"1. тюркск. altyn ~ altun 'золото' <тюркск. ala ~ āl 'красный' + кит. tun /4/ 'медь > красная медь > золото' (Чэнь Чан-Хао, 1953, 328); āl 'красный' + кит. ton /4/ 'медь' > altun 'золото' (Räsänen, 1969, 18, 488)."
Собственно, никаких кит. tun или кит. ton в природе нет, там везде заднеязычная финаль.
Вообще, китайское “золото” это 金 jīn/цзинь и непонятно, почему для предполагаемого заимствования потребовалось изобретать странный бином с медью. Более того, в Китае золота исторически было очень мало и почти все оно было предметом импорта. Этим, в частности, объясняется крайняя скудость китайских золотых монет (и вообще изделий из золота): денежное обращение Китая было основано на серебре, что между всем прочим было одним из самых значительных движителей мировой истории.
“Алтун” зафиксировано во всех тюркских и впервые встречается уже в рунических памятниках в форме altun. Эта форма присутствует и далее в памятниках, только у Кашгари написано как аltūn. Разумеется, такая форма не дает нам права возводить первый слог к тюрк. āl- “красный”, потому что некуда пристроить долготу начального гласного.
Похожие соображения заставляют отказаться от идеи заимствования кит. 銅 tóng/тун для объяснения второй части слова.
Во-первых, алтун-золото это общетюркское слово, так как оно присутствует в чувашском и якутском языках: чув. ɨldъn/ɨldъm “золото” и як. ɨltanaska “жестянка” (як. altan “золото” несомненный позднейший монголизм). В чувашском довольно много татаризмов, но здесь другой случай, потому что в татарском золото будет ɔltɨn. Следовательно, эта лексема присутствовала в пратюркском до его распада, что указывает на время до нашей эры во всяком случае. Однако, кит. 銅 вплоть до конца династии Хань, т.е. до 3 в. н.э. звучало как *Łōŋ>*lōŋ; и только в среднекитайском, уже в древнетюркское и древнеуйгурское время, когда предки чувашей уже как минимум полтысячелетия были далеко на западе, приобрело облик *duŋ.
Во-вторых, даже если предположить заимствование из среднекитайского источника, то придется объяснить почему язык-рецептор перенял ср.-кит. -ŋ как -n. (Ср. например, рус. латунь, очень вероятное заимствование из языка булгарского типа) Как и в случае с колебанием между долгим и кратким начальным а- мы могли бы предположить нерегулярное развитие слова. Однако таким способом можно “доказать” любую гипотезу на выбор.
В конечном итоге, мы вероятно можем наблюдать какой-то композит, второй элемент которого имеет отношение к тюрк. *tun, *toj *tuj “бронза, латунь, желтый металл”, восходящее по-видимому к слову типа *tunč. Однако учитывая группу когнатов в других алтайских языках (эвенк. elden “железо” и др.) более логичным было бы видеть развитие предполагаемого алтайского слова типа *elto(n) со значением “какой-то металл, м.б. медь (вряд ли бронза)”.
На самом же деле, поскольку кластеры типа lt- были невозможны в древнекитайском, кит. 銅 *Łōŋ вполне может быть заимствованием из слова типа *elto(n-č). Китайское слово, кажется, не имеет сино-тибетских параллелей. И сверх того, в китайском языке 1 тыс. до н.э. сменилась практически вся номенклатура названий металлов. Собственно, от гадательных костей осталось только общее цзинь “золото; металл вообще; позолоченная бронза, бронза”. Причины такой смены не известны, но ясно, что мы имеем какое-то быстрое распространение слоя культурной лексики, связанной с металлургией.