ГЕНОФОНД МИТОХОНДРИАЛЬНОЙ ДНК ХУННУ ЗАБАЙКАЛЬЯ*
А.С. Пилипенко, Н.В. Полосьмак,П.Б. Коновалов, А.А. Журавлев
(со ссылкой на БС)
Начиная с III в. до н.э., на протяжении нескольких веков кочевые племена хунну, создавшие масштабный племенной союз (часто называемый «первой империей кочевников»), играли ключевую роль в исторических и этногенетических процессах Центральной Азии и сопредельных территорий. Благодаря наличию значительного числа письменных китайских источников, упоминающих хунну, создано достаточно полное представление об отдельных моментах истории этих племен и их взаимоотношениях с населением Китая. Эти данные были существенно дополнены результатами исследования погребальных памятников хунну, относящихся к различным слоям хуннского общества (от рядовых воинов до высшего сословия) [Коновалов, 1976, 2008; Миняев, 1998; Миняев, Сахаровская, 2010; Полосьмак, Богданов и др., 2008]. Полученные результаты демонстрируют сложную картину разновекторных связей (военных, культурных, торговых и др.)хуннских племен с населением соседних территорий. Более слабым направлением исследования хунну до настоящего времени остается биологическая характеристика представителей этой группы из разных частей ее ареала, как стандартными методами физической антропологии, так и методами палеогенетики, получившими распространение сравнительно недавно. В данной работе мы приводим предварительные результаты исследования серии из 13 образцов митохондриальной ДНК (мтДНК) представителей хунну Забайкалья и их интерпретацию в терминах генетических взаимоотношений хунну с населением других регионов Евразии. Материалы для исследования предоставлены сотрудниками Бурятского научного центра (г. Улан-Удэ) П.Б. Коноваловым и Б.Б. Дашибаловым. Экспериментальная часть работы выполнена на базе Межинститутского сектора палеогенетики Института археологии и этнографии СО РАН и Института цитологии и генетики СО РАН. (Предварительная подготовка, деконтаминация палеоантропологического материала и получение образцов тотальной ДНК выполнены методами, описанными в работе [Pilipenko et al ., 2010].) Структуру образцов мтДНК и ее филогенетическое положение определяли по последовательности первого гипервариабельного сегмента контрольного района мтДНК (ГВС I мтДНК). Часть публикуемых данных носит предварительный характер, поскольку для ряда образцов требуется дальнейшее уточнение структуры гаплотипа мтДНК и их филогенетического положения.
Всего к настоящему моменту исследовано 12 образцов мтДНК. Образцы получены из четырех могильников: Ильмовая Падь, Енхор, Дэрестуйский Култук, Нижнеиволгинский. В серии выявлено 11 структурных вариантов ГВС восточно-евразийским – A ,B ,C ,D ,западно-евразийским – U2a,U7. Выявлено лишь одно совпадение структуры гаплотипа мтДНК – у индивидов из погребений 73 и 78 могильника Ильмовая Падь. Учитывая факт погребения этих индивидов в близкорасположенных курганах одного могильника, а также редкость обнаруженного у них варианта мтДНК, можно предположить, что они связаны родством по материнской линии (предположение будет проверено с помощью маркеров аутосом). Очевидно, исследованная серия характеризуется очень высоким разнообразием состава линий мтДНК, свидетельствующим о сложной истории формирования генетического состава исследуемой группы древнего населения. С целью выявления возможных направлений генетических контактов хунну Забайкалья проведен филогеографический анализ исследованных вариантов мтДНК (анализ распространения вариантов мтДНК в генофондах современных коренных популяций различных регионов Евразии). По результатам анализа серия была разбита на три группы. Самая большая группа включала образцы № 2, 3, 7–12, т.е. 2/3 всех образцов серии. Вариант мтДНК из этой группы относятся к гаплогруппам A 4,D , C . Эти гаплогруппы и конкретные их варианты, выявленные среди проанализированных образцов, типичны для генофондов аборигенных популяций Южной Сибири (включая Забайкалье) и Центральной Азии. Вероятно, именно эти варианты являлись собственно хуннскими. Кроме того,некоторые варианты (в частности, вариант гаплогруппы C5b1b , образец № 12) могли быть заимствованы у популяций более северных районов Сибири. Исследуемая группа населения локализовалась на северо-восточной периферии обширного ареала хунну и для нее в наибольшей степени могло быть характерно присутствие «сибирских» элементов в генофонде. Вторая группа вариантов представлена образцами № 1 и 4. Варианты гаплогрупп B4 и B5 , выявленные в этих образцах, в наибольшей степени присущи генофондам современного коренного населения южных областей Китая и другим группам населения Юго-Восточной Азии. По-видимому,этот компонент генофонда отражает генетические связи хунну с древними популяциями Китая, что нашло отражение в письменных китайских источниках. Большой интерес представляет третья группа образцов (№ 5 и 6), представленная вариантами мтДНК, относящимися к гаплогруппам U2a и U7. Эти гаплогруппы в наибольшей степени характерны для популяций Западной Индии, Передней Азии и Ближнего Востока. Таким образом, их присутствие отражает генетические связи с населением территорий, расположенных далеко на юго-западе по отношению к основной области распространения хунну. Существование связей с этими регионами хорошо фиксировалось на уровне элементов материальной культуры. Особенно отчетливо это выражено в материалах раскопок могильника представителей элитного слоя хуннского общества Ноин-Ула в Монголии [Полосьмак и др.,2008; Полосьмак, 2009, 2010. 2011]. Помимо элементов материальной культуры данное направление связей элиты хунну подтверждается результатами анализа одонтологических материалов из кургана 20 могильника Ноин-Ула [Чикишева, Полосьмак, Волков, 2009]. Полученные нами результаты свидетельствуют о существовании у населения хунну Забайкалья не только культурных, но и генетических связей с населением Передней и Южной Азии. Следует подчеркнуть, что исследованные материалы происходят с территории, максимально удаленной от обозначенных регионов по сравнению с другими районами распространения групп хунну. По-видимому, генетические контакты населения хунну в данном направлении были достаточно интенсивными, чтобы отразиться даже на географически удаленных группах населения. Нужно отметить, что зафиксированный нами генетический контакт хунну с переднеазиатскими группами не является уникальным для центральноазиатского населения. Ранее, на материалах пазырыкской культуры из Северо-Западной Монголии, мы показали наличие генетических компо-нентов переднеазиатского происхождения [Pilipenko et al ., 2010]. По-видимому, переднеазиатское влияние сыграло существенную роль в формировании генетического состава населения Центральной Азии в конце I тыс.до н.э. – начале тыс. н.э. Таким образом, исследования серии образцов мтДНК населения хунну Забайкалья в составе генофонда мтДНК позволили предварительно выделить три основных компонента: собственно центральноазиатский (он же южносибирский); связанный с Юго-Восточной Азией; переднеазиатский. Многокомпонентность генофонда отражает чрезвычайно сложные механизмы формирования этой группы кочевников Центральной Азии. Увеличение численности серии за счет вовлечения всех возможных доступных материалов, проведение тщательного филогеографического анализа и получение данных по другим типам генетических маркеров, помимо мтДНК, позволит более детально реконструировать данные процессы.
Источник.стр222
