Погребальный обряд монголов Чингис-хана

[Rust]

Цитата

Единственное свидетельство о подробностях захоронения особо знатного лица принадлежит персидскому автору Джузджани, однако источники его не известны. Следует также учесть, что Джузджани писал, находясь в Индии, но достоверность передаваемых им сведений сомнений не вызывает. Он сообщает, что Бату "похоронили по обряду монгольскому. У этого народа принято, что если кто из них умирает, то под землей устраивают место вроде дома или ниши, сообразно сану того проклятого, который отправился в преисподнюю. Место это украшают ложем, ковром, сосудами и множеством вещей; там же хоронят его с оружием и со всем его имуществом. Хоронят с ним в этом месте и некоторых жен, и слуг его, да [того] человека, которого он любил более всех. Затем ночью зарывают это место и до тех пор гоняют лошадей над поверхностью могилы, пока не останется ни малейшего признака того места [погребения]. Этот обычай их известен всем народам мусульманским" (Сборник материалов ..., 1941, с.16).

 

[Rust]

О массовых жертвоприношениях:

Цитата

Когда Угедей взошел на престол, он "приказал, согласно их обычаю и правилу, последующие три дня раздавать пищу ради души Чингисхана. Выбрали сорок красивых девушек из родов и семей находившихся при нем эмиров и в дорогих одеждах, украшенных золотом и драгоценными камнями, вместе с отборными конями принесли в жертву его духу" (Рашид-ад-дин, 1960, с. 19).

 

[Rust]

Цитата

Giovanni di Pian di Carpine. Storia dei Mongoli / Edizione critica del testo latino a cura di E.Menesto; traduzione italiana a cura di M.C.Lungarotti e note di P.Daffina; introduzi- one di L.Petech; studi storico-filologici di C.Leonardi, M.C.Lungarotti, E.Menesto. Spoleto, 1989. Перевод С.В.Аксенова.

 

[Гл. III:] О богопочитании, и о том, что они считают грехами, о предсказаниях и очищениях, и погребальном обряде

[§ 11] Когда кто-нибудь из них смертельно заболевает, ставится шест, вокруг которого обматывают черный войлок. И после этого из чужих никто не смеет войти в пределы их стойбища. И когда начинается агония, почти все удаляются от него, потому что никто из присутствующих при его смерти не сможет войти в орду какого-нибудь князя, а также императора до наступления новой луны.

[§ 12] Когда же он умер, в том случае, если он из меньших чинов, его тайно хоронят в степи там, где им понравится. И хоронят его со всей его юртой, с ним в центре, и посредине перед ним ставят стол и блюдо, полное мяса, и чашу кобыльего молока. И хоронят вместе с ним одну кобылицу с жеребенком и коня с уздой и седлом, а другого коня съедают, а шкуру его наполняют соломой, и устанавливают его либо на двух палках, либо, иначе, на четырех, [а делают это] для того, чтобы в другом мире он имел то пристанище, в котором он умер, и для того, чтобы от кобылиц он получал молоко и смог бы для себя также приумножить количество лошадей, а также скакунов, которых он мог бы оседлать. И кости той лошади, которую они съели, они сжигают во спасение души. (Как мы видели своими глазами, и как мы узнали от других, зачастую также женщины по некому соглашению, договорившись, сжигают кости во спасение душ человеческих. Видели мы также, что Оккодай-кан, отец нынешнего императора, позволил одному кусту расти во спасение души умершего. При этом он предписал, чтобы никто там ничего не срезал, если же кто-то срежет там какую-нибудь веточку, то, как мы сами видели, он должен подвергнуться бичеванию, вразумлению и плохому обращению. И, когда нам очень нужна была [ветка], чтобы погонять коней, мы не решились срезать там ни единой ветки). Золото и серебро погребают вместе с ним таким же образом, повозку, в которой его везут, ломают, [и жилище его разрушают], и никто не смеет называть его личное имя вплоть до [прихода] третьего поколения.

[§ 13] Существует также другой способ хоронить некоторых более важных лиц. Идут тайком в степь и там снимают траву с корнями, и вырывают большую яму, а в стене этой ямы делают [еще] одну яму под землей. И кладут под него того раба, который был его любимцем, [и] тот лежит под ним столь долго, что начинает почти агонизировать; затем его вытаскивают, чтобы он мог подышать, и делают так трижды; и, если он спасется, то после этого он свободен, и делает то, что ему будет угодно, и [отныне] является большим человеком в [своем] жилище, а также в его роду. А [знатного] мертвого кладут в яму, сделанную в стене, с теми вещами, которые названы выше. Затем заполняют ту яму, которая находится перед его ямой, и кладут сверху траву [так], как было прежде, с тем чтобы в дальнейшем [это] место не могло быть найдено. Прочие действия они совершают так, как сказано выше, но шатер его оставляют в степи, в стороне [от стойбища].

[§ 14] В их земле есть два кладбища. Одно - [то], на котором хоронят императоров, князей и всех знатных людей, причем, где бы они ни умерли, их привозят туда, если [это] можно сделать надлежащим образом. А с ними погребают много золота и серебра. Другое [кладбище] - [то,] на котором погребены те, кто был убит в Венгрии; ведь многие были убиты именно там. К этим кладбищам никто не смеет подходить кроме сторожей, которые назначены сторожить именно там. А если кто-нибудь подойдет, то его хватают, раздевают, бичуют и подвергают очень плохому обращению. Поэтому, [когда] мы сами по незнанию вошли в пределы кладбища тех, кто был убит в Венгрии, и [сторожа] застигли нас там, имея намерение расстрелять [нас] из луков, но, поскольку мы были послами, и не знали обычаев [этой] земли, нам позволили свободно уйти.

[§ 1 5] Если родственники и иже с ними умирают в своих стойбищах, то другие [родственники] должны очиститься огнем. Очищение происходит следующим образом: раскладывают два костра и ставят два шеста возле костров. Между шестами наверху веревка и на эту веревку привязывают не-сколько обрезков букарана. Под этой веревкой и под тем, что привязано на ней, между огней проходят люди и скот со скарбом. Есть две женщины, одна с этой стороны, другая - с той, разбрызгивающие воду и причитающие. И если какая-нибудь повозка сломается или же с нее упадут какие-либо вещи, то причитательницы их забирают. А если же кто-либо погибает от грома, то им [монгалам] надлежит вышеописанным образом всех тех людей, которые умерли в стойбищах, провести через огонь. Никто не должен дотрагиваться до юрты, ложа, повозки, войлочных одеял и одежды и всего того, что имел умерший, ибо все это отвергается как нечистое.

 

[Rust]

Ц. де Бридиа. История Тартар
Текст и перевод по изданию: Христианский мир и "Великая Монгольская империя". Матери-алы францисканской миссии 1245 года. "История Тартар" брата Ц. де Бридиа/ Критический текст, перевод с латыни С.В.Аксенова и А.Г.Юрченко. Экспозиция, исследование и указатели А. Г. Юрчен- ко. СПб., 2002.
Hystoria Tartarorum fratri C. de Bridia (§§ 44-48)

Цитата

[§ 44] Когда кто-нибудь среди них серьезно заболевает, то около его юрты воздвигается шест [длиной] девять локтей, обмотанный черным войлоком, и с этих пор никто чужой не осмеливается войти в [обозначенные таким образом] границы стойбища. Когда же [у умирающего] начиналась агония, редко кто-нибудь остается возле него, потому что никто [из] тех, кто присутствовал при смерти не смог бы войти в орду какого-либо вождя и [тем более] императора до начала нового лунного месяца.

[§ 45] Если умирает богатый, его хоронят тайно в поле вместе с его юртой, сидящим в ней, и вместе с [деревянным] корытцем, полным мяса, и чашей кобыльего молока. Также с ним хоронят кобылицу с жеребенком, коня с уздой и седлом, лук с колчаном и стрелами. Одного же коня съедают друзья и шкура его, наполненная сеном, поднимается на деревянных опорах. Они верят, что в будущей [жизни умерший] будет нуждаться во всем этом, а именно, в кобылице для получения молока, в коне, для того, чтобы ездить, и также в другом [из того, что положено с ним]. Подобным же образом кладут золото и серебро.

[§ 46] Некоторых более важных хоронят так: выкапывают тайно в поле яму, края которой квадратны и достаточно малы, а внутри с обеих сторон [яму] расширяют, а другую [яму], в которой они имитируют похороны [умершего], роют рядом со стойбищем публично и открыто. Раба же, которого [умерший] при жизни ценил сверх остальных, кладут под мертвое тело, оставляя могилу открытой. Если [раб] на третий день из под него в муках поднимался, то он становился свободным и во всем этом роду [т.е., роду умершего] уважаемым и могущественным. После этого, зарыв [истинную] могилу, они в течении ночи над [этим] местом гоняют кобылиц или овец, чтобы выровнять место, дабы чужеземцы не смогли найти сокровища, положенные вместе с ним [умершим]. Иногда также они укладывают сверху ранее снятую [с этого места] траву.

[§ 47] Кроме того, они имеют в своей земле два кладбища: одно - для простых [ людей], другое - для императоров, вождей и знати. И они прилагают все усилия к тому, чтобы похоронить на этом кладбище всю знать, принявшую смерть на чужбине, как это было в Венгрии. Если кто-либо, за исключением смотрителей, приблизится к этому кладбищу, то к нему относятся со всяческим злом, поэтому наши братья, которые, не зная [об этом запрете], вошли [на территорию кладбища], были бы оскорблены жестоко, если бы они не являлись послами великого папы, которого тартары называют юл-боба, то есть "великий папа".

[§ 48] А после того, как кто-либо умер, то необходимо очистить все, что относится к его стойби-щу. Поэтому разводят два костра, рядом с которыми вертикально воздвигаются два шеста, на верхушке связанные поясом, к которому прикрепляются несколько кусков букерана. Под этим поясом между шестами и кострами надлежит пройти людям, животным и провести юрту. Как с той, так и с другой стороны [шестов], стоят две заклинательницы, которые брызгают водой и произносят заклинания. А если же повозка, проезжая [между огней] сломается, или если какие-либо вещи [с нее] упадут, то заклинательницы сразу же берут их по своему праву. Сходным образом, если кто-либо умирает, пораженный громом, то все, что он имел, всячески отвергается всеми [как нечистое] до тех пор, пока не будет очищено упомянутым образом.

 

[Rust]

Винцент де Бове. Историческое зерцало
Латинский текст по изданию: Simon de Saint- Quentin. Histoire des Tartares/ Publiee par J.Richard. Paris, 1965. Перевод А.Г. Юрченко.

Цитата

<Когда кто-нибудь из них заболеет, выстав­ляют шест и обвивают его черным войлоком; и с тех пор никто чужой не смеет вступить в пределы его стойбища. Когда же он умирает, то, если он из меньших чинов, его хоронят тайно в поле с его юр­той, сидящим посреди нее, и перед ним ставят стол, и блюдо, полное мяса, и чашу с кобыльим молоком. Также вместе с ним хоронят кобылу с жеребенком и коня с седлом и уздечкой; а другого коня съедают и, набив его шкуру соломой, ставят повыше на двух или четырех палках, и все это делают для мертвого, чтобы у него были стойбище и кобылица в ином мире, дабы он мог получать от кобылицы молоко и разводить коней, и ездить на них, куда хочет. А кости съеденного коня сжигают во спасение души. Также женщины собираются для сожжения костей во спасение душ умерших>.

Если же умрет кто-либо из богатых и важных тартар, то его хоронят в роскошных одеждах и в удалении от всех в тайном месте, чтобы его наря­ды не похитили. И друзья его разделывают коня начиная с головы и до хвоста, и вырезают ремень небольшой ширины от холки и по всей длине (кон­ского трупа), а затем, сняв всю шкуру, наполняют ее мякиной в память об умершем, используя копье в качестве конской спинной хребтины, и наконец, подвешивают ее, расправив на двух рогатинах. Мясо же конское съедают после, как было сказа­но, за помин его души и устраивают по умершему плач в течение 30, а иногда и более, но бывает, что и менее, дней. Особо же знатные, как было сказа­но, перед смертью выбирают себе одного из своих рабов, которого помечают неким своим знаком, а когда они умирают, то раба живым укладывают с ним в могилу. Есть также и другие, однако весьма жестокие тартары, среди которых встречаются и христиане. У них принято, что когда сын увидит, что его отец стал старым и голова у того отяжеле­ла, то дает ему в пищу некие жиры, вроде бараньих хвостов и им подобного, которые столь жестки, что ими легко можно подавиться. Когда же старик от этого умирает, тело его сжигают, а прах собирают и хранят, словно сокровище, а затем ежедневно, когда садятся есть, посыпают этим пеплом свою пищу.

 

[Rust]

Рикольдо де Монте Кроче
Латинский текст по изданию: Peregrinatores me- dii aevi quatuor. Burchardus de Monte Sion, Ricoldus de Monte Crucis, Odoricus de Foro Julii, Wilbrandus de Oldenborg/ Quorum duos nunc primum edidit duos ad fidem librorum manuscriptorum recensuit J.C.M. Laurent. Lipsiae, 1864. Перевод С.В.Аксенова.

Цитата

Глава X. О заблуждениях тартар

Тартары же верят и надеются на некое несу-разное воскрешение именно к этой жизни. Поэтому мертвых своих они снабжают в соответствии с их положением. Например, бедным готовят много мяса и хоронят его вместе с мертвым, обкладывая его со всех сторон, а также новой одеждой, в придачу к той, в которую он был одет. И дают ему даже немного денег. Распределив таким образом мясо и деньги, они добавляют также сменную одежду и кладут под голову мертвому или мертвой нарядную и красивую одежду, свернутую валиком, и говорят ему: "Если кто придет и возжелает украсть прикрытое тобой, не позволяй, но дай ему то, что у тебя под головой. И если кто-либо задаст тебе вопрос о Боге, то следи за тем, чтобы не ответить ничего, кроме: «Знаю, что Бог есть Бог»". И так его хоронят.

Особо знатным также добавляют [в могилу] лучшую из всех его лошадей. Затем его оруженосец садится на лошадь, которую готовят похоронить вместе с мертвым, и он загоняет лошадь бегом туда-сюда до полного изнеможения, а затем моет голову лошади чистым и крепким вином, и лошадь падает; далее он потрошит ее и вынимает из брюха лошади все внутренности, и наполняет его свежей травой, а затем просовывает большой шест через зад, так чтобы он вышел через рот. И таким образом, проткнув ее шестом, закрепляет его в висячем положении и приказывает ему (коню), чтобы он был готов, когда бы ни восстал его господин. И за-тем они закапывают мертвого в могиле.

Когда же умирает император, то ко всему вышеуказанному добавляются драгоценные камни и даже многочисленные сокровища. Также у них было в обычае хоронить вместе с умершим господином до двадцати живых слуг, чтобы они были готовы прислуживать господину, когда тот воз-желает подняться. Однако позже, когда они стали общаться с христианами, христиане осуждали эти ужасные действия и говорили: "Не следует живых хоронить с мертвыми". Вследствие этого они освободили одного из рабов. Сами же тартары сильно возмущаются против христиан, и говорят про них, что они люди жестокие и жадные, потому что они не снабжают своих мертвых ни деньгами, ни пи-щей, ни одеждой. Ибо, как было сказано, тартары надеются на некое несуразное воскрешение к той же самой тленной жизни. И когда могут, хоронят своих мертвых возле церквей и на христианских кладбищах. И за большую цену покупают у епископов место для захоронения. Отношение же тартар к воскрешению очень похоже и близко к заблуждению сарацин и иудеев. И о том, что они ждут [после смерти], будет сказано ниже, когда пойдет речь о сарацинах. И да будет известно, что тартары почитают неких людей выше всех остальных в мире - бокситов, т.е. идолослужителей. И люди эти индийцы, они мудры, хорошо организованы и отличаются очень строгими нравами.

 

[mechenosec]

Ув.Руст если покойников отправляли на север ,значит нет смысла брать днк потомков Толуя,если они в китае есть.боюсь скажу вещь которая многим братьям монголам не понравиться, моим землякам в том числе. Толуй родился когда,ЧХ был в плену у джурдженей, Джучи возможно меркит по крови.в таком случае все разговоры о нирунах и киятах спекуляция пока не найдут могилу(если найдут)Потрясателя вселенной, не так?

[АксКерБорж]

 

Спасибо ув. Рустаму за приведенные цитаты.

По ним можно с уверенностью заключить, что описанные погребальные обычаи татар Чингизхана абсолютно и ничем не похожи на погребальные обычаи современных монголоязычных народов, но практически на 90% одинаковые с казахскими (по поводу других тюркских народов у меня информации нет, поэтому что-либо утверждать или отвергать не могу).

 

На вскидку перечислю лишь часть сходств, которые на самой поверхности:

 

1) Боковая ниша (яма с подбоем) - как заметил ув. Samtat, они известны со времен ранних кочевников. Она характерна и татарам Чингизхана, и позднее казахам (всем ли казахам утверждать не могу и даже сомневаюсь в том).

2) Как заметил ув. Samtat, мусульманские захоронения несмотря на наличие боковой кельи, в отличие от татарских Чингизхана и поздних казахских, безинвентарные. 

3) Татары Чингизхана хоронили своих людей вместе с оружием (лук, колчан, стрелы) и конской сбруей (седло, уздечка), казахи хоронили до недавнего времени также - с оружием (лук, колчан, стрелы, сабля) и конской сбруей (седло, уздечка). 

4) У татар Чингизхана встречались порой захоронения умерших в сидячем положении, у казахов в прошлом тоже встречались такие захоронения.

5) И те и другие хоронили тела завернутыми в кошму (войлок).

6) И те и другие хоронили вместе с умершим коня, а второго коня съедали.

7) И те и другие в могилу клали варенное мясо в больших чашах.

8) И те и другие после похорон раздавали присутствующим пищу.

9) И у те и у других над юртой тяжело, смертельно больного или умершего человека выставлялся шест с черным войлочным флагом как знак траура. 

10) И у тех и у других над могилами не сооружались памятники, а сооружение каких-либо знаков у казахов началось только в последние века, и то, только над могилами известных людей.

11) После возвращения с кладбища и те и другие очищались огнем.

12) И те и другие хоронили людей на специальных кладбищах на территории охраняемых заповедных мест (по-тюркски "корук"). То есть место самого кладбища всегда было известно, как татарам Чингизхана, так и позже казахам, но не известно было точное место той или иной могилы в частности на этом большом кладбище! (это я про миф якобы о тайных захоронениях).

 

По сравнению с такими  солидными фактами культурного правопреемства казахов от татар Чингизхана (торе чингизидов от чингизидов, найманов от найманов, кереев и меркитов от керейтов с меркитами, джалаиров от джалаиров, кунгиратов от кунгиратов и т.д.),

китайско-халхаские (сино-монгольские) единичные письмена 14 века, которые заливает Ашина-Шэни, писк комара.

 

 

[Samtat]

Работа прошлогодней давности:

АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ПАМЯТНИКИ КОЧЕВНИКОВ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ В ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЕ В XIII‒XIV вв.

В. А. Иванов

Аннотация

Проблема выделения археологических памятников монголов периода монгольского завоевания Восточной Европы и Золотой Орды давно привлекает внимание исследователей истории и культуры средневековых кочевников. Многие современные археологи разделяют точку зрения, высказанную в свое время Г.А. Федоровым-Давыдовым, согласно которой именно племенами, пришедшими из Центральной Азии, оставлены в степях Восточной Европы захоронения, совершенные под каменными сооружениями. Однако этническая интерпретация подобных памятников затруднена тем, что на востоке Великого пояса степей Евразии до сих пор не выявлены археологические признаки монголов до начала их завоеваний. В статье рассматривается динамика распространения «каменных курганов» в степях Восточной Европы с конца IX по XIV вв. Они встречаются как среди печенежских и огузских памятников (5%), так и среди кыпчакских / половецких (10%). Но только в виде отдельных захоронений, спорадически разбросанных по степи. Говорить о том, что кочевники, оставившие эти памятники, играли заметную роль в этнической карте степей Восточной Европы до монгольского нашествия, не приходится. Ситуация меняется в XIII‒XIV вв. На территории Золотой Орды «каменные курганы» составляют уже почти 20% от общего числа погребений кочевников, и они образуют две локальные группы: степи Южного Урала и бассейн р. Дон. Эти данные хорошо согласуются с данными письменных источников об участии в монгольских завоеваниях племен, генетически связанных с кочевниками Центральной Азии ‒ найманами, карлуками, кушчи, буйраками. Именно они составляли этническое ядро Улуса Шибана – младшего брата хана Бату. 

http://www.hist-edu.ru/hist/article/view/2301

 

[Ермолаев]

РАННЕМОНГОЛЬСКАЯ КУЛЬТУРА. 

Могильники раннемонгольской культуры располагаются, как правило, на южных, юго-восточных и юго-западных склонах гор и сопок, хорошо прогреваемых солнцем. На седловинах, гребнях и перевалах они встречаются редко. Количество курганов обычно не более 10-15. Большие могильники - редкость.

Каменные курганные насыпи имеют круглую, овальную и изредка подпрямоугольную форму. Диаметр насыпей достигает 5-6 м. Кладки курганов раннего, хойцегорского этапа VII-X вв. очень плотные, сооружены из нескольких слоев камней. Толщина их достигает 50-60 см, а максимальная - до 100-120 см. По краям располагаются крупные камни, образующие крепиду.

Они предохраняликаменную насыпь от развала. Иногда в центре высокой насыпи бывает установлен высокий, вертикально поставленный камень. По краям насыпь часто круто опускается вниз. Курганы позднего, саян-туйского этапа Х-ХIV вв. конструктивно устроены гораздо проще. Кладки принимают уплощенный вид. Камни нередко укладываются в один ряд, со значительными пустотами между ними. Возможно, над могилами имелись земляные насыпи, поверх которых располагалась каменная обкладка. Такая насыпь со временем могла оплыть, и курган приобретал вид уплощенной кладки.

Под кладками курганов находятся могильные ямы. Размеры их зависели от возраста умершего человека. Глубина колеблется от 50 см до 2 м. Во многих курганах могильные ямы смещены от центра к северному краю насыпи. Возможно это делалось с целью предотвращения ограбления или осквернения могилы. В некоторых случаях встречаются так называемые подбои - на дне могилы сбоку выкапывалась ниша, чаще с северной стороны. В ней и производилось захоронение. В таких случаях подбой закрывался каменными плитами или деревянной загородкой. По-видимому, такой вариант погребения применялся к людям относительно высокого социального положения, т. к. захоронения в подбоях сопровождаются более богатым инвентарем.

Умершие лежат в могилах обычно на спине, реже на правом или левом боку и изредка ничком «на животе». Внутри могильных ям какие-либо конструкции, как правило, отсутствуют. Из встреченных зафиксированы каменные ящики, деревянные гробы, колоды, многослойные берестяные мешки, умерших заворачивали в войлок или овчину.

Сопроводительный инвентарь представлен разнообразными изделиями из железа, реже бронзы и драгоценных металлов, а также из кости, стекла, дерева и бересты (рис. 51). Редко встречается керамика. В мужских захоронениях преобладает оружие, представленное наконечниками стрел, костяными и роговыми накладками луков, наконечниками копий, ножами. Однако отсутствуют сабли, палаши. Очень редко фиксируются панцирные пластины. Конская сбруя представлена удилами и другими деталями узды. В женских могилах обычны украшения и находки инвентаря производственного характера. В детских могилах инвентарь обычно отсутствует. Керамические сосуды встречаются редко.

Облик инвентаря в погребениях на всем протяжении существования раннемонгольской культуры подвергся изменениям в соответствии с динамикой развития материальной культуры населения евразийских степей эпохи средневековья. Но внутри выделенных этапов в значительной степени неизмененными оставались конструкция курганов и внутримогильных сооружений. Еще более яркой чертой, связывающей захоронения под курганами раннемонгольской культуры в единую этническую общность, явился обрядовый ритуал установки в изголовье погребенного бедренной кости барана узкой частью вниз, что указывало, вследствие «неудобности» установки в таком положении, на особую значимость этого ритуала. Именно эта характерная черта во многом придавала своеобразие и отличала погребения раннемонгольской культуры от других синхронных культур восточной части евразийской степной зоны: бурхотуйской, дара-сунской и ундугунской культур Восточного Забайкалья, курумчин-ской Прибайкалья, древнетюркской (курайской) Алтая, Тувы и Монголии, сросткинской Северного Алтая, культур чаатас, тюхтятской и аскизской Хакасии.

Иногда в могилу клали несколько других мясных кусков баранины, от которых сохранились позвонки. Наличие бедренной кости указывает на помещение с умершим целого бараньего стегна в качестве заупокойной пищи. Однако основное смысловое содержание этого ритуала было иным. Кость ноги барана играла роль «сульдэ» - вместилища души умершего человека, необходимой в его посмертном существовании.

Весьма интересен и примечателен тот факт, что подкурганные захоронения в подбоях, сопровождавшиеся специфической деталью монгольского погребального обряда - помещением в могилы бедренной кости барана, зафиксированы далеко на западе на территории Золотой Орды в Поволжье среди памятников ХIII-ХIV вв. Подбои в них были закрыты деревянными плашками. Именно их там связывают с пришедшими из Центральной Азии монголами. Это лишний раз подтверждает этнокультурную привязку данной детали погребального обряда с средневековым монгольским этносом.

Охарактеризованный выше комплекс особенностей погребального обряда объединил в одну культуру погребения ранних монголов, удаленных на сотни и даже тысячи километров от Гоби на юге до Северного Байкала на севере и от Восточного Забайкалья на востоке до Хубсугула и Хангая на западе.

На начальном этапе своего развития население раннемонгольской культуры испытывало значительное влияние древнетюркской культуры. Это хорошо прослеживается в инвентаре погребений. Среди находок встречаются изделия явно тюркского облика: фигурные бронзовые бляшки сердцевидной, лировидной и других форм, иногда украшенные растительным орнаментом, наконечники ремней характерных тюркских форм и другой инвентарь. Но, в отличие от собственно древнетюркского погребального обряда, в курганах раннемонгольской культуры отсутствуют скелеты взнузданных лошадей, комплекс вооружения имеет совершенно иной состав. В то же время раннемонгольские захоронения стабильно сопровождает бедренная кость ноги барана, установленная узкой частью вниз, что, как указывалось выше, больше ни у каких других групп степного населения этого времени не встречается, даже у их непосредственных соседей - бурхотуйцев и курумчинцев.

Несколько тюркизированный облик раннемонгольских погребений хойцегорского этапа VII-Х вв. хорошо согласуется с беспокойным временем падения одних кочевых держав и возвышением других, о чем ярко свидетельствует политическая история Центральной Азии в I тысячелетии н. э. Уже подчеркивалось, что уход с политической арены того или иного этноса вовсе не означал его физического исчезновения. И это убедительно подтверждают раннемонгольские погребения. Возвышение на политической арене Центральной Азии после падения Жужаньского каганата в середине VI века сначала тюркоязычных племен тугю, затем уйгуров, кыргызов вовсе не означал исчезновения с этнической карты Центральной Азии монголоязычных племен. Они по-прежнему жили в степях Монголии и Забайкалья, но уже под властью I и II Тюркского каганатов в VI-VIII вв. и Уйгурского каганата в VIII-IХ вв. Монголоязычное население степей Центральной Азии в это время испытывало на себе сильное тюркское, в том числе культурное и этническое, влияние. Об этом свидетельствует несколько тюркизированный облик инвентаря раннемонгольских погребений хойцегорского этапа. Сказалось и прямое этническое влияние тюрок, о чем свидетельствует значительная европеоидная примесь в черепах некоторых раннемонгольских захоронений, например могильника Баин-Улан II на границе Бурятии и Монголии. И, что примечательно, в этом же погребении костяк сопровождался золотыми ременными обкладками тюркского облика.

Большинство раскопанных на территории Бурятии средневековых курганов относится к раннемонгольской культуре. Но наряду с ними здесь имеется несколько могильников с захоронениями тюркского культурного облика: на сопке Тапхар недалеко от Улан-Удэ, в районе еравнинских озер Исинга и Харга, в местности Хукшол в Баргузинской долине (рис. 52). Их малочисленность свидетельствует, видимо, о монголоязычности основного населения края в эпоху тюркских каганатов и о незначительном присутствии здесь собственно тюркского населения. На дюнных стоянках в южных районах Бурятии встречается керамика уйгурского типа. Однако погребения самих уйгуров пока не обнаружены. Долгое время с захоронениями знати селенгинских уйгуров связывали курганы-херексуры. Однако, как окончательно выяснилось в результате их исследования в 80-х гг., они здесь датируются концом бронзового и началом раннего железного веков, и отношения к селенгинским уйгурам не имеют.

С другой стороны, в Прибайкалье, особенно на западном побережье озера, одновременно с памятниками хойцегорского этапа раннемонгольской культуры существовала курумчинская культура тюркоязычных курыкан. На курыканской территории для последней четверти I тысячелетия совершенно неизвестны памятники раннемонгольской культуры. Но они появляются там с начала II тысячелетия в Приангарье, на о. Ольхон, в верховьях Лены, долине Баргузина, в прилегающей к Байкалу Тункинской долине.

По общепринятому мнению исследователей, их появление в Прибайкалье ознаменовало собой массовое проникновение туда монголоязычного населения и начало монголизации населения ос-тепненных участков этого региона. Тюркоязычные курыкане частью подверглись ассимиляции, а частью ушли по Лене на север, где, смешавшись с местным населением, дали начало формированию якутской народности. Именно с XI в. в развитии курумчинской культуры начинается новый этап. Он характеризуется постепенным угасанием курумчинского этнокультурного комплекса и заменой его комплексом раннемонгольской культуры. Наиболее ярко это проявилось в появлении рядом с костяками курыкан-курумчинцев жертвенных костей в виде бедренных костей барана, а также позвонков. В курумчинских могилах появляются не присущие курыка-нам берестяные пакеты с трупоположениями на спине вытянуто. Однако черты курумчинской погребальной обрядности полностью не исчезли. В качестве отдельных элементов они сохранялись вплоть до ХII-ХIV веков.

Рис. 52. Инвентарь из погребений средневековых тюрков в Северо-Восточной Бурятии. Могильники Бухусан, Харга I, III. / - фрагмент наборного пояса. 2 - бронзовая серьга. 3,4 - серебряные многофасеточные фигурные бляшки. 5 - костяная пряжка. 6 - железные удила с псалиями. 7-10 - наконечники стрел (железо, кость).

Вместе с тем, особенно после образования Монгольской империи, к монголам поступало большое количество изделий - шелковые и хлопчатобумажные ткани, предметы роскоши, зеркала, украшения и посуда, поливная керамика и т. д. из завоеванных земель: Китая, Средней Азии, Тибета и других. Особенно интересные материалы в этом отношении дали раскопки памятников дворцового типа, Хир-хиринского городища и связанного с ним могильника. Из них происходит большая часть перечисленных выше находок.

Курганы скотоводов-кочевников также бывают разными по составу и богатству сопровождающего инвентаря. Одни из них содержат большое количество вещей, в том числе из драгоценных металлов, золота и серебра, другие, напротив, бедные или вовсе лишены находок.

К сожалению, до сих пор неизвестны могилы монгольской знати. Это объясняется, видимо, особым способом погребения ее представителей, о чем имеются свидетельства в письменных источниках. Интересные сведения о скрытом характере совершения похорон знати, особенно ее высшего слоя - ханов и членов их семей, сообщил францисканский монах Плано Карпини, совершивший в 1245-1247 гг. по поручению папы Иннокентия IV путешествие в Монголию с целью сбора сведений о монголах. Погребения знати сопровождались человеческими жертвоприношениями, умерщвлением людей, занятых земляными работами, и случайных свидетелей похорон. Над могилами монгольской знати не сооружались какие-либо насыпи, а земля утаптывалась путем прогона над захоронением многотысячных конских табунов. В результате уничтожались какие-либо малейшие внешние признаки произведенных похорон. Делалось это, конечно, с целью предотвращения осквернения и ограбления могил, в которые помещалось множество дорогих вещей и драгоценностей.

Тот же Плано Карпини оставил сведения еще об одном способе погребения знати, по-видимому, рангом пониже: «Иной же способ существует для погребения некоторых знатных лиц. Они идут тайком в поле, удаляют там траву с корнем и делают большую яму и сбоку этой ямы делают яму под землею... Мертвого же кладут в яму, которая сделана сбоку, вместе с теми вещами..., затем зарывают яму, которая находится перед его ямой, а сверху кладут траву, как было раньше...». Этот способ захоронения хорошо согласуется с раннемонгольскими захоронениями в подбое, сделанном сбоку на дне ямы. Однако в раскопанных памятниках над могильными ямами всегда сооружались каменные курганные насыпи, нередко очень плотные и мощные. А в источниках сообщается, что сверху кладут траву, как было раньше, т. е. маскируют, хотя и не так тщательно, как у высшей знати.

Могильники данной культуры свидетельствуют об удивительном единстве погребальной обрядности этих племен независимо от того, жили они у берегов холодного Байкала или в жаркой, раскаленной от зноя Гоби, в горных степях Хангая и Прихубсугулья или у истоков одной из величайших рек Азии Амура. Различные группы населения раннемонгольской культуры, разделенные сотнями и тысячами километров, проживая в самых разных природно-климатических условиях, везде хоронили своих умерших по единому обряду, по одним и тем же представлениям о загробной жизни. Значит они, несмотря на разную родовую и племенную принадлежность, ощущали себя одним единым народом. Их погребальные памятники-курганы убедительно свидетельствуют о том, что в период создания единого Монгольского государства существовала и единая народность - средневековые монголы. Составной ее частью являлось и население Забайкалья того времени.

(http://www.istmira.com/istdr/buryatiya-v-drevnosti/page/62/)

[Ермолаев]

Пэн Дая и Сюй Тин - Краткое описание черных татар’ (1237):

Цитата

Что касается тех [татар], которые умирают, следуя с войсками, то сроч- но везут их трупы домой. В противном случае опустошают их торбу и хоронят их. [Я, Сюй] Тин, видел, что, когда у них кто-либо умирает в войсках, если раб сам сумеет срочно привезти труп своего хозяина домой, то отда- ют ему только скот; если же доставляет его другой человек, то [он] полностью получает его жен, рабов, скот и имущество. У их могил нет курганов. Вытаптывают [могилу] лошадьми, чтобы [она] была похожа на ровное место. Что касается могилы Тэмöджина, то [там] воткнуты [в землю] стрелы и тем самым сделана изгородь ши- риной более тридцати ли. Конные патрули охраняют [ее]. [Я, Сюй] Тин, видел, что могила Тэмöджина находится в стороне от реки Лугоу. Горы и речки окружают [ее]. Передают, что Тэмöджин родился здесь и поэтому после смерти здесь и похоронили [его]. Не знаю, действительно ли [так].

 

[Ермолаев]

Киракос Гандзакеци - История Армении (1241–1265):

Цитата

А когда кто-либо из них умирал или если убивали кого, то, бывало, мно- го дней подряд возили [его труп] с собой, поскольку, [как им казалось], бес, вселившийся в него, говорил вздор и долго бормотал. Бывало, что [труп] сжигали, чаще же хоронили в землю, в глубокой яме, и вместе с ним складывали оружие его, и одежду, золото, серебро и всю его долю [имущества]. А если это был кто-либо из знати, зарывали вместе с ним в могилу слуг и служанок его, как говорили они, для прислуживания ему. [Зарывали вместе с ним] и коней тоже, ибо, говорили они, там происхо- дят жестокие сражения. А когда хотели сохранить память об умершем, распарывали брюхо коня и через это отверстие вытаскивали все мясо без костей, затем сжигали внутренности и кости и зашивали шкуру, как если бы [у него] все тело было [в целости]. Потом, заострив длинный шест, продевали его через брюшину в рот лошади и так поднимали ее на дерево или [водружали на] какое-либо возвышенное место

 

[Ермолаев]

Иоанн де Плано Карпини - ‘Книга о Тартарах (1247):

Цитата

Когда кто-нибудь из них (Тартар. — П.Р.) смертельно заболевает, ста- вится шест, вокруг которого обматывают черный войлок. И после этого никто из чужих не смеет войти в пределы их стойбища. И когда начи- нается агония, почти все удаляются от него, потому что никто из при- сутствующих при смерти не сможет войти в орду какого-нибудь князя, а также императора, до наступления новой луны. Когда же он умер, в том случае, если он из меньших чинов, его тайно хоронят в степи там, где им понравится. И хоронят его со всей его юр- той, с ним в центре, и посредине перед ним ставят стол и блюдо, полное мяса, и чашу кобыльего молока. И хоронят вместе с ним одну кобылицу с жеребенком и коня с уздой и седлом, а другого коня съедают, а шкуру его наполняют соломой, и устанавливают его либо на двух палках, либо, иначе, на четырех, [а делают это] для того, чтобы в другом мире он имел то пристанище, в котором он умер, и для того, чтобы от кобылиц он по- лучал молоко и смог бы для себя также приумножить количество лоша- дей, а также скакунов, которых он мог бы оседлать. И кости той лоша- ди, которую они съели, они сжигают во спасение души. (Как мы видели своими глазами и как мы узнали от других, зачастую также женщины по некому соглашению, договорившись, сжигают кости во спасение душ человеческих. Видели мы также, что Оккодай-кан, отец нынешнего им- ператора, позволил одному кусту расти во спасение души умершего. При этом он предписал, чтобы никто там ничего не срезал, если же кто- то срежет там какую-нибудь веточку, то, как мы сами видели, он должен подвергнуться бичеванию, вразумлению и плохому обращению. И когда нам очень нужна была [ветка], чтобы погонять коней, мы не реши- лись срезать там ни единой ветки). Золото и серебро погребают вместе с ним таким же образом, повозку, в которой его везут, ломают, [и жилище его разрушают], и никто не смеет называть его личное имя вплоть до [прихода] третьего поколения. Существует также другой способ хоронить некоторых более важных лиц. Идут тайком в степь и там снимают траву с корнями, и вырывают большую яму, а в стене этой ямы делают [еще] одну яму под землей. И кладут под него того раба, который был его любимцем, [и] тот лежит под ним столь долго, что начинает почти агонизировать; затем его вы- таскивают, чтобы он мог подышать, и делают так трижды; и, если он спасется, то после этого он свободен, и делает то, что ему будет угодно, и [отныне] является большим человеком в [своем] жилище, а также в его роду. А [знатного] мертвого кладут в яму, сделанную в стене, с теми вещами, которые названы выше. Затем заполняют ту яму, которая на- ходится перед его ямой, и кладут сверху траву [так], как было прежде, с тем чтобы в дальнейшем [это] место не могло быть найдено. Прочие действия они совершают так, как сказано выше, но шатер его оставляют в степи, в стороне [от стойбища]. В их земле есть два кладбища. Одно — [то], на котором хоронят импе- раторов, князей и всех знатных людей, причем, где бы они ни умерли, их привозят туда, если [это] можно сделать надлежащим образом. А с ними погребают много золота и серебра. Другое [кладбище] — [то], на котором погребены те, кто был убит в Венгрии; ведь многие были убиты именно там. К этим кладбищам никто не смеет подходить кроме сторожей, которые назначены сторожить именно там. А если кто-ни- будь подойдет, то его хватают, раздевают, бичуют и подвергают очень плохому обращению. Поэтому, [когда] мы сами по незнанию вошли в пределы кладбища тех, кто был убит в Венгрии, и [сторожа] застигли нас там, имея намерение расстрелять [нас] из луков, но, поскольку мы были послами, и не знали обычаев [этой] земли, нам позволили свобод- но уйти

 

[Ермолаев]

Брат Ц. де Бридиа (Аноним из Бржега) - История Тартар (1247):

Цитата

Когда кто-нибудь среди них (Тартар. — П.Р.) серьезно заболевает, то около его юрты воздвигается шест [длиной] девять локтей, обмотанный черным войлоком, и с этих пор никто чужой не осмеливается войти в [обозначенные таким образом] границы стойбища. Когда же [у умираю- щего] начиналась агония, редко кто-нибудь остается возле него, потому что никто [из] тех, кто присутствовал при смерти, не смог бы войти в орду какого-либо вождя и [тем более] императора до начала нового лунного месяца. Если умирает богатый, его хоронят тайно в поле вместе с его юртой си- дящим в ней, и вместе с [деревянным] корытцем, полным мяса, и чашей кобыльего молока. Также с ним хоронят кобылицу с жеребенком, коня с уздой и седлом, лук с колчаном и стрелами. Одного же коня съедают друзья, и шкура его, наполненная сеном, поднимается на деревянных опорах. Они верят, что в будущей [жизни умерший] будет нуждаться во всем этом, а именно в кобылице для получения молока, в коне, для того чтобы ездить, и также в другом [из того, что положено с ним]. Подоб- ным же образом кладут золото и серебро. Некоторых более важных хоронят так: выкапывают тайно в поле яму, края которой квадратны и достаточно малы, а внутри с обеих сторон [яму] расширяют, а другую [яму], в которой они имитируют похороны [умершего], роют рядом со стойбищем публично и открыто. Раба же, которого [умерший] при жизни ценил сверх остальных, кладут под мер- твое тело, оставляя могилу открытой. Если [раб] на третий день из-под него в муках поднимался, то он становился свободным и во всем этом роду [т.е. роду умершего] уважаемым и могущественным. После этого, зарыв [истинную] могилу, они в течение ночи над [этим] местом гоняют кобылиц или овец, чтобы выровнять место, дабы чужеземцы не смогли найти сокровища, положенные вместе с ним [умершим]. Иногда также они укладывают сверху ранее снятую [с этого места] траву. Кроме того, они имеют в своей земле два кладбища: одно — для про- стых [людей], другое — для императоров, вождей и знати. И они прила- гают все усилия к тому, чтобы похоронить на этом кладбище всю знать, принявшую смерть на чужбине, как это было в Венгрии. Если кто-либо, за исключением смотрителей, приблизится к этому кладбищу, то к нему относятся со всяческим злом, поэтому наши братья, которые, не зная [об этом запрете], вошли [на территорию кладбища], были бы оскорб- лены жестоко, если бы они не являлись послами великого папы, которо- го тартары называют юл-боба, т.е. «великий Папа»

 

[Ермолаев]

Винцент де Бове - Историческое зерцало (сер. XIII в.):

Цитата

Если же умрет кто-либо из богатых и важных тартар, то его хоронят в роскошных одеждах и в удалении от всех в тайном месте, чтобы его наряды не похитили. И друзья его разделывают коня, начиная с головы и до хвоста, и вырезают ремень небольшой ширины от холки и по всей длине (конского трупа), а затем, сняв всю шкуру, наполняют ее мяки- ной в память об умершем, используя копье в качестве конской спинной хребтины, и наконец, подвешивают ее, расправив на двух рогатинах. Мясо же конское съедают после, как было сказано, за помин его души и устраивают по умершему плач в течение 30, а иногда и более, но бывает, что и менее, дней. Особо же знатные, как было сказано, перед смертью выбирают себе одного из своих рабов, которого помечают неким своим знаком, а когда они умирают, то раба живым укладывают с ним в мо- гилу. Есть также и другие, однако весьма жестокие тартары, среди ко- торых встречаются и христиане. У них принято, что когда сын увидит, что его отец стал старым, и голова у того отяжелела, то дает ему в пищу некие жиры, вроде бараньих хвостов и им подобного, которые столь жестки, что ими легко можно подавиться. Когда же старик от этого уми- рает, тело его сжигают, а прах собирают и хранят, словно сокровище, а затем ежедневно, когда садятся есть, посыпают этим пеплом свою пищу

 

[Ермолаев]

Вильгельм де Рубрук - Путевой отчет (1256):

Цитата

Когда кто-нибудь умирает, они (татары. — П.Р.) скорбят, издавая силь- ные вопли, и тогда они свободны, потому что не платят подати до исте- чения года. И если кто присутствует при смерти какого-нибудь взросло- го лица, то до конца года не входит в дом самого Мангу-хана (Мöнкэ- ка’ана. — П.Р.). Если умерший — ребенок, то он входит только по исте- чении месяца. Возле погребения усопшего они оставляют всегда один его дом, если он из знатных лиц, то есть из рода Чингиса, который был их первым отцом и государем. Погребение того, кто умирает, остается неизвестным; и всегда около тех мест, где они погребают своих знатных лиц, имеется гостиница для охраняющих погребения. Я не знаю того, чтобы они скрывали с мертвыми сокровища.

 

[Ермолаев]

Джузджани. Насировы разряды (1260):

Цитата

Похоронили его (Бату, правителя Золотой орды. — П.Р.) по обряду монгольскому. У этого народа принято, что если кто из них умирает, то под землей устраивают место вроде дома или ниши, сообразно сану того проклятого, который отправился в преисподнюю. Место это украшают ложем, ковром, сосудами и множеством вещей; там же хоронят его с оружием его и со всем его имуществом. Хоронят с ним в этом месте и некоторых жен и слуг его, да (того) человека, которого он любил более всех. Затем ночью зарывают это место и до тех пор гоняют лошадей над поверхностью могилы, пока не останется ни малейшего признака того места (погребения). Этот обычай их известен всем народам мусульман- ским

 

[Ермолаев]

Марко Поло. ‘Описание мира’ (1298):

Цитата

Всех великих государей, потомков Чингисхана, знайте, хоронят в большой горе Алтай1 ; и где бы ни помер великий государь татар, хотя бы за сто дней пути от той горы, его привозят туда хоронить. И вот еще какая диковина: когда тела великих ханов несут к той горе, всякого, кого повстречают, дней за сорок, побольше или поменьше, уби- вают мечом провожатые при теле да приговаривают: «Иди на тот свет служить нашему государю!» Они воистину верят, что убитый пойдет на тот свет служить их государю. С конями они делают то же самое. Когда государь умирает, всех его лучших лошадей они убивают на тот конец, чтобы были они у него на том свете. Когда умер Монгу-хан [Мункэ], так знайте, более двадцати тысяч человек, встреченных по дороге, где несли его тело хоронить, было побито.

 

[Ермолаев]

Рикольдо де Монте Кроче. Книга путешествий (нач. XIV в.):

Цитата

Тартары же верят и надеются на некое несуразное воскрешение именно к этой жизни. Поэтому мертвых своих они снабжают в соответствии с их положением. Например, бедным готовят много мяса и хоронят его вместе с мертвым, обкладывая его со всех сторон, а также новой одеж- дой, впридачу к той, в которую он был одет. И дают ему даже немного денег. Распределив таким образом мясо и деньги, они добавляют также сменную одежду и кладут под голову мертвому или мертвой наряд- ную и красивую одежду, свернутую валиком, и говорят ему: «Если кто придет и возжелает украсть прикрытое тобой, не позволяй, но дай ему то, что у тебя под головой. И если кто-либо задаст тебе вопрос о Боге, то следи за тем, чтобы не ответить ничего, кроме: “Знаю, что Бог есть Бог”». И так его хоронят. Особо знатным также добавляют [в могилу] лучшую из всех его ло- шадей. Затем его оруженосец садится на лошадь, которую готовят по- хоронить вместе с мертвым, и он загоняет лошадь бегом туда-сюда до полного изнеможения, а затем моет голову лошади чистым и крепким вином, и лошадь падает; далее он потрошит ее и вынимает из брюха лошади все внутренности, и наполняет его свежей травой, а затем про- совывает большой шест через зад, так чтобы он вышел через рот. И та- ким образом, проткнув ее шестом, закрепляет его в висячем положении и приказывает ему (коню), чтобы он был готов, когда бы ни восстал его господин. И затем они закапывают мертвого в могиле. Когда же умирает император, то ко всему вышеуказанному добавляются драгоценные камни и даже многочисленные сокровища. Также у них было в обычае хоронить вместе с умершим господином до двадцати живых слуг, чтобы они были готовы прислуживать господину, когда тот возжелает подняться. Однако позже, когда они стали общаться с хрис- тианами, христиане осуждали эти ужасные действия и говорили: «Не следует живых хоронить с мертвыми». Вследствие этого они освобо- дили одного из рабов. Сами же тартары сильно возмущаются против христиан, и говорят про них, что они люди жестокие и жадные, потому что они не снабжают своих мертвых ни деньгами, ни пищей, ни одеж- дой. Ибо, как было сказано, тартары надеются на некое несуразное воскрешение к той же самой тленной жизни. И когда могут, хоронят своих мертвых возле церквей и на христианских кладбищах. И за большую цену покупают у епископов место для захоронения. Отношение же тартар к воскрешению очень похоже и близко к заблуждению сарацин и иудеев

 

[Ермолаев]

Журден де Северак. ‘Описание чудес’ (1329):

Цитата

Покойников там (в Великой Татарии. — П.Р.) не сжигают и не хоронят в земле лет по десять; кое-кто так поступает, не имея на что оплатить пог- ребение и нужные церемонии; поэтому держат они покойников у себя, в своем доме, и кормят их, как живых. Знатных господ хоронят вместе с конем и с одним или двумя слугами из числа самых любимых, а слуг этих в час похорон убивают. Когда умирает император, тело его, а также бесценные сокровища, на- значенные на то, люди уносят в некое место, оставляют там и затем убегают во всю прыть, как будто за ними гонится сам дьявол. Потом туда приходят другие люди, и они тотчас же хватают тело и пе- реносят его в другое место таким же образом; затем являются новые люди, и так ведется до тех пор, пока не доставят тело в то место, где его дóлжно похоронить. А делается все это потому, что место, где по- хоронен император, и все достояние его сокровенны и никто не должен знать про них. О кончине императора не сообщают до тех пор, пока не утвердится на престоле новый властитель, а его родичи и князья [выдвигают] втайне

 

[Ермолаев]

Ибн Баттута. Подарок созерцающим о диковинках городов и чудесах путешествий (1356):

Цитата

Тогда привезли кāна, убитого вместе с примерно сотней своих двою- родных братьев, близких родственников и любимцев. И вырыли для кāна большую гробницу — подземный дом, и снабдили его лучшими домашними принадлежностями. Туда поместили кāна с его оружием, а с ним то, что находилось у него в доме, — золотые и серебряные со- суды. К кāну [в могилу] опустили четырех наложниц и шесть рабов из его свиты, а при них сосуды с питьем. Для [подземного] дома сооруди- ли двери, а над ним насыпали землю, пока он не превратился в огром- ный холм. Затем привели четырех лошадей и заставили их скакать, пока они не остановились [от изнеможения]. На могиле установили деревянный столб и подвесили их (лошадей) к нему. До этого в задний проход лошадей вставили деревянные колья так, что они вышли через горло. Упомянутых близких родственников кāна поместили в гроб- ницы, а они были при своем оружии и при сосудах из их домов. На могилах десяти старших из них установили, подвесив, по три лошади на каждую могилу, а на могилах оставшихся — по одной.

 

[Ермолаев]

Юань ши. (1370):

Цитата

Всякий раз, когда император умирает, для гроба используют благовон- ное дерево нань. [Его] разделяют пополам и делают два углубления, напоминающих человеческую фигуру. Их ширина и длина едва доста- точны для того, чтобы только вместить тело. Для одеяния покойного используют соболью шубу и кожаную шапку. Его сапоги, чулки2 и по- ясной футляр для чашки3 все делают из выбеленной кожи. Вместе с ним кладут в могилу золотой чайник, две плошки, одну чашку, блюдце, ложку и палочку для еды — каждого по одному. Закончив одевание по- койного, из золота делают четыре обруча и стягивают его ими. Для [пог- ребальной] повозки делают полог из белого войлока и темно-зеленой [ткани] нашиши (糎売売) . Покров для гроба также делают из нашиши. Впереди пускают монгольскую шаманку, которая едет верхом, одетая в новую одежду, и ведет [в поводу] лошадь, [чье] седло украшено зо- лотом, а поводья обернуты [тканью] нашиши. Ее называют «лошадью золотого духа» (цзиньлин ма - 醒霉饭). Три раза в день приносят в жертву барана. Достигнув того, что является местом погребального курга- на (цзан лин ди - 萭阶囱), землю, которую извлекают при рытье могилы, складывают кучами, выстраивая [их] по порядку. Уже опустив гроб [в могилу], снова засыпают [ее] по порядку [землей из куч]. Если остается лишняя земля, то [ее] складывают вдалеке в другом месте. Трое чинов- ников, провожавших [покойного] в последний путь, селятся за пять ли [от могилы] и раз в день совершают жертвоприношение [под названием] «сжигание пищи» (шао фань - 熓颰). Только через три года [они] возвращаются обратно

 

[Ермолаев]

Е. Цзыцзи. Цао му цзы (Трактат о травах и деревьях - 1378):

Цитата

Для [погребения] императора династии Юань делали гроб из двух деревянных колод, выдалбливая их внутри по размерам человечес- кой фигуры и соединяя вместе. В него клали тело умершего и пок- рывали [гроб] лаком. По завершении же делали из золота три обруча и закрепляли обручи [на гробе]. [Гроб] отправляли прямо на север к месту императорского могильного кургана (юаньцин чжи ди 囓宣丌 囱) и глубоко зарывали его. Тогда вытаптывали и разравнивали [моги- лу] с помощью десяти тысяч лошадей. Только после того, как трава [на могиле] зеленела, отменяли чрезвычайные меры [по сокрытию места погребения]. Тогда [оно] уже сливалось с ровным склоном [могильного кургана], и невозможно было больше выяснить и отметить [его] следы2 [Е Цзыцзи 1959: 60]. [Гроб] отправляют прямо на север к месту императорского могильно- го кургана (юаньцинь 囓宣) и глубоко зарывают его. Государственное установление [состоит в том, чтобы] не возводить могильных насыпей (фэнь лун 塴陵). [Когда] погребение заканчивается, с помощью деся- ти тысяч всадников вытаптывают ее (могилу), чтобы сделать [землю] ровной. На ней убивают верблюжонка. С помощью тысячи всадников охраняют ее. На будущий год, весной, когда [там] уже вырастает тра- ва, [они] переносят юрты [в другое место] и разъезжаются [восвояси]. [После этого] перед глазами расстилается [только] плоская равнина, и нет никого, кто бы знал [местонахождение могилы]. Когда хотят при- нести [на ней] жертвы, берут в проводники мать убитого верблюжонка и смотря за тем, где она топчется на месте и жалобно ревет, узнают место погребения. Поэтому спустя долгое время даже потомки (букв. ‘дети и внуки’) не могут [ничего] узнать [о нем]

 

[Ермолаев]

Сяо Дахэн. Бэйлу фэнсу (Обычаи северных рабов -1594):

Цитата

Их (монголов. — П.Р.) погребальные церемонии еще более любопыт- ны. Прежде, когда правитель рабов или тайджи (представитель знати из рода Чингисхана. — П.Р.) умирал, у них было нечто похожее на гроб. Они клали туда вещи, такие как одежда, доспехи, шлем, которые умерший использовал при жизни, и они зарывали все это в далекой, покры- той травой степи. В день смерти они убивали всех рабов и его любимых наложниц, а также его лучшую лошадь. Это имело такое же значение, как и погребение лиц, которые должны были последовать в могилу за герцогом Му 稇 из Цинь 禧. Если кто-либо похищал одежду или доспехи, погребенные в могиле, или разбросанные вокруг [нее] останки лошадей, пусть даже он заби- рал (с этого места) всего лишь растение или дерево, то, поймав, его осуждали на смерть, а его детей забирали в рабство, не говоря уже о его имуществе. Даже если кто-либо похищал вещи, погребенные в склепе варвара из народа, его карали штрафом в размере девятижды девяти го- лов скота. Поэтому они ставят юрту в другом месте, поручая охранять (это место) людям, и они распространяют известие, что это и есть моги- ла такого-то правителя или тайджи 

 

[Rust]

Хорошая подборка.