Исторические источники о тюрках

[Shamyrat]

Саки - народ, так называют (называли) Скифов от их доспеха - щита, потому что они изобрели его». (Стефан Византийский ...

В другом варианте был только доспех, а в этом есть и щит

[Shamyrat]

Никита Хониат и Ианн Киннам сообщали, что император выступил против многочисленных, как саранча, скифов, которые перешли Истр и опустошали Фракию набегами. Император обещаниями и дарами склонил на свою сторону часть печенегов, однако много печенегов оставалось врагами Иоанна. Теодор Скутариот указывал, что в пятый год правления Иоанна Комнина скифы (печенеги) перешли Истр и вторглись в ромейские владения.

Печенеги=скифы

[Shamyrat]

Псевдо-Каллисфена, согласно которой у македонского царя уже в начале похода
было 70 000 конных лучников () присланных скифами (Ps.-Call. 
        Во втором фрагменте Александр, раздосадованный молчанием войска, 
замечает: «Я найду того, кто пойдет со мной, которого вы бросили – со мной бу-
дут скифы и бактрийцы, недавние враги, теперь наши воины» (Curt. IX. 2. 33)78.
           Согласно известному замечанию Фукидида, пограничные скифам геты имели сходное воору-
жение и являлись конными лучниками (II. 96. 1).
Рол тюрков в завоеваниях Александра

[Shamyrat]

У Аммиана  Марцеллина. книга №31 его "Римской истории". 

Цитата:

Все, кто по возрасту и полу не годятся для войны, держатся около кибиток и заняты домашними работами, а молодежь, с раннего детства сроднившись с верховой ездой, считает позором для мужчины ходить пешком, и все они становятся вследствие {493} многообразных упражнений великолепными воинами. Поэтому-то и персы, будучи скифского происхождения, весьма опытны в военном деле106221. Почти все аланы высокого роста и красивого облика,
волосы у них русоватые, взгляд если и не свиреп, то все-таки грозен; они очень подвижны вследствие легкости вооружения, во всем похожи на гуннов, но несколько мягче их нравами и образом жизни; в разбоях и охотах они доходят до Меотийского моря и Киммерийского Боспора с одной стороны и до Армении и Мидии с другой.

Аланы=гунны

[Shamyrat]

Caгa oб Инглингax
«Oдин ввeл в cвoeй cтpaнe тe зaкoны, кoтopыe были paньшe y Acoв. Oн пocтaнoвил, чтo вcex yмepшиx нaдo cжигaть нa кocтpe вмecтe c иx имyщecтвoм. Oн cкaзaл, чтo кaждый дoлжeн пpийти в Baльгaллy c тeм дoбpoм, кoтopoe былo c ним нa кocтpe, и пoльзoвaтьcя тeм, чтo oн caм зaкoпaл в зeмлю. A пeпeл нaдo бpocaть в мope или зapывaть в зeмлю, a в пaмять o знaтныx людяx нaдo нacыпaть кypгaн, a пo вceм cтoящим людям нaдo cтaвить нaдгpoбный кaмeнь. 

Курганы викингов, асский обычай, то есть тюркский

[Shamyrat]

В «Истории Бухары» Наршахи встречается термин кашкашан/каш-кушан [Наршахи: 40- 41], употребляемый в отношении особой группы знати Бухары иноземного происхождения, которую можно отождествить с кушанами, а также с тюрками6.

[Shamyrat]

Армянские источники VII - VIII вв. употребляют этнонимы к’ушан, т’етал (эфталит) и тюрк в качестве синонимов [Тер-Мкртичян 1979: 57 - 62].

[Shamyrat]

Беруни называет доисламских правителей Кабула «Туркшахами» и называет одного из них Каник [Бируни: 359 - 360; ал-Бируни: 27), который отождествляется с кушанским правителем Канишкой (правил в пер. пол. II в. н.э.) [Dani 1995: 71).

[Shamyrat]

в произведении Калхани «Раджатарангини» (XII в.), написанном на санскрите, упоминаются такие имена кушанских правителей, как Huška, Yuška, Kaniška, и говорится, что они происходят от Turuška, т. е. тюрок (Stein 1990: 169 - 171; Tezcan 2002: 789 - 814].
 

[Shamyrat]

Калхана, "Раджатарангини" ("Река Королей"), кашмирская хроника 12 века"Потом в земле этой были три Короля, звали которых Хушка, Джушка и Канишка, они построили три города, названные в честь них.Тот мудрый король Джушка, построивший Джушкапуру с его Вихарой, также основал Джайясвамипуру.Короли эти что были полны благочестия, хотя и происходили от расы Турушка, построили в Сускалетре и других местах матхи, чайтьи и подобные [строения]".[Stein, M. A. Kalhana's Rajatarangini: A Chronicle of the Kings of Kashmir. Vol I. - Westminster: Archibald Constable and Company, LTD, 1900 - p.205]

[Shamyrat]

Аль-Бируни, "Индия", гл.49"У индийцев были в Кабуле цари из тюрков, происходивших, как говорили, из Тибета. Первым из них пришел Бархатакин. Он вошел в пещеру в Кабуле, в которую нельзя было войти иначе как боком и ползком; там была вода, и он положил туда еду на несколько дней. Пещера эта известна до сих пор и называется Вар. Люди, ищущие в этом доброе знамение, посещают ее и приносят оттуда, с большими трудностями, немного воды.Толпы крестьян работали у входа в пещеру. Дела такого рода возможны и удаются только с помощью сговора с каким-нибудь сообщником, и те, с кем он сговорился, заставили народ посменно работать перед пещерой так, чтобы место это не освобождалось от людей ни днем, ни ночью. Через несколько дней
после того, как Бархатакин вошел в пещеру, вдруг выходит кто-то из нее, когда люди были в сборе и видели, что он как бы рождается из [чрева] матери. Он был в тюркской одежде, состоявшей из каба, высокой шапки, башмаков и оружия. Народ воздал ему почести как чудесному существу, предназначенному на царство, и он воцарился над теми краями с титулом Кабульского шаха. Царство оставалось за его сыновьями в течение поколений, число которых около шестидесяти.Если бы индийцы не относились легкомысленно к последовательности событий, не были беспечны к хронологическому порядку правления своих царей и не были вынуждены при сомнении или необходимости прибегать к созданию легенд, то я привел бы некоторые их предания по этому
поводу. Хотя я и слышал, что генеалогия этого царского дома, написанная на парче, хранится в крепости Нагаркот, я жаждал лично ознакомиться с ней, но предприятие это оказалось невыполнимым в силу нескольких причин.Одним из этих царей был Каник, тот самый, по имени которого называют вихару в Пурушаваре; она названа Каникчайтья".http://www.vostlit.info/Texts/rus17/Biruni_3/text49.htm см. прим. 20

[Shamyrat]

У всех этих 1000 древ, обнаруженных Темплтоном в 1992 году, были неафриканские корни (Templeton. 1993. P. 53). Это согласуется с информацией, содержащейся в древних санскритских текстах из Индии, согласно которым человек изначально населял регион между Гималаями и Каспийским морем.

[Shamyrat]

изучении древних источников необходимо соблюдать объективность, тогда они могут дать очень ценные сведения по древней истории многих народов. Мы полагаем, что они могли бы лежать и в основе изучения древней истории тюрков и скифской проблемы.39. Геродот о скифах. Самую полную информацию о скифах и сарматах дал Геродот. Родился он приблизительно в 490—480 годах до н.э. в городе Галикарнасс, развалины которого находятся в турецком городе Бодрум в Малой Азии. Геродот принимает активное участие в политической борьбе против тирании Галикарнасса, поэтому был вынужден покинуть родные места. Он побывал в некоторых регионах Малой Азии, Вавилонии, Египте, балканских странах, в греческих колонияхПричерноморья и т.д., везде проводил наблюдения за жизнью
населения и правителей, записывал этнографические особенности, мифы и некоторые языковые данные народов.В результате Геродот создал труд о войне греков с персами и об участии в ней других народов, населяющих периферию Греции и Персии и даже соседние с ними страны. Позже этот труд Геродота был издан под названием «История», все девять разделов которой озаглавлены именами девяти богов-хранителей поэзии, искусства и науки в греческой мифологии. Четвертый раздел книги, посвященный описанию борьбы скифов против персидских завоевателей, был названМельпомена — именем богини трагедии. Надо признать, что это имя было дано не случайно, а с учетом борьбы скифов противперсидских и греческих колонизаторов, принесших трагедию в Скифию.По словам Геродота, скифы очень долго обитали
в Азии. Когда массагеты вытеснили их оттуда военной силой, они прибыли на киммерийские земли. С приближением многочисленных скифов киммерийцы, не желая вступать с ними в бой, покинули свою родину — Северное Причерноморье [IV, 11]. И именно потому, что здесь раньше жили киммерийцы, в Скифской земле существуют киммерийские укрепления и киммерийские переправы; есть также область по имени Киммерия и так называемый Киммерийский Боспор. Известно также, что скифы в погоне за киммерийцами сбились с пути и вторглись в Мидийскую землю [IV, 12].За сокрушение державы мидян персидский царь Дарий в 512 г. дон.э. объявил войну против Скифии. Геродот подробно описывает эпизоды этой войны, успешные военные действия скифов и неудачи персидской армии, которая до этого успешно воевала в других
регионах.Геродот дает три версии о происхождении скифов.Скифы были властителями Азии. Одну тысячу лет назад до наступления Дария, т.е. приблизительно в 1500 году до н.э., первым жителем якобы необитаемой страны был Таргитай. Его родители — бог Зевс и дочь реки Борисдена (рус.Борисфена). У Таргитая было трое сыновей: Липоксай, Арпоксай и Колаксай. Во время царствования их отца Таргитая в Скифскую землю с неба упали золотые предметы: плуг, ярмо, секира и чаша. Первым подошел к этим вещам старший брат Липоксай, хотел их поднять, но золото запылало. Тогда к нимприблизился средний брат Арпоксай, золото опять было объято пламенем. Но когда подошел младший брат Колаксай, пламя погасло, и он отнес золото к себе в дом. Поэтому старшие согласились отдать царство младшему [IV, 5]. От Липоксая произошло скифское племя,
называемое авхатами, от Арпоксая — племя катиаров и траспиев, а от Колаксая — племя паралатов. Все племена вместе называются сколотами, т.е. царскими. Эллины же зовут их скыдами (рус. скифами) [IV, 6].Сами скифы рассказывают о соседних с ними северных странах так: в этих странах нельзя ничего видеть и туда невозможно проникнуть из-за летающих перьев, т.е. по-видимому, снежных хлопьев [IV, 7].По второй версии, скифы жили в стране, где постоянно случаетсянепогода и холод.Геракл — сын бога Зевса и Алкмены, гоня быков Гериона — трехголового великана, прибыл в необитаемую тогда страну холода и непогоды (теперь ее занимают скифы). Закутавшись в свиную шкуру, он заснул, а в это время его упряжные кони исчезли [IV, 8]. Пробудившись, Геракл исходил всю страну и прибыл в
землю по имени Гилея, т.е. в скифскую область в устье современного Днестра. Здесь в пещере он нашел некое существо — полудеву, полузмею. Увидев ее, Геракл спросил, не видала ли она его заблудившихся коней. В ответ женщина-змея сказала, что кони у нее, но она не отдаст их, пока Геракл не вступит с ней в любовную связь. После удовлетворения своей просьбы женщина-змея отдала коней. Она родила троих сыновей и спросила у Геракла, что ей с нимиделать. Геракл ответил: «Когда увидишь, что сыновья возмужали, то лучше всего тебе поступить так: посмотри, кто из них сможет вот так натянуть мой лук и опоясаться этим поясом, как я тебе указываю, того оставь жить здесь. Того же, кто не выполнит моих указаний, отошли на чужбину» [IV, 9]. Затем Геракл уехал.Когда дети выросли, мать дала им имена Агадир (греч. Агадирос,
рус. Агафирс),Гелон (Йылан) и Скиф. Затем, помня совет Геракла, она поступила, как велел он. Лишь младшему сыну — Скифу удалось выполнить задачу, и он остался в стране. От этого Скифа (Скыда), сына Геракла, произошли все скифские цари [IV, 10]. Агадир стал родоначальником агадиров (рус. агафирсов), Гелон — гелонов.Существует еще третье сказание, содержание которого мыизложили в начале этого параграфа. Геродот отмечает, что этой версии он больше всего доверяет.Применяя этноним скиф в собственно узком значении, Геродот отмечает, что за рекой Танаисом (Донцом) — уже не скифские края, но первые земельные владения там принадлежат савроматам. Рядом с савроматами будины, земля которых покрыта густым лесом [IV, 21]. Применяя слово скиф (скыды) в
общем нарицательном смысле, Геродот далее на востоке и севере перечисляет следующие скифские племена: тиссагеты (рус. иногда фиссагеты), иирки, аргиппеи. Собственно скифы, когда приходят к аргиппеям, ведут с ними переговоры при помощи семи толмачей на семи языках. Дальше аргиппеев — исседоны, севернее исседонов —аримаспы (одноглазые, вернее люди с наполовину закрытыми глазами) и стерегущие золото грифы [IV, 21—27], далеко у моря живут гипербореи(сверххолодные). вернее люди с наполовину закрытыми глазами) и стерегущие золото грифы [IV, 21—27], далеко у моря живут гипербореи(сверххолодные).

[Shamyrat]

4. Кангюй и проблема юэчжи “Дома Чжаову”.

T.A. Габуев, опираясь на сведения сравнительно поздних китайских источников (ниже будут приведены соответствующие фрагменты текстов), приходит к следующей реконструкции ранней этнической истории государства Кангюй. “Юэчжи, — пишет исследователь, - до середины II в. до н. э. кочевали на территории современной провинции Ганьсу в Китае, между хребтами Дуньхуан и Циляньшань. После поражения от гуннов большая часть этого народа (“Большой Юэчжи”) ушла на запад и, пройдя Семиречье и Фергану, покорила Греко-Бактрию. B процессе этого движения от юэчжей отпочковывались какие-их племена и в то же время в их среду вливались
группы других народов. B определенный момент от юэчжей отделилась довольно значительная их часть и, закрепившись на землях Кангюя, образовала правящий дом этого государства с родовым именем Вэнь”.93 B дальнейшем, по мере увеличения его военной мощи, под власть Кангюя подпадали некоторые другие владения. B их числе T.A. Габуев фиксирует и владение Яньцай, которое после покорения его Канпоем получило и два других наименования - Аланья и Вэньнаша. Исследователь предполагает, что династией, которая могла дать владению Яньцай наименование Вэньнаша, была юэчжийская по происхождению династия Вэнь, фиксируемая в государстве Кан-Канпой. Проникновение женаименования Вэнь в Яньцай связано с покорением этого владения Канпоем, что, по мнению исследователя, свидетельствует о
наличии прямой связи между юэчжи и аланами. Хотя ниже T.A. Габуев специально подчеркивает, что “ставить знак равенства между аланами и юэчжами нечч _ wследует , тем не менее он готов рассматривать юэчжи и усунеи-асиев в качестве равнозначных исходных этнических компонентов в раннем этногенезе алан [Габуев. 1999. С. 98].Гипотеза T.A. Габуева во многом опирается на более чем спорный тезис о существовании у юэчжи родового имени Вэнь, являющегося своего рода визитной карточкой этого этноса. B подтверждение указанного тезиса, исследователь делает ссылку на текст “Цянь Хань шу” в переводе B.C. Таскина, где употребляетсятермин вэньоуто-ван, который следует, по моему мнению, переводить как “непосредственный начальник (администратор, староста) местной кочевой орды (группы стойбищ)”.94 B
“Цянь Хань шу” этот термин употребляется в связи с запросом начальника китайской государственной канцелярии Ван Гэня к хуннскому Учжулю-жоди-шаньюю по поводу передачи Китаю земель близ округа Чжанъе.95 Китайцы мягко, но настойчиво потребовали передать этот пограничный район под юрисдикцию империи Хань. Учжулю-жоди-шаньюй ответил на это требование весьма уклончиво: “... Ha упомянутых вами землях живет вэньоуто-ван, я же не знаю ни о их положении, ни о том, что они производят, позвольте послать гонца узнать об этом”. Когда вскоре китайцы вновь подняли вопрос опередаче земель близ Чжанъе, хуннский шаньюй уже решительно отверг эти домогательства: “... Я узнал от вэньоуто-вана, что все сюннуские [хуннские - Н.Л.] чжухоу, живущие на западе, при изготовлении юрт и
повозок пользуются лесом с гор. Лежащих в этих землях, кроме того, эти земли принадлежти моему покойному отцу, поэтому я не смею лишатьсяНеобходимо отметить, что B.C. Таскин, автор перевода и комментариев к приведенному выше тексту, никак не прокомментировал термин “вэньоуто-ван” и иероглиф “вэнь”, присутствующий в этом наименовании. Симптоматична и такая деталь: переводчик обозначил термин “вэньоуто-ван” в своей работе с маленькой буквы, т. e. как титул. Такое решение B.C. Таскина вполне логично: еслитермин “оуто” обозначает “... вооруженный лагерь значительных размеров, который был в состоянии отразить нападение нескольких тысяч человек”, а термин “ван” имеет значение “владетель, князь”, то тогда несомненно, что иероглиф “вэнь” должен иметь служебную функцию по детализации официальной титулатуры,
но никак ни функцию имени собственного.T.A. Габуев, в отличие от B.C. Таскина, склонен видеть в наименовании “вэнь” родовое княжеское имя. Констатируя несомненный факт, что территории первоначального обитания юэчжи до их поражения от хуннов во II в. до н. э. находились в области Чжанъе, исследователь приходит к парадоксальному, с исторической точки зрения предположению, — “о принадлежности вэньоуто-вана к юэчжам, и как следствие,возможной реальности существования у юэчжей родового имени Вэнь”.97B этой связи следует вспомнить, что ко времени вступления Учжулю-жоди-шаньюя на престол державы хунну (8 г. до н. э.), юэчжи фольшая орда) уже более 150 лет проживали на территории Греко-Бактрии и к области Чжанъе имели отношение разве что в родовых преданиях и воспоминаниях ветхих
стариков. Вожди “Малой орды” юэчжи, укрывшиеся от победоносных хуннов в ущельях гор Наньшаня, вряд ли могли претендовать на получение от шаньюя хуннов почетного титула “вэньоуто-ван”. K тому же, если внимательно вчитаться в текст “Цянь Хань шу” в переводе B.C. Таскина, становится очевидным, что вэньоуто-ван управлял именно западными стойбищами хуннов, а не юэчжи иликем бы то ни было еще. [“... Яузнал от вэньоуто-вана, что все сюннуские чжухоу, живущие на западе (выделено мной - Н.Л.), при изготовлении юрт и повозок пользуются лесом с гор, лежащих в этих землях..” - Таскин. 1973. С. 46]. B переводе Н.Я. Бичурина это указание “Цянь Хань шу” звучит несколько иначе, но смысл его тот же: “... По сведениям, доставленным мне от караульного Вынь-князя, удельные владетели западньѵс хуннских земель (выделено мной - Н.Л.) единственно с
сих гор пользуются лесом для юрт и телег”.99 Таким образом, не остается сомнений в том, что вэньоуто-ван представлял интересы только западных хуннов, причем был администратором столь высокого ранга, что могзапрашивать сведения, интересующие его или верховногошаньюя хуннов, непосредственно у князей отдельных хуннских родов. Следует отметить также, что наименование “вэнь” встречается в древних китайских источниках неоднократно, а значитвряд ли может выступать в качестве некоего “скрытого” этнического определителя для владетельных родов юэчжи. .Следующим (и главнейшим!) тезисом выдвинутой T.A. Габуевым концептуальной цепочки “юэчжи - Канпой - аланы” служит предположение о существовании неких юэчжей “дома Чжаову”,
отличных, по мнению исследователя, от “Большой орды” юэчжи и положивших начало кочевой государственности Канпоя. Этот тезис находит основательную, на первый взгляд, поддержку в сведениях китайских династийных летописей, а потому имеет смысл
 

[Shamyrat]

сразу обратиться к текстам первоисточников. При этом следует иметь ввиду, что после эпохи Хань лексическая форма “Канпой @Санцзюй)” в текстах китайских исторических источников начинает постепенно вытесняться наименованием “Кан”, что фиксирует, вероятно, начавшийся с конца П - начала III вв. н. э. процесс медленного распад империи Канпой на ряд крупных политических субъектов, одним из которых стало государство Алань (бывшее владение Лньцай). Прямое указание на выход государства Алань из политической системы Канпоя имеется в летописи “Вэй люэ” (“Обзор [царства] Вэй”).99 Оригинальный текст “Вэй люэ”, к сожалению, не сохранился, но его фрагменты были включены историком Чэнь Шоу в конце Ш в. н. э. в летописный свод “Сань го чжи”“Описание трех царств”).Более
поздним историческим документом, все еще сохранившим политическую субъектность наименования Кангюй, является династийная история “Цзинь шу” (“Хроника государства Цзинь”), написанная в VII в. историком Токто и повествующая о событиях периода 265-420 гг. “Государство Канцзюй находится к северо-западу от Давань [на расстоянии] около 2000ли, граничит с Cyu и Иле, его правитель живет в городе Сусе, нравы и внешний облик и одежда схожи с даваньскими. Земли хорошие, богатые. Имеются разные деревья и виноград. Много быков и овец. Производят хороших коней. B годы правления Тай-ши [265-274 гг.] его правитель Наби прислал послов [с представлением], преподнес добрьис лошадей”.100 B “Цзинь шу” отражен, очевидно, объективныйпроцесс территориального “усыхания” аланской государственности в
Средней Азии, процесс перехода канпойских алан от кочевого к преимущественно оседлому быту и связанную с этим концентрацию канпойской политической жизни в регионе оазисов Согда.Следующие по хронологической лествице китайские летописи “Вэй шу” (“История династии Вэй”, 384-534 гг.) и “Бэй ши” (“История Северных династий”, 420-589 гг.), по мнению большинства исследователей, сведены воедино в текст “Бэй ши” в VII в. китайским историком Ли Янь-шоу. Это, в известной мере, облегчает мою задачу, поскольку в отличие от весьма сухого изложения сведений о Канпое в более ранних китайских летописях, в “Бэй ши” информация о Кане (политическом правопреемникеКангюя) очень детальна и пространна.“63. Кан. ВладетельныйДомКап есть отрасль кангюйскогоДома. Безвременно переходя с место на место, он не
имеет привязанности к оседлой жизни. Co времен династии Хань преемство престола не пресекалось. Собственно владетель прозывается Вынь; происходит из Дома Юэчжи, который первоначально обитал по северную сторону хребта Цилянь-шань в городе Чжаову; но после поражения от хуннов перемел через Луковые горы на запад, и основал царство. Он разделился на множество владетельньис родов, и утвердился в древнем царстве Кан. Cuu роды, в память своего первоначального происхождения, все удержали прозвание Чжаову. Проименование владетеля из рода в род есть Фуби. Великодушием и добротою онсильно привязал народ к себе. Супруга его есть дочь тукюеского хана. Он имеет пребывание при реке Сабао в городеАлуди. Город многолюден. Tpoe вельможуправляют государственными делами. Владетель
заплетает волосы, носит золотой венец с семью дорогими камнями.... Кан считается сильным государством.. Ему покорилась большая часть владений в Западном крае, как-то: Ми, Шы, Цао, Хэ, Малый Ань, Нашебо, Унахз, Му. Находится тюркское уложение, хранимое в храме. При определении наказания берут сие уложение и решают дело. ... Искусны в торговле. Многие иностранцы приезжают в государство их для торга. Есть большие и малые бубны, гитара, пятиструнныегусли, флейта. Брачныеи похоронныеобряды одинаковы с тукюескими. Bрезиденции есть храм предков, в котором приносят жертвы в шестой луне. Поклоняются Будде. Употребляют тюркское письмо. ... Жители прилежат к садоводству и огородничеству. Деревья роскошно растут. Есть лошади, верблюды, ослы, зубры, золото, нашатырь, разные благовония, белый жемчуг, кабарожья
замша, камка, полотно. Много виноградного вина. Богатые дома держат его до 1000 даней, и оно несколько лет не портится”.101Такова информация “Вэй шу” и “Бэй ши” о Кане — позднем Канпое. Следует, вероятно, оставить в стороне дискуссионный вопрос о правомерности отождествления Кангюя и Кана, а вернее - о степени этнической и политической соотносимости этих двух государств. Для нас важнее другое - степень достоверности информации “Бэй ши” о некогдасуществовавших юэчжах Чжаову, которые, по мнению T.A.Габуева, заложили фундамент канпойской государственности и стали, наряду с асами Усуни, одним из 0CH0BHbD( этнических компонентов в этногенезе ранних алан.Наименование (“прозвание” - по терминологии Н.Я. Бичурина) Чжаову (Чжао’у - в переводах А.Г. Малявкина) в
рассматриваемую историческую эпоху было широко распространено в среде владетелей среднеазиатских княжеств. Это позволило А.Г. Малявкину высказать предположение, что термин Чжаову (Чжао’у) обозначал не родовую, фамильную принадлежность царствующих особ, а их титул, соответствующий великокняжескому тюркскому званию “ябгу”. Если это предположение верно, то нельзя исключать возможности, что титулЧжаову ^Ькао’у) характеризует в китайских династийных историях прежде всего ираноязычных государей, ибо подавляющее большинство владетелей, поименованных этим званием, прямо или косвенно связаны с государством Кан-Канпой.103 Однако и в этом случае остается открьггым вопрос: насколько достоверна информация о Кане-Канпое, обобщенная в своде “Бэй ши” (“Вэй шу”), и не является ли она
искусственной историко-архивной композицией, призванной обеспечить этногеографическую преемственность сведений “Бэй ши” от более ранних китайских династийных историй эпохи Хань.B этой связи следует отметить, что во второй половине II в. н. э. история Западного края, по образному выражению Л.Н. Гумилева — “погружается во мглу”, и эта мгластановится тем плотнее и непрогляднее, чем более смутными становятся события в самом Китае, стоящем на пороге полномасштабной гражданской войны. После падения в 220 г. династии Поздняя Хань Китай фактически уходит с территории Западного края, его контакты со Средней Азией почти полностью прерываются, а китайская держава оказывается расчлененной на несколько неистово сражающихся друг с другом политических субъектов. Новая информация о Западном крае
начинает более-менее регулярно поступать в Китай только к середине V в., т. e. спустя около двух столетий после эпохи Хань, и только в середине VI в. эти сведения получают обработку и обобщение в династийной летописи “Вэй шу”.104Понятно, что столь длительный разрыв этнических и
 

[Shamyrat]

политических контактов со Средней Азией не мог не сказаться самым негативным образом на информационной логике и достоверности сведений об этом регионе в первых послеханьских династийных сводах. B последующем высокий уровень летописной традиции Китая восстановился, но в рассматриваемый исторический период фактологическая канва китайских династийных хроник оставляет желать лучшее. Как отмечал по схожему поводу известный русский историк            -востоковед B.B. Григорьев — китайские авторы “о делах Запада могли и должны были многое перепутать, многое упустить из виду”.105 .Сведения о Кане 0Сангюе) из “Бэй ши” (“Вэй шу”) вполне подтверждают, к сожалению, последнюю оценку. Такнепонятна и бесспорно противоречива информация сразу о трех титулах (“прозваниях”)
канского владетеля: Вынь, Фуби и Чжаову. Трудно понять: как можно, не имея привязанности к оседлой жизни и “безвременно переходя с место на место”, при этом строить многолюдный город, заниматься судопроизводством в храме, “прилежать к садоводству и огородничеству”, в течении нескольких лет хранить до 1000 даней вина. Столь разнородная информация, алогично совмещенная в тексте “Бэй ши”, свидетельствует, несомненно, о компилятивном характере данного источника, который составлялся из произвольно отобранных, разновременных сведений. B этой связи обращает на себя внимание важнейшая деталь: ни одна из китайских летописей эпохи Хань(“Ши цзи”, “Цянь Хань шу”, “Хоу Хань шу”) ни разу не упоминает о юэчжах Чжаову. Даже Сыма Цянь, автор фундаментального свода “Ши цзи”,
ничего не знает об этом народе, хотя события хунно-юэчжийской войны и маршрут ухода “Большой орды” юэчжи на запад описаны в этой династийной хронике довольно подробно. После работы Сыма Цяня проходит более 500 лет (и более 650 лет с момента ухода “Большой орды” юэчжи из Джунгарии), как вдруг в своде “Вэй шу” появляется информация о неких юэчжи Чжаову, которые в уже незапамятные времена “разделились на множество влиятельных родов” и стали владетелями многих суверенных княжеств в Средней Азии. Очевидно, что политические события такого масштаба обязательно были бы замеченысовременниками — ханьскими послами, разведчиками и полководцами в Западном крае, т. e. информаторами Сыма Цяня и Бань Гу, а значит непременно нашли бы свое отражение в китайских документах эпохи Хань. Если же ханьские
летописи о юэчжах Чжаову молчат, то в этом случае неизбежен вывод, что либо народ “юэчжи Чжаову” является оригинальной выдумкой вэйских хронистов, либо под грифом “юэчжи Чжаову” скрывается какой-то другой народ, имеющий к историческим юэчжи только самое косвенное отношение.K подобному же выводу пришла Б.И. Вайнберг, показавшая в ряде работ, что поздние китайские хроники названием “юэчжи” обозначали различные по своему происхождению и истории группы племен, принимавших участие вразгроме Греко- Бактрийского царства, при этом юэчжи “дома Чжаову” отнюдь не были этнически единого происхождения с юэчжи “Большой орды” - кушанами.106 T.A, Габуев, ссылаясь на мнение Б.И. Вайнберг о делении “юэчжи” китайских летописей на два разных массива: юэчжи- кушан в Бактрии и “юэчжи
Чжаову” в Согде, делает вывод по сути противоположный - о тохарском происхождении “юэчжи Чжаову”. Исследователь пишет: “... Именно эти юэчжи Чжаову - тохары Согда и были этническим массивом, который вошел в состав Канпоя и в дальнейшем утвердил династию своих правителей на значительной, возможно прилегающей с севера к Согду, части его территории”.107 B этой связи трудно понять логику чуть более ранней ссылки T.A. Габуева на анализ кочевнических тамг, проведенный Б.И. Вайнберг,7который указывает на единое этническое происхождение правителей Кана (Согда) с “юэчжи Чжаову”.108 При этом исследователь ссылается на более раннюю статью известного археолога [Вайнберг. 1972], совершенно неучитывая, к сожалению, результатов и выводов последующей, специальной статьи Б.И. Вайнберг и Э.А. Новгородовой, посвященной
тамгам Монголии. Между тем заключения этой статьи в корне противоречат как мнению T.A. Габуева о тохарском происхождении “юэчжи Чжаову”, так и его предположению о завоевании тохарами (“юэчжами Чжаову”) более северных районов Канпоя с юга — с территории согдийских оазисов. Авторы констатируют: “На наш взгляд, в источниках нет данных, позволяющих ставить знакравенства между “юэчжи Чжаову” и кушанами (“большие юэчжи”). He подтверждает это и анализ тамг правителей. Поэтому происхождение династий Самарканда, Бухары и Хорезма от “юэчжи дома Чжаову” не означает их кушанского происхождения”.109 Если принять во внимание, что большинство исследователей склонно считать юэчжи “Большой орды” (кушан) — тохарами, то из приведенного выше заключения вполне очевидно следует,
что так называемые “юэчжи Чжаову”, завоевавшие согдийские оазисы, - не тохары! Ho тогда кто же они и откуда пришли в Согд?..Б.И. Вайнберг и Э.А. Новгородова дают и на этот весьма непростой вопрос конкретный ответ: “... Сходство тамг Юго-Западной Монголии, Средней Азии и Северного Причерноморья вряд ли можно признать случайным, оно, несомненно, отражает родство племен (родов), их оставивших, а также, вероятно, и путь их расселения (передвижения).

[Shamyrat]

Хронологическая группа 2: VII – 1-я половина VIII вв. н.э. (начало династии Тан).                           

Этим временем датируются глиняные фигурки предполагаемых ранних тюрков из погребений. К сожалению, датировка рассматриваемых ниже терракот (кроме № 14) может быть лишь приблизительной, т.к. они происходят из грабительских раскопок. На погребальных терракотовых фигурках этого времени мы часто видим различных «северных и западных варваров». Однако изображений предполагаемых тюрков начала династии Тан, по сравнению с представителями оседлых «западных варваров» очень мало. Это можно объяснить тем, что тюрки тогда только начали оседать небольшими группами впограничных районах и еще слабо были представлены в крупных городах. Их привлечение в разных
сферах жизни Китая могло быть тогда весьма ограниченным. Вместе с тем, уже в 20 годах VII в., еще перед полувековым (630-679) подчинением восточных тюрков империи Тан, было принято решение поселить 10.000 семей тюрков в столице объединенного единого Китая.По этой причине этническая идентификация возможна лишь длянекоторых погребальных фигурок эпохи ранней Тан, а для гораздо большего числа подобных изделий она в известной мере приблизительна. Наша атрибуция основана на корреляции нескольких типов одежд, прически, обуви и элементов поясов, специфичных для конкретных ирано-, тюрко- и тохароязычных народовЦентральной Азии. Многие персонажи на раннетанских терракотах не могут быть идентифицированы, т.к. их простые прическа и одежды типичны
для нескольких ее регионов.в начале династии Тан элементы раннетюркского костюма (особые халат, пояс с подвесными предметами и сапоги) стали модными у китайских горожан (в том числе, у прислуги обоих полов, придворные дамы в облике всадниц). Так, принц Ли Чжэн уже в детстве обожал экзотическую одежду тюрков и другие атрибуты кочевой жизни16. Однако при этом важные детали (головной убор, прическа, манера запахивания кафтана направо) сохранили китайский облик. Это обычно позволяет отличить в произведениях искусства китаизированных “варваров” отсобственно китайских (ханьских) слуг.К сожалению, опубликовано лишь черно-белое фото. Автор каталога указывает, что голова персонажа не глазурована, лицо раскрашено черным и красным; тело окрашено в зеленый (кафтан), коричневый (штаны?) и более
светлый - кремовый (ноговицы?). Очень интересен здесь зеленый цвет кафтана. Дело в том, что он отнюдь не является типичным для раннетюркского костюма. Сюаньцзан в 630 г., наблюдая западнотюркского кагана Тон-ябгу со свитой в непраздничной обстановке – во время охоты – специально отметил лишь для него наличие кафтана зеленого цвета (Chavannes E., 1903, p.194). У соседей-китайцев в эпоху Тан, судя по изображениям, стали популярны халаты тюркского типа именно зеленого и коричневого цветов.Любопытно, что позже, при Сун, такие одежды именно зеленого, а также ярко-красного цветов воспринимались защитником национальных традиций, известным ученым XI в. Шень Ко как наиболее нетерпимое проявление варварского начала в китайском костюме времени, распространившегося с эпохи
Северного Ци (550-577) (Крюков М.В., Малявин В.В., Софронов М.В., 1984, с. 150). Однако особую популярность зеленого цвета мужской наплечной одежды в VII в. мы наблюдаем в уже упоминавшемся оазисе Куча, граничившим с тюркскими кочевьями (рис. 19).№ 12 (рис. 22). Некоторые важные детали верхней одежды этого пожилого мужчины известны нам и в “тюркском комплексе” Тохаристана (см.: Яценко 2006, рис. 189, 3, 37, 41,85 ). Его шелковый (?) головной убор (тот же, что и на рис. 21) – типично кочевнический. Подобная наплечная одежда использовалась в это время ранними тюрками. Его кафтан с двумя лацканами, также носимый внакидку, чуть ниже колен застегнут внизу на пуговку; на подоле – широкая полоса отделки, более узкие видим вдоль бортов (в том числе – на подкладке); по краю ворота нашит толстый жгут, заканчивающийся
двумя матерчатыми (?) пуговицами на концах лацканов. Другие костюмные детали не противоречат такой трактовке. Лишь сравнительно длинная борода редка для данного этноса; утрировано густые брови и ресницы придают этому человеку странный вид18. Это явно не простолюдин (не слуга и т.п.). Как и на предыдущем рисунке, штаны, видимо,заправлены в туфли. На запястьях выделены браслеты (единственный, кроме поясов, аксессуар для всех рассматриваемых в статье изображений).Музейные собрания Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая.

№ 14 (рис. 24). Фигурка, найденная в могильнике VII-VIII вв. Астана в оазисе Турфан. Она представляет бородатого мужчину в характерном «сяньбийском башлыке» того же типа, что и на рис. 17 и 20; этот убор черного цвета. Очень
длинный кафтан без лацканов застегнут почти по всей длине (кроме верхнего края). К подолу этого кафтана (на котором сохранились остатки белой краски) пришита, видимо, полоса ткани, вероятно - другого цвета (см. ниже аналогичный кафтан у персонажа,подносящего угощение аристократу в юрте - на рис. 12). Намечен верхний край рубахи с неглубоким треугольным вырезом.Представлена на отдельной панели, изолированной от остальных сюжетов с тюрками. Здесь видим не два, а пять тюркских персонажей. У двух мужчин, сидящих на ковре (господин и музыкант) кафтаны длиннее колен и (в связи с их положение на банкете) застегнуты наглухо; у стоящих сзади – короткий кафтан до колен, расстегнутый на груди (у двух из них краской дорисован край красной пелерины (?). У находящихся сзади тюрков видим
рубахи с небольшим треугольным вырезом. Особое внимание на этой панели художник уделил декору бортов верхней одежды, которая весьма разнообразна (двойные умузыканта, желтые у господина, у верхних левых – того же цвета, что и основа кафтана, у правого – белые). В отличие от других групп, здесь тюрки (все) имеют усы, причем трех разных форм – напомаженные (горизонтальные или загнутые вверх) и вислые. Все персонажи носят черные кожаные (?) пояса без металлических деталей. Главный тюрк, как в группе 1, отличается бородкой, очень светлой (светло-розовой) верхней одеждой и цветом выглядывающих шаровар (в данном случае - красных). У стоящего слева – светлые штаны с косыми черными полосами (как в группе 1). Оба человека, сидящих на ковре, имеют не очень высокие сапоги без выступа над коленом, у стоящих,
видимо, обувь более короткая. Наиболее заметные отличительные черты этой группы

[Shamyrat]

Шахнаме:

Text

                    АКАДЕМИЯ НАУК СССР
литературные памятники:

---

Г> ♦ / /* /

---

ФИРДОУСИ ШАХНАМЕ ТОМ ШЕСТОЙ ОТ НАЧАЛА ЦАРСТВОВАНИЯ ЙЕЗДГЕРДА, СЫНА БАХРАМА ГУ РА, ДО КОНЦА КНИГИ ПЕРЕВОД Ц. Б. БАНУ-ЛАХУТИ и В. Г. БЕРЗНЕВА МОСКВА «НАУКА» 1989

---

РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ СЕРИИ «ЛИТЕРАТУРНЫЕ ПАМЯТНИКИ» В. Е. Багно, Н. И. Балашов, Г. П. Бердников, И. С. Брагинский, В. Э. Вацуро, М. Л. Гаспаров, А. Л. Гришунин, Л. А, Дмитриев, Н. Я. Дьяконова, Б. Ф. Егоров (заместитель председателя), Н. А. Жирмунская, А. В. Лавров, Д. С. Лихачев (председатель), А. Д. Михайлов, Д. В. Ознобишин, И. Г. Птушкина (ученый секретарь), Б. И. Пуришев, А. М. Самсонов (заместитель председателя), И. М. Стеблин-Каменский, С. О. Шмидт ОТВЕТСТВЕННЫЙ РЕДАКТОР А. Н. БОЛДЫРЕВ А 4603000000-086 „ —042(02) 89— объявления © Издательство «Наука», 1989 г. ISBN 5—02—012689—6 Составление, перевод, статья, примечания

---

САСАНИДЫ [ЦАРСТВОВАНИЕ ЙЕЗДГЕРДА, СЫНА БАХРАМА ГУРА, ДЛИЛОСЬ ВОСЕМНАДЦАТЬ ЛЕТ] 1] Йездгерд, воцарившись в державе своей *, К себе призывает иранских вождей. Мобедов, мужей родовитых призвал * И радов, и всех именитых собрал. Взошел на блистающий золотом трон — Злодейству, страданиям путь прегражден. Сказал: «Кто избавил себя от грехов *,— Тот душу свою оградил от врагов. В ком сердце от зависти черной болит *, 10 Див разве что этот недуг исцелит. Ведь зависть приносит нам Алчность, Нужду *, Всех див тот жестокий ввергает в беду. Ничем, что немило тебе самому, Не должен и ты досаждать никому. Поверь, Миролюбие — Мудрости брат, А Мудрость — всех знаний венец, говорят. Побойся, коль доброе сделал кому, Попреками сердце изранить ему. Коль благотворишь, и терпенье с тобой, 20 Пребудет благих одобренье с тобой. Коль судьбы победные счастье пошлют, Мне в этой стране полновластье пошлют, Останется книга о правде моей *, Изъяна и кривды не узрите в ней». Шло время. Он праведно, мудро царил, Подвластного радуя, радостен был. Ко всем рубежам рассылал он бойцов*, Державу свою охранял от врагов. Так десять и восемь годов протекло, 30 Померкла звезда, время плача пришло *. Великие, мудрые созваны им — Вся знать на коленях пред троном златым.

---

6 Сасаниды Так молвил: «Не знает различья сей свод — Пестун иль питомец пред ним предстает. И царский венец не спасет никого, Добычу приметит, добыча — его. И я на последнем стою рубеже, Последние силы уходят уже, Хормозу вручаю кулах и печать *, Иранской державы богатства и рать. Внемлите ж и мой исполняйте приказ, Да радует повиновение вас! Пируз и могучий, и доблестный муж, И старше Хормоза годами к тому ж, Но вижу терпение в муже младом, Есть мудрость, достоинство царское в нем». Так молвив, семь дней после этого жил, Ушел, и оплакан престолом он был. До ста доживи, двадцати ли пяти, Из бренной обители должно уйти. Что может нечисленно быть, сочтено, Поверь, ненадежно, непрочно оно. [ЦАРСТВОВАНИЕ ХОРМОЗА, СЫНА ЙЕЗДГЕРДА, ДЛИЛОСЬ ОДИН ГОД И ОДИН МЕСЯЦ] [Восшествие на престол Хормоза и лишение его престола Пирузом] Когда же Хормоз на отцовский престол В венце золотом шаханшахском взошел, Пируз не от скорби, от гнева скорей, От зависти слезы пролил из очей. С казной и дружиной внезапно в Хайтал *, Вождей ему преданных взяв, ускакал. Был царь Фаганиш чаганийцев глава *, Казну его, мощь прославляла молва. Сказал Фаганишу: «О друг, у отца Нас было два сына, достойных венца. Царь младшему сыну престол свой вручил, Забыв справедливость; вручив, опочил. Бойцов только дай мне. Оружья, казны В достатке, и крепкие руки даны». Сказал чаганиец: «Что ж, быть по сему. Царь вправду и ты по отцу своему. Бойцов при условьи одном отряжу,— Тебе справедливости путь укажу,— Да станут моими Термез, Висегерд *,

---

Пир уз 7 На них даже грамоту дал мне Йездгерд *». Ответил: «Согласен, твое это впредь, Ты царством и большим достоин владеть». И тот тридцать тысяч воителей дал Из тех, что мечом прославляли Хайтал. Дружину такую повел Пируз-шах — За пылью сокрылась луна в небесах *. Схватился с Хормозом. Затратить пришлось Усилий немного владыке. Хормоз Был вскоре захвачен —и битве конец. Что ныне ему и престол и венец! Лик брата как только увидел Пируз *, Припомнил он родственный добрый союз. Вперед поспешил, брата за руку взял, Воссесть на седло скакуна приказал. В чертог родовой в мед за тем водворил И волю Хормозу сною объявил. И слышит он: «Благодаренье Творцу — Нэт речи разумней хваленья Творцу — За то, что владыкой стал брат мой. Всегда Пируза да будет победной звезда *!» [ЦАРСТВОВАНИЕ ПИРУЗА, СЫНА ЙЕЗДГЕРДА, ДЛИЛОСЬ ДВАДЦАТЬ СЕМЬ ЛЕТ] * [Восшествие Пируза на престол и засуха в Иране] Довгг:\ный смиреньем Хормоза, Пируз Отиросил тревоги, сомнения груз И без промедленья на царский престол * Владыкою, чтущим Йездана, взошел. Сказал, обращаясь к собранью вождей: «О цвет родовитых достойных мужей! Творца, что не ведает нужд искони, Молю, да продлит на земле мои дни, Чтоб малых как малых и знатных как знать Хранить мне разумно и счастье стяжать. Достоинствам мужа терпенье — глава, А вздорного строго осудит молва. Столп мудрости — милость; щедроты при ней — Подобье дивящих красою дверей. Речь добрая фарром служить бы могла *, А честь и отвага — два мощных крыла. Коль мудрости вождь именитый лишен, Пожнет ли плоды от владычества он?

---

8 Сасаниды Не вечен и мудрый, покинет он свет. Ведь фарру Джамшида подобного нет *, Но умер, вознесши венец до Луны, Другого оставил владыкой страны. Бессмертья никто из людей не обрел, Ищи у Йездана спасенья от зол!» Год мудро и праведно царствовал он, От бед и опасностей всех огражден. Год новый приходит — шлет засуху рок, } Что мускус, ценился любой ручеек *. Год третий, четвертый — нет края беде, Безводьем погашена радость везде. Небес и земли пересохли уста, А капля водицы — бальзаму чета. Во множестве гибнут и люди, и скот, Уж места нога, чтоб ступить, не найдет. Невиданным бедствием царь удручен, В стране отменяет все подати он *. Хранилища тайные всюду открыл, 1 И знать и незнатных зерном оделил. Велит у дворцовых ворот возглашать: «Внемлите, могуществом славная знать! Своим поделитесь зерном со страной, Пирузовой обогатитесь казной. Пусть каждый, хранящий в запасе зерно, Отарой владеющий, стадом равно, За цену любую продать поспешит, Душа ведь живая без пищи скорбит». Гонцов по державе своей разослал, Вождям и сановникам всем написал *: Хранилищ, мол, двери откройте везде Для всех, кто без хлеба, для всех, кто в нужде. А если кто голодом будет сражен Из старых иль малых, мужей или жен, Владельца хранилищ не минет мой меч — Он волей Йездана посмел пренебречь... Велел из домов устремиться в поля, Там руки воздеть, о спасенье моля. И вот отовсюду стекается люд, Стенанья, моленья до неба встают. В долинах, степях и средь горных высот Йездана о милости молит народ. Семь лет миновало — зеленой листвой Ни знатный не тешит очей, ни простой. Но вот на восьмой, в Фарвардин *, наконец, Послал благодатную тучу Творец. И жемчуг пролился на жаждущий прах,

---

Пир уз 9 И мускусом сладко запахло в садах. Роз чаши наполнились влагой благой, И радуга в небе одна за другой. Земля отдохнула от вражьего зла *, От лука, чья вечно готова стрела. [Битва Пируза с туранцами] Пируз, от невзгоды избавившись той, Покоен, воссел на престол золотой. Он город построил и новым стенам * Название дать повелел: Пируз-Рам. Царь молвит: «Сказал бы я, стольный здесь Рей — Пристанище благословенных царей»! Град Бадан-Пируз — так второй нарекли, Его для веселья и нег возвели. Теперь Ардабиль величают его, Кейсеры * не зря отличают его. Довольство Пируз тем местам даровал, И радость разумным мужам даровал. Дирхемы * он щедро бойцам раздает, Задумав начать против тюрков поход. Хормоз-предводитель ряды храбрецов Ведет — небывалой отваги бойцов. Вослед Пируз-шаху помчится Кобад, За коим воители вихрем летят, Пируза разумный и доблестный сын, В ком ветвь плодоносную зрел властелин. Балаш на престоле пребудет — другой Властителя сын, справедливый, благой. Был перс именитый, достоинств являл Немало, владыка Суфрай * его звал. Царь молвил Суфраю: «Ты должен служить Балашу, советником преданным быть». Дружины построив, на тюрков пошел, Венец властелинов повез и престол, Оружья запас, снаряженье, казну Везет — с Хушнавазом идет на войну *. Бахрам при великом правленье своем * Рубеж обозначил высоким столбом. Оставил и грамоту царскую он: Иранцам и тюркам, мол, с этих времен Запретно границу сию преступать И реку заказано переплывать. Пируз, повергающий львов, доскакав До этого знака владыки держав, Сказал именитым своим храбрецам: «Пред тюрками равную башню и сам

---

10 С асаниды Мечом и казной в высоту подниму, Хайтал(эфталиты) чтобы впредь не грозил никому. Коль знак у Барака увидев *, их знать Мне царский указ поспешит показать, Скажу: «Бахрам-Гур эту башню воздвиг, Недаром был доблестен, мудр и велик... В Хайтале, в Туране — везде без следа С земли Хушнаваза сотру навсегда

В Шахнаме сплошь тюрки, и ни одного мифического ираноязычного кочевника. Интересно, где колониальные тюркологии их откопали, когда все древние источники всех времён и народов, однозначно утверждают, что кочевники великой степи были предками тюрков, начиная от ариев, скифов, хуннов, гуннов, огуров. 

[Shamyrat]

У Аль-Омари узнаем, что половцы были красиво сложенными, с правильными чертами лица; неоднократно слышим о красоте половецких женщин: их воспел персидский поэт Низами, восхищавшийся белизною их кожи; красотой оной половецкой хатуни, как пишет Ибн аль-Атир, пленился ширваншах; о красоте другой, дочери хана Отрока и внучке хана Шаруканя, ставшей женой грузинского царя Давида II, говорит грузинская летопись.

---

[Shamyrat]

Вот тот отрывок из ПВЛ:

"И стали тужить люди в городе, и сказали: «Нет ли кого, кто бы смог перебраться на ту сторону и сказать им: если не подступите утром к городу, – сдадимся печенегам». И сказал один отрок: «Я проберусь», и ответили ему: «Иди». Он же вышел из города, держа уздечку, и побежал через стоянку печенегов, спрашивая их: «Не видел ли кто-нибудь коня?». Ибо знал он по-печенежски, и его принимали за своего, И когда приблизился он к реке, то, скинув одежду, бросился в Днепр и поплыл, Увидев это, печенеги кинулись за ним, стреляли в него, но не смогли ему ничего сделать, На том берегу заметили это, подъехали к нему в ладье, взяли его в ладью и привезли его к дружине."
Как видим предки украинцев мало чем отличались от печенегов, что доказывает печенеги были европеоидами. 

[Shamyrat]

в тибетском географическом тексте (Bacot: Journ. Asiat. 1956, pp. 141 and 145 line 11), где эфталиты названы 11 племенем тюркютов, а Гаргапуры (“Сыны ворона”

[Shamyrat]

   Во первых я хочу выразить своё категорически несогласия с неполиткорректным описанием монголов древними авторами, я привожу эти цитаты только для того, чтобы показать, что тюрки совершенно отличались по внешнему ввиду от монголов, так как авторы прекрасно знали тюрков, и монголоидный облик просто шокировал их. 

                                                1] Попав во внутренние пределы Турции, мы столкнулись с ужасным и чудовищным народом татар. [2] А татары очень сильно отличаются от всех прочих народов мира, причем как внешним обликом, так нравами и обычаями. [3] Внешний облик у них таков: лица большие и широкие, а глаза узкие, словно две щели поперек лица в самой его середине, бороды у них маленькие и совсем седые, так что многие из них напоминают обезьян.Рикольдо де Монте Кроче (ум. 1320) "Путешествие по Святой земле".Как видно люди в живую видевшие и монголов и сельджуков однозначно говорили что монголы совершенно не похожи ни на один из знакомых народов.

[Shamyrat]

Армянский историк Киракос Гандзакеци (ум. 1271) описывает в своем труде "История Армении" монголов так:"Поскольку мы вознамерились оставить грядущим поколениям [наш труд] как память о себе и надеемся избавиться от гнета, довлеющего над нами, опишем вкратце для любознательных читателей внешность и язык их (татар). Внешний вид их был адским и наводил ужас. Борода не росла, лишь у некоторых росло несколько волосков на губах или подбородке, глаза узкие и быстрые, голос тонкий и пронзительный. Живут они долго"

Армяне прекрасно знавшие и селджуков и огузов и хазар были как видно шокированы видом монголов.

[Shamyrat]

То же самое говорить и знаменитый историк XIII в. Григор Акнерци, в русском переводе известен как инок Магакия, (ум. ок. 1335) в "Истории народа стрелков" (так средневековые армяне называли монголов):"Мы расскажем здесь также и то, на что были похожи первые татары. Эти первые татары, которые появились в верхней стране, не походили на людей; ибо вид их был ужаснее всего что можно выразить: головы их были громадны, как у буйволов; глаза узкие, как у цыплят; нос короткий, как у кошки; скулы выдавшиеся, как у собаки; поясница тонкая, как у муравья; ноги короткие, как у свиньи. Бороды у них вовсе не было. При львиной силе они имели голос более пронзительный, чем у орла, и появлялись там, где их вовсе не ожидали".

[Shamyrat]

Как видим христиане видевшие многих тюрков, считали что монголы не похожи ни на один народ, что однозначно доказывает, что тюрки, гунны которых они знали выглядели как туркмены максимум.