проф. Добрев

Так вам кажется из-за компании стаканчика!

Этническую природу хунну можно определить только на основе языка, который болгарский: So the transcription of the Poem for Pugu, before being written through the means of the Chinese hieroglyphs, fully acquires a certain form, within which its lexico-phonetical and grammatical components are being further motivated and proven: Süčig täligar Puguγ tоγuduγar The word form *süčig “commander-in-chief“ is a derivative noun subject in accusative. The basis sü “troops, army” is also met in the Bolgarian inscriptions in Greek language in the lands of the First Bulgarian Empire and more specifically in the complex compound title ΚΑΝΑСΥΒΙΓΙ of the Omurtag' inscription. Here ΚΑΝΑ is a vocative from the contracted каган; СΥΒΙΓΙ is a postpositive qualifier meaning “commander in chief”, comprising СΥ “troops” and ΒΙΓ “head, chief, master”, while -Ι is a possessive suffix 3 p. sg. in its seconddary-service or syntax-connective function. Particularly Bolgarian is also the word-forming suffix -či, which was being taken in an integrative way from the Bolgarian language to the Old Bulgarian language, where it was being added also to bases from other origins - кънигъчии, кръчии, самъчии, шаръчии, but also зъдьчии, корабьчии etc. The righteous legitimacy and correctness of this extremely short comparatively-historic and ethymological analysis are also extralinguistically confirmed by the above-mentioned story by Фан Сюаньлин. Here the commander in chief of the Shi Le' troops declares a war to the tribe of Pugu, but he is defeated, for which he is imprisoned and there he is poisoned. In order only to be used as a distinctive mark and not as a target of the action, the accusative suffix -g is also added to the subject, the way it is done in the Inscription of khan Dengiz: Kiŋkeg Dengiz jikü käse! Kijü, čox-čox saxyŋil, gür Täŋrig! The dish, from which khan Dengiz has to eat! Man, be very afraid of Him, mighty is Tangra! [Добрев 2005, 314-316,406-408; ~*~2011, 437-439, see and compare Бешевлиев 2014, 17,83,105-106; Ваклинов 2012, 121-122; Серебренников, Гаджиева 1986, 75-77, compare Menges 1951, 91-93]. The word form *täligar consists of the verb root täl- “go out; go to war“ and the two-component suffix -igar, with the help of which is formed a present-future tense. The root of this verb has to be related to the Chuvash word тул “поверхност; наружная сторона, внешняя сторона“; туллат- “покрывать“; туллă “крытый, с покрышкой“; тулти “находящийся вне жилища, наружный“, тулашри “наружный, внешний“, тулашĕ “внешность, наружность; лицо“, Bolgarian-Hungarian túl “вне“. Parallels of this root of the Oguzian Turkic languages the can be drawn, for example, with the Old Turkic таš “внешний вид, облик; наружная, внешняя сторона“; таš “наружный, внешний; верхний“; Turkish dış, dialectical teş, diş, Bashkirian тыш, Kirgizian тыс, Uigurish таш, Altaic dialect тас, Turfan-Turkic tašıl- “падать наружу, вываливаться; выходить“ etc. [ДТС, 539; ЭСТЯз-в, 164-167; ЭСЧЯз, 243-244]. The two-component suffix for the present-future tense consists of the participle suffix -ik and 3 p. sg. of the auxiliary verb ar- with a possible-supposed meaning [see Добрев 2005, 401-409, see and compare Левитская 1976, 59-65; Серебренников, Гаджиева 1986, 155-172]. The word form *tоγuduγar consists of the verb root tоγu- “hit, beat; defeat” and the two-component suffix -tuγar, with the help of which is formed a past imperfect tense, equivalent to a future in the past tense. The root of the verb has to be related to the North Danube Bolgarian (X c.) δυγє-, the parallels and the correspondences of which are in some Turkic languages as for example the Old Turkic toqї- “бить, ударять, стучать; вбивать, вколачивать; биться, стучать; ковать, выковывать; класть; устанавливать, воздвигать” [ДТС, 571-577], again Old Turkic токыт- “велеть вырýзать; поставить”, Old Uyghurish тоґы- “стучать”, Old Uzbekish тоґун- “бить себя” [Радлов-3, 1149,1161], Old Oguzian tokı- “beat somebody; knock on something; hit, smith, make; weave” [DLT-3, 268]. The suffix for the past imperfect tense consists of the passive past participle of -tuγ- and 3 p. sg. of the auxiliary ar- with a resultant-complementary meaning. Here the passive participle neutralizes the precedent semantics of the verb, similarly to the already lexicalized Turkish past participles bildik, tanıdık “знакомый“ [TRSz, 118,825]. As a whole the past imperfect tense is transmitted through the tense of the precedent verb to an additional orientation moment into the future and turns into a prefuture tense [see Добрев 2005, 392-399, see and compare Дыбо 2013, 74-80; ЭСТЯз-в-д, 247-249; Левитская 1976, 65-75,85-101; Серебренников, Гаджиева 1986, 159-199,224]. Therefore the Poem for Pugu must be translated in the following manner, which best matches and repeats the logic and the course of the real events: If the commander-in-chief goes to war, The Pugu tribe will be defeated. The Poem for Pugu is the oldest and most precious fully-connected text in Bolgarian language, and by and large in Bulgarian and more generally in Turkic language. That is why it is one of the most powerful and extremely important testimonies and evidences for the Bolgarian origin and the ethnicity of the Central Asian Xiongnu: http://bolgnames.com/Images/Xiongnu.pdf http://bolgnames.com/Images/GreatWall_1.pdf http://bolgnames.com/Images/GreatWall_2.pdf http://bolgnames.com/Images/GreatWall_3.pdf http://turkologiya.org/saylar/2015-4/2015-4-6.pdf

Это допущение Pritsak'а которому и мы возражаем.

Но изключително важното и съществено за случая - още от Късната Античност, на Балканите, с които започва и като че ли чак докъм края на Ранното Средновековие почти се изчерпва цялата тогавашна Европа, е много добре известно засвидетелствуваното във византийските извори от Приск под 448 год. собствено име с формата на мли Ώηβάρσιος на чичото на Атила, което изглежда В. Банг първи съотнася и идентифицира като сттюрк. *oy bars “рысь” (Й. Бенцинг), не особено точно транскрибирано на друго място като Оебарс (Д. Табаков), докато за старотюркския език и българските езици според нас следва да се възстанови *аlаbars, за северния, дакийския диалект от V в. на дунавскоболгарския език - *åуbårs, а за южния, мизийския му диалект от началото на ІХ в. - *аlаbаrs: http://bolgnames.com/Images/Boris.pdf Вече са налице немалък брой опити за обяснение произхода и на мли Атила [Altheim 1959, 9], затова нека само забележим, че тъкмо това “хунско” мъжко лично име, очевидно-безспорно направо няма нищо общо с полиморфното българско име на този хан, възникнало и образувано на основата на хидрнм Άτήλ, който хидроним по принцип е другото име на р. Волга [срв. Altheim 1959, 229], още по-малко пък с някаква си сложно-съставна титла, образувана от *es “great, old” и *til “sea, ocean” с куриозно-комичното резултативно значение “the oceanic, universal [ruler]”, към които е прибавен, уж с аналог в дунавскобългарския език, номинативният суф. -а, какъвто номинатив там според нас реално не може да има, доколкото и този език е тюркски, а в тюркските езици, номинативът е с нулева флексия, и през една безкрайно заплетена верига от неясно къде и кога налице или осъществяващи се фонетични промени, придружени от много неточното и изобщо неправещо чест на своя автор, пределно неквалифицирано твърдение, че “дунавскобългарският език е хунски език”, защото тъкмо този език фактически и заедно с аварския и хазарския език е от българската група на тюркските езици [срв. Pritsak 1982, 444]. В действителност, както много отдавна е добре известно в европейската изобщо, но малко преди това и в българската лингвистика в частност (Ст. Младенов), а и както в по-ново време обосновават и доказват и български езиковеди германисти (Б. Джонов), въпросното мъжко лично име е всичко на всичко готско, старогерманско по състав и структура ономастично образувание, което по пътя на лингвистико-ономастичния процес констелация посредством гот. atta “баща” и деминутивния суф. -ila, налице като че ли и в гот. мли Улфила на добре известния на Балканите готски епископ през 332-341 г., който води към ромейските земи разгромените от хуните и панически бягащи през Дунава вестготи [ГрИзв-1, 31,43,59], и след това, ако началната му част наистина идва от герм. *wolf “вълк”, по отношение на което лично ние не храним никакво съмнение, Името само експлицира семантически и обяснява, интерпретира най-напред в двуезичната болгаро-готска, а впоследствие и в едноезичната германоготска среда, изконно-първичното мли Авитохол и го “превежда” частично-приблизително с оглед и в рамките на онази “народна етимология”, която се очертава и детерминира по силата на контаминацията на възможно най-близката, налична в готския език лексика и граматика, именно поради което в току-що посочения смисъл, мли Атила е германско по произход, но болгарско в частност и българско по-общо, по принадлежност и употреба, което като цяло е възможно единствено и само в условията на съществуващата тогава, както вече беше разяснено достатъчно подробно в началото, “хуно-готска симбиоза” [вж. и срв. Doerfer 1973, 29-31; Maenchen-Helfen 1973, 386-387,442; ЕПРк, 395]: http://bolgnames.com/Images/Treasure_2.pdf

Невозможно, потому что дунху - это булгарские сабиры, кит. сяньби и булгарские авары, кит. ухуань. Совпадение ареалов культуры плиточных могил и „культуры“ сюнну очередное доказательство, что они являются болгарами (в тюркологическом смысле).

Видно, только вам нужно объяснять: все мои посты имеют в начале резюмме по-русски, потом следует подробная доказательственная часть по-болгарски, в большинстве, лингвистическая, которую не нужно переводить, так как лингвисты понимают ее и без перевода.

Это из этнонима huŋ - средне-азиатское наименование кавказо-болгарских оногуров: Поради обичайното за староунгарските хроники разбъркване на лица, места, време и събития, в този порядък, не е много ясно кой точно е “вождът Алмус” и кога по-точно е нападението на маджарите срещу земите и крепостта на дук Лоборци, за каквато тук се представя много източната крепост, не Хунгу, както приемат издателите на последните латински извори, защото просто не държат сметка за латинския винителен падеж, а Хунг, също и Хунгвар, Унгвар, дн. Ужгород в Украйна, за името на която крепост няма никакви причини да се пише, че “означава “крепостта на унгарците” и даже и да се лансира не особено адекватното предположение, че “може да произлиза от пославянчената форма на “оногур” когато разликата във фонетичния строеж между едното и другото е повече от очевидна, а при достатъчно квалифициран поглед, може да се окаже, че и произходът на едното и другото са съвсем различни, да не говорим за това, че особена лингвистична грамотност не издава и изцяло тавтологичният израз “произходът на етимологията обаче е все още неясен” [ЛтИзв-5.1, 18], защото в обективнореален план и в края на краищата етимологията все пак е произход и обратното. Но независимо от всичко това, “вождът Алмус и неговите първенци” препуснали към крепостта Хунг и още докато си строели лагера, “комитът на крепостта на име Лоборци, който на техния език се наричал дука – qui in lingua eorum duca vocabatur”, побягнал към крепостта Землум, дн. Землен в Словакия, войниците го хванали край някаква река, там го обесили и затова и реката получила името Лоборци. “Вождът Алмус и неговите хора влезли в крепостта Хунг”, принесли жертви, яли-пили четири дни, Вождът “приел положената от всички клетва” и още “приживе обявил своя син Арпад за вожд и повелител и Арпад бил обявен за крал на Хунгуария – dux Hunguarie”. Между впрочем, независимо от широко разпространеното и като че ли вече възприето и здраво утвърдено мнение, съвременното народностно название на унгарците Hungar надали води своето начало от болгарския етнм Onogur, защото така най-малкото няма обяснение за широката незакръглена гласна в края, а най-вероятно от историческия етнм *huŋar като наименование на някое болгарско племе на Кавказ или в Северното Причерноморие, който етноним е запазен в средновековните славянски езици под формата вангар и очевидно-безспорно е образуван с прибавянето на собствено болгарският суфикс за мн.ч. -ар към пак болгарския етнм *huŋ, който пък от своя страна е запазен в такива местни имена като ойкнм Хунгвар, дн. Ужгород, втората съставка на което е пак болгарската по произход лекс. вар “град”, а така също и в името на общо взето не особено ясно къде разположеният средновековен трансилвански гр. Хунгу [вж. и срв. Буданова 2000, 161; Олайош 1987, 240-244; Юхас 1985, 22-65,384-388; Boba 1982, 74; Golden 1980, 54,74; ЛтИзв-5.1, 18, срв. Fodor 1982, 233; Györffy 1988, 51; Rόna-Tas 1982, 143]: http://bolgnames.com/Images/Treasure_2.pdf

Хунну живы и будут жить: 1. Их называли по разному: китайцы звали их хунну/сюнну, из кит. ху ”инородец” (Боровкова), о-кут (огур), полюхан (болгар), пугу (булк), шан-ху; сасанидские персы - туран, торкан, эфталиты; древние армяне - болкар, булх, чены (китайцы), хунны; древние греки и римляне - хунны, скифы, варвары, тюрки, булгары, булгарос, вулгарос, оногуры, уногондуры; арабы - булган, бурджан, сакалиба; будисткие тибетцы и индусы - хуна, уйгуры, но в действительности и в основном это были болгары, которые во всей мировой тюркологической науке хорошо известны больше как булгары (Н. Баскаков), а в современной болгарской науке - как прабългари. 2. Не считая тюркутов, которые действительно совершили масштабный по глубине, но все таки единственно и только боевой поход до Крыма, позднеантичные и раннесредневековые болгары по существу являются первыми и единственными тюрками, выходившими на историческую сцену в первой половине ІІ тыс. до Н.Э., и которые на протяжении 10-12 веков мигрировали, распространялись, общались, заселяли и владели многими территориями и народами с Байкала до Балкан и Рейна. 2.1. Болгары шли во главе Великого Переселения Народов; именно они являются первопричиной воздвижения Великой Китайской Стены; гораздо позднее, вытесняя восточные и западные римляне за Балканские Горы и Средний Дунай, подготовили гибели и участвовали в свержении Римской Империи, а таким образом и в свержении рабовладельческого строя и установления феодального строя в истории всемирного человечества. 3. Атила-хан был из рода Дуло болгарского племени оногуров, а из того же рода не только создатель и руководитель приазовской Великой Болгарии хан Курт/Кубрат, но и основатель Первого Болгарского Царства с двух сторон Дуная в 681 г. хан Ишпор/Аспарух, со времени которого в форме славянизации болгар началась этнолингвистическая интеграция численно близких друг к другу местных болгарских и славянских племен. 5.1. С течением времени булгарские племена консолидировались в Минусинской Котловине, именно которая область является и прародиной булгар (Bulgars) вообще и в частности болгар (Bolgars) - хунну/сюнну, туран, волжские, кавказские, кубанские, приднепровские, анатолийские, придунайские, македонские, трансильванские, панонские и др. В Минусинской Котловине ближайшими соседями булгаров были прото-огузо-тюрки, индоиранцы, небольшая группа из которых с течение времени инкорпорировалась в булгаров, а позднее – восточные иранцы, потом усуны, монголы, тунгусо-манджуры, финно-угры, кыпчаки, кит. динлин, китайцы, тохары, кит. юечжи и др. Индоиранцы Андроновской Культуры до конца ІІІ тыс. до н.э. приручили коня и таким образом совершили первую и важнейшую в истории человечества революцию, а болгары афанасьевцы в Минусинской Котловине были первыми, воспринявшими и позднее передавшими его и другим народам. 5.4. Немного до начала Новой Эры болгары создали, представляли базисно-доминантным этническим компонентам и руководили в Центральной Азии Восточно-хунской Империей, являющейся полиэтнической военно-племенной конфедерацией по имени Хунну/Сюнну, где еще были огузотюрки, иранцы, монголы, финно-угры и др., и первым руководителем которой был император Багатур, кит. Маотун, Мохедо, Моде и др., совр. турец. Мете. 6. Былгарские племена проникли в Европу двумя путями: Севернее Каспия - в середине ІІ в., и южнее Каспия - в начале ІІІ в. (Джафаров), образуя военно-племенное объединение Барс-эль, откуда на Кавказе появилась и держава Барсилия. 6.1. В начале прошлого столетия думали, что в Поздней Античности и Раннем Средневековии, на Кавказе, в Анатолии и в Европе, не имея в виду родственных им аварских и хазарских племен, только болгарских племен насчитывало около десяти и их называли пятьнадцатью именами (Моравчик), но сейчас уже "По античным источникам известно около трех десятков племен булгарского круга (включая варианты)." (проф. Егоров), при том только на Кавказе, в 6 веке формировались три сравнительно обособленные и самостоятельные племенные объединения – купи-болгар, кучи-болгар и чавдар-болгар (Хоренаци), к одному из которых принадлежало и племя оногуров, восточноиранское имя которых как-будто ванандур/уногондур, и из которых происходят собственно и дунайские болгары. 6.3. При своем движении на запад былгарские племена создали, организовали и возглавили болгарскую Восточнохунскую Империю в Центральной Азии, болгарскую Западнохунскую Империю в Европе, Кавказскую Барсилию, приазовскую Великую Болгарию, Хазарский Хаганат, Волжскую Болгарию, придунайскую империю Первого Болгарского Царства, Аварский Хаганат, Керамисийскую Болгарию в Македонии, болгарское в своей основе и начале Венгерское Королевство, а в Древнем Китае были и полностью болгарские по происхождению монархические династии, при том самостоятельные болгарские княжества или жупанства образовались по всему пути миграции былгаров на запад, например, Дуглаты в сегодняшнем Казахстане, но их было немало и в Трансильвании и Панонии. 6.5. В разной степени и с разным вкладом былгары, и особенно болгары, приняли участие в этногенезисе бурят, монголов, китайцев, некоторых памирских иранских народов и афганцев, уйгуров, кыргызов, казахов, в формировании которых присутствует и болгарский род Дуло - Дуглаты в Шежире, башкиров, татаров – с чувствительно высоким удельным весом, довольно хорошо прослеживаемым даже на основе диалектной лексики, тюркменов, азеров, гагаузов, турков, балкарцев, осетинов, армянов, большей части кавказских народов, приуральских финно-угорских народов, русских, украинцев, белорусов, поляков, чехов, сербов, хорватов, румын – со сравнительно высоким удельным весом, венгров - с исключительно высоким удельным весом, италианцев, немцев - по линии баварцев (проф. Фрицлер), норвежцев, шведов и даже ирландцев. 6.6. Значителен и существен болгарский вклад в русскую народность, державу и культуру: Киевская Русь возникла и образовалась на земле северных болгар, более известные как черные болгары, которых восточные славяне ассимилировали и инкорпорировали, так что во время князя Игоря болгарский по происхождению сказитель Боян уже ничем не различался от остальных русских и как будто только в тогдашнем русском языке остался ряд болгарских слов как буйтур ~ богатур, челка ~ тур. йеле, телега ~ болг. (слав.) талига, турец. талика и др. (Менгес). 6.9. После татаро-монгольского нашествия и гибели Волжской Болгарии много из болгарских князей и боляров, приняв св. Крещение, присоединились и приняли службу у русских царей и императоров, так что болгарами по происхождению являются немало из позднейших русских сановников, полководцев, интеллектуалов, артистов и даже как будто и сам царь Борис Годунов (Баскаков, Халиков). Болгары являются сооснователями и утвердителями Русской Державы, как и первыми приносителями руссам книжевности, писменности и православной культуры. Болгары являются основателями Русской Церкви, Русского Училища и Русского Суда. 6.8. Болгары Восточной Европы, в том числе и волжские болгары, являются основателями ряда больших русских городов как Киев, Казань, Новгород, Владимир и особенно одного из современных мегаполисов Мира - Москвы, со своей знаменитой площадью Арбат, названная так по имени болгарского князя Арпада (Добрев): http://bolgnames.com/Images/Principles.pdf

Вот вам новейшие исследования, при том синолога китаец по происхождению, который не то, что ваши Полосьмак и тем менее Миняев - Хунну/Сюнну Булоцзи, которые Булгары: Jie (Цзэ в Русской транскрипции) 桀 (pronounced Chie, roost), последний правитель Ся вел ужасно неприличный образ жизни, из-за чего он был свергнут с престола и Тан (Tang) 汤 из племени Шан (Shang) 商 сверг его Дом. Шан основал новую династию и изгнал Цзе (Jie) на север в Мингтяо (Mingtiao). После трех лет в изгнании Цзе (Jie) умер, и по обычаю его сын Чунвей (Chunwei) 淳 维 женился на женах своего отца, освободив их и весь клан от изгнания и уведя их далее на север, где они начали пасти. Таким образом он, сын последнего правителя Ся, стал родоначальником Сюнну (Xiongnu). Как организованная сила Сюнну (Xiongnu) вернулись с севера в только третьем веке, усиленные и разросшиеся к тому времени, и начали нападать на Срединное Царство [Сисорна 2012, 2-4]. In the early sixth century when the Tuoba Wei dynasty disintegrated in the wake of the Six-Garrison Revolt, there appeared in northern China a Hu “Barbarian” group with the name Buluoji (middle Chinese pronunciation b’uo lak-kiei)[1], also known as Jihu. The late Peter Boodberg was the first to identify this ethnonym with that of the Volga and Danube Bulgars[2]. To summarize, the Buluoji/Bulgars of China appear to be a group consisting of the remnants of the Xiongnu confederation that were not absorbed by the succeeding Xianbei conglomerate, with a conspicuous Europoid admixture. Their cultur and linguistic affinity seems mostly Altaic. In addition to their connections and implications beyond China discussed in this essay, the Buluoji also had an enormous impact on Chinese history, political as well as cultural, which went largely unrecognized in the traditional sinocentic historiography. We have already touched upon the Buluoji’s political role. The best example must’be the Six-Garrison Revoltwhich eventually brought down the Tuoba Wei regime. It was first started and led by a person named none other than Poulihan Baling. What may have been neglected even more was the Buluoji’s significant contributions to China’s cultural and religious heritage. For example arguably the most prominent real-life figure in the vast Dunhuang grotto arts the Buddhist monk Liu Sahe who was of well-documented Buluoji ethnicity. But perhaps the least noted case was the author Lu Fayan of the single most important historical treatise on Chinese phonology, namely Qieun. Here the clan name Lu was but the sinified form of Buliugu, yet another variant of the root Buluoji. Even today, one cannot but marvel at the great accomplishments of such a presumably “marginal” “barbarian” group in medieval China [Chen 2014, 1-8]. The Jihu are also known as the Buluoji. They represent several separate clans of the Xiongnu and are said to be the offspring of the five branches of [the Southern Xiongnu headed by] Liu Yuan (?-315, the founder of the self-claimed Xiongnu dynasty of the Former Zhao 304-29). …they descended from the Mountain Barbarians and the Red Di [of the Pre-Qin era]. …they live in mountain valleys and have proliferated into numerous tribes and clans. …that the original Xiongnu federation had a major Europoid component. …the largely Indo-Iranic Central Asian oases and city-states had for a long time been under the Xiongnu's direct control, even regarded as its “right arm.” [Chen 2014b, 83-94]. We submit that the ethnonym Buluoji/Bulgar may serve as the missing link for the change of the primary meaning of the hu designation, which happened to coincide with the appearance of the Zahu in the Northern dynasties. The fact that Buluoji/Bulgar was the last name for the Zahu was not a mere accident. As we have examined earlier, the evolution of the Zahu included the increasing Caucasian elements in the former Xiongnu groups. With the continued intermixing between the Xiongnu remnants and the Indo-Europeans both native in northern China and from Central Asia, coupled with the westward movement of many such groups, the name Hu acquired in a relatively short time its new primary designation. Besides, this may also have been a harbinger of Central Asia’s turkicization [Chen 2017, 7]: http://bolgnames.com/Images/GreatWall_3.pdf

Опять не туда попали: в китайских источниках имеется „тукю“, которое является китайской фонотактической интерпретацией этнонима „тюрк“.

А память у вас очень короткая, выше писали не „тюркют“, а „тюрки“: Надеюсь , тогда вы узнаете , что тюрки на исторической арене появились много позже расцвета империи сюнну. Булгары не просто входили, они отделились от пратюркскую этно-лингвистическую общность: 5. Еще до конца ІV тыс. до н.э. прото-тюрки европеоиды с монголоидной примесью на севере Саяно-Алтая разделились на огуро-тюркскую - ре-языковую ветви, с одной стороны, и с другой стороны - на огузо-тюркскую, зе-языковую ветви, где находятся будущие огузы, кыпчаки, уйгуры, карлуки. Первую ветвь, с внутренней точки зрения, нужно назвать булгарской (Bulgarian), а археологическим экспонентом булгарской ветви является Афанасьевская Культура (Golden 1980, 42-43), позднейшим приемником и продолжителем которой является Карасукская культура (Добрев; Юхас). 5.1. С течением времени булгарские племена консолидировались в Минусинской Котловине, именно которая область является и прародиной булгар (Bulgars) вообще и в частности болгар (Bolgars) - хунну/сюнну, туран, волжские, кавказские, кубанские, приднепровские, анатолийские, придунайские, македонские, трансильванские, панонские и др. В Минусинской Котловине ближайшими соседями булгаров были прото-огузо-тюрки, индоиранцы, небольшая группа из которых с течение времени инкорпорировалась в булгаров, а позднее – восточные иранцы, потом усуны, монголы, тунгусо-манджуры, финно-угры, кыпчаки, кит. динлин, китайцы, тохары, кит. юечжи и др. Индоиранцы Андроновской Культуры до конца ІІІ тыс. до н.э. приручили коня и таким образом совершили первую и важнейшую в истории человечества революцию, а болгары афанасьевцы в Минусинской Котловине были первыми, воспринявшими и позднее передавшими его и другим народам. 5.3. К середине І тыс. до н.э., на северозападе и севере Китая булгары (Bulgars) уже чувствительно дифференцировались в три сравнительно различные и самостоятельные группы племен: -авары, кит. ухуань. -болгары (Bоlgars), кит. Poliuhan/Buliuhan/Bulugen (проф. Chen), в том числе, и племя по имени булк, кит. поуку/пугу/боху, а так-же и сабиры, кит. сяньби; -хазары, кит. хэсе/кэса: http://bolgnames.com/Images/Principles.pdf

Тюрки появляются на исторической арене тогда, когда появляются булгары, потому что булгары - тюрки: Българите се появяват откъм Алтай на Монголското плато през 2.205 г. пр.н.е. и така те излизат на историческата сцена най-малко преди 40 века [срв. Боровкова 2001, 35-37]. От тогава, а и по-късно, китайците им дават такива имена като Buluoji 部洛稽 ba-rhāk-kīj, bo-lhāk-kiej, b'uo-lak-kiei, Poliuhan, Bulugen, Pugu, Bohu, Hu 胡 „чужденец; варвар“, рус. „инородец; дальний народ“ [Боровкова 2001, 38], Xiongnu or Hsiung-nu (Chinese: 匈奴, Сюйню (Xunyu) 獯 粥, Jie (Цзэ в Русской транскрипции) 桀 (pronounced Chie, roost), Цзе 羯, Сюнну (Xiongnu) 匈奴, Хуню (Hunyu) 荤 粥 χịən/χịuən-tịok/tśịuk, Сянюн (Xianyun) 猃 狁: glịam/lịam-zịwən/ịuĕn и редица още други. В най-разнообразни фонетико-семантични варианти и изключително много на брой, всички тези имена са засвидетелствани или пък се споменават главно в древнокитайските летописи, а във вида Hyaona, Hārahūṇa, Hūṇa - в древноирански и староиндийски източници [Vaissière 2017а, 4-16], както и в много ранен согдийски документ (W. Henning), най-вероятно от 313 г. (É. Vaissière), а така също и в хотаносакски текстове от IV в. (H. Bailеy): Как пишет Ф.Хиртц, под этим именем или его различных вариантах выступал в истории Китая один и тот же народ с названием гунны или гунну. Император Китая Хан-ти в 2700 году д.н.э. воевал против них, которых китайцы называли тогда гун-ю. Позднее они стали их называть как гиен-юнь, затем уже в 3-ем столетии д.н.э. начали употреблять название гиен-ну. Корень Гуни или Кун затем будет встречаться в различных сочетаниях для древних предшественников Аттилы. Из комментариев Цао к «Трудам весны и осени» Конфуция в 689 г д.н.э. мы можем прочитать, что «варварские собаки» или по-китайски куан-юнг, были побеждены. В 1138 г д.н.э. китайский император Вон-ван победил одно из племен, населяющих современный Ордос, носило название куан, кун или гун. Великий китайский философ Менси благодарит Вон-ван за его мудрость, с каковой он «служил» Кун варварам. «Нужно быть совершенно целомудренным королем», сказал он, «чтобы с великой страной служить малой стране, как Кин Таи (дед Во-ван, 1327 г д.н.э.) служил Гюнь-ю.» [Паркер 2010, 81-82]. Среди народов, когда-либо живших на территории современного Китая была династии Ся 夏 (Xia, pronounced Sha, summer/great). Она была основана легендарным Великим Юем 大禹 (pronounced Yuy, no semantical meaning), по Китайским историкам, в 2,205 г. до н.э. и сохраняла свою власть до 1765 г. до н.э. На основе легенды еще существующей в его время, Сима Цянь (Sima Qian) записал, что Хунну (Xiongnu) были потомками Ся. Легенда такова. Jie (Цзэ в Русской транскрипции) 桀 (pronounced Chie, roost), последний правитель Ся вел ужасно неприличный образ жизни, из-за чего он был свергнут с престола и Тан (Tang) 汤 из племени Шан (Shang) 商 сверг его Дом. Шан основал новую династию и изгнал Цзе (Jie) на север в Мингтяо (Mingtiao). После трех лет в изгнании Цзе (Jie) умер, и по обычаю его сын Чунвей (Chunwei) 淳 维 женился на женах своего отца, освободив их и весь клан от изгнания и уведя их далее на север, где они начали пасти. Таким образом он, сын последнего правителя Ся, стал родоначальником Сюнну (Xiongnu). Как организованная сила Сюнну (Xiongnu) вернулись с севера в только третьем веке, усиленные и разросшиеся к тому времени, и начали нападать на Срединное Царство (We can note in this excerpt the levirate custom special for the Türkic traditions; ascent to the throne via marriage to the Queen, particular for the Türkic dual marital dynastic traditions; the name of the nomadic Türkic Saka tribe under the name of the Xia pronounced Sya; and the name of the nomadic Türkic Kiyan tribe under the name of the Jie, which is defined as a splinter of Kiyans. The pastoral nomadism of the Jie/Xia/Xiongnu/Huns is specifically stated in the excerpt). Чунвей: Chunwei 淳維 dįwən/źįuěn or tįwən/tśįuěn-dįwər/įwi. GS: 464e. и 575o.31 Чжан Eн (Zhang Yen) пишет в Соинь (Suoyin) (Руководство о Скрытых Значениях), комментарий 8-го века: “В эпоху Цинь (Qin 221 BC-206 BC) Chunwei бежали к северным границам”. По данным Ле Янь (Le Yan), Сюнну (Xiongnu), упомянутые в Гуадипу (Guadipu) (Родословные по Территориям, давно утраченной книге цитируемой в вышеупомянутой Соинь (Suoyin)) на самом деле говорит о Ся, так как пассаж в Гуадипу (Guadipu) гласит следующее: “Цзе (Jie), (правитель) Дома Ся вел безнравственный образ жизни. Тан (Tang) изгнал его в Мингтяо (Mingtiao), он умер спустя три года. Его сын Сюйню (Xunyu) 獯 粥 женился на его женах, и в поисках пастбищ они удалились далеко к северной пустыне, а затем в Срединном Царстве их упоминали как Сюнну (Xiongnu) 匈奴”. Принимая во внимание стройность исторических данных в указанных источников, и на том основании, что в эпоху Инь (Yin) (1,401-1,122 гг. до н.э.) был северный диалект слова Чунвей (Chunwei) 淳維 соответствующий Сюйню (Xunyu) 獯 粥, можно сделать вывод, что две разновидности должны означать то же имя. По этой причине Ин Шао (Ying Shao) писал в Φэнсудун (Fengsutung) (Значение Народных Традиций в Ин Шао (Ying Shao), 140-206 н.э.): “Имя Сюйню (Xunyu) 獯 粥 эпохи Инь (Yin) было преобразовано в Сюнну (Xiongnu) 匈奴”. Фу Цянь (Fu Qian, 2nd century AD commentator) придерживался следующего мнения: “Во времена Яо (Yao) (2,356-2,255 гг. до н.э.) их имя было Хуню (Hunyu) 荤 粥 5, в эпоху Чжоу (Zhou) (1,122 - 255 гг. до н.э.) оно было Сянюн (Xianyun) 猃 狁 6, под властью Цинь (Qin) (255-207 г. до н.э.) оно было Сюнну (Xiongnu).” Как Вэй Чжао (Wei Zhao, chief editor of the official Book of Wu, 204–273) комментировал: “Во время Хань (Han) (206 г. до н.э.-220 г. н.э.) они были названы Сюнну (Xiongnu) 匈奴, и Хуню (Hunyu) 荤 粥 просто другое название для тех же людей, и аналогично, Сюйню (Xunyu) 獯 粥 является еще одной транскрипцией для Чунвей (Chunwei) 淳 维 , имени их предков.” Сюйню (Xunyu) 獯 粥: χịwən/χịuən-tịok/tśịuk or dịok/ịuk. GS: 461g. и 1024a4. Мы можем даже зайти дальше, склоняясь к предварительному мнению, что Чунвей (Chunwei) 淳 维, Сюйню (Xunyu) 獯 粥 и Хунну (Xiongnu) 匈奴 когда-то должны были быть одним и тем же именем в различных диалектах. Хуню (Hunyu) 荤 粥: χịən/χịuən-tịok/tśịuk GS: 458h. и 1024a. Сянюн (Xianyun) 猃 狁: glịam/lịam-zịwən/ịuĕn GS: 613k. и 468g. А согласно данным Сима Цяня (Sima Qian), Сюнну (Xiongnu) 匈奴 были упомянуты в качестве Шаньжун (Shanrong) 山戎 8 (Wade-Giles Shanjung), Xianyun 猃 狁 и Hunyu 荤 粥 в эпохах от Тан (Tang) до эпохи Юй (Yu) (2205-1766 г. до н.э.) [Сисорна 2012, 2-4]: http://bolgnames.com/Images/Xiongnu.pdf http://bolgnames.com/Images/GreatWall_1.pdf http://bolgnames.com/Images/GreatWall_2.pdf http://bolgnames.com/Images/GreatWall_3.pdf http://turkologiya.org/saylar/2015-4/2015-4-6.pdf

Данные лингвистики никак не являются противоречивыми, они вполне категорическим образом свидетельствуют, что Хунну/Сюнну являются булгарами: Точно тук, изобщо не може да не се забележи и отбележи доста пообърканото схващане по проблема за първично-основното наименование на хунну/сюнну, за тяхната прародина и за излизането им на историческата сцена на С. Миняев [2016], който като умаловажава ролята и значението на писмените източници и подчертава, че „данные антропологии, палеогенетики и лингвистики также весьма противоречивы“, напразно-излишно се надява, че „решающее значение для разработки данной проблемы приобретают археологические материалы“ и същевременно преспокойно и с чиста съвест разкрива и демонстрира историческото си късогледство и некомпетентност чрез следните многозначително-симптоматични редове: Вероятно, впервые о существовании сюнну в Китае узнали лишь в конце III в. до н. э., скорее всего, в 201 г. во время неудачной для империи «осаде под Пинчэном», когда основатель династии Хань Гао-ди попал в засаду: Вероятно, впервые о существовании сюнну в Китае узнали лишь в конце III в. до н.э., скорее всего, в 201 г. во время неудачной для империи «осаде под Пинчэном», когда основатель династии Хань Гао-ди попал в засаду. К этому времени усилившиеся сюнну во главе с Маодунем уже возглавляли объединение различных племени стали реальной угрозой новой династии. Военные успехи этого объединения, подчинившего вскоре огромные пространства Центральной Азии, привели в общественном сознании того времени к восприятию наименования «сюнну» (изначально, возможно, самоназвание правящей элиты) в собирательное понятие для обозначения всего населения этого объединения. Для историков ханьской и последующих эпох «сюнну» становится обобщающим названием для северных племен, не имевших этнической конкретности. Оно имело столь же нарицательный смысл, как «жуны», «ди», «ху» и т. д. для хронистов более раннего времени. В различных главах «Ши цзи» наименование «сюнну» часто встречается как синоним «ху» собирательного обозначения кочевников. Отсутствие в письменных памятниках достоверных упоминаний о сюнну вплоть до начальных лет ханьской династии показывает, что хронисты предшествующих эпох (Чжоу и Цинь) не располагали достоверными сведениями для выделения их из среды остальных кочевников. Можно предполагать, что ранний период истории сюнну протекал вне поля зрения древнекитайских историографов9 и сведения письменных памятников не позволяют поэтому достоверно локализовать первоначальные районы их обитания. Ордосская гипотеза, в силу рассмотренных выше противоречий, должна быть снята, а косвенных свидетельств в пользу расположения исходных кочевий высшей сюннуской знати на северных границах бывших царств Янь и Чжао (см. подробнее Миняев, 2007. С. 81) явно недостаточно для разработки проблемы сюннуской «прародины». Рассмотренные выше обстоятельства показывают, что сведения письменных источников не могут служить надежной основой для реконструкции раннего этапа истории сюнну. Учитывая, что имеющиеся сейчас данные антропологии, палеогенетики и лингвистики также весьма противоречивы, решающее значение для разработки данной проблемы приобретают археологические материалы [Миняев 2016, 306-320]: http://bolgnames.com/Images/Xiongnu.pdf http://bolgnames.com/Images/GreatWall_1.pdf http://bolgnames.com/Images/GreatWall_2.pdf http://bolgnames.com/Images/GreatWall_3.pdf http://turkologiya.org/saylar/2015-4/2015-4-6.pdf

Но вот парадокс: историки по сей день практически ничего не знают о том, откуда пришли хунну, как они выглядели, на каком наречии говорили. А еще непонятно, почему закатилась их империя. Более или менее достоверно известно лишь то, что племена хунну объединились на рубеже III и II веков до нашей эры, а история их империи прослеживается где-то до конца I века нового времени. О них было известно главным образом из китайских хроник — своим соседям хунну доставляли массу беспокойства. Но можно ли полностью доверять письменным источникам? Поскольку других свидетельств просто нет, на первый план выступает археология. Ничего хуже, чем заблуждающего и даже откровено-бесстыдно лгущего археолога! Самый надеждный этно-диференцирующий и идентифицирующий критерий - языковые сведения и данны. Такие свидетельства в древнекитайских летописей - масса! На этой основе Хунну/Сюнну являются булгарами: http://bolgnames.com/Images/Xiongnu.pdf http://bolgnames.com/Images/GreatWall_1.pdf http://bolgnames.com/Images/GreatWall_2.pdf http://bolgnames.com/Images/GreatWall_3.pdf http://turkologiya.org/saylar/2015-4/2015-4-6.pdf

Ваши экстрасенсы: Всъщност, всичките тези, а и още много други такива думи в монголските езици, са заемки от българските езици не от VIII в. насам [срв. Poppe 2009, 36-42], а още от преди началото на I хил. пр.н.е., без при това да се налага да се прибягва до несъществуващия „алтайски праезик“ (срв. G. Starostin) или пък да се допуска, че те са преминали в монголските езици, най-общо казано, от „тюркския език“, когато по това време такъв език вече няма, но има отделно-самостоятелни тюркски езици и диалекти с техните индивидуални наименования [срв. Tekin 2010, 26]. И което е още по-интересното, една и съща прабългарска дума е със статуса на заемка едновременно и в монголския, и в унгарския език, като пак тук, много неоснователно се приема, че някои от тях са заемки изобщо от „тюркския език“ (G. Clauson), когато не единствено по фонетико-семантически, но и по културно-исторически съображения всички те безспорно са български по произход лексикални заемки в монголските езици. Впрочем, на много ранното влияние на тюркските езици върху монголските обръщат внимание и самите монголисти, без при това да спестяват истината, че до XII-XIII в. монголите не съществуват като „историческа единица“, а не може да се докаже, че те са съществували и „етнографически“: Возникает вопросъ, не имýемъ-ли мы дýло съ заимствованiями, и при том очень ранними1, изъ одного языка в другой, является вопросъ не проникли-ли турецкiе элементы несравненно болýе древняго и болýе культурнаго, в монгольскiй языковой мiръ. 1) Сравнительно конечно; не надо забывать, что монголовъ до 12-13 вýка не существовало, как исторической единицы, нельзя даже доказать, что они существовали этнографически; не то турки [Владимiрцовъ 2015, 159]. Для изучения древнейших этапов тюркско-монгольских этноязыковых взаимоотношений и, прежде всего, прабулгарских (или протобулгарских) лексических заимствований в монгольском решающую роль играют так называемые индоевропейские по происхождению слова в алтайских языках. Ортодоксальная алтаистика с самого начала исходила из постулата об изначальном родстве традиционно объединяемых в алтайскую семью тюркских, монгольских и тунгусо-маньчжурских языков и не обращала должного внимания на возможные и очень вероятные случаи как внутриалтайских, так и внешних заимствований. Сторонники так называемого «приобретенного родства» алтайских языков прежде всего делали упор на внутриалтайские взаимозаимствования и только изредка обращались к вероятным внешним заимствованиям для подтверждения своей теории. Обобщающих исследований по древнейшим общеалтайским заимствованиям из иносистемных языков, за исключением небольших журнальных статей, насколько нам известно, пока нет. Тем не менее даже первое приближение к этой архиважной и, вместе с тем, архитрудной для алтаистики в целом проблеме показывает, что между тюркскими (в том числе и чувашским) и монгольскими (шире - уралоалтайскими) языками выявляется значительное число общих индоевропейских (индоарийских и, вероятнее всего, восточноиранских) лексических заимствований, которые датируются очень древним временем (при самом осторожном подходе - рубежом II-I тысячелетий до н.э.). Судя по археологическим, антропологическим, историко-культурологическим и другим соображениям, наиболее ранние контакты между прототюрками и древними индоевропейцами (индоарийцами, индоиранцами, восточными иранцами, тохарами) имели место где-то в степях Западной Монголии еще до распада протототюркской общности на пратюркскую (огузскую, со стандартным z-языком) и протобулгарскую (огурскую, с диалектным r-языком). Наличие в прамонгольском значительного числа тюркских заимствований с явно выраженным протобулгарским ротацизмом, в числе которых особенно показательным представляется слово со значением «бык» (ср. прототюрк. *öküz «бык» = протобулг. *ökür -» протомонг. *üker «крупный рогатый скот», «бык»; др.-булг. *ökür ~ *ükür —> венг. ökör «вол»; совр. чув. vägär «бык> <— и.-с, ср.: авест. misa-, др.-инд. uksä-, тох. A ökäs, тох. В okso «бык», англ. ох, нем. Ochse, др.-в.-нем. ohso < и.-е. *ukso(n) «бык») несомненно индоевропейского происхождения, раскрывает многие интересные стороны древнейшей этнолингвистической ситуации в центре Азии. 3) начиная примерно с середины I тысячелетия до н.э. тюркский язык булгаро-чувашского типа (протобулгарский, огурский) начинает оказывать мощное воздействие на прамонгольский (в современных монгольских языках насчитывается более тысячи протобулгарских лексических заимствований); этот процесс особенно активизируется в сюннскую (хуннскую) эпоху; в эпоху возвышения монголов (на рубеже I-II тысячелетий н.э.) тюркизмы булгаро-чувашского типа начинают проникать в тунгусо-маньчжурские языки уже в монгольском фонетико-морфологическом облике [Егоров 2010, 6,16]. http://bolgnames.com/Images/GreatWall_3.pdf

Исключено, самые ранные контакты монголов с Китаем после начала 13-ого в.

На этом форуме уже кто-то показал фотографии самого распространенного монгольского обряда „захоронения“, найдите, убедитесь.

Почему же нет, если это пролет свет на вашу, очень проблематичную этническую атрибуцию!!! Вы опять не туда попали: если триподы китайские, это исключает монголов. Динлины не могут стать тюркоязычными, потому что они в принципе прото-кыпчаки, т.е. тюрки.

Можно ссылку, хотел бы проследить метод этнической атрибуции „раннемогольских захоронений“? В Нете найдете немало китайских триподов, только бронзовые, просто поздные, а где и когда вы видели монгольские триподы? Монголоид - категория антропологическая, она более общая, болгар - категория этнологическая, она более частная, ничего не мешает что бы подвести вторую под первую. Ваша тарабарщина, однажды исползуете „монголоид“ в антропологическом смисле, а другой раз - в этнологическом.

Самое главное, плиточники погребают в каменные ящики, а у монголов самый расспространненый способ „погребения“ - трупоположение на открытом месте и предоставление покойного на растерзание дикими зверьями и птицами. Недаром болг. ковчег - булгарское по происхождению, имеются соответствия в приалтайских тюркских языках. Триподы можно увидеть у китайцев, так что монголоиды плиточников континентальные, не байкалские, которые основа и начало монголов, поэтому монгольские претензии на плиточников - неосновательные.

Не „байкалские“, а континентальные монголоиды на востоке и европеоиды на западе, которые смешиваясь метисизируются. Все таки, материальная культура и способ похоронения говорят, что в начале и основе Плиточной культуры находятся европеоиды: КУЛЬТУРА ПЛИТОЧНЫХ МОГИЛ, археол. культура поздней бронзы и раннего железного века. В широком диапазоне датируется с кон. 2 тыс. до н. э. до первых веков н. э. Расцвет культуры приходится на 8-3 вв. до н. э. Ее памятники встречаются в сев.-зап. р-нах Китая, Сев. и Сев.-Вост. Монголии, Юж. и Центр. Заб., Юж. Прибайкалья. Представлена могильниками, поселениями, остатками рудодобывающих и металлургических центров, ритуальными сооружениями, петроглифами, оленными камнями и каменными изваяниями, в т.ч. сэргэ (коновязями). В оградки иногда встраивались оленные камни – отдельные плиты с выбивкой оленей с ветвистыми рогами и птичьей мордой, реже лошадей, солярных знаков, предметов вооружения. Размеры оградок различны – от 1,5 до 6-9 м. Высота камней от 0,5 до 3 м. Внутри оградки имеется укладка из камней, под к-рой идут плиты перекрытия, часто крупных размеров. Глубина могильных ям чаще всего колеблется от 0,6 до 1 м. В редких случаях достигает 2,5-3 м, при этом боковые плиты наращивались, перекрытие делалось в несколько рядов. Могильные ямы ориентированы по оси вост.-зап. Характерно трупоположение на спине, головой на вост., Вещевые комплексы сохраняют карасукские черты: массивность ножей, наличие упора, отделяющего рукоятку от лезвия, двустороннее украшение рукояти различным орнаментом. Наконечники стрел 2-лопастные, черешковые и небольшие втульчатые листовидные, зажимные стрелы похожи на сиб. копья с таким же насадом. Очевидно, не случайно основная часть подвесок сопоставляется исследователями с лапчатыми привесками и имитациями в металле изделий из клыков марала. В искусстве К. п. м. (предметы быта и вооружения, конской сбруи, наскальные рисунки) отражены кочевой быт людей и их основные занятия. Художественный стиль получил назв. «звериный» – изображались домашние и дикие животные, хищники в динамике (бег, борьба). В целом встречные миграции групп населения культуры плиточных могил и культуры херексуров в конце бронзового века положили начало активному смешению монголоидов и европеоидов в этой части азиатского материка и, как следствие, метисации и тех и других. Это может означать только одно. Истоки происхождения центральноазиатской расы континентальных монголоидов, ведущим фактором образования которой была метисация древней байкальской расы с европеоидами, своими истоками уходит в эпоху бронзы. Именно в это время было положено начало ее формированию: http://bolgnames.com/Images/GreatWall_2.pdf

Не сказал бы, что ваш вопрос весьма благовоспитаный, но поскольку вы уже заявили, что я лгу, тут нечего сделать! По существу, нигде, никто не доказал, что плиточники - монголоиды(1) и (2) если они монголоиды, то они в никоем случае не могут быть носителями пратюркского языка, просто формальная логика у вас хромает.

Динлин, кажется, прото-кыпчаки, см. дун-булг. читем „седмой“, но дилом „дракон“, тур. yılan. Монг. телег - булгаризм, см. болг. талига из тэкэр-лиг, так что кыпч. тйеле сокращение из булг. тэкэрлиг. Совр. кит. чиле, видно, из тйеле, кит. тин-лин, см. Ченгли из Тэнгри.

Титул шад - восточно-иранский по происхождению: Между впрочем, в късноантичните и ранносредновековните тюркски езици освен това е широко разпространена най-вероятно източноиранската по произход титл. šad “принц”, която от своя страна не може да бъде “вариант на иран. Хšyd, İhšēd” (Р. Golden), а безспорно-очевидно има за съответствие или е продължение на авест. хšaеtа- “сияющий”, хšaya- “князь”, согд. хšyd, стперс. хšāyaθiya- “царь”, парт. ахšēnd “принц”, всички от иран. *хša(y)- “сиять; властвовать” и с други такива форми в иранските, тюркските и арабския език като аhšād, аhšеd, ihšаd, īšad, īšā, докато засвидетелствуваното при М. Каланкатуаци [1984] “хунско” мли Шат на хан Кубрат още докато е принц или княз, както по-подробно ще се обоснове и види в последната глава на настоящото изследване, несъмнено включва източноарменската беззвучна съгл. t', която според нас субституира и предава не някакъв си интердентален хазарски звук (Р. Golden), а съответния кавказоболгарски звучен съгласен зв. d [вж. и срв. Golden 1980, 41,98,206-208; Абаев-4, 236; Радл-4.1, 971; AiWb, 541]: http://bolgnames.com/Images/Treasure_2.pdf

У кан и хаган – разные основы в китайском языке: 1. χаγап ≪каган, царь, верховный правитель≫, χап ≪хан, правитель, повелитель≫. Этимология термина χаγап имеет большую историю, см. [5, с. 141-179]. Однако Г. Дёрфер критически разбирая существующие этимологии, сам не предлагает никакого позитивного решения, считая это слово вероятным заимствованием из неизвестного нам языка жуань-жуаней (как и ряд других древнетюркских титулов, в частности, tegin, batur, tarχan, χatun, jabγu, šad и др., см. [1, с. 405, 541]). 0 заимствованном происхождении др.-тюрк. хаγап говорит, прежде всего, фонетика: это слово имеет в большинстве современных языков фрикативный анлаутныи χ-, невозможный в исконной тюркской лексике (в др.-тюрк. текстах обычно транскрипция qаγап, однако — как справедливо отмечает Дж. Клосон [6, с. 611], — в этих текстах отсутствовала возможность различения χ- и q-). По этой же причине автоматически отпадает ряд предложенных этимологии: от др.-тюрк. qan ≪кровь≫ [7], от ср.-кит. (1) kwân ≪министр, чиновник≫ [8], от ср.-иран. *kāvakān ≪царь царей≫ [91], — во всех подобных случаях в тюркском ожидалось бы q- в анлауте. Э. Дж. Пуллиблэнк [10, с. 260-262] предложил усматривать прототип тюркского χаγап в гуннском слове (зафиксированном в ≪Ханьшу≫) (2) hùуü, обозначавшем высшего сановника после шаньюя (о последнем см. ниже). Пуллиблэнк предлагает др.-кит. чтение этого слова *ĥwax-ĥwāĥ, отражающее гуннский прототип *γaγā или *γwaγwā (в I в. до н. э.). Соображения Э. Дж. Пуллиблэнка ставятся под сомнение Г. Дёрфером [5, с. 179], но поддерживаются Дж. Клосоном [6, с. 611]. Позднедревнекитайское чтение (2), предлагаемое С. А. Старостиным — *γwa-γwa, в целом соотносится с этой теорией. Происхождение χаγап из гуннского (прототюркского) *γwa-γwa представляется нам в принципе вероятным, но с некоторыми уточнениями: a) в древнетюркском следует предполагать утрату лабиализации обоих согласных. Само по себе это явление естественно (в тюркском, как и в алтайских языках вообще, лабиализованные согласные отсутствуют). Однако если предположить алтайский (и даже конкретно — тюркский), характер языка сюнну, то наличие в этом слове лабиализованных согласных может объясняться только тем, что и в самом языке сюнну это слово было заимствовано из какого-то неалтайского источника, и сохранило — хотя бы отчасти — фонетику оригинала; b) обращает на себя внимание наличие в тюркском *χаγап конечного -п при его отсутствии в гуннском прототипе. Это может объясняться тем, что в языке сюнну здесь был не -п, но какой-то другой признак, к примеру, назализация гласного (*γwa-γwā или *γwã-γwã), не отраженная в китайской транскрипции, но обусловившая появление -п в более поздней тюркской форме. Совершенно аналогичное явление наблюдается и в другой гуннской передаче (см. ниже о гунн. *dan-γwa = тюрк, tarχan); c) в древнетюркском наряду с χаγап, как известно, встречается и форма χап. Как справедливо отмечает Дж. Клосон [6, с. 611], χап (χāп) не может быть выведено из χаγап на тюркской почве (процесс выпадения -γ- в тюркских языках происходил гораздо позднее). Однако учитывая чрезвычайную близость значений и форм χаγап и χап, мы никак не можем рассматривать их этимологию отдельно друг от друга. В языке сюнну, таким образом, должны были существовать обе формы: *γwã-γwã (= тюрк. χаγап, кит. (2) *γwā-γwа) и *γwã (— тюрк, χап) со сходными значениями. Соображения, высказанные выше, заставляют нас считать обе эти формы заимствованными из какого-то неалтайского источника. Представляется, что таким источником (как и в случае с bäg и др.) вполне мог быть древнекитайский. Действительно, обычным названием верховного правителя в древнекитайском является (3) wáng, ср.-кит. waŋ, поздне-др.-кит. *γwaŋ, с которым вполне можно сравнить предполагаемую гуннскую форму * γwā (позднее тот же термин был заимствован в тюркский уже в виде оŋ, см. [4, с. 69]). Не исключена также связь с кит. (4) huáng, ср.-кит. γwâŋ, поздне-др.-кит. *γwāŋ ≪высочайший, царствующий, монарший≫ (внутри китайского (3) и (4), по-видимому, этимологически связаны друг с другом). Привлечение последней формы позволяет объяснит и гуннскую форму *γwã-γwã, поскольку в китайском существует и редуплицированная форма (ῶ) — поздне-др.-кит. *γwāŋ-γwāŋ) со сходными значениями, см. [11] [Шервашидзе 2015, 83-84, вж. и срв. Bailey 2011, 34-35; Pulleyblank 2008, 260-262]: http://bolgnames.com/Images/Bagain.pdf