Акскл

Относительно Конституции совсем не смешно. И тут ее обнулили, я смотрю.

Я и так здесь уже очень редко появляюсь. У меня еще есть переводы по хрущевской и брежневской национальной политике. Многим это было бы интересно. Тоже нельзя? А как же Конституция РФ? Главный Закон страны! Статья 29. 1. Каждому гарантируется свобода мысли и слова. 2. Не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства. 3. Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них. 4. Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом. 5. Гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается.

Понятно. Совковая цензура и самоцензура возродились.

Сталинские времена это разве не часть истории? Или они до сих пор неразрывно связаны с современной политикой в России, что это до сих пор относится к политике, а не истории? Или все иностранные источники должны быть под запретом - как в советские времена?

Почему исчезла моя тема с переводами "Сталинская национальная политика" в разделе "Государство и право"?

ИСКАЖЕНИЕ ИСТОРИИ ...Критика А.Панкратовой в ее статье (указанный выше - в партийном журнале "Коммунист" 1953 г.) распространилась и на казахского историка. Она разгадала "буржуазно-националистические концепции" в книге Е.Бекмаханова, "Казахстан в 20-40-ых годах от девятнадцатого столетия". Она критиковала автора за изображение реакционного движения Кенесары Касымова как национально-освободительного. Подобным же идеализированным способом, согласно ей, это движение изображалось в книге "История Казахской ССР". Только теперь Панкратова раскрыла ее истинные намерения. Она критикует себя за свою роль редактора последней книги. 63 (Панкратова также получила выговор Академии за то, что придерживалась неправильной линии исторической школы Покровского. Она будто бы смотрела на казахскую историю через "казахские очки" и хвалила это освободительное движение.) Мы не знаем, спасла ли статья в журнале "Коммунист" этого ученого, или нет. Она была только заложницей в большей игре, начатой в 1950 г. Нерусский был сделан второстепенным и его заставили замолчать. Все более ранние исторические работы, которые не соответствовали линии партии, были изъяты из библиотек, и только официально санкционированное исследование было впредь доступно. Сталинистское наследство сохранилось. Ученость снова повторила теперь обширную, громоздкую и часто внутренне противоречивую точку зрения на колонизацию. Теперь только выяснялось, что освободительная борьба наций в Австро-Венгерской и Германской империях была прогрессивна, как и освободительные движения колонизированных стран Азии и Африки. Все же такие же движения в царской России были названы вредными, или приукрашивались, или в противном случае назывались результатом работы иностранных агентов, феодалов и так далее. Фальсификации, искажения, клевета, извращения и преднамеренное умолчание об истории Других стали правилом... Kalpana Sahni "Crucifying the Orient - Russian Orientalism and the Colonization of Caucasus and Central Asia" - White Orchard Press, Bangkok, Thailand; The Institute for Comparative Research in Human Culture, Oslo, first published 1997 (Перевод с английского - мой, А.)

О том как менялись официальные взгляды на историю Казахстана в б.СССР: HANDBOOK OF THE MAJOR SOVIET NATIONALITIES Zev Katz, Rosemary Rogers, Frederic Harned The Free Press, A Division of Macmillan Publishing Co, Inc, New York Collier Macmillan Publishers, London, 1975 с.233 ...Советские взгляды на связи казахов с Россией (СССР) флуктуировали в зависимости от того, как подавалась история Казахстана. Сначала советские историки представляли распространение русского доминирования над казахами как завоевание. Версия, что Хан Абулхаир просил русскую защиту, была отринута, и любые предположения того, что казахи добровольно приняли российское правление, были отвергнуты. Советские историки доказывали, что трудящиеся страдали от "двойного гнета" - казахских феодальных правителей и царской имперской власти. В 1937 году советская версия была изменена на теорию "меньшего зла". Русское царское иго было меньшим злом по сравнению с попытками британского империализма расшириться в Центральную Азию. Вскоре, однако, и эта версия была изменена еще раз, согласно которой казахи приняли русское правление добровольно. Абулхаир теперь подавался как мудрый государственнй деятель, который удовлетворил желание своего народа. Подобным же образом, Хан Кенесары, лидер анти-русского восстания 1835-1845 гг. был вначале представлен советскими историками как великий легендарный борец за национальное освобождение. С 1940-х годов однако, его стали изображать как лидера реакционной борьбы за восстановление феодализма, уводящего народ от неизбежного прогресса, к которому бы привело соединение с Россией. Только определенные небольшие восстания стали теперь рассматриваться как прогрессивные. До 1940-х годов советские историки писали, что казахи оказались в наихудшем положении в результате русского царского завоевания, страдая от своих феодалов и от русской экономической эксплуатации, и от подавления их культуры. Однако позднее упор стал делаться на прогрессивном экономическом развитии и положительном влиянии русской интеллигенции на казахов в результате включения Казахстана в Россию. Первоначально советские историки описывали связи между казахами и царскими властями как типичные между подавляемым народом и империалистами-колонизаторами. Казахи, которые потеряли свою независимость и были покорены иностранцами, ненавидели их, и во время своих восстаний убивали всех русских каких могли. Позже советские историки стали писать, что эта ненависть была направлена только на царизм. Они утверждали, что казахские и русские трудящиеся всегда жили в дружбе и вместе боролись против царизма. Согласно современным (книга издана в 1975 году - прим.А.) советским официальным теориям казахи изначально были только этнической группой ("народностью"). В одной свежей влиятельной книге подчеркивается, что только "с победой Октябрьской революции были созданы условия для консолидации казахской этнической группы в социалистическую нацию". Это стало возможным в основном "как результат помощи оказанной казахскому народу со стороны развитых наций - и в первую очередь и прежде всего - русского народа". Обычный советский тезис о "рабоче-крестьянском альянсе" получил интересный поворот. Тот же источник объясняет что "развитие экономических, политических и культурных связей с более высокоразвитой русской нацией было условием вовлечения казахского народа в русское пролетарское движение ... и содействовало созданию альянса рабочего класса России с казахским крестьянством".

Энциклопедия Брокгауза Ф.А. и Ефрона И.А. (1890 - 1916гг.) Кенисара (Касимов) — киргизский (т.е. казахский - А.) султан, сын Касима Аблаева, тоже султана; в 1838-1847 гг. волновал киргизскую степь и создал много затруднений администрации Оренбургского края и Западной Сибири. Он мечтал о полном освобождении киргиз из-под русской власти и о соединении их с единоверной Хивою. Неудачный поход Перовского на Хиву (1839) ослабил в степи влияние русского имени и создал благоприятную почву для восстания; ему немало содействовали и препирательства сибирского начальства с оренбургским. Пользуясь этими неладами, Кенисара долгое время маскировал свое противодействие властям и сумел поставить дело так, что местная администрация первое время скорее заискивала в нем, чем преследовала его как ослушника закона. Когда, наконец, решено было употребить против Кенисара силу, то экспедиции, посланные для его усмирения, действовали не всегда умело, и вскоре почти вся Оренбургская степь признала Кенисара своим ханом. Бунт продолжался до смерти Кенисара, павшего в битве с дико-каменными [Так в издании 1895 г. — Ред.] киргизами, которые мстили за зверства над их сородичами. Имя Кенисара тотчас по его смерти стало достоянием легенды и доныне живет в памяти тургайских и акмолинских киргиз, сложивших песенный рассказ о подвигах своего богатыря. Ср. Н. Середа, "Бунт киргизского султана Кенисара Касимова" ("Вестник Европы", 1870, №№ 8, 9; 1871, № 8); "Песня о Кенесарые" (в русск. переводе султана Джантюрина, с приложением киргизского оригинала"; "Записки Оренб. отдела Русск. геогр. общ.", вып. III, Оренб., 1875, 312-419); А. Кенисарин, "Султаны Кенисара и Садык. Биографич. очерки" (Ташкент, 1889). E. Шмурло.

Charles Halperin "Russia and the Golden Horde" (стр.84): "С общепринятым мнением о том, что средневековая Русь жила на грани выживания, трудно примириться т.к. имеются свидетельства того, что Русь платила дань и несла все другие расходы м-ского правления без голода и при этом фактически шла к новому росту. Другим противоречием традиционному взгляду на экономику Руси, как открыл Рублев, является то, что как ранее предполагалось изолированные и автаркичные русские деревни оказывается платили свою часть дани серебром. Эти деревушки, о которых всегда предполагалось, что они имели средства к существованию на уровне натурального хозяйства, производили достаточно избыточного продукта чтобы платить дань, и они также обменивали этот избыток на серебро из-за пределов Руси и, следовательно, имели коммерческую экономику. И действительно, русские крестьяне имели достаточно того, что оставалось, для того чтобы покупать неприхотливые восточные товары, найденные во многих местах бывших деревень. Это не означает, что цена татарского ига не была огромной. Свидетельства из Москвы показывают, что потерей для экономики были годовая дань в 5-7 тысяч рублей. Когда в 1480 году ожидаемая дань упала до одной тысячи рублей московские князья продолжали собирать дань в полном обьеме и удерживали у себя разницу. В течение нескольких десятилетий Москва привозила итальянских архитекторов и инженеров, построила 4 больших собора, несколько дворцов и новые каменные стены и башни для города. Были проведены дорогостоящие политические программы: например, Иван III привез свою невесту - Софью Палеолог, племянницу последнего Византийского императора - из Рима вместе с ее свитой. Московская экспансия не могла принять в расчет неожиданность увеличения предоставленного на собственное усмотрение дохода, и какие либо явные качественные изменения в экономике при этом отсутствуют. Если сделать искушающий логический вывод, что эти расходы, отражающие экономию в дани, есть правда, то можно представить - ЧТО совокупная цена "монгольского" правления означала для экономики Руси. Если Русь была способна нести такой большой расход своих ресурсов и даже продолжать рост, то средневековая экономика Руси должна была быть гораздо более эластичной и жизнеспособной, чем считали историки.

https://rus-turk.livejournal.com/59736.html В гостях у сарта. Дастархан (Между туземцами степного уезда. 1/3) Г. А. Арандаренко. Между туземцами степного уезда // Арандаренко Г. А. Досуги в Туркестане. 1874—1889. — СПб., 1889. Другие части: [2. Пир в степи. Ишаны], [3. Суд биев. Волостные выборы].

Book Review: Uyghur Nation: Reforms and Revolution on the Russian-China Frontier, by David Brophy, Cambridge, Massachusetts, Harvard University Press, 2016, 368 pp. Перевод мой (А): Как этноним «уйгур», который выпал из использования на сотни лет, был оживлен (revived) в начале 20-го века чтобы стать национальным названием оседлых тюркских мусульман бассейна реки Тарим? Это является важным вопросом, который привлек внимание нескольких ученых изучающих уйгуров. Однако, на него не просто ответить. Он требует изучения источников на китайском, чагатайском, восточно-тюркском, современном уйгурском, и русском (языках). Ученых, владеющих этими языками можно пересчитать на пальцах одной руки. Лингвистические умения Дэвида Брофи (David Brophy) являются выдающимися. Его новая книга «Уйгурская Нация: Реформа и Революция на Русско-Китайском Пограничье», которая была опубликована в 2016 году, достигла успеха использованием его языковых талантов для решения этой проблемы. Вместо фокусирования на оседлых мусульманах внутри Синьцзяня, он предпочел начать с миграции этих мусульман из Синьцзяня в российский Туркестан так, чтобы показать этногенез современного уйгурского национализма через исследование мусульманских групп расположенных между Китаем и Россией в 19 и 20 веках... https://www.jstor.org/stable/26484540

The Turkic and Mongol words in William of Rubruck's Journey (1253-1255) Larry Clark, Indiana University, Journal of the American Oriental Society, vol.93, No 2, (Apr.-June., 1973), pp 181-189. p.189 ...With tumen our survey is completed, and a summary of our identification can be made. The following words are only Turkic: ayran, *kam, karakumis, kumis, soyur, su, yam, yastuk. One could also add to this list the words kulan and kurut, but the fact is that these were early borrowed by the Mongols, so that Rubruck need not have recorded them as Turkic. Also to be considered is the ambivalent nature of the words kaptarayak, which is Turkic, but restricted largely to Mongol, and nasich (~nashich), which is Persian, but is found in identical forms in Coman and Mongol. The words which are only Mongol are bokta and *darasun, to which tang may be added, keeping in mind its Tibetan origin. Four words are Turko-Mongol: bal, orda, toyin, tumen. Viewed in one way, all but three of Rubruck's words could potentially have been recorded from Turkic speakers. This brings to mind a statement of Pelliot's to the effect that, since Rubruck's vocabulary is essentially Turkic and not Mongol, the international language current at the beginning of the Mongol Empire was Turkic. 74 (Pelliot, "Le pretendu mot "iascot" chez Guillame de Rubruck," p.919). Тюркские и монгольские слова в Путешествии Гийома да Рубрука (1235-1255 гг.)Ларри Кларк, Университет штата Индиана, Журнал Американского Восточного Общества, т. 93, номер 2, (апрель-июнь 1975 г.), сс.181-189. с.189 ...Со словом тумен наш обзор завершается, и итоги нашей идентификации могут быть подведены. Следующие слова являются чисто тюркскими: айран, кам, каракумыс, кумыс, сойур, су, ям, йастык. Можно также добавить к этому списку слова кулан и курт, но факт это то, что эти слова были заимствованы монголами, так что Рубруку не было нужды записывать их как тюркские. Так же надо рассмотреть двойственную природу слов каптарагак, которое является тюркским, но ограничено по большей части монгольским языком, и словом насич (нашич), которое является персидским, но обнаружено в идентичном виде в команском (кипчакском) и монгольском. Слова, которые являются чисто монгольскими, это бокта и дарасун, к которым может быть добавлено слово танг , учитывая его тибетское происхождение. Четыре слова являются тюрко-монгольскими (?): бал, орда, тойин, тумен. Рассмотренное одним способом (?) все, кроме трех слов Рубрука могли быть потенциально записаны от тюркоговорящих. Это напоминает утверждение Пельо, пришедшему к выводу, что поскольку лексикон Рубрука является существенно тюркским, а не монгольским, межнациональным языком находящимся в обращении во время началa "Монгольской" Империи был тюркский. 74 (Pelliot, "Le pretendu mot "iascot" chez Guillame de Rubruck," p.919).

https://www.sibreal.org/a/30896666.html В Улан-Удэ скончался выдающийся советский и российский востоковед, китаевед, автор культовых книг о чань-буддизме, доктор исторических наук Николай Абаев. По словам коллег, 71-летний ученый покончил с собой, однако причины случившегося до конца не выяснены. В 2020 году ученики Абаева собирали для него деньги, потому что в СМИ появилась информация, что профессор остался без работы и средств к существованию из-за проблем со здоровьем. В июне, в разгар режима самоизоляции, Николай Абаев отправил коллегам письмо, в котором написал: "Моя изоляция здесь, на бульваре Карла Маркса, превратилась в заточение по принуждению, без бесплатной еды. Умираю от истощения, диабета, анемии". Появились публикации о том, что у ученого диабет, проблемы с ногами, якобы он падал и получил сотрясение мозга, что у него депрессия и апатия. После этого знакомые и коллеги начали собирать для него деньги – информация об этом появилась в соцсетях. А 14 октября стало известно, что ученый добровольно ушел из жизни. "Надо было ехать туда и забирать его" С 1998 года Николай Абаев работал в Тувинском государственном университете (ТГУ). По происхождению он тувинец: отец – из Тоджинского района республики, а мама – хакаска. Бурятскую фамилию Абаев будущий ученый получил от отчима. – Это был выдающийся ученый, – говорит заведующая кафедрой философии ТГУ Венера Донгак. – Я даже не знаю, с кем его можно сравнить по масштабу. На мой взгляд, он мог даже на Нобелевскую премию претендовать. Представляете, что такое было в Советском Союзе заниматься дзен-буддизмом? Да это было опасно! А он защитил диссертацию по дзен-буддизму в СССР. Очень крупный ученый был. Владел шестью языками, лекции на английском читал. Случай такой был: у нас по обмену учился англичанин. И Николай Вячеславович ради одного студента провел лекцию на английском. Наши студенты заодно тоже попрактиковались. В середине 2010-х Абаев получил предложение из Улан-Удэ возглавить институт Внутренней Азии в Бурятском государственном университете. При этом востоковед продолжал работать в ТГУ: до 2019 года преподавал у заочников, приезжая на сессии. С 2019 перестал приезжать, но курировал аспирантов, которые вели занятия. – Дело в том, что его тогда пригласил ректор Бурятского государственного университета, чтобы возглавить один из институтов. Он сообщил об этом в Кызыле и уехал. А потом оказалось, что ректор проиграл выборы, а новый руководитель, видимо, не рассчитывал на Николая Вячеславовича. И таким образом, Абаев оказался не у дел. А мы в Тувинского государственном университете его никогда не увольняли. Более того, он по-прежнему является профессором кафедры философии, и у него есть ставка. Она неполная, небольшая, правда, но тем не менее. Заработная плата начисляется ему на карту. Повторюсь, мы его никогда не увольняли и сотрудничали с ним, – говорит Венера Донгак. Коллеги из Тувы слышали, что весной 2020 года у Николая Абаева начались проблемы с деньгами. В институте собрали, кто сколько мог, и отправили ученикам Абаева, которые объявили сбор средств в интернете. Учениками Донгак называет последователей Абаева, который занимался продвижением тенгрианства – религии тюрко-монгольских кочевников. Женщины, которые летом собирали средства для Абаева в Улан-Удэ и Красноярске, на вопросы журналиста Сибирь.Реалии отвечать отказались. – Конечно, по-хорошему надо было кому-то ехать и забирать его оттуда в Кызыл. Опять же, карантин помешал, да и болели многие, я сама на больничном два месяца провела. Как это с ним произошло – для меня тоже загадка. У него же в Кызыле есть служебная квартира. Там сейчас живут его родственники (из рода Ак), но если бы он согласился вернуться в Кызыл, то мог бы прекрасно там жить. Это квартира в преподавательском доме, я там сама живу. Плюс он получал пенсию, а она у него, надо полагать, не маленькая. Он умер там в нищете, недоедал, это довольно странно, на мой взгляд, – говорит Венера Донгак. По словам знакомой Абаева, которая попросила не называть её имени, Абаев планировал вернуться в Кызыл, где у него были и работа, и жилье. Сбор денег для профессора приостановили вскоре после того, как начали. Как сообщалось в группе поддержки Николая Абаева во "ВКонтакте", об этом попросила бывшая супруга ученого – Людмила Абаева. – Он говорил преподавателям нашей кафедры, что вложился в долевое строительство. А его обманули. Говорил, что вернет часть денег и вернется в Кызыл жить. Да и вообще, у него какая-то связь была с Улан-Удэ, там же сын у него умер пару лет назад от болезни (Николай Абаев потерял двух сыновей. – Прим. С.Р.). Видимо, не его там была сторона. У буддистов же как: прежде чем куда-то поехать, ты идешь к ламе и спрашиваешь, моя ли там сторона. Он поехал, не спросив. Для нас это большое горе. Мы не понимаем, до чего надо довести человека, чтобы он решил уйти из жизни. Мне каждый день присылают сообщения: куда отправить деньги на похороны. Все его помнят и знают. И это удивительно, ведь в Улан-Удэ он тоже был окружен преподавателями, студентами… Службы опеки, в конце концов, куда смотрели? "Мне было его жаль" В начале прошлого года Николай Абаев был в местной религиозной организации шаманов "Тэнгэри" – проводил презентацию своих книг. – Николай Вячеславович приходил к нам в "Тэнгэри", делал презентацию своих книг, – рассказывает Оксана Ким, шаман МРОШ "Тэнгэри". – Он много писал про буддизм, шаманизм. Немного писал про тэнгэрианство. Он несколько раз ко мне обращался, и я ему помогала в организационном плане. Мы собирали людей, журналистов, он рассказывал о своей новой книге. Несколько раз и я к нему обращалась за помощью. Чтобы он был нашим консультантом-экспертом. Мы же снимали много документальных фильмов о шаманстве в Бурятии. Иногда приезжали люди из Москвы, просили научное сопровождение к каким-то проектам. Мы тогда тоже обращались к Николаю Вячеславовичу. Характер у него был непростой, человек он принципиальный. Не любил жаловаться. Но мне лично он рассказывал о своей тяжелой жизни. А жизнь у него и правда была непростая. Сыновья погибли. Бытовая неустроенность. Говорил о том, что из Тывы его пригласили в Бурятию, но не выполнили те обязательства, которые обещали. В материальном плане. Мне было его жаль. Видно было, что и одежда старенькая. Носил такую странную меховую шапку – шутил, что это шапка Чингисхана. В последний раз я его и запомнила таким. По словам коллеги Николая Абаева по БГУ Ольги Малыгиной, университет пытался оказать ему поддержку. – Когда в июне мы услышали, что есть такое обращение – о том, что Николай Вячеславович якобы голодает, мы очень удивились, – говорит Ольга. – У него должность заведующего лабораторией, много регалий и званий и соответственно доплат. Есть свой личный кабинет, все условия работы. Плюс параллельно он работал и получал зарплату в Тувинском университете. Откуда такая нужда вдруг появилась? Когда мы все перешли на дистанционку, зарплату нам продолжили платить в полном объеме. Она по-прежнему поступала нам ежемесячно на карты. Но все-таки когда мы услышали о том, что он голодает, университет выделил деньги. Плюс профком помог продуктовым набором. В этот же вечер, как появилась в соцсетях информация, я приехала к нему домой. Ректор попросил меня лично разобраться в ситуации, что происходит, выяснить причины. Когда я в первый раз приехала, стала расспрашивать, неужели голодаете? Он сказал, что не голодает, проводил на кухню, показал продукты. Летом я несколько раз к нему приезжала. Мы с ним общались. На мои вопросы, откуда взялось обращение, он сначала сказал, что у него пропали банковские карточки. Я предложила помочь написать заявление, восстановить. Но он категорически отказался. Начал межеваться, мол, да ладно, я сам. Он намного старше меня, что тут поделаешь? Я спрашивала, в чем он нуждается. Он сказал, что нет горячей еды. Мы с коллегами привозили ему горячие обеды – заказывали в близлежащем кафе. Человек он был замкнутый, порой скрытный. Мог не взять трубку, не открыть дверь, такое бывало неоднократно, но мы все равно с коллегами все лето старались помогать. Пытались прибраться в квартире, помыть посуду. И только в последние месяцы я к нему не ездила, так как уехала в Новосибирск. И нам было удивительно читать в интернете о том, что у него не было денег и что его все бросили. Я знаю, что рядом с ним была постоянно и его бывшая супруга, он не был один. Честно говоря, его письмо стало для нас неожиданностью. Человек каждый день приходил на работу (до пандемии), все было нормально. И вдруг узнаем, что он голодает. Почему ушел из жизни? Мне кажется, но это мое личное мнение, что у него были личные мотивы на то, чтобы добровольно уйти из жизни. Добрая память о Николае Вячеславовиче как ярком ученом, преподавателе, учителе навсегда останется у нас, его коллег и всех, кто его знал. Вот какой комментарий удалось получить в пресс-службе Минсоцзащиты РБ. "В июне 2020 года к Абаеву Николаю Вячеславовичу был совершен выезд специалистов управления соцзащиты населения по г. Улан-Удэ, предложены услуги социального работника, устройство в дом-интернат. От предложенных услуг Николай Вячеславович отказался. Ему были доведены все контактные телефоны, чтобы он обращался в случае необходимости. Также ему был доставлен на дом продуктовый набор". "Отчаяние накапливалось в нем, это было видно" Друг Николая Абаева, редактор нескольких его книг, Илья Мукашов живет в другом регионе, но одним из первых узнал о случившемся. – Мы с Николаем Вячеславовичем несколько лет назад познакомились в интернете, – говорит Илья. – Я тогда редактировал альманах "Перекресток цивилизаций", и мы познакомились на почве общих интересов по философии и т.д. В своем альманахе я и его материал опубликовал. Потом редактировал и его книги. Мы выпустили несколько его книг. В том числе и за мой счет – в качестве подарка. 31 июля я прилетел в Улан-Удэ по личным обстоятельствам. Попасть к нему удалось не сразу. Он ушел со связи. Не отвечал на звонки, не был в Сети. Потом мы все-таки встретились. Я пришел в гости. В квартире был беспорядок, причем видно, что давний. Я заметил, что Николай Вячеславович очень сильно похудел. Реакция на меня была нулевая. Он как будто не узнал меня, хотя по факту узнал. Он не жаловался, не отвечал на мои вопросы. Только потом, когда мы стали жить вместе, я начал ситуацию узнавать. Мы прожили вместе вплоть до моего отлета из Улан-Удэ. Я улетел 29 сентября. Я узнал, что ученый действительно испытывал и испытывает нужду. Я помог организовать обращение от его лица, которое вышло в Сети, и сбор помощи – собрали 60 тысяч рублей. Они были переведены на его карту. Но, к сожалению, все списал банк. Это не было предусмотрено никем, потому что об этом долге никто не знал. У него карта сбербанковская, и с нее списывались все поступления, в том числе собранные народом деньги. При этом он ничего не получил. Долг был около 200 тысяч, кажется. На какие нужды брал кредит, он мне не рассказал. Как я понял, он взял кредитную карту, не смог вовремя погасить, и долг вырос. А потом все поступления денег с него снимались. Николай Абаев и Илья Мукашов Мы с ним говорили по этому поводу. Я ему предлагал оформить другую карту. Потому что постановления суда никакого не было. А зарплаты с этих двух университетов – бурятского и тувинского – все списывалось за счет долга. Я предложил помощь. Пенсия списывалась с карты без решения суда. Через Госуслуги и Пенсионный фонд мы перевели пенсию на доставку Почтой России по его адресу. Но получить ее Николай Вячеславович так и не успел. Был вынужденный переезд. Его выселили из квартиры за долги, соответственно, адрес поменялся. Ситуация связана и с его непростыми отношениями с женой. Насколько я знаю, они были в разводе, потом снова расписались. Но когда у него наступил тяжелый момент, она, в общем-то, не помогла. Я предложил объявить второй сбор средств, чтобы погасить долг за квартиру, где он жил на Саянах. Прислали тысяч 12, и я еще немного добавил. Но после ссоры с хозяйкой пришлось съезжать, брать хостел. Вещи так и остались в подъезде, потому что не было возможности их перевезти. Через неделю я кое-как нашел квартиру на Павлова. Ту самую, где его не стало. Квартира была убитая. Но деваться было некуда, а посуточная оплата была слишком дорогой. Начали обживаться. Там было ужасно. До нас жил 83-летний дедушка, и хозяева после него толком не убрали, оставили все как есть. Закончив свои дела, я улетел обратно домой, в Саратов. Когда прощались с Николаем Вячеславовичем, пожали друг другу руки. Я извинился, что приходится его покидать. Сказал – но я вас не бросаю, что найду кого-то, кто бы ему помогал, навещал. Потом, уже будучи в другом городе, я долго не мог найти, кто бы мог его навестить. Кто-то занят, кому-то было просто наплевать. Потом согласилась Арюна, моя подруга из Бурятии. Она живет не в Улан-Удэ, но согласилась навестить ученого. Мы с ней хотели купить ему продукты, проведать. Когда она приехала к нему, я по телефону ее сопровождал, помогал найти квартиру. Когда она подошла к его квартире, то услышала страшный запах. Говорит мне: "Надо вызывать экстренные службы, здесь запах". Я переспросил, думаешь, там труп? Она отвечает: однозначно. Потом подключились соседи. Сказали, что никаких звуков не слышали в течении где-то пяти дней. Приехали хозяева квартиры, открыли дверь своим ключом. И увидели, что Николай Вячеславович покончил с собой. 7 октября ему исполнился 71 год, и где-то рядом с этой датой его не стало. То есть получается, если бы я подругу не отправил, сколько бы еще труп лежал и разлагался – неизвестно. То, что такой гений погиб в нищете и голоде, – это просто показатель состояния общества. Показатель равнодушия. В Бурятии это равнодушие реально есть. Конечно, кто-то помогал. Кто-то приносил продукты. Депутаты какие-то тоже были. Но они не учитывали, что сахарный диабет у человека. Несли все подряд. Кто-то приносил еду из кафе. Но это всё было разово. А потом все разбежались как-то. Предлагали также общежитие в БГУ, интернат для престарелых. Он отказался, не его статус. Сказал, дом старости – это уже слишком. А студенческая жизнь в общежитии уже не для меня. Если у кого-то были или есть сомнения, что это было самоубийство, то у меня нет сомнений, – говорит Илья Мукашов. – Он несколько раз шутил на эту тему. Отчаяние накапливалось в нем, это было видно. Когда я приехал, он оттаял, но потом, видимо, все вернулось вспять. Николай Вячеславович как творческий человек, как выдающийся человек науки – был отражением, зеркалом общества. Сейчас это зеркало разбилось. Игорь Чигарских