Моголы и их соседи
Как смогли могольские племена на протяжении пожалуй не одной сотни лет сохранить европеоидность нордического типа в окружении черноголовых и черноглазых племен монголоидной расы? Но вот вопрос. А кто, собственно говоря, вздумал утверждать, что их окружали исключительно монголоидные племена и народы? Позволю себе заметить, что данные утверждения очень, подчеркиваю крайне, далеки от истины.
Возьмем, к примеру, хитаев (киданей) — злейших врагов моголов. Что мы о них знаем? Кидани проживали на территории исторической Маньчжурии, которая, в настоящее время, разделена между провинциями Хэйлунцзян, Цзилинь, Ляонин и АР Внутренняя Монголия. Собственно киданьские земли это территория современного Ляонина. Кидани доминировали в Северном Китае с 926 года, когда их князь Абаоцзи был возведен в императорское достоинство с именем Да-шэн Хуанди и ему было присвоено храмовое имя Тай-цзу («Великий предок»), как родоначальнику династии. Официальная же хроника династии Ляо, написанная Е Лун Ли, начинается с 916 г. и заканчивается 1124 г., т.е. годом правления императора Тянь-Цзо, когда государство киданей пало под ударами нюйчжи (чжурчжэней) установивших власть династии Цзинь.
В 1948 г. Н.М. Залкинд, в первом номере журнала «Советская Этнография», обобщил работы западных и японских исследователей и сделал вывод, который сохранил свое значение для некоторых историков и на сегодняшний день. По его мнению все высказывания о происхождении киданей можно свести к трем основным гипотезам: 1) кидани — тунгусский народ; 2) кидани — народ смешанного монголо-тунгусского происхождения; 3) кидани — монголы. Киданьская письменность в настоящий момент не расшифрована, поэтому о языке киданей нельзя ничего сказать определенно. Более верным было бы сказать следующее — киданьская письменность не расшифровывается средствами монгольских и тюркских языков.
Самое интересное состоит в том, что Н.М. Залкинд почему-то обобщал работы исследователей, тогда как самым верным делом было бы обобщение информации первоисточников. Естественно, наиболее важными для нас явились бы китайские летописи. Так вот. Лично у меня причисление киданей как к монголам, так и к тунгусам вызывает определенное недоумение. Дело в том, на мой взгляд, что кидани вообще не принадлежали к монголоидной расе. Во всяком случае существует описание внешности
Елюя Чуцая, киданьца по национальности и оно никак не соответствует монголоидным признакам.
«[Елюй] Чу-цай был роста в восемь чи и [у него] были красивая борода и звучный голос. Император, удивленный этим, сказал: «[ Дома] Цзинь и Ляо — извечные враги. Мы отомстили им (т. е. цзиньцам) за тебя!». [Елюй Чу-цай] ответил: «[Еще] мои отец и дед, дав клятву на верность, служили им. Как бы [мы] посмели враждовать со [своими] государями, будучи их подданными!». Император оценил эти слова. Оставив [его] около себя, [он] стал звать [Елюй] Чу-цая «У-ту са-хэ-ли» (Urtu sacal), а не по [его настоящему] имени. На [монгольском] государственном языке «У-ту са-хэ-ли» означает «длиннобородый».[1]
Длинная борода и высокий рост Елюя Чуцая свидетельствуют в пользу европеоидности киданей. Или, как вариант, в пользу европеоидного происхождения киданьской знати, поскольку Елюй Чуцай принадлежал к знатному роду. Сейчас, уважаемый читатель, давайте попробуем порассуждать на тему происхождения киданей. Их соседями на севере являлись племена шивэй и нюйчжи. Шивэй, согласно Бэй-ши, говорили с киданями на одном языке.
Бэй-ши («История северных династий») сообщает о шивэй следующее: «Владение шивэйцев находится в тысяче ли к северу от владения уцзи и в шести тысячах ли от Лояна. Иероглиф ши пишется иногда по-другому. Шивэйцы относятся к киданьской ветви: живущих на юге называют киданями, живущих на севере называют шивэйцами.
Если выехать из Хэлуна на север и проехать более тысячи ли, прибываешь во владение киданей. Через десять дней пути на север подъезжаешь к реке Чошуй; через три дня пути на север имеется река Шаньшуй; еще через три дня пути на север лежат горы Дуляошань. Это высокие горы, имеющие в окружности триста ли. Проехав отсюда более трехсот ли на север, подъезжаешь к большой реке, называемой Цюйли. Через три дня пути на север прибываешь на берега реки Жэньшуй. Еще через пять дней пути на север прибываешь во владение шивэйцев.
В их владении есть большая река, текущая с севера, шириной более четырех ли, которую называют Нашуй. Земля низкая и сырая. Язык одинаков с языком кумоси, киданей и доулоусцев. Много сетарии (Setaria Italica), пшеницы и проса (Panicum miliaceum)».[2]
Самое интересное, что среди шивэйских племен китайские источники отмечали желтоголовых шивэй, которые как следует полагать, не могли принадлежать к монголоидной расе никоим образом. Ху Цяо, начальник уезда Хэян, в области Тунчжоу, пробыл в плену у киданей семь лет. В третьем году эры правления Гуан-шунь (953 г.) он бежал в Китай и коротко рассказал о том, что ему пришлось увидеть: «На северо-востоке живут вацзецзы... С трех сторон вокруг вацзецзы живут шивэй, которые называются шивэй, хуантоу шивэй (желтоголовые шивэй — К.П.) и шоу шивэй. В их землях много меди, железа, золота и серебра. Шивэйцы искусны в ремеслах и прекрасно делают различную железную и медную утваръ. Хорошо ткут из шерсти цветные ткани. В их землях еще более холодно».[3]
Е Лун Ли отмечает ведущую политическую роль хуантоу шивэй, которую те играли, по меньшей мере, при династии Тан: «В этот период (эпоха династии Тан. — К.П.) они (шивэй. — К.П.) делились более чем на двадцать кочевий, из которых наиболее сильными были желтоголовые шивэй».[4]
Итак. Шивэйцы и кидани определенно принадлежали к одному корню и говорили на одном и том же языке и среди шивэйцев выделяются племена явно имеющие европеоидные морфологические признаки. Погребальные обычаи и тех и других, в общем, одинаковые — труповыставление, но есть частные различия — «(кидани) считают, что горький плач, по умершему отцу или матери приносит несчастье, поэтому трупы скончавшихся родителей кладут на деревья в горах, а по прошествии трех лет собирают кости и сжигают их», шивэйцы — «когда умирают родители, сыновья и дочери оплакивают их три года. Трупы умерших кладутся на деревья в лесу». Обычай труповыставления был характерен, как для тунгусов, так и для монголов-халхинцев, но он же мог принадлежать и иранцам-зороастрийцам. Так же и тангуты (а они европеоиды, по виду похожие на цыган), хоронили своих умерших подобным образом, оставляя труп в лесу или в степи на съедение птицам. Г.Е. Грумм-Гржимайло считал, что «тангуты — народ, возникший из смешения ди и цянов (тибетцев)».[5]
«Старая танская история», гл. 199 о происхождении шивэйцев сообщает следующее: «Шивэй — особый род киданей, особое племя киданей, на северной границе дунху; это потомки динлинов (выделено мной — К.П.). Живут на север от р. Наоюэхэ».[6] Таким образом, вопрос этнической принадлежности киданей выглядит весьма сложным, но непохоже, чтобы кидани являлись монголоидами. Динлины участвовали в этногенезе практически всех народов безооговорочно признанных в настоящее время европеоидными, например, в этногенезе, енисейских кыргызов, хойху (предков уйгуров) и т.д.
Рассмотрим других соседей моголов, а именно нюйчжи (чжурчжэней, предков маньчжур), выступающих в истории под знаменем династии Цзинь. Следует признать, что желтоголовые племена в достаточном изобилии присутствовали и в их среде. О желтоголовых чжурчжэнях Е Лун Ли сообщает: «Желтоголовые нюйчжэни живут в горах и носят название «нюйчжэни на подворьях Хэсугуань». Подворья Хэсугуань имеются также в районе Хэси, в количестве восьми; находятся к востоку от Хуанхэ, против городов Цзиньсучэя и Ухуачэн (город Ухуачэн находился в тридцати ли к северо-западу от современного уездного города Юннянь в провинции Хэбэй. — Прим. к тексту). Желтоголовые нюйчжэни грубы, свирепы и не щадят своей жизни. Перед сражением кидане всякий раз надевают, на них тяжелые латы и посылают вперед. У всех [желтоголовых нюйчжэней] желтые усы, зрачки глаз по большей части черные, но много также и светло-желтого цвета» (там же). Желтоголовых нюйчжэней китайцы называли еще и хойба, а так же дилинь.
Итак. О внешности нюйчжи мы уже знаем из сообщения Е Лун Ли. Важнейший этноопределяющий признак, погребальный обряд, так же свидетельствует в пользу их арийских корней. Нюйчжи сжигали своих мертвых о чем свидетельствуют показания «Цзинь ши» (История Дома Цзинь), в которой говорится о погребении последнего цзиньского императора Ай-Цзуна: «Император Ай-цзун, узнав о вступлении неприятеля, собрал все свои вещи и, обложив оные соломой, сказал своим приближенным, чтобы тело его, по смерти, сожгли вместе с сими вещами. Генералы и придворные чины, предав огню тело императора, все удалились. Один Цзян-шань остался при сгоревшем трупе и был задержан неприятелем. «Кто ты?» — спросили его схватившие. «Я чиновник фын-юй,
— ответил он, — мое имя Цзян-шань». Неприятели продолжили: «Все твои товарищи
разбежались. Почему же ты остался?» Цзян-шань отвечал: «Здесь умер мой государь. Ожидаю, когда огонь погаснет и охладится пепел, чтобы собрать кости и предать земле».[7]
Можно предположить тюркский корень нюйчжи, однако утверждения о кремации у тюрков (прошу обратить внимание — тюрков, а не тюркоязычных) вызывают ряд возражений. Исконный тюркский способ захоронений это ингумация с конем.
Приведем еще кое-какие детали чжурчжэньского погребального обряда. Академик В.Е. Ларичев сообщает: «В жертву им (знатным чжурчжэням. — К.П.) приносили любимых слуг и служанок, а также оседланных лошадей. И тех и других сжигали, а останки помещали в могилу. Кроме того, для покойника и его загробного путешествия чжурчжэни приносили в жертву свиней и собак, которых также сжигали. Кроме еды, в могилу помещали сосуды с питьем. Весь этот торжественный церемониал носил название «варить кашу для умершего».[8] Здесь прошу читателя обратить внимание на то, что чжурчжени приготовляли кутью или коливо для проводов покойного, что характерно для славянских обычаев.
О погребальных обрядах чжурчжэней в XI в. также известно следующее: «Если человек умирает, [близкие] разрезают себе кожу на лбу, кровь и слезы [во время оплакивания] смешиваются. Называют это проводы слезами и кровью».[9] Резание рук и лиц являлось одной из составляющих славянского погребального обряда («Кожи кроения, лица драния» — здесь см. статью «Тризна» в энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона, о том же у Соловьева). О царапании славянами рук и лиц, как части погребального обряда, сообщают Ибн-Руст, Ал-Бекри и другие.
Здесь, кстати, следует отметить, что в царапании лиц замечены еще и гунны, енисейские кыргызы (согласно Карпини), согдийцы, белые дадани и тукю и, как я в этом уверен, все эти народы связаны между собой. Может быть нюйчжи и являлись тюрками, но для этого необходимо, как минимум, признать за последними нордический тип европеоидности. Это первое. А второе заключается в том, что нюйчжи вовсе не являлись кочевниками вроде тюрков. Более того, они представляли из себя завзятых мореходов.
По сообщению Г.Г. Левкина[10] «в японских летописях есть сведения, что нюйчжэни в 1019 году на более чем 50 судах произвели нападение на корейское государство Корё (Гаоли), ограбили прибрежное население, завоевали остров Цусима, а затем напали на остров Ики. После этого вторглись в Японию, в провинцию Цикузен на острове Кюсю. Разграбили остров Нокозима, а затем местности Хаката и Фунакосицу, произвели набег на уезд Мацуура-гоори в провинции Хизэн, но там потерпели поражение. После этого нюйчжи ушли из Японии и совершили второе нападение на Корё (Гаоли)».
Еще один интересный факт. История Дома Цзинь повествует следующее: «Династии Цзинь первоначальное имя нюй-чжи. Предки нюйчжисцев произошли из поколения мохэ, которое прежде называлось уцзи. Владение уцзи в древности составляло страну Сушень (Племенной союз сушэнь, известный по китайским источникам V—IV вв. до н.э., образовался на территории Северной Маньчжурии. — Прим. к тексту)».
Так вот. Китайские летописи (Бэйши, гл. 94) сообщают о поколении уцзи следующее: «Уги (Уцзи — К.П.). Владение Уги лежит от Гаогюйли на севере. Иначе называется Мохэ. Каждый город и селение имеют своего старшину, независимого от других. Там люди крепкого сложения, отважны, и между восточными иноземцами считаются сильнейшими. Язык их совершенно отличен от других».[11]
Здесь можно сделать вполне обоснованное предположение, что поколение уцзи являлось в здешних местах пришлым. Но если оно мигрировало в эту местность, то следует отметить, что путь его миграции шел по лесной зоне. Уцзи не были степными кочевниками, они жили оседло в полуземлянках, выращивали пшеницу и занимались свиноводством, а в степях свиней никогда не разводили.
Здесь следовало бы обратить внимание еще и вот на что.
Как было показано выше, в китайских источниках существует некоторое количество упоминаний о «желтоголовых» (хуантоу) народах и племенах. Светлые волосы являются неотъемлимым признаком северного раздела европеоидной расы. Между тем, цвет волос европеоидов вообще может находится в широком спектре от очень светлого, до темнокаштанового и черного. Цвет волос монголоидов (без примеси) оттенков не имеет и является исключительно иссиня-черным. Поэтому любое упоминание китайского источника о цвете волос, который отличается от угольного оттенка, должно сигнализировать историку об очевидном присутствии на китайских землях европеоидной общности. Однако, в этом вопросе мы иногда сталкиваемся, на мой взгляд, с некоторой научной некорректностью. Например, в том же вышеупомянутом учебном курсе антропологии от МГУ под ред. акад. Т.И. Алексеевой[12] присутствуют и такие строки: «То же касается «белокурых арийцев», которых многие безуспешно искали на Тибете, следуя за указаниями тибетских и китайских авторов о существовании желтоволосых народов «в горах на западе». Вопрос же этот решается удивительно просто. Для китайцев с их иссиня-черными волосами многие народы Центральной и Средней Азии кажутся рыжеволосыми, хотя для любого европейца они такие же блондины, как и жители Поднебесной».
К сожалению вопрос этот не решается «удивительно просто».
При всем моем уважении к авторам курса и его редактору, хотелось бы отметить, что мы не можем быть уверены в том, что китайцам кажется или чудится, а то и мерещится, а тем более не можем на столь шатком основании делать какие-то выводы. Увы, но в источниках говорится прямо — «желтоголовые» и утверждать, что китайцы не способны определить желтый цвет мы не имеем права. Авторы курса привели еще и остроумный пример, связанный с одним негритосским племенем, я же хотел бы, не претендуя на какое-либо остроумие, привести пример связанный не с описанием негритосов, а русских: «Их (русских) называют лаоцян; они люди с голубыми впалыми глазами, выдающимся носом, желтой (рыжей) курчавой бородой, с длинным телом; много силы, но любят поспать и, когда спят, не сразу просыпаются. Искусны в пешем бою, умеют обращаться с
ружьями, не боятся луков и стрел. Если стрела попадет в тело, спокойно вытащат ее, посмотрят друг на друга и засмеются».
Еще одни соседи моголов — енисейские кыргызы, которых мы уже упоминали выше. О об их внешности «Тайпинхуаньюйцзи», гл. 199, стр. 11а—14б. сообщает: «Их жители телом все высоки и велики, с красными волосами, с зелеными глазами. Имеющих черные волосы называют несчастливыми. Ибо в «Сиюйцзи» («Записки о западном крае»), сочинении Цзя Хуя, говорится: «Имеющие черные волосы и черные глаза — это потомки Ли Лина (китайца)».
Енисейские кыргызы обитали в Минусинской котловине, расположенной в горах Южной Сибири, между Кузнецким Алатау, Западным Саяном и Восточным Саяном. Современная археология о хозяйстве кыргызов свидетельствует следующее: «Многочисленные остатки ирригационных сооружений в Минусинской котловине говорят о высокой культуре не просто плужного, но и орошаемого земледелия. В качестве основного земледельческого орудия, судя по археологическим находкам, использовался плуг с железным наконечником, сошником или лемехом. Урожай убирали серпами; обмолот производился при помощи специальных мельниц с жерновами. К этому следует добавить находки злаков в погребениях, сельскохозяйственных орудий и обломков жерновов на поселениях, наличие развитого керамического производства и металлургии.
Стационарный характер хозяйства енисейских кыргызов подтверждается существованием у них укрепленных поселений и т. д.»
Кыргызы сжигали своих умерших, по меньшей мере, до XIV века, как об этом свидетельствуют современные археологические изыскания. «Тайпинхуаньюйцзи» пишет о погребальных обычаях хагясов: «Если [кто] умрет, то только трижды всплакнут в голос, не режут лица, сжигают покойника и берут его кости; когда пройдет год, тогда делают могильный холм». Танская история сообщает нам: «При похоронах не царапают лиц, только обвертывают тело покойника в три ряда и плачут; а потом сожигают его, собранные же кости чрез год погребают. После сего в известные времена производят плач».
Между тем, Плано Карпини в свое время сообщал об обычаях кыргызов следующее: «Хирподана же в то же время послал Оккодай-кан с войском на юг против Кергис (Киргизы. — Прим. к тексту), которых он победил на войне. Эти люди-язычники, они не имеют волос на бороде; обычай их таков: когда умирает чей-нибудь отец, то они от скорби вырезают на своем лице в знак печали как бы один ремень от одного уха до другого».
Упоминание об отсутствии волос на бороде, в данном конкретном случае, не обусловлено монголоидностью кыргызов, поскольку причина здесь иная. Еще Иордан писал о гуннах: «Детям мужского пола они рассекают щеки железом, чтобы, раньше чем воспринять питание молоком, попробовали они испытание раной. Поэтому они стареют безбородыми, а в юношестве лишены красоты, так как лицо, изборожденное железом, из- за рубцов теряет своевременное украшение волосами».[13]
Наконец, Абу Саид Гардизи сообщал во времена царствования газневидского султана Абд ар-Рашида (1050—1053) следующее: «Причина объединения киргизов под властью своего начальника была следующая. Он происходил из славян и был одним из славянских вельмож; когда он жил в стране славян, туда прибыл посол из Рума; этот человек убил того посла.» Далее Гардизи рассказывает о бегстве и злоключениях данного славянского (сакалиба) деятеля, который сумел проявить волю и характер и в местах вынужденной эмиграции организовал новое племя. «Тому племени, которое собралось около него, он дал имя киргиз. Когда известие о нем пришло к славянам, многие из них пришли к нему со своими семействами и имуществом, присоединились к другим и вступили с ними в родство, так что все слились в одно целое. Признаки славянского происхождения заметны в наружности киргизов, именно красные волосы и белая кожа».[14]
Еще один европеоидный народ располагался неподалеку от моголов. В низовьях Амура, т.е. от моголов на восток, проживали айны или моцзе мохэ, о которых есть сведения, что они сжигали своих мертвых.[15] Айны, в настоящее время, живут еще и в Японии, на Хоккайдо, (20 тыс. человек, 1992 г.), и изначально айны вовсе не были монголоидами, а генеалогические связи айнского языка не установлены, во всяком случае так обычно утверждается в справочной литературе.
Между тем, В. Д. Косарев, автор одной (если не единственной) из крайне малого
113
числа монографий об айнах, на своем персональном сайте http://kosarev.press.md приводит около шестидесяти айнских слов имеющих аналогии в русском, латинском, вообще в индоевропейских языках. Безусловно, происхождение айнов есть предмет для гипотез и споров, однако, как бы там ни было, гораздо проще предполагать в них индоевропейскую группу мигрировавшую на Дальний Восток в незапамятные времена, чем искать в них потомков папуасов, полинезийцев или австралийцев, тем более что сама миграция неких папуасов на Дальний Восток с его жестким, холодным климатов выглядит совершенно фантастической.
На западе от моголов располагался хорошо известный народ, чья изначальная европеоидность признана абсолютно всеми историками, вплоть до коллектива авторов Большой Советской энциклопедии, которая так прямо и заявляет: уйгуры «антропологически относятся к европеоидной расе с незначительной монголоидной примесью». О происхождении уйгуров (в древности хойху) китайские источники сообщают следующее: «Предки Дома ойхор [хойху] были хунны. Они обыкновенно ездили на телегах с высокими колесами; почему при династии Юань-вэй [с 386 г.] еще называли их Гао-гюй». И далее. «Гаогюйцы суть потомки древнего поколения Чи-ди. Вначале они прозывались Дили; уже на севере прозваны гаогюйскими динлинами. Язык их сходен с хуннуским, но есть небольшая разница. Некоторые говорят, что предки гаогюйского Дома происходят от внука по дочери из Дома Хунну».[16]
Следует отметить, что динлины, а это отрасль хунну, как нас уверяют в этом китайские источники, участвовали в этногенезе многих европеоидных народов Сибири и Дальнего Востока. Г.Е. Грумм-Гржимайло относил к динлинской расе «четыре древних народа Центральной Азии: кыргызы на верхнем Енисее, динлины в Прибайкалье, усуни, которых история застает у оз. Лобнор, но в момент передвижения их на запад — в северный Тянь-Шань, и бома в Саяно-Алтае».[17] И по словам Л.П. Потапова,[18] наиболее видные современные ориенталисты, склонны сводить название теле, группы племен Центральной Азии, к названию Ting-ling (динлины). Но вообще-то ring-ling это «белка», так китайцы называли народы «поедателей сосновых шишек». Здесь имеется в виду кедровый орех, который автор этих строк, время от времени, с большим удовольствием грызет. Сейчас я прошу обратить внимание, что в число динлинов могли быть зачислены еще и усуни, а усуни большинством современных историков признаются за асов (аланов).
Кстати, уйгуры были традиционно дружественны моголам, а Чингис-хан называл уйгурского идикута своим пятым сыном. Более того, моголы приняли для своего делопроизводства уйгурское письмо, а этот факт должен свидетельствовать о культурном уйгурском влиянии.
Итак. Читатель может удивиться, как же так, в XIII веке в Южной Сибири и на Дальнем Востоке было полным-полно европеоидных народов. Не знаю чему можно здесь удивляться, но и в XXI веке индоевропейцев на этих территориях достаточно, хотя присутствует практически один народ — великороссы.
Никто не может отрицать одной возможности. А именно того, что сегодняшняя картина индоевропейского присутствия на Дальнем Востоке, в Сибири, Казахстане и др. вполне может иметь свой аналог в прошлые времена. В чем вообще проблема? В том, что мы чего-то не знаем или просто не хотим об этом знать? Возьмите численные данные по монголо- и тунгусоязычным народам и вы увидите, что их численность и в настоящее время очень и очень невелика, а уж в XIII веке вообще ничего не могла решить. Как можно говорить об организации каких-то тунгусских империй, если, ко времени вхождения в состав Российского государства (XVII в.) тунгусские народы делились на патрилинейные экзогамные роды; занимались оленеводством, охотой, отчасти рыболовством, кочевали и пребывали в блаженном состоянии нецивилизованности. Извините, но для организации этих самых империй требуется не только неуемное желание воевать, но и определенный уровень социального и культурного развития.
Сейчас же посмотрим каким образом моголы могли появиться на той территории, которую они занимали в начале XIII века. Где их локализует современная наука? Современная наука локализует моголов, причем самым безусловным образом, на территории северо-восточной части нынешней МНР, в междуречье Онона и Керулена. Во всяком случае юртом народа Добун-Баяна, мужа Алан-Гоа — прародительницы нирунов «были [долины рек]: Онона, Кэлурэна и Тоглы, эти три реки берут начало в горах Бурка[н-кал]ду[н]».[19] Горы Буркан-халдун это, как следует понимать, Хэнтэйские горы в северо-восточной части современной МНР. И здесь всплывает очень любопытное обстоятельство, Северный Вал Чингис-хана как раз разделяет междуречье Онона и Керулена вдоль и ровно пополам, не доходя до Хэнтэйских гор около 150 км. Как известно, крепостные стены не строят только для того, чтобы потом, по окончании строительства, бросить новый укрепрайон и гордо удалится оставив его без гарнизона. Какой-то гарнизон прикрывавший Северный Вал безусловно существовал, существовали так же и административно-хозяйственные подразделения и организации по его ремесленному и продовольственному обслуживанию. Возникает вопрос. А не переселяли ли хитайские или цзиньские императоры на эти места кое-какие племена для укомплектования оборонительного контингента Северного Вала? Таким образом, моголы, возможно, изначально являлись отрядами военных поселенцев (вроде казаков), вернее были использованы в таком виде.
Однако Рашид-ад-Дин сообщает, что моголы являлись завзятыми врагами Алтан- хана, хитайского императора, а вот татары, по его словам, состояли у Алтан-хана в подданстве. «Места их (татар — К.П.) кочевий, стоянок и юртов были [точно] определены в отдельности по родам и ветвям вблизи границ областей Хитая. Их же основное обитание [юрт] есть местность, называемая Буир-наур. Большую часть времени они были народом, повинующимся и платящим дань хитайским императорам; постоянно некоторая часть из них восставала и бунтовала, и хитайские госуда1р1и8 для противодействия им снаряжали войска и снова приводили [их] к повиновению». Упомянутый Рашид-ад-дином Буир- наур это Буир-нор, или Боир-нор — озеро в северо-восточной части Монголии. Вообще эти татары были весьма буйным народом и любили подраться, если и не с каким-нибудь внешним противником, то, по крайней мере, между собой. Рашид-ад-дин сообщает о них: «Это племя [татар] прославилось поножовщиной, которую оно устраивало промеж себя по причине малой сговорчивости и по невежеству, бесцеремонно пуская в ход ножи и сабли, подобно курдам, шулам и франкам. В ту эпоху у них [еще] не было законов [ясак], которые существуют в настоящее время среди монголов; в их природе преобладали ненависть, гнев и зависть. Если бы при наличии их многочисленности они имели друг с другом единодушие, а не вражду, то другие народы из китайцев и прочих и [вообще] ни одна тварь не были бы в состоянии противостоять им. И тем не менее, при всей вражде и раздоре, кои царили в их среде, — они [уже] в глубокой древности большую часть времени были покорителями и владыками большей части [монгольских] племен и областей, [выдаваясь своим] величием, могуществом и полным почетом [от других]».[20]
Однако, не похоже на то, что татары упоминаемые «Сборником летописей» являлись теми даданями, о которых сообщают китайские источники. Есть сведения, что дадани проживали вовсе не рядом с озером Буир-нор, а на северных склонах горной системы Иншань. Впрочем, Г.Е. Грумм-Гржимайло сообщает по этому поводу: «Согласно ранней «У-дай-ши», да-да населяли северную часть провинции Шаньси, хребет Инь-шань и степи к северу от границ Тангутского царства, согласно же «Ляо-ши», они жили и по северную сторону Ша-мо, т. е. в Мо-бэй. Писатели времен династии Сун знали, по- видимому, только иньшаньских да-да. Ученый Х века Сун-бо считал их особым отделом мо-хэ. Оу-ян Сю, автор позднейшей «У-дай-ши» (XI в.), писал, что мо-хэ, переселившиеся в Инь-шань, сами себя называли да-да».[21]
Между тем, к племенам мохэ относились и предки нюйчжи (чжурчжэней), о происхождении которых официальная история государства Цзинь, «Цзинь ши», повествует следующее: «Династии Цзинь первоначальное имя нюй-чжи. Предки нюйчжисцев произошли из поколения мохэ, которое прежде называлось уцзи (о них выше уже было упомянуто — К.П.) Владение уцзи в древности составляло страну Сушень (Племенной союз сушэнь, известный по китайским источникам V—IV вв. до н.э., образовался на территории Северной Маньчжурии. — Прим. к тексту). Во времена государей Юань-вэйских в стране Уцзи находилось семь колен: сумо, боцзу, аньчэгу, фуне, хаоши, хэйшуй и бошань. Государи династий Суй все семь колен назвали общим именем мохэ. При династии Тан существовали княжества Хэйшуй-мохэ и Сумо-мохэ, остальные пять неизвестны».[22]
Сейчас же обратите внимание на наличие среди мохэсских поколений клана хэйшуй и соответственно княжества Хэйшуй. Хэйшуй и хэйшуй-мохэ переводятся соответственно как «Черная река» (Амур) и «чернореченские мохэ». «Причем здесь «чернореченские мохэ»? — может спросить читатель. Они очень даже причем.
«В Цза-цзи [Ли Синь-чуаня сказано]: «Существовало еще какое-то монгольское государство. [Оно] находилось к северо-востоку (здесь прошу обратить внимание — К.П.) от чжурчжэней. При Тан его называли племенем мэн-у. Цзиньцы называли его мэну, а также называли его мэн-гу... С начала [годов правления] Шао-син (1131 — 1162) [они] начали мятежи. Во времена цзиньского Ляна (род. в 1122 г., правил с 9.I.1150 по 1.XII.1161 — прим.) [они] причиняли зло на границах. [Как видно], они появились давно. Теперь татары называют себя Великим монгольским государством, и поэтому пограничные чиновники именуют их [сокращенно] мэн-да. Но [эти] два государства
отстоят друг от друга с востока на запад в общей сложности на несколько тысяч ли.
Неизвестно почему [они] объединены под одним именем».
Вопрос. Почему дадани присвоили себе имя менгу, которое, как представлялось их современникам-ханьцам, не имело к ним никакого отношения?
К северо-востоку от чжурчжэней находились низовья реки Амур, и никаких халхинских степей в том направлении отроду не существовало. Так вот. Н.Я. Бичурин видит дело следующим образом — «С возвышением киданей показались с Амура Черноречные Мохэ под народным названием Татань». Не могли ли быть связаны дадани и мэн-гу? И причем здесь «черноречные мохэ»? Н.Я. Бичурин приводит ряд любопытных выписок из Ганму, которые я предоставляю читателю на рассмотрение без каких-либо собственных комментариев.
Первое сообщение гласит: «Четвертое лето правления Кянь-дэ [966 г. н.э.]. Татань представил дань Дому Сун. Дом Татань составлял одно из поколений северовосточных мохэ (выделено мной — К.П.); при династии Тхан (Тан — К.П.) после правления Юаньхэ [807 — 821 г. н. э.] он перешел к Инь-шань; а в сем году представил дань».
Второе сообщение: «Второе лето правления Цзин[-дэ]. [1005 г.] Девять татаньских поколений представили дань Дому Кидань» (там же).
Третье сообщение гласит: «Пятое лето правления Шао-хин [1135 г.]. «Дом Гинь (чжурчжэньская Цзинь — К.П.) объявил войну монголам. Монголы обитали от Нючженей к северу. При династии Тхан они составляли поколение Мынву; назывались еще Мынвусы» (там же).
Здесь следует отметить, что нюйчжи (называемые наукой еще и чжурчжэнями) размещались на севере исторической Маньчжурии (нынешние провинции Хэйлунцзян, Цзилинь и северная часть АР Внутренняя Монголия), а еще севернее находятся территории нынешних Амурской области, ЕАО и Хабаровского края.
Четвертое сообщение: «Девятое лето правления Шао-хин [1139 г.]. Монголы неожиданно напали на войско Дома Гинь у гор Хай-лин и совершенно разбили. Хушаху, полководец Дома Гинь, воюя с монголами, издержал съестные припасы, и пошел в обратный путь. Монголы, преследуя его, неожиданно напали, и совершенно разбили войско его у гор Хай-лин».
И, наконец, пятое сообщение: «Семнадцатое лето правления Шао-хин [1147 г.]. Дом Гинь и монголы заключили мир. В прошлое время как казнили Даланя, то сын его с подданными отца отложился и вступил в союз с монголами. Сие обстоятельство наипаче усилило монголов. Нючженский полководец Учжу, посланный для усмирения их, в продолжение нескольких лет не мог покорить их; почему заключил с ними мир, по которому уступлены монголам 27 укрепленных селений по северную сторону реки Си- пьхин-хэ, и положили ежегодно доставлять им (монголам) значительное количество рогатого скота, риса и быков. Сверх сего, монгольскому старейшине Холобо Цзинйе предложен был титул мынфуского царя, Мынфу-Ван; но он не принял сего титула, а дал своему царству наименование Да-мын-гу го, царство Великого Монгола. Ныне заключили мир, и ежегодно отправляли значительное количество вещей. После сего монгольский старейшина сам принял себе титул: Цзу-юань-хуан-ди — праотец император; правление переименовал Тьхянь-хин».
С версией Н.Я. Бичурина и его объяснением вышеприведенных сведений читатель может ознакомиться в Приложении 1. Однако прошу не забывать то обстоятельство, что Н.Я. Бичурин допускает в своих рассуждениях одну неточность. Он, называя даданей тунгусами, определенно считает, что этническая обстановка тысячелетней давности полностью копировала современную ему ситуацию. Увы, но это не так.
Сейчас же посмотрим, что пишет о даданях «Ляо ши». Киданьская династийная хроника «Ляо ши» охватывающая период с 916 по 1124 гг. о даданях сообщает следующее: «Императрица (Сяо, жена Цин-Цзуна, скончалась в 1009 г. — К.П.) дала согласие и отправила Ци-фэй на запад в поход против племени дадань, которое было приведено к покорности».
«Тогда Юйду (Его жена была младшей сестрой наложницы Тянь-цзо — Вэнь-фэй. Император Тянь-Цзо правил (1101 — 1124 гг. — К.П.) бежал к даданям, однако дадани уже получили приказ Уши [о его задержании]. Вождь даданей вышел притворно навстречу Юйду, устроил в юрте угощение, а затем незаметно окружил юрту воинами. Дадани были искусные стрелки, но не имели лат. Юйду вступил в сражение, сложившееся для него неудачно, и вместе с сыном погиб на поле боя».
«(1124 г.) Тянь-цзо, со своей стороны, боялся войск Няньханя, находившихся в Юньчжуне, а поэтому не смел выйти из гор Цзяшань. Затем, услышав, что Няньхань вернулся на родину, а вместо него Юньчжун обороняет Уши, Тянь-цзо во главе пятидесяти тысяч воинов из племени дадань выступил на юг, взяв с собой жену, двух сыновей, носивших титулы Цинь-вана и Чжао-вана, а также других родственников».
«Ляо ши» так же дает следующую информацию о местонахождении даданей и об их месте в системе киданьского государства:
«Система контроля над различными владениями: Шамофу (область пустыни. — прим. к тексту) — контроль над землями к северу от пустыни. Здесь были созданы: западное управление главного воеводы-усмирителя; охрана из племени аовэй; управление военного инспектора на реке Люйцзюй; управление Генерал-губернатора Даоталина; различные военные отряды для усмирения племен дадань, мэнгу, диле».
«Военная система: Кроме того, имелись жившие вблизи киданьских границ племена дадань, юйцзюэли, шивэй, нюйчжэнь и дансян, которых кидане подчинили силой. Каждое племя выставляло немногим более тысячи всадников».[23]
Сообщая о территории государства киданей (вернее о расселении собственно киданьских племен), «Ляо ши» пишет следующее: «Владение киданей находится к востоку от [владений племени] кумоси. Ныне оно занимает земли, на которых при династии Тан жило [племя] хэйшуй мохэ» (там же). Здесь несколько непонятно. Вообще- то киданьскими землями считается территория нынешней китайской провинции Ляонин (Южная Маньчжурия). Сами кидани определенно пришлый народ. Из этого сообщения вроде бы следует, что они вытеснили хэйшуй мохэ с занимаемых теми земель и последним пришлось искать новое пристанище. На новых землях хэйшуй мохэ и получили известность под прозвищем дадань. Непонятно же следующее. Под рекой Хэйшуй (Черная река) обычно понимается Амур. А кидани по Амуру не проживали. Между тем, в древние времена за Хэйшуй могла приниматься и река Сунгари, приток Амура и даже река Уссури протекающая по территории нынешнего Приморского края и так же впадающая в Амур. Известно, что, к примеру, Уссури ранее называлась китайцами Уцзян (Река Черного Ворона). Вообще-то для Амура существует множество названий (чуть ли не пятьдесят) и в разном своем течении он, зачастую, и называется по-разному и, кстати, ульчи до сих пор называют Амур не иначе как Мангу. Акад. В.Е. Ларичев считает, что клан хэйшуй мохэ расселялся по берегам р. Амур от устья р. Сунгари и до устья р. Уссури.[24] Впрочем, на этот счет есть достаточное количество научных работ и в Интернете с некоторыми можно ознакомиться. В частности, рекомендую статью Г.Г. Левкина «Вал Чингис-хана — государственная граница империи Айсинь Гурунь» опубликованную в журнале «Наука и природа Дальнего Востока», 2006, № 2. В сети она есть.
Еще о политической географии Северного Китая X — XII вв., как о том повествует «Ляо ши»: «Прямо на севере земли киданей доходят до владения Мэнгули. В этом владении нет правителя, который бы управлял народом. Население не занимается земледелием, [основным] занятием является охота. Люди не живут постоянно на одном месте, а кочуют в каждый из четырех сезонов года в поисках хорошей травы и воды. Пищей служат только мясо и кумыс. С киданями не воюют, а лишь торгуют с ними изделиями из шкур и шерсти крупного рогатого скота, овец, верблюдов и лошадей. На юге от этого владения, на расстоянии более четырех тысяч ли, находится Верхняя столица.
Далее на севере земли киданей доходят до владения Юйцзюэ. В этом владении нет правителей и вождей, которые бы управляли народом. Все одинаково с владением Мэнгули... Далее на севере с переходом на запад земли киданей доходят до владения Бегули, на северо-западе, затем на севере, еще западнее, — до владения Дада. Во всех перечисленных владениях нет правителей. Каждое крупное племя состоит из двухсоттрехсот семей, а мелкое — из пятидесяти-семидесяти. Наиболее богатые и знатные лица племени являются вождями. Население не живет постоянно на одном месте, а кочует в поисках хорошей воды и травы. Занятием служит охота. Все женщины искусны в верховой езде и стрельбе из лука. Племена часто воюют с киданями. В разное время кидане неоднократно терпели от них поражения. Императоры киданей назначали своих родственников и приближенных на должности главнокомандующих войсками северозападного направления, которые во главе войск из варваров численностью свыше ста тысяч человек держали оборону и ходили в походы, но так и не могли обуздать противника. Начиная с создания государства киданей, только указанные три владения причиняли им вред, и с ними ничего не могли поделать посылаемые против них войска, которые лишь изнурялись. Кидане постоянно подвергались нападениям, а в периоды временного спокойствия эти владения торговали с ними шкурами и шерстью крупного рогатого скота, овец, верблюдов и лошадей, но это продолжалось не более полугода, после чего снова начинались грабежи».
История чжурчжэньской династии Цзинь, «Цзинь ши», охватывающая период 1114 - 1234 гг., ни о каких мэнгу и даданях не упоминает, а пишет о моголах как о фань (варварах), что вполне объяснимо. Между тем комментаторы «Цзинь ши» считают фань за тибетские племена, что совсем не служит прояснению этнической ситации того времени.
Итак, если довериться некоторым соображениям Н.Я. Бичурина, мэнгу (а на данный момент у историков кажется нет сомнения, что мэнгу это моголы), это одно из колен айманя Татань, который очевидно принадлежал к клану Хэйшуй-мохэ. Всего насчитывалось семь мохэсских кланов. Мохэ позже стали называться нюйчжэнями, затем нюйчжи. Нюйчжи это нучи у Рашид-ад-дина, и позволю себе заметить, что якуты до сих пор называют русских нуча, также называли русских и айны. Здесь я, упаси Господь, вовсе не утверждаю, что современные великороссы есть потомки нюйчжи, но более чем очевидно, что внешний вид современных великороссов (вернее времен освоения Сибири и Дальнего Востока, впрочем это не меняющее сути уточнение) и нюйчжи начала второго тысячелетия, отличался немногим. Именно это обстоятельство является наиболее интересным.
Н.Я. Бичурин считает мохэсцев тунгусами, но, как я уже упоминал, Н.Я. Бичурин находил этническую обстановку Дальнего Востока неизменной в течении не менее тысячи лет. Между тем, видный исследователь дальневосточных культур О.В. Дьякова в монографии «Происхождение, формирование и развитие средневековых культур Дальнего Востока» высказывается достаточно резко: «Постулированные и утвердившиеся в науке положения о генетической связи племен мохэ с бохайцами и чжурчженями, а затем с маньчжурами и современными малыми народами Дальнего Востока (тунгусоязычными) не вызывают серьезного протеста сами по себе, но и не кажутся абсолютно убедительными и исчерпывающими в свете наших стремлений максимально приблизить исследовательскую версию к реальной истории».
О близости чжурчжэней и даданей свидетельствует сходство их погребальной традиции, важнейшего этноопределяющего признака. Выше я приводил информацию о резании чжурчжэнями (нюйчжи) лиц при похоронах близких родственников. Тот же самый обычай существовал у белых даданей, как о том пишет Чжао Хун:
«Так называемые белые татары несколько более тонкой наружности, вежливы и почитают родителей. Когда умирают [у них] отец или мать, то [они] ножом изрезывают себе лицо и плачут (выделено мной. — К.П.). Каждый раз, когда [я, Хун], проезжая рядом с ними, встречал таких, которые были недурной наружности и с рубцами
от ножевых порезов на лице, и спрашивал, не белые ли [они] татары, [они всегда] отвечали утвердительно».
Здесь я обращаю внимание, что обычай резать руки и лица при похоронах близких родственников и вождей существовал у (повторю еще раз): 1. скифов (по описанию Геродота. Скифы, скорее всего, полиэтноним), 2. гуннов, 3. согдийцев, 4. некоторых тюркских племен (напоминаю — тюрки это социально-бытовой термин в XIII веке), 5. славян (сакалиба), 6. чжурчжэней, 7. белых даданей.
Все эти вышеназванные народы явно родственные. Сомнения в этом, у меня лично, нет ни малейшего. Возможно их объединяет арийское происхождение. Скорее всего, именно так и есть.
Между тем, китайские источники указывают, что, во времена династии Тан, мэн-гу носили имя мэн-у. В Цзю Тан шу (Старая история [династии] Тан», составлена в 945 г.) мэн-гу упоминаются как «мэн-у ши-вэй». В Синь Тан шу («Новая история [династии] Тан», составлена в 1045 — 1060 гг.) они называются «мэн-ва бу» («племя мэн-ва»). И в Цзю Тан шу и Синь Тан шу соответственно мэн-у и мэн-ва указаны среди племен шивэй. О шивэй выше мы уже упоминали, это особый род киданей, потомки динлинов. Ныне высказывается вполне обоснованное предположение, что потомками динлинов являлись и кипчаки, но об этом позже. В этом случае, доказать принадлежность моголов к европеоидной расе еще проще.
Кстати говоря, российская академическая наука, в принципе, не торопится приписывать к монголоидной расе все народы Центральной Азии подряд. Так, видный востоковед Л.С. Васильев отмечает: «Едва ли вообще можно говорить о монголах как о сложившейся этнической общности (пусть даже просто «:черных татар») ранее, нежели применительно к XII в. До того существовали лишь протомонгольские этноплеменные группы и народы, одним из которых были кидани (речь о монгольском языке и этносе, но не о монголоидности как расовом типе!)».
Еще одна версия происхождения моголов, в принципе, не отрицающая предыдущую, принадлежит Л.Н. Гумилеву, который в книге «Поиски вымышленного царства» писал: «В 67 г. н.э. хунны и китайцы вели ожесточенную войну за так называемый Западный край, т.е. оазисы бассейна Тарима. Китайцы и их союзники, одержав временную победу, разорили союзное с хуннами княжество Чеши (в Турфанском оазисе). Хуннский шаньюй собрал остаток чешиского народа и переселил их на восточную окраину своей державы, т.е. в Забайкалье. Чешисцы принадлежали к восточной ветви индоевропейцев, видимо близких к восточным иранцам». Здесь речь может идти о тохарах, в индоевропейском языке которых обнаружено большое число славянских и германских соответствий.
С версией Л.Н. Гумилева, в принципе, согласен и другой крупнейший историк современности Г.В. Вернадский, который в книге «Монголы и Русь» пишет: «В XII столетии в Монголии не существовало централизованного государства. Множество племен и объединений родов жили в различных частях страны без каких-либо пограничных линий между ними. Большая часть их говорила на монгольском языке, за исключением западного региона, где тюркский язык был также в ходу. В более отдаленном этническом фоне была сильная примесь иранской крови (выделено мной — К.П.) как у тюрков, так и у монголов». Таким образом Г.В. Вернадский весьма изящно и кратко решает вопрос об этническом происхождении моголов, кажется не противореча всем возможным мнениям на этот счет, и переходит к политической части истории, оставляя другим историкам возможность строить гипотезы по этническому вопросу.
Еще одну версию о происхождении моголов можно развить из статьи Л.С. Клейна «Миграция тохаров в свете археологии»,[25] который хотя и не увязывает тохарскую миграцию и моголов, однако приводит целый ряд любопытнейших данных в пользу такой связи. По его словам, исходной для тохар является фатьяновская культура, которая соответствует лингвистической ситуации тохаров, т.е. является двучастной (балановская и атликасынская группы). Миграционный поток тохар, достигнув Минусинской котловины, благодатной в сельскохозяйственном отношении, далее разделился на две части, одна часть отправилась в Синьцзян, другая — предположительно в Западную Монголию до Орхона.
Византийские и армянских авторы (Пахимер, Акрополит, Магакия и др.) писали о тохарах, а не о татарах, а Магакия упоминал, что в свое время тохары (тугары) мигрировали из Восточного Туркестана на восток, очевидно к Иньшаню и далее, а Марко Поло утверждал еще и о последующей миграции «татар» на север, в степь. Присутствие восточных тохар в Синьцзяне, скорее всего, продолжалось до VIII-IX века, поскольку найденные в Синьцзяне рукописи на тохарском датируются в пределах V-VIII веков. Что сталось с тохарами после этого времени историкам толком не известно.
Ну и, наконец, версия о происхождении могольских народов от автора «Сокровенного сказания»: «Предком Чингис-хана был Борте-Чино, родившийся по изволению Вышнего Неба. Супругой его была Гоа-Марал. Явились они, переплыв Тенгис (внутреннее море) (очевидно Байкал — К.П.). Кочевали у истоков Онон-реки, на Бурхан-халдуне, а потомком их был Бата-Чиган. ».
Таким образом, если довериться неизвестному автору могольской тайной истории, общее направление миграции угадывается вполне определенно — по лесной зоне Евразии, с запада на Восток.
Константин Пензев
Из книги «Демугин Хингей. Легенда о Белом Царе»
https://secrethistory.su/612-mogoly-i-ih-sosedi.html
Может слово малакай пришло к казахам от татаров Татарстана?