построек - одноэтажное двухкомнатное здание с печью, встроенной в перегородку между комнатами. Обогреваемое печью место считается почетным и называется "канг". Жилища ориентированы фасадом на юг – подветренную сторону. Единственное окно обращено на запад. К жилищам примыкают пристройки для домашних животных [26].
В прошлом фуюйские кыргызы носили свободную одежду с длинными рукавами и поясом. Женщины носили одежду с цветочными вышивками. И женщины и мужчины носили шапку (кырг. "хамотемагал"), сделанную из белого материала, защищавшую летом от комаров, а зимой шляпу из меха ягнят. Богатые члены кыргызского общества носили лисьи шапки. Зимний гардероб состоял главным образом из кожаной одежды (кырг. "халами"), преимущественно из овчины, в то время как богатые кыргызы носили лисьи шубы [27].
Традиционные музыкальные инструменты, по-видимому, аналогичны хакасским хомысу (струнный инструмент) и хобрах (вид флейты). Были зафиксированы две песни на кыргызском языке [28], а также текст еще одной кыргызской песни, не сохранившейся на кыргызском языке.
Фуюйские кыргызы – потомки енисейских кыргызов, переселенных в 1703-1706 гг. из Хакасско-Минусинского региона в Джунгарию. После ожесточенной вековой вооруженной борьбы против русской колонизации енисейские кыргызы оставили землю, на которой они проживали более тысячелетия. В то время как русские казаки захватили всю Сибирь и дошли до Аляски, на протяжении 100 лет они были вынуждены обходить владения енисейских кыргызов, и более того считаться с постоянным источником угрозы русскому могуществу в Сибири. Во время борьбы с российским государством енисейские кыргызы потеряли в живой силе больше, чем все остальные сибирские народы вместе взятые [29].
Самые ранние упоминания о кыргызах относятся к концу III в. до н.э. Во времена своего великодержавия енисейские кыргызы владели огромными территориями Центральной Азии и Сибири, создав государство по своему могуществу не уступавшее другим империям Великой Степи. Не смотря на последующее монгольское владычество и тяжелые поражения, а также на значительное сокращение численности, енисейские кыргызы сохранили позиции в своей вотчине – Южной Сибири и являлись порой непреодолимой силой для многих могущественных завоевателей. В начале ХVII в. русские казаки - опора не только имперских амбиций московских владетелей, но и экономических интересов купечества, во время движения на восток впервые знакомятся с енисейскими кыргызами, сразу же испытав на себе остроту кыргызского оружия.
В 1606г., жена кыргызского князя Номчи во время переговоров в Томске с воеводами была ограблена, что положило начало столетней войне. Вот как данное обстоятельство оценивал этнограф ХIX в. Клеменц Д.А.: "…жестокости и злоупотребления при сборе ясака доводили до отчаянья и поэтому редкий год проходил без того, чтобы какие – нибудь инородцы не восставали против русских. Примеров подобных восстанiй крайне много и все они буквально были потоплены в крови. Были примеры, что воеводы зазывали к себе в гости влиятельных инородцев, князьков якобы для угощения и вместо этого иногда избивали их; в других случаях заковывали и отсылали за Урал, в Москву, где и пропадали без вести.
Сибирь обогащала Московскую казну соболями и чернобурыми лисицами, но отправляла в этот далекий край, очевидно, таких служак, которые в самом Московском царстве были неудобны. Вскоре после основания города Томска явился туда представитель енисейских киргизов с женой и просил принять киргизский народ под высокую руку Московского царя. Объясачить без боя и без сопротивленiя такой энергичный народ, как киргизы, было бы находкой для Московского государства; киргизов теснили с одной стороны Алтын-ханы халхаскiе, с другой – калмыки джунгарские. Воеводе только стоило прилично их образом принять это предложенiе и тогда для русской колонизации открылся бы свободный доступ в одну из лучших и плодороднейших местностей Сибири; но воевода начал с того, что велел с плечь киргизкой княжны стащить соболью шубу. Киргизские депутаты прекратили всякие переговоры, уехали назад и с тех пор сделались непримиримыми врагами русских" [30].
Позиция сибирских воевод была непреодолимым препятствием для мирного сосуществования русских с кыргызами, придерживающихся традиционных воинских понятий о чести. Все попытки наладить мирное сосуществование приводили к новым претензиям на контроль над кыргызскими кыштымами – гражданами этнополитического союза Хонгорай, возглавляемого кыргызами. Вековое вооруженное противостояние вело к тому, что енисейские кыргызы, резко выделявшиеся своей воинственностью, стали постоянным источником международных споров и претензий сначала между российским государством и государством Алтын-ханов, а после того, как джунгары совместно с енисейскими кыргызами разгромили Алтын-ханов - между российским государством и Джунгарским ханством – сильнейшим государством Центральной Азии.
Приграничные с владениями енисейских кыргызов российские города постоянно подвергались нападениям. Кыргызы действовали порой совместно с джунгарами, тем самым, закрывая перспективы российско- джунгарского союза против цинского Китая. На фоне бесконечных взаимных грабительских набегов русских и кыргызов, русско-кыргызский конфликт являлся постоянным предметом обсуждения послов Джунгарии и России.
Этнополитический союз Хонгорай (русское название – "Киргизская землица") возглавляемый кыргызами показал большую устойчивость к внешним ударам, являясь основой этногенетических процессов, приведших впоследствии к интеграции кыргызских и иных субэтнических элементов Хонгорая в хакасский этнос. Енисейские кыргызы также вошли в состав волжских калмыков, участвовали в этногенезе алтайцев, тувинцев. Кроме того, делаются предположения об участии енисейских кыргызов в этногенезе иркутских бурят, халха-монголов, казахов верховьев р. Иртыш и калмак-кыргызов района Эмель-Гол (Чугучак) провинции Синьцзян КНР [31].
Галдан Бошокту-хан, правивший Джунгарией с 1671 по 1697 гг., в конце своего правления постоянными войнами с казахами и маньчжурами практически истощил страну. Новый джунгарский контайша Цеван-Рабдан получил от своего предшественника тяжелое наследство. Необходимость укрепления позиций на международной арене заставило пересмотреть некоторые важнейшие моменты в отношениях с Россией, Казачьей Ордой и цинским Китаем. Дипломатические усилия проходили на фоне подготовительных действий цинского Китая к захвату территории Джунгарии.
Джунгарско-казахские столкновения, начавшиеся с джунгарского нападения на казахов в 1698 г., к 1702г. привели к тому, что казахами было организовано нападение как на Джунгарию, так и на кочевья волжских калмыков. Несмотря на то, что нет сведений о крупных военных столкновениях после 1703г., на джунгарско-казахской границе оставалось неспокойно [32]. Кроме того, тянь-шаньские кыргызы недовольные имперской политикой джунгар, были готовы к вооруженному восстанию на юго-западных границах Джунгарии.
Самой больной точкой взаимоотношений между Россией и Джунгарией был кыргызский вопрос, усугубленный важным геополитическим значением их территории. В конце XVII – начале XVIII вв. борьба коренных жителей против российского колониализма, возглавляемая кыргызами, в очередной раз вошла в активную фазу. Енисейские кыргызы и другие субэтнические группы Хонгорая, действуя совместно с джунгарами, ознаменовали начало нового века серией набегов на Томский уезд и Кузнецк, готовили широкомасштабное наступление на Красноярск и Томск [33].
Цинский двор отводил важное место в борьбе с Джунгарским ханством подчинению народов Саяно-Алтайского региона своей власти, преследуя цель лишить джунгар поддержки со стороны населения Саяно-Алтая, угрожать Джунгарии с севера, закрепиться в важном в геополитическом плане регионе – "подбрюшье" русского влияния в Восточной Сибири. Сразу после поражения Галдана Цины начали проникать в Урянхай (Тува).
В 1698г. 3 тыс. армия монголов, подданных Цинам, вторгается в улус алтырского князя Даин Ирки [34]. Кыргызы успешно противостоят вторжению. Из донесения томских служивых людей известно, что в 1701г. в районе оз. Убсу-Нур кочевал "Лоджан хан и его монгольские люди", которые "разорили потом без остатку Калмыков и Киргиз многолюдство" [35]( речь видимо идет о Сунжин Белей хане – сыне Алтын хана Лоджана - М.Ч.). Таким образом, маньчжурская экспансия серьезно угрожала енисейским кыргызам. 3 тыс. войско цинских монголов было крупнейшим вражеским нашествием на енисейских кыргызов за последнее столетие, несравнимое с нашествиями русских отрядов, численность которых в худшем для енисейских кыргызов случае едва превышала 900 казацких и татарских воинов.
В начале XVIII в. Цеван-Рабдан, учитывая осложнившуюся политическую обстановку в Центральной Азии, а также опасаясь возможности захвата цинскими войсками населения Хонгорая [37], решил переселить енисейских кыргызов к своей ставке в Или-Иртышское междуречье. Переселению предшествовало посольство от Цеван-Рабдана к Петру I (1701-начало 1703гг.), в ходе которого предметом переговоров были енисейские кыргызы. По кыргызскому вопросу Петр I проявил жесткую позицию, приказав воеводам Томска, Красноярска и Кузнецка "кыргызских людей смирить войною тремя городами" [38], что также послужило дополнительным мотивом к переселению енисейских кыргызов. Несмотря на активизацию действий в 1701-1702гг. русских войск против кыргызов, анализ источников показывает, что походы, совершаемые на северные владения кыргызов, имели ограниченный успех и не ставили кыргызов в критическое положение. Следовательно, русский фактор не являлся основной и единственной причиной переселения населения Хонгорая в Джунгарию в 1703г.
Енисейские кыргызы с Джунгарским ханством были в отношениях "албату" - покровительство за военную службу и неоднократно привлекались джунгарами для ведения боевых действий. Джунгария после галдановых войн особенно остро нуждалась в людских ресурсах.
Посланные в Хонгорай представители контайши, ставя перед собой цель - примирить кыргызов с русскими, старались делать как можно меньше уступок русской стороне, опасаясь потерять доверие кыргызов и тем самым подтолкнуть их к отложению от джунгарского подданства и принятию ими помощи от цинского Китая в борьбе с русской экспансией. Например, в 1702г. представитель контайши Арамжама, как и его предшественники, отказал в удовлетворении претензий томских посланцев о возмещении ущерба, нанесенным кыргызским набегом на Томский и Кузнецкий уезды, и наказании виновных, указывая на то, что "на Чулымцов надлежит ясак сбирать на контайшу"[40].
В условиях войны на два фронта Джунгария не могла себе позволить потерять хороших воинов и источник поступления пушнины. Джунгары также опасались допустить завладения Цинами населения Хонгорая и открытия северного фронта. Тем более в недавнем прошлом енисейские кыргызы в ответ на агрессивные действия Алтын-хана и его переговоры с Россией отложились от Алтын хана и совместно с джунгарами взяли его в плен в 1667г., тем самым, положив конец его государству.
В июне 1703г. Цеван-Рабдан для осуществления своего плана отправил в Хонгорай 2,5-3тыс. воинов во главе с тремя чайзанами: Духаром, Сандыком и Арамжама Ченбилем. Он приказал своему наместнику Аба-зайсану всех кыргыз и кыргызских кыштымов привести в Джунгарию, дабы они "от него контайши не отложились" [41]. Население Хонгорая при помощи кыргызских князей было собрано в долине р. Абакан в устье р. Аскиз. По трем дорогам жители хонгорайских улусов под конвоем джунгарских отрядов были препровождены в Джунгарию. Переселена была большая часть населения Хонгорая – 15-20тыс. человек [42].
Джунгары предполагали возможность возвращения хонгорцев, о чем сообщается в послании джунгарского хана красноярскому воеводе, где говорится, что "кыргыских киштымов в Калмыки взяли для того, что де они нужны, и по то де время покамест они справятца, и они де на свои старые урочища отпустят" [43]. Переселение основной массы населения повлекло за собой разрушение политического строя Хонгорая, разрушение государственности енисейских кыргызов, просуществовавшей в Южной Сибири более тысячелетия. Однако переселение 1703г. не было однозначно насильственным актом, т.е. угоном, т.к. джунгарам в этом содействовала политическая элита Хонгорая. Также нельзя рассматривать переселение как эвакуацию, т.е. как добровольное переселение, т.к. известно, что часть населения воспротивилась переселению и предпочла остаться на родине.
Кыргызский вопрос еще долго после их переселения будет использоваться как российской так и джунгарской стороной как повод для претензий на дипломатических переговорах, что мы видим неоднократно на протяжении первой половины XVIII в. Например, посол джунгарского правителя Цеван-Рабдана Борокурган 7 сентября 1721г. при встрече с графом Г.И. Головкиным в Москве заявил ему: "Через указ его великого государя при границах обретающиеся начальники и протчие управители чинили многия обиды его [контайшины] поданными киргизским улусам, о чем на обидящих посылал посланцев просить на них управления, и посланных его, Контайши, до великого государя не допущали и назад возвращали, не показав никакого надлежащего удовольствования, отчего он [контайша] принужден был из тех мест, где его подданные киргизы кочевали, перевести в свои ближайшие улусы, не желая дать притчины всяким ссорам с обеих сторон" [44].
Данное заявление Борокургана по мнению автора отражает лишь один из мотивов действий джунгарского правительства, а также является попыткой представить переселение как демонстрацию изначальной добрососедской позиции Цеван-Рабдана по отношению к России, не нашедшей отклика у российской стороны. Данная дипломатическая позиция привела к тому, что в российской историографии XVIII в. утверждается одностороннее представление о главном и единственном мотиве переселения енисейских кыргызов.
Переселенцы были размещены на приграничной с казахами территории, где "за Иртышом рекою на Кокоре озере с кыргызским князем Кулегене в улусе и напали де на них кыргыз бруты и разбили Кулегенев улус" . Однако основная часть переселенных кыргызов избежала разгрома и через два месяца после выхода из Хонгорая обосновалась при большой урге (ставке) контайши [46].
В дальнейшем они локализуются на р. Эмель – южном притоке р. Иртыш. В Джунгарии енисейские кыргызы составили отдельный оток – административно - хозяйственную единицу, находящуюся в личном подчинении джунгарского хана. Причем в Джунгарии из 24 отоков было только два неджунгарских, иноплеменных по этническому составу отока: кыргызский и теленгутский. Управлялся кыргызский оток четырьмя зайсанами и состоял в середине XVIIIв. из 4 тыс. семей [47].
Согласно генеалогическому преданию алтырцы – часть енисейских кыргызов являются одними из прародителей рода Бушухту-хана [48]. Кроме того, кыргызские князья состояли в родстве с правителями Джунгарии: в частности известно, что Батур-хунтайджи Сенге был женат на кыргызской княжне [49], а княгиня Алтысарского улуса Абахай являлась сестрой контайши Хара-Хулы - тайши [50]– основателя ойратского государства. Данное обстоятельство говорит в пользу того, что джунгары рассматривали енисейских кыргызов как родственный народ, а кыргызские княжеские рода как равные по древности происхождения. Привлечение енисейских кыргызов для охраны ставки контайши могло иметь, кроме того, что кыргызы были боеспособны, и тот смысл, что они были иноплеменниками и были вне межродовой борьбы за ханский престол.
Отсутствием основной массы населения Хонгорая поспешили воспользоваться русские, организовав в 1704-1706гг. серию карательных походов, а также организовав заслоны против возвращающихся кыргызов, в ходе чего кыргызы понесли небывалый за годы столетнего вооруженного противостояния урон. Спешно строится Абаканский острог. Видя истребление оставшихся в Хонгорае Цеван-Рабдану видимо стало окончательно ясно, что ойратам не удастся сохранить свое влияние в енисейском регионе и он поспешил переселить остатки кыргызов и их кыштымов, для чего в 1706г. было организованно еще одно переселение хонгорцев в Джунгарию [51], которое было не столь масштабно как в 1703г.
Известно только, что "с того 1706 году с тех Мелеских и Ачинских волостей с ясачных людей на контайшу в зборе алману не збирано и разорения никакого тем ясачным людем не чинили" по причине того, что "в 1706 году оныя контайшина владения киргизы з земли сведены в улусы контайшина владения" [52].
Часть кыргызов перешла Саянские горы и присоединилась к монгольскому феодалу Гун Бубэю [53], находившемуся в подчинении у Цинов, и участвовали в сложении тувинского этноса. Многие возвращавшиеся хонгорцы не смогли достигнуть родных мест и осели среди телеутов, алтайцев, тувинцев и других народов Саяно-Алтая, а также среди казахов верховьев Иртыша [54].
На протяжении первой половины XVIII в. русское население опасалось возвращения кыргызов. Несмотря на прямые указания российского правительства, долгое время россияне не хотели селиться на незащищенной острогами территории "волостей немирных". Время от времени опасения подтверждались возращением частей переселенных хонгорцев. Возвращение началось сразу же после переселения. Возвращались группами от нескольких человек до нескольких сотен.
Порой до русских доходили отголоски грозных событий в Джунгарии, в которых участвовали и их недавние беспокойные соседи. Например, 23 августа 1707г. к кузнецкому воеводе О.Р. Качанову явился "выезжей белой калмык" Алагыз Балаев и сообщил, что он в июле месяце этого года был у князя белых калмыков Шола Табунова, ставка которого находилась между реками Иртыш и Обь. "При нем же де, Аягызе, прибежали два человека белых калмыков ранены и сказали де они ему, Алагызу: Бушту-ханов сына Данжилай да Данжин, оба соеденясь за одно. Контайшину ургу разорили и многих людей побили и которые де были калмыки и киргизы взяты в Ургу для осторожности от бурутов 700 человек и те де калмыки и киргизы побиты все безостатку, только де ис тех людей прибежали к нему, Контайше, князец белой калмык Матай в 30 человеках, а ис тех де 30 человек, вышеописанные калмыки два человека от него, Контайши, убежали" [55].
Посланный в 1707г. из Кузнецка в Тогульскую волость к теленгутскому князю Аягану сборщик ясака Ефрем Кирилов, подтвердил это сообщение. Он докладывал, что соединенные силы "Бушту-ханов сын" "со многими воинскими людьми вверх по Иртышу реки, у Амели реки, у Контайши многих людей побили. Киргиз и телеут, которые взяты были к нему, Контайше, побиты и Контайше де прислал посланцев своих ко князцу Шалу для досмотру земли про меж рек Иртыша и Оби, чтоб было возможно ему, Контайше, со своими улусными людьми в том месте кочевать" [56].
В 1733г. контайша Галдан-Церен (сын Цеван-Рабдана) решил водворить отоки телеутов и кыргызов обратно на их прежнее местожительство "в кузнецкие ясашные в ялтидскую (бельтирскую) и сагайскую волости". Русское правительство в 1736г. забеспокоилось, получив известие от южных алтайцев, что из урги контайши "киргизы отпущены в свою киргизскую землицу все без остатку, а в провожатые де за ними послано через калмыков две тысячи человек и велено им киргизам и калмыкам идти промеж Томских и Кузнецких городов…" [57].
О чем свидетельствует этот факт - неизвестно. Либо сведения оказались ложными, либо контайша дал свободу выбора кыргызам, не связывая более обязательствами несения службы при урге. Не поддается подсчетам скольким хонгорцам в этот год удалось вернуться на родину. Известно, что через 20 лет кыргызский оток в Джунгарии состоял из 4 тыс. семей.
Жизнь переселенцев в Джунгарии была не легка, что вынуждало пускаться в опасный путь в направлении родных мест в надежде обрести безопасность, как от постоянных войн, так и от "обид" со стороны джунгарских тайшей. Так, летом 1746г. целая группа киргизов, в числе 12 человек с женами и детьми, явилась в Усть-Каменогорск и заявила о своем желании перейти в русское подданство. В следующем году на р.Чулым были задержаны два человека, называвших себя "киргиз-калмыками", которые показали, что предки их кочевали в сагайской степи между Кузнецком и Красноярском, где до сих пор кочуют их сородичи, состоящие в русском подданстве, и что они жили в "Зенгорском владении", т.е. в джунгарском владении на р. Или. Также были задержаны и другие "киргиз-калмыки" после ухода с р. Белый Июс жившие при Большой Урге " в Монголии" [56].
Вплоть до 50-х гг. XVIII в. джунгарские сборщики собирали албан с южных районов современной Хакасии. Есть сведения, что среди сборщиков были и переселенные енисейские кыргызы. Например, упоминается князь Богорак, который сам скоро "будет де на прежнее свое жилище … на то место, на котором ныне живут кузнецкого ведомства… русские люди" [59]. Данные сведения дают основание предположить с достаточно большой степенью вероятности, что переселенные кыргызы (хонгорцы) на протяжении первой половины XVIII в. не только возвращались на родину, но и в какой-то мере сообщались с оставшимися в Хонгорае и вернувшимися из Джунгарии.
В исторических преданиях фуюйских кыргызов сохранилось предание, повествующее о последнем правителе свободной Джунгарии, в котором говорится о системе охраны джунгарского хана: "Однажды, князь Даваци прибыл с Алтайских гор, чтобы бороться против династии Цин. Поселение, где Даваци обычно разбивал лагерь, было пусто, никто не защищал его. Но он имел обыкновение иметь тринадцать "следов волчьего дыма", сделанных из экскрементов волков... В случае любой опасности в штабе, Даваци имел обыкновение жечь "следы волчьего дыма" как сигнал, и его солдаты, появляясь, помогали ему" [60].
В пользу того, что солдаты, появлявшиеся по сигналу джунгарского контайши, и были предками фуюйских кыргызов говорит то, что сохранившееся кыргызское предание о пленении Даваци удивительно совпадает не только в общих чертах, но в некоторых деталях с описаниями современников этих событий, отраженных в сочинении самаркандца Муххамада Имин Садра "Асар ал-футух" и в письме Шараф ад-Дина ходжа Юсуф-бека о пленении Даваци. Кроме того, до середины XX в. среди фуюйских кыргызов сохранялась традиция жечь "следы волчьего дыма", которая занимало значительное место в их историческом сознании. В пользу того, что переселенные енисейские кыргызы выполняли функцию личной охраны джунгарских владельцев, можно привести прямое указание на это в архивных документах [61].
В этом контексте становится понятно, почему во время аудиенций у джунгарского контайши русские послы отмечают присутствие кыргызских князей. Например, во время аудиенции посольства "сибирского гварнизона плацмаэора Угримова" (1731-1733гг.) присутствовал "киргизский зайсан Бото" [62]. Известно также, что в 1740-х годах находился при ставке контайши князь Чайлыш – сын Тангыт Таин Ирки [63].
Во время междоусобной борьбы в Джунгарии кыргыз-калмаки, как стали называть в Джунгарии переселенных енисейских кыргызов, согласно историческим преданиям сохранили верность Даваци. После пленения Даваци кыргыз-калмаки поддержали Амурсану, о чем свидетельствует как исторические предания фуюйских кыргызов, так и исторические документы. Так по свидетельству маньчжурского полководца Целена, 24 марта 1756г. его армия, пройдя горные хребты Болобуегэсу и Чжиргалаи, прибыла в Кульджу, где ей оказали сильное сопротивление повстанцы (около 8 тыс. человек) под руководством Курбан-ходжи – предводителя (цзайсаня) цзиэрцзиского отока.
Однако сопротивление повстанцев было сломлено. По приказу Цянлуна Курбан-ходжа вместе с братом и всеми членами семьи были казнены публично, а все имущество конфисковано. Вслед за ним были казнены цзайсаны элутского отока Хээрдай, Нелкоху, Балаи, Улэмуци. Дала-Цзунбу, Абагэсы, Куши, Кэисим и несколько лам, поддержавших Амурсану [64].
Курбан-ходжа или Курбан-Кашка – князь Исарского улуса Хонгорая, сын Иченей Мергена, брат Шарло Мерген-тайши, ушедшего в 1703 г. в Джунгарию. Китайский источник называет предводителя кыргызского отока ходжой - титулом мусульманского теократического правителя Восточного Туркестана, что, по мнению автора, требует осмысления и дальнейшего исследования.
В том же 1756г. кыргызы во главе 4 зайсанов вместе с телеутами также во главе 4 зайсанов в количестве "тысяч десять кибиток", а также мингаты решили бежать в сторону родного Саяно-Алтая. Однако по пути следования недалеко от Усть-Каменогорска их настигла цинская армия во главе с генералом Цэбдэнджабом. Почти все мужчины были перебиты. Например, от тысячи кибиток, подчиненных кыргызскому чайзану Гурбан-Кашка (Курбан-Кашка), осталось в живых только 168 человек [65]. Несмотря на это, кыргызы продолжали свой путь на север, на Алтай, но их захватили монголы, которые поселили их в местности Хемыцык (вероятно р. Кемчик в Туве– М.Ч.). Оттуда часть их бежала и добралась, наконец, до родных кочевий, выдержав на пути несколько схваток с урянхайцами [66].
К сведениям могущих пролить свет на историю пребывания енисейских кыргызов в Джунгарии во время борьбы с маньчжурским завоеванием можно отнести упоминание в историческом фольклоре фуюйских кыргызов об инциденте, произошедшем с ними, когда они преследовали похитителей Даваци: "При поиске врага, они прибыли на реку по имени Аолухонгер (Aoluhonger) с Золотым Буддой, сидящим на противоположном берегу (Гандула Салк и Мамбет Турду предполагают, что это река "Оронго гол" (Улунгур Хе) в северной части джунгарского бассейна в пределах Тарбагатайского и Алтайского нагорья). Поскольку эти солдаты не верили в Буддизм, они стали рубить Золотого Будду мечами. Внезапно глаза Будды начали двигаться, и он стал кричать на них. Лодки, плывущие с одного берега на другой, стали тонуть, и солдаты не могли пересечь реку" [67].
Интересно то, что в районе Кульджи по сообщению Гандулы Салк и Мамбета Турду было зафиксировано предание о том, что солдаты Даваци и Амурсаны повредили инкрустированную золотом статую Будды в височной области [68]. Эти солдаты, вероятно, были не западно-монгольскими ойратами-ламаистами. Возможно, что история, сохраненная в устной традиции фуюйских кыргызов до 1952г., несмотря на географические различия, имеет некоторые исторические параллели со случаем, произошедшем в ламаистском храме около Кульджи.
Таким образом, потерпев жестокое поражение, енисейские кыргызы были переселены цинскими властями в Манчжурию. Целью переселения было рассредоточение сил повстанцев, а также усиление воинских подразделений на северо-востоке из-за русской угрозы на границе. Об этом переселении у фуюйских кыргызов сохранилось предание: "Цинский офицер понял, что кыргызы сильные и храбрые люди. Поэтому он выслал тех кыргызов, которые были захвачены цинскими солдатами, и поместили их под Ба-Ци ("Ба-Qi" – т.е. их включили в маньчжурскую систему знамен – маньчжурские военные формирования) и распределили в пять областей в Хэйлунцзяне: Айхюи (Aihui), которая охватывает уезд Фуюй и Покуй (г. Цицикар), Хайлар (Хуламен), Хулайи и Баянсийсу. Поэтому кыргызы прибыли в уезд Фуюй близ Покуй (Цицикар) в 20-ом году правления цинского Императора Цянлуна [1755]" [69].
Фуюйские кыргызы указывают время своего переселения в Маньчжурию как период с 1755 по 1757гг. Учитывая то, что в 1756г. они фигурировали в Джунгарии, а также то, что у фуюйских кыргызов присутствуют оригинальные исторические предания, в которых фигурируют и Даваци, и Амурсана в качестве их лидеров, можно предположить два варианта развития событий. Первый – енисейские кыргызы были переселены после поражения в восстании в Кульдже (весна 1756г.), или после разгрома беженцев во время движения к Усть-Каменогорску. Время же переселения – 1755г. указывается неправильно. Второй вариант: енисейские кыргызы были переселены в два и больше этапов, по мере пленения в течение указываемого периода. Как было на самом деле – вопрос остается нерешенным.
Как отмечает Гандула Салк и Мамбет Турду в историческом фольклоре фуюйских кыргызов отсутствуют предания о поражении Амурсаны [70], следовательно можно сделать предположение о том, что переселение в Маньчжурию произошло раньше его смерти в 1757 г.
По сообщению Ю.Янхунена [71], к югу от г. Хайлар в бассейне р. Чинха (Синихэ) цинскими властями в 1732г. после поражения джунгарских войск в Халхе были поселены олёты, среди которых были и кыргызы. Эта местность относится к степной земле Хулун-Буира или Барги, отделяется от Центральной Маньчжурии горным хребтом Большой Хинган. По свидетельству Ю.Янхунена сведения, касающиеся этой группы олётов весьма запутаны и противоречивы. Олёты Барги подразделяются на два этнических компонента – старые и новые олёты. Причем собственно олётами считаются новые олёты, в то время как старые этнически были кыргызами. Ю. Янхунен отмечает, что баргинские кыргызы могут быть непосредственно связаны с фуюйскими кыргызами. Также Ю.Янхунен отмечает, что данный вопрос требует более подробного изучения с привлечением архивных материалов, т.к. в Барге олётов осталось мало, а кыргызов вовсе уже нет.
Изучение фуюйских кыргызов тесно связано с изучением истории Южной Сибири, России, Джунгарии, Казахстана, Кыргызстана, Монголии, Китая. До сих пор остаются невыяснены важнейшие моменты истории Джунгарии, в составе которой обитали не только предки фуюйских кыргызов и хакасов, но и многих других народов российского Саяно-Алтая, китайского Алтая и Тарбагатая, Тянь-Шаня, Внешней и Внутренней Монголии, Манчжурии, а также прикаспийских калмыков. Не выяснены каковы были связи между тянь-шаньскими кыргызами и кыргыз-калмаками, которые были на протяжении полувека практически соседями, правда с разных противоборствующих сторон.
Борьба енисейских кыргызов против российского колониализма была не в полной мере успешной вследствие крайне неблагоприятной международной обстановки. Как представляется автору, непреодолимым препятствием для мирного, менее болезненного для коренных жителей Хонгорая-Киргизской землицы развития событий послужила как позиция кыргызской элиты, так и в большей степени позиция русского воеводства и царского империализма. Экономические интересы российского государства, заинтересованного в увеличении ясачного сбора, вступили в неразрешимое противоречие с интересами коренных жителей Хонгорая – главным образом с лидирующем субэтническим компонентом формирующегося хонгорского этноса – кыргызами, стремившимся к сохранению самобытности и придерживающихся традиционных представлений о должных межличностных и международных взаимоотношений. Налицо не престо столкновение разных интересов, но и столкновение различных менталитетов – духовно-нравственных стереотипов.
Комплекс неблагоприятных для кыргызов стечений обстоятельств, главными из которых во-первых является угроза со стороны цинских монголов, во-вторых позиция джунгарского руководства, в-третьих непрекращающаяся война с русскими, привели к тому, что кыргызская элита была вынуждена выбирать между переселением и потерей главного союзника в борьбе за сохранение самобытности. Причем анализ источников говорит о том, что переселение воспринималось кыргызами как возможно временное явление, в то время как отказ подчиниться был чреват не только потерей союзника, но и угрозой военного противостояния с родственным народом, связанным давними династическими браками. Видимо кыргызы ясно себе представляли, что если срочно не оказать помощь Джунгарии, то впоследствии не будет возможности не только противостоять России, но и иметь дело с неизвестными, чужими маньчжурами.
Период пребывания енисейских кыргызов в Джунгарии до сих пор остается не достаточно изученным. Остается открытым вопрос о динамике изменения численности кыргызского отока на протяжении первой половины XVIII в. Не решен вопрос о численности вернувшихся из Джунгарии хонгорцев. Однако можно сделать вывод, что связь с территорией Хонгорая не прерывалась на протяжении всей первой половины XVIII в., которая осуществлялась в основном в одностороннем порядке – в процессе возращения на родину, хотя есть сведения и об обратной связи - в процессе сбора албана осуществлявшегося джунгарами с помощью кыргызов вплоть до падения Джунгарского ханства.
Географическая локализация переселенных енисейских кыргызов или как они стали называться кыргыз-калмаков на основании немногочисленных, но довольно однозначных сведений определяется в районе р. Эмель – южном притоке р. Иртыш, недалеко от ставки джунгарского контайши.
Период борьбы Джунгарского ханства с цинским Китаем изобилует подробностями, среди которых лишь изредка упоминаются переселенные кыргызы, что не удивительно, на фоне грандиозного размаха борьбы, в ходе которой было уничтожено почти все джунгарское население – по разным подсчетам от 600 тыс. до 1 миллиона человек. Однако и здесь мы находим проявление крутого нрава кыргызов – вооруженное выступление Курбан-Ходжи(Курбан-Кашки) – главы кыргызского отока против цинских войск в г. Кульджа.
Вопрос о времени переселения кыргыз-калмаков в Маньчжурию не решен однозначно, однако определяется как самими фуюйскими кыргызами, так и результатом исследований ряда исследователей как промежуток между 1755 г. и 1759г. в связи с чем, делаются предположения о возможности поэтапного переселения. Вопрос осложняется тем, что есть сведения о кыргызах среди олётов Барги к югу от г. Хайлар.
Поразительным образом сохранившие свою этничность, фуюйские кыргызы – живое доказательство силы человеческого духа. На протяжении четверти тысячелетия сохраняется язык фуюйских кыргызов – самый восточный тюркоязычный язык в мире, однако который вероятно в ближайшие годы перестанет быть живым, разговорным языком. Язык фуюйских кыргызов сохраняет некоторые оригинальные особенности, что дает основание определить его как соответствующий сагайскому и бельтырскому диалектам хакасского языка, а также определить фуюйских кыргызов как потомков енисейских кыргызов Алтырского улуса Хонгорая-Киргизской землицы, если вообще правомерно какое-либо подобное определение.
Хозяйственный уклад фуюйских кыргызов традиционно кочевой под воздействием культурного заимствования, а также под давлением земельной реформы 1947-1948гг., стал менее отличаться от земледельческого типа хозяйств соседних этнических групп.
Антропологический тип фуюйских кыргызов сохраняет отличительные от окружающего населения европеоидные черты, что дает основание предполагать наличие какой-либо степени схожести антропологии хакасов и фуюйских кыргызов.
Родовой состав фуюйских кыргызов также соответствует родовому составу сагайцев и бельтыров – субэтническим группам хакасов. Само существование фуюйских кыргызов с данным родовым составом, а также языком – есть человеческое доказательство глубоких этногенетических процессов в направлении складывания в XVII-нач. XVIII вв. единого хонгорского этноса, который был назван русскими в XVIII в. минусинскими или абаканскими татарами, а после т.н. "аскизского инородческого съезда" 1918 г. стал именоваться хакасами.
Семейно-брачные, музыкальные, религиозные традиции также выявляют хакасско-кыргызские этногенетические параллели, степень тождества которых еще стоит выяснить.
Большое значение для хакасской этнологии имеют выявленные религиозные культы фуюйских кыргызов.
Судьба енисейских кыргызов удивительным образом переплелась с эпохальными событиями, происходившими в Центральной Азии. Здесь видим и упорную вековую борьбу за независимость, и трагический исход со своей обожествляемой родины. Достоинство, с которым они проходили самые крутые жизненные перипетии может служить как пример для подражания потомкам.
Бурные события XVIII в. кардинальным образом изменили судьбы многих народов евроазиатского континента, обеспечив для одних многовековое лидерство и влияние на исторический процесс, а для других уничтожение и подавление. Кто знает, как бы пошла история человечества, если бы охранявшие ставку джунгарского контайши кыргызы отстояли своего правителя?
Примечания:
1. Gundula Salk, Mambet Turdu. The "Fu-Yu Girgis" according to the present-day situation and the legendary past. – Jagbellonian Universitety Institute of Oriental Philology, Cracow, 1998. – С. 15. (на английском языке)
2. Там же. – С. 55.
3. Там же. – С. 15.
4. Тенишев Э.Р. О языке кыргызов уезда Фуюй.//Вопросы языкознания, 1961 - № 1 - С.88-95.
5. Кызласов Л.Р. История Южной Сибири в средние века. М., 1984. С.98.
6. Худяков Ю.С. Кыргызы в Центральной Азии.//Вопросы этнической истории кыргызского народа. - Фрунзе, 1989 - С.29-40.
7. Янхунен Ю. К вопросу о зарубежных хакасах.//Проблемы сохранения природы и культурно-исторического наследия Хакасии. - Абакан, 1994 - вып.1 - С.99-107.
8. С.Г. Скобелев, Чжан Тайсян, А.А. Шамаев. Роды фуюйских кыргызов//Россия и Хакасия: 290 лет совместного развития. Сб. мат. респ. науч. конференции "Россия и Хакасия: 290 лет совместного развития. – Абакан: изд-во ХГУ им. Н.Ф. Катанова, 1998. – С. 76-78.
9. Ху Чженхуа. Хэйлунцзян провинциясындагы Фуюй уездинин кыргыздары. Борбодук улуттар университети,1981-жыл. – С. 2-3.(на кыргызском языке)
10. Gundula Salk, Mambet Turdu. The "Fu-Yu Girgis" ... – С. 22.
11. Там же. – С. 22.
12. Бутанаева И.И., Бутанаев В.Я. Актуальные проблемы истории тюрков Саяно-Алтая// История стран Центральной Азии - совместное видение методологических проблем. Выпуск 1. – С. 124-125.
13. Там же. – С. 124-125.
14. Бутанаев В.Я. К вопросу о Кыргызско-Хакасских этнографических связях//Кыргызы: этногенетические и этнокультурные процессы в древности и средневековье в Центральной Азии. (Материалы Международной научной конференции, посвященной 1000 летию эпоса "Манас" 22-24 сент. 1994 г.)- Бишкек: Кыргызстан, 1996. - С. 120.
15. Hu Zhen-hua, Guy Imart. Fu-Yü Gïrgïs: A tentative description of the easternmost Turkic language (Papers on Inner Asia), Bloomington, Indiana, 1987. – C. 3.
16. Gundula Salk, Mambet Turdu. The "Fu-Yu Girgis" ... – С. 45.
17. Там же. – С. 45.
18. Там же. – С. 46.
19. Там же. – С. 47.
20. Там же. – С. 47.
21. Там же. – С. 37-41.
22. С.Г. Скобелев, Чжан Тайсян, А.А. Шамаев. Роды фуюйских кыргызов//Россия и Хакасия: 290 лет совместного развития. Сб. мат. респ. науч. конференции "Россия и Хакасия: 290 лет совместного развития. – Абакан: изд-во ХГУ им. Н.Ф. Катанова, 1998. – С. 77.
23. Янхунен Ю. К вопросу о зарубежных хакасах//Проблемы сохранения природы и историко-исторического наследия. Абакан: АГПИ. Редакционно-издательский отдел, 1994. – С. 103.
24. С.Г. Скобелев, Чжан Тайсян, А.А. Шамаев. Роды фуюйских кыргызов… - С. 77.
25. Gundula Salk, Mambet Turdu. The "Fu-Yu Girgis" ... – С. 30.
26. Там же. – С. 42-43.
27. Там же. – С. 43.
28. Там же. – С. 42.
29. С.Г. Скобелев. Демография коренных народов Сибири в XVII - XX вв.: колебания численности и их причины
30. СПОИВ, ф.28, оп.1, д.1, л. 9.
31. Бутанаев В.Я., Худяков Ю.С. История енисейских кыргызов. – Абакан: Изд-во ХГУ им. Н.Ф. Катанова, 2000. – С. 179.
32. Моисеев В.А. Джунгарское ханство и казахи (XVII-XVIIIвв.). – Алма-Ата: Гылым, 1991 – С. 64.
33. СПОИВ, ф. 28, оп. 1, д. 2., л. 2 об.; АРНБ им. М.Е. Салтыкова-Щедрина, ф. FIV, оп. 324, д. 5006, л. 172.
34. Моисеев В.А. Цинская империя и народы Саяно-Алтая в 18 в. – М.: Наука. Гл.ред.вост.лит., 1983. – С. 32.
35. СПОИВ, ф. 28, оп. 1, д. 2., л. 3.
36. СПОИВ, ф. 28, оп. 1, д. 2., л. 3об.
37. Моисеев В.А. Цинская империя и народы Саяно-Алтая в 18 в. … – С. 34.
38. Бутанаев В.Я., Худяков Ю.С. История енисейских кыргызов… – С. 174.
39. Чаптыкова Н.Н. Борьба вокруг "Киргизской земли" в XVII веке – СПб.: Нестор, 1999. – С. 14.
40. АРНБ им. М.Е. Салтыкова-Щедрина, ф. FIV, оп. 324, д. 5006, л. 175 об.
41. Бутанаев В.Я., Худяков Ю.С. История енисейских кыргызов... – С. 175.
42. Там же. – С. 176.
43. Бутанаев В.Я., Абдыкалыков А. Материалы по истории Хакасии XVII- начала XVIII вв. – Абакан, 1995. – С. 206.
44. Абдыкалыков А. Енисейские киргизы в XVII веке (исторический очерк): Изд-во "Илим", Фрунзе, 1968 – С. – 127.
45. Бутанаев В.Я., Абдыкалыков А. Материалы по истории Хакасии… – С. 210.
46. Бутанаев В.Я., Худяков Ю.С. История енисейских кыргызов... – С. 176.
47. Кычанов Е.И. Кочевые государства от гуннов до маньчжуров/РАН, Ин-т востоковедения, Санкт-Петербургский филиал. – М.: Изд.фирма "Восточная литература" РАН,1997. – С. 240-241.
48. АРНБ им. М.Е. Салтыкова-Щедрина, ф. FIV, оп. 324, д. 5006, л. 76.
49. Козьмин Н.Н. Князь Иренак (Эпизод сибирской истории)//Сибирские записки, №6, 1916 – С.
50. Бутанаев В.Я., Худяков Ю.С. История енисейских кыргызов... – С. 165.
51. Боронин О.В. "Решение" проблемы енисейских кыргызов в русско-ойратских отношениях//Сибирь в системе международных связей: Сб. статей/Томский гос. ун-т. – Томск: Издательство Томского уиверситета, 2001. – С. 18-19.
52. АВПРИ, ф. Зюнгорские дела, оп.113/1. 1731-1733гг., д. 3, л. 49; ЦГАРХ, ф. Р-675, оп. 1, д. 30, л.52.
53. Бутанаев В.Я., Худяков Ю.С. История енисейских кыргызов… – С. 177.
54. Там же. – С. 178.
55. Абдыкалыков А. Енисейские киргизы в XVII веке (исторический очерк): Изд-во "Илим", Фрунзе, 1968 – С. 128-129; ЦГАДА, ф. Сибирский приказ, стб. 1008, л. 19.
56. Там же. – С. 128-129; ЦГАДА,, ф. Сибирский приказ, стб. 1008, л. 20.
57. Бутанаев В.Я., Худяков Ю.С. История енисейских кыргызов… – С. 178-179.
58. Бахрушин С.В. Научные труды. – М., 1955, Т. 3, - С. 224; Г.Н. Потанин. Материалы по истории Сибири. – "Чтение ОИДР", 1866г., кн. 4, II (Материалы отечеств.), стр. 62.
59. Кызласов Л.Р. История Хакасии с древнейших времен до 1917г. – М.: Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993. – С.202.
60. Gundula Salk, Mambet Turdu. The "Fu-Yu Girgis" ... – С. 60-61.
61. РГАДА, ф. Сибирский приказ, оп. 5. 1704-1708гг., д. 1008, л. 19.
62. АВПРИ, ф. Дзюнгорские дела, 1731-1733гг., д. 3, л. 67.
63. Бутанаев В.Я., Абдыкалыков А. Материалы по истории Хакасии … – С. 254.
64. Ходжаев А.Х. Цинская империя и Восточный Туркестан XVIIIв.: (Из истории международных отношений в Центральной Азии)/Под ред. Б.А. Ахмедова; АНУзССР. Ин-т востоковедения им. Абу Райхана Беруни. – Ташкент: Фам, 1991. – С. 59.
65. Бутанаев В.Я., Худяков Ю.С. История енисейских кыргызов… – С. 179; Абдыкалыков А. Енисейские киргизы в XVII веке … – С. 128.
66. Абдыкалыков А. Енисейские киргизы в XVII веке … – С. 128; Г.Е. Грумм-Гржмайло. Западная Монголия и Урянхайский край, т. II, Л., 1926, С. – 536.
67. Gundula Salk, Mambet Turdu. The "Fu-Yu Girgis"... – С. 62.
68. Там же. – С. 81-82.
69. Там же. – С. 62.
70. Там же. – С. 86.
71. Янхунен Ю. К вопросу о зарубежных хакасах… - С. 102; Gundula Salk, Mambet Turdu. The "Fu-Yu Girgis"... – С. 75.
Источник: http://elbilge.ucoz.ru/publ/11-1-0-36
-
1
Рекомендуемые комментарии
Комментариев нет