http://do.gendocs.ru/docs/index-72162.html Содержание Схема алтайской семьи народов Внешняя Монголия 3. Расовая принадлежность Хунну. Данные археологии. Расовая принадлежность азиатских Хунну споров не вызывает они монголоиды, притом типичные. В своей работе мы в основном будем опираться на исследования Руденко С.И. проведенных в местности Ноин-ула археологические находки европейских учёных. Руденко С.И. пишет: «Одним из важных диагностических расовых признаков является волосяной покров. Ноинулинские курганы, как мы видели, дали большой материал для изучения волос Хунну в своё время по личному поручению Н.В. Теребинский были приготовлены гистологические препараты поперечных разрезов волос, исследования этих препаратов показало однородность ноинулинских волос при незначительных индивидуальных колебаниях. Сравнительное изучение этих волос и волос монголов-халхасцев, бурят, корейцев, алтайцев, финно-угров и славян привели к следующим результатам: наибольшая толщина волос оказалась у корейцев, близки им по толщине волосы бурят, монголов-халхасцев, алтайцев и ноинулинцев. Значительно более тонкими оказались волосы финно-угров и самые тонкие у славян (великорусов, белорусов и украинцев). Что касается формы волос, то наиболее прямыми оказались волосы ноинулинцев, самые волнистые у славян. Указатели формы волос получились: Ноулинцы – 79,7; монголы-халхасцы – 77,7; корейцы – 76,4; буряты – 75,8; алтайцы – 75, 0; финно-угорцы – 70,6; славяне – 64,1» (Руденко С.И. Культура Хунну и ноинулинские курганы. М.Л. 1962 стр. 111). Исследование черепов из ноинулинских курганов показало, что Хунну – типичные монголоиды. «Волосы Хунну не только по окраске, но и по форме оказались типичными для монгольской расы, резко отличалась как от финно-угорских, так и от славянских народов.» (Руденко С.И. Культура Хунну и ноинулинские курганы. М.Л. 1962 стр. 111) Руденко С.И. пишет: «Судя по костям, находимым в хуннских погребениях, лошади в массе были типичными монгольскими табунными.» (Руденко С.И. Культура Хунну и ноинулинские курганы. М.Л. 1962 стр. 24) Мы уже писали «выносливые и безобразные на вид лошадёнки», (Бериштам А.И. Очерки истории Гуннов. Л. 1951 стр. 140) сохранившиеся у европейских Хунну были отличительной их чертой. Таких безобразных лошадёнок ни у одного народа в мире нет, даже тюрки – этот весьма родственный народ, почему-то не разводил эту породу лошадей. По материалам все тех же ноинулинских археологических раскопок Руденко С.И. продолжает: «Крупный рогатый скот Хунну состоял преимущественно из быков, но у них были и яки, или сарлыки. Кости быка, в значительном количестве обнаруженные в могилах, наибольшее сходство имеют с народами степных быков, в частности калмыцких.» (Руденко С.И. Культура Хунну и ноинулинские курганы. М.Л. 1962 стр. 24). Собаки и те были близки к современным монгольским собакам «В трех погребениях ильмовой пади обнаружены черепа собак (canis familiaris) их порода оказалась обычной для степных собак, с довольно короткой мордой, близкой к современным монгольским собакам.» (Руденко С.И. Культура Хунну и ноинулинские курганы. М.Л. 1962 стр. 25) Важной, на наш взгляд, археологической находкой является обнаружение в ноинулинских курганах сложных луков, вот что пишет Руденко С.И. : «Судя по находкам в курганах, в том числе и ноинулинских, у Хунну были сложные луки до140 см. длиною и укреплённые семью роговыми накладками: четырьмя концевыми и тремя средними.» (Руденко С.И. Культура Хунну и ноинулинские курганы. М.Л. 1962 стр. 25) Сложные луки говорят о многом – Хунну были этнически монголоязычным народом. И наконец: «Любопытно, что Хунну, подобно китайцам, ели Рис с помощью костяных палочек». (Руденко С.И., «Культура Хунну и ноинулинские курганы», М.Л. 1962 стр. 25). Костяные и деревянные палочки до сего времени употребляются монголами и уйгурами, но нигде в остальном тюркском мире. Сказанное выше дополняет новыми данными, и мы можем смело говорить о монголоязычности Хунну. Речь идёт не о монголах, которые появились в IX веке, а о монголоязычности Хунну. На вопрос: «Кто такие?» - они отвечали: - «Хунну, народ, люди мы». Задолго до нашей эры, житель Забайкалья и Халхи привык отвечать на вопрос кто ты? – Хун – человек, это был обязательный ритуал при встрече незнакомца. Тюрки появились в VI веке новой эры, ни о каком «тюркизме» и ни о каком «монгольском» происхождении речи быть не может, речь может идти преимущественно о монголоязычности, по характеру и образу жизни. Этнически Хунну были большей частью монголоязычны, свыше 50% слов были монголоязычные, но в эпоху Хунну до V века новой эры ещё окончательно не выделились монгольские, тюркские и маньчжурские языки из общей массы алтайских народов. Начиная с Иностранцева (его книги «Хунну и Гунны» Л. 1926) в последующей литературе Хунны назывались Гуннами, чтобы не перепутать, как будто речь идёт о двух разных народах. Мы уже в отношении европейских Хунну будем употреблять их природное самоназвание Хунну. Цитируя Аммиана Марцеллина Гумилев Л.Н. «отмечает безбородость, считая, что она достигается искусственно, и коренастость» (Гумилёв Л.Н. История народа Хунну. М. 2004 стр. 264). Далее Гумилёв Л.Н. цитирует Аммиана Марцеллина: «Все они отличаются плотными и крепкими членами, толстыми затылками и вообще столь страшным чудовищным видом, что можно принять их за двуногих зверей или уподобить сваям, которые грубо вытесываются при постройке мостов. «Коренастость – признак монголоидных племён Евразии, свойственный более уграм, чем даже монголам. Очень знаменательно, что римский автор не упоминает о чисто монгольских чертах, скуластости, узких глазах. Эти черты не могли пройти незамеченными, если бы они имели место. Значит, дальневосточных монголоидов Аммиан Марцеллин не видел, а знал только хунно-угорских метисов.» (Гумилёв Л.Н. История народа Хунну. М. 2004 стр.264). Позволим себе не согласиться с уважаемым Львом Николаевичем Гумилёвым. Описывая страшный и чудовищный вид Хунну Аммиан Марцеллин имел ввиду чисто монгольские черты лица – скуластость, узкие глаза, плоский нос и широкое лицо. На непривычный взгляд европейца, черты лица, делающие монголоподобных так непохожи на европейцев, что Аммиан Марцеллин описал Хунну как страшных и чудовищных. Подобную картину описывает Прииск Панийский, который был у вождя Хунну Аттилы, в составе Византийского посольства в 448 г до н.э. Видел непосредственно Аттилу, т.е. ему можно доверять. Гумилёв воспроизводит увиденное Прииском: «Аттила был невысок, широкоплеч, с темными волосами и плоским носом. Борода у него была редкая. Узкие глаза его смотрели пронзительно, что все подходившие к нему дрожали, видя осознанную силу.» (Гумилёв Л.Н. История народа Хунну. М. 2004 стр. 644). Здесь описан типичный монголоид. Невысокий, волосы тёмные, плоский нос, борода редкая и узкие глаза. Лев Николаевич противоречит сам себе пересказывая Приска Панийского. Не было никакой всеобщей метизации, если сам хан остался через два века монголоидом. Современные археологические раскопки и исследования подтверждают правоту античных авторов. Европейские Хунну, перед исследованием как этнос, оставались монголоидами, то есть возражения американца Мэлчен-Хелфэна, опровергаются, как необоснованные, также необоснованно сомнение нашего Льва Николаевича Гумилева. Советский палеонтрополог Г. Ф. Дебец указывал на хронологическую близость могильников Венгрии и Забайкалья. Считал останки как покоящиеся в могильниках Венгрии, так и останки в могильниках Забайкалья принадлежит к одной расе – палеосибирской. (Дебец Т.Ф. Палеоантропология СССР М.Л. 1948 стр. 121- 123) Со смертью вождя Аттилы в 453 г. н.э. развалилась разноплеменная держава. Гепиды – германцы, во главе с Ардарихом подняли восстание. Остготы поддержали восставших и при битве на реке Недао погибли 30 тысяч Хунну и их союзники Руги во главе с сыном Аттилы Эллаком. Остальные Хунну ушли в низовья Днепра. Гумилёв Л.Н. пишет «О. Мэнчен – Хелфен справедливо указывает, что лингвистических данных для отождествления Хунну и Гуннов нет, так как язык тех и других нам неизвестен. Сиратори и Пельо нашли в уцелевших словах хуннского языка много монгольских элементов, но тот же Пельо нашёл турчизмы в языке Сяньби. Это только указывает на то, что в ту отдалённую эпоху тюркский и монгольский языки стояли близко друг к другу, и оба народа заимствовали друг у друга слова, на то, что указали уже Кастрен, Рамстед и в наше время Лигети. Надо заметить, однако, что единственная уцелевшая хуннская фраза прочитана Аристовым как тюркская, а ведь строй языка значит больше, чем отдельные слова.» (Гумилёв Л.Н. История народа Хунну. М. 2004 стр. 662) Начнём по порядку. «Справедливое указание Мэнчен – Хелфена, что для отождествления азиатских Хунну и Хунну европейских, лингвистических данных нет» опровергается фактическим материалом, имеющимся в наличии. Данных немного, но достаточно. Во-первых «хун» - человек и «Хунну», мы уже говорили выше, так звучит по-монгольски народ, люди. Пусть объясняют представители Мэнчен – Хелфена самоназвание народа, если у них есть объяснение. Мы видим, как игнорируется само название Хунну Иностранцевым и Ко. Игнорирование ничего толкового не дает, как мы видим. Во-вторых, достаточно много собственных имён европейских Хунну: Мунцак, Аттила, Эллак, Денгизик, Ирнак (правильно будет Ирнэк), и т.д. из которых можно сделать вывод о языковой принадлежности. В ту далекую эпоху ещё не так сильно был распространён буддизм и люди (Хунну) давали природные имена. Зараза эта распространилась значительно позднее в XVI веке новой эры. Второе наше возражение уважаемому Льву Николаевичу заключается в следующем: Сиратори (Ширатори у Иностранцева) и Пельо нашли в хуннском языке много монгольских элементов, и Пельо нашёл в языке Сяньби тюркизмы.
Казахи.
