Peacemaker

Все правильно.

киданец.

Из истории казахско-кыргызских отношений. Часть 2 Вследствие недостатка источников, очень сложно уверенно говорить о том, был ли кыргызскими племенами избран новый хан после гибели Буйдаша в 1560 г. Судя по отрывочным данным, племенами управляли бии, которые признавали своими сюзеренами казахских ханов. Прочный казахско-кыргызский союз чрезвычайно беспокоил правителей мусульманских государств Центральной Азии. Тем более, что в конце XVI века под властью казахского хана Тауекела стали собираться и другие кочевые народы, как ойраты и каракалпаки. Не случайно, что в этот период к кочевникам зачастили мусульманские миссионеры, и если верить их житиям, те же кыргызы буквально тысячами вдруг стали принимать ислам. Но примечательно, что даже после развала созданной Тауекелом кочевой державы, кыргызы продолжали демонстрировать верность союзу с казахами. Так было, когда в 1603 г. каракалпакские племена провозгласили своим ханом какого-то самозванца, вошедшего в историю под именем Лже-Абд ал-Гафара, и, разгромив казахских правителей Есима и Батыра, захватили Туркестан, Сайрам и Ташкент. Согласно этнографическим сведениям, кыргызские вожди приняли самое активное участие в борьбе против каракалпаков. А когда Есим потерпел неудачу в противоборстве с внутренними противниками, то кыргызы радушно приняли его и провозгласили своим ханом. Главным сподвижником Есима среди кыргызской знати был очень влиятельный бий Кокем. Благодаря этой поддержке Есим сумел утвердить свою власть над частью племен Старшего жуза. Но в 1616 г. он оказался вынужден признать свою зависимость от ойратских князей. Вот что об этом сообщали российские информаторы Т. Петров и И. Куницын: “…Х Колматцкой земле ныне в подданстве Казачья Большая орда да Киргизская орда, и тем обеим ордам колмаки сильны. А которые ясыри Казатцкие и Киргизские земли преже сего пойманы были в полон в Колматцкую землю, и тех ныне Богатырь-тайш, сыскивая, отдает им без откупу. А в Казачьи и Киргизские орды начальники в том ему присылают бити челом, и живут в совете и во всем Богатыря-тайша над собою почитают и его слушают”. Судя по этим данным, подчинение Старшего жуза и кыргызских племен произошло вполне мирным путем. Хотя в одном из произведений Жиембета-жырау (“Еңсегей бойлы ер Есім…”) об этом событии рассказывается совершенно иным образом. Как бы то ни было, после кратковременного периода зависимости от ойратских князей Есиму, который совсем не зря носил прозвище Ер (“мужественный”), удалось переломить ситуацию. Помимо личной храбрости огромное значение в этом деле сыграли дипломатические усилия Есима. Готовясь к войне, он вступил в переговоры с правителями ногайцев и халха-монголов для того, чтобы скоординировать совместные действия. Эти переговоры закончились вполне успешно и привели к созданию сильного антиойратского союза. “А слажился де Алтан царь с Казадцкою землею, а казацкие люди с нагаи”, - отмечалось в одном из русских документов. В 1620 г. казахско-монгольско-ногайская коалиция нанесла сокрушительный удар по ойратским племенам. Как доносил в Москву уфимский воевода Осип Прончищев, “…калматцким тайчам учинилась теснота великая от Казачьи Орды от Ишима царя, побил де у них многих людей”. Кыргызские племена, несомненно, принимали участие в этой войне и не упоминаются в документах лишь потому, что они были не союзниками казахского хана, а его формальными подданными. Но роль и значение этих подданных показывает тот факт, что, когда Есим в 1627 г. одолел своего извечного соперника Турсуна и стал старшим ханом, он приказал воздвигнуть в Ташкенте башню в честь своего верного соратника Кокем-бия. Все последующие казахские ханы также пользовались постоянной поддержкой со стороны кыргызских вождей. Кыргызские батыры отважно сражались в знаменитом Орбулакском сражении, состоявшемся в 1643 г. под началом хана Джангира. А один из кыргызских биев, согласно народным преданиям, принимал участие в составлении кодекса “Жеты-Жаргы” при хане Тауке (1680-1715). Некоторые авторы полагают, что этим бием был все тот же Кокем, но с этим утверждением довольно трудно согласиться. Больше доверия вызывают сведения Ч. Валиханова о том, что главным кыргызским бием во времена Тауке-хана был Тиес-бий, который, вероятно, и мог принять участие в составлении легендарного кодекса законов. Казахско-кыргызский союз воспринимался как единое военно-политическое объединение и джунгарскими правителями. Так, знаменитое нападение 1723 г. было одновременно нацелено как против казахов, так и против кыргызов. И если большая часть казахских племен под натиском джунгарских войск бежала к Самарканду и Бухаре, то кыргызы искали спасения у Гиссара и Куляба на территории современного Таджикистана. Вместе они подверглись и ударам цинских войск во второй половине 50-х гг. XVIII века. Но после устранения внешних угроз возник один вопрос, который неожиданно разрушил многовековые добрососедские отношения. Это был территориальный вопрос. Обе стороны считали своими многие джунгарские земли, и позиции каждой стороны были по-своему обоснованы. Началась война за “джунгарское наследство”. Первые зафиксированные в источниках серьезные столкновения между казахскими и кыргызскими племенами произошли уже летом 1759 г., то есть, сразу после крушения Джунгарии. В ответ на набеги кыргызов, отгонявших скот в соседних казахских улусах, крупный поход совершили сын султана Абулмамбета султан Абулфеиз и сын хана Барака султан Ханбаба. Летом 1760 г. кыргызские батыры подвергли погрому аулы дулатов и конратов, а в ответ поход организовал уже сам султан Аблай. В 1764 г. войско знаменитого кыргызского батыра Садыра разгромило кочевья найманов и конратов. Подтверждая эти сведения, осенью 1764 г. русский посланник Ш. Абзанов сообщал: “В нынешнем году киргис-кайсаки Большой и Средней орды разных родов кочевья свои имели близ китайской границы, подле разоренной Калмыцкой земли, по речке Иле, и от троекратного киргисцами нападения, кои находятся в подданстве у китайского хана, разбитые были, отчего пришли в разорение. И во время их разбития у них, киргис-кайсак, теми киргисцами увезено пленников многое число”. Разгромленным казахским племенам не оставалось ничего иного, как обратиться к Аблаю и его батырам. Султан немедленно откликнулся и назначил поход на август 1765 г., когда кони будут готовы для большого похода. Ответ Аблая оказался очень жестоким. В сражении на Сарыбеле кыргызы были разгромлены. Для противодействия казахам кыргызские батыры вступили в союз с кокандским правителем Ирдана-беком, который имел свои причины для присоединения к этой войне. Кокандский властитель значительно укрепил свое возникшее только в XVIII в. государство и после смерти Толе-бия в 1758 г. смог распространить свою власть на Ташкент, который казахи Старшего жуза считали своей столицей. Не ограничиваясь этим, Ирдана-бек посягнул и на сырдарьинские города, которые принадлежали казахам еще с конца XVI в. Сам Аблай сообщал российским властям, что кокандцы захватили четыре города, которые находились под его властью. В октябре 1766 г., Аблай вновь совершил поход на кыргызов, разгромив кочевья биев Карабуты и Балдыбека. После этого он решился идти на Коканд. До сведения российских властей султан доводил, что “большие от них ево подвластным обиды, озорничества, и препятствие следуемых из бухарских городов туда и к ним в улусы купецких караванов чинитца”. Готовясь к кампании, для “просмотру силы” противника, Аблай направил разведывательный отряд во главе со своим приемным сыном Бури-султаном. Но этот отряд был обнаружен и разбит кокандцами, а его предводитель оказался в плену. Такое не слишком благоприятное развитие ситуации было усугублено очередным разладом в отношениях Аблая с родоправителями Среднего жуза, отказавшимися принимать участие в походе. Некоторые российские источники сообщают, что причиной тому послужил отказ Аблая делиться захваченной добычей и подарками смирившихся кыргызских биев, в ответ на что воины, “почитая за огорчение, разобрав оставшуюся часть пленных, разъехались по своим улусам и оставили ево почти безлюдна”. Не сомневаясь в достоверности этих сведений, следует отметить, что подобный инцидент, скорее всего, был не причиной, а следствием и развязкой более глубоких противоречий. В других источниках также сообщается, что казахи Среднего жуза не видели необходимости принимать участие в конфликте с кокандцами и даже опасались, что война помешает торговле с Ташкентом. Но потеря войска не могла остановить Аблая, тем более что под его знамена стали стекаться джигиты из племен Старшего жуза. Набрав несколько сотен бойцов, султан двинулся к Ташкенту, где столкнулся с кокандскими войсками. В последовавшем сражении казахи были разбиты, выстрелом из ружья был ранен сам Аблай, которого от гибели спасла лишь прочность кольчуги и одетого под нее стежника. В результате, султан был вынужден отступить к горам Каратау, где и разбил свою ставку. Несмотря на первые неудачи, Аблай продолжил тревожить стремительными нападениями города и селения, признавшие власть кокандского бека. Эти набеги представляли серьезную опасность, поскольку силы казахского султана за счет притока новых бойцов увеличивались день ото дня. В итоге, Ирдана-бек бежал к своим союзникам в кыргызские кочевья. Ташкентское правительство предпочло “без войны” признать над собой власть Аблая. Несколько преувеличивая степень своих побед, султан сообщал российским властям, что “ташкентцы, бухарцы, самаркандцы и протчия живущая в тамошних других городках, поклонились под ево, Аблаеву, власть с тем, чтобы жить в тихости и обходиться как детям с отцом”. Однако о полной победе помышлять было рано. Выкурить кокандского бека из кыргызских гор было трудно, и Аблай даже обратился к цинскому императору с просьбой предоставить ему помощь войсками и артиллерией. Но Хунли отказал, заявив, что Ирдана-бек является таким же цинским подданным, как и сам Аблай. Неудачные переговоры с Китаем и Россией не заставили Аблая отказаться от своих планов. По кыргызам был нанесен новый мощный удар. Так, Ч. Ч. Валиханов писал: “Аблай в 1770 году нападает на бурутов около реки Туро, совершив замечательный переход через Шату, и преследует этих горцев до Чуйской долины. Кровавая битва, происходившая около рек Кызылсу и Шамси, впадающих в Чу, где все буруты бились в союзе против Аблая, живет до сих пор в их преданиях по именем “джаиловского побоища”. Буруты потерпели такое поражение, что из поколения толкан, рода султу осталось только 40 человек. Аблай вернулся в Кокчетав, свое любимое кочевье, близ сибирской линии, обременный добычею, и пленные, приведенные им, были так многочисленны, что теперь потомки их составляют две волости под названием Яна и Бай-киргиз”. В 1774 г. Аблай совершил новый поход на кыргызов. На отбитых землях по течению р. Талас, хан основал небольшой городок, который, населил трудолюбивыми каракалпаками и отдал в управление своему сыну Адилю. Переселенцы разбили пашни и восстановили систему джунгарских арыков. По мнению некоторых исследователей, этот городок находился на территории современного Тараза и, видимо, должен был символизировать окончательный переход данного района под контроль казахских племен Старшего жуза. Но, несмотря на крайнюю жестокость Аблая, воинственные горцы по-прежнему не желали сдаваться и постоянно теснили семиреченских казахов. Так, в 1778 г. Кулыбек-батыр, сообщал российским властям: “Аблай-хан ко исполнению предприятия ево выездом противу киргизов в горах в окрестностях городов Малой Бухарии обитающих, а притом и для удаления от места пребывания ево и покушался”. Интересно, что влиятельные бии и батыры Среднего жуза резко выступили против планов Аблая и принудили его отказаться от задуманного. Тем не менее, на следующий год Аблай все-таки оказался на территории Старшего жуза, оставив в Кокшетау своего сына и наследника Вали-султана. Факт ожесточенных казахско-кыргызских столкновений подтверждал и сам хан Аблай, который в августе 1779 г. сообщал российским властям: “Во владении ж моем состоит Большая и Малая орда, ис коих Большая расположена около г. Туркестана в Ташкении, где также находится воюющие со мной, называемые кыргызы, которые в той области кочующим моим подчиненным киргисцам чинят несносные беспокойства и притеснении, то есть делают во всегдашнее время военною рукою на них нападении и притом захватывают к себе жон, детей и имение их, которые, не стерпя таковому раззорению, принуждены слезно просить моего защищения, куда от меня отправлены из детей моих и братьев с лутчими людьми, после коих и сам, сев на конь, для отечества нашего отправиться готовлюсь”. Последний кыргызский поход Аблая вновь увенчался успехом благодаря военной хитрости, с успехом примененной ханом против своих простодушных противников. Для этого был использован русский солдат Яков, вследствие какой-то провинности бежавший в свое время к казахам из Петропавловской крепости. Теперь он в полной амуниции постоянно находился рядом с Аблаем и был даже включен в состав посольства, направленного к кыргызам. Это должно было указывать на широкую поддержку, оказываемую казахам русскими властями. А поскольку кыргызы на тот момент не имели тесных отношений с Россией, смутно представляя жизнь русских, Яков легко мог быть принят хоть за генерала. Кроме того, Аблай сообщил кыргызам, что пограничный китайский отряд, располагавшийся неподалеку, также будет действовать на стороне казахов. Поверив уловкам, большая часть кыргызских биев и батыров решила просить мира и предоставила Аблаю аманатов из 15 наиболее знатных семей, которые были разделены между казахскими чингизидами. Так, Я. Усманов об этом сообщал: “Из тех диких киргизов большая часть сим захватом в послушание Аблая приведена, а остался только один Садык-бий со всею его волостью, за чем Аблай не отступает теперешнего его места пребывания, старается всячески взять и от сего последнего аманата. Ежели добровольно не согласится, то намерен сделать на него нападение, к чему и покоренные им киргизы помогать обещались”. После этого состоялись длительные переговоры между знатью обоих народов. Главным вопросом на них, разумеется, стало определение границ. В результате стороны определили их примерно по той линии, где проходит современная граница Казахстана и Кыргызстана. Как писал Ч. Валиханов, “от Аблая они [киргизы] оставили Или и заняли нынешние кочевья. По миру решили: от озера до Чу – кочевья киргизов, а от гор на Или – кайсаков”. Вскоре Аблай умер, но казахско-кыргызские отношения еще длительное время продолжали оставаться напряженными. Тем более что в XIX в. свою лепту в эту бесконечную междоусобицу внесло соперничество Китая, Коканда и России. Султаны и манапы часто оказывались лишь пешками в чьих-то хорошо продуманных планах. Действуя в чужих интересах, они принесли немало бед и горя, в первую очередь, своим народам. Очень хочется, чтобы современные политики двух стран не уподоблялись этим спесивым и недалеким историческим персонажам.

Значит они были в составе огузов?

http://tsagaan-uul.mn/posts/133 Халхасские цагаан геруты

Джунгары мойх предков резали.Мой предки тоже резали джунгаров. Давайте забудем старые обиды,и будем опять все братья и сёстры монголы -будем в гости к друг другу ездить и вместе уничтожим тех кто против нас!

http://pavon.kz/post/view/50588 Актюбинец запатентовал двухэтажную юрту

Монголы

По предварительным данным учёта скота, в 2016 году в Монголии насчитывается 61 млн. 542 тыс. голов. По сравнению с прошлым годом, этот показатель увеличился на 9,9 процента или на 5,562.3 млн. голов, сообщает Национальный статистический комитет. В Монголии насчитывается лошадей - 3 млн. 634,9 тыс. голов, коров – 4 млн. 080,3 тыс., верблюдов – 401,3 тыс., овец – 27 млн. 853,4 тыс., коз – 25 млн. 572,2 тыс. голов.

http://www.choibalsan.mn/index.php?newsid=10294

Уйгуры из КНР переезжают в республику под видом «казахов» 19.08.2014 11:26 Фото: Abai.kz По данным информационного портала Abai.kz, в республику под видом казахов переезжают этнические уйгуры из Китая. В то же время китайские казахи не могут выехать на историческую родину, передает ИА «NewTimes.kz». В Бразилии мужчина остановил машину ударом камня в лобовое стекло (ВИДЕО) На информационном портале Abai.kz опубликовано Обращение на имя премьера республики Карима Масимова, председателя КНБ Нуртая Абыкаева, главы МИД Ерлана Идрисова, госсекретаря Адильбека Джаксыбекова. «Президент Казахстана поручил МИД создать все условия для переезда этнических казахов из Китая на Родину. Однако в настоящее время мы не видим чиновников, которые добросовестно исполняли бы данное поручение. Получение визы само по себе превратилось в серьезную проблему. Казахи из Китая не могут получить визу в Казахстан», - говорится в Обращении. По информации авторов Обращения, этнические казахи, пожелавшие этим летом въехать в Казахстан, были недовольны работой визовой службы. «По словам обратившихся, казахам, проживающим в трех районах СУАР, затруднительно каждый раз добираться до Урумчи из-за отдаленности от их населенных пунктов. Они хотят посетить Казахстан летом или зимой во время отпуска. Однако визы им обещают выдать в октябре-ноябре», - отмечается в документе. По мнению авторов Обращения, визы в Казахстан получают, в основном, представители других национальностей (см. ВИДЕО ниже). «Известно, что многие среди обратившихся за казахстанской визой – уйгуры. Почему казахи не могут попасть на свою этническую Родину? Этот вопрос, скорее, к визовой службе, расположенной в Урумчи. В последнее время появилась информация, что в Казахстан переезжают китайские граждане, сменившие национальность и ставшие казахами», - резюмировали авторы Обращения. В СУАР (Китай) проживает многочисленная казахская диаспора, которая по переписи 2010 года составляет около 1,5 млн человек

Актюбинский историк выявил неизвестного казахского хана Жанибека II 13.05.2015 Автор: ЖУМАГАНБЕТОВ Т.С., доктор исторических наук, профессор кафедры истории и регионоведения АРГУ им. К.Жубанова Историки достоверно изучили всех правителей каганатов кок-тюрков, знают каждого хана Золотой Орды, но при этом знают не всех наших ханов XVII в. Новые документы позволили выявить имя другого хана – Жанибека II. Особенно запутанной выглядит история Казахского государства в период с 30 по 70 гг. XVII в. В официальном изложении истории нашей страны основная заслуга в управлении ханством в этот период отводится младшему сыну хана Есима – Жангиру. Новые документы позволили выявить имя другого хана – Жанибека II. Одного из основателей Казахского государства – хана-соправителя Абу-Сайда, прозвище которого Аз-Жанибек стало тронным именем, мы считаем Жанибеком I. Для того чтобы исследовать период правления Жанибека II, проведем краткий экскурс. Так как у казахских ханов не сохранились собственные архивы, период XVI-XVII вв. истории Казахстана мы исследуем по документам русских царей, их интересовали замыслы против русских пограничных городов. К XVII в. в русской дипломатической отчетности сохранились традиции, по которым чингисидских ханов именовали «царями», а султанов – «царевичами». Таким образом мы реконструировали события. После смерти хана Есима новым казахским ханом стал его старший сын Жанибек II. В 1628 г. он сел на трон отца в городе Яссы. В русских источниках он упоминается неоднократно. Так в «отписке» тобольского воеводы П.Пронского от 17 августа 1639 г. говорится о походе джунгарского Далай тайши «Казачьи орды против Яныбека царя». Это один из эпизодов первой казах­ско-джунгарской войны. Главной задачей Жанибека II стал отпор джунгарам и калмыкам. После 40-х гг. XVII в. после военного разгрома джунгарами Могулистана и вассалитета этого государства от Джунгарии правители западных монголов получили контроль над городами Восточного Туркестана. Новой столицей этого государства становится Яркенд. Вскоре Старший жуз подтверждает свой новый вассалитет от западных монгол. Джунгары привлекали вассальных правителей казахов и могулов к участию в их походах. С другой стороны против джунгар образовалась достаточно прочная коалиция, состоящая из казахов, алатауских кыргызов и войск самаркандского наместника казахского батыра Жалантоса. В результате сражения в 1635 г. казахское ополчение, возглавляемое ханом Жанибеком II и султаном Жангиром, потерпело поражение. Новый «бухарский» поход на следующий год завершился для джунгар уже неудачно. Известно, что после очередного поражения джунгар от самаркандского войска батыра Жалантоса весной 1640 г. между всеми сторонами конфликта начались переговоры и был заключен мир. В письменном докладе русского посла в Джунгарию М.Ремезова упоминается прием, данный хунтаиши Батуром 1 ноября 1640 г. иностранным и калмыцким послам. В этом докладе упоминаются послы «царя Яныбека». Об этом же событии упоминают авторы 5-томной истории Казахстана, только здесь упоминается имя Янгира-царевича. Данный момент показывает, что в 1640 г. Жангир оставался по статусу «царевичем», т.е. был казахским султаном, а не ханом. Казахи знали о надвигающейся второй войне 1643 г., продлившейся до 1647 г. Хан Жанибек II предпринял меры дипломатического характера для создания антиджунгарской коалиции из казахов, узбеков, части восточно-туркестанских монгол, тяньшанских кыргызов и даже части джунгаров-хошоутов. Несмотря на приготовления, война для казахов началась неожиданно и неудачно. Летом 1643 г. джунгары нанесли удар по кыргызам и разгромили их. Военные действия разворачивались на территории Жетысу. Небольшой отряд стрельцов султана Жангира встретил противника огнем. Другая половина напала на них из засады. Это позволило нанести джунгарам существенный урон. Подошедшие войска батыра Жалантоса и кыргызское ополчение довершили разгром джунгар в новой битве. Данные события получили подробное описание в «отписке» тобольского воеводы Г.Куракина, который продолжает называть Жангира «царевичем Казачьей Орды». Простые джунгары были измотаны войной. Попытка хунтайши Батура продолжить военные действия против казахов завершилась провалом. Весной 1647 г. джунгары и казахи подписали мирный договор. Об этом упоминается в докладе русскому царю Алексею Михайловичу послом О.Щербатым от августа 1647 г. В 1648 г. после смерти хана Жанибека новым казахским ханом стал Жангир. В 1652 г. хунтайши Батур организовал новый поход на территорию Жетысу. Тяньшанские кыргызы были разбиты и приняли подданство джунгар. Казахи потерпели поражение, а хан Жангир погиб в битве. В 1653 г. умер хунтайши Батур. Казахский хан Батыр заключает союз с восточными монголами против джунгар. Новый хунтайши джунгаров – Батур-Сенге был отвлечен войной с восточными монголами, поэтому на казахской земле в течение следующих десятилетий наблюдается относительное спокойствие. Таким образом, на время правления Жанибека II выпало основное бремя борьбы против джунгар. Жанибек II и султан Жангир с честью вышли из этой борьбы, на 70 лет остановив продвижение джунгар в этом направлении. Геополитические и политические процессы и этнические миграции 30-70 гг. XVII в. сыграли огромную роль в определении новых этнических границ на Евразийском континенте и сделали наш мир таким, какой он есть сейчас. Дальнейшее исследование этого периода даст нашей исторической науке еще много новых удивительных открытий.

Здесь многие говорят о том, что большинство нынешних уйгуров это сарты. Я верю в это.Думаю,что это вас порадует.

Осуществляя широкую внешнеполитическую экспансию против народов и государств Центральной Азии, правившая в Китае маньчжурская династия Цин стремилась разобщить национально - освободительное движение в этом регионе, натравить один народ на другой, военными и дипломатическими средствами упрочить свои позиции в Халхе, Джунгарии, Восточном Туркестане, Тибете, как можно шире распространить сферу своего политического влияния на народы Сибири, Казахстана и Средней Азии. Казахские феодалы со своей стороны пытались в условиях наступления на казахские степи двух могущественных империй сохранить максимум самостоятельности, добиться возвращения некогда захваченных у них джунгарскими князьями кочевий, обеспечить право широкой торговли на рынках Синьцзяня. Дипломатия Цинской империи располагала огромным аппаратом чиновников, колоссальным опытом ведения дел с кочевниками, зафиксированным в династийных историях и других официальных источниках, отработанным механизмом решения внешнеполитических проблем. В основе внешней политики Цинской империи лежала идея китаецентризма, возникшая в древности и заимствованная маньчжурскими феодалами, захватившими страну в XYII в. В течение тысячелетий Китай был окружен странами и народами, уступавшими ему по величине территории, численности населения, военному могуществу, нередко отстававшими от Китая в экономическом и культурном отношении. Отдаленность от других крупных центров цивилизации и культуры, политика самоизоляции страны, которую порой проводили правящие классы – все это породило концепцию превосходства всего китайского над чужеземным, нашло свое выражение и в теоретическом обосновании “предопределенного” самой природой превосходства. Возникновению искаженной картины мира способствовало обожествление императора и насаждавшееся веками представление о нем как о посланнике неба на земле «Сыне Неба», которое возложило на него задачу приобщения всех народов к китайской культуре, включение их в орбиту китайской политической системы. Представление о «Небом избранном» богдыхане освящалось и поддерживалось различными религиозно - этическими учениями и государственным аппаратом. Отношение правителей Китая ко всем соседним народам как к “варварам”, которых необходимо «умиротворять» и «просвещать», исключало всякую возможность установления равноправных отношений между Китаем и соседними государствами. В соответствии с выше изложенным в Китае существовал еще и сложный и в то же время унизительный церемониал приема иностранных послов при императорском дворе. Китайские чиновники тщательно следили за содержанием, тоном и оформлением посланий и грамот, присылаемых Сыну Неба. Все эти методы и приемы в той или иной мере нашли конкретное выражение во взаимоотношениях Цинской империи с казахскими ханствами. Впервые вопрос о взаимоотношениях с казахами встал перед Цинской империей в период подготовки к военной кампании против Джунгарского ханства в начале 1755г. Правда, в Пекине в это время не представляли себе еще достаточно ясно, где именно расположены казахские кочевья и какая вообще военно-политическая обстановка в самом Казахстане. В указе Цяньлуна (9 апреля 1755 г.), адресованном командующему цинскими войсками в Джунгарии, “предусматривались два возможных варианта решения казахского вопроса: если казахи перейдут на сторону Цинской империи, тогда следует направить «их старейшего вождя в столицу на аудиенцию и наградить титулом»; если не перейдут на сторону Цинской империи, когда напасть и захватить военной силой (1, 45). Первое столкновение между цинскими войсками и казахами на территории Казахстана произошло в августе 1756 г., когда двухтысячный отряд старшины Кожибергена и Амурсаны вступил в бой с захватчиками. Официальные китайские источники сообщают о двух кровопролитных сражениях и поражении казахов, в то время как побывавшие вскоре в Усть-Каменогорской крепости казахи и ойраты, наоборот, в своих рассказах единодушно утверждали, что в обоих случаях победителями вышли казахские дружины Аблая. Но решающее сражение между цинскими войсками и силами султана Аблая произошло, по-видимому, в том же месяце 1756 г. Наступление цинских отрядов и их бесчинства в кочевьях казахов заставили их двинуться к укрепленным линиям России. Планы цинского командования закрепиться до весны в Казахстане оказались невыполнимыми, и зимой 1756-1757гг. захватчики возвращаются в Монголию. Когда в начале 1757 г. правители Цинской империи приступили к подготовке нового похода в Джунгарию, они, как и ранее, планировали перенесение военных действий на территорию Казахстана. Начавшиеся в июне 1757 г. карательные военные операции в Джунгарии распространились вскоре и на пограничные районы Казахстана. Русские источники свидетельствуют, что казахи Среднего жуза двинулись в направлении Троицкой крепости. Та часть отступавших, во главе которой находился султан Аблай, по каким-то причинам не успела подойти к русским укрепленным линиям и в середине июля 1757 г. была настигнута цинскими отрядами в урочище Тарбагатая. Здесь между казахскими ополченцами и передовым отрядом вражеских сил под командованием Фу Дэ произошло сражение. Официозные китайские источники и данные русских архивов дают возможность воссоздать в общих чертах картину этого сражения, в котором маньчжуро - китайские силы имели значительное превосходство над казахами. Хотя в дальнейшем Аблай и другие казахские владетели установили с цинским Китаем посольские связи, это, однако, не влияло на политику маньчжуро-китайских завоевателей в Казахстане. По их представлению, такого рода посольства должно было всего лишь упрочить “зависимость” казахов как жителей варварской периферии от “Срединного государства”, а для владетелей казахских жузов эти посольства, как поначалу казалось Аблаю и другим султанам, могли открыть возможность для урегулирования дипломатическим путем некоторых острых вопросов в казахско - китайских отношениях. Одним из них являлся вопрос о возвращении казахам их старых кочевий в пограничных районах Семиречья и в Северной Джунгарии, которые были ими потеряны в результате набегов ойратов, а после разгрома цинскими войсками Джунгарского ханства, обезлюдели. Однако, эти расчеты, не оправдались. С лета 1758 г. несмотря на установившиеся между цинским Китаем и некоторыми казахскими владетелями контакты (прежде всего взаимный обмен посольствами), на подступах к кочевьям Старшего и Среднего жузов снова сосредотачиваются прочные соединения маньчжуро - китайских войск. К этому времени, закончив “умиротворение Джунгарии”, они под предлогом преследования ойратского зайсанга Казак-Сары, который боролся с цинскими завоевателями еще с начала 1757г., должны были двинуться на север широким фронтом от Сибирской линии до верховьев Сырдарьи. На первых порах вторжения цинских войск на территорию Казахстана император Цяньлун, казалось игнорировал тот факт, что большая часть казахов приняла подданство России, и настаивал на “подданстве” казахов Цинам. Но затем цинское правительство, видимо, начало понимать несостоятельность своих притязаний. Принимая во внимание ту или иную версию, можно сделать один вывод, что обе они свидетельствуют, что “подчинение” султана Аблая было чистой фикцией. Это признавалось и самими правителями Цинской империи. Таким образом, используя военные успехи в Джунгарии(политическую раздробленность казахов), маньчжуро - китайские завоеватели под предлогом преследования Амурсаны появляются в 1756г. в казахских степях, в Среднем и Старшем жузах. Однако, несмотря на ряд проведенных ими военных кампаний, они не смогли установить здесь своего господства. Их вторжения, сопровождавшиеся насилиями и грабежами, по существу, носили лишь эпизодический характер. Каждый раз захватчики были вынуждены отходить обратно в Джунгарию и Западную Монголию. К причинам военных неудач маньчжуро - китайских войск в Казахстане следует отнести сопротивление казахского народа, непрочность монгольского тыла цинского Китая. Важная причина, обусловившая крушение экспансионистских замыслов правителей Цинской империи в Казахстане: то, что казахи в борьбе с маньчжуро - китайскими завоевателями могли рассчитывать на помощь со стороны России, которая становилась все более активной военной политической силой в международных делах Центральной Азии. В конце 50-60-х годах XVIII. в своих взаимоотношениях с Казахстаном маньчжуро - китайские завоеватели чередовали методы угроз и прямого военного давления с одной стороны, и установлении политических и экономических связей, с другой стороны. Потерпев неудачу в своих завоевательных планах, Цины довольствовались лишь формальным признанием со стороны независимых казахских феодалов так называемой вассальной зависимости. Здесь, как и в других подобных случаях, главную роль играл институт «дани», являвшийся чисто символическим проявлением внешней зависимости от китайского императора – Сына Неба. Типичными были взаимоотношения цинских владетелей с султаном Аблаем и другими владетелями Казахстана. Получив от них словесное заверение в своей «преданности» императору Цяньлуну, цинские военные начальники были вполне удовлетворены. Однако следует отметить, что никаких конкретных обязательств перед Цинской империей “покорившиеся” владельцы Казахстана не брали. Они оставались свободными от уплаты постоянных податей, несения военной службы, а подчас и от “подношения дани” (например, султану Аблаю предлагалось поступать в данном случае по своему усмотрению). За привоз “дани” казахи, в свою очередь, получали более ценные подарки. Именно получение подобных подарков было существенным стимулом для организации довольно частых Казахских посольств в Китай. Казахские владельцы пытались использовать их как бы для товарообмена, получая за свое “подношение дани” ответные дары императора в виде изделий китайского ремесла, чая и т.п. Наконец, можно предполагать, что связи с цинскими властями могли служить честолюбивым расчетам султана Аблая, стремившегося таким образом увеличить свой политический вес в Казахстане. Сами казахские владельцы «подчинившиеся» (по их словам) Цинской империи, признавали фиктивность этого акта. В 1760 г. султан Аблай и ряд других владельцев Среднего жуза стали настаивать на перекочевке в район Джунгарии, на территории которой находились прекрасные пастбища. Именно с этого времени, с 1760 г., территориальный вопрос стал едва ли не самым главным в отношениях Аблая и других казахских владельцев с цинскими властями. Так, в 1761г послы Среднего жуза в Пекине стали вновь просить эти земли. И вновь им было отказано. Цинские войска получили указание не пропускать казахских кочевников. Между казахскими скотоводами и цинской пограничной стражей началась упорная борьба, продолжавшаяся несколько лет. Незначительные конфликты между казахскими скотоводами и пограничной стражей перерастали порой в настоящие сражения. Так, в 1761г. цины отогнали у батыра Барака тысячу лошадей. Барак. Бросившись в погоню за китайцами, он разбил несколько редут на границе, захватил несколько лошадей и вернулся обратно. В отместку за это летом 1762г. цинские стражники угнали у найманов свыше 2 тыс. лошадей. В 1762-1763гг. цинские войска жестоко расправлялись с казахским населением, перекочевавшим со стадами на свои бывшие кочевья, угоняли скот, захватывали в плен людей. По существу это была необъявленная война Цинского Китая против населения Казахстана. После длительных переговоров цинское правительство вынуждено было сделать определенные уступки. В 1767г. казахам было «разрешено» зимовать в Тарбагатае и других местах Восточного и Юго-Восточного Казахстана, но при условии выплаты податей – с каждой сотни голов скота одну или же в соответствии с обстановкой. Это позже привело к широкому проникновению казахов в пределы Цинской империи – район Монгольского Алтая, Илийский край. В деле возвращения бывших казахских земель, некогда захваченных джунгарскими феодалами, Аблай сыграл далеко не последнюю роль. Его настойчивые дипломатические усилия принесли свои плоды: казахи все дальше продвигались на восток. Слабеющая Цинская империя не смогла остановить это продвижение кочевников и вынуждена была в конце концов уступить. Не смогло имперское правительство склонить казахских владельцев поддержать их воинственные планы в отношении России и Средней Азии. По мере упрочения позиций на завоеванных территориях Джунгарии и Восточного Туркестана политика маньчжурского двора в отношении казахов начинает принимать все более жесткий характер. Так, в 1762 г. цины потребовали от Аблая присылки в Пекин заложников. Все новые и новые ограничения вводит цинская администрация на торговлю с казахским населением в приграничных крепостях. Казахи вынуждены были продавать пригнанный ими скот по самым дешевым ценам, если же начинали возмущаться, их прогоняли. В обмен на скот представители администрации сбывали залежавшийся товар. Итак, политика Аблая в отношениях с цинской династией Китая претерпевала определенные изменения. Вынужденный в 1757г. начать мирные переговоры с Пекином, чтобы спасти казахские кочевья от массированного вторжения цинской армии, постепенно султан сумел добиться установления торговых отношений, жизненно необходимых для кочевников и главное, достиг определенных успехов в деле возвращения казахских кочевий в Семиречье и Тарбагатае. Со своей стороны маньчжуры, несмотря на прилагаемые усилия, сумели добиться лишь фиктивного признания некоторых казахских феодалов сюзеренитета богдыхана и относительного спокойствия своих границ в Синьцзяне. Таким образом, характер взаимоотношений Цинской империи с народами Казахстана после завоевания Джунгарии и Восточного Туркестана свидетельствовал о том, что цинам так и не удалось подчинить себе казахов. Они не могли даже оказывать какого-либо влияния на внутренние дела и внешнюю политику казахских ханств. По существу, взаимоотношения, которые существовали между цинским правительством, с одной стороны, и феодальными владельцами казахов, с другой, не выходили за рамки обычных внешнеполитических связей. Постепенно военно - политическое влияние Цинской империи в приграничных районах Казахстана и Средней Азии уменьшалось. http://ebooks.semgu.kz/content.php?cont=d;1170

На видео кытаец поет?

Там тоже кытайцев-монголоидов дохрена?

Вам нужно ли брать визу в родину Китай?

В современном монгольском киян это хаялга,хаян. https://mongoltoli.mn/search.php?ug_id=108077&opt=1&word=ХАЯЛГА

Ну вам зачем жить и нервничать среди монголоидов Казахстана,Нужно поехать в Англию или Германию!

Гиреи Гыфсак это не комфуз?