проф. Добрев

Конечно, преемственнось имеется, но она осуществляется по пути этно-лингвистической ассимиляции, так что в конце концов, булгаро-язычные хунну оказываются этно-лингвистическим субстратом монголо-язычных монголов: Исследования Герхарда Дёрфера показали, что: "... В настоящее время тюркский и монгольский языковые типы весьма схожи; однако, в более ранние периоды эти языки обнаруживают очень различные системы» писал Г.Дёрфер [35]. Поскольку «влияние тюркских языков на монгольские было во много раз сильнее, чем обратное» [33], такое нельзя отнести за счет окраинного контакта двух языковых ареалов. Недостаточным для сложения такой ситуации кажется и неоднократно отмеченное в раннесредневековых источниках политическое господство тюркоязычной среды над монголоязычной (скажем, зависимость шивэй или киданей от тюрок, отмеченная в «Таншу»). Правдоподобным объяснением представляется только длительное двуязычие народов монгольской группы, сложившееся в условиях ассимиляции предшествующего им тюркоязычного населения – раннесредневековых аборигенов нынешней Монголии и смежных с нею земель. Такое наслаивание языков, происходившее с расселением прежде лесных верхнеамурских монголоязычных племен в новых для них природных условиях степей Центральной Азии, в наибольшей мере проясняет социальную природу лексических параллелей, прослеженных во всех тематических разделах и, прежде всего, массовые заимствования природно-географических и хозяйственных тюркских терминов в монгольские языки [36, 37, 38, 39]. Сознательная политическая преемственность средневековых монголоязычных государств от каганатов тюркоязычных народов привела к восприятию соответствующей лексики, включая титулатуру. Именно «такое смешение неродственных языков, когда не остается непроницаемых сфер и когда практически трудно разграничить свое и чужое» [33] возникает при языковой ассимиляции населения. Обратное воздействие – из монгольских языков в тюркские – приобрело значительные масштабы лишь вслед за событиями XIII в. [33] [Цит. по: 40]

А что дают ваши этимологические словари?

Не знал, спасибо, фундаментально, прошу библиографию. Вот и истинный механизм этнолингвистической ассимиляции монголами оставшихся на севере Китая, булгаров хунну, сяньби, ухуань и др.

Монг. гахай – восточно-иранское по происхождению косвенное заимствование при посредничестве булгарского языка: Неопровержимо свидетелство и доказателство за това, че именно Афанасиевската култура е археологически експонент на българската етническа общност в Минусинската котловина, представлява безспорният факт, че тъкмо афанасиевците все още не отглеждат прасето, главно поради неговата непригодност към общо взето номадските условия на живот (Th. Barfield), а не познават също така и неговата дива разновидност [Mallory 2014]. Със свиневъдство започват да се занимават едва българите от Таштъкската култура (I-IV) в Минусинската котловина, което обаче е пренесено от Китай [Вадецкая 2017, 191]. Не са намерени кости от прасе и в погребенията на хунну около Новата ера (С. Данилов), докато обаче племената, построили Иволгинското градище, отглеждат прасето като домашно животно (П. Коновалов). Всичко това от една страна показва, че само някои от българските племена и народи започват да отглеждат прасето на един сравнително късен етап от своето историческо развитие, а от друга страна пък потвърждава тезата, че българите са клон от прототюрките, прародината на които е по-насевер от Алтай, където прасето очевидно не обитава. Наистина едно от аварските племена от III в. отглежда и прасето, но това се дължи на сравнително продължителното му пребиваване в китайска етнолингвистична среда (А. Бернштам), докато аварите българи като цяло се „запознават“ с прасето едва в Централна Европа и то благодарение на славяните (И. Эрдейи). Кит. pоg, pea, pa: „pig, pork, lat. porcus“, duan, don, thun „swine, nhd. Schwein, got. swein, ags. ahd. Swin“ е с индоевропейски произход (Т. Chang), въпреки че според нас първата дума по-точно е с индоирански произход, а втората - с тохарски, като тохарите я пренасят в Таримския басейн от германската си прародина в Европа (J. Mallory):... Ето защо, и календарно-цикловата година Докс от Именника на българските ханове е не собствено българска, а къпчашка по произход и се дължи най-вероятно на преминаването и сливането с болгарите на някой род от къпчаките динлин, които Л. Гумилев [2008] твърде произволно отъждествява с афанасиевците [3-4,12], докато пък в една много объркана генеалогия и хронология, P. Golden [2016f] съвсем неоснователно твърди, че племената на огурите са част от динлин: These Oğur tribes were part of a people whom the Chinese accounts in the second century BCE termed Dingling丁靈 (OC têŋ rêŋ, LH teŋ leŋ *têŋ-rêŋ, MC tieŋ lieŋ 4), living north of the Xiongnu perhaps neighboring with the Qırğız (Gekun 隔 昆 OC krêk kûn, LH kək kuən5) in the upper Yenisei. Dingling groupings extended westward to the Irtysh River region6. Subsequently, from the fourth century CE, the Dingling appear in the Chinese sources under a variety of names, e. g. Dili 狄歷 (LH: dek lek, MC diek liek7), Tele 特 勒 (OC dək rək, LH, MC dək lək8), Chile 敕勒9 (LH ṭhɨk lək, MC ṭhjək lək), and subsequently Tiele 鐵勒 (LH thet lək, MC thiet lək, EMC *thet-lək,) all of which, it has been suggested may render *tägräg *«cart»10 [49], но същевременно и спадат към племенното обединение на западните тйеле: These Oğurs belonged to the western Tiele groupings and were among those displaced by Sino-Xiongnu wars. They made their way to the Kazakh steppes11 [50]:... Самите динлини пък най-вероятно заимстват прасето от тунгузите по времето, когато все още са по земите около Байкал [вж. и срв. Eberhard 2015, 3]. Затова пак в Именника, наред с диломъ, има още и читемъ „седми“, но в старобългарския език има също така и челъка „стрижка“, чиготъ „палачъ, или другой какой-либо судебный приставъ“ и др. [СлДСЯз, 919,923] наличието на които най-вероятно трябва да се обясни като фонетични къпчакизми в прабългарския език [вж. и срв. Поппе 2014, 297-298; Pritsak 1955, 55]: авитохолъ житъ лѣтъ т~. родъ емѹ дѹло, а лѣтъ емѹ диломъ твиремъ. гостѹнъ намѣстникъ сꙑ в~. лѣтъ. родъ емѹ ерми, а лѣтъ емѹ дохсъ твиремъ. тервель к~.и а~. лѣтъ. родъ емѹ дѹло, а лѣтъ емѹ теку читемъ. ѹморъ м~. днии. родъ емѹ укиль, а лѣтъ емѹ диломъ тѹтомъ. При датировката на шлема на хан Денгиз от по-рано обаче, вече се използва източноиранското по произход праб. *гок "прасе; свиня; глиган", обяснението на което може би е най-напред във времето, а така също и в това, че родът на хан Атила все пак е от друго коляно на рода Дуло. Потвърждението на тази пределно кратка, но много вярна и точна етимология е в българското междуметие гъци-гъци, с което обикновено се привикват единствено прасетата. С подобен произход между впрочем са и междуметията пили-пили за привикване на пилета и кули-кули за привикване на кулита или кончета [вж. и срв. Грумм-Гржимайло 2014, 80-81; Дыбо 2013а, 149-150; Ждраков, Делева 2013, 5-15]. По подобен начин, и в монголския дванадесетгодишен циклов календар, както и в производните от него тюркски календари, последната година е обозначена чрез източноиранската заемка Ğaqai, съвр. гахай „свинья“ [МРСл, 81], семантически еквивалент на тюрк. toŋuz. В монголския календар обаче има такива години като Üker и Taulai, които в монголските езици са прабългаризми, следователно самият монголски календар е заимстван от българите и е по-късно развитие на прабългарския, докато монголският шестдесетгодишен циклов календар очевидно е зает пряко от китайците. Освен това, подобно на прабългарския календар, и в монголския деветнадесетгодишен лунно-слънчев календар има допълнителен месец за изравняване, който се поставя в седем от годините:... От своя страна, праб. гок < изтир. *xug, осет. xu „свинья; кабан“, афг. xūg, ишк., ягн. xug „свинья“, сакс. hva-, срперс. xūk/xūg, дар. xūk, тадж., перс. xuk „свинья“, авест. hū- < ир. *hū-ka-, ие. *su- „свинья“ < *sŭ- „рожать“ [Основы иранского языкознания 1982, 78; Абаев-4, 253-255, вж. и срв. Баскаков 1969, 230-354; Боталов 2014, 31-57; Ваклинов 2012, 9-445; Виноградова, Кузьмина 2014, 126-151; Гамкрелидзе, Иванов 2014, 557-560; Грумм-Гржимайло 2014, 67-78; Кузьмина 2014, 152-182; Пьянков 2014, 220-232; Серегин 2014, 351-358; Ahmetbeyoğlu 2012, 1-16; Altheim 1959, 6-28; Clauson 2014, 182-184; Ercilasun 2013, 62-68,191-195; Kafeslioğlu 2008a, 1-9; Karaağaç 2013, 21-22; Karatay 2010, 49-72; ~*~2013, 20-28; Kısakürek, Kısakürek 2013_1, 172; ~*~2013_2, 116; ~*~2013_5, 36-38,171-178; Ovcharov 1997, 125-129; Ögel 2014, 15-42; Pritsak 2013, 428-471; Tekin 1987, 1-10; The Cambridge History 2013, 79-141; Yegorov 2014, 4633-4643; Zimonyi 2013, 1054-1073, срв. Дыбо 2013б, 11-14; Рашев 2013, 1-12; Buran, Alkaya 2013_1, 9-23; Csornai 2010, 29-42; Lissner 2011, 1; Lukács 2008, 5-30; Schönig 2013, 242-248]: http://bolgnames.com/Images/GreatWall_1.pdf http://bolgnames.com/Images/GreatWall_2.pdf http://turkologiya.org/saylar/2015-4/2015-4-6.pdf

Цитируйте, пожалуйста, собственно монгольскую лексику для дикой и домашней свиньи???

Сяньби это булгарские сабиры, следовательно, они не имеют никакого отношения к монголам: After the Donghu were defeated by Modu Chanyu around 208 BCE, the Xianbei and Wuhuan survived as the main remnants of the confederation. The Book of the Later Han says that “the language and culture of the Xianbei are the same as the Wuhuan”. В западных летописях встречаются названия 14 гуннских племен, похоже, всем им можно найти соответствия в китайских хрониках. Большинство из них - племена из сяньби, некоторые - племена, покоренные сюнну: Sabiroi - Сюбу[sio-pok], или просто транслитерация Сяньби[sian-pie]. Выше названные 8 - возможно все были племенами Сяньби. Перечисленные за ними китайские названия можно найти в записях "Вэй шу: Гуаньши чжи"(История Вэй: записи фамилий чиновников) в главе "Нажу чжу син" [Тайшан 2012, 24]. Chinese official historiography of the ancient and early medieval period used two generic designations for «barbarians» to the northwest: Hsiung-nu and Tung Hu. The Tung Hu or «Eastern barbarians» were known from the third century B.C.E., and later developed two branches: the Wu-huan, first mentioned in 78 B.C.E., and the Hsien-pi, documented from 45 C.E. Chinese historical phonology, which is now a precise and reliable discipline [9], allows us to reconstruct the ancient pronunciation of the two designations: these are *ahwar (= Avar) for the Wu-huan, and *säbir, säbär (> Sibir, hence Siberia) for the Hsien-pi [10] [Pritsak 2009, 2-3]. ...and the Proto-Mongolian Säbirs (Hsien-pi = Σάβιροι) [Pritsak 2013, 9-10]. Doğu Avrupa'ya gelmiş Ogur boylarından Sabirler önemli bir yer tutmaktadır. Bunların adı Orta Asya’da yaşadıkları zaman Çin kroniklerinde kaydedilmiştir. Uzmanlar Çin kroniklerinde Syanbi (hianbi, śjä-bi) biçiminde kaydedilmiş etnonimi Bizans kaynaklarındaki σαβιρ biçimiyle aynı olduğunu düşünmektedirler [Yegorov 2014, 4640].

Все сяньбийско-табгачские заимствования в монгольском языке являются не вообще тюркскими, как пытается утверждать Клаусон, а булгарскими. Это очень хорошо видно из наличием в немало слов звуков Р, Л, а не З, Ш, и другие: The language from which most evidence of this kind can be obtained is Mongolian. In The earliest Turkish loan words in Mongolian and The Turkish elements in 14th Century Mongolian I discussed the earliest layer of Turkish loan words in that language and I shall return to the subject in Chapter XI. These words are particularly interesting because they were borrowed from an early l/r Turkish language, probably Tavgaç, the phonetic peculiarities of which I shall discuss in that chapter. The evidence available, chiefly that contained in the Mongolian Hua-I i-yü of A.D. 1389 and the thirteenth century Secret History, which has come down to us in a transcription in Chinese phonetic characters made towards the end of the fourteenth century, is not in a form which gives us much guidance on the finer points of phonetics. The really interesting feature of these loan words is that they were taken, probably in the fifth or sixth century, from a language which, although it had suffered certain phonetic changes, was in other respects extremely archaic, and in particular still contained initial d- and ñ- in words in which these sounds have both become y- by the eighth century at any rate in Türkü and the other standard Turkish languages. In this respect the language was in the same, stage of phonetic development as that for which we have evidence in the Chinese and western authorities already mentioned. The words concerned are not numerous, but there are enough to make the existence of these initials certain. What they do not enable us to do is to estimate what proportion of the words which began with y- in the eighth century had earlier begun with these initials, since it does not seem to be possible to identify with certainty any words beginning with an original y- which entered Mongolian at this early period, It should, however, be said that in other positions ñ always seems to have been rare, but d and y relatively common sounds. Another loan word, “(grape) wine” bor (bor) occurs in the Secret History. The first sixty entries relate to the body itself, its parts and its secretions. Fifty-one of the Chinese words which it contains are translated by native words. The following Chinese words are translated by Turkish loan words:-(1) “face” ni’ur (*ñü:z > yü:z); The Chinese word for “bramble, thorn bush” is translated boro keçe’ö of which boro “grey” is a Turkish first layer loan word from bo:z. The following Chinese words for parts of trees and plants are translated by native words:-twig, leaf, root and seed. It has been suggested that nabçin “leaf” is connected with Turkish yap- “to cover,” from which to be connected with yap-, which in that case would go back to an earlier form *dap- and not *ñap-. The following Chinese words and phrases are translated by loan words:-(1) “hare” ta’ulay (tavışğa:n); In Section 11 (v) “groom” ulaçi (ulagçı:) is a loan word and so too are some of the words for the colours of horses’ coats including “chestnut” ğoŋğor (kogor) and “grey” boro (bo:z), the latter a first layer loan word. “ox” hüger (öküz, itself an Indo-European loan word, probably from “Tokharian B” okso); in Section 11 (v) “ox-herd” hügeçi (*öküzçi:); and in the Secret History “two-year-old calf” bura’u (buza:gu:) and “to milk” sa’a- (sa:ğ-), a word there used of other animals besides cows. Sheep. The relevant words, those that can be dated being first layer loan words, are:-“ram” ğuça (Muqaddimat kuça) (koç); “sheep” ğoni(n) (Muqaddimat konin) (ko:ñ); “lamb” ğuriğan (Muqaddimat kurağan) (kuzi:); and “the cover (of a pot, quiver, etc.)” dabçi(n) seems to be connected with Turkish yap- (*dap-?) “to cover,” if so a first layer word. Conversely the list of subjects regarding which there is a high concentration of loan words:-agricultural and horticultural crops, most domestic animals, buildings, writing and politics, indicates the fields in which these primitive Mongols looked to their more advanced neighbours the Turks for inspiration and guidance. Indeed the tentative classification of these loan words in three layers makes it possible, obviously in no more than a broad outline, to estimate in what directions advances were made in the three periods corresponding to these three layers. Thus, for example, the appearance in the first period of loan words for “town,” “bridge,” “craftsman,” “locust” and steppe animals like “the hare” points to a transition from primitive life in the forests to more organized life in the open country. The main advances in animal husbandry and agriculture seem to have occurred during this period. The second period seems to have been marked by an advance in horticulture, improvements of clothing (“collar”) and household equipment (“lamp”), and a great development in political institutions, including the adoption of the twelve- year animal cycle. The chief features of the third period were perhaps the introduction of Buddhism and a great broadening of contacts with the outer world typified by the adoption of Persian words for “market,” “merchant,” exotic animals like “parrot” and “peacock” and exotic fruits like “egg-plant” and “water melon.” [Clauson 2017, 31-154]: http://bolgnames.com/Images/Xiongnu.pdf http://bolgnames.com/Images/GreatWall_1.pdf http://bolgnames.com/Images/GreatWall_2.pdf

Не думаю: В действителност решението на този проблем е възможно единствено и само според и в рамките на общотюркската по принцип и собствено прабългарската в частност Цветова Геосимволика, която обаче си е строго-специфична и не съвпада напълно със символиките на останалите тюркски племена и народи. Спецификата на прабългарската Цветова Геосимволика е в собствено-своеобразното разпределение на посоките на Света върху конкретните цветове, различно от това в другите тюркски езици. Обяснението тук трябва да е влиянието или заемането(?) на тази символика по-малко вероятно от китайците и най-вероятно от иранците, при които червеният цвят обозначава юг, белият – изток, и черният – север. Нашето решение на проблема допълнително се потвърждава и от факта, че лексемата наименование за север, известното в древноарменска транскрипция праб. чдар всъщност и в действителност е от ирански и още по-точно от източноирански произход, от сарм. *sawdar “черен”, букв. “държащ/носещ черно”, осет. sawdar(æg) “носящая (носящий) траур”, сарм. етнм Σαυδαραται, букв. “черноносещи, чернооблечени”, като иран. *s > болг. č, подобно на бълг. чебър < изтир. *sībyr > осет. sīvyr/sebur > груз. c'beri. Съвременното осетинско продължение само на основата му има облика сау/saw “черный” от иран. syāva-, перс. siyāh, докато самото производно прилагателно име е запазено субстантивирано пак в осет. саудар “носящий траур”, букв. “носещ черно” [вж. и срв. Абаев-3, 42-44,115; ОсРСл, 289]. Затова вече преспокойно може да се приеме и твърди, че в рамките на прабългарската Цветова Геосимволика лекс. кара/чдар “черен” обозначава допълнително-преносно и съответно наименова посоката север, ак/кучи “бял” - юг и купи “тъмночервен” - най-вероятно запад. На тази основа вече трябва задължително да се приеме и знае, че споменаваните с тези определения българи не се различават по цвят и още по-малко пък по нещо друго, а по географска посока и съответно биват северни, южни и западни: http://bolgnames.com/Images/East.Bolgars.pdf

У меня этноним Огур употребляется как родовое название всех булгарских племен и родов, и как видовое название только одного единственного булгарского племени: В начале прошлого столетия думали, что в Поздней Античности и Раннем Средневековии, на Кавказе, в Анатолии и в Европе, не имея в виду родственных им аварских и хазарских племен, только болгарских племен насчитывало около десяти и их называли пятьнадцатью именами (Моравчик), но сейчас уже "По античным источникам известно около трех десятков племен булгарского круга (включая варианты)." (проф. Егоров), при том только на Кавказе, в 6 веке формировались три сравнительно обособленные и самостоятельные племенные объединения – купи-болгар, кучи-болгар и чавдар-болгар (Хоренаци), к одному из которых принадлежало и племя оногуров, восточноиранское имя которых как-будто ванандур/уногондур, и из которых происходят собственно и дунайские болгары. Нет, нужно просмотреть следующие две стати (1, 2), только вторую можно найти в нете, монографию профессора Москова (3), и все мои исследования, где я доказываю как булгарскими много слов, титулов и имен: http://bolgnames.com Москов М., Българо-тюркски езикови контакти (езикови остатъци, състояние, проблеми). – Съпоставително езикознание, VI.3-5, 1981. Хънтов В., Познаваме ли езиковото наследство на предците си? (Прабългарските елементи в съвременния руски литературен език). Интернет, 2010. Москов М., Именник на българските ханове (Ново тълкуване). София, 1988.

Басня Симокатты хорошо известна, но пуста: These may perhaps reflect increasing penetration and admixture with Eastern Hun that is the Hsien-pi and Wu-yüan 乌桓 M. ơu-ħwan < *aħu-ħwan = Avar. These forms imply an ethnic War or Awar which can scarcely be separated from the Ούαρ Χουννί of Theophylactus Simocatta, the Ούαρ-χώνĭτᴂ of Menander Protector and the Avars of Europe. Still earlier the same name occurs as 乌桓 M. ơu-ħwan < *aħu-ħwan, one of the two divisions of The Eastern Hu in the Han period (the other being the Hsien-pi). The phonetic identity is perfect and there are very good supporting arguments in favour of a connection between the peoples [Pulleyblank 2008, 209-259]. Let us first deal, if only briefly, with the vexed question as to whether the European Avars were identical with the East Asian Jou-jan of Chinese sources. Chinese official historiography of the ancient and early medieval period used two generic designations for «barbarians» to the northwest: Hsiung-nu and Tung Hu. The Tung Hu or «Eastern barbarians» were known from the third century B.C.E., and later developed two branches: the Wu-huan, first mentioned in 78 B.C.E., and the Hsien-pi, documented from 45 C.E. Chinese historical phonology, which is now a precise and reliable discipline [9], allows us to reconstruct the ancient pronunciation of the two designations: these are *ahwar (= Avar) for the Wu-huan, and *säbir, säbär (> Sibir, hence Siberia) for the Hsien-pi [10] [Pritsak 2009, 2-3]. Avar'lar ilk olarak 558'de Alan'lara komşu bölgelerde Kafkasya'ya girmişler ve - anlaşıldığına göre - kısa bir süre sonra da Un-İġur'lar, Zal'lar(?) ve Savır'lara karşı bir zafer kazanmışlardır. Avar'ların batıda aniden ortaya çıkışları, doğuda Jouan-jouan [Rú-rú] imparatorluğunun T'ou-kiue [Tū-jué] ve Çinliler tarafından 551-555 yıllarında yıkılmasını yakından izliyordu; bu da onların Jouan-jouan'lar [Rú-rú] ile özdeşleşmesi için bir gerekçe daha sağlamıştır [Hamilton 2015, 210].

Поскольку, хорошо известно, что авары ближайшие родственики болгаров, то тюркоязычие, вообще, и булгароязычие, в частности, аваров нужно считать доказанным.

В действительности, ближайшая аналогия средневековая эпитафия: Прабългарското причастие като че ли няма аналог в историческите къпчашки езици, защото там имаме İčgenim, равно на тур. İçtiğim şey “Нещото, което изпих” [KdKum, 81], но това причастие има своето частично тъждество в огузските езици, където все пак е доста по-различно по начин на употреба например от огузо-турското причастие, което специално в турския език винаги има за подлог, в действителност квазиподлог, нарицателно или собствено име само и непременно в род.п. – Kitabın bulunduğu yer “Мястото, където се намери книгата”; Ali'nin aldığı kitap “Книгата, която Али взе”, докато в текста на Надписа квазиподлогът на причастието е в им.п. и той е номинативносинтактичната група Βουηλα ζοαπαν, която стои на мястото си пред причастието, за което се отнася и спрямо което играе ролята на подлог – Βουηλα ζοαπαν δυγєτοιγη. Прабългарското минало причастие на *-tuq обаче има своето абсолютно и несъмнено тъждество в средновековния волжскобългарски език, където в надгробен надпис от 1325 г. е изписаноوفات بلطوى تاريخ , т.е. в края на намиращия се по средата спомагателен глагол има букв. ى, която, много неясно защо, както проф. Т. Текин [Tekin 1988, 41], така също и Ф. Хакимзянов [1987, 150], приемат за финитна форма на глагола, когато то си е единствено и само инфинитна форма и по-точно минало причастие на *-tuq, само че във волжскобългарския език съгласният зв. q се превръща в зв. v, тъкмо поради което току-що изписаният арабски израз трябва да се преведе не “Скончался: по леточислению...”, а като “Датата, на която той се спомина, беше...”. В интерес на истината по този въпрос проф. Т. Tekin [1987] е повлиян в голяма степен от проф. Ом. Притсак, според когото слформ. vafāt bolDuvı (=bol-Duvı) “Vefat etti”, т.е. “Спомина се”, не е нито “глагол-име”, нито “глагол-прилагателно”, а финитна форма [27]. Но в такъв случай най-напред ще трябва да се допусне, че в местния прабългарски език има наистина едно доста необичайно за тюркските езици минало свършено време с два звука в повече спрямо същото турско време например, а и така изречението се разкъсва по начин, който придава малко странен вид на целия надгробен надпис просто като езиково съобщение, когато всъщност тъкмо от тази транскрибция си проличава напълно ясно, че съгл. q от причастието на *-tuq се развива в съгл. v и едва към него се прибавя и притежателното окончание, единствено благодарение на него се реализира и много специфичната за тюркските езици косвена апозиция като вид подчинителна връзка [Добрев 1981, 61-62]. Основателността и правомерността на този анализ и членение на изречението като цяло и на въпросните му съставки се потвърждава съвсем категорично-определено и при разглеждането на надгробен надпис пак от същата област, само че от 1302 г., където след името на жената, както и в надписа на предната страница, след името на мъжа Ибрахим, идва بلوى в транскрипцията на T. Tekin [1988] – belüwi, после с помощта на подчинителния съюз kü това се свързва и пояснява от пожеланието, след което идваوفات بلطوى تاريخ , при транскрипцията на което обаче като wafātį bąlţųwi tārīħa, авторът очевидно се е опитал да осмисли първата дума като определяемо в персийски изафет и при превода вече на турски език по стария си начин като Vefat etti. Tarihte yedi yüz ikinci yılda idi... - “Спомина се. Беше на дата през седемстотин и втора година...”, но така според нас, не само волжските българи, а и никой по Света не съставя надгробен надпис! Така този автор не само, че разчленява семантически некоректно определителната група, игнорирайки от самия него приетото за съществуващо и поставеното при bąlţųw-i притежателно окончание към причастието, което по същество означава още, че така се и разкъсва “непозволено” на две отделни, сравнително самостоятелно-независими части, иначе единното и цялостно изречение, но и добавя към Tarih-te много неясно поради какви причини още и местен падеж, ето защо и по силата тъкмо на това турският превод според нас трябва да бъде като Vefat ettiği tarih yedi yüz ikinci yıl idi “Датата, на която тя се спомина, беше седемстотин и втората година” [136-137]: http://bolgnames.com/Images/Treasure_2.pdf

Правильно понимаете, только Ашина тут непричем, и нужно добавить еще и аварский язык: 5. Еще до конца ІV тыс. до н.э. прото-тюрки европеоиды с монголоидной примесью из области Саяно-Алтая разделились на огуро-тюркскую - ре-языковую ветви, с одной стороны, и с другой стороны - на огузо-тюркскую, зе-языковую ветви, где находятся будущие огузы, кыпчаки, уйгуры, карлуки. Первую ветвь, с внутренней точки зрения, нужно назвать булгарской (Bulgarian), а археологическим экспонентом булгарской ветви является Афанасьевская Культура (Golden 1980, 42-43), позднейшим приемником и продолжителем которой является Карасукская культура (Добрев; Юхас). 5.1. С течением времени булгарские племена консолидировались в Минусинской Котловине, именно которая область является и прародиной булгар (Bulgars) вообще и в частности болгар (Bolgars) - хунну/сюнну, туран, волжские, кавказские, кубанские, приднепровские, анатолийские, придунайские, македонские, трансильванские, панонские и др. В Минусинской Котловине ближайшими соседями булгаров были прото-огузо-тюрки, индоиранцы, небольшая группа из которых с течение времени инкорпорировалась в булгаров, а позднее – восточные иранцы, потом усуны, монголы, тунгусо-манджуры, финно-угры, кыпчаки, кит. динлин, китайцы, тохары, кит. юечжи и др. Индоиранцы Андроновской Культуры до конца ІІІ тыс. до н.э. приручили коня и таким образом совершили первую и важнейшую в истории человечества революцию, а болгары афанасьевцы в Минусинской Котловине были первыми, воспринявшими и позднее передавшими его и другим народам. 5.3. К середине І тыс. до н.э., на северозападе и севере Китая булгары (Bulgars) уже чувствительно дифференцировались в три сравнительно различные и самостоятельные группы племен: -авары, кит. ухуань. -болгары (Bоlgars), кит. Poliuhan/Buliuhan/Bulugen (проф. Chen), в том числе, и племя по имени булк, кит. поуку/пугу/боху, а так-же и сабиры, кит. сяньби; -хазары, кит. хэсе/кэса: http://bolgnames.com/Images/Principles.pdf

В лексико-грамматической и фонетической структуре текста Стишка! Но видно, вам трудновато разграничить тюрков от булгаров; тюркский язык от булгарский язык. Вполне и все, ала-Дыбо, вы, случайно, не родня?

Какие тут источники и „племена нехуннского происхождения“(???), когда мы уже держим в руках самое надеждное и бесспорное доказательство принадлежности цзе к хунну, т.е. к булгарам? А в состоянии ли вы лично сделать сравнительно-исторический и этимологический анализ моего прочтения и перевода Стишка: So the transcription of the Poem for Pugu, before being written through the means of the Chinese hieroglyphs, fully acquires a certain form, within which its lexico-phonetical and grammatical components are being further motivated and proven: Süčig täligar Puguγ tоγuduγar The word form *süčig “comman-der in chief“ is a derivative noun subject in accusative. The basis sü “troops, army” is also met in the Bolgarian inscriptions in Greek language in the lands of the First Bulgarian Empire and more specifically in the complex compound title ΚΑΝΑСΥΒΙΓΙ of the Omurtag' inscription. Here ΚΑΝΑ is a vocative from the contracted каган; СΥΒΙΓΙ is a postpositive qualifier meaning “commander in chief”, comprising СΥ “troops” and ΒΙΓ “head, chief, master”, while -Ι is a possessive suffix 3 p. sg. in its seconddary-service or syntax-connective function. Particularly Bolgarian is also the word-forming suffix -či, which was being taken in an integrative way from the Bolgarian language to the Old Bulgarian language, where it was being added also to bases from other origins - кънигъчии, кръчии, самъчии, шаръчии, but also зъдьчии, корабьчии etc. The righteous legitimacy and correctness of this extremely short comparatively-historic and ethymological analysis are also extralinguistically confirmed by the above-mentioned story by Фан Сюаньлин. Here the commander in chief of the Shi Le' troops declares a war to the tribe of Pugu, but he is defeated, for which he is imprisoned and there he is poisoned. In order only to be used as a distinctive mark and not as a target of the action, the accusative suffix -g is also added to the subject, the way it is done in the Inscription of khan Dengiz: Kiŋkeg Dengiz jikü käse! Kijü, čox-čox saxyŋil, gür Täŋrig! The dish, from which khan Dengiz has to eat! Man, be very afraid of Him, mighty is Tangra! [Добрев 2005, 314-316,406-408; ~*~2011, 437-439, see and compare Бешевлиев 2014, 17,83,105-106; Ваклинов 2012, 121-122; Серебренников, Гаджиева 1986, 75-77, compare Menges 1951, 91-93]. The word form *täligar consists of the verb root täl- “go out; go to war“ and the two-component suffix -igar, with the help of which is formed a present-future tense. The root of this verb has to be related to the Chuvash word тул “поверхност; наружная сторона, внешняя сторона“; туллат- “покрывать“; туллă “крытый, с покрышкой“; тулти “находящийся вне жилища, наружный“, тулашри “наружный, внешний“, тулашĕ “внешность, наружность; лицо“, Bolgarian-Hungarian túl “вне“. Parallels of this root of the Oguzian Turkic languages the can be drawn, for example, with the Old Turkic таš “внешний вид, облик; наружная, внешняя сторона“; таš “наружный, внешний; верхний“; Turkish dış, dialectical teş, diş, Bashkirian тыш, Kirgizian тыс, Uigurish таш, Altaic dialect тас, Turfan-Turkic tašıl- “падать наружу, вываливаться; выходить“ etc. [ДТС, 539; ЭСТЯз-в, 164-167; ЭСЧЯз, 243-244]. The two-component suffix for the present-future tense consists of the participle suffix -ik and 3 p. sg. of the auxiliary verb ar- with a possible-supposed meaning [see Добрев 2005, 401-409, see and compare Левитская 1976, 59-65; Серебренников, Гаджиева 1986, 155-172]. The word form *tоγuduγar consists of the verb root tоγu- “hit, beat; defeat” and the two-component suffix -tuγar, with the help of which is formed a past imperfect tense, equivalent to a future in the past tense. The root of the verb has to be related to the North Danube Bolgarian (X c.) δυγє-, the parallels and the correspondences of which are in some Turkic languages as for example the Old Turkic toqї- “бить, ударять, стучать; вбивать, вколачивать; биться, стучать; ковать, выковывать; класть; устанавливать, воздвигать” [ДТС, 571-577], again Old Turkic токыт- “велеть вырýзать; поставить”, Old Uyghurish тоґы- “стучать”, Old Uzbekish тоґун- “бить себя” [Радлов-3, 1149,1161], Old Oguzian tokı- “beat somebody; knock on something; hit, smith, make; weave” [DLT-3, 268]. The suffix for the past imperfect tense consists of the passive past participle of -tuγ- and 3 p. sg. of the auxiliary ar- with a resultant-complementary meaning. Here the passive participle neutralizes the precedent semantics of the verb, similarly to the already lexicalized Turkish past participles bildik, tanıdık “знакомый“ [TRSz, 118,825]. As a whole the past imperfect tense is transmitted through the tense of the precedent verb to an additional orientation moment into the future and turns into a prefuture tense [see Добрев 2005, 392-399, see and compare Дыбо 2013, 74-80; ЭСТЯз-в-д, 247-249; Левитская 1976, 65-75,85-101; Серебренников, Гаджиева 1986, 159-199,224]. Therefore the Poem for Pugu must be translated in the following manner, which best matches and repeats the logic and the course of the real events: If the commander-in-chief goes to war, The Pugu tribe will be defeated. The Poem for Pugu is the oldest and most precious fully-connected text in Bolgarian language, and by and large in Bulgarian and more generally in Turkic language. That is why it is one of the most powerful and extremely important testimonies and evidences for the Bolgarian origin and the ethnicity of the Central Asian Xiongnu: http://bolgnames.com/Images/Xiongnu.pdf http://turkologiya.org/saylar/2015-4/2015-4-6.pdf

Видно, будучи очень молодой, уважаемый Ермолаев влюблен, а влюбленность всегда мешает нам рассуждать правильно. Тем хуже, он вышел на орбиту и затерялся где-то в других галактиках, пардон, в Ностратики, а эта диагноза не совсем оптимистическая. В Тюркологии вообще и в Булгаристики в частности, монголам и монгольским языкам места нет, они всегда были где-то в периферии булгарского ареала и только реципиентами. Вот и наше скромное мнение в позитивно-утвердительной модальности и предельно сжатым виде: ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ ПРИНЦИПЫ БОЛГАРИСТИКИ На основе анализа-синтеза всех доступно-наличных исторических, лингвистических, эпиграфических, палеографических, археологических, антропологических, этнографических, этногеографических и других сведений и данных, при том с непременным учетом уже хорошо наблюдаемого факта, что в последнее время особенно интенсивно и широкомасштабно во всей мировой исторической и лингвистической науках имплицитно или эксплицитно проявляется и берет верх тенденция безоговорочно полного(!!?) или по крайней мере частичного(!!!) отождествления центрально-азиатских хунну/сюнну и европейских гуннов с болгарами/булгарами тюркской этнолингвистической семьи, минимальный, но вполне достатычный набор и состав фундаментальных принципов Болгаристики, должен быть следующим: 1. Их называли по разному: китайцы звали их хунну/сюнну, из кит. ху ”инородец” (Боровкова), о-кут (огур), полюхан (болгар), пугу (булк), шан-ху; сасанидские персы - туран, торкан, эфталиты; древние армяне - болкар, булх, чены (китайцы), хунны; древние греки и римляне - хунны, скифы, варвары, тюрки, булгары, булгарос, вулгарос, оногуры, уногондуры; арабы - булган, бурджан, сакалиба; будисткие тибетцы и индусы - хуна, уйгуры, но в действительности и в основном это были болгары, которые во всей мировой тюркологической науке хорошо известны больше как булгары (Н. Баскаков), а в современной болгарской науке - как прабългари. 2. Не считая тюркутов, которые действительно совершили масштабный по глубине, но все таки единственно и только боевой поход до Крыма, позднеантичные и раннесредневековые болгары по существу являются первыми и единственными тюрками, выходившими на историческую сцену в первой половине ІІ тыс. до Н.Э., и которые на протяжении 10-12 веков мигрировали, распространялись, общались, заселяли и владели многими территориями и народами с Байкала до Балкан и Рейна. 2.1. Болгары шли во главе Великого Переселения Народов; именно они являются первопричиной воздвижения Великой Китайской Стены; гораздо позднее, вытесняя восточные и западные римляне за Балканские Горы и Средний Дунай, подготовили гибели и участвовали в свержении Римской Империи, а таким образом и в свержении рабовладельческого строя и установления феодального строя в истории всемирного человечества. 4.2. В рассово-антропологическом плане метисизация проявляется в том, что среди болгар можно встретить все антропологические типы, располагающиеся в диапазоне между чистыми монголоидами и европеидами тюркского, славянского или иранского толка, среди которых все таки преобладают тюркские антропологические типы, в том числе и характерный и типичный в начале только и единственно для болгаров оногуров антропологический тип тураноида, в становлении которого существенную роль сыиграл андроновский расово-антропологический тип [Liptak 1983, 134] прото-индоиранцев ІІІ тыс. до н.э., западнее Минусинской Котловины, но который все таки окончательно формировался уже около начала Новой Эры в Средней Азии (Laslo, Racz 1984) из скрещиваний пришедших болгарских и местных иранских типов, и таким был, меж впрочем, один из великих ханов Первого Болгарского Царства - хан Омуртаг - можно увидеть его на моем аватаре, подробнее в моем сайте на www.bolgnames.com - Treasure (Добрев 2005). 5. Еще до конца ІV тыс. до н.э. прото-тюрки европеоиды с монголоидной примесью из области Саяно-Алтая разделились на огуро-тюркскую - ре-языковую ветви, с одной стороны, и с другой стороны - на огузо-тюркскую, зе-языковую ветви, где находятся будущие огузы, кыпчаки, уйгуры, карлуки. Первую ветвь, с внутренней точки зрения, нужно назвать булгарской (Bulgarian), а археологическим экспонентом булгарской ветви является Афанасьевская Культура (Golden 1980, 42-43), позднейшим приемником и продолжителем которой является Карасукская культура (Добрев; Юхас). 5.1. С течением времени булгарские племена консолидировались в Минусинской Котловине, именно которая область является и прародиной булгар (Bulgars) вообще и в частности болгар (Bolgars) - хунну/сюнну, туран, волжские, кавказские, кубанские, приднепровские, анатолийские, придунайские, македонские, трансильванские, панонские и др. В Минусинской Котловине ближайшими соседями булгаров были прото-огузо-тюрки, индоиранцы, небольшая группа из которых с течение времени инкорпорировалась в булгаров, а позднее – восточные иранцы, потом усуны, монголы, тунгусо-манджуры, финно-угры, кыпчаки, кит. динлин, китайцы, тохары, кит. юечжи и др. Индоиранцы Андроновской Культуры до конца ІІІ тыс. до н.э. приручили коня и таким образом совершили первую и важнейшую в истории человечества революцию, а болгары афанасьевцы в Минусинской Котловине были первыми, воспринявшими и позднее передавшими его и другим народам. 5.2. В своей прародине былгары были в основном номадами скотоводами, но дополнительно-подсобно занимались и землепашеством и по археологическим данным, еще в Бронзовой Эпохе к концу ІІІ и началу ІІ тыс. до н.э. они жнали бронзовыми серпами; строили и жили в постоянных деревянных домах, а во время выведения скота на яйлу пользовались и переносимыми шатрами, т.е. юртами; хоронили своих мертвых с вырисованными гипсовыми масками на лицах в гробах, болг. ковчег, раскрашенных росьписью; строили храмы и святилища со скульптурами и рисунками; долбили на каменных скалах изображения людей и животных; делали каменные фигуры с изображениями людей и животных [Артамонов 1973, 218-219; Крадин 2003, 151; Новгородова 1981, 203-231; Савинов 1981, 232-248; Юхас 1985, 26]. 5.3. К середине І тыс. до н.э., на северозападе и севере Китая булгары (Bulgars) уже чувствительно дифференцировались в три сравнительно различные и самостоятельные группы племен: -авары, кит. ухуань. -болгары (Bоlgars), кит. Poliuhan/Buliuhan/Bulugen (проф. Chen), в том числе, и племя по имени булк, кит. поуку/пугу/боху, а так-же и сабиры, кит. сяньби; -хазары, кит. хэсе/кэса. 5.4. Немного до начала Новой Эры болгары создали, представляли базисно-доминантным этническим компонентам и руководили в Центральной Азии Восточно-хунской Империей, являющейся полиэтнической военно-племенной конфедерацией по имени Хунну/Сюнну, где еще были огузотюрки, иранцы, монголы, финно-угры и др., и первым руководителем которой был император Багатур, кит. Маотун, Мохедо, Моде и др., совр. турец. Мете. 6. Былгарские племена проникли в Европу двумя путями: Севернее Каспия - в середине ІІ в., и южнее Каспия - в начале ІІІ в. (Джафаров), образуя военно-племенное объединение Барс-эль, откуда на Кавказе появилась и держава Барсилия. 6.1. В начале прошлого столетия думали, что в Поздней Античности и Раннем Средневековии, на Кавказе, в Анатолии и в Европе, не имея в виду родственных им аварских и хазарских племен, только болгарских племен насчитывало около десяти и их называли пятьнадцатью именами (Моравчик), но сейчас уже "По античным источникам известно около трех десятков племен булгарского круга (включая варианты)." (проф. Егоров), при том только на Кавказе, в 6 веке формировались три сравнительно обособленные и самостоятельные племенные объединения – купи-болгар, кучи-болгар и чавдар-болгар (Хоренаци), к одному из которых принадлежало и племя оногуров, восточноиранское имя которых как-будто ванандур/уногондур, и из которых происходят собственно и дунайские болгары. 6.2. Еще с древних времен ближайшими неизменными соседями болгарских племен и народов были прото-иранцы, восточные прото-иранцы, асианe, кит. усуны, согды, персы, аланы и др., с которыми болгары общались и обменивались элементами материальной и духовной культуры и языка, а часть некоторых из них, например, дунайские аланы, инкорпорировались в соседних болгарских племенах, в результате чего и в целом сами болгары оказались частично иранизованными. 6.3. При своем движении на запад былгарские племена создали, организовали и возглавили болгарскую Восточнохунскую Империю в Центральной Азии, болгарскую Западнохунскую Империю в Европе, Кавказскую Барсилию, приазовскую Великую Болгарию, Хазарский Хаганат, Волжскую Болгарию, придунайскую империю Первого Болгарского Царства, Аварский Хаганат, Керамисийскую Болгарию в Македонии, болгарское в своей основе и начале Венгерское Королевство, а в Древнем Китае были и полностью болгарские по происхождению монархические династии, при том самостоятельные болгарские княжества или жупанства образовались по всему пути миграции былгаров на запад, например, Дуглаты в сегодняшнем Казахстане, но их было немало и в Трансильвании и Панонии. 6.4. Болгары принесли европейским народам, в том числе и славянским, латную конницу с ее новой боевой тактикой, саблю, седло, стремя, штаны, подвесно-наборный пояс (Панченко 2007, 5-10), телегу, но прежде всего культурологически исключительно значимые и показательные слова ‘книга’ и ‘буква’, которые еще около Новой Эры они заимствовали у китайцев, при том фонетические формы последнего слова хорошо наблюдаются в венгерском и чувашском языках. 6.5. В разной степени и с разным вкладом былгары, и особенно болгары, приняли участие в этногенезисе бурят, монголов, китайцев, некоторых памирских иранских народов и афганцев, уйгуров, кыргызов, казахов, в формировании которых присутствует и болгарский род Дуло - Дуглаты в Шежире, башкиров, татаров – с чувствительно высоким удельным весом, довольно хорошо прослеживаемым даже на основе диалектной лексики, тюркменов, азеров, гагаузов, турков, балкарцев, осетинов, армянов, большей части кавказских народов, приуральских финно-угорских народов, русских, украинцев, белорусов, поляков, чехов, сербов, хорватов, румын – со сравнительно высоким удельным весом, венгров - с исключительно высоким удельным весом, италианцев, немцев - по линии баварцев (проф. Фрицлер), норвежцев, шведов и даже ирландцев. 6.6. Значителен и существен болгарский вклад в русскую народность, державу и культуру: Киевская Русь возникла и образовалась на земле северных болгар, более известные как черные болгары, которых восточные славяне ассимилировали и инкорпорировали, так что во время князя Игоря болгарский по происхождению сказитель Боян уже ничем не различался от остальных русских и как будто только в тогдашнем русском языке остался ряд болгарских слов как буйтур ~ богатур, челка ~ тур. йеле, телега ~ болг. (слав.) талига, турец. талика и др. (Менгес). 6.7. В действительности и на самом деле, князь Игорь женился на дочь болгарского царя Симеона, на княжну Елену. Княгиня Ольга-Елена довела до конца полагание основ Русской Державы, укрепила и утвердила ее во внутреннем и международном плане. Приехавший сюда вместе с ней, в качестве ее личного священника, презвитер Григорий принес с собой на Руси известный Изборник Святослава. Во время своего престоя в Киеве и в другие города он крестил и обучил грамоте немало руссов. В Корсуне князь Владимир обручился не на греческую, а на болгарскую княжну Анну, дочь болгарского царя Борис ΙΙ. Там его крестили болгарский эпископ и священники, которые приехали туда вместе с княжной Анной. Точно болгарский эпископ и священники, присланные Владимиру болгарским царем Самуилом, крестили киевлян, принеся с собой и всю необходимую богослужебную литературу и даже церковную утварь. Болгарские духовники являются еще и первыми священниками, монахами и учителями новосозданных русских церквей, монастирей и школ. Болгары являются сооснователями и утвердителями Русской Державы, как и первыми приносителями руссам книжевности, писменности и православной культуры. Болгары являются основателями Русской Церкви, Русского Училища и Русского Суда. 6.8. Болгары Восточной Европы, в том числе и волжские болгары, являются основателями ряда больших русских городов как Киев, Казань, Новгород, Владимир и особенно одного из современных мегаполисов Мира - Москвы, со своей знаменитой площадью Арбат, названная так по имени болгарского князя Арпада (Добрев). 6.9. После татаро-монгольского нашествия и гибели Волжской Болгарии много из болгарских князей и боляров, приняв св. Крещение, присоединились и приняли службу у русских царей и императоров, так что болгарами по происхождению являются немало из позднейших русских сановников, полководцев, интеллектуалов, артистов и даже как будто и сам царь Борис Годунов (Баскаков, Халиков). 7. Былгарские, или в основанной на кыпчако-татарской форме Этнонима - булгар, терминологии проф. Н. Баскакова (1969) - булгарские языки и диалекты являются особой и отдельно-самостоятельной группой тюркских языков, которая членится со своей стороны на аварскую, болгарскую и хазарскую подгруппы. Дифференцирующе-идентифицирующий и ведущий классификационный признак - фонетический и в частности общетюркское чередование Р-З - огуротюрк. Р~огузотюрк. З: болг. шаран~турец. сазан; болг. твирем (Именник Болг. Ханов) из *товир, совр. чув. [тъгър]~огузотюрк./турец. докуз. 7.1. Базисное ядро лексического состава и структуры болгарских языков и диалектов исконно тюркское, некоторые из исследователей думают, что оно архаичнее, чем во всех других тюркских языках, поэтому как будто, можно принять, что лексико-семантическая структура этого ядра сохраняет и несет в себе формы и значения, присущие самому тюркскому праязыку. 8.4. Болгарские заимствования в китайских, иранских, германских, славянских - преи-мущественно в болгарском (слав.) - наверно более 250, и русском языке; в венгерском языке, где число в частности болгарских лексических заимствований по нашему мнению на много более 250, как обычно считают (Гомбоц), и опять здесь заимствование из самого болгарского праязыка - нияр ”весна”, огузотюрк. йаз, которое со своей стороны в болгарском праязыке как будто должно быть реликтом изолатом непосредственно из тюркского праязыка, потому-что в болгарском праязыке, как и в тюркском праязыке (Рамстедт) должно стоять *Д, см. Дилом (в Именнике) - год Змеи ~ огузотюрк. йълан ”змея”, но Читем ”седмой” (месяц), огузотюрк. йеди. 8.5. Болгарские заимствования в монгольских языках, где не только самые древние заимствования, вероятно из самого болгарского праязыка, но вполне определенно-категорически дифференцирующие и идентифицирующие, не только по линии ротацизма, но и по линии ламбдаизма, язык источник именно и единственно как болгарским, слова как дагир ”олень”, огузотюрк. йагыз; йукер, совр. чув. въгър, болг. (слав.) въгърец; силегу, болг. (слав.) шиле ”годовалая овца”, турец. шишек; тулай, тур. тавшан ”заяц”, дунайболг. Дван - г. Зайца (Именник). 10. Болгарские рунические надписи, или по терминологии Игоря Кызласова [1994; 2003; 2004] - ”евроазиатские тюркские надписи западного среднеазиатского культурного центра, созданы предками волжских болгар”, которые датированы І-Х в. и найдены на территории от востока Центральной Азии до Центральной Европы, включая Анатолию, Кавказ и Балканы, являются составленными на самобытно-оригинальной, западно-тюркской рунической графике, различающейся существенно от восточно-тюркской рунической графики, и они до сих пор нерасшифрованы [Kyzlasov 2003, 1,4, вж. и срв. Кызласов 1994, 9-56,65-78, подчерт. - И.Д.; Бешевлиев 1976, 12-22; Юхас 1985, 276]: http://bolgnames.com/Images/Alem.pdf http://bolgnames.com/Images/Bolgar.pdf http://bolgnames.com/Images/Principles.pdf http://bolgnames.com/Images/East-West.pdf http://bolgnames.com/Images/Names.pdf http://bolgnames.com/Images/East.Bolgars.pdf http://bolgnames.com/Images/Russians_1.pdf http://bolgnames.com/Images/Russians_2.pdf http://bolgnames.com/Images/Treasure_1.pdf http://bolgnames.com/Images/Treasure_2.pdf http://bolgnames.com/Images/Treasure_3.pdf http://bolgnames.com/Images/CentAsiaBulg.pdf http://bolgnames.com/Images/Osmanids_2.1.pdf http://bolgnames.com/Images/Xiongnu.pdf http://bolgnames.com/Images/GreatWall_1.pdf http://bolgnames.com/Images/GreatWall_2.pdf http://turkologiya.org/saylar/2015-4/2015-4-6.pdf http://bolgnames.com/Images/Publications.pdf

Ваш сарказм предоставляю вашей совести, будем надеяться, что она имеется. Быть компаративистом, и тем более – этимологом, это означает хорошо изучить и применять в исследовании некоторые правила, а все это не видно в следующих предложении, но после вашего комплимента я с чистой совести могу сказать, что все они глупы или смешни. И короче говоря, Закиев с этим ротацизмом не туда попал, а намерение ревизировать проф. Баскакова и других тюркологов не по его силам: Глава V. Тюркизмы чувашского типа в венгерском языке Следующим аргументом, «свидетельствующим» о ротацизме волжско-булгарского языка, Н. А. Баскаков и другие тюркологи называют «сообщение венгерских хроник»1, но это явное недоразумение2, ибо в венгерских хрониках таких сообщений вообще нет — речь может идти о другом — о «чувашизмах» в венгерском языке, которыми обычно оперируют ашмаринисты для доказательства булгаро-чувашской концепции. 3. Гомбоц в области своего исследования не включает татарский и башкирский разговорные языки, которые формировались на территории, занятой когда-то волжскими булгарами. Такое искусственное сужение объекта сравнительно-исторического исследования привело его к необъективным выводам. Так, 3. Гомбоц почти каждое выбранное слово сравнивает не с реально существующим чувашским словом, а с рекойструированным им самим словом, которое он называет старочувашским. Но следует сказать, что, во-первых, поскольку этй реконструированные старочувашские слова не подтверждаются зафиксированными в письменных источниках действительными старочувашскими словами, постольку их реальность весьма условна. Во-вторых, большинство приведенных 3. Гомбоцем слов, называемых им старочувашскими, совпадает со словами тюркского языка огузокыпчакского типа, в частности, со словами татарского языка. Если бы 3. Гомбоц в своем исследовании оперировал и татарским языком, то он бы это легко заметил и сделал вывод о том, что старочувашский и, следовательно, булгарский языки представляли собой языки огузокыпчакского типа. Однако он сравнивал специально отобранные тюркские заимствования в венгерском языке лишь с созданными им весьма условными старочувашскими словами и, естественно, пришел к выводу о близости булгарского и старочувашского языков. – Ну, так сделает каждый нормально-грамотной компаративист!!! Таким образом, из двух предыдущих пунктов 131 слово, т. е. 58% слов, не могут быть основанием для доказательства того, к какому языку близки эти заимствования; к чувашско-тюркскому или кыпчакскотюркскому. 5. Лишь 15 заимствований, т. е. 6,5% можно обнаружить в чувашском языке и с так называемыми чувашскими особенностями: borji «телёнок», borso «горох», gyom «трава», gyiirii «кольцо», iker «близнецы», ir «писать», koris «ясень», or «молоть, дробить», бкбг бык, sar «грязь, болото», sarlo «серп», gy- tirii «кольцо», sziics «скорняк», tiikor «зеркало», йпб «корова». - Возмите чувашского словаря и там найдете сколько душа хочет такие слова! Таким образом, если в область объектов сравнения 3. Гомбоца включить и татарский язык, то лишь 6,5% собранного им материала могут подтвердить теорию близости булгарского и чувашского языков, все остальные, т. е. подавляющее большинство материала, доказывает несостоятельность этой теории. Так что «чувашизмы» в венгерском языке отнюдь не свидетельствуют об их булгарском происхождении и тем более не могут свидетельствовать о принадлежности булгарам чувашского типа р-языка.

В материалах Золтана Гомбоца имеется несколько слов с ротацизмом, отсутствующих в чувашском языке или имеющихся в нем без ротацизма. Например, goreny «хорек» — т. кезэн (сасы козэн), ч. пасара; karo «кол» — т. казык, ч. шалса; tar «плешь» — т. таз, ч. кукша или таса в смысле «чистый»; tenger «море» — т. дингез, ч. тинес; tor «петля» — т. тозак, ч. йала (серепе) Вот на этом строится так называемое огуроязычие булгаров. Закиев – синтаксист, а не компаративист, тем менее, этимолог, и ему не дело заниматся с этим. Этно-лингвистическая ситуация в Восточной и Центральной Европе в Поздней Античности и Раннем Средневековье совсем не такая как вам представляется. Венгерские этно-лингвистические контакты в никоем случае не ограничиваются до волжскими булгарами, а наоборот. Куманы – первые кыпчаки в Европе и они появились лишь в 11-ом веке, а казанские татары – гораздо позднее. Все таки читайте мою монографию, что бы убедиться, что венгры - пополам булгары, а ваша история не совсем в порядке по этому вопросу: http://bolgnames.com/Images/Treasure_2.pdf

Венгры – пополам булгары, так что ваша история не совсем в порядке: http://bolgnames.com/Images/Treasure_2.pdf

Хуннуский язык – булгарский, поэтому и Стишок нужно читать и переводить по-булгарски: БЪЛГАРИТЕ И ВЕЛИКАТА КИТАЙСКА СТЕНА В истории вряд ли найдется народ, известнее гуннов В истории вряд ли найдется народ, загадочнее гуннов The Huns are the immortal topic of human pioneering spirits İlk olarak, bu çalışmaya dâhil edilen ve bu çalışmanın dışında bırakılan Türk dillerini kısaca özetlemeliyim. Ben, Dr. Pritsak'ın Die Bulgarische Fürstenliste und die Sprache der Protobulgaren, (ileride ‚Pritsak 1955' şeklinde anılacaktır) adlı kitabında ifade edilen, Hunların bir çeşit erken Türkçe konuştuklarına dair görüşünü kabul ediyorum; fakat Hunların konuştuğu dil hakkındaki bilgilerimiz oldukça belirsiz ve şüpheli olduğu için, bu dili çalışmanın sınırları içerisine dâhil etmedim. Ayrıca, Proto-Bulgarcanın, Hun dilinin daha sonraki bir biçimi ya da büyük oranda, batıya gerçekleşen Hun hareketlerini şekillendiren Türk boyunun diliyle yakından ilgili olduğu ve Çuvaşçanın, Proto-Bulgarcanın sonraki biçimini oluşturduğu yönündeki görüşlerini de kabul ediyorum; fakat Çuvaşçayı, Türkçenin konuşulduğu esas bölgenin hayli dışında kalması nedeniyle, bu çalışmanın dışında bırakıyorum [Clauson 2013, 177]. Of these peoples mention must first be made of the Huns. I imagine that all Turcologists accept Professor Pritsak’s contentions in his recent book Die Bulgarischen Fürstenliste und die Sprache derProtobulgaren (Wiesbaden, 1955), that the Hsiung-nu of the Chinese histories were, broadly speaking, the ancestors of the European Huns, and the European Huns the ancestors of the Protobulgars. This does not of course necessarily imply that the Hsiung-nu, the Huns and the Protobulgars were pure and homogeneous racial groups and that no additional Turkish or foreign elements were incorporated in these peoples in the course of their long wanderings, or even that they necessarily retained their original language, subject of course to inevitable wear and tear; but there is a very strong presumption amounting almost to certainly that modern Chuvash is a direct descendant of ancient Bulgar; Bulgar, in its turn, a later form of the language of the Hsiung-nu. If so, that language must have been an early form of Turkish, and this seems to be confirmed by the scanty and obscure remnants of it (words, titles and phrases) preserved in the Chinese records. These are so distorted that it is hard to make anything of them, but they clearly contain some words which were later Turkish, like teŋri ‘heaven’ and the title of the supreme ruler, shan-yü, which is almost certainly yavğu in an earlier form, probably ḏavğu. And so it is a reasonable hypothesis that the Hsing-nu were the ancestors of the Turks and their language an earlier form of Turkish; and as a result we can use the information about the Hsiung-nu in the Chinese records of the 6th century Turks as far back as those records will take us [Clauson 2014, 178-179]. Of these peoples mention must first be made of the Huns. I imagine that all Turcologists accept Professor Pritsak's contentions in his recent book Die Bulgarischen Fürstenliste und die Sprache der Protobulgaren (Wiesbaden, 1955), that the Hsiung-nu of the Chinese histories were, broadly speaking, the ancestors of the European Huns, and the European Huns the ancestors of the Protobulgars. …modern Chuvash is a direct descendant of ancient Bulgar; Bulgar, in its turn, a later form of the European Hunnish; and that, in its turn, a later form of the language of the Hsiung-nu [Clauson 2014, 178-179]. Ligeti'nin bu itirazına şöyle yanıt verilebilir: Bir kez *l-ş değişmesi bütün lehçelerde meydana gelmiş değildir. Bu değişme yalnızca Ana Türkçede olmuş, batıda konuşulan Kuban, Tuna ve Volga Bulgarcaları ile bugünkü Çuvaşçanın atası olan Bulgarcada *l sesi > lʹye değişmiş ve l¹ ile bir ve aynı olmuştur. Bu nedenle, Doğu Hunca adı verilen Ana Türkçenin konuşulduğu doğu bölgelerinde de *l > ş ses değişmesine uğramamış Ana Bulgarca türünde l- ve r- lehçeleri var olabilir. Kuzey Çinʹde devlet kuran T’opa ya da Tabgaçların dili de büyük bir olasılıkla bir l- ve r- lehçesi idi (bk. Clauson, ‘Türk, Mongol, Tungus’, Asia Major, VIII, s. 116). lʹ > ş ses değişmesinin 4. yüzyıldan önce, örneğin Milat sıralarında gerçekleştiği düşünülüyorsa, 4. yüzyıl başlarında Doğu Huncanın konuşulduğu bölgelerde, özellikle kuzey Çin’de, z- ve ş- lehçeleri yanında Ana Çuvaşça ya da Ana Bulgarca tipinde r- ve l- lehçeleri de var olmuş olabilir (T. Tekin).

К величайшему сожалению, иногда я вынужден говорить самим с собой, потому что ваш лингвистический корифей неспособен различить seγer - бык от чув. вакар, а разница даже очень элементарна.

Очень прошу, обосновитесь и подробнее, цитируйте публикации?

Можно увидеть эту „единственную алтернативу“?