Яглакар

Литература по кечуа-тюркским связям: Ferrario B. Della possibile parentela fra le lingue "altaiche" ed alcune americane // Atti del XIX Congresso Internazionale degliOrientalisti. Roma (1935), 1938. Dumezil G. Remarques sur les six premiers noms de nombres du turc // Studia Linguistica. Lund; Copenhague, 1954, T. 8,1. Dumezil G. Remarques complementaires sur les six premiers noms de nombres du turc et du quechua // Journal de la Societe des americanistes. Paris, 1955. NS, 44. Щербак А.М. К вопросу об отдаленных связях тюркских языков // Актуальные вопросы сравнительного языкознания. Л., 1989. И еще была одна статья где-то в "Вопросах языкознания" за 50-е гг., найду ее данные - сообщу. Относительно сравнения числительных там еще не знаю на основании каких данных восстанавливают для кечуа *phiwi "1" = тюрк. bir. Iskay "2" сравнивают с уйгурским произношением "ишки" вместо ikki, хотя оно несомненно является поздней инновацией... Ну и т.д. Натягивать (phu)saq - sekiz в принципе можно, потому что хотя префиксация ни для тюркских языков, ни для кечуа не характерна, словосложения пока еще никто не отменял. Но все равно сопоставление выглядит очень сомнительным.

Для нивхского языка уже давно выявили определенные связи с алтайской семьей. Только все никак не могут определиться, можно ли здесь говорить о родстве, или это многовековые контакты привели к появлению схождений.

Каково основание для упрощения? Фонетический закон? Контаминация с другим корнем? ??? К сожалению, не знаю, что такое «лексические кластеры»… И не догадываюсь, при чем здесь енисейские языки. Заимствование из них? Со всякими хазарами действительно достоверного материала маловато. Но вот тюркский ротацирующий язык в Болгарии Дунайской фиксируется вполне достоверно. Плюс к этому тюркский лексический материал в древнерусских памятниках (изучался К.Менгесом и Н.А.Баскаковым), и еще значительное количество ротацирующих заимствований в разных финно-угорских языках, включая венгерский. Все-таки мне кажется, что подобные ошибки мог сделать любой переводчик-неиндиец. А насчет команды людей, перепроверки перевода и т.п. - все это скорее всего появилось позднее. Если бы Дхармаракса переводил в обществе буддийских наставников, консультируясь с ними о смысле каждого слова, то никакое влияние родного языка не смогло бы заставить его перепутать «силу» с «неразумностью». А вот если он схватил сутры в охапку и стал переводить их уже в Китае в отрыве от наставников-консультантов, то ошибка на ошибке являются вполне закономерным результатом. О такой особенности гадательных текстов я не знал. Если так, то перфект действительно закономерен. Но вот вопрос, почему в первой строчке -kang, а во второй -tang, остается в силе. Все-таки это одна и та же глагольная форма или две разных?

Вроде бы особых связей нет. Например, большинство индийских австролоидов говорят на дравидийских языках, входящих в ностратическую макросемью и по некоторым данным в ее составе наиболее близко связанные с уральскими языками. Ведды Шри-Ланки - на индоарийском сингальском языке. Негритосские племена Юго-Восточной Азии - аэта, сенои и др. - говорят на австронезийских языках. Айны и андаманцы - вообще на языках непонятной генетической принадлежности. Кстати, вот еще две ссылки по айнскому языку: http://www.philology.ru/linguistics4/alpatov-97.htm http://www.philology.ru/linguistics4/alpatov-83.htm

Да в чем проблема-то? В чувашском и якутском - закономерные рефлексы. В древнетюркском - суффиксальные отличия. Или, как теоретически возможная альтернатива, которая мне очень не нравится: искать специальный фонетический закон (для особой праязыковой фонемы или кластера?), по которому др.-тюрк. -ng- соответствует -n- во всех остальных языках. Так соответствие тюрк. -gak = монг. -ge(n) как раз и является весомым аргументом в пользу разложимости тюркского суффикса (по крайней мере в подобных случаях)! Действительно, в монгольском -ge(n) делится на словообразовательный суффикс -ge = тюрк. -g-, и словоизменительный -n. Таким образом устанавливается несомненно составной характер тюркского -gak, где монгольскому суффиксу соответствует только первый согласный, а второй представляет собой собственно тюркское наращение. Увы, в руках ничего не держал… А так вроде существует специальное исследование: Winter W. Tocharians and Turks // Aspects of Altaic Civilization, ed. by Denis Sinor. Bloomington, 1963. Не то чтобы материал, а так, общие соображения…В период великого переселения народов формируется непрерывный тюркоязычный ареал (естественно, разбавленный осколками аборигенных народов - иранских, финно-угорских и др., но от этого не теряющий своей непрерывности) во всем степном поясе, от китайской стены и до Паннонии включительно. Сами гунны (в той мере, в которой они были тюркоязычны) и разные прочие огуры вроде бы поголовно были носителями «чувашеподобного» ротацирующего языка. (Возможно, переход *r’ > z тогда вообще еще в тюркских языках не совершился.) Потом идет периодическая инфильтрация в Европу зетацирующих тюрок (те же западные походы тюркютов, например), но еще долго здесь ротацирующий элемент преобладал. В частности, ротацирующим был язык булгар Великой Булгарии на Северном Кавказе. А чуваши - вроде бы осколок этих самых великих булгар, которые в 8 в. раскололись и часть ушла на Дунай, часть на Волгу. Ну, может быть на Волге и до этого уже были тюркские племена со сходным ротацирующим языком, ведь тогда и без булгар в Европе ротацирующих тюрок хватало, всяких там хазар, например. Потом ротацирующие тюрки в степях полностью замещаются зетацирующими, и только в наполовину лесном «медвежьем углу» у чувашей ротацирующий язык удерживается. Естественно, уже абсолютно непонятный для зетацирующих тюрок, от которых начинает идти мощный поток заимствований, сбивающий глоттохронологическую датировку. Так что никакой изоляции чувашского языка от остальных тюркских никогда не было. Здесь вопрос не в этимологии тех или иных слов в языке индусов и переводчика, а во вполне естественной для плохо владеющего языком Дхармараксы путанице между санскритскими bala и baala. Я, к примеру, тоже долго путал английские слова hungry и angry . Заметьте, исключительно на почве английского созвучия, без малейшего влияния русской лексической системы. С морфологией как раз непонятно. Китайский перевод говорит о будущем времени, а в тюркском предполагают причастный перфект на -kan. И, хуже того, китайцы почему-то передают это -kan один раз -kang, а другой -tang. Ну и с формой аккузатива не все ясно… И сама расшифровка у разных исследователей не совпадает. Цитирую по памяти, поэтому где-то могу допустить неточность, но мне попадались как минимум два принципиально разных варианта буквального перевода тюркской фразы: 1) «Войско выйдет, Пугу будет схвачен»; 2) «Выводите войско, хватайте Пугу».

Так есть отражение суффикса! Тюрк. inek > прамонг. *u”niGe-n (с наращением неустойчивого конечного -n по продуктивной модели) > классич. u”nije-n и т.д. Почему не может?! В баоаньском языке регулярно выпадает начальный слог, ср. ла < уйла «плачь», дон < шvдэн «зуб» и др. Поэтому nin закономерно из *u”niGen. Слова насчет «севера или северо-востока» полностью на моей совести, это я не совсем разобрался в тамошней географии. А так о передвижении юэчжи в Среднюю Азию во многих местах написано, Вы же и сами говорите о юэчжиской верхушке у кушан, а что кушаны из Средней Азии - вроде бы само собой разумеется… Но, насколько я пока что докопался, настоящий первоисточник – известный рассказ про Чжан Цяня, небесных коней и т.д. Хунны разбили юэчжей, те скрылись из поля зрения китайцев где-то на западе, император У-ди послал Чжан Цяня их искать и подстрекать напасть на хуннов… Чжан Цянь попал в хуннский плен, бежал, пошел дальше искать юэчжей и вроде бы нашел в окрестностях Давани. Так что здесь все сходится, хотя отождествление юэчжи = согдийцы отсюда совсем не следует, а даже наоборот, потому что Чжан Цянь - это 2 в. до н.э., а древним персам и грекам согдийцы и Согдиана известны значительно раньше. Хотя, с другой стороны, если юэчжи - это ветвь согдийцев, для них весьма естественно было бы бежать к согдианским родственникам… И еще насчет тохаров - не лингвистических, а исторических, тех, о которых писали древние греки. Они появляются в Бактрии во 2 в. н.э., т.е. вроде бы отождествление с кушанами вполне логично. А лингвистические тохары в древнетюркских текстах названы twghry, так что просто по созвучию их первоначально отождествили с греческим tocharoi, хотя ни география, ни хронология не совпадают. И образ жизни, по-видимому, тоже: tocharoi - воинственные кочевники, twghry – мирные оседлые буддисты. Кстати, twghry, по-моему, можно без проблем прочитать по-тюркски как toGry «прямой, правильный», т.е. это, может быть, вообще не этноним, а название монахов, которые не плутают по сансаре, а идут прямиком в нирвану. Условия - выполняются они в случае с тюркскими языками? Боюсь, что далеко не в полной мере. А другой метод - он другой и есть: заново нужно апробировать, определять границы применимости, возможные погрешности и т.п. Не забывайте, что чувашский язык - остаток широкого ареала ротацирующих тюркских языков, который в 1 тыс. н.э. охватывал чуть ли не на пол-Европы. И непосредственно продолжал зону распространения тюркских языков в Азии. Так что длительная изоляция чувашского языка едва ли реальна. А вот как раз позднее влияние кыпчакских языков вполне могло «омолодить» его с точки зрения глоттохронологии: мы ведь не всегда можем отличить в чувашском унаследованную из праязыка лексику от кыпчакчких заимствований, откуда вполне можно ожидать занижения глоттохронологического возраста. А для якутского - наоборот, удревнение за счет отрыва от общетюркского ареала и массового заимствования монгольской и тунгусской лексики. Проблема в том, что мы по идее должны иметь рефлекс kulgak в тувинском и тофаларском, а фактически там kulak. В принципе здесь может быть заимствование из других тюркских языков, но это маловероятно, т.к. слово самое что ни на есть базисное. В незакономерное фонетическрое развитие тоже поверить трудно. Остается разная суффиксация. И здесь мы имеем, помимо kulak ~ kulgak и inek ~ ingek, еще парные образования типа delik de$ik «весь в дырах» < *delik delgik < *delik delikik; kalyk ka$yk «ложки-плошки» < *kalyk kalgyk < *kalyk kalykyk. Так что я склонен видеть здесь исторически не чередование суффиксов -Vk и -kAk, а вторичное наращение -Vk с последующим выпадение гласного. Кстати, в караханидском одновременно имеются kulak и kulkak (причем в одних и тех же текстах, например Кутадгу билиг). По-моему, одного этого достаточно, чтобы отвергнуть версию kulak < kulkak. Конечно, ностратика! Еще вспомните об уральском *kule- «слышать». Причем можно усмотреть какие-то неясные связи с урал. = монг. *kele «язык» (сюда же чувашское kala- «сказать»). А в индоевропейском с вокализмом никаких проблем нет: первичный корень k’el- (как ни странно, судя по палатализации k’, связанный с урал. *kele, а не *kule-) с аблаутным вариантом k’le-, откуда суффигированное *k’le-u-/*k’lu. А насчет суффиксации - здесь принципиальный вопрос: речь идет о пратюркском или праалтайском уровне? Если пратюркском, то здесь скорее всего первичной неразложимой основой является inek, хотя независимое присоединение разных суффиксров -ek и -gek к первичной основе in теоретически тоже можно допустить, пусть и с меньшей вероятностью (потому что in как самостоятельное слово в тюркских языках не засвидетельствовано). А реконструкция типа VnV (*inu = яп. inu «собака» ) может быть произведена только на дотюркском (? алтайском) уровне, причем ее реалистичность полностью определяется возможностями обнаружения убедительных генетических соответствий в других алтайских языках. Или, если такие соответствия не будут найдены, требуется как минимум обосновать наличие данного корня в прототюркском еще в период до осуществления фонетического развития *CVCV > CVC (хотя как это сделать, честно говоря, не представляю). Так весь вопрос в том, существовало ли слово на алтайсском уровне. Если да, то реконструкция VnV корректна. Если нет - то мы не можем утверждать, что было нечто, предшествующее тюркскому inek. Или *in, если inek – суффиксальное образование (в чем я не уверен). Перспективы впечатляют. Так что остается пожелать Вам успехов. Только в связи с тем же переходом *n- > j- уместно задать вопрос: а эти глоссы точно тюркские? Можно их надежно отличить, например, от монгольских, где n- и сейчас присутствует? А откуда такая дата насчет монголов? Я думал, в Юньнани они после Чингисхана, а в Северном Китае и раньше жили, по крайней мере с сяньбийского времени. Убедительно. Мне в общем-то казалось, что юэчжи исконно локализовались несколько севернее, чем тибето-бирманцы (это особенно заметно, если принимать версию о тождестве юэчжи и пазырыкцев). А если их исконная этническая территория действительно та же, что и у тибетцев, то версия о тибетоязычии внушает большее доверие. Не знаю, как другие примеры, а путаница слов «сила» и «ребенок» возможна и на индийской почве, ср. санскр. bala «сила», baala «ребенок». Ну и сходное влияние на синтаксис могли оказать многие нетюркские языки, те же тибето-бирманские или тохарские, например. Знаете, я раньше тоже думал, что тюркская принадлежность этого стишка бесспорна. А потом прочитал разные версии тюркской расшифровки, да еще в придачу монгольскую, и усомнился. Впечатление, что никто так и не попытался восстановить фразу на основе китайского звучания того времени, а все пользуются только современным китайским произношением. Разве что Вы, может, получите наконец бесспорное чтение… А так, к сожалению, даже сам факт тюркской принадлежности пока что не может считаться доказанным.

Если я правильно понял, Вы хотите сказать, что в китайском языке того времени не существовало слога, более похожего на тюркское in-, чем nit. Так? Щербак, конечно, часто перебарщивает, видя везде заимствования, но в этом конкретном случае он может быть прав, потому что наблюдается целая группа общих для тюркских и монгольских языков животноводческих терминов, которые фонетически различаются слишком мало, чтобы восходить к праалтайскому состоянию. Показательна также именно тюрко-монгольская ограниченность их распространения в алтайском ареале. Так что здесь версия заимствования кажется вполне обоснованной, хотя в принципе допустимо не только заимствование из тюркских языков в монгольские, но и наоборот. А почему Вы считаете, что именно халхаская, бурятская и монгорская формы не могут восходить к тюркскому источнику, я не понимаю. Ясно ведь, что все они являются закономерным производным от формы, близкой к классическому u”nijen. А эта последняя вполне может быть результатом подстройки тюркского inek под продуктивную монгольскую модель склонения. Хотя, впрочем, здесь непонятна замена начального i на u”. Л.Н.Гумилев в этом случае присоединился к мнению, высказанному лингвистом (Лауфером? Точно не помню, нужно уточнить по Гумилеву). Другое дело, если, возможно, изучение древнекитайского произношения сейчас ушло вперед и показало неправильность чтения *sgwed-doi. Но здесь я не специалист, так что пусть в этом китаеведы разбираются. Хотя, конечно, хотелось бы послушать именно китаеведа, который вынес бы квалифицированное заключение... А насчет переселения согдийцев в Среднюю Азию - может не совсем из Ганьсу , но откуда-то с севера или северо-востока - вроде бы есть сведения у древних авторов. Опять же я здесь не специалист, так что могу ошибаться, но попробую поискать, где об этом написано... Увы, глоттохронологический метод, при всей его перспективности и привлекательности, довольно часто дает очень нехорошие сбои в датировке. Пример: исландский язык, если судить по глоттохронологии, якобы отделился от древненорвежского всего 150 лет назад... Здесь, конечно, такой большой промах имеет основанием консервацию исландского языка в связи с его островной изоляцией, но от этого не легче. А в отношении времени отделения чувашского и якутского языков от общетюркского массива глоттохронологические датировки вступают в противоречие с относительной хронологией языковых изменений. Конкретно мы можем полагать, что чувашский язык отделился, когда еще не совершился переход *r', *l' > z, $, и когда еще сохранялся общеалтайский супплетивизм в склонении местоимения 1 лица *bi : *men-. А якутский обособился позднее, когда эти изменения уже совершились. А насчет несводимости тюркских форм к общему источнику - это смотря как посмотреть. Мне кажется, что все же пратюркская форма была *inek (для простоты не будем рассматривать формы с заднерядным вокализмом). Она имеет закономерные рефлексы не только в чувашском и якутском, но и в большинстве других языков, ср. туркм., кирг., каз., балкар., узб., уйг., тувин. и др. Форма ingek зафиксирована вроде бы только в древне-тюркском (включая караханидский). Объяснить ее можно как контаминацией с ingen (см. ниже), так и даполнительной суффиксацией: *inek + -ek > *inekek > ingek. (Кстати, аналогичным образом через суффиксацию может быть объяснено иначе непонятное распределение по тюркским языкам рефлексов *kulak и *kulgak "ухо".) Теперь о слове ingen. Прежде всего, если in(g)ek везде "корова", то ingen везде "верблюдица". Т.е., по-моему, не доказано, что эти два слова вообще одного происхождения (по крайней мере на тюркском, а не алтайском уровне реконструкции). Во всяком случае, в позднепратюркском несомненно существовали два слова: *inek "корова" и *ingen "верблюдица". Но если они все-таки одного корня, то ingen, очевидно, производное от *inek: *inek + -en > *ineken > *ingen. Ну... Хоть ссылку-то на источник информации указать можете? Или это неопубликованный результат Вашего собственного исследования? Для меня на самом деле важно знать, действительно ли существуют достоверные данные о времени перехода *n- > *j- в тюркских языках. Причем, я думаю, достоверные выводы могут быть сделаны только на основании глосс, снабженных переводом (есть такие?). Потому что этимологизация имен собственных в несовершенной китайской передаче - занятие весьма рискованное и ненадежное. И еще. Обратите внимание: переход *n- > j-, по-видимому, никогда не охватывал весь тюркский ареал. Ср. n-формы в хакасском, шорском и тофаларском. Я ничего не имею против установившегося наименования "тохарские языки", но поскольку оно вносит путаницу - необходимо уточнять, что на самом деле имеется в виду. Вы уточнили - ну и ОК. Хотя еще существует достаточно распространенное и вполне однозначное название "агнео-кучанские". А Пеллио я, к сожалению, действительно не читал. Между тем из Вашего изложения о трех племенах в первом посте я был склонен заключить, что малые юэчжи после поселения в Наньшане отибетились и переняли язык местных цянов! Как, возможно, и большие юэчжи в Аньси опарфянились. То, что "и тогда, и в средние века, да и сейчас там живут всякие тибетцы", - действительно аргумент. Но ведь там и всякие другие живут! Так что версия тибетоязычия не кажется мне очень убедительной. С другой стороны, в связи с ней возникает следующее противоречие. Сейчас распространено отождествление с юэчжи пазырыкской культуры. Не знаю, насколько это достоверно, и согласны ли Вы с этой версией, но если это действительно так, то, с одной стороны, вполне подтверждается китайское известие, что их обячаи тождественны с обычаями хунну, но, с другой стороны, пазырыкский погребальный обряд кардинально расходится с обычным для тибето-бирманцев сожжением умерших. Хотя здесь еще нужно разбираться, насколько это универскально для тибето-бирманцев, как хоронили конкретно тангуты и т.п.

yi - erti -- непохоже; er - ori -- в древнекитайском было не er, а что-то типа японского ni (китайское заимствование); ср. родственное тибетск. gn~is; san - sami -- единственная реальное схождение (ср. тибетск. gsum); si - shvidi -- на самом деле "4" по-грузински otxi; приведенное слово shvidi означает "7". И еще насчет кечуа-тюркских схождений. Там тоже находили сходство числительных, и примерно с таким же успехом. Хотя вообще-то я не считаю поиск схождений в сино-тибетских и картвельских языках априорно безнадежным занятием. Попытки реконструкции ностратического и сино-кавказского праязыков показывают существование определенных сходств между ними (по некоторым данным, до 200 общих лексем), так что не исключено, что они имеют какой-то еще более древний общий праязык. С другой стороны, все эти реконструкции еще очень далеки от того, чтобы стать истиной в последней инстанции, и в отношении по крайней мере северокавказских языков высказывались мнения, что они ближе ностатической макросемье. И, насколько я могу судить, там в морфологии действительно многое напоминает ностратическую систему. Более того, кое-что "ностратикоподобное" есть и в тибето-бирманских языках. В общем, разбираться во всем этом - поле не пахано, овцы не считаны...

А вы представьте, уважаемые, какое отношение должно быть к утверждениям Фоменко у археолога, который откапывает сначала средневековый слой, потом римский, потом греческий и т.д.

Честно говоря, не уверен, что отождествление *nitgэk с inek или unigen правильно. Если метатеза in > ni при заимствовании выглядит вполне возможной (хотя китайская фонетика вообще-то ее не требует), то окуда взялось t, абсолютно непонятно. Не совсем понимаю, что здесь смущает? То, что слово не праалтайское? А почему юэчжийское слово, будь оно исконным (в случае их тюрко- или монголоязычия) или заимствованным (в случае принадлежности их к другой яхзыковой общности), должно быть праалтайским? (Кстати, согласно распространенной точке зрения, многие монгольские скотоводческие термины, включая unigen, заимствованы из тюркских языков, что может отражать факт распространения скотоводства от тюрок к монголам.) К каким тохарам "обычно и неправомерно" относят юэчжи? К тем, кто говорил на так называемых "тохарских языках", хотя на самом деле тохарами нигде, кроме как у запутавшихся современных лингвистов, не назывался? Или к тем, о которых писали древние греки, римляне, тюрки и индийцы, и от которых название провинции Тахор в Афганистане? Эти последние были, очевидно, ираноязычными и близкими согдийцам. (Есть утверждения, что не то тохары были одним из подразделений согдийцев, не то, наоборот, согдийцы - одним из подразделений тохаров. Точно не помню.) Кстати, Л.Н.Гумилев говорит о реконструкции древнего звучания слова "юэчжи" как *sghwed-doi, т.е. юэчжи, если принять эту точку зрения, - это просто согды до их переселения в Среднюю Азию. На чем основаны такие хронология и порядок распада пратюркской общности? Что-то я не уверен, что якутский язык выделился раньше чувашского; исходя из фонетических и морфологических критериев, скорее наоборот. Это не говоря уже об условности самой модели "родословного древа", особенно применительно к тюркским языкам, процесс разделения которых был очень сложным, так что часто наблюдались не только дивергентные, но и конвергентные явления. И совсем не факт, что форма, переданная китайцами как *nitgэk, не из протоякутского или проточувашского диалекта. Две тысячи лет назад в обоих этих диалектах должно было быть *inek или *inak. Вот это очень интересно. Можно примеры или ссылку на источник информации? Опять - о каких тохарах речь? Что-то я не понял: что свидетельствует в пользу тибетоязычия? Конечно, в условиях недостатка информации можно предполагать принадлежность языка юэчжей к любой из встречающихся в Центральной Азии групп, но все-таки есть ли какие-нибудь преимущества у "тибетской" теории перед, например, "иранской" и "тюркской"?

На самом деле, взаимные отличия языков халха, ойратов и бурят не так уж и велики по сравнению с тем, как отличаются от всех них монгорский, дунсянский и т.п. И вот в отношеннии этих последних возникает вопрос. Объясняется ли специфика их языка тем, что они после походов Чингиса и его потомков были заброшены вглубь Китая и там, в отрыве от основного монголоязычного массива, их язык претерпел сильную деформацию под влиянием китайского и тибето-бирманских языков? Или может быть они поселились там и отличия их языков от основных монгольских диалектов сформировались задолго до 13 века?

Е.А.Хелимский в одной статье высказал идею, что для первобытного общества числительные не входят в основной словарный фонд, а являются культурной лексикой, которая легко поддается изменениям. По его мнению, современные системы числительных в языках Евразии формировались 5-6 тыс. лет назад вместе с распространением десятеричного счета. Поэтому языковые семьи, праязык которых распался после этого времени (индоевропейская, финно-угорская), имеют общие числительные, а семьи, праязык которых распался раньше (алтайская, уральская, северокавказская), общих числительных не имеют. Вообще-то в этой теории не все гладко, потому что, например, в новом Алтайском этимологическом словаре реконструкции праалтайских числительных присутствуют. Это уже не говоря о разных сомнительных схождених типа китайско-грузинских или кечуа-тюркских.

Обратите внимание на отсутствие корреляции между кечуанскими личными местоимениями и суффиксами. Я так понимаю, что древние личные местоимения, фонетически сходные с соответствующими суффиксами, здесь не сохранились, будучи вытеснены новообразованиями. Возможно, их источниками были какие-то существительные, что и объясняет возможность присоединения лично-притяжательных аффиксов. Ср. тюрк. єз-vм "я сам", єз-vн "ты сам" и т.д. из єз "сердцевина, нутро". Насчет -qa в n~oqa как тематической частице - сомнительно, т.к. в языке кечуа тематические (т.е. логически невыделенные) личные местоимения обычно вообще опускаются (их роль выполняют личные окончания глагола).

В кечуа полиперсональное спряжение - выражается не только субъект, но и объект глагола. Показатели 1 л. w, 2 л. s наблюдаются в объектном ряду. Например, riku-wa-n "он меня видит"; riku-su-n(-ki) "он тебя видит". Вообще-то система довольно сложная и не очень стройная. Посмотрите таблицу полиперсонального спряжения в настоящем времени. Местоимения в кечуа есть (куда ж без них?!): noqa "я", qan "ты" и т.д. Можно видеть, что они материально отличаются от показателей как субъектного, так и объектного спряжения (а также от притяжательных суффиксов). Звука b в кечуа действительно нет; говоря о b, я имел в виду консонантный элемент в местоименях 1 л. алтайских языков (тюрк. ben, монг., тунг.-маньчж. bi "я"). В других ностратических языках (индоевропейских, картвельских) здесь w или v.

К сожалению, новые публикации по этой теме отсутствуют. Есть мои собственных наблюдения весьма предварительного характера, которые тоже пока не опубликованы. Между кечуа и ностратическими языками обнаруживается сходство в местоименных элементах 1 и 2 л. (соответственно w/b и s), нескольких глагольных суффиксах и небольшом количестве слов основного словарного фонда.

Америка большая. Так что индейцы индейцам рознь (по крайней мере по языку). Действительно, на-дене связывают с кетами и другими представителями сино-кавказской макросемьи. Причем предполагается, что это потомки наиболее поздних мигрантов из Азии на Американский континент. Соответственно все другие индейцы с сино-кавказцами не связаны. И по крайней мере часть из этих "других" (в том числе сиу) в языковом отношении обнаруживает определенное сходство с ностратической макросемьей вообще и с бурятами в частности. В качестве примера можно указать на сходство местоимений и аффиксов 1 л.: бурят. би "я", минии "меня"; сиу (дакота) wa-kas'ka "я связываю", ma-kas'ka "меня связывают".

Относительно сходства языка айнов с языком кечуа, на котором говорили инки, - сомнительно. Кечуа, в отличие от айнского, обнаруживает отдельные черты сходства с ностратическими языками. Хотя, конечно, наличие отдельных общих слов, распространившихся благодаря контактам (скорее всего через посредников), вполне возможно.

По согласованным данным письменных и археологических памятников, мы застаенм иранцев на Иранском нагорье не ранее рубежа I-II тыс. до н.э. Кроме того, античные авторы прямо указывают на происхождение персов от скифов. Наконец, где свидетельства инфильтрации иранцев в Среднюю Азию с юга? Мы ведь говорим не о скандинавской белобрысости, так? А на фоне преимущественных жгучих брюнетов - персов, индусов, китайцев - население степей всегда выглядело депигментированным. В смысле: степняки были не блондинами, но шатенами или в крайнем случае черноволосыми с рыжеватым оттенком. Кстати, среди народов Северного Кавказа не только рыжие, но и белобрысые - не редкость. Вспомним также о пазырыкских и синьцзянских мумиях, которые поголовно представляют европеоидов-шатенов. Опять же не будем говорить о блондинах скандинавского типа. Коричневые и темно-рыжие волосы в Афганистане и Бадахшане встречаются достаточно часто, хотя, я думаю, вряд ли где-нибудь распространены шире черных. Однако для поголовно черноголовых китайцев этого уже должно быть достаточно, чтобы обобщенно считать жителей данных местностей "красноголовыми".

Несколько общих соображений о распространенности рыжих (и вообще не черных) волос у иранцев. Современные персы в большинстве своем, конечно, черноволосы, но, по-моему, здесь немаловажен вклад древнего доиранского населения Ирана (эламитов и др.). Среди афганцев, горных таджиков и осетин светловолосых больше, хотя, конечно, они тоже не отражают в чистом виде пигментацию древних иранцев, а являются результатом смешения с местными доиранскими аборигенами. Вообще же иранская общность формировалась в Евразийских степях, т.е. в довольно северном регионе, европеоидное население которого, по-видимому, всегда характеризовалось распространением светловолосости.

2. Что семантическим центром будет "снег", не уверен. Буквальный перевод фразы: Скифы сами (называют) персов Chorsari и Кавказ Croucasis, то есть "снегом белое". Здесь "снегом" - латинский аблатив. Его значение шире, чем у руссого творительного падежа, и, в частности, охватывает те значения, что я указал. Мне кажется, что все-таки главное значение здесь - белизна. Потому что если главное - снег, то белизну вообще незачем упоминать ("снежные горы"). А так имеем указание на то, что белизна такая яркая, как снег... Возможно, про снег добавил сам Плиний, чтобы подчеркнуть более узкое значение скифского обозначени белизны по сравнению с латинским. Кстати, употребленное латинское слово candidus само по себе указывает не только на белизну, но и на чистоту. (Обычное обозначение белого - albus.) 3. Для китайцев "красноголовые" европеоиды-иранцы противопоставлены "черноголовым" китайцам, а для скифов? Скифы, пожалуй, сами были порыжее персов. 4. Я говорю о несущественности фонетических трудностей (другие слова еще сильнее искажались), а насчет семантических трудностей полностью согласен. Иранские слова *xrohu kas- мне неизвестны; я даже не понимаю, где здесь "лед", а где "блестящий". Вообще мое знание иранских языков недостаточно для компетентного этимологизирования в данном случае. 5. Насчет скудости языковых данных Вы правы. Но общая логика древних миграций, а также свидетельства античных авторов типа того, что персы - это ответвление скифов, указывают на ираноязычие. А в порядке маразма можно много чего напрдумывать. Например, что Croucasi- - это Грузия. Или еще лучше - кыргызы. Хотя, конечно, сходство начальных звуков с тюркским "кар" впечатляет. А вообще, надо пошукать еще по (иберийско-)кавказским языкам. Вдруг там тоже отыщется что-нибудь подходящее?

Черноголовыми называли себя не только шумеры, но вообще всё население Месопотамии (точнее - "страны Шумера и Аккада", т.е. от Персидского залива до окрестностей Вавилона). Впрочем, первоначально (в IV-III тыс. до н.э.) так назывались, по-видимому, действительно только собственно шумеры - носители оригинального языка и древнейшей цивилизации. Вторгшиеся на их территорию семиты-амореи, говорившие по-аккадски, в культурном отношении во многом были ассимилированы шумерами. В то же время сами шумеры стали перенимать аккадский язык. Для этого периода название "черноголовые" относится одинаково к носителям и шумерского, и аккадского языков. К 2000 г. до н.э. шумерский язык вообще исчез из разговорного употребления, и соответственно название "черноголовые" стало относиться только к семитскому (аккадоязычному) населению. Однако, например, по отношению к ассирийцам, тоже говорившим по-аккадски, оно никогда не употреблялось. В общем-то, такое самоназвание действительно должно указывать на противопоставление каким-то более светлоокрашенным соседям. Вряд ли это семиты. Индоевропейцы - может быть. Как известно, Вяч.Вс.Иванов и Т.В.Гамкрелидзе весьма убедительно отстаивают переднеазиатскую версию их прародины. В то же время ни хетты, ни "митаннийские арийцы" не должны рассматриваться как первоначальный объект противопоставления "черноголовым", т.к. эти народы появляются позднее указанного этнонима. Но, я думаю, к северу от шумеров и аккадцев всегда должен был присутствовать также более светлый кавказоидный элемент, в первую очередь хурриты. И ещё интерено, что самоназвание "черноголовые" использовали также древнейший китайцы. Наверное, аналогичным образом противопоставлялись разным динлинам...

А почему не тюрки влияли на индоевропейцев? На самом деле, местоимения - это настолько устойчивые слова, что они, как правило, не заимствуются. С другой стороны, местоимения 1-го лица, начинающиеся на м-, вообще в языках мира очень распространены: они имеются даже у некоторых американских индейцев (например, у сиу-дакота) и в южной Африке (у банту). Некоторые лингвисты пытались считать это явление вытекающим из универсальных свойств человеческой психики, хотя скорее здесь все-таки могут быть следы какого-то сверхдревнего родства (более далекого, чем ностратическое). Вообще-то индоевропейское происхождение этрусков с точки зрения современного уровня званий об их языке представляется вполне вероятным. В таком случае, наиболее близкими их родственниками должны быть, скорее всего, не русские и другие славянские народы, а древние анатолийцы (хетты и близкие к ним этнические группы). Это вытекает как из определенных схождений в грамматике, так и из античной традиции, указывающей на происхождение этрусков из Малой Азии. Так что в определенной степени более близкими, чем славяне, родственниками этрусков могут оказаться анатолийские турки - не по языку, а по крови. Таким образом, если этруский язык - действительно ответвление анатолийской группы, то Вы, Данапр, абсолютно правы в том, что "предки славян и этруски происходят из одного индоевропейского корня". Однако не будем забывать, что это пока что возможность, а не установленный факт. Может быть, они на самом деле вообще италийские аборигены - остатки доиндоевропейского населения. Или потомки не индоевропейских, а кавказоязычных переселенцев из Малой Азии.

1. У Плиния вместо set написано est. 2. Nive candidum можно перевести и "белый (точнее, белое) от снега", и "снежно-белое". 3. Плиний - это 1 век н.э. Название же "красная голова" появилось только при сефевидах (азербайджанцы-шииты, основавшие династию, носили чалмы с красными полосами). Это, если не ошибаюсь, 17 век. 4. Возражения фонетического свойства против Croucasi- (латинская форма указывает на i в конце основы!) из *xrohu kas- малоубедительны. Ср. Ксеркс (Xerxes) из Хшайарша, Дарий (Dareios) из Дарйаувауш и т.п. 5. В порядке маразма (потому что в тюркоязычие скифов (по крайней мере кавказских) не верю). Croucasi- = тюрк. кар ак усти "снежная белая вершина".

Тюрк. (огузск.) ол- "становиться", бул- "находить". Монг. бол- "становиться", ол- "находить". Противоположное употребление начального Б - случайность? Связаны ли тюрк. бул- и монг. ол- "находить"? (тюрк. ол- и монг. бол- "становиться" - вроде бы связаны, потому что в неогузских тюркских языках имеем бол-).

Не знаю, может быть, не совсем в тот раздел пишу, потому что мой вопрос не совсем относится к истории военного дела собственно тюрок и монголов. Заключается он вот в чем. Как известно, после второй мировой войны кавалерия/конница как род войск в большинстве стран мира была расформирована (за исключением иногда церемониальных частей). В СССР это случилось, кажется, в 1956 г. Однако уже в 1962 г. был восстановлен кавалерийский полк под Москвой специально для съемок фильма "Война и мир". Он потом снимался во многих фильмах и существует до сих пор. Однако кроме этого "киношного" полка под Москвой в середине 80-х гг. был создан еще один кавалерийский полк на территории Киргизской ССР, который считался вполне серьезным, а не "киношным". И вот теперь собственно вопрос. Может быть, кто-нибудь знает, что стало с этим полком после того, как Кыргызстан стал самостоятельным государством? А также интересно было бы узнать, до какого года просуществовала кавалерия в Монголии?