kyrgyzdaar

и здесь к революции готовятся я смотрю так скажем демократия цветет партия фольк-хисториков восстала против жестокости тирана пуси райт vs тирании надо бы сразу в ООН или в ЕСПЧ писать, там быстро введут санкции и эмбарго на Стаса

быть историком всегда было опасно с древних времен досум вспомните сыма цяня геродота

на слоновом языке есть такая штука "слон" называется - это порождение бурной фантазии, где из мухи творят чудеса и подобные ветки на всяких там заумных форумах превращаются в слоноводческие хозяйства(по научному слонариумы), где заслуженные слоноведы выделяют из серой гущи слоноподобных слоников достойных похвалы слонов. и всякие там слонисты да слономаны придерживаясь неписаным законам слоноведения и слонистики, а также строго руководствуясь нормами слонового кодекса -Слоникса слоняются по безграничным просторам слонариумов. слонщики и слонщицы, заядлые слонтавры и слонозавры непременно вписывают свои бессмертные ники в общее слоновое дело за истинных слонов в духе слоновой слономастики. кстати, лучшие слонеры и слоноведы получают в качестве благодарности высокое звание народный слоновод КР (вар. РК, РФ, МНР, КНР и т.п.) так что учите слоновый язык, Стас

а что такое фольк хистори - это сознательная ложь или наивное заблуждение?

кстати в братском таджикистане вполне справедливо были учтены самостоятельной этнической группой не только локайцы но и конграты катаганы юзы барласы дурмены минги а также были выделены "среднеазиатские тюрки" или "ферганские тюрки". см. http://www.demoscope.ru/weekly/2005/0191/analit05.php Джамшед Куддусов, начальник Управления рынка труда и занятости населения Министерства труда и социальной защиты населения Республики Таджикистан (Душанбе, Таджикистан) За последние 14 лет этническая картина в стране значительно изменилась, во многом под воздействием факторов переходного периода. Так, по данным переписи населения 1989 года, таджики (титульный этнос) составляли 62,3% населения республики, узбеки — 23,5%, русские — 7,6%, татары — 1,4%, кыргызы — 1,3%, украинцы — 0,8%, немцы — 0,7%. На другие национальности (их более 20) приходилось менее 0,5%. Согласно же аналогичным данным 2000 года, доля таджиков увеличилась до 80%, узбеков — снизилась до 15,3%, русские составили 1,1%, татары — 0,3%, кыргызы — 1,1%, украинцы — 0,1%, немцы — менее 0,1%. При этом важно учитывать высокий демографический потенциал страны. За период между двумя переписями ее население выросло на 20,3%, составив 6 127,5 тыс. чел. К тому же за отмеченные годы численность афганцев поднялась с 2,1 тыс. до 4,7 тыс. чел., арабов — с 0,3 тыс. до 14,5 тыс., цыган — с 1,8 тыс. до 4,2 тыс. Вместе с тем в статистических отчетах появились новые национальности и народности: лакайцы, конграты, минги, дурмены, катаганы, барлосы и другие — в общем около 80 тыс. чел.

Р.С. Барсукова ИЯЛИ им. Г.Ибрагимова, г. Казань Д.А. Тачитдинова СОШ №1, г. Тобольск ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ ЗАБОЛОТНОГО ГОВОРА ТОБОЛО-ИРТЫШСКОГО ДИАЛЕКТА СИБИРСКИХ ТАТАР Впервые «заболотные татары» стали объектом исследования ученых Института этнографии АН СССР, целью изучения быта и культуры «заболотных татар» в 1948 г. В.В. Храмовой были исследованы татарские села Заболотья, такие, как Вармахлинские, Топкинские, Лайтамакские. В ее статье «Заболотные татары» (поездка 1948), наряду с описанием быта, культуры, одежды, обычаев, численности, рода деятельности, антропологических данных «заболотных татар» отмечается, что «заболотные татары» говорят на языке, отличающемся своим говором от тобольского [Храмова 1950: 174], и приводится некоторый лексический материал, например, колташиха «котел», урын «нары», сарауц «цветная бархатная, вышитая золотом, головная повязка», камзул «короткая безрукавка», кюртэ «пальто», кули «изделие из липовых мочал» и др. Эти факты и ныне представляют большую ценность, т.к. многие из этих слов (сарауц, кули, колташиха) вышли из употребления. По ним можно судить об одежде, быте, роде деятельности «заболотных татар» того времени и, конечно же, о языке. Также особый интерес представляют топонимы, т.е. названия населенных пунктов, содержащиеся в данной статье. Например, автор пишет, что «юрты имеют и другие названия: Лайтамак – Ванькины, Янгутум – Рисово, Топкинбашские – Ярышкины, Яшменево (ср. ныне Ишменево) – Нещще. Археологами обнаружено 4 городища: Басабыр, Лайтамак, Илях-тро, Янгутум» [Храмова 1950: 175, 176]. С 50-х гг. исследователем языка сибирских татар Д.Г.Тумашевой проводится огромная работа по изучению говоров и осмыслению языкового богатства сибирских татар. Ее первой работой, посвященной тюменскому говору, стала кандидатская диссертация «Татарские диалекты Западной Сибири (Тюмень)» (1952 г.), в которой автор на материале 14 татарских юрт Тюменского района и деревни Медянка Тобольского района описывает фонетические, морфологические, синтаксические и лексические особенности «тюменского диалекта». Продолжая исследование диалектов сибирских татар, автором впервые были изучены населенные пункты, расположенные и в болотистых местах Тобольского района. Результатом этих исследований явилась статья «Говор заболотных татар» (1958г.), в которой дана характеристика фонетических, морфологических, синтаксических особенностей говора. На основе анализа языковых особенностей заболотного говора Д.Г.Тумашева высказала предположение о наличии в нем финно-угорского субстрата, который проявляется в таких языковых особенностях, как спирантизация звуков п-б, к и своеобразие ударения. В подтверждение предположения автор приводит исторический факт о том, «что татары на этой территории распространились среди хантов, долгое время жили совместно с ними, пока часть хантов не ассимилировалась, а другая не ушла на север» [Тумашева 1958: 164]. Серию трудов Д.Г.Тумашевой продолжает «Словарь диалектов сибирских татар» (1992 г.), в котором отражены диалектальные слова, характерные и для заболотного говора. В данный словарь, кроме слов, собранных самим автором, были включены и материалы, содержащиеся в трудах и словарях В.В.Радлова, И.Гиганова, Л.Будагова, Л.В.Дмитриевой, М.А.Абдрахманова, Г.Х.Ахатова [Тумашева 1992: 3], что несомненно повышает научную ценность этой важной публикации. В «Словаре...» представлены более 200 слов, относящихся к заболотному говору, с указанием населенного пункта, где записано было то или иное слово. Можно утверждать, что «Словарь....» является первой работой, где отражается лексический материал заболотного говора, хотя в транскрипции их оставалась вне поля зрения фонетическая окраска, характерная для говора. Данные по заболотному говору нашли отражение и в работе Г.Х. Ахатова «Себер татарлары теле. 1 кисәк», вышедшей в 1960 г. В разделе фонетики автор, в частности, утверждает, что губно-губной звук ф можно услышать только в заболотном говоре, что между звуками ф и п нет исторических связей, т.к. они заимствованы из разных языков и произносятся по-разному. Спирантизацию звуков қ и п, б автор рассматривает как результат финно-угорского воздействия. Своеобразие ударения в говоре он рассматривает как сохранение особенностей древнетюркского языка, при этом ссылается на наличие такого же ударения и в чувашском языке, т.е. автор поддерживает мнение В.А. Богородицкого, Г. Алпарова, Ф.Г. Исхакова, В.А. Гордлевского, Н.А. Баскакова, Н.К. Дмитриева, И.А. Батманова, В.В. Решетова, С.К.Кенесбаева, считающих ударение на первом слоге древнетюркской особенностью. Некоторые сведения, касающиеся языковых особенностей заболотного говора, мы находим в работе Г.Ф.Саттарова «Мәктәптә тел культурасы» (1965). С целью изучения употребления диалектных слов в речи учащихся им были просмотрены письменные работы учащихся Лайтамакской восьмилетней, Ачирской, Вармахлинской, Ишменевской и Иземетской начальных школ и выявлены употребление звуков о, ө вместо ы, э, дифтонга -ай вместо -ый и вместо ударного э(е), смягчение гласных звуков. Отмечено оглушение согласных звуков, соответствия й~җ, ц~ч и др. В 1988-89 гг. с целью изучения языка и фольклора «заболотных татар» Казанским государственным университетом под руководством Г.М. Сунгатова были организованы три экспедиции в Заболотье. Результатом этих исследований явилась кандидатская диссертация Г.М. Сунгатова «Фонетическая система заболотного говора тоболо-иртышского диалекта сибирских татар (экспериментально-фонетическое исследование)» (1991г.), в которой для эксперимента автором были выбраны информанты из 2 деревень на территории распространения заболотного говора: Кускургуль и Ныптатар. Данная работа является первым экспериментально-фонетическим исследованием фонетической системы заболотного говора. Комплексным методом дистрибутивного и морфонологического анализа автор определил состав фонем говора. На выбранном речевом материале изучены формы реализации установленных фонем, их частотные и позиционно-комбинаторные характеристики. Экспериментально исследовано значение компонентов длительности и интенсивности звуков в ритмико-интонационной структуре говора. В результате многократного прослушивания магнитофонных записей автором в говоре выделено 59 звуков, из них 11 гласных и 48 согласных. На основе дистрибутивного анализа автор делает весьма интересные с научной точки зрения выводы. В частности, он указывает, что в одинаковых позициях в слове, в говоре произносятся разные по звучанию звуки. По насыщенности согласными заболотный говор богаче поволжско-татарского языка: константа консонантности в заболотном говоре составляет 1,46, а в татарском языке 1,42. По данному признаку заболотный говор значительно отличается от барабинского диалекта (1,33), казахского языка (1,33). Указывается также и на мелодичность языка, т.е. суммарное употребление в речи гласных и сонантов равно в говоре 68%, что приближает говор к финно-угорским языкам, так в мансийском языке мелодичность составляет 70%. Работа представляет значительный вклад в экспериментальную фонетику. В последние несколько лет (1998-2001 гг.) объектом внимания исследователей стала лексика сибирских татар. А.Р. Рахимова в кандидатской диссертации «Промысловая и хозяйственная лексика сибирских татар» (1998 г.), опубликованной в виде книги (2001 г.), на богатом лексическом материале проводит сравнительно-исторический анализ промысловой и хозяйственной лексики сибирских диалектов. Подвергнут всестороннему анализу ряд лексем и по заболотному говору. Большой интерес представляет мнение А.Р. Рахимовой, согласно которому, лексика диалектов сибирских татар не содержит тех данных, которые явились бы доказательством высказываний о наличии финно-угорского субстрата, что «финно-угорские самодийские слова занимают весьма незначительную часть заимствований в промысловой и хозяйственной лексике сибирских диалектов. Однако, следует оговориться по поводу слов неизвестного происхождения, которые выявляются в ходе сравнительного исследования лексики. При дальнейшем изучении в лексике, возможно, окажется какое-то количество и финно-угорских, самодийских слов. Показательно, что в хантыйском и мансийском языках, напротив, обнаруживается довольно много тюркской лексики ...» [Рахимова 2001: 9]. В работе А.Х.Насибуллиной «Лексика тоболо-иртышского диалекта сибирских татар» (2001 г.) на огромном материале проведен анализ свыше 10 наиболее основных лексико-семантических групп тоболо-иртышского диалекта. Данная работа является первой, где анализ ведется в семантическом и генетическом аспектах, установлены диалектно-лексические различия между говорами в составе тоболо-иртышского диалекта, выявлены специфика и лексическая общность диалекта с другими диалектами, определены историко-генетические пласты лексики тоболо-иртышского диалекта. Автор при анализе останавливается на лексическом материале, характерном и для заболотного говора. Выявляет специфичные для заболотного говора лексемы, такие, как йығыт «река, протекающая через лесистую местность», лағы «маленькая речка, начинающаяся из озера» и др. Большой вклад в изучение языка сибирских татар внесла докторская диссертация Х.Ч. Алишиной «Историко-лингвистические исследования ономастикона сибирских татар» (1999 г.), опубликованная в виде книги. Автором впервые и с привлечением огромного сравнительного материала исследован ономастикон носителей тоболо-иртышского диалекта, в т.ч. и заболотного говора, историко-лингвистическим методом. Привлекает внимание анализ топонимов: Вәчир: вәч (грязь, глина) + айыр (речка). По мнению исследователя, апеллятив вош (вож) есть в хантыйском языке. Возможно, в комониме Вәчир участвует аллофон этого слова, или форма Ачир относится к более древнему периоду. В этом случае фонему [w] следует рассматривать как протетический согласный, а сам омоним можно расчленить на составные ач/ача/әч/әчә + әйер/айыр «речка» [Алишина 1999: 236-237]. Лексема Иземеть состоит из частей [из-е] + [мәт]. Компонент «меть» [мәт] ~ [мат] в омонимах Меткә (Миткинские юрты Вагайского района), Кучеметьево (Ярковский район), Матка (село, Ханты-Мансийск), Маткинский Сор (озеро, Ханты-Мансийск) наводит на мысль о его древности и сакральности. Если «из» в финно-угорском языке означает «камень», то Иземеть «святилище, святой камень»? [Алишина 1999: 292]. Тапкинские: тәб ~ таб + кен (этноним, восходящий к хунну), таб – свет, светлый, т.е. тәпкен «светлые гунны»? [404] и др. Наблюдения автора представляют огромную научную ценность для изучения истории формирования говора, также и истории происхождения носителей заболотного говора, всех сибирских татар. С 1995 г. изучению заболотного говора сибирских татар посвящены работы Р.С. Барсуковой. В 2002 г. ею была защищена кандидатская диссертация на тему «Заболотный говор тоболо-иртышского диалекта татарского языка в сравнительном освещении», которая в 2004 г. была опубликова в виде монографии. Таким образом, «заболотные татары» и их говор в той или иной степени неоднократно привлекали внимание исследователей различных областей языкознания. Несмотря на это, нельзя считать, что довольно своеобразная специфика заболотного говора тоболо-иртышского диалекта сибирских татар достаточно раскрыта. Литература: Барсукова Р.С. Заболотный говор тоболо-иртышского диалекта татарского языка в сравнительном освещении. ­– Казань, 2004. – 160с. Тумашева Д.Г. Саз ягы татарлары сөйләше // Татар теле һәм әдәбияты.–1 китап. – Казан, 1958.– С. 149-182. Тумашева Д.Г. Диалекты сибирских татар: опыт сравнительного исследования. – Казань, 1977.–295 с. Храмова В.В. Заболотные татары (поездка 1948 г.) // Известия Всесоюзного географического общества. – М., 1950. – № 2. – С. 174 – 183.

Особенности традиционной свадебной обрядности татар в сельских поселениях Тюменской и Омской областейФ.Л. Шарифуллина Изучение особенностей традиционной свадьбы дает возможность расширить представление о специфическом облике духовной культуры татарского народа. Настоящее исследование является частью более широкой проблемы, связанной со всесторонней характеристикой свадьбы татар в целом. Традиционная свадебная обрядность сибирских татар привлекала внимание исследователей, как дореволюционного периода, так и последующего времени. В статье Н.Юшкова, изданной в 1861 году, говорится о значимости выкупа - калыма за невесту, о свадебной пище, обряде, связанном со сменой головного убора у невесты, а также особенностях сватовства и проведения брачной ночи, возрасте жениха и невесты. Однако эти сведения имеют фрагментарный характер и не могут дать полное представление о структуре свадьбы, как в целом у сибирских татар, так и их локальных групп. Особый интерес вызывают у нас работы, касающиеся изучения свадебной обрядности татар, расселенных в Тюменской и Омской областях, на той территории, где пролегал наш экспедиционный маршрут (3, 11-14,17). Для свадебной обрядности, как элемента духовной культуры, присуща высокая степень вариативности. Материалы нашего исследования показали, что в каждой деревне бытовали свои специфические черты проведения свадебных ритуалов. Полевые этнографические материалы, собранные автором в указанном регионе, хронологически охватывающие начало XX века, послужили основным источником. Использованы также материалы, собранные в Тюменской области с.н.с. отдела этнографии ИИ АН РТ Р.К.Уразмановой. [144] Большой интерес для исследования особенностей свадебной обрядности представляют татары ясколбинской или заболотной группы, расселенные в с. Лайтамак Тобольского района Тюменской области. Данная группа отличается наличием древнетюркского субстратного слоя, угорского и самодийского и отсутствием бухарского и казанско-татарского компонентов (13, с.40). Для нее характерна высокая степень эндогамии. По историческим источникам, в конце XVIII в. во внутригрупповых брачных связях находилось 93,8% всех женатых мужчин и женщин (13, с.41). Результаты языковых и фольклорных исследований также говорят о малом общении татар Заболотья, юго-восточной заболотной части Вагайского района, части Тевризского (устья Ишима) с центральными районами Тоболо-Иртышского бассейна (16, с.13). По нашим этнографическим материалам заболотные татары поселений Лайтамак, Кускургуль, Тәпкенбаш, Варпхы, Вармахли, Янкутум, Ачири (Вәчер), Ничшез, Ләнче, Наскы, Наскыбаш имели между собой достаточно тесные брачные связи. Доминировали традиционные браки по-сватовству сорап алу, хотя бытовало и умыкание девушки (с ее согласия). Выбор невесты проводили сваты и родственники жениха. Они высматривали девушек, заглядывая в окна, поскольку те не пользовались большой свободой передвижения. Особое внимание уделялось имущественному положению родителей девушки, ее личным качествам - деловитости, здоровью, возрасту. Группа заболотных татар в прошлом отличалась частыми случаями ранних браков. У них бытовал специфический способ определения брачной зрелости. В девочку, достигшую 12 лет, кто-нибудь из мужчин с силой кидал шапку. Считалось, если она устоит на ногах, то ее можно выдавать замуж. Средний брачный возраст юношей равнялся 18-25 годам. Сватовство кыз сурату начиналось с приходом в дом девушки сватов яуцы. Сватами могли быть мужчина или женщина, группа родственников. Если шла сваха, то она обычно приспускала одну штанину на сапог, а другую - заправляла в сапог. С собой она брала узелок с [145] угощениями - пивом, ягодами. Сват же приходил к родителям девушки держа в одной руке хлеб, завернутый в головной платок, а в другой - длинную палку, на верхний конец которой был привязан носовой платок (3, с.170; 17, с.240). Если родители девушки соглашались на брак, то сваты отдавали им гостинцы и договаривались о следующей встрече - помолвке. Ее проводили в доме девушки - йарашу. Близкие родственники, собравшись вместе обсуждали вопросы, связанные с выплатой калыма. В калым входили лошадь с упряжкой, с санями и продукты (мясо, мед, мука и т.д.). Тот, кто не мог уплатить такой выкуп, зачастую, не мог жениться до старости. Поэтому существовала практика продажи невест-татарок из других губерний (преимущественно из Уфимской). Они стоили дешевле. После договоренности родственников в доме невесты начинали готовиться к свадьбе. Сохранились смутные воспоминания информаторов о причитаниях невесты. В назначенный день несколько родственников и друзей нугәрләр со стороны невесты выезжали за женихом. В его доме им устраивали угощение, после чего гости, жених с двумя дружками уезжали к невесте. При их встрече во дворе стреляли из ружья, дабы отпугнуть нечистую силу. За вход к невесте от жениха и дружек требовали выкуп - деньги или подарки. Мужчины-родственники пропускали жениха к невесте после уплаты выкупа. Встреча их происходила в отдельной комнате, где кроме невесты находилась жена ее брата йенгәлек. Она оставалась поблизости от молодых. В тот же день или на следующей, в доме невесты начиналась свадьба туй. Активную роль играли свадебные чины, ответственные за ее проведение (туй башлыгы, йергечеләр, йермәкчеләр). На свадебном пиру присутствовали родители и родственники невесты. Родителей жениха и самих молодых не приглашали. Первую брачную ночь (постельный обряд) у заболотных татар проводили также на территории невесты. Жених оставался у нее на 2-3 ночи. Утром он оставлял родственникам монету йенгәлек. После его ухода, молодую начинали готовить к переезду в дом [146] мужа куц. Приданое упаковывали в сундуки, корзинки. Забирать молодую приезжали муж со своей свитой -нугәрләр. Они привозили с собой выкуп. Гостей угощали, дарили подарки. Перед отъездом супругам давали выпить молоко из одной чаши и выводили во двор. Гости стреляли из ружья, чтобы нечистая сила не увязалась за ними. Если невеста была из другого селения, то ее перевозили в дом мужа в закрытой повозке мугәтәк. Во главе свадебного поезда ехали молодые, за ними - остальные участники, с вещами молодой. Она везла с собой гостинцы баурцак - обжаренные в масле кусочки теста и кедровые орехи, считавшиеся большим лакомством. Во дворе дома мужа проводили магический обряд - очищение огнем. Молодая должна была переступить через горящее полено или солому. При входе ее в дом родственницы мужа рвали над порогом белую ткань. Молодая перешагивала через нее и вместе с мужем садилась под полог. Свадьба туй в доме мужа начиналась в день приезда молодой, в 5-6 часов вечера. Молодые не присутствовали на свадьбе; они сидели под пологом чатыр. На празднестве были задействованы особые свадебные чины: ответственный за проведение торжества - туй башлыгы, плясуны, шутники - йөрмәк күрсәтүчеләр, йөрмәкчеләр, музыканты-йөргечеләр, игравшие на скрипке, гармони. Свадебный пир начинался с пляски. Первой парой выступали юноша со стороны мужа и девушка из рода жены. Юноша накидывал на одно плечо девушки сложенный треугольником платок. Они исполняли особый танец, задевая друг друга плечами. Вслед за ними выходили люди степенного возраста. Затем гости садились за стол и начинался ритуал тостов - добрых пожеланий молодым после чего приступали к свадебному угощению. Застолье продолжалось до утра. Гостям подавали суп -лапшу, пельмени, мед и масло, билиши, различные выпечки, чай. Спозаранку молодым устраивали омовение. Обрядовой бани не было, ввиду отсутствия самих бань. Молодой супруг давал деньги или подарок женщине, которая помогала им. [147] Утром же проводили обряд встречи с молодой киленчәк күрешү, во время которого родственники с обеих сторон знакомились как с невестой, так и друг с другом. Ее родным дарили подарки. В тот же день в доме супруга происходил обряд мусульманского бракосочетания нигә, на котором присутствовали священнослужитель - мулла и родственники - только мужчины. Сами молодые находились в другой комнате. У заболотных татар обряд бракосочетания нигә, проводили, в основном, зажиточные семьи. После свадьбы супругов приглашали в гости түрген к родственникам мужа. Устраивались отдельные встречи родителей молодых. Специфическими чертами отличалась и свадебная обрядность в южной части Тюменской области (Тюменский, Тобольский, Вагайский районы). Эта территория считается местом обитания западно-сибирских татар (тобольско-иртышская группа) (1, с.11). Среди них выделяются тобольские татары, часть которых проживает в поселениях Юрты Медянские, Иртышанские, Епанчино. Известно, что в состав некоторых деревень входили казанские татары (Епанчино), бухарцы (Ембаево), имевшие брачные связи с местными жителями.(13, с. 178; 16, с.23). Свадьбу обычно играли осенью или зимой, реже - летом. Сватать шли два человека саучылар - близкие родственники или родители парня. После получения согласия на брак, в доме девушки проводили помолвку с присутствием родителей и родственников юноши. Они приносили деньги сәдәт калдыру и договаривались о выкупе калым, в состав которого входили лошадь (у зажиточных), продукты, одежда для невесты, постельные принадлежности с пологом. Невесте готовили приданое сип. В доме жениха устраивали угощение сый для родственников невесты, а накануне свадьбы вечером приглашали родственников жениха или все мужское население на угощение кичке туй, кияу табак. В д. Епакчино бытовал обычай, по которому приглашать гостей должен был 10-12 летний мальчик, нарядно одетый и подпоясанный красным кушаком. Он ездил по деревне верхом на коне и стучал по окнам домов, [148] зовя на угощение, во время которого мужчины пробовали готовые блюда, привезенные родственниками невесты и клали деньги или подарки на тарелку. На следующий день проводили религиозное бракосочетание никә с обязательным угощением свадебным кушаньем никә павырсак. Всем присутствовавшим раздавали подарки. В тот же вечер в доме невесты начиналась свадьба туй. Богатые устраивали конные скачки, борьбу, состязания в беге, стрельбе и т.п. Сторона жениха одаривала участников призами. На свадебном пиру родные невесты раздавали подарки родственникам жениха. Те, кто получал их, были обязаны сплясать. На свадьбе в д. Кубяково (Вагайский район) пели специальные песни бәет әйтәләр. Свадебные торжества продолжались и после бракосочетания, вплоть до встречи молодых. За женихом кияү китерү обычно приезжали родственники невесты, а в д. Епанчино (Тобольский район) - одна или две девушки от невесты, которые ходили к жениху с уговорами до трех раз. Туда же приносили угощение кияү ашы от родителей невесты и тюбетейку кияү кәбәц, специально изготовленную для жениха. Его родственники клали на тарелку деньги за угощение. Жениха с дружками нугәрләр и родственниками приводили в дом невесты. В д. Епанчино было принято приводить жениха к невесте тайком, иногда даже переодев его в женское платье или впустив через окно. В д.д. Янтык, Ембаево (Тюменский район) жениха также привозили тайком от всех, в то время как его дружку, переодетого женихом, везли по деревне, громко распевая песню "Ай-гай, Миршә". При входе в дом, где находилась невеста с подругами, деревенские парни требовали от жениха и дружек выкуп в виде небольшой суммы денег и получив его, пропускали их дальше. Жених привозил подарки, в том числе и кедровые орехи, которые передавал жене брата невесты кыз енгәлек, чтобы она раздала их всем участникам свадьбы. Она же готовила брачное помещение и проводила обряд утау басу, во время которого происходило обновление постели для новобрачных (заранее привезенной, родственниками жениха) [149] счастливой семейной парой, имеющих здоровых детей. Эго считалось гарантией удачной совместной жизни. Первая брачная ночь проходила в доме невесты. Молодых опекала все та же женщина, получавшая за свои услуги деньги или подарки. Она помогала провести омовение и топила баню для молодых (в д. Епанчино). В д.д. Кулларово, Кубяково (Вагайский район) бытовал обряд кыз сыкташу: молодая с подругами садилась на кровать, крепко сцепившись руками. Дружки с силой вырывали ее и увозили. В д. Ембаево (Тюменский район) молодуху при отъезде покрывали вуалью и обсыпали монетами. Перевозили ее вместе с родственницей в крытой свадебной повозке мүгәтәк, которой правил кучер. В другой, открытой повозке, ехал жених с дружками. В д. Епанчино (Тобольский район) запрягали до 30 лошадей и объезжали вокруг деревни. Коня, запряженного в повозку, где сидел жених, держал под узды дружка. При подъезде к дому невесты, кони ускоряли ход. Дружка пел: Бигүң матур булса, атын биер, ямьсез булсаң да ярый. Бигүң ямсез булса, атың матур булсын. (Если молодая красива, конь танцует, и самому можно быть некрасивым. Если молодая некрасива, то пусть конь будет хорош). Дружка стрелял из ружья при подъезде к усадьбе родителей жениха. Во дворе разжигали костер, через который должна была проскочить повозка с молодой. В д. Кулларово под ноги ей кидали горящую головешку төрын. Все магические действия были связаны с очищением молодой и обереганием новобрачных от злых духов. В качестве оберегов использовали самые прозаические предметы: отрезок ткани, пучок льна. В д. Кубяково молодых обмахивали живым петухом. При встрече со снохой свекровь дарила ей платок или отрез ситца. В д. Епанчино под ноги молодой бросали пуховую подушку йөгенеч ястык. Она делала три поклона и клялась не говорить дурных слов в адрес мужа и его родни, забрав подушку себе. В д. Ембаево (Тюменский район) молодая ступала с повозки на палас, по которому направлялась к дому. На пороге перед ней рвали ткань мал йыртыш и давали попробовать мед и масло. Затем ее провожали в [150] комнату, усаживали на кровать. Свекровь откидывала полог и выводила молодую к гостям. Ей преподносили две миски: с мукой и маслом, в которую она опускала обе руки, что символизировало сытную и счастливую жизнь. Затем невеста принималась угощать новых родственников. В ответ они дарили ей деньги или подарки. Спустя некоторое время после свадьбы родители молодых посещали друг друга. Некоторыми особенностями выделялась свадебная обрядность поселений Тарского района Омской области. Жители деревень Большие Туралы, Тустилә, Кугутау, Сэбәлән, Кучай, Шыклар, Казатово, Кушку не вступали в брачные отношения с тевризскими татарами и соседними народами, хотя, по сведениям информаторов, в прошлом известны случаи похищения девушек казахами, не имевшими средств заплатить выкуп за невесту - казашку. По этой же причине нередко браки заключались здесь между двоюродными родственниками. Бедность вынуждала парней идти в примаки к вдовам с детьми или инсценировать "похищение" с согласия девушки. В этих случаях выплаты калыма не требовалось. Брачные нормы регламентировались по сложившейся издавна традиции. Молодые люди противоположного пола не имели права общаться между собой, хотя иногда обменивались письмами. Брачный возраст равнялся , в среднем, у девушек 16-18, а у юношей 20-25 годам. Доминировали браки по-сватовству сураталар. Сватами баш кода могли быть посторонние люди или родственники парня, обычно его брат с женой. Встречались сваты-профессионалы. Родители девушки обращали особое внимание на имущественное положение кандидата в женихи. Если он их устраивал, то давали согласие на брак. Родители девушки приглашали к себе на сговор киңәш близких родственников парня. Они обговаривали выкуп алым-салым, в состав которого входили деньги, продукты (масло, мука, мясо), а также одежда для невесты. Там же проходила и помолвка ярашу. Родственники парня привозили отцу девушки обговоренные ранее выкуп и вещи. Устанавливали день свадьбы. [151] До свадьбы в доме невесты проводили девичник чымылтык. Всех девушек деревни собирали на угощение. Девушки пели, играли на гармони и плясали до ночи. В день свадьбы, обычно в пятницу, в доме невесты проводили религиозное бракосочетание нига с участием муллы и близких родственников-мужчин с обеих сторон. Молодые на церемонии не присутствовали, хотя полагалось узнать их согласие на брак. После нига гостям раздавали мелкие деньги. В тот же вечер в доме невесты начиналась свадьба туй. Мужчины рассаживались в комнате, а женщины - на кухне. Родители жениха не присутствовали. Гости садились на нары, пол, покрытый войлоком и ели с низких столиков. Свадьбу вел брат или родственник невесты баш кода. Ответственным за поставку спиртных напитков был специально назначенный человек карманбаш. Гостям подавали лапшу с картофелем, плов с мясом, который ели из общей посуды ложками, кушанья из теста и напитки. Жених приезжал с двумя дружками уңы-сулы (уңы - женатый родственник, сулы - холостой друг) На женихе была новая одежда: белая рубаха, костюм, сапоги, тюбетейка, а поверх нее - шляпа с широкими полями. Он привозил с собой подарки - отрезы на платье для женщин и сухофрукты, которые раздавали детям. Гостей угощали сестра невесты әбә и жена его брата ийңгә. Она же готовила брачную комнату и стелила постель для молодых. Дружки приводили жениха к невесте и уходили. Утром, после первой брачной ночи и омовения, дружки забирали жениха и увозили его домой. На следующий день молодую готовили к переезду күц в дом мужа. За женой он приезжал с дружками. У закрытых ворот их встречали парни, просившие деньги за пропуск во двор. Молодая ждала их, сидя на кровати. Она была одета в новое платье, сапожки и накрыта большим платком. Ее держали под руки родственницы әбә и ийңгә. Молодого с дружками угощали. Свадебный поезд возглавлял брат или родственник жены, следом ехала новобрачная с родственница-ми, сопровождаемая подводой с приданым, за ней следовал молодой с дружками, замыкали поезд родственники. Летом [152] ехали в тарантасе с открытым верхом, а зимой - в кошевке с плетеным верхом. К удилам коня привязывали узелок с деньгами, его брал себе кто-нибудь из встречающих. При приближении к дому молодой муж с дружками обгонял подводы и первым въезжал к себе во двор, чтобы предупредить о приезде. Родители давали ему выпить стакан молока и он снова выезжал к свадебному поезду, который проезжал дальше к соседним поселениям, яланам, где поезжане пели песни, плясали и играли на музыкальных инструментах. Затем коней поворачивали к дому молодого. При въезде во двор повозки проезжали через горящее бревно. Данное действие кала сикертә символизировало очищение молодой от злых духов, которые, по поверью, могли приехать с ней в дом мужа. Невестку встречали свекровь со свекром и родственники. Ей давали выпить молока, посыпали голову кушаньем из теста баурцак. При входе в дом молодая наступала на предварительно подрезанную, натянутую белую ткань, рвала ее ногой и вставала на пуховую подушку. Затем она входила в комнату и садилась под полог. К ней по очереди заходили новые родственники и дарили подарки куремнек. Затем невестку выводили на середину комнаты для обряда "открывания лица молодой". Родственник со стороны мужа, обычно мальчик, при помощи двух палочек или прутьев с третьей попытки отбрасывал с ее головы покрывало и получал за это подарок. Во время угощения гостей одна из родственниц обходила гостей с большой тарелкой для сбора денег и подарков новобрачным. После свадьбы новые родственники посещали друг друга, обмениваясь подарками. Особенности в свадебной обрядности и терминах имели место в ряде поселений татар Тевризского района Омской области - Вайбы, Туйчи, Тайшаткан, Кыскын, Отыз, связанных между собой тесными брачными узами. Преобладал брак по-сватовству димләп, суратып, киңәшеп алу. Во время встречи сват баш кода и родители девушки обсуждали возможность заключения брака. Если согласие было получено, то родственников жениха (обычно мужчин) приглашали на повторную встречу в дом невесты май [153] табак, сүз бетеру в один из наиболее благоприятных для этого дней (понедельник, четверг, пятница). Родные жениха приходили с гостинцами. При встрече обсуждали вопросы, связанные с выплатой выкупа. В его состав входили деньги, продукты, одежда для невесты. Все это должны были привезти в дом девушки накануне свадьбы. Для ее родителей готовили специальные подарки - платье, шубу (ата тун, инә тун), которые дарили после свадьбы. В день свадьбы, утром, у невесты устраивали чаепитие для девушек, а после полудня проводили религиозное бракосочетание никах. Жених приезжал с дружками, один из которых был родственником - баш нүгәр, другие - друзьями-сверстниками - нүгәрләр. Символ дружки - красная лента через плечо отличала их от остальных гостей. Во время никах невеста находилась у соседей. У молодых спрашивали согласие - у невесты ее мать, у жениха - его отец. Главное свадебное застолье кичке туй также проводили в доме невесты вечером, после никах. Гостям подавали суп-лапшу, отварное мясо, билиши, выпечку и напитки арак, бал сорасы. Завершалось празднество пляской одного из родственников невесты - өн-дәүлеләр. Эго служило сигналом к окончанию застолья. Гости расходились, а жених с дружками выходили во двор. Невеста под покрывалом беркәнчек и ее подруги усаживались на брачную постель. Дружки стучались в дверь. Родственницы устраивали шуточный торг за право пройти к невесте. В комнате две подруги просили у главного дружки денег за перину. Затем подружки и дружки уходили. Родственницы поили жениха чаем и оставляли наедине с невестой. Утром, после брачной ночи, их отправляли в баню кияү мунчасы. Новобрачный оставлял там деньги для женщин, которые топили баню. В доме готовили оладьи для зятя и дружек, пришедших поутру его навестить. После чаепития молодая раздавала им и женщинам, обслуживавшим их, подарки өснә юл (носки, перчатки, кисеты и т.п.), которые привез ее муж. Затем он с дружками уезжал домой. Там готовились к встрече невестки. Накануне в его доме устраивали угощение нүгәрләр [154] җиялар для дружек и сверстников. Утром муж и дружки выезжали за женой. После чаепития в ее доме гости и родственники готовились к отъезду күч. Свадебный поезд возглавляли родственники баш кода, өндәүлеләр. На отдельной подводе перевозили вещи. Молодая ехала в крытой свадебной повозке мәгәрдәк (считалось грехом перевозить ее в открытом экипаже). Перед выездом дружки разбрасывали деньги, чтобы откупиться от родственников, чинивших препятствия. По приезду в дом молодого, дружки стреляли из ружья. Молодую усаживали под полог. Мулла читал молитву. Затем присутствовавших угощали гостинцем чак-чак, привезенным родственницами молодой в большом узелке. В нем помимо этого лакомства были отрез ткани, полотенце, платки, платье. Тот, кому поручалось развязать узелок, брал одну из вещей себе. За пробу чак-чака давали деньги катана. После ухода муллы невестку знакомили со свекром и свекровью и их родными. Она раздавала им подарки и угощала. Те в ответ также давали ей деньги или подарки. Родственники мужа принимали у себя гостей - родственников невестки. Неделю спустя в доме мужа устраивали первую встречу төргән родителей молодых. Туда же приглашали и гостей, в основном, родственников невестки. Вскоре ее родители проводили встречу с новыми родственниками у себя дома. Высокая степень эндогамности (94,1% внутригрупповых браков) в XIX в. была особенно характерна для татар, проживающих по Иртышу и части территории Вагайского района Тюменской области (13, с.42). Брачные связи тесно объединяли поселения Усть-Ишимского района Омской области (д. Летние, Курды, Ашаван, Саургастан, Ихсидер, Кулдыкан, Таудан) и Вагайского района Тюменской обл. (д. Кулларово). У этих татар брачный возраст девушек равнялся 20-22, а у юношей 23-27 годам. Сватать суратып, теләп алалар шли родители юноши или его близкие родственники. Если согласие было достигнуто, то устраивали помолвку ярашу. Обговаривали выкуп калым. В него входили одежда для невесты, продукты и деньги. Калым привозили в дом невесты отец и мать жениха, накануне или в [155] день свадьбы. В доме невесты проводили девичник кызлар мәҗлесе. Они приносили с собой подарки или деньги. Свадьбу играли в доме родителей невесты. Жених приезжал с дружкой нүгәр, со своим старшим братом и его женой ийнгә, которая привозила с собой кедровые орехи и раздавала участникам свадебной церемонии. Родственники невесты и односельчане преграждали путь жениху и сопровождавшим его дружкам, требуя выкуп - деньги, водку. После уплаты выкупа, они въезжали во двор невесты. Она сидела с сестрой под пологом цатыр. Гости веселились до ночи и расходились по домам. На следующее утро после брачной ночи молодые совершали омовение или мылись в бане. В тот же день новобрачную перевозили в дом мужа. На нее накидывали покрывало и усаживали в повозку. При подъезде свадебного поезда к дому дружка стрелял из ружья. Повозка с молодыми проскакивала через горящий стог соломы. На столб рядом с домом жениха вешали красный платок - знак свадебного пира. Родственники встречали гостей пением свадебных песен. Молодая наступала на подушку, а руки опускала в две миски с мукой и маслом. Вещи невестки, привезенные в сундуках на отдельной подводе, выкупали родственники молодого за символическую плату. В доме новобрачного проводили религиозное бракосочетание никә. Супруги сидели рядом, в одном из уголков комнаты. После ухода муллы начинался свадебный пир. Гостям подавали свадебное кушанье чак-чак, приготовленное родственницами невестки. Женщины и мужчины веселились вместе, плясали, пели и играли на инструментах -кубызе, скрипке, гармони. После свадьбы проводили цой туй - встречи родителей и близких родственников вначале в доме молодого, а затем в доме родителей его жены. Гости приходили с подарками - караваями хлеба. Молодые супруги также присутствовали на встречах. Интересными особенностями отличалась традиционная свадебная обрядность татар Усть-Ишимского района Омской области. У жителей поселений Ашаван, Тебендя, Уба, связанных брачными узами, бытовали такие формы брака, [156] как похищение девушек кыз урлау без их согласия и "убегом" качырып алу. Однако преобладала женитьба по-сватовству соратып алу. Нередкими были ранние браки, в 15-16 лет, хотя это не приветствовалось обществом и мулла не узаконивал брак до достижения супругами 17 лет. В то же время имели место случаи женитьбы молодых парней на девушках значительно старшего (на 10 и более лет) возраста. Молодые люди не имели право выбора, все ре-шали их родители. Сватами саучы были обычно отец, мать и ближайшие родственники юноши. В доме девушки они садились около двери и говорили в иносказательной форме о цели прихода. В случае согласия, родителей юноши приглашали на помолвку ярашырга, майлы итмәк в доме девушки. Отец, мать и близкие родственники приносили с собой немного масла и 2 большие пресные лепешки из дрожжевого теста пәтер, приготовленные в печи. Их резали на куски и ели с маслом. Это служило закреплением помолвки. Тут же обговаривали выкуп салым: деньги, продукты (мясо, мука, масло), одежда невесте (камзол с длинными рукавами, отрез на платье, мех на шубу, шаль), ткань для полога (около 20 метров) над кроватью супругов. Салым привозили до свадьбы. В приданое родители невесты давали скотину төргәү (корову, овцу). Для бедных семей выкуп был обременительным - его собирали в течение года. Нередко для того, чтобы помолвка не расстроилась на столь длительный срок, устраивали условное бракосочетание ярты ника - агыт. Однако эта церемония не давала разрешения молодым стать супругами, потому что в праве на невесту важное значение имела выплата калыма. До свадьбы в доме девушки проводили девичник кызлар мәҗлесе, а в доме жениха - парнишник егетләр жиялар. Свадебный пир сый проводили в доме невесты. На нем присутствовали отцы баш кодалар и матери баш кодагыйлар молодых, родственники. Жених с дружкой и близким родственником, выехав к невесте, заезжали на кладбище помолиться и поклониться могилам предков. Религиозное бракосочетание проводили в доме невесты или у жениха, [157] после переезда к нему. В течение брачной церемонии молодые сидели вместе в той же комнате или за столом. В тот же день невесту перевозили в дом жениха. Она, спускаясь с повозки, наступала на подложенную ей под ноги подушку и съедала кусок масла из рук свекрови. В это время 3 раза стреляли из ружья. При входе в дом, у порога, она наступала на белую ткань, тупса йөртү. Родственники жениха выкупали ее вещи и отдельно свадебное кушанье чак-чак за деньги или в обмен на скотину. При входе в дом молодую осыпали мелкими монетами. После приезда невесты начинались состязания: конные скачки, борьба, бега, перетягивание скалки и т.д. Родственники жениха награждали победителей подарками. Гостям подавали свадебное кушанье чак-чак, привезенное родственницами невесты. Они раздавали его и обходили гостей с подносом и тарелкой, собирая деньги, подарки. Во время застолья проводился обряд целования рук: жених прикладывался к руке тестя, невеста -свекрови, а отцы друг друга. (д. Ашаван). Брачная ночь была в доме жениха или в доме его родственников. Утром муж дарил жене серьги или кольцо. После свадьбы родители новобрачных обменивались визитами, устраивая угощение сой. Своеобразные черты отмечаются и в традиционной свадебной обрядности у связанных брачными узами жителей ряда населений Большереченского и Колосовского районов Омской области. В деревнях Уленкуль, Тара, Уыш, Учалы, Тузкимә, Кугытай, Тузхасан, Карагуль, Чарналы, Яңа аул средний брачный возраст девушек равнялся 15-17 лет, а юношей - 22-25 годам. При выборе брачных партнеров учитывались не столько характеры молодых, сколько значимость рода токымын караганнар. Сватать соратып алалар шли родители юноши. После получения согласия устраивали ярашу, во время которого родственники обговаривали выкуп алын-салым (деньги, продукты, одежду). Основные расходы на свадьбе несла сторона жениха. Невесте старались дать хорошее приданое: одежду, постельные принадлежности, утварь и другие вещи. Считалось, [158] что после выдачи девушки замуж, ее сторона беднела, а сторона жениха - богатела. На следующей встрече булчау назначали день свадьбы у невесты и обговаривали количество гостей нугәрләр со стороны жениха. За 10-15 дней до свадьбы родные жениха привозили в дом невесты алым-салым. Вскоре там проводили девичник кызлар чакырту. Каждая девушка приходила с холщовой расшитой сумкой пукча, на которой были вышиты ее фамилия и имя. Внутрь сумки был положен подарок невесте. Девушки приносили с собой билиши, играли на кубызе, пели и плясали. В доме жениха устраивали парнишник егетләр жиялар. Религиозное бракосочетание никах проводили в доме невесты. Молодые на нем не присутствовали. Через несколько дней там же начиналась свадьба. Утром появлялся жених с дружками. По обычаю ему вручали нож, чтобы он воткнул его в специально испеченный билиш. Разрезал же билиш один из родственников невесты, за что получал от жениха символическое денежное вознаграждение. После полудня собирались остальные гости и начинался свадебный пир. Как правило, родственники приносили с собой продукты, чтобы помочь в проведении свадьбы туй күтәрү. Гости рассаживались на полу и на нарах, покрытых ткаными дорожками. Еду ставили на скатерть, столов не было. Свадебное кушанье сәк-сәк готовили только богатые семьи. В тот же вечер жены братьев невесты ийңгиләр готовили ее ко встрече с женихом. Она сидела под пологом вместе с двумя подругами уңы-сулы. Пир заканчивался ночью и гости расходились по домам родственников невесты. В тот вечер молодые, как правило, впервые видели друг друга. После брачной ночи, на следующее утро, родственницы ийңгиләр помогали молодым совершить омовение. К супругам приходили дети. Им раздавали изюм, привезенный женихом. Родственники молодой приносили подарки бирнә и знакомились с зятем. Для них устраивали чаепитие. Молодой оставался в доме жены около недели кияүләп йөри, а затем уезжал к себе. Вскоре он приезжал с дружками, чтобы перевезти жену. Свадебный поезд [159] күч состоял из молодых супругов, их друзей и близких родственников. При встрече под ноги молодой клали подушку, осыпали мелкими монетами, натягивали перед порогом заранее подрезанную ткань баянды, которую она должна была порвать, наступив правой ногой. В комнате проводили обряд снятия покрывала әчемнек. К молодой подводили мальчика и девочку, державших в руках по веретену. Ими они три раза приподнимали покрывало и снимали его. За это детям давали гостинцы. Невестку усаживали под полог. К ней заходили свекровь со свекром, родственники и что-нибудь дарили. После получения подарков, невестке разрешали выйти из-под полога. Свадьба в доме молодого мужа длилась день-два. Спустя неделю, другую, в доме молодого устраивали встречу турген с близкими родственниками. Вскоре такую же встречу проводили у себя родители невестки. Выводы. Относительно высокая степень эндогамии сибирских татар обеспечила сохранение устойчивых традиций и особенностей в свадебном комплексе. Наши наблюдения и материалы исследователей свидетельствуют о территориальной эндогамности: браки были предпочтительны в пределах своей микросреды - деревни, района. Они заключались, в основном, в пределах 6-12 км. Максимальный радиус брачного круга Усть-Ишимского района был равен 41 км. (9, с.71-73). Браки местных сибирских татар с приезжими "российскими" (поволжско-приуральскими) татарами считались нежелательными. У сибирских татар на исследованной территории выделяются два типа свадебной обрядности. Доминирующим, в территориальном отношении, является первый, характеризующийся следующими признаками: а) постельный обряд (брачная ночь) происходит до приезда невесты в дом жениха, на территории невесты; б) переезд невесты в дом жениха совершается после постельного обряда; в) важнейшие обряды санкционирующего характера совершаются на территории родителей невесты; г) жених и невеста в них не участвуют, они "скрываются" (21, с.224-225). Данный тип [160] был распространен у татар в Вагайском, Тюменском, Тобольском районах Тюменской области, в Тарском, Большереченском, Тевризском, Усть-Ишимском районах Омской области и Томском Приобье. (11, с.85-86). Его бытование характерно для значительной территории Волго-Уральского региона: у казанских татар Казанской, Уфимской, Пермской, Вятской, Оренбургской, а также у мишарей Казанской, Саратовской, Самарской, Оренбургской, Нижегородской, и, частично, Пензенской губерний. Он был присущ и свадебной обрядности башкир, казахов, киргизов, каракалпаков, узбеков Коканда, таджиков Исфары, якутов, тувинцев и ряда других народов Средней Азии, Казахстана, Сибири, Алтая (19, с.124; 7, с. 160,169-170). У части сибирских татар бытовал второй тип свадебной обрядности. Для него было характерным: а) постельный обряд (брачная ночь) после переезда в дом жениха и на территории жениха; б) переезд совершается до постельного обряда; в) жених и невеста участвуют во всех обрядах, включая свадебное застолье, имеющее санкционирующий характер. Данный тип имел распространение, главным образом, в Усть-Ишимском районе Омской области (д. Ашаван, Тебендя, Уба, Утызы, Кипокулары, Тавлинск, Нагорное), а в Волго-Уралье у татар-мишарей Пензенской, Тамбовской губ.; у крящен Казанской, Уфимской, Оренбургской, Вятской губ.; у касимовских Рязанской и чепецких Вятской губернии, а также у астраханских (19, с.125; 18,с.116; 8,с.157). В некоторых поселениях Вагайского района (д. Кулларово) Тюменской области и Усть-Ишимского района Омской области (д. Летние, Курды, Саургастан, Ихсидер, Кулдыкан, Таудан) бракосочетание проводили в присутствии молодых, но обязательно в доме жениха, после совершения там постельного обряда. Второй, тип свадебной обрядности был характерен для степных и кубанских ногайцев, карачаевцев, туркмен, узбеков-сартов, таджиков Бухары, Самарканда, южных алтайцев. (6, с.167; 4, с.129; 7, с.171; 10, с.172). [161] Типологическое сходство свадебных обрядов сибирских татар, поволжско-приуральских татар, других народов Средней Азии и Казахстана, Кавказа, Сибири и Алтая дает возможность предположить о тесных этнокультурных контактах между ними. Среднестатистический брачный возраст у женщин сибирских татарок, по данным переписи 1926 г., был 18,4 лет, что ниже, чем у других групп поволжско-уральских татар (20,7 лет - у казанских, 19,4 лет - у мишарок, 18,9 - у приуральских) и был примерно одинаков с возрастом крымских татарок (18,3 лет) (5,с.79). Более низким брачным возрастом (15-17 лет) отличались сибирские татарки яснолбинской (заболотной) группы, в формировании которой участвовало угорско-самодийское население. Среднестатистический брачный возраст мужчин сибирских татар - 21,9 лет был самым низким, по сравнению с другими группами татар: у крымских - 25 лет, астраханских - 22,9 лет, поволжско-уральских -22,7 лет (5, с.79). Другой характерной особенностью являются конно-спортивные состязания. Они были неотъемлемой частью свадебной обрядности жителей поселений Вагайского (д. Кубяково), Тобольского (д. Епанчино) районов Тюменской области, Усть-Ишимского (д. Ашаван, Тебендя, Уба) района Омской области. Подобные состязания были также характерны для бурят юго-восточной Сибири и народов Средней Азии, Казахстана, Кавказа (7, с. 150,162; 20, с.140; 2, с.157). Там же находит параллели обряд сыктышкан, когда невесту с силой вырывали из рук ее подруг. Для сибирских татар была присуща апотропейская (отгоняющая) магия, основанная на представлении, что особыми действиями можно отогнать злых духов, приносящих вред человеку. Среди обрядов, имевших магическое действие, выделяются обряды обмахивания невесты живым петухом и натягивания перед ней куска белой ткани перед входом в дом жениха в Вагайском районе (д. Кулларово, Кубяково) Тюменской области, Тарском (д. Б.-Туралы), Большереченском (Уленкуль) районах Омской области. [162] Аналогичные действия и, соответственно, термины имели место у астраханских татар (18, с.118). Функция двери как границы была очерчена множеством запретов и предписаний, во многом сходных у тюрков с монголами (15, с.69). Во многих поселениях сибирских татар проводили обряд очищения огнем: Вагайском (Кулларово, Кубяково), Тобольском (Юрты Медянские, Епанчино) районах Тюменской области, в Тарском (Б.-Туралы) районе Омской области. Данный обряд имел место у кряшен, астраханских татар, туркмен, узбеков и других народов Средней Азии, Сибири, Алтая (4, с. 166; 3). Интерес представляет обычай целования рук у родственников во время свадьбы в Усть-Ишимском районе (д. Ашаван) Омской области. В этом прослеживается общность с татарами-мишарями Пензенской, Тамбовской губерний; касимовскими и астраханскими татарами, ногайцами, азербайджанцами (18, с.118). Указанные особенности являются ярким свидетельством сложных процессов этнокультурного взаимодействия различных этнических групп на территории Западной Сибири. В свадебной обрядности сибирских татар нашли отражение их тесные контакты с населением Поволжья, Урала, Казахстана, Средней Азии, Алтая, Кавказа. 1. Алишева Х.Ч. Тоболо-иртышский диалект языка сибирских татар. - Казань, 1994. 2. Басаева Н.Д. Семья и брак у бурят. Улан-Удэ, 1991. 3. Валеев Ф.Т. Западно-сибирские татары. - Казань, 1980. 4. Исследования по этнографии туркмен. - Ашхабад, 1965. 5. Исхаков Д.М. Территориальная вариативность традиционных норм брачного возраста у татар//Ареальные исследования в языкознании и этнографии. - Тезисы докл. пятой науч. конф. "Проблемы атласной картографии". - Уфа, 1985. 6. Калмыков И.Х., Керейтов Р.Х., Сикалиев А.И. - М. Ногайцы. - Черкесск, 1988. -с.167. 7. Лобачева Н.П. К истории сложения института свадебной обрядности//Семья и семейные обряды у народов Средней Азии и Казахстана. -М., 1978. 8. Мухамедова Р.Г. Татары-мишари. -М.,1972. [163] 9. Сатлыкова Р.К. Современное расселение татар Среднего Прииртышья//Современные этнические процессы у народов Западной и Южной Сибири. - Томск. 1981. 10. Тадина Н.А. Алтайская свадебная обрядность XIX-XX вв. Горно-Алтайск. 1995. 11. Томилов Н.А. Очерки этнографии тюркского населения Томского Приобья. Томск, 1983. 12. Томилов Н.А. Свадебная обрядность. Сибирские татары. Алтайск, 1995.//Семейная обрядность народов Сибири. Опыт сравнительного изучения. -М., 1980. 13. Томилов Н.А. Этническая история тюркоязычного населения Западно-Сибирской равнины в конце XIX-начале XX вв. - Новосибирск, 1992. 14. Томилов Н.А., Карелина И.М. Свадебный обряд татар Среднего Прииртышья//Проблемы этнографии и социологии культуры. - Омск, 1988. 15. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Пространство и время. Внешний мир. Новосибирск., 1988. 16. Тумашева Д.Г., Ахметова Ф.В. Этнические группы сибирских татар по языковым и фольклорным данным//Этногенез и этническая история тюркских народов Сибири и сопредельных территорий. - Омск, 1983. 17. Файзуллина Г.Ш. Обряды переходного периода у заболотных татар. - Народы Сибири. Кн.З. Сибирский этнографический сборник, 8. М., 1997. 18. Шарифуллина Ф.Л. Традиционная свадебная обрядность астраханских татар//Астраханские татары. - Казань, 1992. 19. Шарифуллина Ф.Л., Уразманова Р.К. Опыт типологии традиционной свадебной обрядности татар Поволжья и Приуралья //Этнокультурное районирование татар Среднего Поволжья. - Казань, 1991. 20. Шикова Т.Т. Об условиях и формах заключения брака у кабардинцев в дореволюционном прошлом//Ученые записки Каб. -Балкарского науч.-иссл.ин-та. Т.XVI. - Нальчик, 1959. -с. 140. 21. Чистов К.В. Типологические проблемы изучения восточно-славянского обряда//Проблемы типологии в этнографии. -М., 1979. 22. Юшков Н. Сибирские татары//Тобольские губернские ведомости. -№34-35, 1861. 23. Этнографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. Т. 1. - Новосибирск. 1996. [164] Сборник статей "Сибирские татары". Монография - Казань : Институт истории АН РТ. 2002 г.

кстати их самоназвание на самом деле немного иначе звучит их самоназвание Х.Й вместо точки читайте "у" просто раньше при СССР его деликатно писали ХУЭЙ добавляли букву Э. и пусть даже этот этноним - самоназвание в настоящее время официально признан в РФ я не могу писать его полностью и правильно, по понятным причинам.

а есть еще и другие русские субэтносы Затундренные крестьяне -это русские сибирские старожилы, частично воспринявшие язык и обычаи долган, живут на Таймыре (сейчас - Таймырская АО в составе Красноярского края). Якутяне - это жители ямщицких селений по реке Лена (русские, смешавшиеся с якутами) Они же ленские старожилы из списка. А еще зовутся "ленские ямщики" Все они принадлежат к так называемым "русским старожилам" - потомкам первых русских поселенцев в Сибири, проникших туда в XVI-XVIII вв. через город Мангазею и далее через русские торговые города-форпросты в Сибири. Они частично смешались с туземцами, восприняли от местного населения способы охоты и рыболовства, собаководство и оленеводство, а также некоторые виды одежды, но сохранили национальное самосознание, язык и свой оригинальный фольклор. Русско-устьинцы - жители села Русское Устье на Индигирке - древнейшая группа русского народа в Сибири. Предполагают, что их предки приплыли в устье Индигирки при Иване Грозном или в самом начале XVII века. Марковцы - это староверы, жители с. Марковка в устье Анадыря (тоже на Таймыре). Озерова Г.Н., Петрова Т.М. О картографировании групп русского народа на начало ХХ века // журнал "Советская этнография". - 1979. - № 4. Полуверцы - так называют народ сету скобари. В свою очередь, скобари - это Псковско-Печорский русский субэтнос. Сету - одна из реликтовых финских народностей. Официально православные, но сохранили и язычество (поэтому скобари их так зовут). Живут в Печорском районе Псковской области (чуть более 500 человек) и в Эстонии (чуть менее 10 тыс.). Число постоянно снижается, так как их дети и внуки относят себя кто к русским, кто - к эстонцам. Говорят на диалекте, близком южно-эстонскому. По одной из версий, сету - это эстонцы, бежавшие из Ливонии во времена насаждения католичества. В России они приняли православие, не отказавшись и от некоторых языческих традиций. Поклоняются как Иисусу Христу, так и языческому богу Пеко. Согласно другому мнению - очень древнее племя, которое на Западе слилось с другими племенами и образовало эстонский этнос, а в России - со хранилось в чистом виде. Согласно третьей версии, сету, это - эстонцы, которые обособились, живя на отшибе среди псковских мхов и озер, где они смешались с древним финно-угорским племенем, ныне исчезнувшим - водью. В списке представлены, кроме полуверцев, еще сету и эстонцы-сету. Впрочем, некоторые исследователи считают сету все же субэтносом русского народа, как и камчадалы, поморцы,албазинцы,горюны, кержаки, липоване, полехи, поляки, семейские, чалдоны, сицкари, скобари, терюхане, и походчане.

из википедии Каменщики Каменщики (бухтарминцы) Каменщики д.Быково, фото А.Н. Белослюдова, 1927 Самоназвание кержаки, каменщики, бухтарминцы, старовeры Современный ареал расселения и численность Всего: в конце XIX в. - более 15000 человек Казахстан Россия Китай США и другие страны мира Язык русский, окающий диалект Религия православие, старообрядчество Входит в русские Происхождение восточные славяне, индоевропейцы Ка́менщики (бухтарми́нские каменщики, бухтарми́нские старообрядцы, алтайские каменщики, бухтарми́нцы) — этнографическая группа русских, сформировавшаяся в XVIII – XIX веках на территории Юго-Западного Алтая в многочисленных труднодоступных горных долинах бассейна реки Бухтарма и высокогорной Уймонской степи у истоков реки Катунь. Название происходит от старинного русского обозначения гористой местности – «ка́мень». Формировалась из семей старообрядцев, преимущественно беспоповцев поморского согласия, и других беглецов от правительственных повинностей — горнозаводских крестьян, рекрутов, крепостных, каторжников и более поздних поселенцев. Исторический диалект языка — о́кающий[1]. Содержание [убрать] 1 Особенности 2 История 3 Современное состояние 4 Источники 5 См. также 6 Ссылки [править]Особенности Формирование бухтарминских каменщиков явилось результатом смешения выходцев из различных регионов и различных социальных групп, постепенно вливавшихся в общины старожилов. Основу составляли кержаки из Нижегородской губернии.[2] Отмечено культурное влияние выходцев из Поморья, Олонецкой, Новгородской, Вологодской, Пермской губерний,[3] Западной Сибири и Алтайского края, а также казахов, алтайцев, ойратов.[4] В силу общего происхождения и длительного совместного проживания бухтарминцы особенно сблизились с «поляками». Из-за нехватки женщин, случались смешанные браки с местными тюркскими и монгольскими народами (обязательным для невесты было принятие староверия), дети считались русскими. Заметно влияние казахских традиций на быт и культуру каменщиков в элементах одежды, предметах быта, некоторых обычаях, знании языка.[5] Существовал обычай усыновления чужих детей вне зависимости от национальности. Внебрачные дети носили фамилию деда по матери и пользовались такими же правами, как и «законные».[6] Старообрядцы во избежание близкородственных браков помнили до девяти поколений предков.[7] Исследователями отмечалась большая зажиточность бухтарминских каменщиков, из-за минимального давления государственных повинностей, внутренней системы самоуправления и взаимопомощи, особого склада характера, щедрых природных богатств края, использования наемных работников. Каменщики вплоть до коллективизации представляли весьма замкнутое и локальное общество, со своей самобытной культурой и традиционным бытовым укладом — по консервативным нормам и правилам православных старообрядческих общин, с сильным ограничением внешних контактов. [править]История Карта расселения бухтарминских каменщиков в конце XVIII века посмотреть в картах Google Резные ворота, 1927 г. Гуляния на Масленицу, 1927 г. Праздничное гуляние молодежи, 1927 г. Поездка на пашню с косой, 1927 г. С самого начала XVIII века, русские беглецы селились за Колывано-Кузнецкой укрепленной линией в обширных труднодоступных местах южных Алтайских гор. После ослабления и разгрома Джунгарского ханства войсками Цинской империи Бухтарминский край оказался на нейтральной территории, между нечеткими границами Российской империи и Китая. Край был богат природными ресурсами и находился вне правового поля соседних государств. Первые староверы появились здесь ещё в 1720-е годы, но документальные свидетельства относятся лишь к 1740-м. Причиной побегов было введение в 20-е гг. XVIII в. двойного оклада со староверов, а также распоряжение 1737 г. о привлечении раскольников к горным работам при казенных заводах.[8] Долина Бухтармы зачастую являлась конечной целью беглецов. Позже эти земли получили название Беловодье. Основателем бухтарминской вольницы считался крестьянин Афанасий Селезнев, а также Бердюгины, Лыковы, Коробейниковы, Лысовы. Их потомки и сейчас живут в селах на берегу Бухтармы.[9] Первые поселения состояли из одиночных домиков, заимок и маленьких поселков в 5-6 дворов. Каменщики занимались охотой, сельским хозяйством (преобладала залежно-паровая система), рыболовством, пчеловодством, позднее мараловодством (разведением алтайского подвида Благородного оленя). Обменивали добытые меха и продукты на товары у соседей - сибирских казаков, казахов, алтайцев, китайцев, а также заезжих русских купцов. Деревни строились возле речек, и в них обязательно ставили мельницу и кузницу. В 1790 году насчитывалось 15 селений. Часть каменщиков ушла из Бухтарминской долины дальше в горы, на реки Аргут и Катунь. Ими было основано старообрядческое село Уймон и ещё несколько поселений в Уймонской долине.[10] После основания Бухтарминской крепости обнаружилось 17 русских поселений в окрестных горах на нижней Бухтарме.[11] Рескриптом Екатерины II от 15 сентября 1791 г. часть каменщиков (205 мужчин и 68 женщин[12]) и заселенные ими территории были приняты в состав России как Бухтарминская инородческая управа и Уймонская инородческая управа. Они расплачивались с правительством ясаком в виде пушнины и звериных шкур, как инородцы (народы нерусского происхождения). С одной стороны такое юридическое положение давало больше свобод, а с другой приравнивало к наименее почитаемым категориям населения. Кроме того, бухтарминцы были освобождены от подчинения присылаемой администрации, горно-заводских работ, рекрутчины и некоторых других повинностей. После получения официального статуса российских подданных бухтарминские каменщики переселились в более удобные для жительства места. В 1792 г. вместо 30 мелких поселков из 2-3 дворов образовались 9 деревень, в которых проживало чуть более 300 чел.: Осочиха (Богатырево), Быково, Сенное, Коробиха, Печи, Язовая, Белая, Фыкалка, Малонарымская (Огнево)[13]. В 1796 г. ясак заменили денежной податью, а в 1824г. — оброком как с оседлых инородцев. В переписи 1835 года в управе числилось 326 мужчин и 304 женщины. В 1878 г. Бухтарминская и Уймонская инородческие управы упразднены и превращены в обычные крестьянские управы с ликвидацией всех льгот[14]. В 1883 г., народонаселение Бухтарминского края, входившего в административном отношении в Бийский округ Томской губернии, составляло 15503 души обоего пола, в том числе в Зыряновской волости проживало 5240 душ; Бухтарминской крестьянской – 4931, Бухтарминской инородческой – 2153, Большенарымской – 3184 души. Бухтарминская крестьянская волость состояла из 11 селений, жители которых занимались скотоводством, хлебопашеством, пчеловодством, перевозкой руд от Змеиногорского рудника на Бухтарминскую рудосплавную пристань, торговлей и пр. В их пользовании находилось 5000 дес. пашни и до 1400 дес. сенокосных земель[15]. Часть неизвестных властям поселений сохранялась до Октябрьской революции и Коллективизации. В 1927 году только в пяти основанных каменщиками Бухтарминских деревнях насчитывалось свыше 3000 человек[16]. [править]Современное состояние В результате предсоветских, советских и постсоветских культурно-политических процессов и миграций потомки бухтарминцев причисляют себя к общерусскому этносу и проживают в различных регионах Казахстана, России, Китая[17], США[18][19], и других странах мира. Наибольшее количество потомков алтайских каменщиков живёт в городах и селах Восточно-Казахстанской области, которая включает в себя основные территории исторического формирования каменщиков. В переписи 2002 года на территории РФ — лишь 2 человека указали свою принадлежность к каменщикам.

уж больно на нас похож сразу видно наш дед. расскажите о нем Адаш!

"кыргыздын кеги кырк жылда" (переведите пожалуйста) гласит народная пословица, неужели это так? вроде не злопамятны мы?

[qектересно среди Кыргызов есть тюрки? не корректный вопрос. есть ли кыргызы среди тюрков, точнее были ли кыргызы в числе древних тюрков(?) вот такой вопрос может быть в историческим смысле, а среди современных "тюрков" как и среди свидетелей еговы, каратистов, нардистов и прочих ортодоксальных демократов значащихся по паспорту кыргызами "очень много" .

максим бакиев отец кыргыз мать русская

есть легенда "о вечном жиде" там герой вечно скитается

меня смущает дата образования, и такая поразительная точность и такое чувство, что вся история "тюрков", по мнению автора поста начинается только после первого т.каганата то есть самые древние тюрки а потом все остальные

Восточно-Казахстанский облсуд реабилитировал фашистского пособника: "М.Шокай не был фашистским пособником ("прихвостнем") и не сотрудничал с гитлеровцами, не выступал против интересов своего народа" 09:46 11.10.2012 2к-1300-12 П О С Т А Н О В Л Е Н И Е 27 сентября 2012 года г. Усть-Каменогорск Кассационная судебная коллегия Восточно-Казахстанского областного суда в составе председательствующего председателя областного суда Рахметулина А.Д., судей Козлова Е.А., Токушевой М.Ч., с участием прокурора Кузбосыновой А.Р. представителей истца Хван Г.Г., по доверенности от 19.03.2012 г., и Салимовой М.О., по доверенности от 01.06.2012 г., представителя ответчика ТОО "3-ИКС" Божкова А.Н., по доверенности от 12.04.2012 г., ответчика Данилевского Д.Г. рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении областного суда гражданское дело по иску Бегманова Касымхана Сейтхановича к ТОО "3-ИКС", Данилевскому Денису Георгиевичу, Михееву Сергею Николаевичу о защите чести и достоинства, возмещении морального вреда, поступившее по кассационным жалобам ответчиков на постановление апелляционной судебной коллегии от 12 июля 2012 года, У С Т А Н О В И Л А: Бегманов К.С. обратился в суд с иском к ответчикам ТОО "3-ИКС" газета "FLASH", Данилевскому Д.Г., Михееву С.Н. о защите чести и достоинства. В обоснование своих требований указал, что после презентации документального фильма "Дорогами Мустафы Шокая", автором и режиссером которого является он, в газете "FLASH", принадлежащей ТОО "3-ИКС", были опубликованы статьи журналистов Данилевского Д.Г. и Михеева С.Н. "Национал-демократы против таможенного союза" и "Как черное становится белым", в которых содержатся сведения, порочащие его честь и достоинство. Просил признать несоответствующими действительности сведения, изложенные в статье "Национал-демократы против таможенного союза", а именно: "на днях в г.Усть-Каменогорске состоялась презентация документального фильма "Дорогами Мустафы Шокая", повествующего о деятеле, который в годы войны сотрудничал с гитлеровцами, создавал из пленных красноармейцев т.н. Туркестанский легион. Мустафа Шокай - это, по сути, казахский Власов"; "А месяц спустя тоже по госзаказу уже написать о фашистском прихвостне, стоящем по другую сторону окопа" и в статье "Как черное становится белым", а именно: "по причине смерти несостоявшегося правителя-гауляйтера Казахстана и Средней Азии" (о Мустафе Шокае). "И ни слова о пресловутом "Туркестанском легионе", одним из идейных руководителей был, с убедительной доказательностью сего факта, Мустафа Шокай". Обязать редакцию газеты "FLASH" опубликовать опровержение, а также взыскать с ответчиков в равных долях компенсацию морального вреда в сумме 5 000 000 тенге. Решением Усть-Каменогорского городского суда от 18 мая 2012 года в удовлетворении иска Бегманова К.С. к ТОО "3-ИКС", Данилевскому Д.Г., Михееву С.Н. о защите чести и достоинства, возмещении морального вреда отказано. Взысканы с Бегманова К.С. в пользу ТОО "3-ИКС" расходы по оплате помощи представителя в сумме 20 000 тенге. Постановлением апелляционной судебной коллегии Восточно-Казахстанского областного суда от 12 июля 2012 года решение суда отменено и вынесено новое решение, которым постановлено: Признать несоответствующими действительности и порочащими честь и достоинство Бегманова К.С. сведения, содержащиеся: - в статье Данилевского Д.Г. "Национал-демократы против таможенного союза" в газете "FLASH" от 26.06.2011 года: "на днях в г.Усть-Каменогорске состоялась презентация документального фильма "Дорогами Мустафы Шокая", повествующего о деятеле, который в годы войны сотрудничал с гитлеровцами, создавал из пленных красноармейцев т.н. Туркестанский легион. Мустафа Шокай - это, по сути, казахский Власов", "А месяц спустя тоже по госзаказу уже написать о фашистском прихвостне, стоящем по другую сторону окопа". - в статье Михеева С.Н. "Как черное становится белым", где автором указано следующее: "по причине смерти несостоявшегося правителя-гауляйтера Казахстана и Средней Азии" (о Мустафе Шокае). "И ни слова о пресловутом "Туркестанском легионе", одним из идейных руководителей был, с убедительной доказательностью сего факта, Мустафа Шокай". Обязать редакцию газеты "FLASH" опубликовать опровержение по указанным сведениям. Взыскать с ответчиков Данилевского Д.Г. и Михеева С.Н. в равных долях в пользу Бегманова К.С. в счет возмещения морального вреда 100 000 тенге, а также судебные расходы в виде возврата госпошлины в сумме 1 618 тенге и оплаты услуг представителя в сумме 100 000 тенге. В кассационной жалобе представитель ТОО "З-ИКС" Божков А.Н. просит постановление апелляционной судебной коллегии отменить, оставить в силе решение суда первой инстанции и взыскать судебные расходы, услуги представителя в размере 20 000 тенге, понесенные для участия в судах апелляционной и кассационной инстанций. При этом указывает, что в публикациях сведения о Бегманове К.С. не распространялись, не обсуждался фильм, а только поднимался вопрос об исторической личности, которая не имеет родственных связей с автором фильма. Журналистами относительно героя были высказаны свои точки зрения, за что они не должны нести ответственность. Считает, что в данном случае не нарушены права Бегманова К.С., потому он является ненадлежащим истцом. В кассационной жалобе Данилевский Д.Г., не соглашаясь также с постановлением апелляционной судебной коллегии, просил оставить в силе решение Усть-Каменогорского городского суда как законное и обоснованное, при этом приводит доводы аналогичные ТОО "З-ИКС", а в дополнительной жалобе, не соглашаясь с размером судебных расходов (услуги представителя), считает их чрезмерно завышенными. Ответчик Михеев С.Н. присоединился к кассационным жалобам ответчиков ТОО "З-ИКС", Данилевского Д.Г., о чем подал заявление. Заслушав доклад судьи Токушевой М.Ч., пояснения представителя ответчиков ТОО "3-ИКС" Божкова А.Н., ответчика Данилевского Д.Г., поддержавших доводы жалобы, пояснения представителей истца Хван Г.Г., Салимовой М.О. о несогласии с доводами жалобы, заключение прокурора Кузбосыновой А.Р., полагавшей постановление апелляционной судебной коллегии подлежащим оставлению без изменения, изучив материалы дела, доводы жалобы, кассационная коллегия считает необходимым решение суда оставить без изменения по следующим основаниям. Как видно из материалов дела, в июле 2011 года в акимате г. Усть-Каменогорска была проведена презентация документального фильма автора и режиссера Бегманова К.С. под названием "Дорогами Мустафы Шокая", на которой присутствовали представители средств массовой информации, в том числе и ответчики в лице журналиста Михеева С.Н. Впоследствии 26.07.2011 года и 6.08.2011 года в газете "Flash!" были опубликованы две статьи журналистов Данилевского Д.Г. и Михеева С.Н., под названиями "Национал демократы против таможенного Союза" и "Когда черное становится белым". В статье Данилевского Д.Г. "Национал демократы против таможенного Союза" указано: "На днях в Усть-Каменогорске состоялась презентация документального фильма "Дорогами Мустафы Шокая", повествующего о деятеле, который в годы войны сотрудничал с гитлеровцами, создавал из пленных красноармейцев Туркестанский легион. Мустафа Шокай - это, по сути, казахский Власов. А его поднимают на щит чуть ли не как борца за независимый Казахстан. Причем отдел внутренний политики Усть-Каменогорска не просто оповестил журналистов об этой презентации, но и просил осветить на страницах газет и телеэкранах в рамках государственного заказа, то есть за оплату. Странная позиция. На 9 мая они просят в рамках госзаказа осветить мероприятию ко Дню Победы, прославить героев Великой Отечественной. А месяц спустя - тоже по госзаказу уже написать о фашистском прихвостне, стоявшем по другой стороне окопа". Из содержания данного абзаца следует, что фильм снят о человеке, который в годы войны сотрудничал с гитлеровцами, создавал из пленных красноармейцев Туркестанский легион, являлся пособником фашистов. Статья Михеева С.Н. под названием "Когда черное становится белым" начинается словами: "Как происходит процесс придания "белого и пушистого" вида прежде весьма сомнительным личностям ради идеологической перековки населения, хорошо было видно на презентации-просмотре документального фильма Касымхана Бегманова "Дорогами Мустафы Шокая". Далее по тексту М.Шокай указан в качестве "несостоявшегося правителя-гауляйтера Казахстана и Средней Азии". "И ни слова о пресловутом "Туркестанском легионе", одним из идейных руководителей которого был, с убедительной доказательностью сего факта, Мустафа Шокай". Как из самого содержания статьи, так и из вышеперечисленных отдельных высказываний журналиста следует, что М.Шокай сотрудничал с нацисткой Германией для свержения советской власти в Казахстане и Средней Азии, готов был возглавить движение "Туркестанский легион", однако в связи со смертью его идея не осуществлена до конца. Анализируя представленные доказательства, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что вышеназванными статьями, а именно в содержащихся в них высказываниях журналистов задета честь, достоинство автора и режиссера данного фильма Бегманова К.С. С таким выводом соглашается и суд кассационной инстанции, поскольку согласно материалам дела фильм, посвященный жизнедеятельности общественного деятеля, первого казахского политического эмигранта М.Шокая, отдавшего жизнь ради свободы тюркских народов, основан на документальных директивах, исследованных учеными-историками, политологами Республики Казахстан и специально созданной комиссией по вопросам реабилитации при ДКНБ по Кзыл-Ординской области. М.Шокай не был фашистским пособником ("прихвостнем") и не сотрудничал с гитлеровцами, не выступал против интересов своего народа. Свидетельством тому служит тот факт, что в отношении него не было возбуждено уголовного дела, не предъявлено какого-либо обвинения по данному поводу. Наоборот, имя М.Шокая было присвоено улицам некоторых городов Республики Казахстан (Алматы, Кызылорда, Усть-Каменогорск), открыта мемориальная доска, установлен памятник в парижском пригороде Ножан-сюр-Марн и в городе Париж. Кроме того, документальный фильм "Дорогами Мустафы Шокая" был включен Министерством образования и науки Республики Казахстан в перечень литературных произведений для использования в общеобразовательной программе по изучению истории в учебных заведениях. Допущенными негативными высказываниями через средства массовой информации в адрес героя фильма у определенной массы читателей формируется не только отрицательное мнение о нем, но и создается впечатление, что автор фильма, пропагандирует человека, который в годы войны сотрудничал с фашистами Германии, тем самым нарушает существующие в обществе и государстве принципы морали, осуждающие идеи фашизма. Тогда как автор и режиссер фильма попытался донести до зрителей основы жизнедеятельности М.Шокая как борца за свободу и независимость народов Казахстана, Закавказья и Средней Азии, основанных на первоисточниках и архивных материалах. Удовлетворяя исковые требования Бегманова К.С., суд апелляционной инстанции правомерно руководствовался ст.141, 143 Гражданского кодекса (далее ГК), а также п.1 Нормативного постановления Верховного Суда Республики Казахстан №6 от 18.12.1992 года (с внесенными изменениями) "О применении в судебной практике законодательства о защите чести и достоинства или деловой репутации физических и юридических лиц". Согласно пункту 1 Нормативного постановления, порочащими являются несоответствующие действительности сведения, которые умаляют честь и достоинство гражданина или организации в общественном мнении отдельных граждан с точки зрения соблюдения законов, моральных принципов общества. Честь - это общественная оценка лица, мера его духовных и социальных качеств. Достоинство - это внутренняя самооценка лицом собственных качеств, способностей, своего общественного значения. Деловая репутация - это устойчивая положительная оценка деловых (производственных, профессиональных) достоинств лица общественным мнением. Факт распространения порочащих сведений подтверждается публикацией статей в средствах массовой информации, а именно в газете "Flash!", а также размещение текста статей на сайте: www.flashpress.kz. В соответствии с пунктом 1 статьи 17 Конституции Республики Казахстан достоинство человека неприкосновенно. Согласно пунктам 1 и 2 статьи 18 Конституции каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и достоинства. Согласно статьи 21 Закона Республики Казахстан "О средствах массовой информации" (далее Закона) журналист обязан уважать законные права и интересы физических и юридических лиц. В соответствии с положениями статей 141, 143 ГК, статьи 19 Закона гражданин вправе требовать в судебном порядке опровержения сведений, порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию, а также возмещения морального вреда, связанного с нарушением неимущественных прав. Доводы ответчиков о том, что их высказывания о сотрудничестве М.Шокая в годы Второй мировой войны с гитлеровской Германией, озвученные в статьях, не затрагивают честь и достоинство Бегманова К., не могут быть признаны обоснованными, поскольку данные суждения, распространенные через средства массовой информации, умаляют достоинство Бегманова К.С., создавая у читателей негативное отношение к нему как к режиссеру и автору, который снял фильм о предателе Родины, соратнике фашистской Германии. Тогда как фильм о жизнедеятельности М.Шокая был снят на основе документальных материалов и научно-исследовательских работ, имеющих историческую ценность и ставших культурным наследием современного общества. В этой связи постановление апелляционной судебной коллегии об удовлетворении исковых требований Бегманова К.С., связанных с нарушением его неимущественных прав, кассационная коллегия находит правомерным. В соответствии со статьями 110, 111 ГПК РК стороне, в пользу которой состоялось решение, суд присуждает возмещение другой стороной все понесенные по делу судебные расходы в размере удовлетворенной части иска, а также расходы по оплате помощи представителя, участвовавшего в процессе, в размере понесенных стороной затрат. По денежным требованиям эти расходы не должны превышать десяти процентов от удовлетворенной части иска. Расходы по оплате услуг представителя в размере 100 000 тенге подтверждаются квитанцией и договором, находящимися в материалах дела. С учетом того, что данное дело рассмотрено в судах первой, апелляционной и кассационной инстанций, в которых участвовал представитель истца, коллегия соглашается и с размером присужденной суммы в счет возмещения затрат на услуги представителя. На основании изложенного, доводы жалобы коллегия находит несостоятельными. Руководствуясь ст. 383-20 п.1 ГПК коллегия П О С Т А Н О В И Л А: Постановление апелляционной судебной коллегии Восточно-Казахстанского областного суда от 27 сентября 2012 года оставить без изменения, кассационные жалобы ответчиков без удовлетворения. Председательствующий: А.Д.Рахметулин Судьи: Е.А.Козлов М.Ч.Токушева __________________________________ подробнее о деле тут - http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1336982460 Источник - ЦентрАзия Постоянный адрес статьи - http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1349934360

ВЫСТУПЛЕНИЕ ПРЕЗИДЕНТА РЕСПУБЛИКИ УЗБЕКИСТАН ИСЛАМА КАРИМОВА НА ПЛЕНАРНОМ ЗАСЕДАНИИ САММИТА ООН «ЦЕЛИ РАЗВИТИЯ ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ» 20.09.2010 Уважаемый господин Председатель! Уважаемые друзья! Одним из самых серьезных препятствий, как это подчеркивается в Декларации развития тысячелетия, в борьбе с бедностью, нищетой, голодом, ростом материнской и детской смертности, эпидемиями и другими проблемами человечества являются продолжающиеся на нашей Земле войны и конфликты, сохраняющиеся межгосударственные, межэтнические и межрелигиозные противостояния. Подтверждение этой истины мы видим на примере многострадального Афганистана, где вот уже более 30 лет не прекращаются военные действия. Сегодня все очевидней становится сам факт, что военного решения афганской проблемы нет, а избранная стратегия коалиционных сил по умиротворению Афганистана не дает ожидаемых результатов. Каждый день продолжения войны еще более усугубляет бедственное положение народа Афганистана и еще больше осложняет решение самой проблемы. В складывающейся ситуации чрезвычайно важное значение приобретает поиск альтернативных путей достижения мира и стабильности в Афганистане. В их числе, по нашему мнению, важную роль могло бы сыграть создание под эгидой ООН контактной группы «6+3», предложенной Узбекистаном еще в 2008 году. Смысл и суть нашей инициативы исходят из того, что проблемы своей страны должны решаться самими афганцами при содействии тех стран, кто, исходя из своих интересов, заинтересованы в окончании войны и стабильном будущем Афганистана. И к их числу, прежде всего, необходимо отнести США, НАТО, Россию, имеющих конкретное отношение к миротворческой миссии, а также страны, непосредственно соседствующие с Афганистаном. Важнейшая цель контактной группы «6+3» – это предложить противоборствующим сторонам Программу по прекращению военных действий в Афганистане, найти компромиссные решения по основным ключевым проблемам и противоречиям, которые разделяют страну, обеспечить безопасность и предоставить необходимые гарантии, учитывая интересы каждой из сторон. При этом первоочередное внимание в программе должно быть уделено оказанию экономической помощи, реализации социальных, инфраструктурных и гуманитарных проектов, решению проблем занятости населения, острейших задач по борьбе с бедностью, нищетой, бесправием. Необходимо проявить полное уважение к многовековым традициям, обычаям, ценностям религии ислама, которых придерживается народ Афганистана. Достижению поставленной цели могут способствовать присутствующие, я подчеркиваю, пока в Афганистане коалиционные миротворческие силы. Серьезную угрозу дестабилизации обстановки в регионе Центральной Азии несут в себе трагические события, имевшие место в июне 2010 года в Киргизии. Свержение в апреле этого года дискредитирующей себя президентской власти, сложившиеся напряженность и противостояние, а также вакуум легитимной власти в стране явились прологом для провоцирования на юге Киргизии жестоких кровавых событий на межэтнической почве, в результате которых погибли сотни людей, пострадали тысячи ни в чем не повинных мирных граждан. У нас сегодня есть все основания заявить, что сами киргизы и многочисленная узбекская диаспора, проживающая на юге республики, сами стали заложниками глубоко продуманной и хорошо организованной акции со стороны третьих сил. Цель этой акции заключалась не только в создании хаоса и неуправляемой ситуации в стране, но и преследовала далеко идущие цели по втягиванию Узбекистана в эту жесткую резню и, в конечном итоге, превращения межэтнического противоборства в межгосударственное противостояние двух соседних государств – Кыргызстана и Узбекистана. Вот в этой исключительно сложной, взрывоопасной ситуации не допустить задуманного сценария развития событий – стало для нас тяжелейшей проблемой. Принять на своей территории более ста тысяч беженцев, детей, женщин, стариков, разместить, обустроить и обеспечить их всем необходимым – стоило огромного напряжения сил и ресурсов. И при этом не дать разрастись жесточайшему насилию, сохранить на приграничной территории спокойствие, исключить любой взрыв эмоций, страстей и экстремизма, которые могли иметь непредсказуемые последствия. Только разум, понимание простой истины, что на этой земле в течение многих веков совместно бок о бок жили узбеки, кыргызы и еще долгие века будут жить вместе их дети и потомки, дало нам, нашему народу силы для того, чтобы предотвратить превращение этой трагедии в новый масштабный очаг противостояния в Центральной Азии. Безусловно, сегодня Кыргызстан нуждается в оказании гуманитарной помощи и поддержке со стороны соседей и мирового сообщества. Но не менее важной задачей является проведение независимого международного расследования погромов, убийств и насилия, совершенных 11-14 июня на юге Киргизии, для того, чтобы привлечь к судебной ответственности всех тех, кто является заказчиком, организатором и исполнителем этих кровавых злодеяний. Убежден, что своевременное проведение объективных независимых международных расследований, исключающих всякую предвзятость и односторонний подход, твердая принципиальная позиция международной общественности могут открыть дорогу к примирению и согласию между киргизами и узбекским меньшинством на юге Кыргызстана. Я хотел бы подчеркнуть, что любое отступление от этих позиций может привести к повторению трагических событий, возникновению очень опасного источника напряженности на юге Кыргызстана. И в этой связи мы вправе ожидать от ООН всяческого содействия проведению независимого международного расследования трагических событий, что позволит предупредить возможную эскалацию событий в соседнем Кыргызстане. Огромное значение для достижения целей, поставленных Декларацией тысячелетия, особенно в условиях современных аномальных природных изменений, приобретает защита экологии и сохранение окружающей среды. Наглядным примером – свидетельством нашего безответственного отношения к проблемам экологии – является трагедия Арала, который практически в период жизни только одного поколения превратился из когда-то одного из уникальных красивейших морей в высыхающий и исчезающий водоем. За сорок лет площадь акватории Аральского моря сократилась более чем в 7 раз, объем воды уменьшился в 13 раз, в десятки раз возросла ее минерализация, сделав море непригодным для обитания живых организмов, в результате произошли полная деградация и исчезновение практически всех видов флоры и фауны. Сегодня в Приаралье возник сложнейший комплекс не только экологических, но и социально-экономических и демографических проблем, имеющих планетарные последствия, в чем убедился Генеральный секретарь ООН господин Пан Ги Мун при посещении Арала в этом году. И мы за это приносим ему огромную благодарность. В связи с продолжающимся высыханием Арала и происходящей гуманитарной катастрофой вокруг него важнейшая задача сегодня – сохранить природный биологический фонд Приаралья, сократить губительное воздействие аральского кризиса на окружающую среду и, самое главное, на жизнедеятельность проживающих здесь сотни тысяч и миллионов людей. Необходимо учесть, что зона Приаралья обеспечивается водой за счет стока двух основных рек – Амударьи и Сырдарьи, любое уменьшение притока этих рек – это кардинальное нарушение и без того хрупкого экологического баланса во всем обширном регионе. И в этих условиях любые попытки реализовать проекты, которые были разработаны 30-40 лет назад, еще в советский период, по возведению в верховьях этих рек масштабных гидросооружений с гигантскими плотинами, тем более, если учесть, что сейсмичность зоны предстоящего строительства составляет 8-9 баллов, – все это может нанести непоправимый ущерб экологии и является причиной опаснейших техногенных катастроф. Было бы гораздо рациональнее, как рекомендуют многие международные экологические организации и авторитетные эксперты, для получения на этих реках таких же энергетических мощностей перейти к строительству менее опасных, но более экономных малых ГЭС. Проблемы высыхающего Арала – это проблемы миллионов людей, проживающих в этом регионе, которые с надеждой о помощи обращаются в адрес такой авторитетной организации, как ООН. Господин Председатель! Пользуясь этой возможностью, хотел бы очень коротко проинформировать Саммит о тех конкретных шагах, которые сделаны Узбекистаном на пути достижения целей, заложенных в Декларации тысячелетия. Прошло всего 19 лет с того времени как Республика Узбекистан, став независимым государством, вошла в число полноправных членов ООН. За годы независимого развития страна с ее односторонней гипертрофированной, сырьевой экономикой, разрушительной монополией на производство хлопка-сырца, примитивной производственной и социальной инфраструктурой, низким душевым потреблением вышла на рубежи, которые полностью изменили ее облик и место в мировом сообществе. За все эти годы валовой внутренний продукт вырос в 3,5 раза, а в расчете на душу населения – в 2,5 раза, средняя заработная плата возросла в 14 раз. Затраты государства на социальную сферу и социальную защиту выросли более чем в 5 раз. Ежегодно 50 процентов Государственного бюджета направляется в социальную сферу. Обеспеченность чистой питьевой водой населения сегодня достигла 82,5 процента, а природным газом – 83,5 процента, сделаны решительные шаги по коренному реформированию и развитию здравоохранения, ликвидации и существенному сокращению тяжелейших инфекционных заболеваний. Уровень материнской смертности сократился более чем в 2 раза, детская смертность сократилась в 3 раза. Средняя продолжительность жизни людей за этот период, то есть неполные 20 лет, увеличилась с 67 до 73 лет, а женщин – до 75 лет. Сегодня 48 процентов всех занятых в стране составляют женщины. Несмотря на серьезное воздействие мирового финансово-экономического кризиса, Узбекистан в числе немногих государств в мире сохраняет стабильно высокие темпы роста экономики, надежно действующую финансово-банковскую систему. Так, за 2008-2009 годы темпы роста экономики Узбекистана составили соответственно 9 и 8,1 процента, а в текущем году ожидаются на уровне 8,5 процента. Внешний государственный долг не превышает 10 процентов от валового продукта. Основной базой этих достижений явились принятые в первые же годы нашей независимости собственная модель демократизации страны, перехода к социально ориентированной свободной рыночной экономике, базирующейся на таких принципах, как деидеологизация экономики и ее приоритет над политикой, возложение на государство роли главного реформатора, обеспечение верховенства закона, проведение сильной социальной политики, поэтапность и постепенность в реализации реформ. Мы изначально отказались от навязываемых нам методов шоковой терапии, обманчивых представлений о том, что рыночная экономика может сама себя регулировать, выбрали эволюционный подход в процессе перехода от административно-командной, тоталитарной системы к рыночной системе управления, действуя по принципу: «Не построив нового дома, не разрушай старый». Хотел бы особо подчеркнуть ту огромную роль и значение, которые приобретают во всех этих изменениях образовательный процесс и рост уровня сознания людей. Ежегодно расходы на образование в Узбекистане составляют 10-12 процентов от ВВП, в то время как в мировой практике этот показатель не превышает 3-5 процентов. В стране реализована уникальная Национальная программа по подготовке кадров, с 2009 года введено обязательное 12-летнее образование. Важнейшую свою перспективу Узбекистан видит во вхождении в число развитых государств в мире, продолжении и углублении политических, экономических реформ и модернизации страны, формировании гражданского общества и на этой основе обеспечении достойной жизни своих граждан. В заключение хотел бы подчеркнуть, что Узбекистан поддерживает предложенный Генеральным секретарем ООН Пан Ги Муном Глобальный план действий по ускорению прогресса в достижении Целей развития тысячелетия, в реализации которого намерен принять самое активное участие. Спасибо за внимание.

а я например их не только на фэйс но и по языку отличаю. очень разные и по менталитету и по физиологическому строению черепа разные народы абсолютно разные... не видеть их отличия для меня почти как не видеть отличия между негроидом и американоидом

первый стереотип очень уж ложный. например в "официальной версии " эпоса Манас Уйгур - это родной брат Байгура от которого произошел Манас а второй истинный

многие из нас верят в эти "ложные стереотипы" %) что им делать?

с долганами и фуюйскими кыргызами было очень при очень мало поэтому осмелюсь добавить НЕКОТОРЫХ

не вопрос а просьба братьям Монголам! давным давно видел репортаж по тв о монгольской армии и я услышал монгольскую строевую песню. кто может дать ссылки для закачки этой строевой песни(какой не спрашивайте! ). я сразу почувствовал монгольский дух воинов, когда его услышал

а когда придет толковый считаю должно быть Ажо

не надо утрировать, я говорю о конкретном челе, а не в общем, не анархисты мы. многое познается в сравнении и сравнивая прошлое с нынешним можно четко увидеть те просчеты, которые были допущены теми о ком я упоминал выше. вот что плохого сделали бывшие президенты(древние дела и пусть даже советское время не в счет)? скажем многое(согласимся со всем что сейчас говорится о них не споря), и если в уме объединить все плохое сотворенное ими и положить на одну чашу весов, а на другую положить все что мы испытали на себе в последнее время, то все те преступления вменяемые бывшим президентам выглядят просто наивными шалостями по сравнению с тем, что успели натворить нынешние.