Вы скорее не читали этот пост, я его выкладывал в прошлом году. Выскажите своё мнение как Ногай. Это мысли вслух соотечественников и не только.
Опубликовано: 15 апреля 2017
Просо как лакмусовая бумага, отличающая алшына от казаха
В среде казахских политиков и духовных лидеров она не станет раскрываться потому, что это, мол, вызовет раскол среди считающихся единым народом казахов и алшынов. Но именно политики и духовные лидеры своими действиями вносят наибольший вклад в то, чтобы это разница между ними все сильней и сильней ощущалась.
В любом случае своей данной статьей мы ничего нового не откроем. Просто мы поднимаем вопрос, который сделался актуальным и требует ясности.
Итак, где же были алшыны тогда, когда казахи совершали те героические деяния во имя будущего своей нации, которые так живописуются в фильме “Кочевник”? Имеется в виду не конкретный период, а вся эпоха их борьбы с джунгарами. Это – XVII-XVIII века. Ответ прост: в первой части этой эпохи они назывались кубанскими кочевыми татарами или кубанскими ногайцами и соответственно базировались там, на Кубани.
Знаменитые современные реформаторы российской историографии Г.В.Носовский и А.Т.Фоменко в своей книге “ИМПЕРИЯ” пишут так: “Вот перед нами атлас “Русские морские карты 1701-1750 г. г. Копии с подлинников”, изданный в Санкт-Петербурге в 1993 году начальником 280 ЦКП ВМФ капитаном I ранга Ю. Н. Бируля… Разворачиваем рукописную карту Азовского моря, составленную в 1702 году. “Съемка и промер производились с участием Петра. На карте Петра I в Крыму указаны крымские татары. Ничего удивительного тут конечно нет. Но на этой же карте, там где жили и живут до сих пор КУБАНСКИЕ КАЗАКИ, крупным шрифтом написано: КУБАНСКИЕ ТАТАРЫ. Кстати, здесь же наряду с их русским названием Кубанссси Татари (именно так с тремя “с” ) написано и их латинское прозвище Cubanse Tartari… Хорошо, пусть в XVIII веке возвратившиеся из Турции казаки поселились на Кубани. Но куда при этом БЕССЛЕДНО ИСЧЕЗЛИ ЖИВШИЕ ЗДЕСЬ ДО ЭТОГО “КУБАНСКИЕ ТАТАРЫ”?”.
Ответ на этот вопрос есть и ответ на вопрос о том, где были алшыны в означенное время. В принципе, если внимательно читать все то, что пишут о том периоде российские историки, а потом ознакомиться со свидетельствами тех европейских путешественников, которые видели и описали кубанских татар, появляется довольно ясная картина.
Вот один эпизод. Калмыцкий хан Аюка в 1672 году пошёл войной на Кубань, где кочевые татары заявили о выходе из русского подданства. В ходе двухмесячного похода он покорил их и принудил уйти в те места на Волге, которые по договору были отведены им для кочевий. Тут о чем речь?
Во-первых, о том, что кубанские татары признавали русское подданство уже тогда. Вот откуда корни подозрений казахов о подверженности алшынов к быстрому признанию российской власти.
Во-вторых, выясняется, что еще во второй половине XVII века русские добивались с помощью калмыков переселения кубанских кочевых татар с Кубани в приволжские степи. Но те, видимо, вновь и вновь возвращались туда. Ибо, спустя 42 года после похода Аюки, в 1714 году кубанские татары из района Кубани во главе с Бахтыгереем, своим вождем, совершают поход на Казань, в 1715 году – на Астрахань и на ставку хана Аюки. В первом случае их было 60 тысяч, во втором – 30 тысяч. То есть кубанские татары были многочисленным народом, раз могли такое количество войск выставлять.
Но на протяжении XVIII века российские власти их многократно переселяли на Урал. Было это в 1720-ые г.г., в 1740-ые г.г., в 1780-ые г.г. В конце этого периода Россия была уже настолько сильна, что сумела окончательно и бесповоротно закрыть им путь на Кубань. А в 1792-1793 годах, как свидетельствует российская историческая хроника, состоялось уже “переселение казачьего Черноморского войска на Кубань в земли ногайцев”.
Так закончилась история кубанских кочевых татар с самоназванием “алшын” и началась история так называемых казахов Младшего жуза.
Тут читатель может задать вопрос: постойте, а как же Абулхаирхан, который в 1720-1730 г.г. с людьми из Младшего жуза воевал с джунгарами и принимал российское подданство. Все это было. Но, как все знают, после победы над джунгарами тогдашняя казахская элита отказалась признавать его своим ханом. И это правильно, так как он был ханом алшынов, а не казахов. Причем первым их ханом. До этого у них своих ханов не было, так как это был, как признают казахские историки, народ традиции Едиге, а не Джучи. То есть алшыны как часть ногайского мира руководились правителями из своих мурз. А эти мурзы уже со своим народом примыкали к тем или иным ханам в Астрахани или в Крыму. Абулхаирхан был первым их ханом из казахской ханской династии. Он был призван в таком качестве, по всей видимости, потому, что бывшие кубанские татары, вынужденные переселиться на Урал, надеялись с его помощью вернуться на Кубань. Этим расчетом и объясняется, похоже, и принятие Абулхаирханом и старшинами Младшего жуза российского подданства. Ведь тот же М.Тынышпаев писал, что “около 1740 года хан Младшей Орды Абулхаир просил Русское Правительство разрешить переселиться ему со всей Ордой на р. Кубань: значит, эта местность также была связана какими-то преданиями или старинными воспоминаниями “казаков”. Если алшыны не жили до этого на Кубани, откуда они могли знать о ней?! Даже если бы они о ней хорошо знали, этого было бы не достаточно для того, чтобы просить там себе земли для жизни. Одно только основание выглядит обоснованным: они на кубанских землях жили и считали их своей родиной.
А каковы они были, эти кубанские татары в XVIII веке? Йоганн Тунманн, немецкий автор того времени, видевший их лично, оставил такое описание: “По образу жизни, наружному виду, обычаям, укладу жизни, религии и домашнему обиходу эти кубанцы почти не отличаются от прочих ногаев. Только, говорят, они еще грубее и некрасивее. Лишь немногие из них живут деревнями. Они постоянно кочуют с одного места на другое, не сеют ничего, кроме проса; им они засевают некоторые местности на берегу Азовского моря. Выполнив это, они уходят со своими улусами и пасут свои большие стада в степях по обе стороны Кубани, до самых гор, на Куме, Куре, Тереке и Малке; отсюда они возвращаются на Кубань и к Азовскому морю. После того как они проводят таким образом лето и просо поспеет, они снимают урожай и прячут его в бочках под землей. После этого они располагаются кочевьями вдоль морского берега и дают тем временем своим лошадям зимовать в степи. Так было по крайней мере еще в начале этого столетия. Просо составляет важную часть их пищи. Но производимого ими недостаточно, и они должны покупать большую часть у черкассов. Вообще же они живут, скотоводством, овцеводством и коневодством, которые у них высоко развиты. Кумыш и боза их главные напитки”.
Чем это не предки современных алшынов?! Вопрос риторический. Возьмем хотя бы этот пассаж – “они не сеют ничего, кроме проса… просо составляет важную часть их пищи”. Именно в вопросе отношения к просу даже спустя столетия алшыны в корне отличаются от казахов. Казахи из всех злаков предпочитают пшеницу, а алшыны – просо. До 1940-ых годов у алшынов так же, как у кубанских кочевых татар в начале XVIII века, “просо составляет важную часть их пищи”. И они тоже на чрезвычайно засушливых степях Западного Казахстана “ничего, кроме проса” не сеяли. То есть кубанская традиция, связанная с просом, пережила века. И она жива, что примечательно, до сих пор.
Традицию культивирования проса кубанские татары переняли у черкесов, древнейших насельников Восточного Причерноморья. Следовательно, это самый естественный злак – для зоны, где имеются чернозем и обильная влага. Алшыны уже два-три столетия живут постоянно в таких местах, где ничего подобного нет. Но они продолжают сохранять чрезвычайно трепетное отношение к просу.
Примеров того, что алшыны прежде хорошо знали ситуацию на той стороне Волги, можно привести множество. Все они доказывают то, что история казахов до относительно недавнего времени никакого отношения к ним не имела.
Соответственно они сложились как совсем иной народ со своими специфичными физическими и духовными признаками. Кое-кто из казахских ученых доказал это своими исследованиями в 1970-ые годы. Результатом явилось полное уничтожение тиража его книги решением ЦК Компартии Казахстана и Академии наук Казахской ССР. Но самое примечательное это то, что она до сих пор не переиздается при том, что ее судьба была схожа с судьбой “АзиЯ” О.Сулейменова. Книга автора, имени которого мы намеренно не называем, способна вызвать куда больший переворот в умах людей, чем названное исследование поэта. Ведь в отличие от О.Сулейменова он признанный профессионал и единственный в Казахстане специалист этого направления науки. Но его книга все так же не знакома широкой общественности.
А между тем сама жизнь все острей и острей ставит вопрос несовместимости казахов и алшынов. Последние в Казахстане тихим сапом оттесняются на периферию политической и общественной жизни. Видимо, осуществляется какая-то негласная программа. Это значит, что казахская элита прекрасно осведомлена о том, кем являются в действительности алшыны, и принимают в отношении них такие меры, какие принято применять для ограничения возможностей нацменов в некоторых других государствах.
не слышал.