kyrgyzdaar

да и о монголах. чуть не забыл: вам нужно повнимательнее то почитать о монгольском нашествии , даю подсказку: Кучлук, его мачеха, Баласагын и его переименование ну вспомнили?

приношу свои извинения за неправильно подобранный лексикон. имею в виду "кашу". однако ни с чем все Ваше повествование образно не сравнишь, но все равно извините. "Банальная демагогия" получается тогда когда нагромождаются в одну огромную кучу всякие там исторические факты при этом не учитываются другие. ну давайте по порядку, я смотрю Вы любите порядок Да им не зря восхищались в том числе и т.н. "православные фашисты", и не зря о нем так тепло отзывался некий Горячкин - "первый русский фашист Петр Аркадьевич", однако для истории деятельность Столыпина и например Потемкина ну ни как не сравнима к Вашему сожалению и ни как не возможно выявить большую значимость для истории России первого или второго, так как они жили в совершенно разных "эпохах", каждый из них сделал что то, что "разрушили большевики". Таким успехом можно выразиться: мол надо же а, какие же гады эти большевики которые похерили достижениями Ивана Грозного, например. вот выявить большее влияние на своих современников той или иной исторической личности можно. ну а вот сравнивать деятельность того или иного деятеля живших в разные годы, как то не корректно. Не увязывается как то столыпинская реформа и коллективизация, между ними пропасть огромная. за это время сколько событий то произошло, Владимир Иванович. ой сколько! вот тут вы зря. где я сказал, что голодомор это не "демогогия"? - это факт, это преступление, это наше общее горе. но при чем тут просто все дело в том, что с 11 года по 30 годы произошло столько много событий! Россия прошла и через гражданскую и Первую мировую. да чего только там не было, при чем тут Столыпин и колхозы? вот больше всего меня удивляет, в этом, опять таки заявлении - это сослагательный наклон вашего не понятного мне несогласия. даже не обсуждается..... если бы было бы так а если бы не было бы так.... это уже видите действительно демагогия получится. уважаемый Владимир Иванович.... а не коммунисты ли восстановили патриархию? я понимаю, что для верующего - это прежде всего сам Бог, но все таки не руками ли коммунистов был воздвигнут следующий Патриарх? не надо их коммунистов ругать в том что они безбожны. безбожно было само время сама смутная эпоха и не только коммунисты. раз уж несколько поэтически выразить то время.... улыбнуло вот по чувствам бить не надо, Владимир Ивановичпод чувствами про историю не обсуждают в каждое время свои трудности Владимир Иванович, и вообще давайте по теме "татары"

и вы серьезно считаете эту статью заслуживающей доверия? вот я об этом и пишу, что всякие своего рода "притчи и легенды" ложатся в основу даже некой идеологии. дескать мы тоже не лыком шиты, мол дрались то там то тут. вот только не понимаю зачем это понадобилось откровенно врать, для обычной констатации исторических фактов о доблести наших предков? вы бы сами тоже не поленились бы да покапались в инете, пару ссылок бы нашли и посмотрели, что и кто о чем пишет про отношения сельджукидов и караханидов, о византии хотя бы немного, и о памятниках архитектуры того времени, раз уж просто лень забежать на пару часиков в библиотеку, в ту же чернышевку, потом бы дали бы на эту "научную статью" свою ссылку. Хотя бы для начала разузнал бы наш ученый, когда воевал Орхан-гази, а когда последние караханиды, что ли. Вот такие вот идеологемы да мифологемы иногда позорят наших депутатов и премьер-министров, которые твердят даже по телевизору мол если бы не кыргызы, то и османской империи бы не было. Я понимаю, что сидя за костром, немного хмельные от перипитой бузы, во время дальнего похода друг другу на ночь можно такую байку рассказывать, о том сколько ж много косточек то нашинских по миру разбросано, ой как много кровушки то нашей пролито деп. а почему бы на дату отлития этой вот прекрасной бронзовой фигуры бы то не узнать? или она тоже была отлита толи в 10 толи в 13 веке?да, и скажу сразу, и с удовольствием почитаю ваши слова, о фактах "исторического присутствия" кыргызов и в маньжчурии и на урале и на кавказе и в том числе и в передней и в центральной да еще и в северной азии, кстати как и на тибете и в индостане. и этот архитектурный памятник, но не фигурка что на фотке, действительно только лишнее подтверждение, что пора бы уж действительно начать всерьез заниматься исторической наукой в области изучения истории нашего древнего народа.

Вы прекрасный собеседник, уважаемый Владимир Иванович, однако в Кыргызстане уже глубокая ночь И с Вашего позволения разрешите мне удалиться до завтра, чтобы завтра вновь Вам уделить свое внимание свежими силами, однако все же скажу, у меня нет ностальгии по тем далеким временам, имеется в виду времена СССР(как добрая штука на ночь), просто думаю надо быть объективным во всем. с большим уважением и признанием за Ваш ответ, кыргыздаар сын кыргызского народа.

Вот лично мне было бы весьма гордо, если бы был бы сартом, потому что тот уничижительный оттенок, который этот этноним вобрал в себя, скорее напоминание о каких то далеких мрачных временах в головах не совсем образованных и деятельность политики государств на которых проживало это "несчастное" тюрко-монгольское племя. То приличие, которому я стараюсь следовать, не дает мне повода приводить многочисленные примеры об уничижительных, а порою и презрительных прозвищах сформированное на базе вполне "нормального" этнонима, однако для пояснения своего предположения мне приходится, хотя бы одну или две для наглядного примера привести, но такие которые широко известны. Ну например: "чукча" и "жид". Я лично ни чего не имею против этих народов оговорюсь сразу, однако раз уж пошел разговор об уничижительном оттенке этнонима "сарт" мне все же придется напомнить эти два этнонима. Второй этноним, к примеру, на первоначальном этапе взаимоотношения русского и еврейского народов был вполне нормальным этнонимом, искаженное самоназвание "йид", а первый "этноним" (а скорее русское название этого Народа) приняло, на совершенно глупой фольклорной основе, не совсем лестный оттенок. Наверное поэтому благодаря убедительным просьбам, о первом этнониме прекратили печатать оскорбительные и глупые анекдоты, а о втором этнониме написано намного больше чем этот пост, и поэтому мы все знаем что так "обзывать" по крайней мере не прилично, при этом в соседней Польше вполне легально действуют "жидовские школы". Конечно у этих двух этнонимов своя неповторимая история, совершенно отличная от истории Сартов, однако два приведенных примера указывают на реальную возможность обретения уничижительного оттенка благодаря исторически сложившихся условиям. Я не считаю, что САРТ - это унизительно, напротив, мы - несарты, но такой же кыргызской крови, просто обязаны понять, что этноним Сарт - это родное.

Осмелюсь дополнить этот пост.после слов: кыргызы кыргызом

Уважаемый Асан-Кайгы, вот я к примеру националист и мне подобный казус не привычен. Не стоит обобщений. Для повышения самооценки, считал и считаю, что есть более значимые поводы для достижения желаемого уровня. Думаю, что все, что с нами происходит или все о чем мы внезапно узнали, должно быть адекватно оценено, в строго определенном порядке и по общепринятым нормам. А теперь по сабжу, как можно пройти подобный тест? да, и главное "на халяву"

Вы не могли бы уточнить что именно в генетике у Вас вызывает сомнения?

конечно же, я понимаю, что у уважаемых модераторов не хватает времени редактировать подобные сообщения, однако думаю было бы полезным выставить этот постинг в качестве реального примера относительно плачевного состояния исторической науки, да и науки в целом, в Кыргызстане. Тот уровень общего образования в Кыргызской Республике, и, вульгарного на мой взгляд, доминирования псевдоисторических и искусственно созданных мифологем дает предполагать о критическом состоянии в научной и общественной сфере. К сожалению, еще придется потрудиться в деле поднятия уровня образованности, на фоне ведущего нищенский образ жизни практически всего научного сообщества в Кыргызстане. Я понимаю, что даже отсутствие должного финансирования не сможет остановить стремление к познанию, однако с этим самым финансированием, как мне кажется, было бы потрудней загнать людей в подобное невежество.

Позволю себе маленькое отступление от заданной темы: Уважаемый Владимир Иванович, не хотелось вмешиваться, однако став невольным свидетелем Вашего разговора о таких глобальных вопросах, как например о роли и месте коммунистов и, самого государства СССР в нашей общей истории, я все таки решил с Вашего позволения, несколько возразить по поводу Ваших доводов, и попросить не позволять себе впредь, делать далеко идущие выводы на основании только лишь своего субъективного мнения. И если честно, в Вашем посте процитированное выше, я не нашел не одного вывода даже заслуживающего сие скромного поста. В тоже время, поспешу Вас заверить, что я сам не коммунист, однако справедливость и долг перед своими предками, в том числе и коммунистами, обязывает меня заступится за них. Также как я вступился бы, например, за монголов Чингисхана когда советская же идеология их описывают как неких "полуживотных" способных только убивать и разрушать. (К примеру, на территории современного Кыргызстана во многих городах, полчища монголов выступали в роли скорее освободителей нежели оккупантов). Тут уж с какой "идеологической стороны" посмотреть на поставленные вопросы. Недаром те вопросы, которые рассматривает наука, называются проблемами, ну а те проблемы, которые Вы подняли требуют более детального раскрытия так как все Ваши заявления весьма спорны. Чтобы делать какие либо выводы, думаю не стоило бы все сразу обобщать и превращать все в такую кашу. Именно эти вот "плохие коммунисты" сделали Вашу страну - Россия великой, а Русскую речь - международной. Вы также, к примеру, упомянули верующих православных, однако РПЦ, также по своему должна благодарить Бога за многие деяния "безбожных" коммунистов, в том числе и в вопросах восстановления самого института Русской Православной Церкви. А преувеличение значимости т.н. "столыпинской реформы", (а по сути логическое завершение ранее начатых реформ в царской России, кстати имевшее также и продолжение), является по сути псевдонаучным анахронизмом. Да и вообще, на любой Ваш выпад и "аргументацию" имеется примерно такая же "контраргументация" приверженцев иной противоположной идеи. В том числе и о той тяжелой продовольственной ситуации, которая сложилась в первые годы строительства великой Империи - СССР. Более того, сама наука, на мой взгляд, должна быть свободной от всякой идеи, так как, когда мы начинаем приспосабливать научные данные своим идеям, это все на страницах всяких там форумах выдается в виде банальной демагогии. Надеюсь Вам доступно. С уважением.

Материал из Википедии — свободной энциклопедии Трухмены (cтавропольские туркмены, самоназвание — туркмен) — этнографическая группа туркмен, проживающая на северо-востоке Ставропольского края (Туркменский и север Нефтекумского района). Предки трухмен переселились в конце XVII — начале XVIII века с полуострова Мангышлак, отделившись от туркменских племён чоудор, игдыр и союнаджи. Появление туркмен на территории нынешнего Ставропольского края обусловлено тем, что в 1609 году при приходе калмыков в прикаспийские степи, часть покорённых ими мангышлакских туркмен была причислена к телохранителям торгутского хана Хо-Урлюка. Язык трухмен — диалект туркменского языка, c заметным влиянием языка ногайцев, c кочевьями которых граничили кочевья трухмен. При переписи населения 2002 года трухмены учитывались вместе с туркменами. В Ставропольском крае было зарегистрировано 13,9 тыс. туркмен. Туркменам Северного Кавказа или, как их принято называть по месту расселения – Ставрополья, ставропольским туркменам в плане изучения повезло больше, чем их сородичам в Астрахани. До революции о них писали: А.А.Володин (Турхменская степь и турхмены», «Из турхменской поэзии» Тифлис,1908), И.Л.Щеглов (Турхмены и ногайцы Ставропольской губернии», Ставрополь,1910) С.В.Фарфоровский («Турхмены Ставропольской губернии», Казань, 1911), академик А.Н.Самойлович («Среди ставропольских туркменов и ногайцев и у крымских татар», Петербург,1913) и некоторые другие авторы. В середине 30-х годов у туркмен восточного Ставрополья побывал известный советский тюрколог Н.А.Баскаков, написавший позднее статью «Об особенностях говора северо-кавказских туркмен» (М.-Л.,1949). В 1957-1958 годах в западном Ставрополье в течение нескольких месяцев собирал материал молодой языковед из Ашхабада С.Куренов, написавший диссертационную работу об особенностях языка ставропольских туркмен. В 1962 году на туркменском языке вышла его небольшая, но интересная книжка, рассчитанная на массового читателя, - «Ставропольские туркмены и их культурное богатство», посвящённая в основном народному поэтическому творчеству и языку этой группы туркмен. Отдельные сведения исторического характера встречаются и в некоторых других изданиях советского периода. Однако если научное изучение языка и народного творчества ставропольских туркмен можно считать более или менее удовлетворительным, этого, к сожалению, нельзя сказать об их этнографическом изучении. С целью этнографической разведки для будущих работ я и предпринял две краткосрочные поездки к ставропольским туркменам, некоторые результаты которых использованы при подготовке этого материала. В июле 1959 года, получив месячный отпуск после окончания университета, я решил по пути из Москвы в Ашхабад осуществить одно из своих заветных желаний: съездить к ставропольским туркменам. Благо, что добровольный гид и переводчица, оказавшая мне в этой первой поездке по западному Ставрополью большую помощь, была – студентка нашего же исторического факультета, ставропольская туркменка, Соня (Сеитхан) Халмухаммедова. Начав с её родного селения Чур, мы посетили также аулы Маштак-Гулак, Сабан-Антуста, Шарахалсун (Чонкей) и посёлок Летняя Ставка. А в морозном декабре этого же года видавший виды автобус, пыхтя из последних сил на заснеженной дороге, пробился в Ачи-Кулак – один из отдалённых районных центров восточного Ставрополья, где тоже расположено несколько туркменских селений. Из них я побывал в аулах Озек-Суат и Далган (Уллубий-Юрт). Ставропольские туркмены живут в настоящее время, или жили до недавнего времени, кроме семи вышеназванных, в следующих селениях. Янгуй (Куликовы Копани), Эдилбай, Башанта, Юсупгулак, Нижний Барханчак, Дешикли, Джелал (Махач-аул), Гапгач, Мурзабек, Махтуммекдеп (в него перешли туркмены из бывшего Туркмен-аула). Каждый из аулов имеет свою историю. О Летней Ставке следует сказать особо. Но, прежде всего, несколько слов о самом явлении туркмен в Ставрополье, на Северном Кавказе. Как я уже упоминал в предыдущем материале об астраханских туркменах, первые переселения мангышлакских и вообще закаспийских туркмен в район нижней Волги и к западу от неё относятся ещё ко второй половине ХYП века (в 1653, 1677 и др. годах). В ХYШ веке и даже начале ХIХ (например, в 1813 году), при Петре I и последующих российских правителях переселения продолжались. Большая часть переселившихся туркмен, главным занятием которых, как и на родине, было кочевое скотоводство, в поисках более привольных мест для выпаса скота постепенно продвигались на юго-запад – к просторам Северного Кавказа. Этот процесс происходил на протяжении довольно длительного периода, так что проследить его в деталях трудно. Например, в 1771 году часть переселившихся туркмен, живших в низовьях Волги и присоединённых царским правительством в начале ХYШ века для совместного кочевания с калмыками, была насильно уведена мятежным калмыцким ханом Убуши в Китай. Уже из-за реки Урал трёмстам сорока семьям из них удалось всё же бежать и возвратиться назад, где им было разрешено кочевать от Волги до реки Кумы на Северном Кавказе. Постепенно сложилась территория расселения северо-кавказских туркмен – Туркмен сэхрасы (Туркменская степь), занимавшая северо-восточную часть Ставропольской губернии и ограничившаяся в основном берегами рек Кумы, Маныча, Айгура, Калауса и их притоков. Места, где у туркмен устанавливались основные зимовки (по правому берегу Кумы) и летовки (по левому её берегу, получили официальное название Зимняя и Летняя Туркменские Ставки. Для большего контроля всей жизни туркмен царской администрацией в 1825 году было образовано Главное туркменское приставство с центром в Летней ставке. В канцелярии пристава периодически составлялись отчёты об изменениях в численности туркменского населения, его экономике (количестве голов скота, уплате налогов, постепенном переходе к оседлости и земледелию и т.п.). Усиление налогового гнёта, когда недоимки стали расти из года в год, ухудшение кормовой базы для скота и суровые зимы несколько лет подряд, эпидемии холеры, малярии, гриппа, а в 1910 году болезни «хакым», как её называют старожилы, позднее империалистическая и гражданская войны с последовавшим за ними жесточайшим голодом привели к упадку хозяйства туркмен и резкому сокращению населения. Так, например, извозный промысел по перевозке грузов на трассе Моздок – Тифлис, где туркмены в 1836 году держали 1500 верблюдов, а в 1849 году – 1200, с сокращением верблюжьего поголовья был забыт. Количество овец – главного богатства и гордости скотоводов (на Всероссийской выставке 1912 года ставропольские туркмены получили высшие награды за каракульскую и курдючную породы овец), всего за сто лет, с 1817 по 1917 годы, уменьшилось с более 200 тысяч до 50775 голов, то есть в четыре раза. Аналогичный процесс происходил и в других отраслях скотоводства. Упадок скотоводства способствовал переходу кочевников на оседлость. В 1863 году в Верхнем Барханчаке появляется первый оседлый аул туркмен, состоявший всего из 708 хозяйств. За первенство туркмены назвали его Баш оба или Баш агыл (главное или начальное селение, загон). За ним стали появляться и другие. Так, упомянутый Володин отмечал уже в 1902 году тринадцать оседлых аулов с 2072 домом и 11 тысячами жителей, кочевых же туркмен - 5 с половиной тысяч. Общая численность ставропольских туркмен в 1871 году, как свидетельствуют архивные материалы, составляла 17586 человек обоего пола. В 1917 году их насчитывалось 18388, то есть почти за пол столетия численность возросла всего лишь на 800 человек. В 1923 году на Ставрополье осталось всего 5663 туркмена. О причинах столь малого прироста, а затем и катастрофического уменьшения их численности говорилось выше. Лишь с укреплением на Северном Кавказе Советской власти, оказавшей ставропольским туркменам большую помощь (например, в 1923 году они были освобождены на пять лет от всех налогов, и получили 300 тысяч рублей ассигнований на восстановление разрушенного хозяйства), жизнь их стала улучшаться, а население расти. В настоящее время, несмотря на прошедшую войну, общее число ставропольских туркмен по некоторым расчётам можно предположить не менее чем в 12-15 тысяч человек. Сергей Демидов http://www.stapravda.ru/projects/fotorep/turkmen/002_.jpg http://www.stapravda.ru/projects/fotorep/turkmen/004_.jpg http://www.stapravda.ru/projects/fotorep/turkmen/015_.jpg http://www.stapravda.ru/projects/fotorep/turkmen/007_.jpg http://www.stapravda.ru/projects/fotorep/turkmen/020_.jpg http://www.stapravda.ru/projects/fotorep/turkmen/024_.jpg http://www.stapravda.ru/projects/fotorep/turkmen/014_.jpg http://www.stapravda.ru/projects/fotorep/turkmen/013_.jpg http://www.stapravda.ru/projects/fotorep/turkmen/018_.jpg

ногайцы - сибирский народ

И.И. Назаров Барнаул, Алтайский государственный университет КУМАНДИНСКИЙ ЭТНОС СЕГОДНЯ 1990-е – начало 2000-х гг. явились для малых народов Сибири переломными, приведшими к экономическому кризису и серьезным изменениям в социальной сфере. По оценке некоторых исследователей, тяжелое положение коренных этносов Севера Сибири в начале 1990-х гг. сопоставимо с термином «этническая катастрофа» [1, с.7]. Однако наряду с социально-демографическими проблемами, последние 15 лет обозначили и еще такие тенденции развития сибирских этносов, как бурный рост национального (этнического) самосознания, конструирование этнической истории, возрождение традиционных религиозных культов и практик, активизацию деятельности общественных организаций. Реалии постсоветских условий вынудили многие этносы адаптироваться к сложной экономической ситуации, искать новые пути развития, что, конечно же, не могло не сказаться на общем облике их культуры. За последние годы мы наблюдаем стремительные изменения в жизни малочисленных этносов Сибири. Эти изменения и должны становиться объектами специальных исследований. В настоящей работе речь пойдет, прежде всего, о кумандинцах – малочисленном народе, отнесенном к числу коренных малочисленных этносов Севера, Сибири и Дальнего Востока. Мы рассмотрим особенности их современного положения с точки зрения популяции, владения родным языком, занятия традиционными видами хозяйственной деятельности, сохранности традиционных элементов культуры. Важным источником для оценки современного положения кумандинцев являются материалы переписи 2002 года [2], отразившие различные аспекты структуры этноса, занятости населения, владения родным языком и т.д. Особенностью этой переписи стало также то обстоятельство, что после 76 летнего перерыва кумандинцы были включены в перечень национальностей, учитываемых переписью. Последний раз как самостоятельный народ они учитывались переписью 1926 года. Не имея возможности произвести точный учет кумандинцев со второй трети XX в. до начала XXI в., исследователи высказывали самые различные оценки их численности. По данным Бийского уездного исполкома, в 1921 году насчитывалось 4 534 кумандинца обоего пола [ЦХАФ АК. Ф. 768. Оп. 2. Д. 5. Л. 3]. Переписью населения 1926 года было учтено 6334 кумандинца (3228 мужчин и 3106 женщин). Из них на территории Алтайского края 4948 человек, а в Горном Алтае –1384 человека [3]. В последующие годы, как отмечалось выше, кумандинцы в переписях населения как отдельный народ не учитывались. На начало 1990-х гг. имелись только приблизительные представления о численности этого народа. Например, в публикации исследователя А.А. Ткаченко, вышедшей в 1996 году, численность кумандинцев была определена в 681 человека [4]. В условиях отсутствия точных цифр, реальную помощь в нашей полевой работе в сельской местности оказывали похозяйственные книги. В 1997–2002 годах нами были проанализированы практически все похозяйственные книги, хранящиеся в сельских администрациях Красногорского и Солтонского районов Алтайского края. Списки кумандинцев, составленные нами на основе этих книг, сверялись с реальной ситуацией в каждом селе. В результате этого нами была определена численность кумандинцев на конец лета 2001 года в Красногорском районе – 317 чел. Наши материалы вполне сопоставимы с итогами переписи 2002 года, опубликованными на сайте Алтайского краевого статистического управления: в Красногорском районе в тот год проживали 348 кумандинцев [5]. Перепись 2002 года показала численность данного этноса: всего в стране проживало 3114 кумандинца. Большая часть из них размещалась в пределах Алтайского края – 1663 чел., в Республике Алтай – 931 чел., в Кемеровской области – 294 чел. Данные по территориям преимущественного проживания распределились следующим образом: городское население – 1704 кумандинца, сельское – 1410 чел. Тенденция преобладания городских кумандинцев над сельскими характерна для всех трех регионов. Половой состав кумандинцев представлен соотношением 1413 мужчин и 1701 женщина. Состояние в браке – один из важных демографо-популяционных показателей. Из 1077 кумандинцев мужчин, достигших брачного возраста на 2002 год, только 623 состояли в браке, из них – 467 в зарегистрированном и 156 в гражданском, 317 мужчин никогда не состояли в браке, 50 чел. являются вдовыми и 85 разошедшимися, 2 человека не указали состояние в браке. Ситуация с 1350 лицами женского пола, достигшими к году переписи брачного возраста, следующая. Состоят в браке 665 кумандинок, из них 472 свой брак зарегистрировали, а 193 проживают в гражданском браке, 306 женщин никогда не состояли в браке, 249 кумандинок являются вдовыми и 130 разошедшимися. Приведенные выше цифры показывают лишь часть современного положения в брачной сфере кумандинцев. Отдельного разговора заслуживает ситуация с межнациональными браками. Специфика дисперсного расселения кумандинцев среди преобладающего по численности иноэтничного окружения, как правило, русского, во многом определяет активность заключения межнациональных браков. Анализ самых ранних похозяйственных книг за 1940 год в Солтонском и Красногорском районах показал, что браки с представителями других национальностей заключались уже в этот период. В настоящее время по данным тех же похозяйственных книг доля межнациональных браков во многих поселках превышает 70%. По отдельным деревням эта цифра выше 90%. В ходе экспедиционных исследований нами были отмечены следующие закономерности в выборе брачных партнеров кумандинцами. Активнее всего в межнациональные браки вступают кумандинские девушки. Они выбирают своих спутников жизни из среды русского населения, встречены единичные случаи браков между кумандинками и немцами. Кумандинцы-мужчины гораздо реже вступают в межнациональные браки, и, как мы видим из выше обозначенных цифр, среди них вообще высок процент холостых. По-видимому, «непривлекательность» кумандинцев-мужчин как брачных партнеров определяется их низким образовательным уровнем и высоким уровнем безработицы в сельской местности. Материалы переписи отразили также и владение кумандинцами родным языком. Из общего числа кумандинцев 2888 чел. ответили на вопрос о владении языком. Практически все опрошенные – 2880 чел. заявили о владении русским языком. Одновременно с этим только 931 кумандинец занет и родной язык, 261 человек отметили также владении другими языками, помимо тех, что уже были названы выше. Материалы переписи интересно сопоставить с результатами анкетирования, которое мы проводили в 2000–2002 годах среди кумандинцев Красногорского и Солтонского районов Алтайского края. Итоги анкетирования были озвучены нами на круглом столе по проблемам языков коренных народов Сибири, находящихся под угрозой исчезновения, который проходил 27–28 октября в Институте этнологии и антропологии РАН в Москве под эгидой ЮНЕСКО [6]. В ходе многочисленных бесед с нашими информаторами (по данной теме специально опрошено 86 кумандинцев) сложилась следующая картина. В общей массе опрошенных нами людей можно довольно четко выделить четыре возрастных группы: 1) родившиеся до середины XX в., 2) родившиеся в период с 1950 по 1970 годы; 3) родившиеся с 1970 по 1990 год и четвертая группа – подростки и дети. Около 43% опрошенных нами кумандинцев заявили, что родным языком для них является кумандинский (в основном это представители первой и отчасти второй группы); 41% считают родным русский язык (третья группа и подростки) и 16 % склонились к одинаковой роли обоих языков (вторая и отчасти третья группа). Уровень владения родным языком выразился в следующих цифрах: 41% респондентов свободно разговаривают на родном языке (представители первой и второй групп); 21% понимают родной язык, но говорят с трудом (в основном вторая группа); 26% понимают, но не разговаривают на родном языке (вторая и третья группа); остальные респонденты, в основном это представители третьей группы и подростки вообще не знают кумандинского языка. Большинство из опрошенных (67%) при общении дома используют русский язык, лишь только 24% используют в этом случае оба языка. Очень редки случаи, когда в доме разговаривают только на кумандинском языке. В семьях, где один из родителей кумандинец, а другой – русский, кумандинский язык также не используется. Более трети опрошенных нами кумандинцев вообще не используют родной язык. Сюда относятся небольшая часть второй группы, третья полностью, а также подростки и дети. Носители кумандинского языка из первой и второй возрастных групп используют родной язык при общении с родственниками и с представителями других групп алтайцев. Интересны результаты об отношении кумандинцев к улучшению знания родного языка. 52% опрошенных выразили желание специально изучать кумандинский язык. В основном это представители третьей группы, а также подростки и дети. Старшее поколение считает свои познания языка достаточными, и высказалось против. На вопрос: нужно ли формировать при школах классы по изучению родного языка, 69% респондентов ответили положительно, 21% выразили отрицательное отношение к этой идее, а остальные затруднились с ответом. Как и в случае с предыдущим вопросом, большинство согласных на создание таких классов относится к младшим возрастным группам. Таким образом, современное состояние кумандинского языка нами было охарактеризовано как двуязычие с нарастающим преобладанием русского языка во всех сферах жизни. Значительные шаги по сохранению кумандинского языка были предприняты в последние два десятилетия. Усилиями кумандинской интеллигенции были подготовлены и изданы два русско-кумандинских словаря и кумандинская азбука. Серьезные изменения произошли и в области традиционной культуры данного этноса. Сегодня мы фиксируем лишь бытование у сельских кумандинцев некоторых осколков традиционного уклада. В целом же облик их культуры уже мало чем отличается от крестьянской. Традиционная культура кумандинцев на настоящий момент является одной из наиболее изученных тем в алтайской этнографии. Различные аспекты культуры данного народы раскрывались в публикациях Н.П. Дыренковой, П.И. Каралькина, И.И. Назарова, Л.П. Потапова, Ф.А. Сатлаева, В.Д. Славнина [7]. Еще по публикациям начала XX века кумандинцы предстают как пешие таежные охотники и собиратели, занимающиеся также мотыжным земледелием и в ограниченных объемах скотоводством, у которых сохранялись традиционные типы жилища, одежды, традиционная утварь и пища, фольклор и специфические религиозные представления [8]. К концу XX века многие из вышеназванных показателей уже оказались утраченными, либо серьезно трансформированными. Ни один кумандинец сегодня не занимается традиционными видами хозяйственной деятельности в комплексе, так, как это описывалось, например, в упомянутой работе Ф.А. Сатлаева. Охота уже не играет главной роли в обеспечении мясом. Ею занимаются кумандинцы, проживающие в таежной и притаежной местности. Мотыжное земледелие было полностью вытеснено в начале XX в. пашенным земледелием и огородничеством. Производящие формы хозяйства являются главным, однако в последние годы большое значение приобретает промысловый сбор папоротника-орляка и лекарственного сырья (дикоросов). Нами не встречено ни одного традиционного жилища, известного также по описаниям XIX – начала XX в. Практически полностью исчезла традиционная одежда. Судить о ней мы теперь можем по этнографическим описаниям или музейным коллекциям, храниящимся в Бийске и Санкт-Петербурге. Значительно лучше сохранилась традиционная пища (талкан, кузем, карын, позо) и связанная с пищею утварь (каменные зернотерки, берестяные туески, деревянные чашки и ступы и др.). Интересно отметить, что сохранившиеся традиционные элементы культуры, например, берестяные туески, каменные зернотерки и др., очень часто выступают как «этнические маркеры». Владельцы предметов осознанно сохраняют данные вещи как память о предках и как этноотличительный признак, выделяющий кумандинцев среди преобладающего иноэтничного окружения. Сохранность традиционных форм фольклора напрямую зависит от владения родным языком. Как отмечалось выше, уровень владения родным языком среди кумандинцев крайне низкий. Механизм передачи информации на родном языке между поколениями нарушается. Многие традиционные формы фольклора, например эпическое сказительство, оказались утраченными. Однако от представителей старшего поколения нам еще удалось записать песни-такпак, загадки, пословицы и сказки на кумандинском языке. Значительной трансформации подверглась и обрядовая сфера. Традиционные обряды свадьбы, родильные и погребальные предстают только в воспоминаниях стариков. В наши дни эти формы семейной обрядности практически ни чем не отличаются от общераспространенных. Традиционные религиозные представления испытали сильное влияние христианского мировоззрения. Местами фиксируются элементы религиозного синкретизма традиционных языческих и христианских представлений [9]. В последние годы осуществляются попытки возрождения шаманской практики. На фоне такого серьезного изменения облика культуры кумандинцев, несмотря на утрату традиционных черт, мы наблюдаем в последние два десятилетия рост этнического самосознания у представителей данного народа. Этому способствовал ряд обстоятельств, в том числе признание в начале 1990-х годов кумандинцев самостоятельным этносом и включение их в число коренных и малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока. В местах компактного проживания кумандинцев в конце 1990-х годов стали образовываться национальные территориальные общины (например, Чилгай в Красногорском районе, и Шатобальский национальный сельсовет в Солтонском районе). В городах Алтайского края были созданы общественные организации кумандинцев: «Исток» в Бийске и «Кардаш» в Барнауле. В Горно-Алтайске в 1999 году начала работу общественная организация «Возрождение кумандинского народа». Вместе с тем пока не сложилось единого центра, который смог бы объединить всех кумандинцев и отстаивать их интересы на различных уровнях. Активная работа общественных организаций кумандинцев позволила им получить несколько грантов зарубежных фондов, так и гранты Администрации Алтайского края на сохранение и развитие традиционной культуры (в том числе и на издание кумандинской азбуки и большого русско-кумандиского словаря). Кумандинская интеллигенция, обеспокоенная угрозой исчезновения своего народа, предпринимает конкретные шаги по сохранению своей культуры. В числе последних крупных мероприятий можно назвать конференцию «Культура и традиции коренных народов Северного Алтая», проведенную в августе 2007 года в Горно-Алтайске и изданный год спустя сборник материалов этой конференции [10]. Источники и литература: 1. Вахтин Н.Б. Коренное население Крайнего Севера Российской Федерации. СПб; Париж, 1993. С. 7–8. 2. Всероссийская перепись населения 2002 года. Официальный сайт. [Электрон. ресурс]. Режим доступа: www.perepis2002.ru. 3. Кумандинцы // Сибирская советская энциклопедия. Новосибирск, 1932. Т III. С. 804. 4. Ткаченко А.А. Тюркские народы: возрождение или развитие? // Этнографическое обозрение. 1996. № 4. С. 71. 5. Национальный состав населения по районам и городам [Алтайского] края (преобладающие национальности) [Электрон. ресурс]. Сайт «Территориальный орган Федеральной службы государственной статистики по Алтайскому краю». Режим доступа: http://komstat.alt.ru/index.php?page=146. 6. Назаров И.И. Исчезающий язык кумандинцев: современное состояние и пути сохранения [Электрон. ресурс]. Сайт «Языки народов Сибири, находящиеся под угрозой исчезновения». Режим доступа: http://lingsib.iea.ras.ru/ru/round_table/papers/nazarov.shtml . 7. Дыренкова Н.П. Охотничьи легенды кумандинцев // Сборник МАЭ. М.; Л., 1949. Т. XI. С. 110–132; Она же. Пережитки идеологии материнского рода у алтайских тюрков // Сборник памяти В.Г. Богораза. М, 1937. С. 122–145; Она же. Кумандинские песни «tagpag» // Советский фольклор (Сборник статей и материалов). М.; Л., 1941. № 7. С. 82–90; Каралькин П.И. Кумандинцы // Краткие сообщения Института этнографии. Л., 1953. Вып. 18. С. 29–38; Назаров И.И. Традиционное хозяйство и культура жизнеобеспечения кумандинцев во второй половине XIX – первой половине XX в.: Автореф. дисс. ... канд. ист. наук. Омск, 2004; Потапов Л.П. Охотничий промысел алтайцев (отражение древнетюркской культуры в традиционном охотничьем промысле алтайцев). СПб., 2001; Он же. Очерки по истории алтайцев. Изд-е 2. М.; Л.: , 1953; Он же. Разложение родового строя у племен Северного Алтая. М.; Л., 1935; Он же. Черты первобытно-общинного строя северных алтайцев // Сборник МАЭ. М.; Л., 1949. Т. XI. С. 5–41; Сатлаев Ф.А. Коча-кан – старинный обряд испрашивания плодородия у кумандинцев // Сборник МАЭ. Л.,1971. Вып. 27. С.130–141; Сатлаев Ф.А. Кумандинцы Алтайского края: Автореф.дисс. … канд. ист. наук. Л., 1969; Он же. Кумандинцы: историко-этнографический очерк (XIX – первая четверть XX в.). Горно-Алтайск, 1974; Он же. Сельская община кумандинцев во второй половине XIX – первой четверти XX в. // Социальная история народов Азии. М., 1975. С. 100–114; Он же. Сельская община кумандинцев во второй половине XIX – первой четверти XX в. // Тезисы докладов годичной научной сессии. М., 1968. С. 34–35; Славнин В.Д. Архаика в духовной культуре кумандинцев: вселенная и человек, время и календарь // Методы реконструкции в археологии. – Новосибирск, 1991. – С. 179–218; Он же. Типы жилищ кумандинцев // Жилища народов Западной Сибири. Томск, 1991. С. 86–95. 8. Сатлаев Ф.А. Кумандинцы. 9. Функ Д.А. Верования кумандинцев // Религии народов современной России. Словарь. – М., 1999. – С. 198–199. 10. Культура и традиции коренных народов Северного Алтая. СПб., 2008. Опубликовано: Этнография Алтая и сопредельных территорий: материалы междунар. науч. конф. / под ред. Т.К. Щегловой, И.В. Октябрьской. Барнаул, 2008. Вып. 7. С. 75–78.

А здесь почему то пишут что самоназвание СОЙОТЫ? Самоназвание сойотов – сойыт. Буряты, среди которых они живут, называют их һоёд. У соседних тофаларов они известны как һаазуут. Это название происходит от сойотского этнонима һаазуут – названия самого крупного рода сойотов. Другие их роды – иърһит (иркиты) и оъңһыт (онхоты) – не столь многочисленны. По сведениям старожилов Окинского края, как сойотов, так и бурят, сойоты в составе родов иркит, хаазуут и онхот относительно недавно, порядка 350-400 лет тому назад, перекочевали из Монголии из окрестностей оз. Хубсугул, где они тогда кочевали на территории дархатских сомонов Ханха и Уури, а также в районе горы Ринчинлхумбэ, считавшейся их священной горой-покровителем. Выйдя из пределов Монголии, сойоты сначала расселились в Тунке и частично в Закамне. Но поскольку там почти нет мест, благоприятных для оленеводства, то часть сойотов, перейдя на животноводство, осела в Тунке и Закамне, сливаясь с местными бурятами. Оленеводы же перекочевали в Оку, на водораздельный хребет рек Оки и Иркута возле озера Ильчир, где было достаточно ягеля для прокорма оленей. Так сойоты оказались в Оке. В Дархатском крае Монголии, к западу от оз. Хубсугул, до сих пор продолжают обитать тюркоязычные оленеводы, которых монголы называют цаатан (букв, «оленевод»), а также уйгар, т.е. уйгур, а иногда и цаатан уйгар (букв. «оленеводы-уйгуры»). Сами же себя цаатаны-уйгуры именуют словом myъha, которое очень близко к самоназванию тофаларов - тофа, ср. название тувинцев - тыва-дыва. Кстати, окинские буряты используют для именования тувинцев и тофаларов помимо этнонима уряанхад (букв. «урянхайцы») также выражение уйгар хэлтэн, т.е. «уйгуроязычные». Это говорит о том, что память бурятского народа связывает данные тюркские этносы с древними уйгурами. В составе цаатанов, а также оленеводческих групп дархатов, произошедших от саянских тюрков-оленеводов, тоже имеются роды иркит, хаасуут, онхот. Видимо, от них, от этих саянских тюрков-оленеводов, ведут свое происхождение современные окинские сойоты. Варианты названия и самоназвания языка Свой язык сойоты называют сойыт тыл. Это тюркский язык. По всем своим классификационным признакам он совпадает с тофаларским языком, кроме того, он очень близок к языкам цаатанов-уйгуров и уйгуро-урянхайцев Монголии. Это дает основание включать сойотский язык вместе с тофаларским, цаатанским и уйгуро-урянхайским языками в так называемый таежный ареал саянской группы тюркских языков (см. статью «Тофаларский язык»). Согласно классификации Н.А. Баскакова этот язык следует внести в уйгуро-тукюйскую подгруппу уйгуро-огузской группы тюркских языков. Носители языков таёжного ареала являются в основном оленеводами-охотниками (кроме уйгуро-урянхайцев Монголии, которые давно уже имеют тот же хозяйственный тип, что и монголы, занимаясь животноводством), которых объединяет, кроме общего языка, также сходный тип охотничье-оленеводческого кочевого хозяйства и своеобразной материальной культуры, позволивших им хорошо приспособиться к кочевой жизни в условиях горной тайги. Генетическая принадлежность О близости сойотского языка к тофаларскому и другим языкам таежного ареала свидетельствуют не только наши личные впечатления, полученные при наблюдении сойотского языка, языков цаатанов и уйгуро-урянхайцев, но и ряд свидетельств ученых, которым довелось наблюдать сойотов. Так, по утверждению Б.С. Дугарова, изучавшего этногенез бурят и сойотов Оки, М.А. Кастрен, посетивший сойотов Тунки в XIX в., писал, что они говорили «... на том же тюркском наречии, каким говорят карагасы (т.е. тофалары - В.Р.)». Об активном использовании сойотами своего тюркского языка еще в XVIII в. пишет и Г.Д. Санжеев, исследовавший в конце 20-х гг. XX в. дархатов и население Дархатского края, ссылаясь на свидетельство немецкого географа XVIII в. Антона Фридриха Бюшинга, который в своей книге «Описание земли» (издана в Гамбурге в 1787 г.) утверждал, что язык у тункинских сойотов тот же, что и у карагасов Нижнеудинского уезда. Профессор Иркутского госуниверситета Б.Э. Петри, проводивший в 1926 г. по заданию Комитета Севера специальную этнографическую экспедицию по изучению хозяйства, быта и культуры сойотов, писал об их языке, что его еще помнят старики и что он чрезвычайно близок урянхайско-сойотскому. Сойотами, сойонами и урянхайцами, кстати, в старой русской литературе вплоть до 20-х гг. XX в. называли тувинцев и не отделяли от них цаатанов и тофаларов. География распространения языка Распространение сойотского языка ограничивалось расселением групп сойотов, ведших еще до 1930-х. гг. традиционный кочевой охотничье-оленеводческий образ жизни в Окинском районе Бурятии в местности Ильчир на водораздельном горном хребте в верховьях рек Оки и Иркута. В 1930-е гг. они были переведены на оседлость и расселены в поселках Сорок, Боксон, Хурга, а также в Орлик и на многочисленных мелких животноводческих фермах вперемешку с окинскими бурятами. Сойоты стали заниматься животноводством местного бурятского типа, разводя яков (сарлыков), хайныков, коров, лошадей и немного овец, переняв у бурят и их образ жизни. При этом стал интенсивно проходить процесс обурячивания сойотов. Стадо оленей в колхозах сохранялось до 1960-х гг. для транспортных нужд и для обеспечения охотников во время зимнего охотпромысла в горной тайге. Однако в 1963 г. по решению Правительства Бурятской АССР оленеводство в Оке было ликвидировано как якобы нерентабельная отрасль животноводства. В прошлом, после переселения сойотов в Бурятию, сойотский язык стал активно контактировать с языком окинских бурят, заимствовав из него много слов. В настоящее время сойотский язык контактирует как с бурятским, так и с русским языком. При кочевой жизни сойотов их язык контактировал с соседними тюркскими языками – тофаларским и тувинским-тоджинским, а также с языком цаатанов-уйгуров Монголии. В сойотском языке имеются, кроме того, множество лексических заимствований из средневекового и современного монгольского языка, свидетельствующих о былых длительных контактах сойотов с монголами. Современные сойоты - один из малочисленных народов России. До 1990-х. гг. сойотами считали себя лишь около 500 человек. Официально они не выделялись из числа бурятского населения данного района. Их долгая борьба за признание их самостоятельным этносом завершилась тем, что Указом Президиума Верховного Совета Республики Бурятия от 13 апреля 1993 г. на территории Окинского района был образован Сойотский национальный сельский совет, ныне Сойотская сельская администрация с центром в с. Сорок. В 2000 г. Постановлением № 255 Правительства России сойоты Бурятии были включены в Единый перечень коренных малочисленных народов Российской Федерации. В этом документе численность сойотов указана в 1973 чел. По данным на 2001 г. их было уже 2002 чел. Это почти 42 % всех жителей Окинского района Республики Бурятия. Лингвистическая характеристика языка Современный язык сойотов, который еще недавно помнило несколько стариков и который нам удалось наблюдать в 1970-х гг. и даже слышать в начале 1990-х, во время наших поездок в Оку, по своему строю типичный тюркский язык, наиболее близкий к тофаларскому языку России и к языку цаатанов-уйгуров и уйгуров-урянхайцев Монголии. Сойотский язык довольно монолитный язык, в котором нет ни диалектов, ни говоров. Лишь иногда в речи представителей разных родов слышались перебои в произношении отдельных слов, например: баъшы // баъһи ‘его голова’, қаъшан // қаъһян ‘когда’, маъшыына // маъһиина ‘машина’ и т.п., что свидетельствует о разном и независимом происхождении сойотских родов. Сойотский язык, как и тофаларский, имеет помимо 4 твердорядных гласных а, о, у, ы еще 6 мягкорядных: э, ə, ө, ү, и, i, произносимых одинаково и представленных в одних и тех же словах. Эти гласные бытуют в виде 3 типов фонем - краткие чистые, краткие фарингализованные и долгие чистые. При этом долгота обозначается двойным написанием соответствующей гласной буквы, а фарингализация - твердым знаком после этой буквы. Таким образом, в составе вокализма как тофаларского, так и сойотского и цаатанского языков представлено по 30 гласных фонем. Взаимозамена этих фонем меняет смысл слов. Так, например, кээр ‘придет’ - кəəр ‘будет крошить’, ас ‘заблудись’ – аъс ‘повесь’ – аас ‘рот; пасть’. В составе консонантизма этих языков представлены помимо согласных б, п, в, ф, т, д, с, з, ш, ж, ч, л, р, й, к, х, г, ц, ш, произносимых как и соответствующие русские буквы, еще 5 специфических согласных, для обозначения которых взяты соответствующие буквы из алфавитов языков народов России: қ, ғ, ң, ҷ, h. Примеры: қарақ ‘глаза’, қараған ‘багульник, рододендрон’, hем ‘река’, чараҷаң ‘соболь’, доңған ‘замерз’. Фарингализация гласных решительным образом влияет на характер чередований последующих согласных. При этом, например, после чистых кратких и долгих гласных согласный п переходит в б или в: қап ‘мешок’ – қабы // қавы ‘его мешок’, после фарингализованных – в п, ф, h: қаъп ‘поймай ртом’ – қаъпар // қаъфар // қаъhар ‘поймает ртом’; при первом условии ш переходит в ҷ, (баш ‘язва’ - баҷы ‘его язва’), при втором - в hь или остается в виде глухого сильного ш (баъш ‘голова’ - баъhи // баъшы ‘его голова’). Сойотский язык по типу своего грамматического строя относится к агглютинативно-аналитическим языкам. Морфологическая структура сойотского слова носит общетюркский характер: слово состоит из корневой морфемы, словообразовательного, формообразовательного и словоизменительного аффиксов, присоединяемых к корню именно в этой последовательности. Образование новых слов осуществляется как аффиксальным, так и неаффиксальным способами. Состав классов слов и частей речи тот же, что и в других тюркских языках – выделяется класс знаменательных слов с группами назывных и указательных слов, классы служебных, модальных, аффектных и изобразительных слов. У знаменательных слов те же грамматические категории – у существительных категории числа, принадлежности, падежа, определенности/неопределенности. Категории грамматического рода нет. У глагола – виды, залоги и наклонения. В рамках последнего происходит спряжение глаголов по лицам. Лексический состав в своей основе общетюркский. Наблюдается заметное количество архаичных словоформ, восходящих к древнему уйгурскому языку. Много заимствований из бурятского языка, а также из средневекового монгольского. В последнее время в сойотский язык вошли также слова из русского языка. Синтаксический строй сохранил древнетюркский тип, в котором почти нет союзов, а вместо придаточных предложений используются деепричастные и причастные обороты. Социолингвистическая характеристика языка Юридический статус, состояние языка в настоящее время Статус и общественные функции сойотского языка еще неопределены. Хотя он признан национальным языком сойотов, но еще находится в стадии возрождения и пока не стал вновь языком общения всех сойотов или какой-либо их части. Он становится языком изучения в начальных классах сойотской школы. Успех его возрождения и сохранения зависит как от воли и желания самих сойотов, так и от уровня его государственной поддержки. Письменность и орфография Письменность для сойотского языка основана на кириллице, как и письменность языков других тюркских народов бывшего ССС. Для специфических сойотских фонем приняты буквы с диакритикой. К русскому алфавиту добавлены буквы қ, ғ, ҷ, һ, ң, ө, ү, ә, i. Долгота обозначается удвоением буквы, фарингализация – подстановкой после буквы твердого знака. Язык сойотов хорошо развит и адекватно отражает тип их традиционной хозяйственной деятельности, быта, культуры. В 1970-е гг. во время диалектологической экспедиции в Окинский район нами от сойотских стариков было записано около 5 тысяч сойотских слов и основные сведения по грамматике сойотского языка, был установлен звуковой строй этого языка. В 2001 г. по просьбе Правительства Республики Бурятия, администрации Окинского района и Ассоциации сойотского народа нами была разработана письменность для сойотского языка, выработаны правила орфографии и составлен «Сойотско-бурятско-русский словарь», изданный в 2003 г. Он включил всю собранную нами сойотскую лексику, переведенную нами не только на русский язык, но и на бурятский с использованием окинской бурятской диалектной лексики. В настоящее время подготовлен учитель сойотского языка для начальных классов сойотских школ, идет работа над составлением сойотского букваря и иных школьных учебников. Правительственными органами Республики Бурятия принято решение ввести преподавание сойотского языка в начальных классах сойотской школы с 2005 г. Состояние изученности сойотского языка весьма слабое.

Карасакал - это кыргызский род, они не только в Якутии и в Тыве

КУМАНДИНЦЫ – (варианты самоназвания тадар-кижи, тадарлар, куманды-кижи) – тюркский народ, проживающий в верхнем и среднем течении р. Бия. В административном отношении это территории Красногорского и Солтонского районов Алтайского края, Турочакского района Республики Алтай и Таштагольского района Кемеровской области. По итогам переписи 2002 г. кумандинцев насчитывается 3114 чел. Из них 1704 проживают в городах: Барнаул, Бийск, Горно-Алтайск, Таштагол и др. Антропологический тип кумандинцев, наряду с другими северными этносами алтайцев (челканцами и тубаларами), выделяется в самостоятельную северо-алтайскую расово-систематическую единицу, занимающую промежуточное положение между уральским и южно-сибирским антропологическими типами. Язык кумандинцев является северным диалектом алтайского языка, входящего в уйгурскую группу тюркских языков. В языке К. выделяются три говора: турочакский, солтонский и старобардинский. Письменность создана в начале XX в. на основе кириллицы, но в наст. время язык кумандинцев существует только в разговорном виде. Принято выделять верхних (орё куманды) и нижних (алтына куманды) кумандинцев, проживающих соответственно в верхнем и нижнем течении р. Бия. В основу выделения этих групп положены некоторые отличительные особенности культуры и хозяйства у верхних и нижних кумандинцев. У кумандинцев зафиксированы следующие экзогамные родовые объединения (сеоки): куманды, со/солу, тастар, тоон, чабат/шабат, челей, чедыбер, калар, кузен, керсагал, тонгул, оре-куманды и алтна-куманды. Часть из насзваных сеоков встречаются также у шорцев, телеутов и тубаларов. Кумандинцы сформировались на основе длительных контактов древнего самодийского, угорского, кетского населения и более поздних тюркских групп. До официального вхождения в состав России кумандинцы являлись т. н. «двоеданцами», платившими дань русскому царю и джунгарским правителям. Традиционные религиозные представления К. пронизаны различного рода анимистическими представлениями, в рамках которых особо почитаются духи-хозяева воды (суг-эзи), огня (от эне), гор , тайги и пр. Развиты промысловые культы, связанные с испрашиванием благополучного результата в охоте у хозяев тайги (каным, шалыг). Им совершались бескровные жертвоприношения, в основном брагой. Влияние скотоводческих племен нашло отражение в культе коня и одном из его проявлении – жертвоприношении лошади духу-покровителю рода (тайэлга). Среди земледельческих обрядов особое место занимает эротическая игра-обряд кочо-кан. Значительное место в религиозной практике К. занимал шаман (кам) – посредник в общении людей с духами и верховными божествами – Ульгенем и Эрликом. С первой трети XIX в. К. обращены в православие. Однако христианство полностью не вытеснило языческие верования, которые доживают до настоящего времени. Основу хозяйства кумандинцев составляла сезонная (зимняя) коллективная пешая охота на крупного и пушного зверя. Основным средством передвижения по заснеженной тайге являлись лыжи (шана), подбитые камусом. Существенным дополнением хозяйства являлись также мотыжное земледелие, практиковавшееся на небольших по площади участках, расчищенных от тайги вырубкой и огнем; скотоводство, представленное коневодством и разведением мелкого рогатого скота; собирательство дикоросов и рыболовство. Во второй половине XIX в. под влиянием крестьян у кумандинцев происходят существенные изменения в хозяйстве. Это нашло отражение в использовании более совершенных сельскохозяйственных орудий труда, в распространении пашенного земледелия, молочного животноводства, развитии пасечного пчеловодства и др. Традиционные поселения кумандинцев немногочисленные, с отсутствием четкой планировки, расположенные длинной полосой вдоль рек. Жилище кумандинцев насчитывает несколько типов: временные промысловые шалаши; полуземлянки с плетеными или срубными стенами и двускатной крышей; небольшие срубные четырехстенные избы; саманные четырехстенные дома. Мужская одежда кумандинцев состояла из белых холщевых рубах и штанов, поверх которых надевался распашной халат, подпоясывавшийся широким шерстяным поясом (кур). В холодное время года кумандинцы одевали несколько теплых халатов или шубу из овечьих шкур. Головными уборами являлись колпаки, меховые шапки, а с начала XX в. – шляпы и фуражки. Обувью мужчинам служили кожаные сапоги с кожаным или холщевым голенищем. Женская одежда состояла из длинных холщевых рубах и штанов, поверх которых надевались платья. Верхней одеждой служили теплые халаты, подпоясывавшиеся тонкими шерстяными поясами. Головы подвязывались матерчатыми платками. Обувь шилась из кожи (чарык), она скрывала только ступни женщины. Традиционная утварь кумандинцев в основном собственного изготовления. Она насчитывает несколько типов: металлические котлы (казан) и сковороды, деревянные долбленые чаши (аяк) и корытца для рубки мяса, берестяные цилиндрические туеса, бондарная утварь, веялки (саргааш), каменные зернотерки (пасак) и ручные мельницы (колтербен) и др. Пища кумандинцев в основном мясная и растительного происхождения. Она включает различные блюда: мясные похлебки (урге, кочо), толокно из поджаренных зерен ячменя (талкан), кушанья из внутренностей домашних и диких животных и др. Напитками служили чаи, заваренные на листьях диких растений, молоко, слабоалкогольные напитки по типу браги, молочная водка (арака) и др. Устное народное творчество кумандинцев, равно как и их искусство, к сожалению, изучено плохо. Наиболее распространенными типами фольклорных произведений являлись в прошлом песенные четверостишья (такпак), различного рода бытовые и волшебные сказки (чорчок), а также эпические произведения (кай). Особое место в культуре К. занимали мастера-исполнители сказок и эпосов – кайчи, и исполнители песен на музыкальном инструменте шор – шорчи. Основным содержанием современных этнических процессов среди кумандинцев являются различного плана ассимиляционные процессы. В первую очередь это – высокий процент (до 70 %) смешанных браков в основном с русскими. Кроме того, большое влияние на размывание культуры этноса оказывает языковая и культурная ассимиляция и урбанизация. Литература Дыренкова Н.П. Охотничьи легенды кумандинцев // Сборник МАЭ М.; Л., 1949. Т. XI. С. 110-132. Назаров И.И. Время и календарь в традиционной культуре кумандинцев // Сибирь. Центральная Азия и Дальний Восток: взаимодействие народов и культур. Вторые научные чтения памяти Е.М. Залкинда. Мат-лы. конф. Барнаул, 2005. С. 58-70. Потапов Л.П. Из этнической истории кумандинцев // История, археология и этнография Средней Азии. М., 1968. С. 316-323. Потапов Л.П. Охотничий промысел алтайцев (отражение древнетюркской культуры в традиционном охотничьем промысле алтайцев). СПб.: МАЭ, 2001. 168 с. Сатлаев Ф.А. Кумандинцы: историко-этнографический очерк (XIX- первая четверть XX в.). Горно-Алтайск: Алт. кн. изд., 1974. - 200 с. Славнин В.Д. Погребальный обряд кумандинцев // Обряды народов Западной Сибири. Томск, 1990. С. 132-146. ПРОИСХОЖДЕНИЕ КУМАНДИНЦЕВ Абригенов Алтая принято делить на две основные группы - северных и южных алтайцев. К северным алтайцам относятся следующие родо-племенные группы: 1) Тубалары (туба-кижи), которые занимали долины рек Большой и Малой Иши (притоки Катуни), Кара-Кокша, Пыжи, Уйменя (притоки Бии); 2) Челканцы, расселившиеся в бассейне р. Лебеди и особенно ее притока Байгола. Они обобщенно называли себя куу-кижи, т.е. люди реки Лебеди и поэтому в этнографической литературе иногда встречаются под названием лебединцы. 3) Кумандинцы, живущие по берегам Бии от р. Лебеди вниз, почти до самого г. Бийска, а также в низовьях Катуни, где они слились с местным русским населением. У известного исследователя Сибири 19 века В.В. Радлова кумандинцы выделены в особую самостоятельную группу северных алтайцев. Согласно же классификации В. Вербицкого, они входили в состав кочевых "черневых татар" Бийского округа. /см. Потапов Л.П., 1969 г. - С. 22-57/ Исторически кумандинцы вошли в состав Российского государства вместе с рядом других родоплеменных групп северных алтайцев вскоре после построения Кузнецкого острога в 1618 г. на реке Томи против впадения в нее реки Кондомы. Первые упоминания о кумандинцах в русских исторических источниках относятся к 1628 г. Имеется в виду челобитная тобольских воевод, в которой говорится, что 28 февраля 1628 г. они послали из Кузнецкого острога служилых людей - "Олешку Бакая с товарищем на твою государеву службу в Чебанскую волость:". На обратном пути четверо из них были убиты людьми телеутского князя Абака, среди которых были и кумандинцы. (Телеутское княжество существовало в Горном Алтае вплоть до середины 18 в.) Телеутские князья считали кумандинцев своими кыштымами, или данниками, которые обязаны были кроме всего прочего участвовать и в военных походах телеутских дружин. Вероятно, ранее таким же образом кумандинцы вынуждены были принимать участие в дальних военных экспедициях татаро-монгол. Так что русские, не зная того, могли познакомиться с кумандинцами значительно раньше 1628 г. Этноним "куманды" в дореволюционный период не был самоназванием кумандинцев. Он был дан им соседними племенами (тубалары, шорцы, теленгиты, челканцы) по названию их основного и самого многочисленного рода (oре) и алтына куманды, тогда как сами себя кумандинцы называли просто "татар-кижи" (прим. "кижи" по-алтайски есть "человек"). Некоторые исследователи считают, что этноним "куманды" в переводе означает "лебедской человек" (видимо лебеди могли быть их тотемным животным). По мнению Л.П. Потапова и О. Притсака, термин "куман" в наименовании кумандинцев адекватен названию половец и кипчак. /См. Сатлаев Ф. "Кумандинцы" историко-этнограф. очерк/. Если это так, то с предками кумандинцев русские были хорошо знакомы еще до татаро-монгольского нашествия 13 века. В антропологическом плане кумандинцы, как и древние половцы, имеют много европеоидных черт. Еще первые русские землепроходцы отмечали значительное количество светловолосых и голубоглазых детей в кумандинских аилах. Вполне возможно, что алтайские кумандинцы являются потомками более древнего, чем тюрки, населения Алтая, уходящего корнями в афанасьевскую и андроновскую культуры Бронзового века. Такие исследователи-краеведы, как А.М. Малолетко и Б.Х. Кадиков связывают происхождение кумандинцев с одним из древнейших народов Сибири - кетами. Так, согласно монографии В.И. Вербицкого (1893 г.), "названия утки в языках северных и южных алтайцев звучат соответственно - урътек и су-гуш. Первые слоги этих слов означают "вода", но у северных алтайцев используется кетское слово "уръ", а у южных - тюркское "су". Также обстоит дело и со словом "айна" - "дьявол". Ныне это слово в том же значении используют шорцы, северные алтайцы и хакасы. Южным алтайцам оно незнакомо." /Малолетко А.М., 2000 г., С. 275-277/ На генетическую связь кумандинцев с неким древнейшим населением Сибири европеоидного типа, возможно динлинами, указывал еще в начале ХХ в. известный исследователь Центральной Азии Грум-Гржимайло: "татаро-монгольский тип, господствующий в Южном Алтае, - писал он, - превращается на севере, в лесах Бийского и Кузнецкого острогов, в почти европейский". /Грум-Гржимайло Г.Е. 1909 г. - С. 176/. Отюречивание предков кумандинцев происходило на протяжении нескольких веков. Они входили в состав первого и второго Тюркских каганатов, испытали на себе власть Кыргызских и Уйгурских правителей (6-9 вв. н.э.). А затем по их землям прошлась конница Чингиз-хана - на несколько веков земли кумандинцев оказались в составе империи Юань, а затем "Белой Орды". В процессе феодального дробления в конце 13-нач. 14 вв. Золотая Орда распалась на две части, из которых восточная, включающая полосу степей от Волги до Западной Сибири, получила название Белой Орды. Феодальные распри и усобицы привели постепенно к распаду Белую Орду, в результате чего в первой половине 15 в. на ее территории происходит обособление отдельных крупных феодальных улусов: Ногайской орды, Шейбанидского улуса и Сибирского ханства. Территориально кумандинцы входили в состав Белой Орды, а затем Сибирского ханства. /См. Nicholas Poppe. The heroic epic of the Khalha Mongols. Second Edition - The Mongolia Society, P.O. Drawer 606, Bloomington, Indiana/ Потапов Л.П. 1969 - С. 81/. И даже после разгрома последнего в результате похода дружины Ермака, кумандинцы не перестали быть данниками - теперь они обязаны были платить дань (ясак) телеутам, а потом и джунгарам (джунгары - они же ойраты, западные монголы). С 1756 г. после поражения Джунгарии в войне с Цинской империей все алтайские племена, в том числе и кумандинцы, вошли добровольно в состав Российской империи. А по "Уставу об инородцах", разработанному в 1822 г. М.М. Сперанским, они были отнесены в разряд "кочующих" и включены в состав Бийского уезда. Автор статьи: Ерошкин Д.В. Историк - краевед. Исповедь духов. (отрывок из книги М.В. Кастаракова «Белые кони духов») ….. Вот тогда Кам успевает расспросить у духов предков: что было в прошлом и что ожидается, и чего нужно остерегать на грешной земле. Вот духи передают в исповеди, что народ был из 39 родов, численностью в каждом роде «пеш мунг карынташтар» - пять тысяч людей-братьев, а народ назывался Дин-калык, что означает: двести тысячный (эки чусь мунг калык). Так народ Дин калык из-за скудных пастбищ и безводья отправились по решению правителя и старейшины, под влиянием родового Кама, который при помощи духов знал привольные места процветания народа Дин. Ровно в полдень, когда тень человека стала равна росту человека, наступив на тень свою, народ Дин двинулся в путь (великое кочевье). Путь их преградил каменной преградой (таш кур чердынг) каменный пояс земли. Перевал каменного пояса земли был труден, много пота и крови пролито было народом. Достигнув вершины, народ возликовал от красоты неведомого края, множества голубых гор с серебряными вершинами, между этих гор протекало множество речушек, рек. Смотрели на восход, где протекала большая река, которой дали название «ке эм» (кто это), на закат солнца смотрели, где протекала большая река, которую назвали Умаром, в честь родового кама. Народ Дин продолжил свой путь вниз по течению между двух этих больших рек, остановились ордой. На просторах между двух рек Камы просили верховного Кама делать жертвоприношение Богу (Кудаю-ульгеню) белого коня, чтобы Бог наделил родовых духов благотворителей белыми конями быстрее мысли, чтобы в один миг проверял покой народа Дин по родам. Родовым Камам верховный Кам передал, что Всевышний сотворитель мира – Ульген-Кудай благословил народ Дин, что бы отныне народ вниз по течению не селился (балык убюркунерде орлетен, оре жыктан кижи суг öре кöштен): рыба на размножение – икромет, вверх плывет, человек должен следовать примеру рыб, кочевать только в верховьях рек, это не значит далеко в верховьях рек, а даже в селе строились вверх по течению реки, только с верхней стороны. Если верить тому, что исповедуют духи, то нет сомнений, что народ, заселивший Южную Сибирь, был в прошлом единый, который продолжает называться в наше время по родовым названиям. К примеру: род Куманды стали кумандинцами, род Теле – телеутами, род чалганых – чалканцами, род шор – шорцами, и так другие народы называются по родовому названию. Поэтому шаманство интересно для нас не только как осколок истории, но и как источник, помогающий лучше понять далекое прошлое человечества. У народов Сибири среди старшего поколения еще живут верования, что во власти духов находятся явления природы, судьбы людей. Звуки бубна и обрядовое пение Камов еще внушают современникам надежду на избавление от болезней. Перечислить обязанности Кама в двух словах невозможно. Его деятельность была широка и многообразна. Он просил у Бога и духов благополучия и здоровья, плодородия людям и животным, удачного промысла, хорошую погоду. При несчастья шаман призывал духов на помощь. Охраняя соплеменников при жизни, он после смерти провожал их души в загробный мир. Его делом было распознавать причины болезней и излечивать больных. Он мог узнать от духов, что ждет человека в будущем, где находятся пропавшие люди, животные, вещи. Вообще, в компетенцию Кама входили все случаи, где предполагалось вмешательство сверхъестественных сил. О предках народов Южной Сибири из письменных источников много пишут про дилино-динов, в знаменитом труде Г. Е. Грумм-Гржимайло собраны все сведения о них. Хозяйственная деятельность динов была обширной: земледелие, скотоводство, пчеловодство, охота, рыболовство, плавление из руд железа для орудий труда. В V веке любознательный греческий философ Геродот пишет про динов, что у них (от голеней к верху) тело человеческое, а к низу растет лошадиная шерсть, они не ездят верхом, а бегают со скоростью лошади. За этим фантастическим образом скрывается реальная фигура охотников на лыжах, подшитых лошадиными кумусами голенищами. В зимний период все охотники по глубоким снежным покровам ходят на лыжах даже при наличии лошадей, где при горно-таежных районах снегу выпадает до двух метров. Вот от этих фантастических динлинов с лошадиными ногами живут их потомки – народы, заселяющие Юг Западной Сибири. В прошлом миролюбивый мирный народ Дин попал в подневолье под силой огнестрельного оружия, вследствие чего единый народ распался на территориальные административные деления по принципу: разделяй-властвуй. Потомки от былого народа Дин теперь называются: Телеуты, Шорцы, Хакасы, Тувинцы, Чалканцы, Кумандинцы или северными алтайцами, иначе говоря, они называются по родам, у которых численность людей больше других. Вот о чем исповедуют духи предков Дин нам потомкам далекого прошлого. Сеоки Кумандинцы выделены В. Радловым в особую самостоятельную группу северных алтайцев. Радлов отнес к кумандинским 6 сеоков: Сo, Кубанды, Тастар, Дьуты (Чооты), Чабаш (Чабат) и Тон (или Тон-Кубанды). Из них первые два сеока, по его данным, входили в Верхне-Кумандинскую волость, а четыре остальных со-,, ставляли волость Нижне-Кумандинскую. Такое деление кумандинцев на Нижнюю и Вернюю волости относится, вероятно, к концу XVIII или началу XIX в., так как в официальных русских документах XVII в. (во всяком случае в ясачных книгах, с 1629 по 1715 г.) Кумандинская волость упоминается еще без разделения на Верхнюю и Нижнюю. Наименование Верхняя и Нижняя волости было дано царской администрацией и со временем получило отражение и в языке кумандинцев. Кумандинские названия Оре-Куманды и Алтына-Куманды, прочно вошедшие в повседневный обиход, являются в сущности кумандинским переводом русских названий волостей. Сами кумандинцы утверждают, что они таких названий в старину не имели и не подразделялись на верхних и нижних. Подтверждение этому мы находим в одном предании, записанном нами у верхних кумандинцев в 1936 г. В нем сказано, что в «ойратское время» (т. е. в период господства западномонгольских, или ойратских, ханов в XVII в.) кумандинцы жили по р. Чарышу, близ впадения его в Обь. Разделения их на верхних и нижних в то время не было. С устья Чарыша кумандинцы переселились в верховье Оби и поселились по р. Катуни (вверх от устья до впадения в нее р. Маймы), а также по р. Бие. Расселение кумандинцев в этих местах подтверждается одним из русских исторических документов 1653 г., переселение было вызвано нежеланием платить ясак русскому государю. Таким образом, как считают сами некоторые верхние кумандинцы, они являются для горно-таежных районов верховьев Бии пришлым элементом. Разделение кумандинцев на верхних и нижних долгое время не вытесняло у них деления на экзогамные сеоки-роды. Во времена В. Радлова, когда он сто лет тому назад посетил кумандинцев, у верхних и нижних кумандинцев в рамках каждой административной волости существовало четкое деление на сеоки, и каждая из-обеих волостей состояла в основном из разных сеоков, проживавших, как правило, в пределах своей волости. Во время наших поездок Потапова к соверным алтайцам (особенно в 1936 г.) были названы только четыре следующих сеока: Оре-Куманды, Тастар, Чооты и Алтына-Куманды. Ни сеока Со, ни сеока Чабат, ни сеока Тон-Кубанды не назвали. «И только после длительных расспросов выяснилось, что сеок Чабат есть и у нижних, и у верхних кумандинцев, но у тех и других он именно так не называется, а лица, принадлежащие к нему, называют себя либо Оре-Куманды, либо Алтына-Куманды. Сеок Тон нам также назвали, но только после того как мы о нем специально спросили. Похоже было, что о нем успели забыть и вспомнили о нем не без труда. Однако в одном из дел, «Об устройстве кочевых инородцев Кумандинской волости», мы нашли прошение «верхних кумандинцев», датированное 15 сентября 1906 г., в котором говорится, что верхние кумандинцы состоят из четырех сеоков: Керзал, Солу, Алтон, (т. е. Алтына — нижние, — Л. П.) и Ере (т. е. Оре-верхние, — Л. П.).72 Следовательно, падение роли сеоков в жизни кумандинцев и утрата их названий происходила довольно быстро, ибо уже в начале нашего столетия чисто административные деления на волости Нижне-Кумандинскую и Верхне-Кумандинскую, произносимые на кумандинском языке как Алтына-Куманды и Оре-Куманды, местами фактически заменяли названия по сеоку. На вопрос о принадлежности кумандинца к тому или иному сеоку обычно следовал ответ: Оре-Куманды или Алтына-Куманды. В этом нам пришлось убедиться лично, и только путем последующих расспросов иногда удавалось выяснить принадлежность данного лица к определенному сеоку. Часто называющий себя Оре-Куманды или Алтына-Куманды, оказывалось, не знал, что он называет себя по старому административному волостному делению, а полагал, что это и есть название его сеока. При этом любопытно, что если верхний кумандинец, например, переселялся в район обитания нижних кумандинцев, он все равно считал себя Оре-Куманды, т. е. верхним кумандинцем. Оба этих названия, Оре-Куманды и Алтына-Куманды, в начале XIX в. стали отождествляться с названиями сеоков до такой степени, что осознавались даже как экзогамные единицы.» Алтына-Куманды не вступали в брак с лицами, принадлежащими к сеоку Тонг, а Оре-куманды — с сеоками Тастар и Чооты. Правда, в этом экзогамном запрете можно видеть косвенное указание на былую принадлежность того или иного современного представителя Оре-Куманды или Алтына-Куманды к одному из упомянутых сеоков. Любопытно, что нижние кумандинцы, не помнившие своего сеока и называвшие себя просто Алтына-Куманды, считали тем не менее сеок Тонг кровными родственниками и не вступали с его представителями в брак, так же как кумандинцы, именовавшиеся Оро-Куманды, считали себя в кровном родстве с сеоком Тастар, и между ними браки также были запрещены. Очень возможно, что те нижние кумандинцы, которые утратили название своего сеока, но признавали сеок Тонг кровными родственниками, были потомками именно данного сеока. Что касается верхних кумандинцев, которые считали себя в кровном родстве с сеоком Тастар, то можно предполагать, что они были потомками либо сеока Тастар, либо сеока Йоты, или Чоты, ибо оба названных сеока считались кровнородственными и браки между ними не допускались. Родство названных сеоков иногда подтверждается еще тем, что у них были общие родовые божества. Например, у сеоков Куманда и Тастар родовым покровителем был один и тот же Солтыган «быстроглазый» (кайыр кбстуг). Оре-Кумандысостоит из сеоков Со и Кубан. Со и Кубан не встречаются ни у одной из родо-племенных групп, как северных, так и южных, и могли бы считаться коренными для верхних кумандинцев. В действительности это не так. Если обоих этих сеоков нет у алтайцев, то этноним со (в транскрипции сого, соко, соо, сокы) встречается в родо-племенных названиях у хакасов и даже якутов. У хакасов-качинцев зафиксировано интересное предание, из которого следует, что Соко, или Сокы, жили раньше на Иртыше, следовательно, в долине Енисея они являются пришельцами. Упомянутый сходный географический элемент в преданиях кумандинцев и качинцев представляется вполне реальным, отражающим воспоминания о прежнем местообитании кумандинцев, в частности родо-племенной группы Соо (Сого, Сокы) и части качинцев на -Иртыше и Чарыше, территория которых временами (особенно в XVII в.) входила в сферу господства ойратских (за-падномонгольских) ханов. Об этногенетической связи качинского сеока Сокы с кумандинцами, в частности с сеоком Со, наводит на мысль и то обстоятельство, что у качинцев этот сеок входил в состав Кубанова административного рода, наименование которого полностью совпадает с наименованием кумандинцев (Кубан). Скорее всего, что и кумандинцы, и качинцы сеока Сокы имели общих предков, именовавшихся Куман (Кубан). Такие предки исторически хорошо известны. Они входили в объединение тюркоязычных кочевых племен, именовавшихся кыпчаками. Средневековые кыпчаки (половцы русских летописей или куманы византийских источников), как отмечалось выше, в период с конца IX по 30-е годы XIII в. распространяли свое политическое влияние на обширные степи от Алтая до Крыма и Дуная. Иртыш с прилегающими к нему степями (во всяком случае ниже оз. Зайсана) находился в сфере этого объединения. В него входили несомненно и предки нынешних кумандинцев, телеутов, о чем свидетельствует их язык, который, как и язык тобольских и барабинских татар, относится к кыпчакской группе. Этим же историческим прошлым объясняется и наличие сеока Кыпчак у южных алтайцев, считающегося кровнородственным сеоку телеутскому Мундус. Поэтому вполне можно полагать, что кумандинское предание об их былых кочевьях в низовьях Чарыша отражает реальный факт, из которого следует, что исторические предки «Верхних кумандинцев» четыре века тому назад входили в кыпчакские и телеутские группы и племена. На основании сказанного выше, нам кажется вполне обоснованным мнение проф. О. Притсака, который полагает, что термин «куман» в наименовании кумандинцев адекватен названию половец и кыпчак. Кубанды сеок . Первые упоминания о кумандинцах имеются в ясачных книгах Кузнецкого уезда в 1629 г. В это время (вплоть до1715 г.) еще ничего не говорится о разделении кумандинцев на верхних и нижних. Правда, в 1642 г. администрация Кузнецкого острога отмечает, что часть кумандинцев ушла «в Нижнюю Куманду», затем «в Саяны» и даже в «черные и белые колмаки». Но здесь Нижняя Куманда названа не как волость, а как какой-то этно-географический район, наряду с соенами, черными и белыми колмаками. Вместе с этим нам известен документ 1653 г., в котором говорится о малых и больших кумандинцах и указано их местожительство: «По Бие и по Катуне реке волости Малыя и Большие Куманда». Живущая по Бие и Катуни часть кумандинцев названа просто Кумандой. Сеок Со, или Солу, у верхних кумандинцев, как справедливо полагает Б. О. Долгих, в русских документах XVII в. именуется Солунской волостью, которая становится известной кузнецкой администрации с 1630 г., но попадает в список ясачных волостей Кузнецкого уезда только с 1650 г., несмотря на то, что попытка объясачить эту волость была предпринята еще в 1643 г., когда казаки из Кузнецкого острога находились в Кузенской волости, в двух «днищах» от Солунской волости, считавшейся тогда захре-бетной. Любопытно, что в документе 1906 г., когда уже хорошо был известен родовой состав кумандинцев и названия их родов, значится сеок Солу,71 в чем нужно видеть подтверждение догадке Б. О. Долгих о тождестве современного сеока Со и Солунской волости XVII в. Сеок Тастар именовался в XVII в. Тастарской волостью. Тастарская волость появляется в ясачных книгах Томского уезда в 1661 г. Она отнесена была к числу Томских горных порубежных волостей. Жители ее иногда (1661, 1681 гг.) убегали от кыргызов на р. Томь в Тюлюберскую волость. Тастарская волость не упоминается вместе с какой-либо бесспорно Кумандинской волостью. Вероятно, наше мнение о позднем вхождении сеока Тастар в состав нижних кумандинцев вполне справедливо. Сеок Тастар также не может считаться чисто кумандинским, в XVII в. существовала Тастарская волость, относившаяся к горным порубежным волостям, которые находились гораздо севернее, в Томском уезде (в верховьях р. Кии). Выходцы из нее, оказавшись на Бие среди кумандинцев, принесли сюда наименование Тастар. В предании о происхождении сеока говорится, что тастары в старину были рыболовами (палыкчылар) и делали лодки из бересты (тос кебе). Они вошли постепенно в состав тувинцев (сойотов) и верхних кумандинцев. Чабат (Шабат)- нижний кумандинский сеок. Он известен в рассматриваемое время только среди кумандинцев, хотя Чабатская волость, как увидим ниже, упоминается в русских документах XVII в. Никаких сопоставлений названия этого сеока с другими мы пока сделать не можем за отсутствием материала. Наиболее ранние сведения об этом сеоке как об ясачной «волости» Кузнецкого уезда относятся к 1629 г. В 1636 г. волость Чабат (с семьями) вместе с Южской волостью откочевывала «в черные колмаки».. В 1653 г. кузнецкий казак «Поспелко с товарищи», отправившись вверх по Кондоме, сыскал «за Биею рекой чебатских мужиков», которые «государева-де ясаку не плачивали».70 Из этого следует, что в середине XVII в. чабаты жили в районе р. Бии (по левобережью). Сеок Чооты, или Йоты, как мы знаем, еще был и у койбалов, тофаларов-карагасов, восточных и южных тувинцев (за Танну-Ола). У тувинцев это название — Чооду. Появление сеока Чооты, или Чоты, у кумандинцев предание связывает с приходом на Бию с севера из Аккыштымской волости Кузнецкого уезда или округа братьев, явившихся родоначальниками этого рода у кумандинцев и тубаларов Кузенской волости (Дьюты, 31 чел.). Поскольку Аккыштымская волость — телеутская (Кузнецкого округа), то переселенцы на Бию были, конечно, телеуты. Сеок Тонг казалось бы, можно считать кумандинским, ибо такого родового названия нет у других групп алтайцев. Но прежде чем остановиться на таком утверждении, необходимо уточнить транскрипцию названия. В публикации В. Радлова дается написание Тон. Конечно, нужно иметь в виду тот известный факт, что в упомянутом издании нередко встречаются ошибки и неточности в транскрипции родовых названий, возникших как будто бы в процессе печатания книги. Такое же написание дается в последнем по времени выпуска словаре алтайского языка. В таком же виде мы записали это название среди шорцев. Тем не менее можно усомниться в правильности передачи кумандинского названия данного сеока. Мы записали его у кумандинцев в звучании Тонг. Такую же транскрипцию дают А. В. Анохин и А. И. Новиков. Наконец, что особенно важно, в записи такого крупного знатока алтайских диалектов, как миссионер В. Вербицкий, рассматриваемое название также дано в форме Тонг. На основании изложенного мы обязаны внести некоторые разъяснения в связи с тем, что нами уже писалось об этом сеоке, исходя из его названия в написании Тонг. Поскольку мы лично убедились в том, что шорцы (северные) называют вообще кумандинцев тон-кижи, как и в том, что и среди шорцев этот сеок называют Тон, мы попытались в одной из наших работ объяснить название Тон как этноним, отражающий хозяйственную специализацию его носителей, как слово, означающее «олень» и «оленевод». При таком сопоставлении можно было предполагать, что Далекие предки данного кумандинского сеока могли быть оленеводами, что увязывается и с некоторыми охотничьими легендами и волшебными сказками кумандинцев, например о доении оленей (это приписывается горным духам кумандинцев). Сигналы же об оленеводстве (с доением оленей) у какой-то части далеких-исторических предков кумандинцев могут быть объяснены участием в этногенезе кумандинцев южносамодийских племен, для которых разведение верховых оленей, с использованием их не только в целях транспорта, но и для доения, было характерным. Так поступали с оленями сравнительно недавно тофалары (кара-гасы, тувинцы-тоджинцы) и другие современные народности, эт-ногенетическая связь которых с южносамодийскими племенами не вызывает сомнения. Однако, если исходить из самоназвания представителей этого сеока у кумандинцев, то мы должны принять как наиболее достоверное название Тонг. Следовательно, сравнивать с другими этнонимами нужно термин Тонг, принимая во внимание конечный дифтонг нг. В таком случае мы обязаны привлечь для сравнения наименование южноалтайского, точнее сеока собственно алтайцев (алтай-кижи) — Тонгжоан и название группы тувинцев Тоигак. В основе всех трех- этнонимов выступает общий термин тонг. Родственная группа, видимо, потомки тункаи-тов Сокровенного сказания и летописей Рашид-адшина, рассеялась по территории Саяно-Алтайского нагорья и довольно давно. Давно потому, что в результате обособленного друг от друга местообитания в термине, выражающем общее самоназвание, образовались различные суффиксы (тонгжоан, тонгак), относительно происхождения которых мы пока ничего не можем сказать. По всей вероятности, группы с названием Тонг у южных алтайцев, тувинцев и кумандинцев имеют общее происхождение. К сожалению, у нас нет в настоящее время подробных этнографических данных об этих группах, которые бы можно было сопоставить между собой с целью подкрепления высказанного выше предположения о наличии общих этнических элементов у кумандинцев с тувинцами и южными алтайцами. Сеок Керзал указан в составе верхних кумандинцев в упоминавшемся выше документе 1906 г. Б. О. Долгих считает керсагалов частью нижних кумандинцев еще в XVII в., хотя доказательств этому не приводит. Мы полагаем, что относить керсагалов к кумандинцам нет оснований. Исследователи и путешественники XIX и XX вв., посетившие кумандинцев, этого сеока у них не зафиксировали, хотя память о керсагалах у современных кумандинцев сохранилась. Это вполне объяснимо, так как повествования о некоторых событиях, племенах, даже отдельных исторических лицах, относящиеся к XVII в., хорошо сохранились в народной памяти современных алтайцев, в чем мы неоднократно убеждались. Помнят керсагалов и некоторые кумандинцы до сих пор. Ими пугают иногда маленьких расшалившихся детей: «Вот придет керсагал и заберет тебя». Нет каких-либо заслуживающих внимания данных в исторических источниках, которые бы давали возможность доказать принадлежность керсагалов к кумандинцам в XVII в. При изучении этих документов создается убеждение, что керсагалы не входили в состав кумандинцев. Вот некоторые факты, говорящие против принадлежности керсагалов к кумандинцам. В числе ясачных волостей Кузнецкого уезда Керсагальская волость появляется только в 1650 г., в то время как все кумандинские волости, одноименные с сеоками, в ясачных книгах числятся как плательщики ясака уже с 1629 г. В документе 1675 г. керсагалы перечисляются не с кумандинскими волостями, а с телеутскими. Вот этот текст: «В прошлом-де во 183 году (1675 г., — Л. П.) зимою до весны до полые воды были во всех волостях, на Кондоме реке и в Таганской, и в Тогульской, и в Азкыштымской и в Керсагалской волостях белые калмыки вора Табунки Кокина улусные его лутчие люди и братья, и племянники человек с шездесят и болшы и с ясашных людей имали на себя алманы ячменем и соболями, и всяким зверем, и железом, и кожами красными, а из тех Кондом-ских волостей за лдом сплыли к себе в улус».74 В документе же 1676 г. сказано вполне определенно, что Керсагальская волость находилась по р. Катуни (вер'оятно, в низовьях): «Пришел с Катуни реки из Керсагальской волости лутчий человек татарин Ба-башко, и в Кузнецком... сказал: в прошлом-де 183 г. в августе месяце, в которую пору жали ячмень, пришел к ним в Керсагаль-скую волость из-за Катуни реки с вершины Алия реки черный алмык Соокунь с товарищи со всем своим кочевьем». Далее идет дедующий текст: «Во 184 году осенью, в октябре месяце, по последнему водяному пути, в заморозы, ехали мимо их Керсагаль-ской волости вверх по Бие реке, белые калмыки Бачикова улуса люди в одиннадцати лодках в Кумандинские волости», и т. д.75 Отсюда можно заключить, что в середине 70-х годов керсагалы жили по левобережью Бии, близ слияния ее с Катунью, т. е. практически в верховьях Оби. В списках ясачных волостей в первых десятилетиях XVIII в., зафиксированных Г. Миллером, эта волость уже не числится, хотя Кумандинская имеется. Ремезов показал ее между устьями Бех-темира и Нени (близ Бийска). Мы считаем, что керсагалы, как орчаки и кужугеты (или кучугуты), принадлежали к тувинским племенам, которые только временами прикочевывали в Приобские степи, а затем уходили к себе за Саянские горы, в долину Хема и Хемчика. И в настоящее время в Туве проживает значительная группа керзалов (или карсалов), которые являются потомками керзалов русских документов XVII в. Тувинские племена кочевали временами не только в Приобских степях, но и в Горном Алтае. В начале 50-х годов XVII в. на Алтае, в долине Катуни, кочевали прибывшие из Тувы саяны, мингаты, точи. Они искали здесь убежища от монгольских феодалов и находились в контакте с телесами. Князь Самарган, управлявший саянами, обращался даже к царским властям с просьбой построить русский острог при слиянии Бии с Катунью для защиты их. Просьба его тогда не была удовлетворена, и они вынуждены были платить алман чоросскому Чекур-тайше (сыну Хара-Хулы) .76 Судя по более поздним документам, они продолжали находиться под властью Джунгарии и в 1675 г. и входили в ведомство телеутского тайши Матура, находившегося на службе у джунгарских владетелей. Сатлаев Н.Ф. добавил к сеокам ещё челей, калар, чедибер, табыска и караба. Сеок Табыскы, представители которого жили в Тагабской волости., 'по Вербицкому, по pp. Чумышу, Вахте и Межену. По рассказам род табыска произошел в результате брака верхних и нижних кумандинцев, отсюда они якобы подразделяются на оре и алтына табыска, т. е. верхних и нижних табыска. Сеок Чедибер, по который во времена Потапова принято было считать шорским только на том основании, что сеок этот обитал в течение более чем столетия среди шорцев, где составлял особую (Етиберскую) волость в районе р. Кондомы. Кстати сказать, еще на карте С. Ремезова етиберцы (чедибер) показаны на правой стороне Томи, против устья Уската (приток р. Томь), в районе так называемых ускатских белых калмыков. Чедибер несомненно было одним из родо-племенных подразделений телеутов. Сеок Калар. Вероятно, уже в XIX в. из чедиберов, живших в бассейне р. Кондомы, в частности по притоку ее Мун-дыбашу, выделилась группа, которая по каким-то еще не установленным причинам стала именоваться Калар и под этим названием вошла также в перечень шорских сеоков. По Вербицкого две волости: одна Кондомско-Итиберская, вторая Шерогашева (она же Каларская). В середине 30-х годов XVIII в. род Чедибер насчитывал всего 80 плательщиков ясака, с общим населением примерно в 320 чел. Столетием же позднее в нем числилось уже 1245 д. об. п., что можно объяснить только подселением сюда соплеменников. Сеок Челей(телеутский род).То же самое можно утверждать и в отношении обеих волостей Елейских По Г. Миллеру, в двух Елейских волостях было 54 плательщика, что, исходя из наших подсчетов, составляло немногим более 200 чел. Через сто лет телеутского населения в этих волостях числилось уже 1075 д. об. п. В Бийском округе за рассматриваемое время резко возросла численность кумандинцев. У Миллера указано в Кумандинской волости 105 плательщиков ясака, а столетием позднее кумандинцев числилось 2177 д. об. п. Если вспомним еще ку-мандинские предания о приходе на Бию какой-то их части с р. Чарыша, сохранившиеся у них тюркские скотоводческие элементы культуры и быта, то увеличение кумандинского населения следует считать связанным также с прибытием на Бию телеутского этнического элемента и смешением его с более ранними обитателями кумандинских волостей. Таким образом, современные кумандинцы, несмотря на их малочисленность, несомненно смешанного этнического происхождения, что становится очевидным в результате историко-этнографического изучения их по отдельным сеокам.

Е.А. Бельгибаев Алтайский государственный университет СТРУКТУРА РОДА ТУБА* Социальная структура является одной из сравнительно слабо изученных сторон традиционной культуры туба. В основном она разрабатывалась исследователями в двух аспектах: социально-экономическом и этногенетическом. При этом главным предметом анализа являлся родовой состав группы. Структура на уровне отдельных сеоков (родов) туба специально никем не затрагивалась. Вместе с тем данная тема интересна с позиции изучения истории развития родовой организации рассматриваемого населения и исследования процессов трансформации этого института (рода) на территории Алтая вообще. Целью настоящего сообщения является общая характеристика структуры рода туба. Источниковой базой для написания данной работы послужили полевые материалы. Они получены в 2001 и 2002 гг. в ходе предпринятых нами поездок в населенные пункты Чойского и Турочакского районов Республики Алтай – сс. Паспаул, Туньжа, Кебезень, Старый Кебезень, Усть-Пыжа, Тулой, Артыбаш, Иогач, Турочак, Тондошка. Наиболее полный список родов туба содержится в одной из известных работ Л.П. Потапова (1972, с. 53). Здесь же им приводятся материалы об их структурных подразделениях. В сочетании с полученными нами у туба данными они дают к настоящему времени наиболее полную картину родовой организации указанной группы. Общее представление о ней можно получить из таблицы, которая приводится в этой работе. Отметим, что в ее содержание не вошли роды, которые у туба имеют сравнительное позднее происхождение, но квалифицируются ими как отдельные сеоки, прежде всего - шор и сойон. Их появление связано с переселенцами из Горной Шории и Тувы. Таблица Родовая структура туба по материалам Л.П. Потапова по материалам Е.А. Бельгибаева © роды подроды роды Подроды 1. кондош палан кондош (включает подразделения: когус кондош, тастар кондош) катугас кондош киис порук кондош кобурчы кондош комнош палан комнош катугас комношкиис порук комнош тастар комнош 2. кузен тонжарак кузен педебеш кузен киштиндер кузен кузен тонжарак педебеш 3. ярык тяурык (тяурук, jарык) 4. ялан (тонгул) тьялан (jалан) 5. тогус тогус (тогыс) кара тогус сары тогус (санмай тогус) кабат тогус 6. тиргешь (кергеш) тиргешь 7. тибер тивер котон тивер колчай тивер укты тивер 8. юс тау юстар сары юс саргайчы юс шанмай (сангмай юс) тюс (jюс) 9. чыгат (чигат) чагат ак чагат кара чагат коль чагат тау чагат Количество родовых подразделений, видимо, ранее было несравнимо выше, чем показано в таблице. Об этом могут свидетельствовать лексические материалы Н.А. Баскакова (1966, с. 110, 130, 136, 147, 148, 121). В частности, в его словаре упоминаются: «ботовук козон», «медевуш кузон», «кокон комнош», «коду аас комнош», «сары чагат» (желтые чагаты), «сары йагрык» (желтые йагрыки/тяурыки) «согончи йаврук» (лучники йавруки/тяурыки?) и некоторые другие. Очевидно, перечисленные подразделения входили в качестве структурных единиц в сеоки кузен, комнош и тяурык. При этом, следует подчеркнуть, что ряд из них фигурируют в словаре в качестве самостоятельных родов. Тенденция переноса понятия «сеок» на отдельные подразделения наблюдается также по нашим полевым материалам, но она не является определяющей. Подрод являлся, видимо, основной структурно-генеалогической единицей рода туба. Его образовывал коллектив кровных родственников, которые по отношению друг к другу являлись братьями и сестрами (карындаштар). Соответственно браки между представителями одного родового подразделения запрещались – «кыс алышпас». Подобного рода группы (кезек) имели место у автохтонов бассейна р. Лебедь (Функ И.И., Функ Д.А., 1991, с. 31). Однако в отличие от челканцев у туба не был выработан специальный термин для их обозначения. Отдельные родовые подразделения туба, видимо, имеют длительную историю. На это указывают некоторые этнографические материалы. Появление двух подразделений рода кузен увязывается местным населением с именами двух братьев Тонжарак и Педебеш. В основе приведенных прозвищ (имен) лежат личные качества их носителей. Тонжарак был трудолюбив, его одежда (тон) была постоянно грязной и жирной (жарак) от работы, Педебеш - ленивым (отсюда название подразделения – педебеш). Они произвели на свет многочисленное потомство. Их представители сейчас встречаются в Турочакском районе Республики Алтай. Одна из потомков Тонжарак утверждает, что братья стоят в 9 от нее поколении (информатор – П.М. Трапеева). По расчетам К.В. Григоричева, в которых средняя длина поколения принимается за 30 лет, время их жизни следует отнести к середине – второй трети XVII в. (9 x 30 лет = 270 лет; 1925 (год рождения информатора) – 270 лет = 1655 г.). Учитывая возможность погрешностей, определяемых очередностью рождения детей в семьях предков, временем вступления их в брак, временной диапазон для описываемых событий может быть определен как вторая треть XVII в. (1630–1660-е гг.). Косвенно эти расчеты подтверждаются письменными источниками, где зафиксированы отдельные названия родовых подразделений туба еще в период позднего средневековья (Потапов Л.П., 1972, с. 53). В частности, в одном из русских исторических документов, который датируется 1627 г., упоминается «Боланская землица» (ср. палан комнош). О некоторых аспектах формирования родовых подразделений туба свидетельствуют также их названия, которые, условно, можно разделить на несколько классов. Первую, наиболее многочисленную группу, составляют обозначения, связанные с характером расселения подразделений одного рода. К ним относятся горные тюс (тау юстар – по Л.П. Потапову) и чагат (тау чагат), озерные чагат (коль чагат), а также, вероятно, все подроды с цветовым определением – ак (белый), кара (черный), сары (желтый). Известно, что в древности тюркоязычные племена Алтая и Южной Сибири использовали наименование цветов в качестве определения сторон света: черный – север, желтый – центр, белый, видимо - запад и т.д. (Шаниязов К.Ш., 1974, с. 31). У средневековых народов оно сохранялось, но уже только в качестве пережитка. Цветовое прилагательное применялось ими для обозначения отдельных родо-племенных объединений (Шаниязов К.Ш., 1974, с. 32). Вторую группу образуют названия подразделений рода, в которых указывается хозяйственная специализация его членов. Так, среди комнош выделялись калинщики (палан комнош), угольщики (кобурчы кондош – по Л.П. Потапову), а у тюс – саранщики (саргайчы юс – по Л.П. Потапову). Наконец, этнографические или личные особенности представителей отдельных подродов получили отражение в названиях: «в войлочных шапках комнош» (киис порук комнош), «твердые как гусь комнош» (катугас комнош), «шумливые, задиристые тивер (колчай тивер) и некоторых других обозначениях подразделений. В целом анализ структуры рода туба свидетельствует о достаточно устойчивом характере указанного сегмента культуры. Он сохраняется преимущественно в среде старшего поколения, поскольку функция рода как регулятора семейно-брачных отношений дублировалась также на уровне его подразделений. Отчасти их формирование, видимо, восходит к средним векам. На это указывают письменные и этнографические материалы. ЛИТЕРАТУРА Баскаков Н.А. Северные диалекты алтайского (ойротского) языка. Диалект черневых татар (туба-кижи). Грамматический очерк и словарь. М., 1966. 176 с. Потапов Л.П. Тубалары Горного Алтая // Этническая история народов Азии. М., 1972. С. 52–66. Функ И.И., Функ Д.А. К вопросу о процессах трансформации родовой структуры челканцев // Этническая история и культура народов советской страны: Всесоюз. науч. конфер. молодых ученых: Тез. докл. Омск, 1991. С. 30–33. Шаниязов К.Ш. К этнической истории узбекского народа (историко-этнографическое исследование на материалах кипчакского компонента). Ташкент, 1974. 344 с. Опубликовано: Социально-демографические процессы на территории Сибири (древность и средневековье). Кемерово, 2003. С. 198–201.

Самоназвание тофаларов – тоъфá, с дореволюционных времен вплоть до 1930-х. годов их называли карагасами. Это их название произошло от искаженного наименования одного из тофаларских родов кара-һааш, о чем писали еще М.А. Кастрен и В.В. Радлов. О том, что сам себя этот народ называет тофа утверждал в середине XIX в. Ю.П. Штубендорф. Варианты названия и самоназвания языка Свой язык тофалары называют тоъфа дыл. Других вариантов нет. По своей генетической принадлежности это тюркский язык. Н.А. Баскаков в своей классификации тюркских языков, являющейся общепринятой в России, относит тофаларский язык к уйгуро-тукюйской подгруппе уйгуро-огузской группы тюркских языков. Сюда же он включает и тувинский язык наряду с древними языками орхоно-енисейских тюрок и уйгуров. В результате наших исследований родственных связей тофаларского языка выяснилось, что он вместе с современными тувинским и сойотским языками России, языками цаатанов, уйгуро-урянхайцев и тувинцев Цэнгэльского сомона Монголии, кёк-мончаков Монголии и Китая образует группу близкородственных так называемых саянских тюркских языков, объединяемых единством происхождения от древних уйгурского и огузского языков. С саянскими языками через уйгурский язык связан своим происхождением и якутский язык. Наши сравнительно-исторические исследования тофаларского языка показали, что саянская группа в свою очередь делится на два ареала: степной и таежный. Степной образуют языки тувинцев Республики Тыва РФ, тувинцев Цэнгэльского сомона Монголии и кёк-мончаков Монголии и Китая. В таежный ареал входят тофаларский и сойотский языки России, языки цаатанов и уйгуро-урянхайцев Монголии. Языки этого ареала имеют в своем строе множество специфичных и архаичных черт и заметно отличаются от языков степного ареала. Носители языков обоих ареалов различаются и по своим хозяйственно-культурным типам: представители степного ареала обитают в степной местности Тувы и Монголии, ведут, подобно монголам, номадное скотоводческое хозяйство и разводят тех же домашних животных – верблюдов, лошадей, яков, коров, овец и коз, по религиозной принадлежности – буддисты. Представители же таежного ареала искони населяют Саянскую горную тайгу и еще недавно вели образ жизни кочевых оленеводов-охотников, перейдя в настоящее время на оседлость. Оленеводство у них сейчас носит отгонный характер. В качестве религии у них был принят шаманизм. География распространения языка Тофаларский язык распространен на территории так называемой Тофаларии, которая расположена на северо-восточных склонах Восточного Саянского хребта. Административно это Нижнеудинский район Иркутской области РФ. Современная Тофалария состоит из трех сельских администраций – Алыгджерской, Верхнее-Гутаринской и Нерхинской. Кочевавшие до конца 1920-х. гг. тофалары живут ныне оседло в 3 селах – Алагджер, Верхняя Гутара и Нерха. При кочевой жизни, т.е. еще совсем недавно, где-то 70 с небольшим лет тому назад, тофалары расселялись тремя группами: 1. Северо-западная группа, которую сами тофалары называли соңгуу ааллар, состояла из представителей родов һааш, сары һааш, қара һааш, их происхождение связано с хакасами-качинцами. 2. Юго-восточная группа, называвшаяся по-тофаларски буруңгуу ааллар, состояла из членов родов чоғду, ақ чоғду, қара чоғду, имеющих общее происхождение с тувинцами рода чооду, а также с цаатанами рода чогду. 3. Центральная группа – по-тофаларски оъртаа ааллар – включала представителей рода чептэй, происходящего от нижнеудинских бурят рода мааньжираг. При переводе на оседлость тофаларов северо-западной группы поселили в пос. Верхняя Гутара, тофаларов юго-восточной группы – в пос. Алыгджер, центральной – в пос. Нерха. Население ныне в этих поселках смешанное в результате перекрестных браков между представителями разных родов. Языковые контакты В настоящее время тофаларский язык активно контактирует с русским языком, обогащая за счет него свой лексический состав. При кочевой жизни тофаларский язык контактировал как с окинским и нижнеудинским бурятскими говорами, так и с соседними тюркскими языками – сойотским и тувинским-тоджинским. В тофаларском языке имеются, кроме того, множество лексических заимствований из средневекового монгольского языка, свидетельствующих о былых длительных контактах тофаларов со средневековыми монголами. Численность носителей языка Современные тофалары - один из самых малочисленных тюрко-язычных народов Российской Федерации. По данным последней Всесоюзной переписи населения (1989 г.) их насчитывалось 731 чел., а по переписи населения России 2002 г. - 723 чел., подавляющее большинство которых – 681 чел. – являются сельскими жителями (официальные данные на сайте www.perepis2002.ru). По своему статусу они отнесены к народам Севера. Тофалары являются одним из древнейших народов Саян, занимающихся охотой и оленеводством. Из-за малочисленности и давнем смешении представителей разных родов под влиянием закона экзогамии язык современных тофаларов достаточно однообразен на всей территории их расселения, хотя можно наблюдать и некоторые незначительные различия главным образом в фонетике и лексике в речи тофаларов из Верхней Гутары (этническая группа һааш) и Алыгджера (этническая группа чоғду). Нерха примыкает к Алыгджеру. Различия незначительны и не носят принципиального классифицирующего характера, поэтому не дают оснований выделять в тофаларском языке диалекты и говоры. Главным отличием в фонетике является разный тип губной гармонии гласных – в Верхней Гутаре преобладает хакасский тип, восходящий к кыпчакско-кыргызскому (после гласного о первого слога произносят ы, например: қолым – моя рука), в Алыгджере и Нерхе – тувинского типа, восходящий к огузо-уйгурскому (после первослогового о произносят у, например: қолум – моя рука). Кроме того, гутаринцы во многих словах с конечным согласным -ғ произносят вместо него -й, например: дай вм. дағ – гора, суй вм. суғ – вода, улуй вм. улуғ – большой и т.п. Наблюдается также наличие нескольких слов как в Верхней Гутаре, так и в Алыгджере, различия в семантике ряда лексем. Лингвистическая характеристика языка Фонологические сведения Тофаларский язык по своему строю типичный тюркский язык. Его звуковой строй содержит в системе вокализма общетюркские краткие гласные фонемы твердого ряда – а, о, у, ы, мягкого ряда – э, ө, ү, и. Этот ряд дополнен двумя фонемами - ә, i. Спецификой тофаларского языка является наличие в нем еще кратких фарингализованных фонем твердого и мягкого рядов – аъ, оъ, уъ, ыъ, эъ, өъ, үъ, иъ, әъ, iъ, а также тех же долгих фонем – аа, оо, уу, ыы, ээ, өө, үү, ии, әә, ii. Это позволяет различать больше слов по качеству гласного, например: ас ‘горностай’ – аъс ‘повесь’ – аас ‘рот’; кээр ‘придет’ - кәәр ‘покрошит’. Консонантизм состоит из губных – б, в, м, п, ф, переднеязычных – т, д, с, з, ш, ж, н, л, р, среднеязычных – й, ч (ть), ҷ (дь), нь, заднеязычных – к, г, ң, ғ, увулярных – қ,ғ, ң, фарингальных – һ, һь. Особенностью тофаларского языка в области консонантизма является фонематичное противопоставление не глухих и звонких фонем, а сильных и слабых. Слабые при этом могут быть как звонкими, так и глухими. Сильные согласные всегда глухие и произносятся с придыханием, перед ними употребляются фарингализованные краткие гласные. Например: қап ‘мешок’ – қаъп ‘схвати ртом’. Отличает тофаларский язык также чередование сильного ш с мягким һь, например: баъш ‘голова’ – баъһи ‘его голова’, а слабого ш – со звонким слабым ҷ, например: баш ‘язва’ - баҷы ‘его язва’. Морфология и грамматика Тофаларский язык по типу своего грамматического строя относится к агглютинативно-аналитическим языкам. Морфологическая структура тофаларского слова носит общетюркский характер: слово состоит из корневой морфемы, словообразовательного, формообразовательного и словоизменительного аффиксов, присоединяемых к корню именно в этой последовательности. Образование новых слов осуществляется как аффиксальным, так и неаффиксальным способами. Состав классов слов и частей речи тот же, что и в других тюркских языках – выделяется класс знаменательных слов с группами назывных и указательных слов, классы служебных, модальных, аффектных и изобразительных слов. У знаменательных слов те же грамматические категории – у существительных категории числа, принадлежности, падежа, определенности/неопределенности. Категории грамматического рода нет. У глагола – виды, залоги и наклонения. В рамках последнего происходит спряжение глаголов по лицам. Лексический состав в своей основе общетюркский. Наблюдается заметное количество архаичных словоформ, восходящих как к древнеогузскому языку, так и к древнему уйгурскому. Много заимствований из бурятского языка, а также из средневекового монгольского. В тофаларский язык вошло также немало слов из русского языка в разные эпохи – как до ревоюции, так и в советское время. Синтаксические сведения Синтаксический строй сохранил древнетюркский тип, в котором почти нет союзов, а вместо придаточных предложений используются деепричастные и причастные обороты. Социолингвистическая характеристика языка Юридический статус, состояние языка в настоящее время После создания в 1986 г. письменности для тофаларского языка, а с 1990 г. официального введения его преподавания в тофаларских школах приостановился процесс его умирания. Усилилась его функция как средства общения внутри тофаларского этноса, молодежь стала больше использовать родной язык при коммуникации. В настоящее время этот язык является языком школьного изучения. Письменность и орфография Письменность для тофаларского языка основана на кириллице, как и письменность других тюркских народов бывшего СССР. Для специфических тофаларских фонем приняты буквы с диакритикой. К русскому алфавиту добавлены буквы қ, ғ, ҷ, һ, ң, ө, ү, ә, i. Долгота обозначается удвоением буквы, фарингализация – подстановкой после буквы твердого знака. Степень изученности и история изучения языка Тофаларский язык начал изучаться давно. Первым его исследователем был М.А. Кастрен. В 1857 г. была издана на немецком языке его книга «Versuch einer koibalischen und karagassischen Sprachlehre» (St.-Pb.). Следующим лингвистом был Н.Ф. Катанов, посетивший кочевья тофаларов в 1890 г. Его записи образцов тофаларской речи и фольклора были опубликованы В.В. Радловым («Образцы народной литературы тюркских племен. Ч. IX. Наречия урянхайцев (сойотов), абаканских татар и карагасов. Тексты, собранные и переведенные Н.Ф. Катановым». Тексты. СПб., 1907. С. 614-657; Перевод. СПб., 1907.). В 1930-е гг. небольшие записи тофаларских текстов, опубликованных позднее, произвела Н.П. Дыренкова. Ею была написана статья о тофаларском языке с приложением этих текстов (Дыренкова Н.П. Тофаларский язык // Тюркологические исследования. М.;Л., 1963. С. 5-24.). С 1964 г. изучением тофаларского языка начал заниматься В.И. Рассадин, собравший с тех пор по настоящее время большой фактический материал по тофаларскому языку. За это время им написаны и защищены кандидатская «Лексика современного тофаларского языка» (1966 г) и докторская «Тофаларский язык и его место в системе тюркских языков» (1983 г.) диссертации, опубликованы монографии «Фонетика и лексика тофаларского языка» (Улан-Удэ, 1971) и «Морфология тофаларского языка в сравнительном освещении» (М.: Наука, 1978), «Тофаларско-русский словарь. Русско-тофаларский словарь» (Иркутск, 1995), «Легенды, сказки и песни седого Саяна. Тофаларский фольклор» (Иркутск, 1996). В 1986 г. очередная сессия Иркутского облисполкома утвердила созданную им письменность и правила орфографии для тофаларского языка. В 1989 г. был издан составленный им 1-й тофаларский букварь, в 1990 г. книга для чтения для 1-го класса, в 1994 г. книга для чтения во 2-м классе тофаларских школ. С 1990 г. официально началось преподавание тофаларского языка в начальных классах тофаларских школ, продолжающееся до сих пор. Баканаев Николай Сергеевич – знаток тофаларских сказок Фото из архива В.И. и И.В. Рассадиных

Шорцы, шор (самоназвание) - народ в Российской Федерации. Общая численность шорцев - 16,6 тыс. чел. Живут в основном в Кемеровской области (12,6 тыс. чел.), а также в Хакасии (1,2 тыс. чел.) и Республике Алтай. Основная территория обитания - бассейн среднего течения р. Томь и её притоков Кондома и Мрас-Су. Выделяются этнографические группы: северная, или лесостепная ("абинская"), и южная, или горнотаёжная ("шорская"). Говорят на шорском яз. тюркской группы алтайской семьи. Диалекты: мрасский, распространённый по р. Мрас-Су и в верховьях р. Томь, и кондомский - на р. Кондома и в низовьях р. Томь, примыкающий к сев. диалектам алтайского языка. Распространён также рус. яз. (свободно владеют 53,6%, считают родным - 40,9%). Историческая справка Сформировались на основе субстрата, общего для угров, самодийцев, кетов. В VI - IX вв. шорцы входили в состав Тюркского, Уйгурского и Енисейского каганатов и были тюркизированы, частично смешавшись с другими алтайскими, уйгурскими, енисейско-киргизскими и монгольскими племенами. В XVII - XVIII вв. с шорцами слились пришедшие с севера (Иртыш, Барабинская и Кулундинская степи) кочевники-скотоводы телеуты. В XVII - XVIII вв. русские называли шорцев "кузнецкими татарами", "кондомскими и мрасскими татарами", абинцами. Сами себя они называли по именам родов (Карга, Кый, Кобый и др.), волостей и управ (Таяш-Чоны - Таяшская волость) или рек (Мрас-кижи - мрасские люди, Кондум-чоны - кондомский народ), за пределами территории проживания - аба-кижи (аба - род, кижи - люди), чыш-кижи (люди тайги). Алтайцы и хакасы называли их по имени рода Шор. Это название широко распространилось и было введено как официальное в 20 в. В 1925 был образован Горно-Шорский национальный район с центром в с. Мыски, потом - с. Кузедеево, упразднённый в 1939 г. Численность в 1926 - 14 тыс. чел. В 1880-х гг. была создана письменность на основе рус. алфавита, издавалась церковная литература. В 1920-е гг. появляется учебная литература. Создаётся национальная интеллигенция. После Окт. революции шорцы утратили большинство форм традиционного хозяйства. Современные шорцы организованы в хозяйства и промысловые артели, часть занята на лесозаготовках и добыче золота. В 1980-е гг. возрождается интерес к традиционной культуре: в 1989 принята программа возрождения Горной Шории, создается шорский национальный парк. Хозяйство и быт До XIX в. одним из основных занятий шорцев были выплавка и ковка железа, особенно развитая на севере. Они платили дань железными изделиями тюркским каганам, обменивали их у кочевников на скот, войлок, с XVIII в. сбывали железные изделия русским купцам. Русские называли их "кузнсцкикочевниками" и усилением контактов с русскими, изделия шорского кузнечества не выдерживали конкуренции с привозными русскими изделиями, и кузнечество постепенно стало исчезать. Основным занятием стала охота. Первоначально преобладала загонная охота на крупного копытного зверя (олень, лось, марал, косуля), позднее - пушной промысел (белка, соболь, лисица, колонок, выдра, горностай, рысь) - до XIX в. с луком, затем с ружьями, полученными от русских купцов. Охотой занимались от 75 до 90% хозяйств. (1900). Промышляли зверя в пределах родовой охотничьей территории артелями по 4 - 7 человек (первоначально - из родственников, потом - из соседей). Добычу делили между всеми членами артели поровну. Жилище. Жили в сезонных жилищах из ветвей и коры (одаг, агыс). Пользовались лыжами (шана), подшитыми камусом. На ручной нарте (шанак) или волокуше (суртке) тащили груз. Одним из важных источником питания служило рыболовство. В низовьях рек оно было основным занятием, в других местах им занималось от 40 до 70% хозяйств (1899). По реке передвигались с помощью шестов па лодках-долблёнках (кебе) и берестянках. Дополнительным занятием было собирательство. Весной женщины собирали клубни, корни, луковицы и стебли сараны, кандыка, дикого лука, черемши, пиона, борщевика. Корни и клубни выкапывали корнекопалкой (озуп), состоявшей из изогнутого черенка длиной 60 см с поперечной перекладиной-педалыо для ноги и железным лезвием-лопаткой на конце. Собирали много орехов и ягод на продажу. За кедровыми орехами отправлялись семьями и артелями, живя в тайге по нескольку недель. В лесу строили временные укрытия, из дерева и бересты делали орудия и приспособления для сбора орехов - колотушки (токпак), тёрки (паспак), сита (элек), веялки (аргаш), лукошки. Издавна было известно бортничество, у русских заимствовано пчеловодство. До прихода русских на южных пологих склонах было распространено подсечно-огневое мотыжное земледелие. Для этого семья поселялась во временном жилище на пашне на несколько недель. Землю взрыхляли мотыгой (абыл), боронили суком. Сеяли ячмень, пшеницу, коноплю. Возвращались на пашню осенью для уборки урожая. Зерно молотили палкой, хранили в берестяных чанах на сваях, мололи на ручных каменных мельницах. С развитием контактов с русскими на севере в стенных и горных районах распространились пашенное земледелие и русские земледельческие орудия: соха, иногда плуг, борона, серп, водяная мельница. Засевали значительные площади, главным образом пшеницей. От русских же шорцы усвоили стойловое разведение лошадей, а также упряжь, телегу, сани. Женщины ткали на примитивных станках из конопли и крапивы, выделывали кожи, изготавливали утварь из дерева и бересты; мужчины были заняты промыслами, обработкой дерева, рога, кожи. Были развиты художеств, резьба и выжигание по кости (на табакерках, черепках ножей, пороховницах и др.), вышивка. По Томи и в низовьях Мрас-Су было известно изготовление лепной керамики. В XIX - нач. XX вв. у шорцев были сильны родовые отношения. Границы административных единиц (волостей) совпадали с границами расселения отцовских родов (соок), они управлялись выборными родовыми старейшинами (паштык). Члены рода называли себя карындаш ("единоутробный"). За родами были закреплены охотничьи и земледельческие угодья, в XIX в. они перешли в пользование больших семей (толь). Внутри рода раскладывались ясак и подати. Большие семьи включали 2 - 3 поколения. К кон. XIX - нач. XX вв. у северных шорцев стали развиваться территориально-соседские отношения, имущественная дифференциация. Выделились богатые торговцы и ростовщики, скупщики пушнины (таныш), родовая администрация, появилась эксплуатация наёмного труда. Большая семья стала распадаться на малые. Жилище. Небольшие селения шорцев - улусы на севере и аилы на юге - часто переносились на новое место - по случаю смены пашни, смерти кого-либо из родичей и т.п. Состояли из нескольких низких четырёхугольных срубных домов (юрт) с берестяной крышей. Они отапливались глинобитным очагом (кебеге) типа чувала. В XIX в. распространились избы русcкого типа, особенно на севере, у бедняков - срубные полуземлянки. Временным жилищем (на пашне - для земледельческих работ, в тайге - во время охоты и заготовки орехов) были одаг - коническая постройка из брёвен и жердей, крытая берестой - летом и агыс - каркасное жилище в форме усечённой пирамиды из брёвен, досок, жердей, крытое ветвями или берестой, с очагом в центре - зимой. Бедняки жили в таких строениях постоянно, утепляя их берестой и землёй. Были распространены срубные свайные амбары (тастак, анмар). Современные шорцы живут в срубных домах, сохраняются амбары, охотничьи жилища, юрты используются как летние кухни. Одежда. Мужская и женская одежда состояла из рубахи (кунек), штанов (чембар, штан) и халата (шабур) с вышивкой у ворота, на обшлагах или подоле. Зимой надевали несколько халатов. Их носили, запахивая слева направо и подпоясывая кушаком (тюркская черта). Женская рубаха - длинная с разрезом на груди. Южные шорцы делали одежду из конопли и кендыря, северные - чаще из покупных тканей, зажиточные носили покупную одежду, зимой - овчинные шубы, крытые материей. Обувью служили кожаные сапоги (одук, чарык) с длинными голенищами (у бедняков - из кендыря). Вместо портянок ноги обматывали мягкой травой-осокой. Женщины носили платки, мужчины - шапки: картузы из ткани, кожи или бересты, круглые холщовые шапки в форме колпака с круглой тульей, на макушке собранной в сборки, иногда вышитой, зимой - меховые. Пища. Первоначально основными продуктами питания шорцев были мясо зверей и птиц, рыба, дикорастущие растения. Мясо жарили на костре, варили, рыбу варили. Лук, черемшу, кандык ели сырыми, сарану, кандык варили в воде или молоке, сарану также пекли в золе, черемшу ели солёной. Корни дикого пиона сушили и варили несколько раз, чтобы уничтожить их ядовитость, растирали на ручной мельнице и готовили кашицу или лепёшки. С развитием земледелия распространились мука и крупа из ячменя. Муку (талкан) ели с чаем, молоком, мёдом, маслом, сметаной, из неё варили кашу (саламат), крупу (шырак) добавляли в суп, кусочки пресного пшеничного теста (тутпаш) варили в воде, иногда с рыбой или мясом, либо в молоке. Пресные лепёшки (тертпек) варили в воде, ели с супом или ухой. Хлеб (калаш) был распространён на севере, в основном у зажиточных. Степные шорцы употребляли молочные продукты: кислое молоко, пресный сыр (пыштак), творог, масло. Зажиточные покупали конину. Из ячменной муки делали брагу (абыртка) и водку (арагы). Пили чай. Духовная культура У шорцев был развит богатый фольклор: сказки, охотничьи рассказы и легенды, предания (пурунгу чоок, ербек), песни, поговорки, пословицы (улгер сое, кен сое), загадки (тапкак). У телеутов северной Шории заимствовали героические поэмы (кай, ныбак), исполняемые под аккомпанемент двухструнного музыкального инструмента - комыса. Хотя с появилением первых православных миссионеров среди шорцев в 1858 г. среди населения распространилось православие, шорцы соблюдали свои традиционные культы - промысловые, родовые, культы духов-хозяев гор (таг-ээзи) и рек (су-ээзи). Духам-хозяевам приносили в жертву лошадей. Определённые обряды были связаны с охотой на медведя. Был развит шаманизм. Шаманство шорцев имело родовой характер: шаманы наследовали свой дар и духов-покровителей в рамках рода. Атрибутами шамана были бубен и колотушка. Традиционные верования и мифология, номинально-погребальные обряды, камлания частично сохраняются у современных щорцев. С 1985 возобновляются традиционные праздники - праздник прародителя Ольгудека, весенне-летний праздник Пайрам и др., сопровождающиеся исполнением эпоса и песен, спортивными состязаниями и т.п. * Фотографии предоставлены кандидатом филологических наук, научным сотрудником Сектора языков народов Сибири Института филологии СО РАН Н. С. Уртегешевым

Самоназвание этнической группы: тэлэңэт, тэлэңут. Варианты названия и самоназвания языка Название языка – телеутский; до недавнего времени считался одним из диалектов алтайского языка. Телеутка А.А. Сыркашева Фото © Л.А. Москаленко, 1991 г. с. Беково Генетическая принадлежность Телеусткий язык относится к алтайской подгруппе киргизско-кыпчакской группы восточной ветви тюркской семьи языков. География распространения языка Телеуты проживают в Шебалинском районе Республики Алтай, Чумышском районе Алтайского края по течению реки Сема, в Новосибирской области и на юге Кемеровской области (Горная Шория), по течениям рек Большой и Малый Бачат (бачатские телеуты). Языковые контакты В доисторический период - контакты с кетским языком и обско-угорскими; в ранний древнетюркский период – контакты с иранскими языками, позже с монгольским, в настоящее время – с русским и тюркскими языками Горного Алтая, Горной Шории и Хакассии, из последних особенно сильно влияние литературного алтайского языка. Численность носителей языка По данным Переписи населения 1989 года численность телеутов составляет около 2500 человек, но только незначительная их часть владеет языком в полной мере. Лингвистическая характеристика языка Фонологические сведения Вокализм: 8 кратких и 8 долгих гласных фонем (а, о, ы, у, е, ö, и, ÿ). Долгие гласные – результат выпадения ряда интервокальных согласных. Характерно нарушение губной гармонии гласных в пределах неодносложного корня и аффиксальной словоформы. Консонантизм: полная или частичная регрессивная ассимиляция, наличие глухих согласных в интервокальной позиции. Морфология Постфиксальная агглютинация с элементами аналитизма, фузионные процессы на стыках морфем. Имена характеризуются морфологическими категориями числа, падежа, принадлежности, предикативности; глаголы – категориями наклонения, времени, лица-числа, модальности, аспекта, акционсарта, залога, отрицания. Имеется развитая система инфинитных форм глагола: причастия как полифункциональные формы, совмещающие финитную функцию с разнообразными инфинитными, деепричастия, инфинитив. Структура именных и глагольных словоформ могут быть описаны в терминах грамматики порядков: максимальная именная словоформа состоит слева направо из лексической морфемы, аффикса мн. ч., аффикса принадлежности, аффикса падежа; максимальная глагольная словоформа состоит слева направо из лексической морфемы (корневой или деривата, возможно с акционсартными показателями), аффикса отрицания, наклонения-времени, лица-числа. Семантико-грамматические сведения Имя: развитая система пространственных падежей. Глагол: выражение акционсартных, модальных и аспектуально-временных значений преимущественно в рамках аналитических глагольных конструкций с поствербами. Синтаксические сведения Язык номинативного строя, немаркированный порядок слов в предложении: «субъект – объект - предикат», зависимые синтаксические члены (предикативные и непредикативные) предшествуют своему «хозяину», синтаксические отношение между ситуациями выражаются преимущественно в рамках монофинитногосложного предложения с инфинитной формой глагола в зависимой части. Социолингвистическая характеристика языка * юридический статус, состояние языка в настоящее время: один из малочисленных коренных языков Севера; * письменность и орфография: создана алтайскими миссионерами в 19 веке, язык испольдовался ими в качестве опорного на Алтае, на нем публиковалась религиозная литература, шло преподавание в миссионерских школах; в годы культурной революции в качестве опорного диалекта литературного алтайского языка был избран диалект алтай-кижи, телеутский язык стал бесписьменным; * общественные функции языка: семейное общение, язык общения в однонациональных производственных коллективах, занятых традиционной хозяйственной деятельностью, телеутский изучается как учебный предмет в школе села Беково; * степень изученности и история изучения языка с упоминанием архивов (указать линк, информацию об авторских правах): собран значительный материал по телеутскому фольклору (например, архив Н. П. Дыренковой), алтайскими миссионерами описана грамматика телеутского языка 19 века, ими же собран и опубликован значительный лексический материал, в современный период все системы языка исследовались недостаточно или вообще не исследовались (исключение - работы Г. Фисаковой), нет современной академической грамматики, нет академического двуязычного словаря. Образец звучания языка Начало песни богатыря Мырат-пия «Кормление ритуальных березок-сомдор» с. Улус Беловского р-на Кемеровской обл. Фото © Д.А. Функ, 1982 г. Зап. на диктофон Д.А. Функом 30.08.1992 г. в д. Шанда от А.К. Алагызовой [запись в формате mp3 (33 сек. / 256 Kb) прослушать] Слова матери: Кöбöк, Кöбöк, кöл кечет, Кёбёк, Кёбёк, через озеро переправляется, Кöмÿр аласы суу кечет. Через угольную (?) реку переправляется. Кöбöктең артык эр туулса, Лучше Кёбёка муж если родится, Теңис кечире мост салсын. Через океан мост проложит. Ответ Мырата: Эки ташты колтыктанып, Два камня подмышкой зажав, Теңисти кечкен, Мырат мен! Через океан переправился, Мырат я! Йаңыс ташты колтыктанып, Один камень подмышкой зажав, Йайыкты кечкен, Мырат мен! Через Урал переправился, Мырат я! Фотографии Фото © Д.А. Функ, 1999 г. д. Челухоево Фото © Е.П. Батьянова, 2002 г., д. Шанда Специалисты и научные центры, занимающиеся исследованием данного языка * Институт филологии СО РАН Материалы государственных архивов 1. Архив НИИ МАЭ * Фонд Н.П. Дыренковой. Ф.3, оп.1. Телеутские материалы - №№ 14, 17, 20, 22, 26-31, 34, 35, 37, 39 * Фонд А.В. Анохина. Ф.11, оп.1. Телеутские материалы – №26, 29, 30, 32, 40, 48, 55, 56, 60, 68, 93, 115, 147-150, 153, 154, 161-163, 196 * Фонд А.Г. Данилина. Ф.15. Оп.1. № 2, 41, 44; Оп.2, №27. 2. Архив Томского краеведческого музея – Фонд А.В. Анохина, оп.8. №1-24. 3. Рукописный архив Института алтаистики им. С.С. Суразакова (Горно-Алтайск) – фольклорные материалы 4. Архив Института этнографии Венгерской АН (г.Будапешт) – Фонд В. Диосеги (PE) 15. Более 100 ед. хр. 5. Архив Этнографического музея (г. Будапешт) – Рукописный и фотоархивы В. Диосеги. 20 ед. хр. и более 2000 фотографий

Ахыска... очень загадочный и очень красивый народ. У меня один друг Агыз, он мне сказал, что в Кыргызстане среди Ахыска есть еще "ГУРДЖИ" то есть грузины, отюрченные грузины.

Что за дискриминация А КЫРГЫЗы? что не предки? О том, что кыргызы воевали со всеми кого Вы перечислили - это исторический факт. Это ни как не сходится с Вашими словами с а 840 году кто громил Уйгуров? Не только Хакасы наверное из "беглых" кыргызов состоят но и Саха: В эту-то пору и приплыли на плоту беглецы от кыргысской войны. Беглецов было трое - Омогон-Баай из татар, Кюп-Бюкээтэп-кузнец из племени "кыргыс" и Джаппан Быраадай - шаман, тоже из кыргыс. Начальником у них был Омогон. Поселившись в этом краю, они поженились на дочерях туземного народа и разбогатели.

Исторические условия в ходе которого развивались взаимоотношения между фино-угорскими и тюркскими народами возможно отдалено были схожи с отношениями между тюрками и арабами, однако такое сравнение не совсем корректное. Тюрки и "черкесы" в Египте это прежде всего военное сословие, а взаимоотношения между фино-угорскими и тюркскими народами имеют давнюю традицию. Одни Гунны только чего стоят. Также, многие тюрки, растворились в соседних народах. Более того, у многих тюрков, всегда присутствовал билингвизм. Однако, возможно, что у Черемисов, эти имена, - влияние Булгар и Орды, так как взаимоотношения фино-угорских и "тюркских" народов были весьма тесными в связи с географическим соседством. кто его знает...

никто и не говорит, что Черкесов, современных Черкесов, нет, и, что не они "черкесы", а кто-то другие. Просто все дело в том, что у представителей т.н. "черкесской династии в "мамлюкском Египте" "тюркские" имена( например: аз-Захир Сайф ад-Дин Баркук, аз-Захир Сайф ад-Дин Татар, аль-Ашраф Сайф ад-Дин Барсбей, аз-Захир Сайф ад-Дин Джакмак , аль-Ашраф Сайф ад-Дин Инал , Хушкадам, аз-Захир Сайф ад-Дин Билбай, аз-Захир Тимур-буга ,аль-Ашраф Сайф ад-Дин Каитбей , аль-Ашраф Джанбалат Туманбей I и II) . Буквы "Ч" в арабском языке нет. О "хирхизах", "сherhis", проживавших некогда где то между Уралом и Кавказом говорят многие источники и их описывают "тюркоязычным" народом. Вот и все. а этого не надо, никто не хочет отобрать этот этноним (или "экзоним"? ) а кто тогда?