Семен Мальцов 24, посланный царем Иоанном Грозным в 1569 году к ногайцам, жившим между Волгою и Яиком, пишет о нападении на улусы их казацких орд Акназаря царя 25, Шигая царевича 26и Челыма царевича (См.: История государства Российского. Т. IX. Прим. 245).Известия сии, которые мы помещаем здесь только по их древности, ничего, впрочем, не передают нам кроме имени киргиз-казаков. Но чрез четыре года после того Иоанн решился войти с ними в политические сношения. Причиною такового предприятия были, вероятно, просьбы Строгановых, которые, имея с ордою казачьею торговые связи, склонили государя поддержать и распространить оные отправлением к владельцам той орды своего посланца. Звание сие было возложено на Третьяка Чебу-кова (История государства Российского. Т. IV. С. 378), но он, не достигнув места своего назначения, в июле 1573 года взят был в плен близ Камы племянником хана сибирского Кучума, известным Маметкулом. Не получив таким образом успеха в первом опыте сношений с киргиз-кайсаками, Иоанн отложил повторение оного до другого удобного случая. Между тем 30 мая 1574 года дал Строгановым грамоту, которою дозволил им беспош-лино торговать с казачьею ордою (См.: Миллер. Сибирская история. С. 87. История государстваРоссийского. Т. IX. Прим. 661).
Завоевание Сибири, вскоре за тем последовавшее, сблизило народ сей с россиянами.
Кучум 27, последний хан сибирский, был киргиз-казак. Завладев Искером силою оружия и убиением царствовавших в нем князей Ядигяра и Бекбулата (См.: Сибирские летописи; Фишер. История Сибири (Введение, § 84); История государства Российского. Т. IX. Прим. 644) , он необходимо должен был иметь около себя и войско, составленное из прежних соотечественников своих. Следовательно, Ермак и сподвижники его, без всякого сомнения, сражались с казаками, или нынешними киргиз-казаками.
Муртаза, отец Кучумов, был, вероятно,, владелец уже довольно сильный, ибо не только дал сыну своему войско для завоеваний, но прислал оное вместе с муллами для введения в Сибири магометанской религии (См.: Миллер. Сибирская история. С. 54; Фишер. История Сибири. (Введение. §86, 87)).
После Ермака Кучум, как известно, был изгнан из Искера Сейдаком 28, который скоро пленен потом россиянами. Вместе с ним взят и киргиз-казакский царевич, [157] или султан, Ураз-Мегмет 29, племянник Тевкеля 30, именовавшего себя ханом казакским и калмакским (Так сказано в "Истории государства Российского" (Т. X. С. 98). Впрочем, соединение сих двух титулов кажется сомнительным).
Происшествие сие доставило царю Феодору 31 не только случай возобновить предприятия отца своего в отношении к киргиз-казакам, но и право назвать себя царем их.
Тевкель, желая возвратить свободу племяннику своему, в 1594 году послал в Москву посла с грамотою, в которой просил Феодора о принятии его со всею ордою в подданство и об отпуске к нему Ураз-Мегмета (См.: Моск. архив Коллегии иностр. дел. Дела Киргизские 1594— 1595 годов и ссылка на оные в "Истории государства Российского". (Т. 10. Прим. 332)).
Зная нравы и обычаи киргиз-казаков, можно, наверно, полагать, что тут предложение подданства было только пустым обещанием для освобождения Ураз-Мегмета, и что Тевкель не имел в самом деле намерения исполнить оного ни при возвращении ему племянника, ни при отказе в сем требовании. Последнее он доказал на опыте, когда государь российский, грамотою в марте 1595 года данною, отвечал ему, что принимает его со всею ордою в число подданных своих и пришлет ему снаряд огнестрельный, но в доказательство его покорности требовал, чтобы он смирил хана бухарского и привел в послушание Кучума, а Ураз-Мегмета (19 Сего самого Ураз-Мегмета впоследствии времени наименовал Годунов царем Касимовским (История государства Российского. Т. XI. С. 22)) обещал отпустить тогда только, когда Тевкель представит вместо его в аманаты кого-нибудь из сыновей своих, и именно царевича, или султана Гусейна (Отпуск сей грамоты хранится в архиве Коллегии иностранных дел) 32.
Грамоту сию повез из Москвы посол Тевкеля в сопровождении царского переводчика татарского языка Вельямина Степанова. Неизвестно, какого рода ответ привез царю Степанов при возвращении своем из орды, но известно, что путешествие его не принесло России никаких выгод политических, и что ни Тевкель, ни наследники его до XVIII столетия не были подданными России, не служили ей, и даже ни в чем ей не помогали, а напротив того, нападали на новые селения российские в Сибири. [158]
Должно, впрочем, думать, что пограничные жители новых владений русских и купцы наши имели с ними в то время довольно частые сношения, и приобрели о земле их достоверные сведения, ибо в книге "Большому чертежу 33, которая, по основательным доводам Карамзина должна быть написана в царствование Феодора Иоаннови-ча (История государства Российского. Т. X. С. 259) , говорится о многих урочищах земель казачьей орды очень подробно.