Лидеры

Ну, если исходить из того, что хунну составили основу будущих гуннов, то да, это один народ, но все же лучше говорить, что два народа в разных временных отрезках, связанные друг с другом происхождением. Но это никак не означает, что они говорили на одном языке (или на языках, связанных как предок-потомок), ведь в истории много примеров, когда этноним переходил от одной языковой общности к другой: татары (истинные) и татары современные, франки и французы, племя русь и русские, киргизы (древние) и киргизы современные... Тут да, в булгарском языке указано что "бог" - истем, "небо" - асман, но похоже, что это заимствования. А вот в Википедии на странице "тенгри" есть указание на булгарское "тангра" - небо, бог. Спасибо, конечно, за предоставление информации о Дыбо (сейчас вот занимаюсь разбирательством этих самых сюннуских/хуннских слов), но все же и она не всесильна, хоть большинство её переводов и заслуживают абсолютного доверия. Да и только благодаря ей я теперь понял, почему же "шанью" обычно связывают с "дарханом", хоть фонетически тут никаких связей. А ответ прост: шанью - современное чтение этих иероглифов, а древнекитайское как раз можно легко связать с "дархан". Но все же и труды Дыбо не могут с уверенностью указать на "огурскость" хунну. Ведь все приводимые слова хорошо объяснятся и с собственно тюркских или с монгольских языков. Вот например: Небо ( thāŋ-rə̄j) - вообще присутствует во всех тюрко-монгольских языках, и поэтому определить его точное происхождение в китайских хрониках невозможно. Для сравнения: в монгольск. - тэнгэр; в тюркск. - тенгри; в огурских (точнее в булгарском) - тангра. Название какого-то города, где шанью собирал придворных и совершал жертвоприношения (roŋ, похоже некое подобие "кочевой столицы" у хунну) - скорее всего связано с "орон" (место) или "орд" (дворец): тюрк. - "орын" (тув., "страна", "земля"), "орын" - место/"орду" - дворец; монг. - "орон" - "страна", "земля", "край", жилище, место (как "ор")/"ордон" - дворец (похоже, что "ордон" - заимств. из тюрк. языков). Булгарский - "яры" (место), "шәһәр" - страна; йорт - двор; дворец - уян. Меч для жертвоприношений ( kēŋh-rāh ): тюрк. - (алт.) qiŋraq (скребок для выделки кожи), (кирг.) qiŋaraq (обоюдоострый нож-косарь); монг. - ханах (пускающий кровь) или ханзрах (пороться, вспарываться) или xaŋgar (‘широкий нож, сечка). Пояс ( k(h)wā(k) r(h)āk): пратюрк. - "*Kuλa-k" (‘пояс, кушак); монг. - что-то связанное с "связывать", "связанный" и т.д. (монг. "хулэх"). Пузатый глиняный кувшин с узким горлом и квадратным дном для хранения вина и кислого молока ( bwək nək): тюрк. - "*bök-lüg", т.е. «[сосуд] с пробкой»; монг. - бэглэх (закупорить); бутыль с пробкой (бэглээ лонх); Лошадь (?) ( kwjāt-d(h)ē): слово приводится в Ши цзи при описании необычного скота, разводимого сюнну. Значение не вполне ясно: Шовэнь утверждает, что это тип мула, а Сюй Гуан в комментарии к Ши цзи полагает, что это крупные лошади, каких разводят северные варвары, наиболее пригодные для запрягания в повозки и пр. Но похоже, что это все таки лошадь, но только не упряжная, так как Ли Сы писал: Если бы предметы должны были производиться в Цинь прежде, чем их разрешат … женщины из царств Чжэн и Вэй не наполняли бы ваш внутренний дворец, а прекрасные цзюэ-ти (современное прочтения этих иероглифов) не стояли бы в ваших стойлах». В других текстах из «Ши цзи», цитируемых в «Тайпин юйлань» и «Хуайнань цзы», о цзюэти говорится как о лучших лошадях для экипажа. В биографии Цзоу Яна в «Ши цзи» в другом отрывке, который, по-видимому, указывает, что эти животные были известны в позднечжоуское время, говорится, что князь царства Янь угощал Су Циня блюдом, приготовленным из цзюэ-ти, причем подразумевалось, что это было проявлением особой милости» [Пуллиблэнк, 1986, с. 37]. Похоже, что это лучше всего связать с монг. "хатирч" - рысистый конь, рысак, ведь навряд ли кто-либо бы считал мула "прекрасным", достойным царских конюшень. Низкорослая лошадь, пони (?) ( Łhə̄w Łhā): тюрк. - alaša (‘небольшая лошадь’); монг. - как мне лично кажется лучше всего подходит "хулан" - кулан, дикая лошадь, часто его называют полуослом-полуконём, поэтому кулан очень даже подходит под "низкорослую лошадь". Вот только кулан не домашнее животное, хотя Сыма Цяну могло показаться, что этот дикий зверь приручен хунну. Дикая лошадь (?) ( d(h)ān-gēh/ kēh или d(h)ār ges): тюрк. - *Taki (‘дикая лошадь или самка дикого осла’); монг. - "тахь" (лошадь Пржевальского) или что-то связанное с "танхай" (распоясавшийся, распущенный) или с "тархах" (разбрестись; это были точнее полудикие кони (даргеч), которые не стояли в стойлах, а паслись свободно, разбредаясь по степи) или лучше с "тэнэмхий" (бродячий) и "тэнэгэр" (свободный). Порода (или масть?) лошади ( g(h)oŋ-g(h)oŋ): тюрк. - *Koŋur ("рыжевато- бурый, темно-коричневый" - чув. xъmъr, як. qoŋor, тув., хак. xōr, сюг. qoŋir, крх.-уйг. qoŋur (MK), ср.-уйг. qoŋur (IM), чаг. qoŋγur (Pav. C.), узб. quŋγir, тур. koŋgur, goγur (диал.), гаг. qomur, аз. Gonur, туркм. Goŋur, кум., кбалк. qoŋur, татар. qoŋγir, башк. quŋir, ног., казах., ккалп. qoŋir, кирг. qoŋur, галт. qoŋir); монг. - хонгор (буланный, светло-рыжий). Верблюд ( thāk lhāj): тюрк. - ср. тур. taylak, узб., уйг., казах., ккалп., кирг. тайлак (‘верблюжонок’); монг. - тут странная ситуация: при перечислении скота у Сыма Цяна получается тавтология - "Из домашнего скота у них больше всего лошадей, крупного рогатого скота и овец, а из редкого скота — верблюдов, ослов, мулов, катiров, тоту и танi" - поэтому навряд ли "тоту" (совр. прочтения "верблюда") есть верблюд. А из монг. языков с "тхаклхаж" имеет наибольшее сходство "тахийлгах" (сгибать), что опять же наводит мысли на горбатого верблюда. Или же это все таки это не верблюд, а другое животное, чья "согбенность" могла показаться китайцам указанием на верблюда? Кто его знает. Следующие слова профессор Дыбо связывает с нетюрк. языками (иранские, монгольские): Какой-то тип айрана (rāk) : иран. - " По-видимому, должно интерпретироваться через сак. ragai ‘fermented liquor’ (см. Bailey 356; словарная статья, в частности, содержит ряд гипотез о связях между различными названиями напитков в регионе). Сакская форма, воз- можно, связана с осет. rong Аб. II 421–422 ‘хмельной медовый напиток’ и в этом случае восходит к ПИран. *ranka- (с суф. -aka)."; монг. - следует связать с "айраг" (кумыс), "тарак" (кислое молоко"), чья основа похоже вышла из ираноязычной среды и стала фундаментом для слов, связанных с алкоголем (архи - водка, архирах - пьянеть). Молоко ( toŋh - употребляется при описании приготовления напитка из сбитого кобыльего молока): иран. - " Слово можно сравнить с иран. *dauγ-na (производное от глагола *duž- ‘доить’) > осет. donq/donγ ‘молоко одного удоя’, возмож- но, также вахан. δingíγˇ ‘молочные продукты’ (собир.). Ср. также *dauga- > кл. перс. dōγ ‘пахтанье’, совр. перс. duγ ‘прохладительный напиток из сби- того кислого молока’, курд. dō ‘пахтанье’, пушту lwaγ ‘удой, надой’, шугн. důγ, язг. dəγ, вахан. δiγˇ ‘пахтанье, сыворотка’ (Аб. I 364, 371; Рас- торгуева–Эдельман 2, 407–408)."; Монг. - следует связать с "тунах" (отстаиваться, осаждаться), похоже речь идет о каком-то молочном продукте, получаемом в результате отстаивания молока. Сливки, масло (sā, также обычно как "sā rāk"): по др. языкам - " Пуллиблэнк отождествляет это слово с кет. so, енисейская этимология: ПЕн. *so(wV) ‘fat’, кет. so ‘aus Fischdärmen gekochtes Fett’ (Werner 2002, 2, 168). Кетское слово, по-видимому, родственно на синокавказском уровне кит. 臊 *shāw ‘fat of swine or dog’ (см. базу данных по синокавказской этимологии на starling.rinet.ru). Семантика енисейского слова, как и его китайской парал- лели, не очень соответствует предполагаемому сюннускому заимствова- нию. Ср., однако, др.-инд. śaras- ‘пенка на молоке, сливки, кислые сливки’ (с Яджнурведы), ория sara ‘сливки, жирное молоко’ (Mayrhofer IA 2, 617; Turner 12332). В этимологической литературе иранских параллелей к индий- скому слову не обнаруживается (осет. syly ‘свежая сыворотка’ фонетиче- ски сюда не относится, см. Аб. III 196); кажется, однако, возможным предло- жить считать народно-этимологическим развитием праиранского соответст- вия индийской формы, *sarah-, такие иранские словосочетания, как осет. æxsyry særtæ, перс. šīr sar Аб. III 75 ‘сливки’, букв. — «головка (кислого) молока». В таком случае, китайская транскрипция может относиться к (незафиксированному) производному этого соответствия в каком-то из среднеиранских языков, *sara-ka65 . Имеются в виду сливки и масло, которые как более легкая часть всплывают, ср. цитируемое Пуллиблэнком объяснение Ли Ши-ченя: «Су — это то, что образует плавающий слой на по- верхности лао (то же, что и "рак")». Монг. - самому мне не очень нравятся эти варианты, но все же: похоже, что "сааль" (или "суу") - это "молоко" или "молочный", тогда "суурак" - "это молочная водка" (по аналогии с "айраг" или букв. "суу архи"). Светлый кумыс или осветленное масло ( t(h)ē-g(h)ā - «чистая разновидность лао»): " В буддийских текстах употребляется для обозначения рафинированного растительного масла. Пуллиблэнк пытает- ся связать с монг. čеgēn ‘кумыс’ на том основании, что монг. či может вос- ходить к *ti; это так, но как раз в слове *čege-γen ‘светлый, белый; кумыс’ (KWb 426) этого сочетания нет, ср. совр. монг. цэгээ(н) ‘кумыс’. Нельзя ли считать кит. слово транскрипцией ср.-иран. *doga-(ya): ПИран. *dauga- > кл. перс. dōγ ‘пахтанье’, совр. перс. duγ ‘прохладительный напиток из сбитого кислого молока’, курд. dō ‘пахтанье’, пушту lwaγ ‘удой, надой’, шугн. důγ, язг. dəγ, вахан. δiγˇ ‘пахтанье, сыворотка’ (Аб. I 364, 371; Рас- торгуева–Эдельман 2, 407–40866)? Или к ПИран. *dag- ‘жечь’ (Расторгуе- ва–Эдельман 2, 279)?". Похоже со стороны монг. и вправду изъясняется как "белый" или "светлый" (цагаан; протомонг. "**čagaɣan"). Сапог (sāk-lāk - сапог с голенищем, низким спереди’) - " Предположительное чтение: ВХ sāk-lāk. Для чтения *sak-δak, предлагаемого Пуллиблэнком (в его же более новой реконструкции *sak- lak, см. ЗТ 66), имеется иранская этимология, предложенная Г. Бейли (см. Bailey 1981, 23): к *sax-ta-ka ‘приготовленный, обработанный’ из сочета- ния «выделанная кожа», ср. ср.-перс. mōčak saxtak ‘a boot made of worked leather’. Но для ВХ такое прочтение слишком позднее. При чтении sāk-lāk слово можно было бы связывать с вост.-иран. *skel- ‘часть ноги’ (> осет. sk‘īl/sk‘elæ ‘пятка, голень’, скиф. Σκίλ- Аб. III 124–125, сак. sālye ‘leg’ (< *skāl-ika-?), = н.-перс. šal ‘thigh’ (Bailey 424; Horn 175). Во всяком слу- чае, енисейская этимология, предложенная Пуллиблэнком (и ранее Лиге- ти — см. Ligeti 1950), — кет. śagdi5 , pl. śagdeŋ 5 ‘обувь’ (Старостин 1995, 270). Кетское слово не имеет внешней этимологии, кроме вышеупомяну- того предположения об иранском заимствовании." Из монг.: "савхин хэл" ("кожаная нога") или "савхин гутал" ("сапог"), в любом случае явна связь "савхи" (кожа) с "sak". Ложка для жертвоприношений из «Шаньюй смешал вино с кровью мечом и золотой ложкой» ( "rhjəw rə̄j") - " приблизительный прототип: ruri. Ср. авест. urunya- (Barth. 1532) ‘посуда для myazda (жертвенной еды), ковш, блюдо’ — но тогда очень странная передача второго слога; или, возможно, авест. urvāθra- (adj.) ‘смывающий, очищающий’ (Barth. 1544), ПИран. *rwatra-, если предполагать сакский переход -θr- > -r- (ОИЯ 1981, 245)". Вообще ничего не могу подобрать из монг. языков. Гребень ("bjəś sa" - украшение для заплетенных волос, сделанное из золота): " Напоминает иранский корень *paś- ‘расче- сывать’ (ПИЕ *pek’- ‘чесать или стричь шерсть’, WP II 17) с многочис- ленными производными: осет. sær-vasæn ‘гребень’ (первое слово в компо- зите — «голова») (< *pāsana), вахан. nəbəsn, ni-pes ‘расческа’ (< *nipasana, *ni-pasa-), ягноб. nípša; пехл. šānak, перс. šāna ‘гребень’ (< *fšānaka), пушту žmanj, сангл. āfšūn, йидга šfīn, мундж., ишк. šəfūn (< *fšāna-), (?) шугн. wixˇaγˇ- ‘to comb’, wixˇūγˇ ‘comb’ (< *vi-fša-) (Mgst. Shugn. 94; Аб. I 424, III 87; ЭСВЯ 247; Расторгуева–Эдельман 3, 87); ср. характерность 95 золотых гребней-украшений для археологических культур скифского кру- га. Китайская транскрипция могла бы изображать форму какого-то средне- иранского языка типа *pasa-ča (со стандартным иранским словообразова- тельным суффиксом)." В монг., думаю, лучше связать с "бяцхан сам" (маленький гребень, гребешок). Небо (?) ( gjəj ran): "с лово встречено в Ши цзи, в названии гор Цилян, принадлежавших сюнну и славившихся хорошими пастбищами. Танский комментатор Янь Ши-гу считает, что это — сюннуское слово со значением «небо» (Таскин 1967, 75). Предположительное чтение: ЗХ gjəj ran; если эпохи Тан, то gji len. Таскин выражает сомнение в том, что китайский комментатор здесь имел хоть какие-то основания для толкования «небо», кроме желания свя- зать топоним с китайским топонимом Тяньшань («небесные горы»). Ср. сак. gara-, gari- ‘гора’, gen. pl. (Zambasta) ggarinu, garānu, garām, авест. gairi-, санскр. girí-, ПИЕ *g w er". Сушеный творог (?) ( mēk rwa - сушеный лао, употребляемый для закваски): "Пуллиблэнк не обнаружил подходящего прототипа. Не может ли это быть тохарское A malke, B malkwer ‘молоко’, имя по гла- голу mālk- ‘доить’ (ПТох. *mälk- < ПИЕ *melg- ‘доить, выжимать, сти- рать’), см. Adams №2447?". Может быть это творог (ведь очень странно, что китайцы "сломали их палатки, разогнали верблюдов и сожгли ми-ло/"творог"), тогда может это как-то связано с "мах" и "махархуу" (мясо и мясистый, соответственно), но если исходить из "сушеного лао", то, наверное, подойдет "хураай" (сушеный) как часть "krwa" от "mekrwa". Пряжка (?) ( slə̄j b(h)jəj - украшение из желтого золота на поясе) - " Кажется возможным сравни- вать это слово с монг. *silbi ‘пуговичная петля’, ср. п.-монг. silbi (Less. 705), халха šilbe, бур. šelbe, калм. šilwə, ордос. šilbe (šilbi) (KWb 357). Монг. > галт. šilbi. Предлагалась алтайская этимология: ПАлт. *sela ‘за- щелка, петля’ (EDAL). Возможно, слово не сюннуское, а сяньбийское (табгачское)?". По моему скромному мнению было бы лучше соотнести этот термин с монг. "сулжих бэгж" (сплетать кольца), ну по крайней мер я уверен, что "бэгж" имеет связь с "b(h)jej". Железо ( thiēt b(h)wət): " Пуллиблэнк (Pulleyblanc 1962) связывал с енис. *tVp ‘железо’, арин. tep. Однако ср. позднедревнекитайское *tiēt-mhwit, которое (в фоне- тике r-диалекта) явилось источником тюрк. *Tẹmür. Скорее всего, здесь мы имеем дело с китайской передачей уже освоенного тюрками китаизма, услышанного транскриптором как *tẹ(r)bür." В монг. железо "тэмэр". Могила ( d(h)wāh rāk или d(h)ōw lāk - могильный курган у сюнну ): " Следу- ет читать, видимо, как *durak, именное производное от ПТ *dur- ‘стоять, находиться’ (VEWT 500; EDT 529–530; ЭСТЯ 1980, 296–301). Производ- ное *duruk/*durak зафиксировано с позднего древнеуйгурского: др.-уйг. (USp.) turug ‘укрытие’ (для скота), крх.-уйг. turug ‘укрытие в горах; лет- няя стоянка’ (МК), ‘место, чтобы стоять’ (QB), тур. durak, гаг. duruk, та- тар., башк. torak, казах., ккалп., кирг. turaq ‘остановка, стоянка, стойбище, пристанище’, галт. turu ‘стойбище, местопребывание зверей’ (Верб. 378). Можно предполагать метафорическое употребление, как «при- станище» (таким образом наше толкование совпадает с толкованием В.М. Панова, см. Панов 1916). Сюннуские царские могилы представляли собой огромные курганные сооружения с двойным срубом внутри, см. ВТ 1995, 320." Так как могилы хуннуских царей представляли собой курганы, то следует соотнести d(h)wāh rāk/d(h)ōw lāk с монг. "дов" (холм, курган), вот только вторую часть никак не могу подобрать, но дмаю подойдет что-то вроде "гарах, орох, хурих" (уходить), тогда получается "дов гарах (я не знаю как по-монг. "ушедший", но "холм ушедшего" будет как-то так). Кожаный сосуд для сбивания кумыса ( kiēp tōw): "Пуллиблэнк срав- нивает его с монг. qabtaγan, тюрк. qaptirga ‘кожаный кошелек’, Бейли — с предполагаемым ПИран. *kapata- ‘container’ от глагола *kap- ‘to contain’ (Bailey 1981, 24). Кажется, максимальное сходство, и фонетическое, и семантическое — с тюрк. *küp-i ‘большой цилиндрический деревянный или кожаный сосуд для сбивания масла или хранения кумыса, маслобойка’ — общетюрк., см.: ЭСТЯ 1997, 145–146 (заим. в венг. köpű ‘маслобойка’). Второй слог — показатель локатива -te? Китайское слово? Ср. еще кбалк. gibit ‘бурдюк’, осет. gæbæt ‘бурдюк’ (Аб. I 509 — без этимологии)." В своем словаре я нашел "хавтага" - небольшая сумка, кисет.; также возможны связи с "хутгалдах" (смешиваться). Низкий ( khwit kwət, по древнекит. звучит как " khut k w at - это слово для объяснения этнич. прозвища): " возможно, = др.-уйг. qodiqi ‘низкий, из низших’ (о чело- веке), крх.-уйг. qotqi ‘скромный’ EDT 599, прилагательное на -qi от ПТ *kodi ‘низ’ (ЭСТЯ 2000, 31); видимо, с «личностным» показателем мн. ч". Из протомонг. "*gudu-" (вниз, опускать и т.д.) произошли современные "гудгар" (сгорбленный), "гудайх" (склоняться), "гудайлгах" (склонять голову). Земля ( thāk - «в языке северных варваров земля называется 托, господин 跋): " Возможно, имеется в виду не язык тоуфа, которые счита- ются потомками сяньбийцев (о которых ниже), а язык сюнну; во всяком случае, оба слова имеют тюркские этимологии. Здесь это, по-видимому, ПТ *Tog ‘пыль’: тув. toγ-la-, хак. tōla- ‘крошиться’, поздне-др.-уйг. toγ (Lig. VSOu), крх.-уйг. toγ; toγ- ‘to rise (of dust)’ (MK; QB), чаг. toγ (Pav. C.; Абуш.), н.-уйг. toγ (диал., УЯ). См. VEWT 483; EDT 463." В монг. можно связать с "тал" (степь) и "тэгх" (равнина). Господин ( bāt): " Возможно, ПТ *bod ‘тело, стан, рост; сам; счетное слово для лиц’: (чув. pü, тув. bot, сюг. poz, хак. pos, шор. pozu, др.-тюрк. bod (орхон., др.-уйг.), крх.-уйг. boδ (MK; QB), boj (MK — огуз.), чаг. boj (Sangl.; MA; Pav. C.), узб. bọj, н.-уйг. boj, халадж. bod, тур., гаг., аз., туркм. boj, салар. bojaγir (< boji agir) ‘беремен- ная’ (ССЯ), караим., кум., кбалк. boj, татар., башк. buj, ног., казах., ккалп., кирг., галт. boj. См. EDT 296–297; VEWT 77; TMN II 358–361; ЭСТЯ 1978, 176–178; СИГТЯ 2000, 265." В монгольском сразу же приходит на ум "бат" (крепкий, прочный; использ. как личное имя), но по смыслу не подходит. Поэтому лучше связать с протомонг. "*beje" или "*boda" (об в значении "индивид", "личность", "тело", сущность"). Вот пока что первая часть. Надеюсь, что здешний конгломерат тюрко-монгольских друзей в таки братском духе сможет добавить что-то свое, что подойдет и по смыслу и фонетически к вышеприведенным словам))

Недавно в соц сетях был пост о находке захоронения какого-то Едиге, наши СМИ сразу начали писать, что это тот самый батыр и би Едиге Были ли еще знаменитые тезки у Едиге, кроме аргына? https://www.lada.kz/aktau_news/society/42414-fakt-zahoroneniya-edige-batyra-v-mangistau-mogut-podtverdit-tolko-arheologicheskie-raskopki.html

Извините, промашку дал.

Нашел очень интересную статью про тюркское происхождение тайджиутов и борджигинов. Т.Д. СКРЫННИКОВА (Россия, Санкт-Петербург). Тюркизмы социальной лексики Монгольской империи. Следует заметить, что в именах первопредков Бортэ-Чино – Гоа-Марал первая часть передает наименование животного на родном языке, тогда как вторая – на языке брачного партнера: Бортэ – ‘волкʼ в тюркских языках, Гоа – ‘оленихаʼ в монгольском (тунгусо-маньчжурских) [Крадин, Скрынникова 2006: 187]. Соответственно, Бортэ-Чино означает ‘Волк-Волкʼ, а Гоа-Марал – ‘Олениха-Маралухаʼ, причем составная часть имени Гоа маркирует жен-монголок, как и в следующих именах: Борджигидай-Мэргэн – Монголджин-Гоа, Желтый пес – Алан-Гоа. 1. Этноним борджигин встречается в «Тайной истории монголов» (далее ТИМ) трижды: дважды в имени Борджигидай-Мэргэн [Rachewiltz 1972: 13], эпониме, который означает ‘Мэргэн – владыка (досл. ‘который владеетʼ) борджигиновʼ, и еще один раз – в связи с Бодончаром, который называется «владыкой родов, составляющих общность борджигин» (монг. Bodoncar borjigin oboqtan bolba [Ibid.: 20]). Но женой Борджигидай-Мэргэна была Монголджин-Гоа. Поскольку в качестве брачных партнеров выступают представители кланов борджигин и монгол, а браки в монгольской средневековой среде были экзогамными, то можно констатировать невозможность включения группы борджигин в состав монголов. Напротив, это две разные группы. Если сторона женщин маркируется именем монгол и сопутствующими ему этнонимами, то брачные партнеры-мужчины – рядом других этнонимов. Можно расширить семантический ряд известных пар: тайджиут – монгол = нукуз – кият = борджигин – монгол = борджигин – кият = мужское – женское = Бортэ-Чино – Гоа-Марал, т.е. архетип сохраняется во всех парах. При этом первый компонент пары принадлежал тюркоязычной общности: тайчи, бор (‘серыйʼ) – ‘волкʼ в тюркских языках. Можно вспомнить также, что в десятом поколении мы обнаруживаем супружескую пару Хорилартай-Мэргэна и Баргуджин-Гоа, в которой мужской эпоним выступает как маркер тюркоязычной общности (хори), а женское имя указывает на монгольское происхождение (баргу), что позволяет говорить о двухчастности ядра общности, разросшейся впоследствии до размеров Монгольской империи. 2. Достаточно известна связь монгольских терминов с тюркским социально-политическим лексиконом. Я бы хотела обратить внимание на этнопотестарную характеристику группы, пришедшей с Хорилартай мэргэном (tede bölök irgen ber kölbarqujin-tögüm-ün ejen barqudai-mergen-nü ökin barqujin-go’a neretei ökin-ni qori-tumad-un noyan qorilartai-mergen-ne ökdeksen aju’u) [Rachewiltz 1972: 14].