Перейти к содержанию
  • Сообщения

    • В 11.10.2025 в 14:30, Лимфоцит сказал:

       

      Монгольские табунщики.

      Таврение взрослых жеребят (даага, тай).

      Аналог северного казахского варенного куурдака из свежей парной конины.

      Одно отличие, монголы добавили овощи, поэтому цвет бульона стал бурым, и кусоски мяса крупноватые в отличие от наших мелких.

      С 11-00 и с 22-56 мин. видео:

       

       

    •  

      Адууны засаа (конские тестикулы).

      То, что монголы их употребляют в пищу, известный факт. 

      Но недавнее употребление их в сыром виде вызвало широкое осуждения в монгольских соцсетях, а монгольские санэпидемиологи предупреждают всех об угрозе заражения такими опасными болезнями как трихиниллёз и саркоцистоз.

      2.jpg

      3.jpg

      1.jpg

      Как прокомментирует это наш форумный экс-медицинский работник Думан, действительно ли существует угроза здоровью и жизни человека?

       

    •  

      Наблюдение. Русские говорят "не к ночи [будет] помянут". Толковые словари поясняют, что так говорят о ком-либо страшном, неприятном.

      Предполагаю, что изначально выражение было сродни нашему, казахскому выражению, связанному со снами:  "күндіз дейін", "күндіз деп айтайын" (букв: дело было днем). Так у нас говорят когда рассказывают о своем сне, что действие и сам рассказ якобы происходят в светлое время суток, не ночью. Потому что есть суеверие, что сны рассказывать в темное время суток, ночью, нельзя (как в других регионах я не знаю). 

       

    • В 13.10.2025 в 17:51, Jagalbay сказал:

      он не предполагал, а ясно написал, что на квадратном писали на таком языке близкому к живому

       

      Все не так просто как вам кажется.

       

    • В 15.10.2025 в 19:24, Jagalbay сказал:

      эпосы попали все-таки от ногайцев?

       

      Эпосы, легенды и все другие элементы культуры, по моему давнему мнению, привнесли в единый народ разные племена из разных областей. Но, к сожалению, это как не учитывалось, так и до сих пор не принимается во внимание нашими исследователями. Поэтому, разумеется, наши западные группы имели культурные (и не только) связи со своими соседями, чего не скажешь про другие группы, например, как те же найманы или кереи Алтая могли иметь культурные связи с ногаями? Вы же согласны со мной?  

       

  • Э.Л. Львова. Чулымский язык и этнос (к методике поиска этнических субстратов)


    Rust

    Оригинальная версия: // Смена культур и миграции в Западной Сибири // Отв. ред. Л.М. Плетнева. — Томск: Изд-во ТГУ, 1987. С.48-50

    Чулымские тюрки (около 700 человек) живут в Тегульдетском районе Томской области и Бирилюсском районе Красноярского края — центре их былого ареала, охватывавшего нижнее и среднее точение реки Чулыма. Этническое самосознание их выражается в понятии "пистын кижилар" (наши люди). Русское население называет их "ясатными", а в дореволюционной литературе они известны так же, как чулымские и мелецкие татары.

    Основные морфологические и фонетические характеристики бесписьменного чулымско-тюркского языка рассматриваются в контексте тюркологических разысканий и на сегодняшний день практически не требуют привлечения данных нетюркских языков для анализа его природы и определения места в языковой классификации (Radloff W.W., 1882; Самойлович A., 1922, Дульзон А.П., 1952, Баскаков И.A., 1969; Бирюковкч P.M., 1979, 1981). Более того, особенности этого языка, дифференцирующие его от других языков Сибири, также не выходят за рамки общих проблем тюркологии и во многих случаях могут быть подтверждены конкретными фактами истории и этнографии тюркских народов (Бирюкович P.M., 1979, 1981; Львова Э.Л., 1978, 1980, 1981).

    Распространение тюркской речи на Чулыме, начавшееся с VII-VIII вв. н.э. и завершившееся к концу XV — началу ХVI столетий, является отражением мозаичной, сложенной равновременными по происхождению языковыми срезами, общей истории тюркских языков Сибири, этногенез и этническая история чулымских тюрков рассматриваются (Дульзон А.П., 1952, I960, 1973; Баскаков И.А., 1969) как результат постепенной тюркизации древнего самодийского и кетского населения Причулымья. В то же время А.П. Дульзон (1973) особо подчеркнул, что "между чулымо-тюркским языком и аринским и пумпокольским наречиями нет морфологической общности. Гипотеза, по которой древние аборигены Чулыма стали "тюрками в результате сложного процесса исторического развития путем смещения и ассимиляции ранее представленных здесь этнических групп" (Дульзон, А.П., 1952), построена на анализе другой категории лингвистического материала — массовых топонимических данных с привлечением археологических и этнографических источников. В связи с этим возникает необходимость определения границ возможных историко-культурных и этногенетических реконструкций при использовании данных топонимии как исторического источника.

    В обширном регионе Южной и Западной Сибири, совпадающем с этнической территорией тюркоязычных чулымцев, шорцев, северных алтайцев и хакасов, отчасти тувинцев, распространена и образует хорошо очерченные ареалы полоса гидронимов кетского, угорского и самодийского происхождения. На этом основании общие черты древнего культурно-хозяйственного типа пеших охотников, рыболовов и собирателей в культуре названных народов возводятся, как правило, к дотюркскому — угорскому, енисейскому или самодийскому первоисточнику. Установленная по данным топонимики историческая последовательность смены языков служит, следовательно, ключом для решения вопроса о происхождении культурно-хозяйственных особенностей, рассматриваемых как этнические определители.

    Но, бесспорно, фиксируемое топонимикой изменение языковой ситуации не отражает полностью характера взаимоотношений этнического субстрата и суперстрата, и далеко не всегда оно имеет следствием изменение культурно-хозяйственного стереотипа как местного, так к пришлого населения. Так, предварительный анализ культурно-хозяйственного комплекса, связанного с присваивающими формами экономики (охота, рыболовство, собирательство) у чулымских тюрков, проведенный на фоне историко-сопоставительных сравнений с другими тюркскими народами саяно-алтайского региона, демонстрирует исключительную их однородность (на типологическом и лексическом уровнях) и позволяет ставить вопрос о собственно тюркском, не заимствованном от аборигенных этносов источнике их возникновения.

    Такая постановка проблемы не снимает вопроса об этнических субстратах в этногенезе чулымцев и других тюркских народов Южной и Западной Сибири. Речь идет о преодолении слишком узкого понимания тюркизации как итога только ассимиляционных процессов, приводящих к изменению этнической природы коренного населения. Этнические контакты могли иметь форму взаимного культурного обмена, субстратные этносы могли быть сдвинуты с прежних мест их обитания, а не ассимилированы пришельцами, наконец, этносы-субстраты при определенных исторических условиях могли выступать в качестве консолидирующего ядра. Методики, использующие топонимию как источник этногенетических построений, нуждаются в серьезных уточнениях для выяснения истинного характера и типа этнических процессов, стоящих за явлением смены одного языкового слоя другим.


    Обратная связь

    Рекомендуемые комментарии

    Комментариев нет


×
×
  • Создать...