Империя сяньбийского завоевателя Таншихая

 

 
После того как великий Модэ сокрушил древнее государство дунху, сяньбийцы, подобно народу ухуань, нашли приют в горах Восточной Монголии и взяли себе имя холмов, на которых поселились. Сяньбийцы жили к северо-востоку и граничили с народом ухуань. Вероятно, они расселились по степным холмам к западу от реки Ляо и южнее Шара-Мурена. Язык их и обычаи незначительно отличались от языка и обычаев ухуань. Однако была у дунху одна особенность — перед вступлением в брак они брили головы. Эта процедура, которая, видимо, касалась только молодежи, проходила на большом собрании, созываемом в третий месяц весны, ближе к маю, когда на берегу реки устраивались празднества и заключались брачные договоры. Собрание созывалось и в восьмой лунный месяц, когда все трижды объезжали верхом вокруг рощи или символического пучка веток, после чего получали в собственность скот. У дунху были животные, неизвестные китайцам, например дикие лошади, дикие овцы (аргали) и овцебыки, из рогов которых делались луки. (Когда Чингисхан отправился в поход на Индию, на пути его войска встретилось одно из этих странных животных, и великий полководец отказался от своих планов, сочтя это плохим предзнаменованием. Возможно, он был поражен, увидев животное, которое, как он думал, водится только в его стране.) Кроме того, сяньбийцы разводили бобров, соболей и сурков, чей прекрасный мех славился по всему миру, тогда, как и теперь, из него шили великолепные шубы. Предполагается, что до 45 года н. э. у сяньбийцев не было никаких взаимоотношений с Китаем. Незадолго до того дунху вместе с хунну и ухуань совершали набеги на империю. Однако китайцы, приобретавшие все большее влияние в Северной Корее, нанесли альянсу сокрушительное поражение. После этого китайцы иногда нанимали дунху для охоты на их бывших союзников, выплачивая вознаграждение в Ляодуне. (Здесь дунху, возможно, встречались с японцами, привозившими дань Китаю. Китайцы узнали о Японии лишь незадолго до этого. Как мы вскоре увидим, японцев и дунху связывали весьма любопытные экономические отношения. Фактически в письменных источниках утверждается, что японские вожди и царьки с Корейского полуострова явились к китайскому наместнику, чтобы выразить ему свое почтение в связи с сокрушительным поражением, которое он нанес сяньбийцам. Япония, тщившаяся доказать древность своего государства, в тот период представляла собой скопление мелких полуварварских государств, управлявшихся вождями. Такая же ситуация сложилась и в Корее, но в сравнении с японцами корейцы были более развиты. В южных районах Кореи все еще жило некоторое количество японцев. Сами японцы утверждали, что завоевали часть Кореи, однако это утверждение далеко от истины. В доисторические времена корейские племена, пришедшие из нынешней Южной Маньчжурии, изгнали японцев из Кореи. На самой нижней ступени цивилизации в XI веке стояли предки татар нюйчжэней и нынешних маньчжуров. Они занимали территорию к северу от Кореи, восточнее сяньбийцев, южнее реки Амур и западнее океана. Это был довольно дикий народ, занимавшийся разведением свиней, живший в норах и питающийся сырым мясом: несмотря на это, они были известными пиратами и непревзойденными охотниками, для набегов на корейское побережье использовали лодки. Я не ставил перед собой цель рассказать в этой книге об истории Маньчжурии, Кореи и Японии, поэтому достаточно будет лишь упомянуть об их существовании.) 
Воспользовавшись сокрушительным поражением, нанесенным северным хунну племянником императрицы, и последующим исчезновением их шаньюя, сяньбийцы заняли опустевшие земли. Здесь осталось около 100 000 юрт хунну, а жалкие остатки этого народа, с целью сохранения мира, с готовностью назвали себя сяньбийцами. Этот случай показывает, насколько стремительно проходила ассимиляция кочевых народов. Если судить по конструкции языка, в глубокой древности хунну и тунгусы принадлежали к одной семье, а в рассматриваемый нами период различия между укладом жизни и обычаями двух этих народов были не столь значительными, как различия между сяньбийцами и предками нюйчжэней. Сходство языка последних в основных чертах с языком солонов — потомков сяньбийцев — признавали даже императоры поздней маньчжурской династии. Мы сможем лучше представить себе ситуацию того времени, если вспомним положение, в котором находились Англия и Франция — их правящие сословия, население и язык — в период правления Плантагенетов, когда провинции и даже страны переходили из рук в руки так часто, что невозможно было определить, где, собственно, заканчивается англичанин и начинается француз, хотя различия между двумя этими народами всегда были достаточно существенными. 
По мере того как слабели южные шаньюй и исчезали северные монархи, их место на китайской границе занимали сяньбийцы, представлявшие внушительную угрозу Китаю. Несмотря на это, постоянно происходили провоцируемые китайцами конфликты между двумя соперничающими кочевыми народами или конфликты междоусобные, в рамках одного народа. Следить за тем, как на протяжении целого столетия плелись интриги, — занятие неблагодарное. Пусть читатель сам обрисует себе положение: распри между соперничавшими друг с другом вождями, пограничные набеги, убийства, рабство, опустошение, уничтожение, подкупы и заключенный на скорую руку, непрочный мир. Все это повторялось до тех пор, пока на сцене не появился великий Таншихай. За трехлетнее отсутствие некоего сяньбийского вождя, пребывавшего у хунну, его жена родила сына. Естественно, у вождя было свое представление о том, кто мог быть отцом ребенка, он даже хотел убить незаконнорожденного младенца. Однако мать сумела переубедить мужа, состряпав чудесную историю о непорочном зачатии. Ребенка вверили попечению слуги. Мальчик рос, демонстрируя недюжинную храбрость, силу и ум. В возрасте 15 лет он в одиночку сумел вернуть скот, принадлежавший его родственникам по материнской линии и угнанный вождем соседнего племени. После этого он составил свод запретительных норм, и никто не ставил под сомнение мудрость и справедливость выносимых им решений. В результате совсем скоро его избрали вождем. Столица его находилась на самом севере современной провинции Шаньси, возможно, недалеко от столицы бывших южных шаньюев, которые как раз в это время исчезли из истории. Со всех сторон под его знамена стекались вожди, и совсем скоро его армия достигла внушительных размеров. Он оттеснил канкали к северу, северных корейцев вынудил отступить на восток, атаковал кочевников Кульджи на западе и вскоре обрел власть над древними доминионами хунну. Его империя протянулась на более чем 6400 километров с востока на запад и почти на 3200 километров с севера на юг. Гиббон говорит, что после поражения, нанесенного сяньбийцами, в Согдиане появились первые поселения гуннов (под которыми он имеет в виду хунну). Этот народ называли эфталитами и нефталитами, а также «белыми» гуннами из-за изменения цвета лица в результате межнациональных браков. Столицей их был Горго, или Хорезм. Эти сведения (которые Гиббон взял из сочинений французского иезуита Дю Хальда и др.) неоднократно повторялись и другими авторами, плохо знакомыми с темой. Мы уже знаем, что эфталиты (благодаря их царю Канишке и его преемникам буддизм проник в Китай) — это древние юэчжи, которых хунну оттеснили на запад за три столетия до появления на свет Таншихая. По словам Гиббона, первое упоминание о гуннах в европейских источниках встречается в 330 году, автором его был Дионисий Хараксский. Поскольку империя сяньбийцев дожила до 200 года, а хунну как кочевой народ после этой даты практически исчезли, резонно будет предположить, что хунну, исчезнувшие из Китая в 200 году или раньше, — это гунны, появившиеся в Европе в 300 году. Проведя в Европе около ста лет, гунны вернулись в Азию, где стали одним из племен западных тюрков. Между прочим, даже в маньчжурские времена орды элеутов мигрировали из региона Тарбагатай к Волге, а китайцы об этом переселении даже не подозревали. Когда в 1755 году император Цяньлун разбил империю элеутов, то же племя, известное как тургуты, незаметно вернулось на занятую маньчжурами землю и в 1771 году расселилось на берегах реки Юлдуз. Впрочем, это уже другая история. 
Теперь Таншихай вызывал у Китая серьезное беспокойство, поскольку все активнее завоевывал горы, долины, топи и солончаки. Китайский император, правивший в период со 146 по 167 год н. э., послал против Таншихая армию, к которой присоединился и шаньюй хунну. (Здесь речь идет не о том периоде, когда исчез шаньюй.) Увидев, что силой проблему не решить, китайцы вынуждены были прибегнуть к другим средствам — к Таншихаю был отправлен посол, он привез печать и титул принца. Однако Таншихай был совершенно равнодушен к пышным китайским титулам, он больше полагался на свою силу и стал совершать набеги с удвоенной страстью. Следуя древнему прецеденту хунну, он разделил свою империю на три неравные части. Восточная часть занимала почти всю территорию современной Маньчжурии до моря. Северные корейцы, владевшие большей частью Ляодуна, всегда декларировали свою независимость, хотя и были изгнаны со своей древней земли в верховьях Ляо. Центральная часть империи — древняя земля тунгусов — лежала между Ляо, Шара-Мурен и Великой стеной. Западный доминион простирался до Кульджи. В общей совокупности число поселений или племенных стоянок в этих трех доминионах доходило до пятидесяти, при этом на территории центральной части было десять поселений, а в двух других — по двадцать. Одного из вождей центральной части звали Мужун. Впоследствии мы узнаем, что это имя стало клановым именем могущественной полукитайской династии, хотя со временем происхождение имени клана забылось. Подобным же образом один из вождей западной части империи, сына которого звали Шамо-хан, был не только предком знаменитой династии Тоба, на протяжении нескольких столетий правившей Северным Китаем, но и первым использовал титул «хан». Впоследствии тюрки часто использовали этот титул в видоизмененной форме — «хакан» (каган). Это слово в его первоначальной форме вело свое происхождение от тунгусов. 
Таншихай продолжал укреплять свое положение, около дюжины военачальников, действовавших в качестве его губернаторов или наместников, находились всецело в его руках. Он продолжал совершать опустошительные набеги на территорию Китая. Не проходило и года, чтобы он не вторгся на китайскую землю. Наконец в 177 году н. э. китайцы совместно с южными хунну организовали крупномасштабную экспедицию. Войско прошло около 900 километров, чтобы сразиться с Таншихаем. Однако, как мы уже говорили, результаты этой кампании были плачевными — погибло почти девяносто процентов людей и лошадей. Население Шэньси продолжало расти с такой пугающей быстротой, что Таншихай понял — всех охотничьих трофеев, стад и скудного урожая не хватит, чтобы прокормить народ. Японцы уже имели хорошую репутацию в Китае как специалисты в рыбной ловле и искусные ныряльщики. Таншихай перевез в свою империю более тысячи японских семей, они должны были заниматься рыболовством на одном из озер Восточной Монголии. Озеро достигало 160 километров в окружности и кишело рыбой, но местное население не владело искусством рыболовства. В этот период китайское название «Япония» было еще неизвестно, люди, присвоившие себе это название (означающее «восходящее солнце») четыре столетия спустя, в то время назывались «во» — «сгорбленные люди», или «карлики»: один из авторов использует иероглиф, обозначающий «грязный». По некоторым сведениям, Таншихай напал на страну Во, чтобы захватить ее народ. История представляется довольно странной. Известно также, что вывезенные из Японии семьи и их потомки жили на берегах озера на протяжении нескольких столетий, по крайней мере до V века, когда была написана история династии Поздняя Хань. Китайский государственный деятель того времени отметил одну особенность, касавшуюся сяньбийцев: он утверждал, что они помимо энергичности обладают развитым умом. Эта черта характерна для тунгусских народов, ярким примером тому могут служить первые четыре императора маньчжурской династии. На поле сражения эффективностью своего оружия и резвостью своих скакунов сяньбийцы превосходили хунну. 
Преемники Таншихая не шли ни в какое сравнение со своим великим предком. Он скончался примерно в 190 году, в возрасте сорока пяти лет. Его преемником стал сын Холян. Помимо того что Холян обладал весьма скромными умственными способностями, он к тому же был человеком алчным, распутным и несправедливым в своих суждениях. Неудивительно, что народ вскоре поднял мятеж против своего повелителя, павшего от руки неизвестного. Затем последовал период семейных междоусобиц. Наконец, повелителем сильно сократившегося народа стал племянник Холяна по имени Будугень, а его брат Фулохань с горсткой людей отправился на поиски лучшей доли. Вождь одного из племен по имени Кэбинэн также претендовал на власть. Через некоторое время он избавился от обоих братьев и благодаря своей энергичности, храбрости и справедливости обеспечил себе приход к власти. Выборность вождей, в отличие от наследственного престолонаследия хунну и тюрков, всегда была отличительной особенностью сяньбийцев и их потомков Катаев. Кэбинэн прекрасно знал китайскую письменность и, следовательно, мог построить управление государством по китайскому образцу. В этот период династия Поздняя Хань неумолимо двигалась к своему краху. Опасаясь неизбежной анархии, тирании и междоусобных войн, многие китайцы перебрались на территорию сяньбийцев, научив их изготавливать новое оружие, щиты, плести кольчуги. Однако, несмотря на все свои достоинства, Кэбинэн так и не сравнялся с Таншихаем, после смерти которого сяньбийская империя фактически распалась. Кэбинэн вынужден был бороться за власть со своим братом Сули и с некоторыми восточными вождями своего народа, среди которых был и Шамо-хан, считающийся одним из прародителей славной династии Тоба. Был и еще один вождь по имени Татур, который в этот период претендовал на власть, он даже сравнивал себя с великим завоевателем Модэ. Однако Татур — судя по всему, такое же имя носило и его племя — потерпел сокрушительное поражение от известного нам Цао Цао, фактического основателя династии Вэй. Татур вряд ли заслуживал бы упоминания на страницах этой книги, если бы не тот факт, что от его имени произошло слово «татарин», которым стали называть племя или племена, сформировавшие ядро могущественной Монгольской империи. В XII веке встречаются упоминания о белых татарах, живших близ Тендука Марко Поло, то есть в том же месте, где поселилось «белое племя» сяньбийцев. В Северном Китае монголов и маньчжуров называли «та-цз» — уменьшительное от «та-та», а в истории династии Мин (1368—1644) монголы именуются «та-та». 
Хотя ранние тунгусы во многом превосходили своих соперников хунну, на первом этапе своей истории, за исключением блестящего правления Таншихая, они не продемонстрировали свою политическую мощь так, как это сделали хунну. Как и в случае с немцами или саксами, демократические принципы сяньбийцев препятствовали объединению империи до тех пор, пока внешние обстоятельства и процессы ассимиляции не изменили ситуацию. Тюркам удалось занять трон китайских императоров, но как правители они себя дискредитировали: с политической точки зрения тюрки не сделали ничего выдающегося. Однако династия Тоба-Вэй (386—550) считалась весьма респектабельной полукитайской династией: пока катай и нюйчжэни отстаивали свои права, крошечное племя маньчжуров дало Китаю одну из лучших династий.

Тунгусы ухуань и сяньби

Бату хан, готовившийся на западный поход, переориентировал и перетянул многие восточные племена на сторону улуса Джучи, в том числе племена улуса Хорчи, которые образовались на основе земель бахринов (бааринов) и кыргызов. В улус Хорчи вместе с бааринами входили «пополненные до тьмы адаркинцы, чиносцы, телесы, телеуты» [96. - C. 207.], кыргызы, черики, ряд других лесных народов, живших от Енисея до Иртыша. Сюда же относились подвластные ему тысячники Тахай и Ашихтар [96. - C. 207.].

Однако племена улуса Хорчи бахрины, кыргызы имели тесные этногенетические и этнополитические связи с союзом племен, возглавляемого аз-ширинами, существовавшего в рамках Золотой Орды. Утемиш Ходжа информировал о союзе Токтамыш хана с союзом племен аз-ширинов, бахринов, кыпчаков и аргынов [6. - С. 27]. Предки этих племен, инициировавших данный союз племен ранее входили в состав Западнотюркского (Тюргешского) каганата. Как мы полагаем, предками аргынов были не только басмылы, но и аргу, которые жили на тех же землях вместе с азами и тухси, входили в состав Караханидского каганата. Более того, предки аз-ширинов (азгыр) и бахринов (мукрин) являлись одними из аристократических родов Западнотюркского и Тюргешского каганатов.

Улус Хорчи. Изменение этнополитической ситуации на Саяно-Алтае и Тянь-Шане до и после образования государства Хайду

Автор: Табылды Акеров

Бату хан, готовившийся на западный поход, переориентировал и перетянул многие восточные племена на сторону улуса Джучи, в том числе племена улуса Хорчи, которые образовались на основе земель бахринов (бааринов) и кыргызов. В улус Хорчи вместе с бааринами входили «пополненные до тьмы адаркинцы, чиносцы, телесы, телеуты» [96. - C. 207.], кыргызы, черики, ряд других лесных народов, живших от Енисея до Иртыша. Сюда же относились подвластные ему тысячники Тахай и Ашихтар [96. - C. 207.].

Следовательно, улус Хорчи включал в свой состав лесные племена Саяно-Алтая и Западной Монголии. Отсюда можно полагать, что после смерти Хорчи, племена данного улуса могли возродить Кыргызское владение Ус в Западной Монголии. Китайские хроники появление данного улуса на историческую арену связывали с кыргызами. Согласно приведенному генеалогическому преданию в «Юаньши», кыргызы вели свое происхождение от 40 (родоначальниц) девиц земли Хань, вступивших в брачный союз с мужчинами (Кырк Эр) Усы. С тех пор эта страна стала называться Кыргызской землей [123. - C. 74-76.].

Однако племена улуса Хорчи бахрины, кыргызы имели тесные этногенетические и этнополитические связи с союзом племен, возглавляемого аз-ширинами, существовавшего в рамках Золотой Орды. Утемиш Ходжа информировал о союзе Токтамыш хана с союзом племен аз-ширинов, бахринов, кыпчаков и аргынов [6. - С. 27]. Предки этих племен, инициировавших данный союз племен ранее входили в состав Западнотюркского (Тюргешского) каганата. Как мы полагаем, предками аргынов были не только басмылы, но и аргу, которые жили на тех же землях вместе с азами и тухси, входили в состав Караханидского каганата. Более того, предки аз-ширинов (азгыр) и бахринов (мукрин) являлись одними из аристократических родов Западнотюркского и Тюргешского каганатов. Т.Джуманалиев пишет, что племя азгыр (азы) являлось брачующим родом в Западнотюркском каганате [47. - С. 220]. Еще Л.Гумилев отмечал, что мукрины, предки бахринов, управляли Тюргешким каганатом [42. - C. 293, 341-343]. В источниках они могли отмечаться как тюргеши. В перечне тюркских племен ибн Хардадбека последние указывались как соседние племена и рядом с кыргызами. Автор указывает следующий порядок расположение северных тюркских племен «… Затем кимаки, гузы, джигиры, печенеги, тюргеши, азгиши, кыпчаки, киргизы…» [17. – С. 61.].

Отсюда следует, что отмечаемые в средневековых исторических источниках азы, бахрины (баарины), кыпчаки, аргу (предки аргынов), кыргызы являлись соседними племенами и имели тесные этногенетические и этнополитические связи между собой, играя важную роль в истории Саяно-Алтайского края и Тянь-Шаня.

Однако, для того чтобы иметь полную картину исторических, этнополитических процессов в данном регионе, целесообразно проследить изменение этнополитической ситуации на Саяно-Алтайском крае и Тянь-Шане до и после образования государства Хайду.

Как нам кажется, предыстория вышеотмеченных средневековых племен азов, бахринов, кыпчаков, аргу (аргынов) и кыргызов могла быть связана с периодом миграции южных племен кангюйцев, кыргызов, среднеазиатских хунну во главе ашина на север в V веке. Т.е. на Алтай. По утверждению Н.Аристова, в это время на север переселились из Средней Азии кангюйцы, среднеазиатские хунну-юебани, кыргызы и другие. По мнению Н.Аристова, юебани расположились в Эбин-норской котловине в Восточной Джунгарии. Т.е. в южных пределах страны енисейских кыргызов. Среднеазиатские хунну также были известны под именем чуйских племен alty cub cogdak (шесть чубов согдак), куда входили чубань, чуюе, чуми, чумугунь, а также гешу-чубань и шуниши-чубань. По Н.Аристову, племена чуюе, чуми (чумиши-чубань), чу-мугунь, чубань обитали смежно друг с другом и занимали земли между Алтаем, Бардыком и Тянь-Шанем. [12. – С. 84-87] Последние сыграли важную роль в этногенезе тюрков-шато.

В конце V веке кыргызы и кангюйцы (предки кангаласцев) слились с динлинами и консолидировались в Минусинской котловине, образовав Кыргызский каганат на Енисее.

В VI-X века среднеазиатские хунну alty cub cogdak (шесть чубов согдак) сыграли большую роль в этногенезе кимаков, кыпчаков, алтайских кыргызов, канглов (кара канглы), аргынов и других более поздних этнических образований. Согласно М.Тынышбаеву, одно из местных племен кара канглы называлось алты ата кара канглы. Племя состояло из шести родов – тогузбай, онбай, каспан, бадрак, кызыл канлы и кара манас [168. - С. 67.]. Имеющиеся в наших руках этнографические материалы показывают, что шестисоставные среднеазиатские хунну alty cub cogdak сыграли важную роль в этногенезе также алты ата аргынов, а также кыргызского племени саяк (алты аталуу саяк/«шестисоставные саяки»), предки которых в прошлом жили в Восточном Казахстане.

В эпоху Кыргызского Великодержавия кыргызские земли простирались от Ангары до Каспийского моря. Соответственно, Алтай и Тянь-Шань (Или-Таласская долины) тоже входили в состав Великого Кыргызского каганата. Аль Идриси о стране кыргызов писал: «Страна киркиров обширна, плодородна, часто посещается путешественниками, хорошо орошается многими реками, доходящими сюда от китайских границ; главная из этих рек носит имя Манхаз (в других переводах Манхар). ...Город, где обитает царь киркиров,… расположен близ полуострова Гиацинтов... Киркиры сжигают своих умерших и бросают их пепел в Манхаз, а кто живет далеко от реки, те собирают пепел и пускают по ветру... Страна этих киркиров находится к востоку от страны багаргаров (уйгуров) и недалека от китайского моря» [68. – С. 106.]. В стране кыргызов располагались пять городов: Нашран, Хирхир (дважды), Хакан Хирхир и Дараид Хирхир. Кыргызские города тянулись со стороны Тувы с востока на запад до Енисея [68. – С. 106.].

По данным Гардизи, в эту эпоху кыргызы на Алтае имели улус, управляемый Эмке, основной костяк населения составляли кыргызы и огузы. Согласно анонимному автору сочинения «Худуд …», в период кимакского господства одно из трех владений Кимакского кагана называлось Каркыраханом. Источник сообщает: «область Каркар(а)хан принадлежала кимакам, однако жители ее напоминали по своим обычаям хырхызов [177. – C. 50.].

К.И.Петров, В.Ф.Минорский, Б.Е.Кумеков, С.М.Ахинжанов, В.П.Мокрынин, А.М.Мокеев [140; 101; 17; 125; 124.] и другие локализовали область Каркырахан в Восточном Казахстане. В.Минорский и Б.Кумеков находили ее в районах современного города Каркыралинска в Восточном Казахстане. С.М.Ахинжанов полагал, что земли Каракырахана простирались от Иртыша до Балхаша и Алакуля на юге. В нее входили Тарбагатайский хребет, Чингизтауские и Каркыралинские горы, где обнаруживалось множество названий местностей, связанных с Манасом [17. - С. 158-159, 163].

Б.Е.Кумеков допускал мысль о том, что часть кыргызов в IX-X века жила на Тянь-Шане. По его данным, кимаки имели общие границы с кыргызами как на Алтае, так и на Тянь-Шане, где они взяли под контроль ряд городов в Х веке в Восточном Туркестане [101. – С. 67]. По мнению Б.Кумекова, топонимы, упоминаемые аль Идриси, соответствовали: озеро Гаган – системе озер Алакульской впадины, Гиргир – Тарбагатаю [101. – С. 74-75.]. Ссылаясь на порядок перечислений тюркских племен Шамс ад-дина Суфи, где указывалось наряду с кыргызами, кимаками самостоятельное племя кыркыр, он пишет о существовании отдельного рода кыркыр, земли которого находились между кыргызами и кимаками [101. – С. 66].

А.Н.Бернштам, В.В.Ромодин, О.К.Караев [29. - С. 21; 150; 73.] полагали, что область Каркырахан располагалась в Семиречье [29. – С. 21]. По их мнению, в IX-X века кыргызы смогли организовать свое княжество под названием Каркырахан на Тянь-Шане. В.А.Ромодин основывался на топонимические данные. Он писал, что «в современной топонимике сохранилось название местности Каркыра, находящейся около реки Кара Кыстак в Казахстане, верховья которой к югу от Мерке отделены Киргизским хребтом от верховьев Таласа» [150. – С. 511]. Ставка предводителя кыргызов находилась в районе современного города Мерке, где обнаруживались реки под названиями Каркыра и Кара Кыштак [73].

Как нам кажется, анонимный автор сочинения «Худуд…», информируя об области Каркырахан, попытался более или менее описать картину изменения этнополитической ситуации в Семиречье в Х веке. Он подробно рассказал о формировании Кимакского каганата на Алтае. В то же время анонимный автор упоминал о военных успехах кыргызов в Восточном Туркестане в эпоху Кыргызского Великодержавия. Информировал о захвате кыргызами ряда городов и племен в этом регионе Аньси (Куча), Бэйтин (Бешбалык) и другие [76- С. 52]. Он же упоминал о кыргызах, живущих отдельным улусом рядом с владениями чигилей, ягма вблизи города Кашгар. Т.е., по его сведениям, кыргызы еще в то время имели отдельные улусы как на Алтае, так и на Тянь-Шане. С. Ахсикенди локализовал Кыргызское владение Каркыра с центром в долине реки Талас.

Отметим, что в данный период земли на западе от енисейских кыргызов были разделены между двумя государствами – Кимакским княжеством и Караханидским каганатом. Кимаки-канглы и кыргызы смогли образовать собственное государственное образование на Алтае, состоящее из трех крупных областей – Йаксун Йасу, Ондар Аз Кыпчак и Каркыра хан. В середине X века канглы, азы, тухси, отуз огланы, кыргызы, чигили, ягма, тюрки совместными усилиями сформировали Караханидский каганат на Тянь-Шане.

Как нам кажется, при анализе источников нам необходимо учитывать, что в эпоху Кыргызского Великодержавия енисейские кыргызы могли мигрировать и уходить самостоятельно отчасти вкупе с другими племенами далеко на Восток, Запад, Юг и Север, что подтверждается топонимическими и этнографическими материалами. Поэтому аль Идриси сообщает о Кыргызском владении, раскинувшемся с востока на запад, начиная от самых глубин восточных земель. Истахри информирует о группе кыргызов на Волге (Итил), а Марвази (ХI-ХII вв.) пишет о группе кыргызов, ставших соседями мусульман и т.д. Идриси пишет: «…Киркиры сжигают своих умерших и бросают их пепел в Манхаз, а кто живет далеко от реки, те собирают пепел и пускают по ветру...». В свою очередь, аль Марвази отмечает: «У хирхизов в обычае сжигание умерших; они утверждали (при этом), что огонь очищает и делает их чистыми. Таким был их обычай в прошлом, но когда оказались соседями мусульман, то стали хоронить мертвых» [76. – C. 59]. Т.е. Марвази в данном случае рассказывает о тех кыргызах, которые жили уже далеко на юго-западе, что вынуждало их смириться с ситуацией и сложившимися обстоятельствами. Кыргызы Марвази могли жить, если не на Тянь-Шане, то только вблизи лежащих областей на Тянь-Шане и Ферганской долине.

О.К.Караев и М.Ч.Кожобеков, анализируя книгу Марвази, отмечал: «Ко времени написания сочинения ал Марвази мусульманская религия не могла проникнуть дальше долины реки Или. Махмуд Кашгарский, написавший свою работу на 46 лет раньше аль Марвази, сообщает, что граница областей ислама – на юго-востоке простиралась до Черчена, а на северо-востоке – до г. Куми-Талас, в долине реки Или [76. – C. 59]. Очевидно, именно поэтому в сведениях средневековых авторов отмечалось о том, что восточные племена, мигрировавшие на запад в долине реки Талас, сталкивались с племенами, живущими по традиции и канонам ислама, что заставляло их принять ислам или переселяться в другой регион.

Аль Марвази писал о миграции восточных племен на запад. По его информации, миграцию начали куны, которые покинули свои места обитания и ушли на запад из-за кара китаев. Марвази писал о кунах как о племени, отделившемся от киданей (кара китаи). Куны, бежавшие от Кытай хана, прибыли в земли племени кай на Иртыше, оттуда были прогнаны дальше на запад. «…Затем они (куны) пошли на земли аш-шариййа, а аш-шариййа ушли в землю туркмен. Туркмены переместились на восточные земли гузов, а гузы переместились в земли печенегов поблизости от берегов Армянского (Черного) моря» [18. - С. 178-179.], т.е. цепь передвижения восточных племен на запад в исторических источниках того времени представляла следующий порядок – каи, куны, аш-шариййа (команы-кыпчаки), туркмены, огузы, печенеги [18. - С. 179.].

Аль Марвази указывал о двух ветвях племен шары – западных и восточных. Западная группа во главе с аш-шариййа пришла в долину реки Талас, расположилась в бассейне Сарысу вплоть до земель северо-восточней Аральского моря, выдворили отсюда огузо-туркмен и смешались с канглами, азами и другими племенами края. Восточная группа располагалась в Притяньшанье. С.М.Ахинджанов писал, что они сначала пришли в долину реки Талас, но боясь обрезания, обратно вернулись на восток. А.Марвази о них и месте нахождении информировал: «Идущий в направлении (страны) Китай достигает на расстоянии в полмесяца пути от Саджу (Шачжоу) племени из шары, которое известно именем их вождя, называвшегося Басмыл. Они убежали в эти места от ислама, боясь обрезания» [18. - C. 185.].

Ибн ал-Асир рассказывал о миграции алтайских племен на Тянь-Шань в XI веке. В одном месте своей книги он упоминал о принятии ислама неверными тюрками в 10 тысяч шатров, ранее совершавших набеги на мусульманские города в области Баласагуна и Кашгара. В честь перехода в истинную веру было принесено в жертву 20 тысяч баранов. Эти тюрки «…проводили лето в краях Булгара, а зимовали в краях Баласагуна, но когда приняли ислам, то рассеялись по стране; в каждом крае по тысячи кибиток… ведь они объединились только для того, чтобы защищать друг друга от мусульман» [83. - C. 68-69.].

С.М.Ахинджанов в шары видел кыпчаков-половцев. А.Мокеев и В.Ушницкий – кыргызов. В свою очередь мы предлагаем видеть в шары кыргызов аз-шары или кыргызов аз-команов. Это были пассионарные группы кыргызов, костяк которых составляли азы и кыпчаки, выдвинувшиеся с территории Саяно-Алтайского края на запад, вовлекая в свое движение азов, кыпчаков, бахринов, монгушей и других. В средневековых источниках сохранился ряд преданий и легенд, где встречались «этнонимы и антропонимы, имевшие отношение к кыпчакскому периоду и племенам, мигрировавшим вкупе с кыпчаками на Запад. В одной из них рассказывается о противоборстве Монгуша из племени дурут с Аккубулом, владыки токсоба [167. - С. 541-542]. Само название племени дурут (тортуул) говорит о связи их правителя Монгуша с четырехсоставными азами.

В сочинении «Маджму ат-Таварих» Аккубул представлен родоначальником правого крыла кыргызов, а монгуш (мунгкуш) указан в числе аристократических кыргызских родов, наряду с тагаем, адина, кара багышом (правое крыло) [16. – С. 111]. Отметим, что большинство этнонимов и топонимов, сохранившихся в этнической структуре тех или иных народов и встречавшихся на территории Средней Азии, Предуралья, Северного Кавказа, Астрахани, Крыма, Гагаузии, Венгрии и Турции, относятся к домонгольскому периоду, когда кыргызы самостоятельно или вкупе с кимако-кыпчакскими племенами продвигались в западном направлении в IX-XII века. Т.е. большинство их связаны с эпохой Кыргызского Великодержавия и кыпчакским периодом. Например, в родоплеменной структуре кыпчаков Венгрии встречались названия родов кыргыз, черик и кыпчак. Названия местностей, связанных с кыргызами Кыргыз-Су и Кыргыз-Кытай, встречались в Гагаузии в Южной Молдавии.

По данным М.Кашгари, накануне нашествий киданей алтайские племена кыргызы, кыпчаки и ябагу создали коалицию против кара китайской экспансии во главе с Елюй Даши в XII веке. В данную эпоху кыргызы вновь становятся ведущим политическим объединением на Алтае. Однако в этой борьбе одержали верх кара китаи, которые смогли взять под свой контроль огромную территорию от Енисея на запад до Таласа. В эту эпоху алтайские и тяньшаньские кыргызы были объединены под единоначалием гурхана и в рамках Кара китайского государства. Поэтому ибн Вали упоминал племена кыргызов и кытаев вместе и располагал в землях государства Моголистан. С.Ахсикенди упоминал племя сунжек кытай (сунжек от прозвища вождя) [16. - C. 82] как одно из крупных племен левого крыла кыргызов.

В монгольскую эпоху енисейские кыргызы были покорены монголами два раза – в 1206 году и 1218 году. Однако кыргызы удерживали Алтай и Саяны, где находились основные улусы кыргызов.

В эпоху Чингиз хана в целях усиления своей власти на севере монгольский владыка образовал улус Хорчи, на основе земель бахринов и кыргызов. Сюда же входили и другие лесные племена Саяно-Алтайского края.

В эпоху Бату лесные племена севера вошли в состав улуса Джучи. В том числе, лесные племена улуса Хорчи.

В связи с вышеизложенным отметим, что «Маджму ат-Таварих» С.Ахсикенди уделил большое внимание союзу Токтамыш хана с племенным союзом аз-ширинов. С.Ахсикенди приводит немного расширенный список союзников Токтамыш хана. Согласно С.Ахсикенди, Токтамыш хан имел союз с племенами бахринов, оргун, байри, кыпчаков [16. - С. 45], включив сюда кыргызов, кыпчаков, моголов и других. О чем будем говорить чуть ниже.

Следует отметить, что «Маджму ат-Таварих» С.Ахсикенди является единственным источником, подтверждающим сведения анонимного автора сочинения «Худуд…» о кимакской области Каркырахан. С.Ахсикенди в своей книге подробно рассказывал о кыргызском владении Каркыра, земли которого простирались от Енисея до Таласа. В «Манасе» С.Ахсикенди область Каркыра охватывала Или-Таласскую долины и Восточный Казахстан. Ее можно отождествить с Западнотюркским каганатом. Кыргызы жили в двух областях – Каркыра на Тянь-Шане и Салучи-Булгачи на Алтае.

Страна Каркыра указывалась в соседстве с владением Бахрин, в котором можно усмотреть название тюргешского господствующего племени мукрин, потомков приамурских мукри. Владение Каркыра всегда упоминалось и располагалось рядом с Куланом, Кара Кыштаком, Таласом, Чаткалом. Кыргызами управлял Каркырабек, дед Манаса. Династию Каркырабека представляли Жакып и его сын Манас, который родился в долине реки Талас. Ставка батыра находилась в Кара Киштаке рядом с Куланом (ныне Луговое) в Таласской долине, кыпчаки действовали в верховьях Таласа, где проходили основные сражения Манаса с калмакским ханом Жолоем, за Кара Кыштак [16. – С. 47, 48.].

Улус Салучи-Булгачи, упоминаемый С.Ахсикенди, всегда ассоциировался с междуречьем рек Или и Иртыша и Алтаем. О.Караев писал, что в XIV веке войско Амира Тимура настигло Салучи-Булгачи в местности Бикут в Прииртышье.

В поздних версиях эпоса «Манас» родственное кыргызам племя кангы (канглы) играло немаловажную роль в истории кыргызского народа, возглавляемого Манасом. По содержанию поздних версий «Манаса», кыргызы во главе с Манасом возвратились на земли своих пращур на Тянь-Шане, где батыр основал свою ставку в долине реки Талас. Любопытно, что основными союзниками Манаса указаны племена союза аз-ширинов азыки (азы, аз-ширины), кыпчаки, аргыны, а также племена Салучи-Булгачи кангы, долосы, кесеки, теиты и другие.

В таком случае, книга С.Ахсикенди «Маджму ат-Таварих» посвящена истории кыргызских племен, которые в эпоху Кыргызского Великодержавия возвратились в земли своих пращур на Алтае-Тяньшаньском регионе, где ими было создано новое владение на основе земель и племен (кыргызы, огузы, азы, канглы, кыпчаки, бахрины, аргу-аргыны) Западнотюркского (Тюргешского) каганата. Позже это владение разделилось на два улуса: на Каркыра хан на Алтае (Восточный Казахстан) и Каркыра (Талас) на Тянь-Шане. Союз племен аз-ширинов, бахринов, кыпчаков и аргынов и Салучи-Булгачи представляли предков основного населения кыргызского владения Каркырахан. Древнее пребывание кыргызов в районах гор Тарбагатая и Каркыралинска подтверждали названия каркыралинского (казахского) племени кара кисек и его родов – манас, тагай, кусчи [13. - С. 197, 224-227.], которые упоминались в родословной народа в «Маджму ат-Таварих» С.Ахсикенди.

В таком случае можно полагать, что С.Ахсикенди рассказывал об истории кыргызов и других им союзных племен аз-ширинов, кыпчаков, бахринов, аргынов, обитавших в трех владениях: Каркыра в долине реки Талас, Каркырахан на Алтае и кыргызов улуса Хорчи, куда входили енисейские кыргызы и кыргызы Западной Монголии. С образованием государства Хайду в долине реки Талас в 1269 году племена вышеотмеченных областей постепенно стали мигрировать и консолидироваться на Тянь-Шане.

Отметим, что генеалогия аристократических родов кыргызов, приведенных в «Маджму ат-Таварих» С.Ахсикенди, тоже указывала на миграцию кыргызов с территории Саяно-Алтая и Западной Монголии. С.Ахсикенди в качестве аристократических родов кыргызов указывал адина, тагай, кара багыш и мунгкуш (мунгуш). Последний этноним связывал кыргызов с племенами кара монгуш, монгуш, куулар и кыргыс, проживавших в степях Баян Талаа Ховузу в Западной Монголии. Но об этом поговорим чуть позже.

По сведениям С.Ахсикенди, Манас и его народ кыпчаки Каркыры имели союз с Анга Торе чериком, Ак Тимур кыпчаком и другими улусными правителями. Об этом же говорит генеалогическое предание рода Черик (Шерик), проанализированное А.Маргуланом. В нем говорилось о том, что Черик пришел в Арку (Восточный Казахстан) с востока. На новом месте обитания Черик стал бием при Кыпчакском хане [112. - С. 109]. Отсюда можно полагать, что миграция восточных племен бахринов, чериков, кыргызов, толосев и других проходила через земли страны кыпчаков области Каркырахан в Южном Алтае.

Одним из главных причин миграции кыргызов, бахринов, чериков, кыпчаков, аргынов на запад было образование государства Хайду и усиление позиции Тутухи на востоке, который устраивал жестокие расправы в улусах кыргызов и других лесных племен.

(Отрывок из книги Т.Акерова «Маджму ат-Таварих»)