құйрықит батыр

может вы мне объясните где находился могулистан? а то акб со товарищи меня запутали

а вы догадайтесь , намекаю Юань

вот именно про это я и говорил

из https://www.runivers.ru/upload/iblock/4cd/Georgi_opisanie vsex obitayushix_4 kniga.pdf про куконор также у этого автора нашел что у калмыков астраханских и дербетов раньше было многоженство но после 1771 года такие случаи прекратились, также наизнатнейшим родом почитается род чингис хана, то есть на конец 18 века у калмыков чингизиды были... звероловством калмыки занимаются имея ястребов, волков гоняют загоняя плетью, натравливая собак, стрельббой из лука и ружей калмыки подкрашивают свои стойки и прочее деревянное в юрте красной землей,

ага новоселы тысячу лет всего там живут, переселенные конечно китайцами, вроде калмыков в 1944 в ваши степи кстати читаю еще одного немца про монгол, бурят и калмыков , книга была в конце 18 века издана так там есть упоминание о том что калмыки жили между кукунором и тибетом, правда он кукунор называет кукомором, то есть синим морем... много интересного нашел...

моя не любимая википедия Хуанхэ берёт начало в восточной части Тибетского нагорья на высоте свыше 4000 м, протекает через озёра Орин-Нур и Джарин-Нур, отроги горных массивов Куньлунь и Наньшань. При пересечении Ордоса и Лёссового плато в своём среднем течении образует большую излучину, далее через ущелья Шаньсийских гор выходит на Великую Китайскую равнину, по которой течёт около 700 км до впадения в Бохайский залив Жёлтого моря, формируя в районе впадения дельту. По разным данным длина реки от 4670 км до 5464 км, а площадь её бассейна от 745 тыс. км² до 771 тыс. км².

лхадосцы это же тибетцы, у них вроде полиандрия, нет?

Если путешественник захочет видеть в Восточном или Южном Алаша чистокровного монгола-олoта, в его платье и обстановке, то он едва ли удовлетворит свое желание. Алашаньцы этих частей сильно, окитаились: и мужчины и даже женщины носят китайское платье, в юртах завели китайскую обстановку, едят китайские кушанья из китайской посуды, поют китайские песни, а когда нужно, то и говорят по-китайски, хотя свой монгольский язык в большей или меньшей чистоте ещё сохраняют, за исключением настоящих китаистов, вводяших в разговорную речь не только отдельные слова, но даже и целые фразы. Особенно отражается китайская цивилизация на богатых и чиновных монголах, которые вместо юрт строят себе дома китайской архитектуры. При дворе алаша-вана слышна исключительно китайская речь. Нынешний ван и его старший сын -- наследник -- не говорят по-монгольски, если не считать некоторых заученных фраз и отдельных слов, произносимых с китайским акцентом. В местах наибольшего соприкосновения алашаньских монголов с китайцами кочевой быт первых понемногу утрачивается; за счет уменьшения скотоводства эта часть населения занимается земледелием и транспортировкой клади от Алаша до Калгана или Пекина. Алашаньцы охотно также перевозят и многочисленных паломников в Лхасу. Население же более удаленных, глухих мест Алаша всё еще старается сохранить монгольский облик, занимаясь попрежнему только скотоводством. Но и здесь мужской элемент начинает одеваться в китайское платье, да и молодые модницы также не прочь принарядить свои головы в китайские платки, а ноги в мужские китайские сапоги, сшитые из плиса или ластика; пожилые же женщины еще упорно отстаивают свой национальный костюм, в особенности безрукавку -- цэгэдэк, убранство головы и самоё прическу. Кроме этих, так сказать, наружных признаков окитаивания, алашанцы и по духу, и по привычкам, и по обычаям стали почти китайцами. Они переняли от китайцев их важную осанку, манеру говорить, встречать и провожать гостя со всеми китайскими церемониями. Эти монголы уже перестали справлять праздники по-монгольски. Новый год празднуется по-китайски. Скачек, борьбы и прочего здесь нет, но зато процветает пьянство; городское население пристрастилось к опиуму и азартным играм на деньги. Постоянное общение с китайцами, с проезжими богомольцами и торговцами сделало из алашаньцев пронырливых, мелочных, жадных и наглых торгашей, превзошедших в этом отношении даже китайских торговцев. Кстати, скажу несколько слов и о китайцах, с некоторых пор начавших селиться на алашаньских землях. С самого начала основания резиденции вана в Дын-юань-ине китайцам разрешалось приезжать сюда только с товарами, без семейств; и лишь 15 лет тому назад, когда правитель Алаша оказался в большом долгу у китайцев, последние начали понемногу перевозить в Дын-юань-ин свои семьи, на что ван смотрел "сквозь пальцы". В настоящее время все китайцы -- торговцы и ремесленники -- живут в городе как у себя на родине. Могущие отойти под культуру хлеба лучшие алашаньские земли, располагающиеся вдоль западного подножья Алашаньского хребта, также начали переходить в цепкие руки китайцев. Китайцы торговцы уже не ограничиваются торговлей в одном Дын-юань-ине: их лавки разбросаны везде, где только сосредоточены кочевья алашаньцев. За право торговли в Алаша китайцы вносят вану незначительный налог, равно не обременительна плата и за арендуемые ими пахотные земли.

если внимательно прочитаете то увидите что под влиянием буддизма изменились даже обычаи предков,

О весьма интересной истории заселения Цайдама монголами, о их ещё более интересном прошлом мы вынуждены, к сожалению, ограничиться лишь передачей преданий, записанных нами со слов стариков, отцов нынешних цзасаков Баруна и Цзуна, и со слов старых людей как в этих хошунах, так и в хошуне Тайчжинэрском. Никаких письменных документов о прошлом здешних монголов не сохранилось {Здесь мы подразумеваем лишь цайдамских монголов.}. Покорив монголов Цайдама и Кукунорской области, китайцы под угрозою смерти потребовали уничтожения всех древне-монгольских исторических книг, записей и документов, относившихся ко времени, предшествовавшему покорению. Затем, в течение более 200 лет, китайцы от времени до времени повторяли требование и сделали это в последний раз лет 50 тому назад. Но с покорением монголов и утверждением для них особых княжеских домов им было строго приказано вести истории этих новых князей, что и было исполнено, причём в эти новые истории однако не входили древние предания. И эти записи, которые велись в продолжение более 200 лет, были все уничтожены 53 года тому назад (в 1848 году) тангутами во время первого страшного их набега на Цайдам и Куку-нор. Особенно пострадали при этом кукунорские монголы как более богатые. На Куку-норе же и к югу от него до Хуан-хэ кочевали со своими огромными хошунами самые старые монгольские князья, у которых еще можно было бы найти что-либо из остатков древних записей и документов. Тангуты не только разграбили имущество монголов, но и уничтожили все книги, записи, документы -- старые и новые. Таким образом нам не на что сослаться для подтверждения преданий, слышанных нами от монголов. Предания эти, передающиеся из поколения в поколение, гласят вот что: весь бассейн Желтой реки, от верховьев её до Ордоса, известный у древних монголов под названием Шарай-гол, и область Куку-нора были заселены монголами-шарайголами. Очень давно, быть может тысячу лет тому назад, шарайголы делились на пять огромных ханств, названий которых предание не сохранило. С течением времени из пяти ханств образовалось на том же месте три ханства. В этот период времени шарайголов начали вытеснять с востока китайцы, а с юга тибетцы. Шарайголы должны были шаг за шагом уступать свои кочевья к югу от Хуан-хэ и наконец перешли Желтую реку и, образовавши одно ханство, расселились по левому её берегу, в Нань-шане до Тэтунга и в долине Цайдама. Места эти были заняты однако большей частью шарайголами пяти древних ханств и только меньшая их часть отчасти была покорена китайцами и тибетцами, отчасти разбрелась неизвестно куда. Как долго существовало это ханство до покорения его более 250 лет тому назад Китаем, монголы не помнят, как не помнят и того, сколько сменилось ханов со времени перехода шарайголов с южного на северный берег Желтой реки и в Цайдам. Больше подробностей в этих преданиях мы находим лишь со времени последнего шарайгольского хана и со времени покорения его ханства Китаем. Последним ханом шарайголов около 300 лет тому назад был гэ-гэн Гуши-хан {В 1640 году Гуши-хан покорил Тибет и подарил его затем тогдашнему настоятелю Брайбунского монастыря Агваи-Лобсану (1617--1682), которому вместе с тем пожаловал титул "далай-лама". Агван "великий" был таким образом первым тибетским иерархом этого звания.}. Ставка его находилась на правом берегу речки Дулан-гол, впадающей в озеро Дулан-нор, в северо-восточном углу Цайдама. Развалины его ставки существуют и доныне. Как сам он, так и все его подданные тогда еще не знали буддизма и исповедывали какую-то другую веру. Покойников своих они зарывали в землю. Население жило в глиняных и каменных постройках, сооружавшихся так же, как и теперешние юрты, то есть куполообразно. Некоторые постройки этого типа имели до 10 м в диаметре. Развалины их ещё сохраняются и по сие время в Цайдаме, по речке Номохун-гол, выше развалин китайской крепости Номохун-хото. Кроме этого всюду по ущельям северного склона Бурхан-Будда существуют много древних оросительных канав, или арыков, которые одни считают принадлежавшими шарайголам, также жившим земледелием, а другие -- китайцам. Гэгэн Гуши-хан -- первый шарайгол, принявший буддизм. Он вместе с ламою Данцзын-хутухту, перерождающимся и по сие время в кумирне Дулан-хите, стал распространять буддизм среди шарайголов. "Как приняли наши предки буддизм, какие меры принимал при этом гэгэн Гуши-хан, рассказывают монголы, преданий не сохранилось". Говорят только, что с переменой религии изменились и нравы и обычаи их предков. Ко времени смерти гэгэна Гуши-хана все его подданные шарайголы были уже буддистами. это про сохранение традиций, в другом месте пишет козлов что из всего хошуна на монгольском может писать двое-трое монгол, так как отчет китайцам по закону на монгольском.

нашел его кажется сам козлов и книжка об этом им была написана.

нет это город хара- хото один из тангутских (си ся) городов, захваченных чингисханом, там нашли тангутские записи, пару бумажек на монгольском и бумажные деньги монголо-китайской империи юань, окончательно уничтожен китайцами в 14 веке, вроде

ну почему же позднее, аж 17 век, но если серьезно то черкесия упоминаеться например у карпини и рубрук, у кого-то из них -албания, у кого-то что-типа кергиз не помню, у вас например в 13 веке клобуков переселили, в 14 веке рода монголо-татар, потом 15 век кочевые узбеки-казахи, потом 16 век ногаи пришли, да думаю и местные прикаспийские племена поучаствовали нормальная такая племенная конфедерация, не меньше чем у узбеков или казахов на тот момент, но потом была джунгария...

конец третьей главы, и как вам сведения миллера? немец зануда но молодец а откуда хара-коро ?

жаль, у акб есть такой пункт в таблице а откуда он взял непонятно

ссылка по ногаю или по черкесам? по черкесам это Описание Чёрного моря и Татарии, составил доминиканец Эмиддио Дортелли Д'Асколи, префект Каффы, Татарии и проч. 1634 // Записки Одесского общества истории и древностей, Том XXIV. 1902

Если я правильно понял веселовского то Ногай был потомком чингизидов, но от наложницы, то есть чингизид, законный, но без права занимать ханскую кошму, удивляет другое его родословная, цепочка разная у разных авторов...

ходил бяшек загонять у меня в отличие от кочевников забот хватает и если не затруднит ДАЙТЕ КТО НИБУДЬ ЦИТАТУ ГДЕ НАПИСАНО ЧТО ХАЛХА-МУЖЧИНЫ ДЕЛАЛИ ВОЙЛОК,

можно конечно http://www.rgo-sib.ru/book/kniga/21.htm# это козлов конец 19 века и ранее академик миллер

про Озеро Куку-нор, называемое тангутами Цок-гумбум, а китайцами Цин-цай, представляет собою величественный, до 350 вёрст (375 км) в окружности, грушевидной формы водоем. Абсолютная высота этего озера определяется в 10 530 футов (3 219 м). С соседних гор несутся к нему большие и малые реки, главною из которых справедливо считается Бухайн-гол, впадающая в северо-западный угол Куку-нора. Из темносиних волн этого озера красиво выступает его сердце -- остров. Там живут пять-семь человек лам-отшельников, отрезанных от всего окружающего на семь-восемь месяцев, -- период, в течение которого поверхность озера бывает открытой и сообщение с островом, за неимением лодок, прекращается. Ламы острова живут приношениями паломников, а зимою и сами отправляются за сбором подаяний. У отшельников имеются козы, молоко которых, смешанное с соленой водой Куку-нора, утоляет и жажду и голод монахов. Относительно этого острова существует следующая легенда. Бог, приняв вид огромной птицы, принес сюда в когтях эту скалу, заткнул ею отверстие, через которое изливалась вода, устремившаяся сюда из Лхасы по подземному ходу, и только этим путем спас страну от окончательного потопления. Куку-нор обилен рыбой, которую ловят местные монголы, сбывая ее в ближайшие города -- Синин и Донгэр. про ловлю рыбы козлов оттуда же но замечу что автор говорит о сильной метизации с тангутами местных монголов

козлов о левирате Вдова с детьми после смерти мужа наследует его имущество и в большинстве случаев вторично замуж не выходит; чаще выходят sa муж вдовы бездетные и молодые. Для большего порядка в доме вдовы, в особенности если она осталась с малолетними детьми, место покойного хозяина дома нередко заступает его родной брат или другой ближайший родственник.

возможно остатки представлений шаманства про бараньи лопатки На берегу озерка, по всей вероятности искусственного, сложено "обо", над которым развевались различные матерчатые приношения и стучали от ветра подвешенные рядом бараньи лопатки, испещренные темными узорчатыми письменами. из козлова, монголия и кам..

извините но это тема про черкас а не про моих предков донцов

ех давно не заходил, Камал вы не читали такую работу по Ногаю http://www.runivers.ru/upload/iblock/c3d/N.I.Veselovskij. Xan iz temnikov Zolotoj Ordy Nogaj i ego vremya e1922rsrums64sq.pdf? по черкесам Чиркасия разделена между многими владельцами (Baronaggij), ими называемых — бей (Bei). Они более склонны к междоусобицам, чем христианские властители, и постоянно воюют из за краж, так что иной отец не всегда безопасен от сына своего или брата; враждуя по поводу судебных приговоров или убийств, что у них случается ежедневно, а иногда из за вопросов чести, они дерутся без пощады. Всякий, кому не хватает сил собственных подданных (Vassali), обращается за помощью к дружественному властителю; дело доходит до того, что один из противников одерживает верх над другим. Этот последний, чувствуя себя оскорбленным, призывает на помощь хана, обещая ему 200 или 300 рабов. Хан более чем охотно пользуется случаем и тотчас собирает 40 или 50 тысяч воинов, с которыми идет к позвавшему владельцу. Тогда другой противник, видя, что ему приходится плохо, начинает обдумывать свои обстоятельства и для лучшего исхода решает сойтись с ханом на стольких-то невольниках; затем, при посредстве того же хана, обе стороны заключают мир. Правда говорят, что Inter duos litigontes, иначе татарину было бы мало выгоды от чиркасов, хотя он и следит за ними, особенно если бы между ними царило согласие, тем более, что они очень воинственны и у них густейшие леса и крутые горы. Но теперь чиркасы тоже огляделись, прошло уже много лет, как они перестали звать хана. Чиркасы гордятся благородством крови, а турок оказывает им великое уважение, называя их черкес спага (Cerches Spaha), значащим благородный, конный воин. Действительно, чиркасская знать, даже когда ради забавы посещает близких соседей, появляется всегда верхом, в кольчугах и шишаках, с украшениями в виде розеток из золоченого серебра. Их кони очень красивы и легки, крупных размеров, но притом стройны, равно как и сами всадники стройны, изящны и тонки в поясе; у них кровь алая, благородная, глаза черные, брови дугой, особенно у женщин, которым, я думаю, можно отдать предпочтение перед всеми другими женщинами в мире. Замужние прикрепляют к задней части головы как бы другую, набитую материями, так что они ходят словно с двумя головами. Девицы носят шапочки и распускают, волосы. Одежда всех мужчин красного цвета, другого они не знают 112. Носят они верхнее платье [126] до колен, рукава его сверху широки, снизу обтянуты и разрезаны или открыты вдоль, как у испанцев или французов. Чулки носят в обтяжку; башмаки узкие с одним швом спереди, без всяких украшений, и никоим образом не могут ни растягиваться, ни распускаться : они точно приклеены к ногам и придают изящество походки. Плащ из отдельного куска материи, узкий около ворота, а внизу широкий, так что едва обрисовывает стан; им запахиваются со стороны ветра или дождя, но вообще носят на левом плече, освобождая правую руку, чтобы можно было сражаться; их шапки черные, без полей, с длинными волосами, как у наззарен (Nazzareni) 113. Чиркасы очень вежливы в обращении. Беседуя с особами высокого звания, всегда держат шапку в руке; входя и выходя шаркают правой ногой подобно придворным. Они любят принимать приезжих в своих домах, так что, если случится гость, будь то знатный или купец, то хозяин оказывает ему всякую ласку и почет. Его дочери, будь они самые благородные и красивые девушки, не только не прячутся от гостя, но целуют ему руку и заботятся о чистке его платья, а если оно где-нибудь прорвано, то починяют его как можно лучше; они мастерицы по части шитья и по всем хозяйственным делам. Пока гость ест, хозяин дома прислуживает за его столом и притом с непокрытой головой, если гость из почетных, а сам садится лишь по просьбе гостя. Все пьют за здоровье приезжего, начиная с хозяина; за ним жена, сыновья и дочери, причем все становятся на колени с непокрытыми головами, а женщины пьют прикладывая левую руку к голове, в знак доброго пожелания. Вина у них нет, потому что там виноград не произрастает, но есть дикая лоза, указывающая на возможность его добывание; за то пьют мольцо (molzo), приготовленный из меда, которого очень много делают также водку (acqua vita) из зерна и другой напиток, называемый боза (boza), отвар обдирного проса, разбавленный водою 114. Пока гость находится в доме хозяина, его вещи, даже не запертые, тщательно охраняются; но лишь только он пустится в путь по Чиркасии, не будучи сопровождаем лицами известными, то может быть уверен, что не только его пожитки перейдут в чужие руки, но и ему самому будет угрожать опасность попасться в рабство, быть отвезенным в дальние страны и там проданным. Обыкновенно же хозяин дает гостю охрану. В Чиркасии зерновой хлеб не употребляется, хотя зерно и сеется; но взамен хлеба едят густо сваренное в котле просо, без соли, и называют его паста (pasta) 115. Оно делится на куски, которые подаются к трапезе. В Тумруке (Tumruch), на расстоянии доброго дня пути внутри Чиркасии, мне пришлось питаться им целых восемь дней и оно мне показалось очень безвкусным. [127] В случае возвращения в тот город, где уже был прежде, путник избегает останавливаться у нового хозяина, хотя бы и был раньше к тому приглашен, так как прежний хозяин счел бы себя обиженным, тем, что ему показывают, будто он дурно принимал гостя; и так, приезжий обязан вернутся в прежний дом, но ему дозволено принимать приглашения на трапезу и в другие дома. Благородный чиркас роднится лишь с благородным и равным себе лицом, тщательно избегая уронить свое звание; касательно чести чиркасы щепетильнее итальянцев. Отцам и братьям намеченных девушек молодые чиркасы дают в приданое некоторое количество коней, кольчуг, красивых мечей, платьев, серебряных чаш, смотря по тому, сколько они потребуют того или другого. Деньги давать не принято, даже среди купцов, но существует обмен вещей; в Чиркасии много прекрасных мехов и за них отцы и братья уступают дочь или сестру, с тою лишь одеждою, которую она имеет на себе. До замужества девушки бывают на обедах, на празднествах, где играют, поют и пляшут. Чиркасы очень веселый народ; они пляшут всегда на носках, что весьма трудно, но зато красиво. По выходе замуж женщины долгое время, иногда годами, не показываются ни теще, ни зятьям, ни близким родственникам, живя отдельно от них, хотя бы в одном и том же доме, а при случайной встрече они отворачиваются и склоняют лицо, дабы не видеть их. По истечении этого времени молодую женщину угощают обедом и дарят ей хорошее платье или шубу, или же что другое, по её вкусу, предварительно узнав, чем бы ей угодить. Затем ее принимают в дом с поцелуями и добрыми пожеланиями; тогда у неё, быть может, уже двое или трое детей. Начиная с этого дня, молодая супруга имеет право ходить туда в любое время и есть вместе со всеми, но в присутствии тестя ей не разрешено говорить или отвечать другим, даже мужу; она может объясняться лишь знаками. Это продолжается один год. После чего тесть дает ей 2-ой обед и делает 2-ой меньший подарок, а она приобретает право говорить по мере надобности. Все эти обрядности существуют поныне у наших латинских христиан в Феччиале (fecciala), именующих себя черкесами-франками (Cerchessi franchi). Когда турки отобрали у генуэзцев Каффу, около 180 лет тому назад 116, многие из знатных были увезены в Константинополь, где им отвели улицу для житья, по близости дворца императора Константина Великого, которая ныне называется “Кеффе-магалази” (chieffe Mahalasi); там проживают теперь только две семьи 117. Другие ушли в Чиркасию из-за своих жен, ибо многие женились на чиркашенках, так что в настоящее время получили от чиркасов название франк [128] кардаш (french Cardasc), что на их языке значит — франки наши братья. Иные остались в Каффе, но, за отсутствием латинского богослужения и такового же священника, они, следуя за своими женами — гречанками, перешли в греческое вероисповедание. Иные же остались при дворе хана, даровавшего им селение, называемое Сивурташ (Sivurtasc), т.е. остроконечный камень, которое до сих пор существует и заметно издали 118. Хан дал им также бея той же национальности, называвшегося Сивурташ-беем. Хан очень дорожил ими и отправлял их в качестве послов в Польшу и к другим христианским государям; сделал их всех спагами (spaha), т.е. придворными дворянами; избавил их от уплаты податей, десятины и прочих налогов, обязав только сопровождать хана на войну. Со временем бей перешел в магометанство, многие последовали его примеру. Сивурташ находится на близком расстоянии от ханского дворца, потому приезжавшие к хану знакомые или родственники чиркасы уходили затем к немногим христианам, оставшимся в Сивурташе, и сильно стесняли тех, а потому они, 30 лет тому назад, со всеми семьями, переселились в Феччиалу, на полдня пути далее, но в стороне, в прелестной местности, орошенной рекой, с источниками вкуснейшей воды и изобилием плодов 119. Они пользуются льготами наравне с чиркасами и имеют одинаковые с ними обычаи и обряды, но, из боязни хана, вместо мечей, им служат языки для злословия; единодушны они бывают только когда пьют вместе. Выделывают вино и едят обыкновенный хлеб. Их всего 12 домов всегда бывших латинского вероисповедания, заимствованного из Польши или Италии, но говорят они не по-итальянски, а по-турецки, по-татарски и по-чиркасски. Они хорошо знают “Отче наш” и “Богородицу” по латыни. Мы же исповедуем их и говорим проповеди на материнском языке страны, т.е. по-турецки. Мужчины, сопровождающие хана на войну, по уходе от него, пускаются грабить вместе с татарами, а пленных и их детей ставят ниже рабов, отнимая у них на веки надежду на освобождение, если только они не выкупятся за деньги, и заставляя обрабатывать свои земли, на которые сами даже и не заглядывают. Они не хотят терпеть ни наставлений, ни осуждений, ни постановлений; таких мы укрощаем не отпущением грехов, до тех пор, пока они не сократят надлежащим образом срок неволи пленным. У них было принято долголетнее сожительство с женщинами, от которых имели детей, а потом призывали священника, хотя бы греческого, и венчались с этими женщинам; но мы и это исправили. Подобно чиркашенкам, тамошние женщины, выйдя замуж, не показываются и, даже еще хуже, за все время такой жизни не хотят посещать церковь, из боязни встречи с родственникам, и в этом нас не следует упрекать, ибо мне не мало [129] стоило уговорить одну из них, после 4-х лет стараний, придти в церковь. Полагаю, что таким образом и хуже того поступали бы женщины в Чиркасии, в силу философского правила: Propter quod unum quodque tale, et illud magis, ибо, если наши женщины, всегда имевшие духовных отцов для обучения, придерживаются, по примеру чиркашенок, столь диких обычаев, то чиркашенки еще продолжительнее воздерживались бы от посещения церкви, так как у чиркасов нет ни храмов, ни священников, а имеются лишь так называемые шугуены (sciuguen), заменяющие духовных лиц. Эти шугуены умеют читать немного по-гречески, чему их духовные отцы или сами они научились в Татарии; они же освящают и благославляют курбаны или жертвоприношения, отпевают покойников и т.п.; впрочем, некому служить обедню или совершать иное таинство. У них не существуют ни буквы, ни письма, почему турок и дает им оскорбительное прозвище “чиркас киетабзис”, что значит черкес без букв и без книг 120, Право не знаю, отчего священники из других стран не могли удержатся среди них; потому ли, что подвергались ежечасным кражам, так как эти чиркасы не щадят никого, или же по причине их убогого и как бы шипящего языка, труднее которого нет другого в мире. Но мы все-таки призваны быть виноградарями сих краев, если только Господу будет угодно открыть нам пути. Несколько лет тому назад я уже отправлял туда моего товарища, отца Джованни да-Лукка (Gio. da Lucca), чтобы узнать о положении христианской церкви; местная знать оказала ему почетный и радушный прием и выразила полную готовность принять нашу миссию; духовные труженики уже находятся на пути, — да приведет их Господь к спасению. согласитесь странно христианство видеть у черкесов тех времен, но территория Черкессии тех времен занимало территорию от азовского моря (устья Дона) до кавказа, у итальянцев везде там были колонии до прихода монголов, в том числе в тмутаракани, население же тмутаракани со времен святослава было смешенным - торки (и остальные черные клобуки), хазары, печенеги, касоги (адыги вероятнее всего) славяне ... киевские и черниговские князья, до того как в конце 12 века город перешел к византии, принесли туда русское православие, касоги были знакомы с армянской церковью, потом византийское православие, после падения в 1206 византии под сапогом диких европейцев- крестоносцев, там утвердились итальянцы, генуезцы или венецианцы, пришло западное католичество, после восстановления византийской империи венецианцев сменили генуезцы, потом побережье было захвачено монголо-татарами, сюда же ушли остатки половцев, в основном христиане (мое допущение) монголы не стали ни вырезать ни покорять население полностью, обложили только налогом и ясырем, часть населения переселялась на территории например дуная, днепра, и междуречья дона и донца, в районе курска например, переход этих поселенцев на территории литовцев в так называемую днепровскую черкасию, где их потомками был построен город Черкассы. Так потомки черных клобуков вернулись на родину предков с именем черкасы в 15 веке... ждал ли кто их из прямых наследников или нет пока непонятно.

Брацкие, монголы, калмыки и якуты, а также живущие в степях красноярские и кузнецкие ь татары уплачивают калым лошадьми, рогатым скотом и овцами-также в соответствии со своим достатком. У других народов, таких как монголы, буряты, якуты и т.д. ф, у которых из-за скотоводства жены не могут находиться поблизости друг от друга и [380] нередко одна жена живет на расстоянии дня пути от другой, муж, только что покинув постель одной жены и немного позавтракав, отправляется в дорогу, чтобы навестить другую. Если этот путь столь дальний, что он не поспевает прибыть к обеду, то он берет в дорогу только такой запас еды, /л. 70/ какой требуется для того, чтобы х перебороть свой голод, так как жена уже знает время его обычного прибытия и держит обед наготове. После этого он остается у нее до следующего утра. У монголов, калмыков, бурят, якутов, кузнецких и красноярских татар бкаждая из жен, если только состояние мужа это позволяет, в большинстве случаев в живет в отдельной юрте или шатре, имеет свое особое хозяйство, скот и свою прислугу. Муж же не имеет ни собственного жилища, ни скота, но он г попеременно ходит в гости то к одной, то к другой жене д и осуществляет над всем верховный надзор. Прежде всего, имеет место основополагающий принцип, что не только а у народов, исповедующих магометанскую религию, но и у тех, которые исповедуют религию тангутскую 1, а также у всех язычников разрешается одновременно иметь в браке более одной жены. Но все же с той разницей, что в магометанской религии число жен не может превышать четырех, и за этот предел по закону переходить не полагается, у других же народов это остается неопределенным. /л. 37 об./ здесь ниже миллер пишет о всех сибирских народах за исключением мусульман и христиан Если я говорю, что невеста переходит в другой род и ее отец уже не должен ожидать от нее ни услуг, ни памяти, то это основывается на мнении всех сибирских народов, которые делятся на определенные с роды, что кровное т родство считается лишь по этим родам. Все они берут невест из чужих родов, и как только она входит в другой род, ее кровное родство с прежним родом прерывается. В дальнейшем ее ничто не связывает со своими прежними у кровными родными. I: В этом отношении они так щепетильны, что ни один не женится на женщине из того рода, к какому он себя причисляет, даже если этот род весьма многочислен ф. Даже если он насчитывает 300-400 семейств и х распространен на 1000 верст и более и никто уже не может припомнить или сказать, что он хотя бы слышал, в каком именно родстве они состоят между собою-это все же для них совершенно безразлично. Простое родовое имя [357] имеет у них гораздо большее значение, чем самое близкое родство, которое у них на глазах. :I ц На указанном основании покоится и все их учение о запрещенных степенях родства, между которыми невозможен брак. Если только невеста из другого рода, то, если даже она в силу браков, имевших место ранее, оказывается в самом близком /л. 42/ свойстве или родстве со своим женихом, на это не обращается внимания. Например, не является препятствием, если невеста приходится сестрой матери жениха, если жених и невеста-дети родных сестер или братьев, если жених-брат матери невесты. Два родных ч брата могут жениться на двух родных сестрах, разрешено даже брать в жены двух сестер, причем не только одну за другой, но и обеих одновременно. I: Также отец и сын женятся на двух сестрах, или отец женится на матери, а сын на дочери.:I ш Если такое обыкновение, столь противоречащее нашим обычаям, кажется нам удивительным, то я для большего подкрепления должен сказать, что поскольку вначале и мне это казалось не менее щ странным, то я с тем большим ъ вниманием повсюду об этом осведомлялся, причем нашел, что этот обычай носит постоянный характер. Из этого нужно, однако, исключить только народы магометанской религии и те, которые приняли христианство, поскольку они придерживаются своих учений, в каждом из которых принимаются во внимание свои установленные запрещенные /л. 42 об./ степени родства при заключении браков. Еще один обычай в отношении степеней родства, разрешенных у язычников, столь же удивительный для нас, состоит в том, что вдова во втором браке обычно достается своему ближайшему родственнику. Вероятно, закон Левитов, согласно которому младший брат должен жениться на не имеющей детей вдове своего старшего брата, чтобы привить то же семя, возник из того же обычая, уже тогда общего Востока. Ибо то же требуется и по магометанскому закону, и хотя сибирские язычники не считают этого непреложной необходимостью, однако у них так бывает очень часто, и дело не ограничивается вдовой старшего брата, а старший брат имеет такое же право /л. 43/ жениться на вдове младшего, а младший-на вдове старшего. При этом не обращается никакого внимания на то, имеет ли вдова детей. так что миф что у монголов нет многоженства, и по поводу отсутствия женитьбы на вдовах родственников тоже под сомнением. только выдумка про старших жен не подтвердилась ну на то она и выдумка. может акб путает наложниц и жен?