Чингисхан кыргызских кровей?
Родословная покорителя мира Чингисхана интересует ученых-историков давно. Впервые мнение о происхождении рода Чингисхана от кыргызов было высказано известным ленинградским ученым Е. И. Кычановым, специалистом, изучающим историю кыргызов монгольского периода и эпоху династии Мин в Китае. Сегодня мы предлагаем статью молодого ученого Табылды Акерова, который, проанализировав данные различных источников и сопоставив их с этнографическими материалами, пришел к сенсационному выводу: родословная Чингисхана действительно имеет прямую генеалогическую связь со степными кыргызскими племенами древней Тувы, потомками которых являются тувинский род куулар, монгуш и кыргызское племя саруу и мунгуш.
Кыргызы, уничтожив в 840 году нашей эры ставку уйгурского кагана на Орхоне Орду Балык, стали полновластными хозяевами Великой степи. В борьбе за гегемонию в степи с уйгурами, длившуюся 20 лет, кыргызы показали свое могущество, завоевав при этом зависть и кочевого мира, и могущественных держав Центральной Азии и Китая.
По данным автора сочинения «Худуд ал-Аалам», в IХ-Х веках кыргызам подчинились все племена, обитавшие до страны Чин и Восточного моря, на юге — до границ тогузгузов и халлуков, на западе — до пределов кимаков и на севере — до необитаемых стран севера, окрестности которых «совершенно безлюдны…». (Материалы по истории кыргызов и Кыргызстана, Бишкек, 2002. С. 47). Земли Кыргызского каганата с центром в Минусинской котловине расширились до невиданных размеров. В эпоху кыргызского великодержавия границы Кыргызского государства на западе проходили по реке Иртыш. На севере и востоке — по рекам Ангара, Селенга и по хребту Большой Хинган, на юге — по пустыне Гоби. Каган кыргызов после разгрома уйгурского каганата 840 году перенес свою ставку в местность близ впадения реки Тес в озеро Убсу-Нур в Туве.
В IХ–ХIII вв. кыргызы в Саяно-Алтайском крае насчитывали 5 владений: Кыргыз, Усы, Ханьхэнь, Кяньчжоу, Иланьчжоу. Автор сочинения «Худуд» в Х веке упоминал о кимакской области и Каркыран-хане, имевшим отношение к последним. (Материалы по истории кыргызов и Кыргызстана, Бишкек. 2002. С. 50). По описаниям средневековых авторов, у кыргызов наблюдались резко выраженные европеоидные черты внешности: высокий рост, белая кожа, красные волосы, голубые глаза.
С самого начала завоевательные походы енисейских кыргызов преследовали определенную цель: расширение пастбищ, развитие дипломатических и культурных связей, торговля и ирригация и т. д. Ибо кыргызам открылись новые перспективы для развития торговли, строительства городов и мореходства, беспрепятственный доступ к рынкам Восточного Туркестана: Кашгар, Хотан, Хами, Илибали и др.
По данным сочинения «Худуд ал-Аалам», в стране кыргызов и их вассальных княжествах алакчын, фули (кори), кесим и других не было ни деревень, ни городов, «население жило в шатрах, кроме той области, где жил хакан». Однако из сообщений аль Идриси и Рашид ад-Дина мы уже узнаем о достаточном развитии градостроительства и существовании многих городов. При этом развитие градостроительства четко регулировалось государственной политикой.
В целом историограф Идриси описывает страну киркиров (кыргызов) как обширную и плодородную. Ее часто посещали путешественники, она хорошо орошалась «многими реками, идущими сюда от китайских границ; главная из этих рек носит имя Манхаз (в других переводах Манхар).
Киркиры сжигают своих умерших и бросают их пепел в Манхаз, а кто живет далеко от реки, те собирают пепел и пускают по ветру… Страна киркиров находится к востоку от страны багаргаров (уйгуров) и недалека от китайского моря». Город, где обитает царь киркиров, …расположен близ полуострова Гиацинтов… Расстояние от города до моря… около 3-х дней… Все города страны киркиров помещаются на территории протяженностью около 3-х дней пути. Городов этих 4» (История Хакасии с древнейших времен до 1917 года. М., 1993. С.106).
На карте, сделанной аль Идриси, показано 5 городов киркиров под названиями Нашран, Хирхир (дважды), Хакан Хирхир и Дараид Хирхир. Он же извещал: город, в котором живет каган киркиров, очень укреплен, окружен стенами, рвами и траншеями» (там же).
В отдельных источниках содержалась информация о развитии дальнего мореходства у енисейских кыргызов в эпоху их великодержавия. Так, в сочинении Мадж-ад-Дина Мухаммеда ал-Хасани «Зинат ал-Маджалис Маджди» (ХVI в.) рассказывалось о стране кыргызов, состоящей из 4-х долин. В каждой из них протекала огромная река, в одном месте воды соединялись и текли посреди гор и озер к ущелью, которое погружено в темноту. Один из кыргызов построил судно и поплыл, чтобы узнать крайний предел этого потока. Через несколько дней ему удалось доплыть до мрачных мест; находясь там, он около 3-х суток не видел солнца и луны. Его путешествие закончилось тем, что он достиг огромной степи. Там он встретил людей высокого роста, которые шли в сопровождении собак величиной с корову. И лошади их были гигантскими, намного выше верблюдов. Те, в свою очередь, удивлялись маленькому росту кыргыза (Материалы по истории кыргызов и Кыргызстана, Бишкек. 2002. С. 188).
Несомненно, рассказ был рожден в эпоху великодержавия кыргызов, когда последние, подчинив все соседние племена, начали контролировать богатые пушниной северные тундровые зоны Сибири. Пушное производство велось по основным речным просторам Сибири: Лене, Енисею и на восток от Обской губы по Тазу, Пуру и Турухану, что располагались в стране Мангазея. Процесс освоения северных территорий кыргызами сопровождался миграцией кыргызов (предки рода соххы, саха), прибайкальских курыканов (предков якутов), долганов, тунгусо-манжурских племен в тундровую тайгу.
Отсюда можно утверждать, что вышеприведенный источник зафиксировал один из северных полуночных тундровых морских путей, который соединял земли Кыргызского каганата с морем. В нем четко сказано: «Через несколько дней он доплыл до мрачных мест; находясь там, около 3-х суток не видел солнца и луны…» (там же). Это также подтверждают данные сочинения «Худуд», где сказано о расширении границ кыргызов до «совершенно» безлюдных окраин Севера.
В путешественнике маленького роста можно видеть представителя одного из покоренных кыргызами племен, обитавших на одном из берегов западносибирских рек Оби или Енисея. Наверняка, высокорослыми всадниками были енисейские кыргызы, которые после разгрома уйгурского каганата на Орхоне в источниках всегда описывались как сказочные герои высокого роста с собаками величиной с быка и лошадьми огромной силы.
В сказании повествовалось о сокрушительной победе енисейских кыргызов над уйгурами в 840 году, что нашло свое легендарное отражение в сюжете о победе ит-бараков над Огуз ханом, называвшем себя «уйгурским каганом».
Анализируя данные источников, можно отметить, что анонимный автор сочинения «Худуд…» и аль Идриси писали об одних и тех же кыргызах. Однако данные аль Идриси о полуострове Гиацинтов, близ которого находилась ставка Кыргызского кагана, не соответствуют действительности в отношении Минусинской котловины. Скорее всего, здесь речь идет о прохождении морского пути через Кыргызское государство на Енисее.
Вероятнее всего, средневековые мусульманские историографы, в том числе аль Идриси, наслышанный о кыргызах и им подвластных владениях, ошибочно локализовал ставку кагана близ полуострова Гиацинтов. Вполне возможно, что средневековые историографы земли одного из подвластных кыргызам владений воспринимали как собственно кыргызские, что вызвало некоторые неточности в локализации ставки Кыргызского кагана, что было повторено позже аль Идриси.
О пушном богатстве Мангазеи
В древнерусских исторических хрониках земли близ полуострова Ямал и находящиеся на востоке от Обской губы до Енисея, а на севере - от Красноярска (и, соответственно, Минусинской котловины) назывались страной, славившейся драгоценным пушным богатством Мангазеей, а народ этой страны — «мангазейской самоядью» (т.е. мангазейскими самоедами). Здесь же мы находим реки Мангазей и Мангутиха, племя мангазей, Мангазейское море и даже полуостров Ямал и т. д. Отсюда на восток от Обской губы текли реки Обь, Пур, Таз, Мангазея, Турухан, Енисей и др. Реки Обь и Енисей связывали степные районы Центральной Азии с Мангазеей.
Следовательно, здесь налицо неправильная интерпретация информации о расширении границ кыргызского каганата на север. Очевидно, историографы, наслышанные о стране Мангазее, вассале енисейских кыргызов, ошибочно указывали ставку Кыргызского кагана близ полуострова Ямал, посчитав Мангазею собственной вотчиной вождя кыргызов. В то время границы кыргызов действительно могли приблизиться к полуострову Ямал, однако ставка кагана в Минусинской котловине никак не могла находиться рядом с полуостровом Ямал или Обской губой и даже собственно на земле Мангазея.
В исторических источниках земля Мангазея имела очень пышное описание как драгоценная пушная страна, о ней слагались легенды, эпические произведения и т. д. Согласно информации новгородских летописей 1032 г., русские мореплаватели плавали близ Карских ворот. Отмечалось о походах дружинников на дальнюю страну Югру, где собрали дань с югорских племен. В те же времена они начали изучать географию Сибири. В одном из эпических произведений поморов «О человецах незнаемых в восточной стороне» рассказывалось о сибирских землях Мангазее, Таймыре, пушном богатстве края.
«В сказании об Югре» говорилось о стране у Лукоморья (Мангазея), славившейся несметными пушными богатствами, где «…едва родившись, белки и олени падают из туч и разбегаются по земле» (Белов М.И. Мангазея. Л. 1969. С.21).
Информация о Мангазее все время расширялась, сгущались краски. С ХVI века широко распространялись рассказы о кораблях, груженых драгоценностями, приходивших с юга в низовья Оби в Мангазейскую землю. В ХVI-ХVII веках поморы развили морскую торговлю по «морской дороге от устья Северной Двины на реки Обь и Таз… в богатую соболями землю ненецкого племени мангази — Мангазею» (Белов М. И. Северный морской путь. Л. 1957 г. С.5).
Полагают, что этноним «молказей» или «мангазей» русских хроник на коми-зырянском языке значит «земля близ Мангазейского моря, Обской и Тазовской губ». Т. е. «мангазея» — это «народ на краю земли» или «народ на землях у моря» (Белов М. И. Мангазея. Л. 1969. С. 22). В русских географических картах и чертежах тех времен Обская и Тазовская губы действительно изображались в виде большого моря. В европейских же картах восточнее этих мест изображалась страна Баид — местность в районе двух рек Баих, впадающих в реку Турухан (левый приток Енисея).
В Средние века мореходы знали Мангазейский морской ход как полярную магистраль, связующую русское Поморье с реками Обь, Таз и Енисей по Печорскому и Карскому морям через волоки Ямальского полуострова. Большой морской путь начинался от устья Северной Двины через пролив Югорский Шар к полуострову Ямал и по рекам Мутной и Зеленой в Обскую губу, далее по реке Таз и волоком на реку Турухан, приток Енисея.
В ХVII веке русские мореплаватели на правом высоком берегу реки Таз построили город и назвали его в честь местного племени Мангазея. Позже город был перенесен на берег реки Турухан, к левому притоку Енисея. Ныне город Новая Мангазея, переименованный в 1780 г. в Туруханск, является районным центром Красноярского края (История открытия и освоения Северного морского пути, т. 1., Белов М.И., Арктическое мореплавание с древнейших времен до середины ХIХ века, М., 1956; его же Раскопки «златокипящей» Мангазеи, Л., 1970).
Европейцы, узнавшие о стране Мангазее и реке Обь от поморов, пытались отыскать через Западную Сибирь дорогу в Китай и Индию. Несмотря на то, что верховья реки Обь несудоходны и расположены на значительном удалении от китайских границ (Белов М.И. Северный Морской путь. Л. 1957 г. С.4). Как полагали жители Лондона и Амстердама, проплывший до Карского моря путешественник, оттуда может, поднявшись далее по реке Оби, достичь Китая.
Несовершенные знания географии Сибири того времени приводили к путанице. Так, на карте, составленной Баттистом Агнезе (1525 г.) при участии Д. Герасимова, а затем Герберштейном (1549 г.), морской путь в Китай показан намного короче действительного. Путь начинается от Северной Двины, проходит в реку Обь и заканчивается у ее истоков, вблизи которых локализовано Китайское озеро и столица империи Кумбалык. Подобная ошибка допущена и Антонионом Видом, на чертеже которого Китайское царство находится на восточном берегу Обской губы (Белов М. И. «Путь через Ледовитый океан». М. 1963 г. С.5).
Таким образом, подчинение сказочной страны Мангазеи с ее европеоидными данными могло стать причиной для красочного описания новых хозяев Степи — енисейских кыргызов в средневековых источниках как сказочных героев с высоким ростом, собаками величиной с быка и лошадьми гигантской силы. Или еще лучше назвать их ит-бараками, живущими на севере Китая «…в неприступных горах» и т. д. (средневековый памятник «Огуз-намэ»). Очевидно, постепенно этот образ стал одним из главных отличительных черт кыргызов. В эпосе «Манас» и по представлениям кыргызов, хан Манас был богатырем-великаном гигантской силы. Батыр постоянно имел при себе (в кармане) два камня размером с кыргызскую юрту, с помощью которых разводил огонь в своем лагере.
Государство великанов Мангу
В научной литературе большой интерес представляет народ мангу, в котором видят соседей енисейских кыргызов. Как нам кажется, этноним «мангу» соответствует названию этого этноса и восходит к тюркскому слову «ман» (человек) и куу (бледнолицые или потомки белого лебедя). Т.е. человек, имевший резкие европеоидные антропологические черты, отличающие его от других монголоидов.
История народа и героев степи великанов-мангу содержатся в сочинениях ХII-ХIII вв. «Сунмо цзивэнь» и «Да Цзинь го чжи». Однако в источниках не указано месторасположение страны Мангу. Ее локализовали то ли на северо-востоке от Цзинь, то ли на северо-западе. Мангу — народ великанов в источниках чжурчжэнской эпохи — описывались как грозные враги-соперники Цзинского государства. В них видят ранних монголов.
У Рашид ад-Дина владение Мангу представлено как одна из 4-х областей страны Алакчын (Алафхин, Адутан, Балаурнан), помещенной автором на востоке от енисейских кыргызов. Рашид ад-Дин отмечал, что «лошади в этой стране огромные и все пегие, инструменты и посуда из серебра». В то же время древних усинцев автор отметил этнонимом «усуту-мангун», назвав их серебряными усинцами. Усинцы имели древние родственные отношения с кыргызами. В «Юаньши» о них сказано, что усинцы ведут свое происхождение от 40 девушек земли Хань, вступивших в брачный союз с мужчинами Усы. В связи с чем их владение стало называться Кыргыз. В сочинении «Бадаи ат таварих» отмечалось: «Кыргызов называют ас».
В структуре кыргызского племени саруу имеются родоплеменные подразделения кырк уул, куулек и алакчын, которые говорят о Саяно-Алтайском происхождении этого объединения. Саруу (бледно-желтый) и куулек (бледно-желтый) можно отождествить с тувинским родом куулар (бледно-желтый), а алакчын — с древними обитателями Тувы алакчынами.
Отметим, что история древних кыргызов эпохи чжурчжэней, киданей (кара китаев) очень красноречиво рассказана в океаноподобном эпосе «Манас» и алтайском «Алп Манаш», где главные герои легендарных сказаний описаны как герои степи и названы именами, имевшими полное тождество друг другу: Манас, Алп Манаш.
Д. Г. Савинов связывал Мангу с народом усуту-мангун Рашид-ад Дина, а Ю. А. Плотников выразил свое несогласие с ним, поскольку Рашид ад-Дин не связывал мангу с усуту-мангунами. Он высказал мнение о том, что автор отождествил народ великанов — мангу с соседями кыргызов, которые упоминались в мусульманских источниках тех времен как великаны с огромными собаками и лошадьми. (Ю. А. Плотников «Рашид ад-Дин о северных соседях енисейских кыргызов// Источники по средневековой истории Кыргызстана и сопредельных областей Средней и Центральной Азии, с. 92-94).
Здесь следует учесть три момента: эпоху подъема, расцвета и падения государства Мангу. Известно, что в ХII веке Мангу достиг своего апогея и соперничал с государством Цзинь. Следовательно, период становления государства Мангу мог начаться IХ-ХI веках, а в эпоху чжурчжэней и киданей оно было уничтожено. Возможно, к эпохе монголов это государство могло попасть в зависимость к Алакчын и на самом деле представлять одну из его областей. Память о прошлой истории этноса и его связях с другими племенами могли сохраниться лишь в легендах, названиях местностей, племен и народов, о чем, очевидно, свидетельствуют «усуту-мангун» и «мангу».
Как нам кажется, племенной союз мангу могли образовать прибайкальские кыргызы, которые имели тесные этногенетические отношения с усинцами, алакчынами, курыканами (предки якутов) и др. Этнический состав мангу мог состоять из различных племен тюрков, самоедов, татар, монголов, тунгусо-манчжуров, которые были не прочь иметь сильного союзника, чтобы отразить натиск с каждым днем усиливающихся чжурчжэней.
Мы считаем, что Рашид ад-Дину, хорошо знавшему историю отдельных групп и осколков некогда сильного объединения кочевников, было легче определить месторасположение Мангу. В этой связи, интерес представляет народ анчи-татаров, анчидай и анчин, упоминаемый Рашид ад-Дином. Н. А. Аристов в анчи-татарах видел алакчынов, полагая, что последние являются предками японского народа айны.
Однако этноним «анчи-татар» (и его варианты) легко отождествить с названием современной народности ольчи (они же нани — букв. люди), проживающих в нижнем Амуре, Ульчинском районе Хабаровского края. Любопытно, что ольчи называли реку Амур — Мангу и соответственно сами себя мангунами, говоря на тунгусо-манчжурском языке. Основным родом занятия ольчи является рыболовство и охота.
Как видим, в первом случае термин «мангу» применен в качестве названия местности, а во втором — этноса, проживающего в том районе. Примечательно, что в данном случае мы имеем неоспоримое сходство этнонимов «алакчын» с «ольчи», «усуту-мангун» с ольческими «мангу» и «мангун», а также ольческого гидронима «мангу» с названием области Мангу Рашид ад-Дина.
Следовательно, Рашид ад-Дин локализовал древних мангу в область Алакчын по той причине, что он знал историческую связь последних с племенами этой области. Значит, область Мангу тождественна с владением Ус в Туве. Союз племен мангу был образован на основе земель кыргызского княжества Ус в Прибайкалье, вследствие чего средневековые историографы к имени последних прибавили термин «мангун». Неслучайно большинство прибайкальских племен, имевших соседство с усинцами — найманы, кереиты и меркиты, позже смогли построить свое собственное государство.
Не остались в стороне и монголы во главе с племенем баржугин, считающие свое происхождение от вдовствующей ханши — вождя рода Аланговой. Отметим, что генеалогическая связь Чингисхана с европеоидным племенем полностью подтверждает тувинская легенда, которая была записана в 1987 году кыргызским этнографом И. Б. Молдобаевым из уст представителя рода куулар О. Д. Куулар (1917 года р. с. Баян Тала, Тува; И. Молдобаев Этническая и культурная общность киргизов с народами Саяно-Алтая//Вопросы этнической истории киргизского народа. Фр. 1989. с. 95).
Согласно ей, Чингисхан родился в местечке Монгут (в бассейне реки Онон) и якобы создал государство Монгут. Вместе с кууларами (осколки кыргызских саруу и куулек) монгуты были посланы для укрепления границ Тувы. Местные тюркоязычные роды монгутов стали называть монгушами. В степях Монголии монгушей называли монголами, а в маленьком аймаке в Монголии в бассейне реки Хопту — мингатами. В данном случае, название реки Хопту, восходящее к тюркскому «кува», свидетельствует о связи монгутов (монгушев) с кууларами.
Итак, эпоха сложения родословной покорителя мира Чингисхана уводит нас к эпохе возрождения государства Мангу и периоду его воин с чжуржэнями. Согласно легенде, род Чингисхана появился от трех из пяти сыновей Алангова и назывался нуринь, что значило «чистое семя» (первых двоих она родила от первого брака). Поскольку считалось, что дети Аланговы родились от света (мираж в образе человека-европеоида). Тем самым ее сыновьям Бугунь-Катагину, Бусмину-джалчуту, Буданчиру-Мунаку пророчили благородное происхождение, что давало им право называться представителями золотого рода и избранными небом.
От первого произошли катаганы, от второго — джалчуты, от третьего — баржугины. Многие поколения монголов произошли именно от этих трех сыновей Аланговы. Небезынтересно, что родословный список рода баржугинов возглавляли 9 праотцев Буданчир-Бука (Томо): Дутумин-Кайду-Байсангур-Тумен-Кабулхан-Бартан-Эсугей-Темучин (Чынгысхан). Возможно, 9 колен праотцев косвенно указывает на принадлежность рода Чингисхана к потомкам Огуз-хана, одними из которых были кыргызы, кыпчаки, тогуз-гузы, усы и пр. Это также может указывать на значение имени героя Чынгыз (Чын Огуз, истинный, крепкий) хан, первую часть которого легко сопоставить со средневековыми именами Темучин (темирчын — чынтемир — каленое железо — булат), Буку Чин (Чин Буку) и т. д.
По преданию, все трое сыновей Алангова имели европеоидные черты лица, голубые глаза, рыжие волосы, что отразилось на названии рода баржугин, что значит «бледно-желтый человек с голубыми глазами». И это повторилось в 9-м колене потомков. В результате, все дети Эсугей-хана родились с резко выраженными европеоидными антропологическими признаками. Отметим, что значение «барджигин» соответствует значению слова «алангова», которое восходит к тюркскому ала куба или ала куу (белый, бледно-желтый, бледнолицый или белая лебедь).
Следовательно, Алангова могла иметь непосредственное отношение к предкам тувинского рода куулар, которые, очевидно, в древности представляли один из осколков енисейских кыргызов в Монгольских степях. Родословная детей Алангова отражала слияние двух этнических групп в один этнос, каковыми являлись ранние монголы, великаны и герои степей мангу, которые представляли смесь енисейских кыргызов с монголоязычным населением Степи. Согласно родословной, от 9 вышеназванных праотцев Чингисхана разошлись племена кият (кыян — селевой поток или ветер «желден»), джалчут, манкыт, барлас, конурат, катаган, дулат и другие, которые составляли основной костяк вновь образованного монгольского этноса. И все эти племена играли важную роль в процессе формирования кыргызского народа на тяньшаньском этапе его развития.
В структуре современных кыргызов мы обнаружим племена катаган, конурат, роды дулат (племя саяк), чилжут (племя кушчу; есть вариант чилжибут). Отметим, что этноним «джилджут» (возможно, чжуржэни) встречался также в структуре современных узбеков.
В таком случае, енисейские кыргызы, установив свою власть в Степи в 840 году, стали причиной изменения этнополитической ситуации в Центральной Азии. Экспортируя в завоеванные страны и народы активный кыргызский элемент, они влияли на изменение внешнего облика, языка и культуры степняков. Однако енисейские кыргызы не могли ассимилировать всех степных кочевников-монголоидов, у них для этого не было ни времени, ни сил, ни возможности. То есть минусинских европеоидных генов не хватило на всю Степь. Выйдя с Минусины в степную зону, кыргызы постепенно стали меняться во внешнем облике, все больше становились похожими на своих вассалов, что было зафиксировано в сочинении «Худуд...»: «…лица у них грубые, волос мало, (они) несправедливы и безжалостны, отличаются воинственностью и склонностью к распрям: со всеми народами, которые находятся вокруг них, они воюют и враждуют». (ММКК-Бишкек. 2002. С. 48).
Одним словом, 9 поколений спустя потомки великанов мангу — монголы Чингисхана — совершенно не походили на своих предков. Они были низкорослы, хотя все еще сохраняли европеоидные черты лица. Но при всем этом они переняли и сохранили самое главное для степняков: тот же боевой дух, мужество, отвагу, стойкость и все те качества, присущие истинным героям Степи, которые имелись у их предков.
Табылды АКЕРОВ, историк, автор монографии «Древние кыргызы и Великая степь — по следам древнекыргызских цивилизаций»
мелкая рыбёшка -жараахай. Слово май загас/мелкая рыбёшка/ почти не используется. И май- монгольское название одногорбого верблюда. И еше дым в монгольском.