Акскл

Энциклопедия Брокгауза Ф.А. и Ефрона И.А. (1890 - 1916гг.) Бабур (Зегир-эддин-Мохаммед) — первый великий могол в Индии, правнук Тамерлана; род. 14 февр. 1483 г. наследовал, едва достигнув 12 лет, своему отцу Омар-Шейху (1494) власть над землями от Самарканда до Инда. Стремясь подчинить себе Индию, Бабур силой и хитростью овладел Кашгаром, Хотаном, Кундузом, Кандагаром и Кабулом, хотя в то же время ему приходилось подавлять возмущения во всех частях его государства. Расчистив себе путь в Индию, Бабур, пользуясь слабым правлением Ибрагима-Лоди, перешел в конце 1525 года, с отборным отрядом лишь в 10000 челов., реку Инд, близ Аттока, отбросил несколько отрядов, пытавшихся в Пенджабе преградить ему дальнейший путь, и 27 апр. 1526 г. дал своему противнику решительное сражение на равнине Панипата, близ Дели. Ибрагим бежал, и Бабур торжественно вступил в Дели. 11 мая сдалась также и Агра, второй по значению город тогдашнего Индийского государства. Но уже 28 декабря 1530 г. Бабур умер, после пятилетнего господства в Индии, омраченного постоянными заговорами и открытыми возмущениями. Бабур соединял с талантами полководца и правителя любовь к наукам и искусствам. Он оставил описание (на татарск. яз.) своей жизни и своих завоеваний (издано Ильминским, Казань, 1857 г.), переведенное Абдул-Рахимом на персидский яз., а с него — на английский яз. (Ваддингтоном, Лонд., 1826 г.). Бабур, которому наследовал сын его Гумаюн, был основателем династии так назыв. Великих Моголов. Великий Могол великие моголы — титул, данный европейцами государям знаменитой тюркской династии, основанной султаном Бабуром и около 3 столетий властвовавшей в Индии. Сами бабуриды этого титула не употребляли, потому что ничего общего с монголами не имели. Бабур называл себя турком, гордился этим происхождением и по-монгольски не знал, записки же свои писал на тюркском (джагатайском) языке. Европейцы впервые узнали о бабуридах от персиян, которые джагатайских тюрков, обитавших за Аму-Дарьей, называли могул, т. е. монголами, а западные ученые, не разобрав дела, сочинили империю Великих Моголов. Настоящий же титул бабуридов был падишах, заимствованный у персиян и принятый Бабуром в 1506 г., вместо прежнего "султан". Н. Великий Могол Давно уже купил Бабур-наме на английском - все никак не дойдут руки прочитать.

С.Яхонтов: Древнейшие упоминания названия "киргиз" http://www.centrasia.ru/news.php?st=1297460700

Энциклопедия Брокгауза Ф.А. и Ефрона И.А. (1890 - 1916гг.) Тюрки (точное значение слова неизвестно) — группа народностей, говорящих на различных диалектах тюркского языка (см. Турецкие языки) и по физическим признакам своим в той или другой степени принадлежащих к тюркской расе (см. ниже). Географическое распределение, классификация, численность. Тюрки рассеяны на огромной территории, занимающей больше половины Азии, значительную часть Юго-Вост. Европы и сев.-вост. часть Африки, — начиная с Ледовитого ок. (якуты) до Куен-Луня (полу) и Испагани (туркмены Персии) и от берегов Колыми и Желтой реки (йегуры, салары) до Центральной России (татары касимовские) и Македонии (османы). Отдельные оазисы Тюрки племени встречаются и за этими пределами: колонии якутов на берегу Охотского моря, на Сахалине, татар в Литве и др., а племена, принявшие в себя значительную примесь Тюрки крови, встречаются не только среди населения Восточной Европы, но даже в Индии (джаты). Ввиду смешанного этнического состава Тюрки племени самой правильной классификацией его является лингвистическая (см. Турецкие языки); самой лучшей считается система академика В. Радлова, значительно совпадающая с этническими данными. Ни одна лингвистическая классификация не охватывает, однако, всех Тюрки народностей, так как не все диалекты еще изучены. В последнее время Н. Аристов сделал попытку классифицировать Тюрки на основании историко-этнических данных, по главнейшим племенам, из которых образовались все современные Тюрки народности, а именно: 1) племя канглов и родственное ему племя кипчаков, послужившие главным элементом для образования юго-западных Тюрки народностей (османов, адербейджанов, туркменов, ногайцев, волжских татар, башкиров и пр.), общая численность которых превышает 17 млн. душ, и в значительной мере участвовавшие в образовании узбеков, сартов и киргиз - казаков, так что 2/3 всех Тюрки происходит от этих двух главных племен; 2) племена: дулат (преобладающий элемент большой орды), алчин (главный элемент малой орды), аргын, найман, кирей (составляющие с кипчаками среднюю орду) — вместе с первыми двумя, участвовавшие в образовании киргиз-казаков; 3) племя кыргыз, отдавшее часть своих родов в среднюю орду, но продолжающее самостоятельное существование в горной части Западн. Тянь-Шаня, численностью около 225 тыс. душ; 4) племя якутов (230 тыс. душ), остаток древнего Тюрки племени, жившего некогда под именем саха в Зап. Тянь-Шане, закончившего свое существование в Индии и оставившего следы в Зап. Тянь-Шане в виде кара-киргизского поколения саяк и на Енисее в виде рода сагай; о) древние племена теле (оно же гаогюй) и турок-тукю, которые после падения их владычества в Монголии — сначала турков, а потом ветви теле, уйгуров, — вошли в состав племен кирейского, найманского и аргынского, а также лесных племен между Байкалом и Черным Иртышом; они же вошли в состав китайско-тюркской помеси дунганов, первоначально образованной гуннами. Остатками турков-тукю служат ныне телесы на Алтае, а остатками теле — телеуты; 6) племя карлык, слившееся с канглами и иранским населением Вост. и Зап. Туркестана; память о нем сохранилась только в наименованиях узбекских родов вместе с именами уйгуров и тюрков. Остальные тюркские племена или родовые союзы (онгуты, татары, меркиты), почти целиком омонголенные или истребленные во времена Чингисхана, а также ушедшие за Урал гунны, болгары, хазары, печенеги, гузы (они же команы, половцы) частью слились с другими нетюркскими народностями, частью вошли в состав Тюрки Восточной России. Мелкие племена Алтая и Саяна играли весьма незначительную роль в образовании главнейших Тюрки народов. В гео- и этнографическом отношении Тюрки делят на следующие 3 группы. I. Восточную, в которую входят якуты, сибирские татары и алтайцы (см. Тюрки-татары); сойоты или туба (самоназвание) в Сев.-Зап. Монголии; Тюрки Восточного Туркестана: чистые Тюрки — таранчи Кашгара, Гами и Кульджи, дунганы, кара-курчины; смешавшиеся с арийцами и монголами мачины и полу из Куен-Луна; Тюрки Китая — йегуры, салары, далды, обитающие в верховьях Желтой реки, между Куку-Нором и Лан-чеу, также и к С от Наншаня. Сюда же можно причислить дардов и джатов Индии, утративших родной язык, но по физическим признакам сохранивших связь с тюркским племенем. II. Центральную, в которую входят: татары Юго-Вост. России (см. Тюрки-татары); киргизы (чистые — кара-киргизы, или буруты, и смешанные — киргиз-казаки и кара-калпаки); узбеки (чистые — собственно узбеки, кипчаки, тюруки и др.; смешанные с иранскими элементами — сарты); башкиры (чистые — собственно башкиры, смешанные [финно-угорские] — мещеряки, чуваши; первые почти совершенно обрусели). III. Западную, в которую входят: туркоманы или туркмены (см.); кавказские татары (см. Тюрки татары); Тюрки иранского типа — адербейджаны персидские и кавказские; Тюрки средиземного типа — османы (см. Турки) и крымские татары (см. Тюрки-татары). Численность Тюрки сведена у Аристова в следующих цифрах. Тюрки Сибири и Монголии — 391192 душ об. пола; киргиз-казаки (в рус. влад., Хиве и Бухаре и китайск. влад.) — 3236394; кара-киргизы — 318388; Тюрки востока Европ. России — 3550543; юго-зап. Тюрки (османлы Турции, Закавказья и Персии и адербайджаны) — 13238251; туркмены (в рус. влад., Хиве и Бухаре, Афганистане и Персии) — 545347; узбеки (в рус. влад., Хиве, Бухаре и афганские) — 2037240; сарты (в рус. влад., Бухар, афган. влад.) — 1428000; Тюрки Восточного Туркестана (таранчи рус. влад., Тюрки китайских Кульджи и Вост. Туркестана) — 1 0 97911. Всего 25843266 душ об. пола — цифра ниже действительной вследствие устарелости одних данных и отсутствия других. Исходя из этих итогов, нужно принять, что Тюрки составляют 2% всего населения земного шара. В России они составляют свыше 9% всего населения, будучи сосредоточены главным образом в Туркестане, в степных и Закаспийской областях, в Закавказском крае и в вост. губерниях Европ. России; в степных областях, туркестанских, Амударьинском отделе и Закаспийской обл. они составляют сплошную массу населения — 4913030 из 5427098 (по переписи 1885 г.). Антропологические признаки. Тюрки выступили на арену истории более чем за 2000 л. до Рождества Христова и претерпели за период своего исторического существования непрерывный ряд столкновений и слияний с главнейшими расами Азии и юго-востока Европы: тунгусской, монгольской, енисейской — на востоке, и иранской, семитской, средиземной — на западе. Это — сильно смешанная раса. Самые ранние помеси, судя по историческим данным, согласующимся и с антропологическими, были с сев.-азиатской длинноголовой расой (динлины), самоедскими и финно-угорскими племенами. Более поздние произошли с среднеазиатскими арийцами, потом иранцами и различными народами Западной Азии и Восточной Европы, коснувшись главным образом племен кангли и кипчаков, участвовавших в образовании 2/3 Тюрки народностей (Аристов). Более или менее чистый тюркский тип находят в центральной группе Тюрки народов, в особенности у киргизов, кара-киргизов, узбеков и некоторых татар Европ. России. Тип этот характеризуется следующими признаками: рост выше среднего (1,67—1,68), голова весьма круглая, гипербрахицефальная (голов. указ. на живых: 85—87), лицо удлиненное, овальное; глаза расположены горизонтально, без монгольской складки, но с характерным заворачиванием верхнего века по направлению к внутреннему углу глаза, почему щель кажется очень маленькой и напоминает глаз монгольский. Волосы без исключения черные, прямые. Волосяной покров более развит, чем у монголов, не достигая пышности иранского; на лице волосы особенно обильны на губах и подбородке (клиновидная бородка), почти отсутствуют на щеках; скулы широкие, но менее выступающие, чем у монголов; губы толстые, нос прямой, достаточно высокий. В отличие от монголов заметна наклонность к тучности. По степени уклонения от этого типа можно судить о степени и качестве смешанности той или другой Тюрки народности. В то время как, напр., кара-киргизы имеют в средн. рост в 1,67 м и голов. указатель 87, узбеки — в средн. рост 1,68 и указатель 85, киргиз-казаки уже имеют в средн. рост в 1,64 и, несмотря на высокий голов. указатель (87), обнаруживают монгольский глаз, выступающие скулы и другие признаки монгольской примеси. Русские татары имеют еще более низкий рост (1,63) и головной указатель 83 (влияние финнов, отличающихся низким ростом и мезоцефалией). Башкиры при достаточно высоком росте (1,66) субрахицефалы, как и татары. Мещеряки, более смешанные с финнами, еще более низкого роста (1,65) и еще менее брахицефальны (головной указатель 81,1); наконец, чуваши являются настоящими финнами по их малому росту (1,61) и головному указателю, почти мезоцефальному (80,5). Из восточной группы сибирские татары и сойоты обнаруживают смесь с енисейцами, якуты — с тунгусами. Таранчи хорошо сохранили свой первоначальный тип в Кульдже и северной части Туркестана (рост — 1,66, головной указатель — 85,6), на юге же смешались с иранцами. Китайские Тюрки — йегуры-кансу, — являющиеся вместе с северными таранчами прямыми потомками древних уйгуров (см.), по отзывам Потанина и Пясецкого, очень напоминают волжских татар. Дунганы представляют черты смешения с китайцами, сарты — с иранцами. Западная группа — наиболее смешанная. Туркмены, напр., в особенности племя текке, имеют рост 1,70, голов. указатель 75,64 (субдолихоцефалы) и пышную растительность на лице (результат смешения с иранцами и индоиранцами); османы — городские жители Малой Азии — малы ростом и долихоцефалы (см. Турки); европейские турки совсем мало общего имеют с тюркским типом, в громадном большинстве случаев представляя по головному указателю то субрахицефалию, то долихоцефалию. Брахицефалия и рост выше среднего сохранились среди изолированных туркменов Анатолии, среди Тюрки ахалцихских и акалкалакских на Кавказе, имеющих рост в 1,66, голов. указатель 84,7, между тем как соседние с ними адербайджаны при таком же высоком росте мезоцефальны (гол. указ. 80,4) и по всем другим признакам, обильной растительности на лице, очень удлиненному лицу, изогнутому носу, сливающимся бровям и т. д., явно приближаются к иранцам. Приняв в себя много посторонних примесей, Тюрки в свою очередь дали свою кровь и свои типические черты многим народам и племенам в Азии (персам — некогда светловолосой и брахицефальной расе, некоторым монгольским и тунгусским народностям, тибетцам, а в Европе финно-уграм, значительной части населения Поволжья и Южной России, Балканского полуострова и т. д.). Этнографические особенности и религия. Различные народности Тюрки племени живут при таких различных условиях и столь различны по степени культуры (оседлый, кочевой, полукочевой, охотничье-бродячий образ жизни), что можно только указать на некоторые черты, некогда общие всем Тюрки, насколько они сохранились у более первобытных племен (киргизы, узбеки, туркмены) и рисуются в литературных памятниках, надписях Орхона и т. п. Исконная черта Тюрки — кочевничество, пастушеский образ жизни, с которым они расстаются крайне неохотно. Даже переходя к оседлому быту, еще долго сохраняют обычай номадов иметь два жилища: летнее (яйлак) и зимнее (кишлак). Вынужденные в некоторых местах перейти к земледлию, они все-таки при всяком удобном случае готовы променять его на кочевничество (туркмены) или заняться торговлей, ремеслами (татары, якуты). Настоящие земледельческие народности, как сарты, таранчи, дунганы, представляют население сильно смешанное. Типичным жилищем Тюрки-номадов считается кибитка, отличающаяся от кибитки монгольского типа тем, что жерди, составляющие крышу, изогнуты и потому верх куполообразный, а не конусообразный, как у монголов. По типу летних кибиток некоторые Тюрки народности строят себе и зимние жилища — круглые юрты из дерна, крытые жердями, тип надземных жилищ, приведший к искусству строить каменные здания. Известен еще тип пещерного жилища Тюрки, в котором три стены образуются скалой, а четвертая — пристроенная, с окном для света и выхода дыма (у татар на Кавказе, у алтайских Тюрки, у телеутов в XVIII в.). Особенностью зимнего жилища является чувал-камин (очаг с трубой из прутьев или досок, обмазанных глиной). Пищу варят над огнем, и потому котел вмазывается в очаг. Основа пищи Тюрки-номада — мясо, которое употребляется исключительно в вареном виде, но типичные продукты питания — молочные. Сыворотка — любимая пища даже и оседлых османлы. Национальный напиток — кумыс. Из культурных растений, известных Тюрки с древнейших времен, только просо носит чисто тюркское название, остальные — заимствованные. Хлебопашество было известно Тюрки еще в VIII в., как указывает на орхонских надписях чисто тюркское слово екинлиг — пашня, от екин — посев, поле. В национальном костюме Тюрки при всем его разнообразии есть некоторые общие черты, сохранившиеся со времен статуй тукю до настоящего времени у многих тюркских народностей: остроконечная шапка мужчин, цилиндрический убор женщин с вуалью, опускающейся на лицо, длинный халат с развевающимися полами и т. д. Искусство обрабатывать металлы Тюрки переняли от племен финно-самоедских и енисейских, но уже с древнейших времен славились в китайских летописях как кузнецы. Енисейские татары до сих пор называются "кузнецами"; многие тюркские племена отличаются искусным выделыванием оружия. В социальном отношении характерна типичная родовая организация, устои которой создали кочевое государство. Важнейшим элементом последнего после рода служил так назыв. эль — союз родов и племен, во главе которого впоследствии стали "каганы", или ханы, управлявшие элями на основании обычного права. Их власть развилась в ущерб народным правам вследствие войн, сначала за независимость (от китайцев и др. народов), а затем и завоевательных. Обычай набегов (аламанов) с целью грабежа, увода скота и женщин объясняется столкновениями из-за пастбищ и притеснениями со стороны соседних оседлых племен, а иногда случайной скудостью территорий, как у туркменов. Первобытная религия Тюрки была проникнута тотемизмом (см.) и шаманством. Каждый род имел своего тотема (онгона), обыкновенно животное, которому он воздавал поклонение и от употребления которого в пищу воздерживался. Орхонские надписи сохранили названия некоторых божеств: "тенгри" (небо и его хозяин), "йер-суб" (земля), женское божество "умай" (сохранившееся до сих пор у шорцев); там же встречаются родовые боги, названия идолов ("бэль"), священные места (леса, горы), словом, типичный культ антропоморфированной природы. Душа, по этим надписям, представлялась в виде птицы или мухи, как у многих современных диких народов. Тело предавалось земле обыкновенно спустя несколько месяцев после смерти. Похороны сопровождались трехкратными торжествами, вырыванием волос, изрезанием лица и т. д. Гадание на лопатках — типичный шаманский прием Тюрки, перешедший от них ко многим другим народам, даже народностям Южной Европы. — Буддизм был распространен в древности среди уйгуров (см.); в настоящее время он держится в виде ламаизма между некоторыми колунами урянхайцев в Сев. Монголии. Христианство с IV по XII в. исповедовали Тюрки на пространстве от Семиречья и Кашгара до Мерва; оно было принесено сюда сирийцами-несторианцами. Христиане были также среди гузов. С XIII в. христианство уступило буддизму и исламу. Теперь громадное большинство Тюрки исповедуют ислам; только некоторые китайские племена остались формально шаманистами, и некоторые народности — чуваши, якуты и часть татар приняли христианство, большей частью номинально, оставаясь по своим обычаям фактически шаманистами. Другие особенности быта Тюрки — см. отдельные тюркские народности: Киргизы, Башкиры, Туркмены, Турки, Тюрко-татары и пр. Историю Тюрки см. Турецкие языки, Сельджуки, Турция, Киргизы, Башкиры, Татары, Хунны, Гузы, Уйгуры, Половцы, Печенеги, Ногайцы и пр. Кроме литературы, указанной к словам Турки, Туркмены, Киргизы, Турецкие языки, см. ст. Turcs (в "Nouveau dictionnaire de G eographie universelle", par Vivien de Saint-Martin et Rousselet, т. VI, П., 1894; весьма богата по содержанию), W. Radloff, "Ethnographische Uebersicht der Turkstamme Sibiriens und der Mongolei" (Лпц., 1883); его же, "Aus Sibirien" (1884); Г. Потанин, "Очерки Северо-Зап. Монголии" (1881—1883); его же, "Письма о путешествии в Кансу" ("Известия Геогр.Общ.", 1885—1888); Deniker, "Les populations turques en Chine" ("Bul. de la Soci été d'Anthropologie", 1887); Howorth, "History of the Mongols" (Л., 1880—1888); C astren, "Ethnologische Vorlesungen ü ber die altaischen Volker" (СПб., 1885); H. Катанов, "Этнографический обзор турецко-татарских племен" (Казань, 1894); П. Мелиоранский, "Об орхонских и енисейских надгробных памятниках с надписями" ("Журн. Мин. нар. пр.", 1898); H. Харузин, "Этнография" (СПб., 1901). Л. Ш—г.

Cathay and the Way Thither - Being a collection of Medieval Notices of China. Henry Yule, Henri Cordier. v.1. First published 1916. На с.94 написано что Мамиконяны, также как и Орбеляны, которые в Грузии были известны как Дженпакуриани (от слова Jen-Pakur - император Китая, как говорит св.Мартин, Pakur это Faghfur у мусульманских авторов), происходят родом от китайских императоров (которые в те времена все были тюрками-кочевниками).

Cathay and the Way Thither - Being a collection of Medieval Notices of China. Henry Yule, Henri Cordier. v.1. First published 1916. p.148 ...5 Che-lu-ku, second son of Jing tsung, was dethroned by his son-in-law Kuchluk, chief of the Naimans, a Turkish tribe...(...by E.Bretschneider, i.) с.148 ссылка 5 Che-lu-ku, второй сын Jing tsung-а, был свергнут с трона своим зятем, Кучлуком, главой найманов - тюркского племени...(ссылка на Э.Бретшнейдера).

Michel Hoang "Genghis Khan" translated from French by Ingrid Cranfield, Saqi Books, London, 1990, 2000. p.303 "...2 июля 1984 рода некто Ошир Хукият (Oshir Hukyat) умер от рака. Ему было 84 года и, поскольку он был первоклассным народным ремесленником (traditional craftsman), и в то же время вице-президентом провинциальной Ассамблеи Внутренней Монголии, он был удостоен официальных похорон. Он мог проследить свое происхождение на 32 поколения и, таким образом, обосновывать свои претензии на то, что он являлся последним прямым потомком Чингиз хана. Он был похоронен в Ордосе вблизи от святых мест своего славного предка..." В Казахстане прямых потомков Чингиз хана - тысячи и тысячи - живых и здравстующих, а в Монголии - последний умер.

...Только в конце 20-го столетия, опираясь на автобиографические заметки самого Федора Плевако, исследователи указали, что «отец его происходил из обедневшего литовского дворянства», а мать была «казачка киргизского (т.е. казахского - А.) происхождения». Наибольшую ясность в решение данной проблемы внесли В. Смолярчук, Н. Троицкий и Р. Гизатуллин... ...Архивные находки В. Смолярчука позволили восстановить историческую картину событий. Вот что вспоминала мать Ф. Н. Плевако на склоне лет: «Жили мы в степи, недалеко от Троицка, в войлочной кибитке. Жили очень богато, кибитка была в коврах, я спала, как и старшие, под меховыми одеялами и на меховых подстилках. На стенах висели сабли, ружья и богатые одежды, и на себе я помню наряды и монеты». Драма случилась, видимо, в начале 20-х гг. XIX века, когда рассказчице было 5-6 лет. Маленькая девочка потерялась, выпав из арбы во время ночного бегства, после нападения на ее родной аул «чужих всадников». Проведя две ночи в камышах, она добралась до реки, вышла к Троицку. По другую сторону реки одна из женщин услышала детский плач, на руках перенесла девочку вброд на свой берег. Спасительница работала кухаркой в семье управляющего Троицкой таможней. «Женщина спросила меня… где твои мать и отец, – вспоминала рассказчица. - Их убили там, я указала в сторону, откуда пришла… Постепенно я забыла киргизский (т.е. казахский -А.) язык и научилась говорить по-русски»... http://www.peoplekz.com/index.php?p=art_more〈=1&id=246&n=6 http://www.express-k.kz/show_article.php?art_id=37550 Адвокат Плевако из рода кыпшак № 43 (16915) от 12.03.2010 Эрик АУБАКИРОВ Мало кто знает, что величайший адвокат всех времен и народов, гордость российской юстиции Федор Никифорович Плевако по матери был нашим соплеменником. Его мать была казашкой из рода кыпшак. Писатель Валентин Пикуль в своих миниатюрах называл Плевако сыном польского ссыльного шляхтича и калмычки. В Элисте воздвигли памятник Плевако, идет шквал проплаченных статей и очерков. Хотя хорошо известно, что в Российской империи из кочевых азиатских народов хорошо знали только калмыков. И всех азиатов – неважно, киргиз он или казах – называли калмыками. Между тем серьезные исследователи, такие как Смолярчук, Троицкий и Сайфульмулюков, основываясь на автобиографических записках самого Плевако, считают, что «его мать была из киргизского племени». Как известно, в царские времена киргизами называли казахов. А все началось в далеком 1820 году в оренбургских степях неподалеку от города Троицк (ныне Челябинская область). Вот что вспоминала мать Плевако на склоне лет: «Жили мы в степи недалеко от Троицка в войлочной кибитке. Жили очень богато, кибитка была в коврах, я спала, как и старшие, под меховыми одеялами и на меховых подстилках. На стенах висели сабли, ружья и богатые одежды, и на себе я помню наряды и монеты». В современных юридических изданиях можно обнаружить прямые указания на биографические данные матери великого адвоката: «Ее семья жила в киргизском (казахском) ауле под Кустанаем. Официально место ее жительства называлось аул № 7 Чубарской волости Кустанайского уезда Тургайской области. Отец ее был Алдар, известный киргизский бай и батыр. По рассказам стариков, Алдар в то время жил около поселка Санарского Троицкого уезда. Во время ночного нападения чужаков у Алдара при бегстве выпала из кибитки его дочь Ульмес («неумирающая»). Первые дети Алдара все умерли, и этим именем родители надеялись сохранить ее в живых». Так вот, маленькая пятилетняя девочка во время бегства выпала из арбы. Проблуждав два дня по степи, голодный ребенок вышел к берегу реки у Троицка. Одна женщина, услышав детский плач, на руках перенесла девочку вброд на свой берег. Спасительница работала кухаркой в семье управляющего Троицкой таможни. «Постепенно я забыла киргизский (т.е. казахский - А.) язык и научилась говорить по-русски», – вспоминала потом мать Плевако.

Моголы (мугалы) были тюрками-кочевниками, и никакого отношения к монголам в современном понимании (халха, бурятам, калмыкам и др.) не могут иметь.

Handbook of Major Soviet Nationalities Zev Katz, Rosemary Rogers, Frederic Harned, editors, The Free Press, A Division of Macmillan Publishing Company, Inc., New York, Collier Macmillan Puiblishers, London, 1975 с.14 Русское влияние и официальная политика Влияние русских в советском обществе является даже большим, чем это видно по их политическому, экономическому, лингвистическому и образовательному положению. Это является результатом многих лет официальной поддержки руссификации и поощрения русского национализма. Как официальная политика руссификация имеет долгую историю. В течение правления Николая I (1825-1855), преднамеренный процесс внедрения русской культуры начался в образовательной системе части Польши, Белоруссии и Литвы. В то же самое время Русская Православная Церковь усилила свою прозелитическую активность. Проявления национализма подчиненных народов были сокрушены, а личности, о которых считалось, что их мысли вели и вдохновляли эти народы - типа украинского поэта Тараса Шевченко, были арестованы и сосланы. Политике руссификации был дан новый толчок при Александре III (1881-­1894), когда даже народ, который проявлял полную лояльность российскому трону, был подвержен нападениям (harassed). Евреи были подвергнуты интенсивным погромам, часто подстрекаемыми Черной Сотней - протофашистской группой получавшей официальную поддержку. Последний царь, Николай II, был почетным членом одной из таких групп.9 Первоначально, по причинам и политическим и принципиальным, Советские лидеры отвергли такой подход к народам меньшинств Империи. При захвате власти большевики стремились отличаться в этом отношении от националистических Белых. Они выпустили декларацию гарантирующую право "народов России" на самоопределение - включая отделение, если они этого желали - и обещание отмены всех национальных привилегий и ограничений. В это же самое время (ноябрь 1917), они выпустили воззвание к мусульманам Империи: "Мусульмане России, татары Волги и Крыма, киргизы (т.е. казахи и кыргызы- прим.А.) и сарты (т.е. узбеки, уйгуры и таджики - прим.А.) Сибири и Туркестана, турки и татары Закавказья (т.е. азербайджанцы, кумыки, и др. тюрки Кавказа - прим.А), чеченцы и горцы Кавказа и все вы, чьи мечети и храмы (oratories) были разрушены, чья вера и обычаи были растоптаны ногами Царей.... Отныне ваши верования и обычаи, ваши национальные и культурные учреждения объявляются свободными и неприкосновенными. Устраивайте свою национальную жизнь свободно и беспрепятственно. Вы имеете право на это." 10 (http://news.bbc.co.uk/hi/russian/in_depth/2005/islam_russia/newsid_4308000/4308586.stm) За этими декларациями последовал ряд жестов расчитанных на то, чтобы выиграть симпатии национальных мятежников в пограничных регионах. Исторические и священные реликвии были возвращенны украинцам и нескольким мусульманским народам. Большевики даже запретили дальнейшее расселение русских на территориях заселенных некоторыми меньшинствами (казахами, калмыками, чеченцами и ингушами).11 В течение первых лет после большевистской революции, эти лидеры смотрели с благосклонностью на национальную автономию - политическую, культурную, или экономическую - до тех пор пока она не вступала в конфликт с "демократическим централизмом." Все они были принципиально против великорусского шовинизма, а некоторые действительно боролись с ним на деле. Веря в близость мировой пролетарской революции, видные члены партии верили в некое будущее унитарное наднациональное государство, в котором все национальные различия прекратили бы существовать. Они относились презрительно, и возможно даже стыдились, к истории великорусского доминирования и притеснения в Империи. Ленин, например, питал отвращение к русскому шовинизму и объявил, что он будет "воевать с ним насмерть". Он был против принудительного использования русского языка в советских школах и поддерживал образование на местных языках. Его указания по поводу отношений с меньшинствами показывают его заинтересованность в том, чтобы нерусские традиции и гордость уважались, и что русские или руссифицированные бюрократы управляли бы народами меньшинств тактично.12 В течение некоторого времени, в двадцатых годах, ленинское отношение продолжало преобладать в официальная политике. Двенадцатый Съезд партии (апрель 1923 г.) осудил "пережитки великодержавного шовинизма" во взглядах русских должностных лиц и "высокомерное и бездушное" отношение последних к национальным республикам. Резолюция в конце Съезда объявила что самой срочной задачей партии является борьба против великорусского шовинизма в своих собственных рядах. Лояльность меньшинств к Советской власти должны была быть достигнута, как надеялись партийные лидеры, путем дозволения национальным лидерам управлять местными правительствами и экономикой. Национальные языки поощрялись и алфавиты для народов, не имевших письменных языков были разработаны: они были носителями для передачи социалистических идей. Даже были созданны некоторые национальные военные формирования для помощи в защите советской территории. 13 Все это изменилось, однако, при Сталине, который очевидно верил, что для того, чтобы мобилизовать население, большинство которого было русским, для индустриализация и обороны, было необходимо открыто идентифицировать режим с русским народом и с русской ис­торией. Начиная с 1930-х годов он постепенно стал продвигать русский национализм и русские национальный символы официальной политики. Русский народ и культура прославлялись, его язык возвеличивался. Герои русской истории стали превозноситься - даже те которые ранее осуждались коммунистами как тираны и реакционеры. Русские были подняты на первую позицию среди народов страны. Официальная печать объявила, что они стоят "во главе народов СССР" и "возглавляют борьбу всех народов советской земли за счастье человечества." 14 Сталин боялся развития национальных идей и роста национальных чувств среди нерусских народов, которые могли стать основанием для сепаратистских или коллаборационистских движений в военное время. Республики - потенциальные центры лояльности меньшинств - были поэтому лишенны всех признаков политической автономии к концу 1930-х гг. Большая часть национальных кадров выросших в течение 1917-1920 гг. и в двадцатые годы были уничтожены в чистках 1937-1939 гг. Практика назначения русских в качестве секретарей в не-русских партийных организациях был усилена. Выдающиеся представители национальной культуры были арестованы, и руссификация стала принудительной. Кириллица была навязана мусульманским народам, и русский язык был сделан обязательным предметом во всех нерусских школах.15 Сталин относился с подозрением к нерусским и его поддержка великорусского национализма достигла пика во время войны - Великой Отечественной войны - по сталинистскому лексикону. Целые нации были выселены по обвинению в том, что они помогали врагу или могли бы помогать потенциально. В своей знаменитой речи Сталин обратился не к советским символам, а к русским - "народу Плеханова и Ленина, Белинского и Чернышевского, Пушкина и Толстого,Глинки и Чайковского, Горького и Чехова, Сеченова и Павлова, Репина и Сурикова, Суворова и Кутузова." Это пассаж с долгим перечислением исключительно русских личностей, был сущностью новой сталинистской системы.16 Когда Сталин умер, резкое продвижение всего русского уменьшилось и драконовские меры против меньшинств были отменены, но в целом направление руководства относительно надлежащий роли русских и русской культуры не изменилось. Официально, русские были все еще считались самой важной этнической группой, хотя теперь вместо "ведущего народа" они были представлены как "старший брат" для технологически менее развитых и культурно более отсталых нерусских. Политическая и культурная автономия меньшинств все еще виделась как угроза власти режима, и проявления национальных традиций, особенно в их религиозной форме, были строго преследуемы. Хрущев объявил, что русский язык стал основой для "слияния народов" СССР - перспектива предполагающая исчезновение и национальных отличий и их соответсвующих политических объектов.17 Брежнев и Косыгин избегали хрущевских риторических полетов и утопических прожектов, но они тихо предпринимали шаги которые, как казалось, предназначены воплотить его взгляды в реальность. Русский язык и культура распространялись в нерусских регионах самыми разнообразными путями, в то время как самовыражение меньшинств тщательно ограничивалось и держалось в скромных пропорциях. Хрущевская политика поощрения "межреспубликанского обмена кадрами" продолжалась в очень больших масштабах. Многие тысячи молодых специалистов и рабочих посылались каждый год на работу в другие республики нежели чем в свою собственную. Меньшинства таким образом были отрезаны почти от всех контактов со своей родной культурой и по практическим причинам впитывали элементы имеющейся русской культуры. В то время как русские вне РСФСР имели обильно снабжаемые школы, книги, и периодические издания для того чтобы им помочь в сохранении и распространении их культуры. Смешанные браки между русскими и другими национальностями поощрялись во многих регионах, в ожидании того, что нерусский партнер будет ассимилирован.18 Русский язык активно продвигался в каждой республике как "второй родной язык," хотя обратные усилия к стимулированию русских учить языки других народов СССР были обычно неэффективны. Журналы посвященные улучшению преподавания русского языка в нерусских регионах сильно распространились в последние годы, так же как и многочисленные региональные и межреспубликанские конференции посвященные этому предмету. Число преподавателей русского языка и литературы в начальных и средних классах превышает в два раза число преподавателей всех других языков и литературы народов СССР вместе взятых (336 000 по сравнению с 133 000).

Handbook of Major Soviet Nationalities. Zev Katz et.al. The Free Press, Collier Macmillan Publishers, New York - London, 1975 с.165 ...В мае 1920 г. Советская Россия подписала договор с Грузией признающий ее независимость и отказ от любого вмешательства в ее дела. 23 Однако, в феврале 1921 года, 11-я Красная Армия, возглавляемая Серго Орджоникидзе, вторглась в Грузию со стороны Азербайджана (якобы для того чтобы помочь большевикам, которые возглавляли народное восстание), и поставила страну под коммунистическое правление. Советско-турецкий договор был подписан в марте 1921 года, устанавливающий современные границы между двумя странами. Политика поощряемая Сталиным - слияние Грузии с Закавказской Социалистической Федеративной Советской Республикой - спровоцировала сильную оппозицию среди грузинских коммунистических лидеров, которые опасались чрезмерной централизации и русского доминирования. Сталин победил. 24. Закавказская СФСР (которая включала в себя Армению, Азербайджан и Грузию) была сформирована в 1922 году и вошла в СССР. Это продолжалось до 5 декабря 1936 года, когда Грузинская ССР была официально основана как составная единица СССР. Во время правления Сталина и Бериевской администрации тайной полиции, оба этих человека имели тесные связи с соотечественниками на ключевых позициях Грузинской Компартии (ГКП). После смерти Сталина грузинский аппарат оказался источником важной поддержки для Берии. По этой причине его соперниками были проведены широкие чистки аппарата (с казнями грузинских официальных лиц, включая самого Берию). Василий Мжаванадзе был тогда назначен первым секретарем ГКП и оставался у власти 19 лет. В 1972 г. Эдуард Шеварднадзе, который служил министром госбезопасности ГССР в течение 7 лет, был назначен первым секретарем партийной организации Тбилиси, а два месяца спустя (30 сентября) - всей ГКП. Смещенный Мжаванадзе был также смещен со своего статуса кандидата в члены Политбюро. 44-летний Шеварднадзе начал широкомасштабную чистку администрации своего предшественника, обвиненной в терпимом отношении к коррупции, частной торговле и спекуляции, а также в бюрократической неэффективности. Крупные частные торговцы были арестованы, и атмосфера добродушия изменилась. 25

Марко Поло и его дяди разговаривали с Кублай ханом на ТЮРКСКОМ языке, и письмо Папе Римскому Кублай хан написал тоже на ТЮРКСКОМ языке: {{{ http://www.silk-road.com/artl/marcopolo.shtml }}} "...The Great Khan, Mangu's brother, Kublai, was indeed hospitable. He had set up his court at Beijing, which was not a Mongol encampment but an impressive city built by Kublai as his new capital after the Mongols took over China in 1264 and established Yuan dynasty (1264-1368). Kublai asked them all about their part of the world, the Pope and the Roman church. Niccolo and Matteo, who spoke Turkic dialects perfectly, answered truthfully and clearly. The Polo brothers were well received in the Great Khan's capital. One year later, the Great Khan sent them on their way with a letter in Turki addressed to Pope Clement IV asking the Pope to send him 100 learned men to teach his people about Christianity and Western science. He also asked Pope to procure oil from the lamp at the Holy Sepulchre in Jerusalem..." Перевод: "...Великий Хан, брат Мангу, Кублай, был действительно гостеприимен. Он основал свой двор в Пекине, который не был не просто "монгольским" аулом, а внушительным городом, построенным Кублаем как своя новая столица после того, как монголы заняли Китай в 1264 и установили династию Юань (1264-1368). Кублаи спросил их об их части мира, о Римском Папе и Римской Церкви. Никколо и Маттео, которые говорили на Тюркских диалектах в совершенстве, отвечали правдиво и ясно. Братья Поло были хорошо приняты в столице Великого Хана. Годом позже, Великий Хан послал их в обратный путь с письмом на языке Тюрки, адресованном Римскому Папе Клементу IV прося Римского Папу, чтобы тот послал ему 100 ученых людей, чтобы преподать его людям о Христианстве и о Западной науке. Он также попросил, чтобы Римский Папа прислал ему масло от лампы в Святой Могиле в Иерусалиме..."

THOUSAND YEARS OF TARTARS E. H. PARKER First published in 1895 by Kegan Paul, Trench, Trubner Reprinted in 1996 by Routledge 11 New Fetter Lane London EC4P 4EE & 29 West 3501 Street New York, NY 10001 © 1996 Routledge Printed in Great Britain by Antony Rowe Limited, Chippenham, Wiltshire All rights reserved. No part of this book may be reprinted or utilized in any form or by any means electronic, mechanical, or other means, now known or hereafter invented, including photocopying and recording, in any information storage or retrieval system without permission in writing from the publishers. British Cataloguing in Publication Data ISBN: 0-415-15589-4 ISBN Eastern Civilization (10 volume set): 0-415-15614-9 ISBN History of Civilization (50 volume set): 0-415-14380-2 ORIGINAL PREFACE Следующие страницы предназначены для того, чтобы дать в (как я надеюсь) в читаемом виде материал всего, что китайцы должны были сказать о кочевых Тюрках (Tartar) до завоевания Чингиз хана. Специалиты и критики без сомнения с первого взгляда найдут многое, что покажется требующим дальнейшего объяснения; но когда я говорю, что я перевел слово в слово все авторитетные китайские оригиналы, которые я смог найти, и что объясняющие ссылки и заметки к рукописи, прикрепленные к переводам достигли числа свыше семи тысяч, будет признано, что есть некоторые основания для принятия нового курса опускания всех каких-либо оправданий. Есть одно исключение. Как для того, чтобы сделать изложение более читаемым, я старался через заменить Тартарскими звуками китайскую транслитерацию этих звуков; и практически единообразно использовал современные используемые имена взамен имен которе они носили в те времена каждого описываемого события; я считал, что лучше использовать китайские звуки для всех имен на полях, так чтобы все кто компетенентен в данном вопросе мог бы видеть этот оригинал чтобы можно было производить поиск желаемой ссылки самостоятельно. Я сделал это на Пекинском диалекте. Он, будучи просто Тюркско-искаженным жаргоном стандартного китайского языка, является наихудшим выбором из всех возможных, поскольку возможность какого-либо сходства с Тюркскими звуками было нашим намерением; но это именно тот диалект, который лучше всего знаком студентам в Китае, которым вероятнее всего потребуются эти ссылки. Кантонский диалект был бы лучшим для этой цели, но очень мало европейцев знают кантонский. Для того чтобы объяснить основание на которых я пришел к моим заключениям в этом исключенном отделе потребовало бы отдельного трактата. Я следовательно не вхожу больше ни в какие оправдания. Вооруженный историческими документами, я готов готов дать сатисфакцию всем, кто может показать что заслуживает этого. Е.Х.Паркер THOUSAND YEARS OF TARTARS E. H. PARKER First published in 1895 by Kegan Paul, Trench, Trubner Reprinted in 1996 by Routledge 11 New Fetter Lane London EC4P 4EE & 29 West 3501 Street New York, NY 10001 © 1996 Routledge Printed in Great Britain by Antony Rowe Limited, Chippenham, Wiltshire All rights reserved. No part of this book may be reprinted or utilized in any form or by any means electronic, mechanical, or other means, now known or hereafter invented, including photocopying and recording, in any information storage or retrieval system without permission in writing from the publishers. British Cataloguing in Publication Data ISBN: 0-415-15589-4 ISBN Eastern Civilization (10 volume set): 0-415-15614-9 ISBN History of Civilization (50 volume set): 0-415-14380-2 ORIGINAL PREFACE THE following pages are intended to give, in (it is hoped) readable form, the substance of all the Chinese have to say about the nomad Tartars previous to the conquests of Genghis Khan. Specialists and critics will doubtless find much which at first sight may seem to require further explanation ; but when I say that I have translated, word for word, all the original Chinese authorities I can find, and that the explanatory references and manuscript notes attached to the translations reach to over seven thousand, it will be admitted that there is some ground for adopting the new course of omitting all justificatory matter whatever. There is one exception. As, in order to make the narrative more readable, I have endeavoured throughout to substitute Tartar sounds for Chinese transliterations of those sounds; and have almost uniformly used modern place-names instead of the names they bore at the time each event is described; I have thought it well to place the original Chinese sounds of all proper names in the margin, so that those who are competent to consult the originals may be able to search out the desired reference for themselves. I have done this in the Pekingese dialect. This, being a mere Tartar-corrupted jargon of standard Chinese, is about the worst that could have been chosen, so far as the chance of any resemblance to the Tartar sounds intended is concerned ; but it is the dialect best known to those students in China who are likely to require the references. Cantonese would have been the best of all, but few Europeans know Cantonese. To explain the grounds upon which I arrive at my conclusions in this excepted depart­ment would require a separate treatise. I therefore enter into no further justifications. Armed with the original authorities, I am prepared to give satisfaction to all who can show that they merit it. E. H. PARKER.

Энциклопедия Брокгауза Ф.А. и Ефрона И.А. (1890 - 1916гг.) Суворов Александр Васильевич — князь Италийский, граф Рымникский и Священной Римской империи, генералиссимус русск. армии и генерал-фельдмаршал австрийской, величайший русский подководец (1730—1800). Отец Суворов Александр Васильевич, генерал-аншеф Василий Иванович, видя хилое сложение сына, предназначал его сначала к гражданской службе, но вследствие неодолимого влечения мальчика к военному делу записал его рядовым в л. -гвардии Семеновский полк. В 1745 г. он поступил на действительную службу, которую стал нести весьма ретиво, закалил свое здоровье, отлично переносил усталость и всякие лишения. Солдаты любили Суворов Александр Васильевич, но уже тогда считали его чудаком. Жизнь его не походила на жизнь других дворян того времени. Только в 1754 г. он был произведен в офицеры, а на боевое поприще впервые выступил во время 7-летней войны; участвовал в сражении при Кунерсдорфе и в набеге Чернышева на Берлин; в 1761 г. командовал отдельными отрядами и отличился как отважный партизан и лихой кавалерист. В 1762 г. он был послан с депешами к императрице и был назначен командиром Астраханского пехотного полка. Командуя с 1763 г. Суздальским пехотн. полком, Суворов Александр Васильевич выработал свою знаменитую систему воспитания и обучения войск на основании боевых опытов, вынесенных им из войны против такого полководца, каким был Фридрих Великий. В ноябре 1768 г. Суздальский полк двинут был из Ладоги в Смоленск для действий против польских конфедератов. Здесь Суворов Александр Васильевич имел случай проявить свои блестящие дарования. Победы, одержанные им под Ландскроною и Столовичами (см.), равно как овладение Краковом (15 апр. 1772 г.), сильно повлияли на исход войны, результатом которой был первый раздел Польши. Возвратясь в Петербург, Суворов Александр Васильевич, произведенный в ген.-майоры, был командирован для осмотра в военном отношении границы со Швецией, а потом в армию Румянцева, стоявшую на Дунае. 10 мая и 17 июня 1773 г. он произвел два победоносные поиска на Туртукай (см.), представляющие образцы форсированной наступательной переправы через реку. 3 сентября он одержал победу над турками у Гирсова, а 9 июня 1774 г. нанес им решительное поражение при Козлудже, что, главным образом, повлияло на исход войны и заключение мира в Кучук-Кайнарджи. По окончании турецкого похода Суворов Александр Васильевич был послан к гр. Панину, занятому усмирением пугачевского мятежа (ср. Пугачевщина); но к месту нового назначения Суворов Александр Васильевич успел прибыть лишь после окончательного поражения Пугачева Михельсоном. До 1779 г. Суворов Александр Васильевич командовал войсками на Кубани и в Крыму и превосходно организовал оборону берегов Таврического полуострова на случай десанта со стороны турок. За это же время он устроил выселение из Крыма христианских обывателей: греки были водворены по Азовскому побережью, армяне — на Дону, близ Ростова. В 1779 г. Суворов Александр Васильевич получил в командование малороссийскую дивизию, а в 1782 г. г. принял начальство над кубанским корпусом. После присоединения Крыма к России (1783) Суворов Александр Васильевич должен был привести в покорность ногайских татар, что и было им исполнено, несмотря на значительные затруднения. В 1786 г. он произведен в генерал-аншефы и назначен начальником Кременчугской дивизии. С началом 2-ой турецкой войны 1787—91 г. Суворов Александр Васильевич был назначен начальником Кинбурнского корпуса, на который возложена была оборона Черноморского побережья от устья Буга до Перекопа. Основательность сделанных им распоряжений блистательно обнаружилась победою под Кинбурном. Участие его в осаде Очакова (1788) прекратилось вследствие неудовольствий с Потемкиным. В 1789 г. Суворов Александр Васильевич, командуя дивизией в армии Репнина, разбил турок при Фокшанах и Рымнике, за что получил орден св. Георгия I ст. и титул графа Рымникского, а от австрийского императора — титул графа Священной Римской империи. В декабре 1790 г. он взял штурмом Измаил. Подвиг этот вследствие последовавшего затем столкновения с Потемкиным не дал Суворов Александр Васильевич фельдмаршальского жезла: он награжден был лишь званием подполковника л.-гв. Преображенского полка. В 1791 г. Суворов Александр Васильевич поручено обозрение финляндской границы и составление проекта ее укрепления; поручением этим он очень тяготился. В конце 1792 г. на него было возложено подобное же поручение на юго-зап. России ввиду возможности возобновления войны с Турцией. В августе 1794 г. он был вызван на театр польской инсуррекционной войны. Ряд одержанных им побед, завершившийся взятием Праги, награжден был чином генерал-фельдмаршала. В 1796 г. Суворов Александр Васильевич назначен начальником наших военных сил в южн. и юго-зап. губерниях и здесь развил до полноты свою систему обучения и воспитания войск. Здесь же он дал окончательную редакцию своему военному катехизису ("Наука побеждать", "Деятельное военное искусство"). Когда по восшествии на престол императора Павла в войсках начались разные нововведения, Суворов Александр Васильевич открыто выразил свое к ним несочувствие, за что подвергся опале: в февр. 1797 г. он был отставлен от службы и сослан в его имение, под присмотр полиции. Ссылка эта продолжалась около двух лет, пока в феврале 1799 г., по настоятельным ходатайствам венского двора, не последовал высочайший рескрипт, которым Суворов Александр Васильевич поручалось начальство над австро-русской армией в войне с Францией. Эта война увенчала его новою славой (ср. Итальянский поход Суворов Александр Васильевич и Швейцарский поход Суворов Александр Васильевич). Имп. Павел пожаловал ему титул князя Италийского и звание генералиссимуса и приказал поставить ему памятник в СПб. Последняя война надломила силы престарелого полководца; совершенно больным возвратился он (20 апр. 1800 г.) в СПб., где 6 мая скончался. Прах его покоится в Александро-Невской лавре. Личность Суворов Александр Васильевич представляет редкое явление, особенно в современном ему русском обществе. В малорослом, хилом и невзрачном мальчике трудно было предугадать будущего великого полководца, пробившего себе дорогу к высшим почестям не силою могущественных связей, а только своими личными дарованиями и железным характером. При довольно поверхностном домашнем воспитании он хорошо ознакомился, однако, с немецким и франц. языками, а впоследствии выучился и нескольким другим. С детства любознательный, он со страстью предался чтению, преимущественно книг военного содержания. Вынеся из родительского дома уважение к науке и жажду знания, он и на службе, чуть не до конца жизни, постоянно пополнял свое многостороннее образование. Обладая чрезвычайною личною храбростью, он без нужды не выказывал ее, но там, где считал нужным, бросался в самый пыл боя, платясь за это неоднократными ранами. К числу особенностей Суворов Александр Васильевич принадлежало его чудачество, о котором ходит много анекдотов. Иные считали это чудачество врожденным, другие — напускным, с целью отличиться от других и обратить на себя внимание. Если последнее мнение и верно, то в зрелом возрасте Суворов Александр Васильевич чудачество сделалось его второю природой. Он избегал изнеженности, даже комфорта, чуждался женщин, вел полубивачную жизнь, спал на сене, носил даже в холода самую легкую одежду, не ходил, а бегал, не ездил, а скакал, постоянно обнаруживая самую кипучую деятельность. Главными пружинами деятельности Суворов Александр Васильевич были страсть к военному делу (и к войне как конечному его проявлению) и сильнейшее славолюбие, ради которых он, однако, не поступался правилами нравственности. Бескорыстие, щедрость, религиозность, добродушие, простота в обращении привлекали к нему все сердца. На солдат, которых потребности и понятия он близко изучил, Суворов Александр Васильевич имел неотразимое влияние: они безгранично доверяли ему и готовы были идти с ним в огонь и воду. Семейная жизнь Суворов Александр Васильевич сложилась неудачно: в промежуток между турец. кампаниями 1773 и 74 гг. он женился на княжне Прозоровской, но уже в 1784 г., после частых пререканий, окончательно разошелся с нею. Как полководец, Суворов Александр Васильевич отличался методичностью (в лучшем смысле этого слова), задавался всегда действительно важными целями. Он постоянно старался действовать сосредоточенными силами; если иногда ему и случалось разбрасывать свои войска, то по не зависевшим от него причинам. В таких случаях он возмещал разбросанность или слабость своих сил быстротою маршей, доставлявшею ему возможность ударить на противника неожиданно. Инициативу Суворов Александр Васильевич всегда сохранял в своих руках и неуклонно придерживался наступательного образа действий. Планы его были всегда просты, что и составляло их главное достоинство. В те времена, когда необходимость преследования неприятеля после одержанной победы далеко еще не всеми сознавалась, когда говорили, что надо "строить отступающему золотой мост", Суворов Александр Васильевич всегда довершал победу горячим и неотступным преследованием, чтобы закончить поражение противника. Придавая большое значение нравственному элементу, он везде ставил дух выше формы; всякий тактический прием приобретал у него некоторую особенность, изобличавшую мастера. От других он тоже требовал решительности и самостоятельности в действиях. В бою он извлекал из своих войск все, что было возможно; ни одна часть их не оставалась праздною. Идеи Суворова как военного педагога и поныне еще не применены во всей полноте. Результаты суворовского воспитания и образования войск сказались в ряде блестящих побед, какого не имеет ни один из русских полководцев. Сам он в течение своего долголетнего военного поприща ни разу побежден не был. Ср. Фукс, "История генераллиссимуса князя Суворов Александр Васильевич" (1811); H. Дубровин, "Александр Васильевич Суворов Александр Васильевич среди преобразователей Екатерининской армии" (СПб., 188 6); А. Петрушевский, "Генералиссимус князь Суворов Александр Васильевич" (СПб., 1884; новое переработанное издание 1900); Д.Ф. Масловский, "Записки по истории военного искусства в России" (вып. II, СПб., 1894); "Сборник военно-исторических материалов (вып., IV, СПб., 1893); H. А. Орлов, "Штурм Измаила" (СПб., 1890); "Разбор военных действий в Италии в 1799 г." (СПб., 1892); "Суворов Александр Васильевич на Треббии" (СПб., 1893): М. Стремоухов и П. Симанский, "Жизнь Суворов Александр Васильевич в художеств. изображениях" (М. 1900). Camille Roussel, "Souvenirs du Mar échal Macdonald duc de Tarente" (Пар., 1892).

Энциклопедия Брокгауза Ф.А. и Ефрона И.А. (1890 - 1916гг.) Плевако Федор Никифорович — известный адвокат. Род. в 1843 г.; окончил курс на юридическом факультете московского университета. Состоял в Москве кандидатом на судебные должности. В 1870 г. Плевако Федор Никифорович поступил в сословие присяжных поверенных округа московской судебной палаты. Адвокатская деятельность Плевако Федор Никифорович прошла в Москве, которая наложила на него свой отпечаток. И звон колоколов в московских храмах, и религиозное настроение московского населения, и богатое событиями прошлое Москвы, и нынешние ее обычаи находят отклик в судебных речах Плевако Федор Никифорович Они изобилуют текстами Св. Писания и ссылками на учение св. отцов. Природа наделила Плевако Федор Никифорович чудесным даром слова. Нет в России оратора более своеобразного. Первые судебные речи Плевако Федор Никифорович сразу обнаружили огромный ораторский талант. В процессе полковника Кострубо-Корицкого, слушавшемся в рязанском окружном суде (1871 г.), противником Плевако Федор Никифорович выступил прис. пов. кн. А. И. Урусов, страстная речь которого взволновала слушателей. Плевако Федор Никифорович предстояло изгладить неблагоприятное для подсудимого впечатление. Резким нападкам он противопоставил обоснованные возражения, спокойствие тона и строгий анализ улик. Во всем блеске и самобытной силе сказалось ораторское дарование Плевако Федор Никифорович в деле игуменьи Митрофании, обвинявшейся в московском окружном суде (1874 г.) в подлогах, мошенничестве и присвоении чужого имущества. В этом процессе Плевако Федор Никифорович выступил гражданским истцом, обличая лицемерие, честолюбие, преступные наклонности под монашеской рясой. Обращает на себя также внимание речь Плевако Федор Никифорович по слушавшемуся в том же суде, в 1880 г., делу 19-летней девушки, Качки, обвинявшейся в убийстве студента Байрошевского, с которым она находилась в любовной связи. Плевако Федор Никифорович выступал нередко в делах о фабричных беспорядках и в речах своих в защиту рабочих, обвинявшихся в сопротивлении властям, в буйстве и истреблении фабричного имущества, будил чувство сострадания к несчастным людям, " обессиленным физическим трудом, с обмершими от бездействия духовными силами, в противоположность нам, баловням судьбы, воспитываемым с пеленок в понятии добра и в полном достатке ". В своих судебных речах Плевако Федор Никифорович избегает эксцессов, полемизирует с тактом, требуя и от противников " равноправия в борьбе и битве на равном оружии ". Будучи оратором-импровизатором, полагаясь на силу вдохновения, Плевако Федор Никифорович произносил наряду с великолепными речами и относительно слабые. Иногда в одном и том же процессе одна речь его была сильна, другая — слаба (напр. по делу Меранвиля). В молодые годы Плевако Федор Никифорович занимался и научными работами: в 1874 г. он перевел на русский яз. и издал курс римского гражданского права Пухты. По своим политическим воззрениям он принадлежит к " союзу 17 октября ". Л. Ляховецкий.

Genghis Khan's Greatest General: Subotai the Valiant Richard A. Gabriel. Praeger, Wesport, Connecticut, London http://www.amazon.com/Genghis-Khans-Greatest-General-Subotai/dp/0806137347/ref=sr_1_1?ie=UTF8&s=books&qid=1292118357&sr=1-1

Энциклопедия Брокгауза Ф.А. и Ефрона И.А. (1890 - 1916гг.) Бабур (Зегир-эддин-Мохаммед) — первый великий могол в Индии, правнук Тамерлана; род. 14 февр. 1483 г. наследовал, едва достигнув 12 лет, своему отцу Омар-Шейху (1494) власть над землями от Самарканда до Инда. Стремясь подчинить себе Индию, Бабур силой и хитростью овладел Кашгаром, Хотаном, Кундузом, Кандагаром и Кабулом, хотя в то же время ему приходилось подавлять возмущения во всех частях его государства. Расчистив себе путь в Индию, Бабур, пользуясь слабым правлением Ибрагима-Лоди, перешел в конце 1525 года, с отборным отрядом лишь в 10000 челов., реку Инд, близ Аттока, отбросил несколько отрядов, пытавшихся в Пенджабе преградить ему дальнейший путь, и 27 апр. 1526 г. дал своему противнику решительное сражение на равнине Панипата, близ Дели. Ибрагим бежал, и Бабур торжественно вступил в Дели. 11 мая сдалась также и Агра, второй по значению город тогдашнего Индийского государства. Но уже 28 декабря 1530 г. Бабур умер, после пятилетнего господства в Индии, омраченного постоянными заговорами и открытыми возмущениями. Бабур соединял с талантами полководца и правителя любовь к наукам и искусствам. Он оставил описание (на татарск. яз.) своей жизни и своих завоеваний (издано Ильминским, Казань, 1857 г.), переведенное Абдул-Рахимом на персидский яз., а с него — на английский яз. (Ваддингтоном, Лонд., 1826 г.). Бабур, которому наследовал сын его Гумаюн, был основателем династии так назыв. Великих Моголов. Великий могол, великие моголы - титул, данный европейцами государям знаменитой тюркской династии, основанной султаном Бабуром и около 3 столетий властвовавшей в Индии. Сами бабуриды этого титула не употребляли, потому что ничего общего с монголами не имели. Бабур называл себя турком, гордился этим происхождением и по-монгольски не знал, записки же свои писал на тюркском (джагатайском) языке. Европейцы впервые узнали о бабуридах от персиян, которые джагатайских тюрков, обитавших за Аму-Дарьей, называли могул, т.е. монголами, а западные ученые, не разобрав дела, сочинили империю Великих моголов. Настоящий же титул бабуридов был падишах, заимствованный у персиян и принятый Бабуром в 1506 г., вместо прежнего 'султан'. Н. В.

Энциклопедия Брокгауза Ф.А. и Ефрона И.А. (1890 - 1916гг.) Барынь — так назывался один из главнейших советников татарского хана. Герберштейн рассказывает, что для рассмотрения важнейших дел хан имел обыкновенно четырех советников: первый именовался ширни, второй — барни, третий — гаргни, четвертый — кипчан. В "Крымских делах" № 8, л. 97 упоминается об этих 4 главных советниках ханских, или карачах: о ширине, барыне, аргыне, кипчане. Советники?!

Энциклопедия Брокгауза Ф.А. и Ефрона И.А. (1890 - 1916гг.) Дербеты (дурбот) — одно из четырех главных племен, на которые делились ойраты или элюты. См. Калмыки. Дербетовские калмыцкие улусы Большо-Дербетовские калмыцкие улусы — в Ставропольской, а Мало-Дербетовские калмыцкие улусы — в Астраханской губернии. — Первый из них занимает северо-западную часть Ставропольской губернии, между pp. Егорлыком, Калаусом и Манычским озером (лиманом). Занятая улусом степь, местами изрезанная балками, песчано-глинистая, солонцеватая, скудно орошенная и безлесная, покрыта кормовыми травами. Несколько соляных озер; из них Джалгинское — единственное в Ставропольской губ., из которого добывается соль. Пространство улуса до 313106 дес. Население (в 1880 г.) состояло приблизительно из 9950 душ, а число кибиток и строений доходило до 2025. Ставка улусного управления — на р. Б. Егорлыке, близ села Ивановского; здесь ежегодная ярмарка. Мало-Дербетовские калмыцкие улусы улус занимает зап., лучшую часть калмыцкой степи Астраханской губ., так называемые Эргени, представляющие ряд небольших возвышенностей, идущих с С к Ю и перерезанных глубокими балками. Эргенская степь не представляет сплошной кочевой площади, но разбита оседлым населением на несколько отдельных частей. Главная ставка улусного управления близ села Тундутова; школа. В улусе (в 1885 г.) числилось семейств, или кибиток до 9747, душ около 34000. Оседлость в этом улусе довольно значительно развита; до 173 деревянных домиков, много мазанок, глинобитных и других, а всего до 2760 строений. Калмыки Мало-Дербетовские калмыцкие улусы улуса, помимо скотоводства, занимаются еще заготовлением сена, отчасти земледелием, садоводством, а в сев. части улуса — табаководством. Ср. "Труды астр. губ. стат. комитета" 1869 г. вып. I; "Сборник трудов членов Петровского общ. исследов. Астр. края", статья Житецкого; "Сборник стат. сведений о Ставропольской губ."; Ф. Шперк, "Опыт хронологического указателя литературы об Астр. крае" (1892 г.).

Энциклопедия Брокгауза Ф.А. и Ефрона И.А. (1890 - 1916гг.) Кидани — Так назывался народ, живший в Х в. после Рождества Христова по соседству с Китаем, на запад от Гао-ли (Кореи) до народа кумохов, на север от китайской провинции Ин-чжоу до народов шивэй и мохэ; главное их становище было у озера Ляо. В конце IX в. они стали усиливаться благодаря своему князю Амбаганю, по фамилии Елюй. Он соединил под своей властью все 8 колен Кидани, подчинил себе несколько других народов, в905 г. вторгся в Китай, завоевал 9 больших городов и захватил богатую добычу. В 916 г. он объявил себя императором, а династия его получила название Ляо; она просуществовала до 1125 г. Государство это находилось под сильным влиянием Китая и было полукочевым, полуоседлым. Китайцы научили Амбаганя строить города; по образцу китайскому Кидани завели земледелие. У Кидани было свое письмо, составленное из китайских иероглифов. Амбаганю наследовал сын Тай-цзун, по имени О-ку-чжи (Дэ-гуан), царствовавший с 928 по 947 г. Он провозгласил китайского полководца Ши-цзин-тана императором Китая, получив от него за то все земли на север от прохода Я-мынь-гуань в Шань-си и округ Ю-чжоу, город которого, Пекин, стал столицей Кидани; кроме того, Ши-цзин-тан ежегодно посылал Тай-цзуну 30000 кусков шелковых тканей и называл его отцом, то есть признал себя киданьским подданным. Тай-цзун принял китайскую одежду и старался следовать китайским постановлениям. Преемники его продолжали делать набеги на ту часть Китая, где властвовал дом Сун. В 1003 г. кидани навели такой страх на сунского императора Лун-сюйя, что он обязался выплачивать дому Ляо 100000 лан серебра (около 200 тыс. руб.) и по 200000 кусков шелковых тканей. Договор этот соблюдался почти 100 лет, что дало возможность Кидани производить нападения на Корею. Кидани, кроме того, покорили Тангут (1049—1053), восточный Туркестан; на севере их владения простирались до Алтая. Елюй-Хун-дзи (1055—1101) основывал школы и отдал повеление об издании китайских классических книг, вследствие чего Кидани окитаились еще больше и вместе с тем утратили прежний воинственный дух. В это время начали усиливаться чжурчжени в Маньчжурии и, под предводительством Агуды, стали во враждебные отношения к киданям. В 1101 г. вступил на престол Янь-си, посланцы которого за кречетами сильно притесняли чжурчженей. Это послужило предлогом к войне. В 1115 г. Агуда разбил киданей и объявил себя императором. К 1125 г. он овладел всеми столицами Кидани и захватил в Ордосе самого Янь-си. Так кончилось политическое существование Кидани в северном Китае. По имени этого народа и всю империю мы, русские, называем Китаем, а это свидетельствует, что мы узнали о Китае во время господства там Кидани У мусульманских писателей Китай, по той же причине, называется Хатай. О киданях см. ст. В. П. Васильева: "История и древности восточной части Средней Азии" (в "Трудах восточного отдела Императорского археологического общества", ч. IV, СПб., 1857). Во время последней борьбы с чжурчженями родственник киданьского императора, Елюй-Даши, удалился на запад, чтобы собрать свежие войска. В Бэй-тине он снарядил войско, но пошел не против чжурчженей, а направился дальше на запад, в земли турок, рассчитывая добыть там себе царство. Эти Кидани получили название каракиданей (у мусульманских писателей карахатайцы, у китайцев — западные ляо). Елюй-Даши прибыл в Кермань, где его провозгласили императором. Он принял китайский титул Хуан-ди и тюркский Гур-хан и основал резиденцию в Хусы-орду, откуда предпринимал походы в Фергану и Мавераннагр. Разбил караханидов (илеков), вместе с султаном сельджукским Санджаром, в 1141 г., и тем приобрел все земли до Аму-Дарьи, но оставил в Мавераннагре прежнюю династию, обложив ее данью. Умер в 1143 г. Преемники его продолжали увеличивать свои владения. Последний государь этой династии каракиданей, Чилуку, пал от руки найманьского вана (князя), а затем каракидани были завоеваны Чингисханом. Н. В.

Энциклопедия Брокгауза Ф.А. и Ефрона И.А. (1890 - 1916гг.) Чжунгары — народ монгольского происхождения. Когда они поселились в Чжунгария — с достоверностью неизвестно, но уже в китайской истории Северных дворов (307-581) указано, что по северную сторону Тянь-Шаня жили тэлэсцы, пришедшие или из южной Гоби, или из долины Селенги. В 374 г. в Чжунгария вторглись жеужани, которые прошли через Бэй-шань, объединили разрозненные тэлэсские или гаогюйские поколения и остатки северных хуннов и, двинувшись на восток, образовали огромное царство от Тарбагатая до границ Кореи. Власть жеужан над Чжунгария была, впрочем, номинальной, и гаогюйцы чувствовали себя полнымихозяевами в Чжунгария и Притяньшанье, где они казнили ставленника своих повелителей Мын-мина (432 г.). В 508 г. чжунгары на голову разбили жеужан при Лоб-норе, а в 521 г. совершенно прогнали их на юг в Куку-нор. В 535 г. с Алтая в Чжунгария спустились тукиэсцы и, разбив гаогюйцев, присоединили их к образованному ими ханству. В 585 г. Тукиэсское ханство распалось на западное и восточное, причем вся Чжунгария вошла в состав западной орды, владения которой захватывали, кажется, и нынешнюю Кашгарию. Восточная орда была скоро покорена китайцами, между которыми и западной ордой начались постоянные столкновения. В 653 г. китайские войска победоносно доходили до Тарбагатая и Илийской равнины. Чжунгария вошла в состав Китая, была разделена на приставства, управляемые китайскими наместниками, ииз нее был образован округ Тин-чжоу (702). Вскоре после этого, во время войны китайцев с уйгурами (до 844 г.), Чжунгария перешла во владение последних, составляя одно или несколько мелких ханств и княжеств, на которые была в то время разделена и сама Уйгурия. В 1 120 годах в южной Чжунгария появляется некто Елюй-Даши, ставший во главе остатков киданьского племени. Двинувшись на северо-восток и покорив киргизов, усилившись соседними тюркскими родами, предводитель этот подчинил ce6е всю Чжунгария, бассейн Балхаша, Кашгарию, частьземель между Аму-Дарьей и Сыр-Дарьей и образовал Кара-киданьскую империю, которая в 1218 г. вошла в состав империи Чингисхана, причем Чжунгария образовала часть Джагатаева улуса. В 1368 г. монголы были изгнаны из Китая; сведения о состоянии и судьбе Чжунгария за время их господства весьма недостаточны и малоизвестны. Можно только с уверенностью сказать, что отуречение коренного населения Кашгарии и южной Чжунгария и заселение свободных земель этих местностей монголами и омонголенными племенами продолжалось и при монгольской династии. Уже в начале XIV в. кочевые племена, населяющие северные земли Джагатаева улуса, стали обнаруживать признаки самостоятельности. Среди них появляются вожди, которые ведут ожесточенную борьбу с соседями — китайцами, ойратами. Ойраты, тенимые с востока монголами, после неудачной попытки завладеть южной Чжунгария, двинулись вниз по долине Черного Иртыша и на юг в Куку-нор. В первой половине XVII в. ойраты, объединенные в руках Хатайуту Хару-хула и его сына Батур Хун-тайши (1634-1653), распространили свою власть на западе до реки Чу. В 1660 г. чжунгарийское ханство, под властью Сэнгэ, простиралось на север до Красноярска. После смерти Сэнгэ, убитого своими братьями в 1671 г., мстителем является его единоутробный брат Галдан Бошокту, который изгоняет своих дядей,овладевает Восточным Туркестаном (1679) и Ала-Шанем (1676-78). В 1686 г. Галдан покорил тянь-шаньских каракиргизов и проник в Фергану до Сарыкола, а в 1688 г. пошел на Халху, которая, не имея возможности бороться самостоятельно, просила покровительства Китая. Последний принял на себя удары чжунгарийцев; в сражении у урочища Улан-бутун Галдан был разбит войсками богдыхана Кан-си и бежал на север. Второй поход Галдана был более удачен, но когда во главе китайских войск явился сам Кан-си, Галдан был вновь разбит, бежал и отравился (1697). После поражения Галдана в Халхе все земли до Иртыша перешли в руки его восставшего племянника Цэван-Рабана, который, признав сначала суверенитет Китая, вслед за сим начал против него враждебные действия, разбил китайцев и взял город Хами, пытался захватить Тибет, но, после неудачных попыток, должен был вновь признать себя вассалом Кан-си. При Шуно-дома к Чжунгария был присоединен Ташкент (1723); при Галдан-Цэрэне была новая попытка отложиться от Китая, при нем же был поход чжунгаров на север (1741). После смерти Галдан-Цэрэна Чжунгария стала очагом междоусобий, подготовивших быстрое падение этого царства, в судьбе которого видная роль принадлежит известному в истории Сибири Амурсане. Образ действий последнего привел к страшной мести со стороны китайцев: они произвели поголовное избиение чжунгар и калмыков, часть которых бежала в Тибет, Кашгарию и Россию, а страна вошла окончательно в пределы империя Цянь-луна. Одновременно с Чжунгария был занят китайцами и Восточный Туркестан. По занятии чжунгарийской территории китайцы ввели в ней свое управление, завели в стране военные поселения, переселили туда преступников и бедняков, не имевших земель в Китае, а также дунган и таранчей. Под влиянием восстания дунган в Кашгарии и в Чжунгария в 1865 г. вспыхнуло волнение и началось истребление китайцев и маньчжур, причем погибло более полумиллиона душ и разрушены все поселения китайцев, а в долине Или образовалось особое Таранчинское султанство, с Абиль-оглой во главе. В 1871 г. ханство это было занято нами и возвращено в 1881 г. китайскому правительству. Постоянные междоусобные распри, борьба различных народностей и переменное господство одного племени над другим служили причинами постепенного уменьшения населения Чжунгария, состоящего ныне из конгломерата различных племенных осколков. Ныне население состоит из сартов, называемых таранчами, сибо и солонов, каракитайцев, дунган, киргизов, калмыков и монголов. Общая численность населения не достигает и одного миллиона душ, причем на долю Илийского округа приходится около 170000 душ, а на долю Тарбагатайского округа — около 130000 душ. В настоящее время часть северо-восточной Чжунгария входит в состав Кобдосского округа Монголии, часть, лежащая к югу от 45 1/2 параллели, причисляется к китайской провинции Гань-су-синь-цзянь, а округа Илийский и Тарбагатайский образуют особые административные единицы, управление которыми в важнейших случаях контролируется генерал-губернатором Гань-су-синь-цзяна, имеющим пребывание в Урумци. Административное управление Илийского края сосредоточено в городе Суй - дин-чэне (Суй-дун, см.). Из других пунктов более важные — Кульджа (см.), Лаоцжун, Токианцзы, Чин-хао-хоцзи. Главным административным центром Тарбагатайского округа является Дурбульджин (см. Тарбагатай), где живет хэбэй-амбань, и Чугучак (см.). Литература.Матусовский, "Географическое описание Китайской империи"; Костенко, "Туркестанский край"; его же, "Чжунгария"; Валиханов, "Очерки Чжунгарии"; Пржевальский, "От Кульджи за Тянь-Шань на Лобнор"; его же, "Третье путешествие в Центральную Азию"; его же, "Четвертое путешествие в Центральную Азию"; Певцов, "Путевые очерки Чжунгарии"; Грум-Гржимайло, "Описание путешествия в Западный Китай"; Певцов, "Труды Тибетской экспедиции"; Потанин, "Очерки северо-западной Монголии"; Голубев, "Заилийский край"; Ошанин, "Очерки Заилийского края"; Иакинф Бичурин, "Описание Чжунгарии и Восточного Туркестана"; Бретшнейдер, "Mediaeval researches etc."; Риттер, "Землеведение Азии" (II); Иакинф Бичурин, "Собрание сведений о народах Средней Азии"; Deguignes, "Histoire gé nérale des Huns, des Turcs, des Mogols et des autres Tartares". Л. Бородовский.

Энциклопедия Брокгауза Ф.А. и Ефрона И.А. (1890 - 1916гг.) Калмыки (от тюркского слова "калмак" — отделившийся, отставший). — Так называют западную ветвь монголов, местообитание которой — отчасти в пределах Российской империи, в Калмыцкой степи (см.), между Волгой и Доном, в Алтае и т. д., отчасти в Зап. Китае, где, впрочем, название Калмыки неизвестно. Китайцы делят монголов на восточных — юань, и западных — олотов, которые у самих монголов называются элюты (ölö t) и распадаются на четыре племени, или подразделения: чжунгары (зюнгары), тургуты (торгоуты), хошоты (хошоуты) и дурботы (дурбюты, дербеты). Из них всего далее на 3 распространялись торгоуты (и лишь отчасти дурбюты и хошоты). В XVII веке они двинулись на север, и в 1630 г. авангард их достиг берегов Волги; за ним вскоре последовали и другие орды (см. ниже, Калмыки в России). Китайское правительство было очень озабочено уходом из его владений массы кочевников и уговаривало их вернуться; но увещания его остались без последствий. Во второй половине XVIII в. Калмыки сами решили возвратиться в долину Или. В 1755 г. были волнения в Илийской провинции, вызвавшие приход китайских войск и бегство различных племен. Многие дурбюты и хошоты двинулись в пределы России и, поселясь в той же Заволжской степи, где кочевал и торгоутский хан Убаши, причиняли значительные беспокойства всем своим соседям. Это обстоятельство в связи с другими причинами (см. Калмыки в России) побудило Калмыки к возвращению в пределы Китая. По-видимому, они полагали, что после усмирения Чжунгарии там осталось мало китайских войск и им удастся захватить без труда всю эту область; поход же туда казался им легким, так как они могли надеяться, что их громадная орда не встретит в пути серьезных препятствий. Весною 1771 г. (33000 киб., до 169000 д.) они двинулись через Урал и Киргизскую степь к оз. Балхашу. Не тронулись только те Калмыки, которые жили на правом берегу Волги и не могли присоединиться к прочим по случаю разлива реки. Потомки их живут до сих пор в России под именем заволжских, донских, ставропольских Калмыки Остальные Калмыки после многих потерь и лишений в течение 8 месяцев дошли до китайской границы. Исход Калмыки вызвал преследование их со стороны русских отрядов, оставшееся без результатов; гораздо более вреда причинили Калмыки киргизы Малой, Средней и Большой Орды, воспользовавшиеся случаем, чтобы пограбить переселявшихся. Напирая со всех сторон, они загнали Калмыки в песчаную пустыню около оз. Балхаша, где масса людей и скота погибла от голода и безводия. Добравшись наконец до пределов Китая (Чжунгарии), Калмыки встретили здесь китайские войска, и им ничего не оставалось, как отдаться в безусловное подданство китайского императора. Император Дзянь-Лунь приказал принять своих новых подданных "с примерным человеколюбием" — дать им помощь юртами, скотом, одеждой и хлебом и разместить их по кочевьям. Из 169000 душ, вышедших из России, добралось до Китая не более 70000; остальные были убиты, погибли от голода и болезней или были захвачены в плен и проданы в неволю. Беглецы были поселены китайцами отчасти в Харашаре, по берегам Большого и Малого Юлдуса (на Ю.В. от Или), отчасти в Тарбагатае (по южному его склону). Калмыки (элюты) живут также, под именем урангов (русские ошибочно называют их уранхайцами), в Китайском Алтае, между долинами Кобдо и Булунгуна, а дурбюты — около оз. Убса-нор, в долинах Бухумурена и Кобдо; кроме того, хошоты и джунгары встречаются еще в Алашане, а хошоты и торгоуты — около Куку-нора и в Цайдаме. Есть даже одна колония их, по слухам, в Южном Тибете. Под именем алтайских Калмыки смешиваются разные тюрко-монгольские племена Южного Алтая, относящиеся к типу горных кочевников и занимающиеся, кроме скотоводства, еще земледелием и звероловством. Собственно Калмыки (торгоуты) живут здесь в горных долинах Буягуна и Чингиля, и в отличие от тарбагатайских "цохор-торгоутов" известны под именем "табын-сумын-торгоут" (пятисумынные). Большая часть южно-алтайских инородцев относятся к "теленгитам" (см.) и хотя имеют монгольский тип, но говорят тюркским языком. Они шаманисты или христиане; магометанство и буддизм их не коснулись. Всего Калмыки предполагают свыше 600000: из них 2/3 в пределах Китая. В Алтае Калмыки и теленгитов числится до 18000. Кроме того, некоторое число Калмыки живет еще в Семиреченской обл., около Верного и оз. Иссык-куль. — Наиболее известны приволжские Калмыки, сохранившие как монгольский тип, так и язык и веру (буддизм). Калмыки среднего роста, коренастого сложения; относительно большая, широкая голова с плоским, скуластым лицом; черные прямые волосы; жидкая, поздно вырастающая бородка; узковатые "калмыцкие" глаза; приплюснутый при корне нос; смуглый желто-красноватый цвет кожи (у мужчин). Образ жизни — кочевой, хотя Калмыки отчасти занимаются садоводством и земледелием, а также рыбной ловлей; живут в кибитках (см.); несколько кибиток образуют аймак, а группа аймаков — улус или хошун. В Китае хошуны управляются ванами (князьями). В Калмыцкой степи Мало-Дербетовский улус населен потомками дербетов, или дурбютов, Мочажный ул. — смесью всех местных племен, Хошеутовский — хошоутами (с примесью торгоутов), остальные пять — торгоутами с примесью (в Икицохуровском улусе) хошоутов (юйт) и чжунгар. В Ставропольской губ. находится девятый улус, Больше-Дербетовский, и часть Мало-Дербетовского (около 6000 д.). В Донской области Калмыки живут в бывшем Калмыцком (ныне Сальском) окр., в степи между Салом и Манычем, и состоят в звании казаков; они происходят от 10000 дурбютов, поселенных здесь по желанию Петра I ханом Аюки для защиты области; теперь их числится около 25 тыс. — Ср. Ивановский, "Монголы-торгоуты" (в "Трудах Антропол. отд. Общ. любит. естествоз.", Москва, 1893). Д. А. Калмыки в Poccиu. Впервые некоторые из Калмыки, проникшие в Сибирь, официально заявили о себе русскому правительству при Василии Шуйском и просили о принятии их в русское подданство. Значительная калмыцкая орда, в составе которой, по сказаниям калмыцких летописей, входило до 50000 кибиток, оставила Чжунгарию (см.), под предводительством Хоурлюка, в 1618 г. Дойдя к С. до Тобола и подобрав прежде выступившие мелкие калмыцкие орды, она в 1630 г. достигла берегов Волги. Все наши исследователи истории Калмыки держались до сих пор того мнения, что народ этот пришел к нам в силу печальной для него необходимости: в начале XVII в. в Чжунгарии последовательно появлялись энергичные и деятельные князья (Харахула, сын его Батур-хун-тайчжи и др.), которые стремились объединить разрозненные чжунгарские поколения под одною властью; не желая утратить самостоятельность и подчиниться этой власти, Хо-урлюк собрал своих данников и перекочевал с ними в Россию. Мнение это не подтверждается, однако, ни частными заметками новооткрытых монгольских и калмыцких летописей, ни вообще духом кочевых народов. В начале XVII в. в Чжунгарию действительно явился целый ряд князей-собирателей, но совершавшееся ими объединение нисколько не было стремлением к единодержавию. По обычаям чжунгарских племен, образование ими союза и, следовательно, признание над собою главенства того или другого вождя не налагало подданических обязанностей на подчиняющихся. Этот глава не имел права ни собирать дань с признававших его власть племен, ни даже вмешиваться в дела их внутреннего управления; он был только предводителем, под руководством которого совершались набеги. Союзы эти иногда ознаменовывали свое существование составлением общеобязательных постановлений; но издание их было делом общего соглашения, хотя и предпринимаемым по инициативе главы союза. Таким главой был и Хо-урлюк, занявший под свои кочевья свободные степи, которые Россия уже привыкла тогда считать своею собственностью. Эта перекочевка Калмыки совершалась, несомненно, с общего ведома и согласия чжунгарских князей; оттого-то и велась она последовательно, медленно и самоуверенно. В 1623 г. тобольский воевода Годунов, получив известие о перекочевке Калмыки к вершинам Тобола, послал боярского сына Черкасова, чтобы привлечь их на свою сторону; но Калмыки восстали против него и едва не избили все посольство. Это обстоятельство показывает, что калмыки вступили в русские пределы вовсе не угнетенными, не спасаясь от преследований стремившихся подчинить их своей власти чжунгарских владык, но готовыми постоять за свою независимость. Занятие ими берегов Волги в период 1630-1632 гг. было только временным. Главный юрт их в эту пору постоянно находился за Уралом, и отсюда в 1640 г. Хо-урлюк ездил в Чжунгарию на сейм князей. По возвращении его Калмыки начали предпринимать разбойнические движения к Поволжью. В одно из таких движений Хо-урлюк напал на Астрахань и был убит под ее стнами. По смерти Хо-урлюка владычество над Калмыки перешло в руки старшего сына его, Шукур-Дайчина, и последний в 1645 г. отправиться в Тибет, чтобы получить от далай-ламы утверждение в своем звании. Между тем в 1646 г. некоторые из мелких калмыцких князьков отправили посольства в Астрахань и просили покровительства России. Нет сомнения, что они выставили себя знатными князьями и надавали русским много обещаний; в наказе, данном астраханским воеводам в том же 1646 г., говорилось поэтому, что "великий государь калмыцких Шукур-Дайчина и прочих калмыцких таштей с их улусы изволит держать в своем государском милостивом призрении". Между тем, первым делом Шукур-Дайчина по возвращении его из Тибета (1654) было нападение на русские земли. Только в 1655 г. была взята первая шертная запись, по словам которой Калмыки клялись быть верными подданными русского царя. Из рассмотрения калмыцких исторических документов оказывается, однако, что Калмыки никогда не придавали значения ни этой, ни последующим отбиравшимся от них многочисленным шертям, потому что точное содержание этих шертей оставалось для них неизвестным. Шерти писались на русском языке, с переводом на татарский, но оба эти языка были одинаково чужды и непонятны Калмыки Правление Дай-чяна, как и сына его Пунцука, замечательно в истории Калмыки, главным образом, объединением и сплочением многочисленных калмыцких племен, перекочевавших из Чжунгарии. В 1672 г. вступил в управление Аюка, разбил своего дядю Дугара, захватил его вместе с сыном его Цэрэном, оклеветал их обоих перед русскими и, отправив их в Москву, завладел их улусами. Цэрэн, будучи привезен в Москву, принял здесь крещение и получил титул князя Дугарова; но его увещания удержать от своеволия Аюку не были даже обследованы правительством. Между тем Аюка продолжал распространять свою власть и обессиливать прочих калмыцких владельцев. Два брата его возбудили междоусобную распрю, и один из них просил для защиты стрелецкий полк. Близ Черного Яра они сошлись для битвы, но Аюка убедил их помириться, после чего все трое, соединив свои войска, напали на стрельцов и всех их перерубили. Бунт Стеньки Разина воспрепятствовал русским наказать за это Калмыки В 1674 г. русские просили Аюку помочь в их "промысле над Азовом и неприятельскими крымскими юртами", но Аюка этой просьбы не исполнил. Калмыки и подвластные им татары постоянно производили нападения на русских, "брали их в полон и учуги разоряли". Сообщение с Астраханью было в эти годы крайне затруднительно: от Царицына до Астрахани ездили только многочисленными компаниями, да и то лишь водяным путем. С 1684 г. Аюка перенес свои военные действия за Урал: воевал с киргиз-кайсаками, потом покорил туркменов мангышлакских; к этому же периоду относятся его войны с дагестанцами, кумыками, кабардинцами и кубанцами. Около 1690 г. далай-лама прислал Аюке ханский титул и печать; Аюка принял эти пожалования, не спрашивая русского царя и даже не извещая его о своих сношениях с Тибетом. Это не оскорбляло Петра Вел., а, напротив, как бы вселяло в него уверенность в силах Аюки. Когда в 1697 г. Петр Великий уезжал за границу, он отправил к Аюке особое посольство с просьбой охранять русские границы. Русские, с своей стороны, обязались помогать Аюке пушками и выдавать ему ежегодно по 20 пд. пороха и 10 пд. свинца, а также без согласия его не крестить Калмыки, под опасением пени за окрещенных. Число Крещеных Калмыки, однако, постоянно возрастало; в 1703 г. для них устроено было русскими особое поселение с церковью на р. Терешке, но в конце 1704 г. оно было разрушено по приказанию Аюки. В 1706 г., при усмирении астраханского бунта, Аюка вызвался помогать правительству, но при этом сам разорил и разграбил астраханские слободы. В 1707 г. Калмыки отправились было в числе 3000 чел. в войну против шведов, но от Москвы воротились назад и по дороге увели с собою до 100 семей из разных русских деревень. В 1708 г. Калмыки в соединении с башкирами сожгли более 100 сел в Пензенской и Тамбовской губ. В 1709 г. Аюка вызвался помогать кн. Хованскому в искоренении шаек бунтовавших донских казаков (булавинцев и некрасовцев), но на возвратном пути разорил русские деревни и увел в свои улусы около 1000 чел. русских. В 1714 г. к Аюке явилось из Пекина китайское посольство; калмыцкий хан официально заявил перед ним о своих симпатиях к Китаю и розни с Россией. В 1715 г. кубанский султан Бакта-Гирей напал на Калмыки и так разграбил их улусы, что сам Аюка едва успел спастись в Астрахань, под защиту русских полков, собранных тогда для похода в Хиву под начальством кн. Бековича-Черкасского. Русские выступили на защиту Аюки, но не стреляли по татарам. Аюка, недовольный этим, послал в Хиву извещение о движении русских, что повлекло за собою гибель Бековича. Сохранившаяся от этого времени переписка Аюки с астраханскими воеводами поразительна по своей надменности; каждая его бумага носит имя указа. Только новый губернатор, А. П. Волынский, впервые возвратил Аюке присланный от него указ и этим пресек навсегда старую повелительную форму. Петр Вел. думал, что дерзость Калмыки обусловливается не общими чертами их характера, а только личностью их вождя, Аюки; поэтому он заботился лишь о том, чтобы преемник калмыцкого хана не был таким энергичным и умным. Отправляясь в дербентский поход, летом 1722 г., Петр Вел. посетил Калмыцкую степь и наметил в будущие ханы племянника Аюки, Дорчжи Назарова, бездарного и не пользовавшегося никаким влиянием в народе. В 1734 г. умер Аюка, и после его смерти явилось четыре претендента на ханство: 1) Дорчжи Назаров, предназначенный в ханы русским правительством; 2) Дасанг, внук Аюки от старшего сына, которому ханство принадлежало по калмыцкому обычаю, 3) Цэрэн-Дондук, старший из живых сыновей Аюки; 4) Дондук-Омбо (см.), внук, любимец и воспитанник Аюки. На стороне последнего стояла вдовствующая ханша, Дарма-Бада, которой хотелось выйти замуж за своего внука; сам Дондук-Омбо был человек предприимчивый, храбрый, проницательный и хитрый. Сенат предписал Волынскому объявить ханом Дорчжи Назарова и при этом взять в заложники его сына; но когда Волынский прибыл в степь, там царила власть Дарма-Балы и Дондук-Омбы. Дорчжи Назаров отказался от принятия ханства и убежал. В степи был собран сейм, на котором все князья согласились предпринять поход на Россию и дали присягу в полном повиновении Дарма-Бале. Предупреждая опасное для русских избрание на ханство Дондук-Омбы, Волынский, на свой страх, согласился на разные уступки и добился того, что наместником ханства был провозглащен Цэрэн-Дондук. Затем Волынский взял с Калмыки новую шерть, которую Калмыки признают первою присягою, данною ими России, потому что она написана на калмыцком языке и совершена по всем правилам калмыц. и буддийских постановлений. Только решительность Волынского, явившегося в степь с казаками (хотя из СПб. ему предписывалось действовать "увещаниями и приласканием"), спасла край от того погрома, который порешен был Калмыки на сейме у Дарма-Балы. Цэрэн-Дондук был неспособен к управлению народом; правление его ознаменовалось рядом междоусобий среди калмыцких князей. Русские не воспользовались этими распрями к ослаблению Калмыки; напротив, делая их судьями даже чисто русских дел, они усиливали влияние родовых правителей. С 1727 г. снова начинаются набеги Калмыки на русские пределы; в течение одной осени 1727 г. русские потерпели от них убытков на сумму свыше 60 тыс. руб.; в плен было взято 17 чел. и убито 15. В предупреждение этих набегов Верховный тайный совет в 1728 г. определил завести в каждом городе от Астрахани до Саратова по 20 расшивных лодок для разъездов солдат астраханского гарнизона. В 1729 г. калмыцкие владельцы начали сношения с Чжунгарией и под председательством Цэрэн-Дондука советовались о том, вести ли им войну против России. В 1730 г. было получено известие, что к Калмыки едет китайское посольство, которое везет Цэрэн-Дондуку ханский титул от богдыхана. Чтобы парализовать эту меру, русское правительство само поспешило пожаловать Цэрэн-Дондуку титул хана. В 1731 г. Цэрэн-Дондук начал самостоятельные сношения с Персией и Оттоманской Портой, а от своих князьков требовал особого почета. Последние восстали против Цэрэна; русские защищали его своими войсками, вследствие чего Дондук-Омбо собрал 11000 кибиток и вступил в подданство Порты. В 1732 г. русское правительство решило потребовать от Порты, чтобы Калмыки были высланы из турецких владений, а к Дондук-Омбе послать посольство с грамотой, приглашавшей его вернуться в Россию. На требование посла принять эту грамоту стоя Дондук-Омбо отвечал отказом и стал производить нападения на русские деревни и переманивать к себе Калмыки В 17 3 4 г. у него считалось уже до 28000 кибиток, а так как земли для кочевок у него не было, то он просил русское правительство о дозволении ему снова перейти на Волгу. Открывшаяся в 1735 г. война с Турцией побудила Россию не только согласиться на эту просьбу, но даже объявить Дондук-Омбу верховным правителем Калмыки: Цэрэн-Дондук за неспособность к управлению был устранен и вызван в Петербург. В правление Дондук-Омбы нападения Калмыки на Россию почти прекратились, так как мелкие калмыцкие князьки были поглощены в эту пору заботами об охране своих владений; Дондук-Омбо хотел, чтобы все калмыцкие владельцы признавали его власть, и за малейшее неповиновение насильственно отбирал у них улусы. По отношению к России он держал себя совершенно независимо. Он сам выбрал в преемники своей власти 10-летнего сына своего от второй жены, Рандула, и отправил посольство к далай-ламе, чтобы исходатайствовать ему утверждение. Русскому правительству он только дал знать "для сведения", что о пожаловании в ханы своего преемника он обращался с просьбою в Тибет. Дондук-Омбо умер в 1741 г. Вдовствующая ханша его, Джан, немедленно послала в Петербург просьбу об утверждении сына ее, Рандула, ханом, но, не дождавшись этого утверждения, начала силою присваивать себе ханскую власть и казнила семь важнейших из калмыцких владельцев. Правительство наше, узнав об этом, назначило ханом Дондук-Даши (см.) и определило не допускать Рандула до управления. Джан и Рандул бежали в Кабарду и отсюда посылали послов к персидскому шаху Надиру, прося его помощи против России. Рандул с толпами кабардинцев время от времени грабил Калмыки Преклонность лет не давала возможности Дондук-Даше ни отражать эти набеги, ни справляться с делами управления. В 1751 г. он просил об определении сына его Убаши наместником ханства. Просьба эта была исполнена, но так как Убаши был малолетен, то Дондук-Даши все-таки оставался ханом до смерти своей в 1761 г. Оспаривать власть Убаши явился Цэбэк-Дорчжи, внук Дондук-Омбы, почитавший себя старшим в роде. Русские снова должны были приготовлять войска для защиты своего ставленника; но Цэбэк-Дорчжи бежал на Кубань. Исследуя причины волнений в Калмыцкой орде, русское правительство видело, что исходным пунктом их была ханская власть, тяготевшая над народом; оттого оно решилось теперь ограничить эту власть и изменить образ правления у Калмыки Доселе все дела их ведались ханом и ханским зарго (административная и судебная канцелярия), члены которого назначались ханскою властью. Теперь предположено было назвать это зарго не "ханским", а "народным"; в число членов его должны были войти правители не из одного ханского, а из всех улусов, и утверждение их должно было зависеть не от хана, а, по выбору народа, от русского правительства. Зарго должно было представлять свои приговоры на утверждение хану, но хан не имел права отклонить собственной властью постановления зарго, а в случае несогласия с ним должен был представить все дело русскому правительству. Такое унижение ханской власти возмутило Убаши. Явившийся снова в Калмыцкую степь Цэбэк-Дорчжи первый подал Убаши мысль о побеге в Чжунгарию, рассчитывая, вероятно, что такой побег во всяком случае должен открыть ему, Цэбэк-Дорчжи, путь к ханству. Откроется измена — Убаши будет сменен; удастся побег — по дороге нетрудно будет отнять власть у неопытного соперника. Слабоумный Убаши поддался на убеждения Цэбэк-Дорчжи и 5 янв. 1771 г. предпринял переход с Волги в Чжунгарию (см. выше). Численность Калмыки, оставшихся в пределах России после побега, не превышала 5000 семей или кибиток. Русское правительство, опасаясь вторичного побега, определило, чтобы калмыки кочевали по правой, нагорной стороне Волги и только в случаях крайней необходимости переходили на луговую сторону, да и то не иначе, как с разделением народа на две равные половины. Звание калмыцкого хана было уничтожено; каждый калмыцкий владелец был поставлен в совершенную независимость от других; за владельцами было оставлено только хозяйственное управление улусом и разбор частных дел, судебная же власть сосредоточилась в зарго из народных представителей, контролировавшихся русскими властями. По мысли Екатерины II Калмыки постепенно должны были перейти в полное подчинение русскому законодательству. В 1786 г. астраханский ген.-губернатор П. С. Потемкин признал возможным даже вовсе закрыть зарго, а дела о Калмыки передать в уездные суды. При Павле I, однако, владельцу Чучею Тундутову было опять пожаловано звание наместника ханства, снова было открыто зарго, снова Калмыки перешли в полное подчинение своим родовым правителям. Калмыцкому народу были пожалованы в вечное владение земли от Царицына по pp. Волге, Сарпе, Салу, Манычу, Куме и взморью. Калмыки были изъяты из ведомства губернского начальства и подчинены коллегии иностранных дел. Александр I в первом же году своего царствования учредил должность главного пристава калмыцкого народа "для ходатайства, защиты и лучшего охранения польз народных". Со смертию Чучея в 1803 г. самостоятельность правления калмыцких предводителей миновала безвозвратно; главный пристав калмыцкого народа был подчинен астраханскому губернатору. В 1822 г. созван был съезд калмыцких владельцев и лам в урочище Зинзили, на котором составлен был полный свод обычаев калмыцкого народа. Семью существовавшими в то время улусами (т. е. союзами родов) управляли нойоны — родовые вожди, которые получали свою власть в большинстве случаев наследственно, хотя для получения нойонства требовалось еще признание родичей и утверждение со стороны верховного вождя всего калмыцкого народа, носившего звание тайши или (впоследствии) хана. Каждый улус состоял из нескольких родов (оток), которые делились на аймаки, не имвшие определенной численности и распадавшиеся, в свою очередь, на хотоны. Для ближайшего управления аймаками нойны раздавали их обыкновенно своим дальним родственникам или доверенным лицам, которые получали название зайсангов. Нойоны могли не только назначать зайсангов, но и отнимать у провинившегося зайсанга аймак; тем не менее, в силу укоренившегося обычая наследственности зайсангского звания из этих правителей образовалось особое сословие зайсангов. За ними следовали простолюдины, чернь (хара кюн); они сообща, поулусно обязаны были отправлять ратную повинность, платить дань и другие сборы на содержание нойона и зайсангов. Из общего улусного строя выделялось духовенство (ламы), свободное от податей и имевшее для своего содержания особую челядь, "шабинеров", или ламинских людей. Шабинеры также разделялись на аймаки, но стояли вне общей организации родовых союзов, составляясь из людей различных родов, переданных родоправителями хурулам (монастырям) и ламам. Все Калмыки вели жизнь исключительно кочевую. Малая производительность почвы, недостаток мест, удобных не только для земледелия, но даже и для постоянных пастбищ, отсутствие проточных вод и вообще хорошей системы водоснабжения делали невозможною жизнь оседлую. Степь свою Калмыки признавали общим владением улусов, не установив ни определенных границ между улусами, ни определенных пространств для кочевки улусных родов. Эта система землевладения была как нельзя лучше приноровлена к условиям большого скотоводства, которое могло идти успешно лишь при обширности и разнообразии кочевых урочищ. Кочевки шли по определенным степным "путям" и "полосам", направление которых для каждого рода было освящено временем и народным обычаем. Территориальный размер или "размах" кочевки определялся, с одной стороны, физическими условиями степи, с другой — количеством стад: чем больше скотовод имел скота и на степи было менее подножного корма, тем шире был его кочевой размах. Направление путей регулировалось колодцами, периодически же кочевки распределялись по временам года: весенние — в первых числах февраля, летние — в начале мая, осенние — в течение августа и зимняя — в ноябре. Объявление о снятии кочевья делалось особым знаком — воткнутой вблизи княжеской ставки пикой. Каждый Калмыки обязан был кочевать с своим родом; отдаляться от родового пути или кочевать "кривыми" путями строго воспрещалось. Источником благосостояния Калмыки был скот. Тот, у кого погибло стадо, превращался в "байгуша", или "убогого". Эти "убогие" снискивали себе пропитание, нанимаясь с дозволения владельца на работы, главным образом на рыболовных ватагах по р. Волге. Средину между "байгушами" и скотоводами занимали Калмыки "сидячие", скотоводство которых было так невелико, что они не нуждались в больших перекочевках и потому "отставали" в кочевых путях. Пропитание байгушей и предоставление им, а равно и "сидячим" Калмыки, средств и возможности снова войти в состав родов — все это составляло одну из характерных общественных повинностей родовых союзов. Степное хозяйство Калмыки в смысле содержания и размножения стад велось крайне рутинно, без всяких улучшений. Единственную заботу Калмыки всегда составляла охрана стад от расхищения; по этому вопросу у них было выработано множество обычно-правовых норм. Для удостоверения принадлежности скота известному хозяину употреблялись особые знаки — тамги. Это не спасало Калмыки ни от единичных случаев воровства, ни от "отгона" целых табунов организованными шайками хищников. Торговля Калмыки всегда ограничивалась одним лишь сбытом скота заезжим купцам; никогда не бывало примера, чтобы кто-либо из Калмыки занимался, как купец, постоянной торговлей. Для торговли в кочевья Калмыки приезжали "коробейники" из русских, армян и хивинцев. Ближайшее знакомство с бытом Калмыки уяснило нашему правительству, что неограниченный произвол владетельных классов был основною причиною всех смут, нестроений и бедствий калмыцкой жизни. Для водворения порядка и спокойствия среди Калмыки в 1827 г. был откомандирован в Астрахань сенатор Энгель. Результатом его ревизии явилось положение об управлении калмыцким народом, 1834 г. Этим положением было признано старое деление Калмыки на улусы, но для каждого из них были установлены территориальные границы, а для общего пользования была оставлена только одна небольшая полоса на Ю. степи, известная под именем "черновой земли". Для управления улусами были оставлены их родовые правители — нойоны; но те улусы, в которых нойонский род прекратился, переходили в казну и заведовались особыми правителями, назначаемыми на срок, по воле русского начальства. Власть нойонов была сильно ограничена: им воспрещалось дробить улусы между своими сыновьями, они лишались прежнего владения Калмыки на основаниях крепостного права и не могли ни продавать, ни закладывать, ни дарить своих податных людей; прежде неограниченные, их поборы были исчислены теперь в 7 р. 14 к. с каждой кибитки. Звание зайсангов как аймачных правителей положением 1834 г. было признано также наследственным и должно было переходить к старшему в роду; остальные родовичи хотя и носили звание зайсангов, но не имели никакого отношения к делу управления. Таким образом возник новый класс людей — "безаймачных" зайсангов, которым присвоялись права личных почетных граждан империи. Сборы с народа в пользу аймачных зайсангов были ограничены 57 коп. с каждой податной кибитки, как в казенных, так и во владельческих улусах. Нойонам и зайсангам предоставлялось исключительно заботиться о хозяйственном состоянии улусов, судебная же часть всецело переходила в суд "зарго". Особенность этого суда, по положению 1834 г., состояла в том, что здесь, помимо депутатов от народа, заседали русские чиновники; проступки Калмыки повелевалось судить на оснований их древних законоположений, в случае же недостатка и неполноты их — применять к делу законы империи. Управление вверялось в каждом улусе особым чиновникам — улусным попечителям, с одним или несколькими помощниками. Калмыки, кочующие в приморье, составили особое, так называемое мочажное, ведомство; торгующие под Астраханью скотом поставлены под надзор смотрителя Калмыки базара (см.). Положение 1834 г. было значительно дополнено и разъяснено в период до конца 1837 г.; когда же в 1838 г. управление Калмыки перешло в ведение м-ва государст. имущ., то последнее, собрав и обсудив все эти дополнения, выработало новое положение об управлении калмыцким народом, утвержденное в 1847 г. Приняв в свое ведение Калмыки, м-во государств. имуществ поставило своей главной задачей сблизить Калмыки с общегосударственным населением империи, а для этого прежде всего приучить их к оседлости. С этою целью в министерстве с первого же года начата была разработка вопроса о заселении дорог, пролегающих через Калмыки степь, чтобы показать Калмыки живой пример оседлой жизни. Высочайшим повелением 30 декабря 1846 г. в кочевьях Калмыки определено было основать 44 станицы, каждую в 50 дворов русских крестьян и в 50 дворов Калмыки, с отводом поселенцам земли по 30 дес. на душу; за поселенцами-Калмыки, кроме того, сохранялось право на участие в пастьбе скота на общих землях; наконец, каждому Калмыки выдавалось еще при поселении по 15 р. Несмотря на такие льготы, Калмыки ни на одном из отведенных им участков не поселились, и выстроенные для них дома остались не занятыми: только русские крестьяне быстро заняли лучшие из отведенных мест, и таким образом среди Калмыки появилось значительное число русских поселений. В 1862 г. предположено было основание новых, небольших калмыцких поселков, тянущихся через всю степь с В. на З. по линии так назыв. Крымского тракта. Колонизация эта была опять неудачна; Калмыки не селились вовсе, а крестьяне заняли лишь несколько новых пунктов, ближайших к Ергеням (см. Калмыцкая степь). Предположив после этих опытов, что непосредственный переход от кочевого быта к оседлой жизни в деревнях чересчур труден для Калмыки, м-во государст. имуществ решило приучать Калмыки к оседлости исподволь, отводя желающим устроить степное хозяйство кочевникам участки земли в определенных размерах: нойонам — по 1500 дес., аймачным зайсангам — по 400 дес., безаймачным — по 200 дес., а простолюдинам — от 20 до 60 дес., смотря по качеству избираемой земли. Эта последняя мера опять-таки не привела к цели, ибо, получив наделы, Калмыки и не думали селиться там и обосновывать на них свое степное хозяйство. Основная причина этих неудач заключается отчасти в физических условиях Калмыцкой степи, отчасти в самом степном хозяйстве. Калмыки занимаются скотоводством, которое, несмотря на упадок, доныне еще остается настолько значительным, что для Калмыки трудна заготовка для скота корма в достаточном количестве. Калмыки убеждены, что успехи их скотоводства возможны лишь при обширности и разнообразии кочевых урочищ, т. е. при общинном пользовании всей степью, а потому всякое деление земель на участки они признают невозможным и для них гибельным, хотя бы эти участки были не в 60, а в 600 дес. Для успешного скотоводства нужно разнообразие пастбищ, невозможное при участковом пользовании землею: для верблюда и барана требуется солончак, лошади нужен луг, быку — степное пространство. Более благотворными для жизни Калмыки оказались заботы министерства об обводнении и орошении степей, о лесоразведении в степи, об улучшении в степи медицинской части и ветеринарной помощи и, наконец, об устройстве быта Калмыки 15 мая 1892 г. в степях обнародован высоч. манифест, которым Калмыки объявлены свободными. Права калмыц. нойонов, мелких владельцев и родовых зайсангов на Калмыки-простолюдинов отменены навсегда, с превращением производившегося в пользу привилегированных классов денежного сбора и с предоставлением всем Калмыки прав свободных сельских обывателей. Взамен повинностей на нойонов, зайсангов и на содержание калмыц. управления каждая калмыц. кибитка обложена теперь податью по 6 р. в год. Сбор этот обращается в государственный доход, а расходы по управлению Калмыки производятся из государственного казначейства. Все недоимки по день введения нового закона сложены; нойонам и зайсангам ввиду того, что права их на собираемые ими подати с Калмыки были неоднократно подтверждаемы русским правительством, определено было выдать денежное вознаграждение в размере 5-летней сложности их доходов с народа. Местную администрацию у Калмыки составляют теперь по-прежнему улусные попечители, которым даны права уездных исправников; взамен же зайсангов калмыцкие родовые общины управляются выборными из народа, на правах волостных старшин. Одежда Калмыки — холщовая рубаха (кийлик), по форме своей походящая на женскую кофту; штаны, укрепляемые на гашнике; на ногах сапоги и портянки. Поверх этого надевается прямой халат, который, однако, встречается теперь только у стариков, да и то весьма редко. Большая часть Калмыки со времени пребывания их на Кавказе носит однобортные бешметы кавказских горцев, с широко вырезанной грудью. Бешмет стягивается у талии ременным поясом, у богатых — с серебряными насечками на железных пластинах, поясу придается такая важность, что быть без него считается неприличием. На головах Калмыки в старину носили круглые шапки с четырехугольной тульей из желтого сукна и с красною кистью, а ныне носят русские форменные картузы, всегда с красным или зеленым суконным околышем. Зимою штаны носятся овчинные, а поверх бешмета надевается овчинная или лисья шуба. Лет до 14 девочке стригут волосы в длинную скобку, а с этой поры заплетают в одну косу. В уши продевают серьги, близко подходящие к форме старинных русских серег. Праздничная женская шапка разнится от мужской тем, что шьется не из сукна, а из золотого глазета. Простая женская шапка шьется из желтого сукна; она ниже мужской и на тулье у нее не бывает простежек. На ногах женщины носят сапоги из красного сафьяна. Живут Калмыки в юртах или кибитках, деревянный остов которых покрывается войлоками. Освещается кибитка только через харачи, или верхнее отверстие юрты, служащее вместе с тем и дымником. Деревянные части кибитки покрываются красной краской: зеленый или синий цвет составляют очень редкое исключение. Кровать всегда низенькая; перину у Калмыки заменяют три или четыре войлока. Влево от кровати помещается ящик, в котором хранятся "бурханы", или кумиры, и другие религиозные предметы, а равно все драгоценности Калмыки Перед бурханами ставится миниатюрный деревянный, украшенный резьбой, красками и позолотой столик с серебряными или медными чашечками, в которые кладутся жертвы: вода, масло, пшеница и лакомства. Необходимую принадлежность семейной кибитки составляет таган и котел, занимающие средину кибитки; этот очаг, в котором варится пища, почитается священным местом. Основную пищу Калмыки составляет арьян, или квашеное молоко, из которого выделывается охмеляющий напиток Калмыки — араки, или калмыцкая водка. Приготовление ее совершается летом в юрте каждого Калмыки От ее выделки остается род творога, называемого бозо. Бозо разрезывают кусками и высушивают на солнце; иногда из него делаются маленькие катышки, и получается особый вид сыра. Зимой его варят в воде с мукой, летом едят сырым с маслом. Из овечьего молока приготовляется сладковатый сыр, из лошадиного молока — кумыс. Помимо молочных продуктов, главную пищу Калмыки составляет кирпичный чай. Муку Калмыки употребляют преимущественно в виде болтушки, разводя ее в кипяченой воде. Мясо, особливо баранье, Калмыки любят, но едят его мало, почитая этот продукт очень дорогим. Дохлую домашнюю скотину и полевых мышей едят все калмыки. Женятся калмыки обычно не ранее того возраста, когда парень делается способным быть табунщиком. Невесту выбирают родители или родственники жениха: сватовство длится очень долго, как в силу принятого этикета, так и потому, что уплата калыма (см.) часто затрудняет окончание дела. Перед свадьбой в доме жениха и невесты бывают пирушки, количество которых соответствует достатку брачущихся; но по одной пирушке делается непременно у каждого, ибо на этих празднествах доставляются свадебные подарки. Перед свадьбой обе семьи прикочевывают поближе друг к другу. Самая свадьба совершается в кочевье невесты, но в юрте жениха; по окончании обычных торжеств молодые перекочевывают в кочевье новобрачного. Религиозные свадебные обряды представляют смесь шаманских и буддийских верований. Развод производится очень легко, так как муж всегда волен возвратить жену ее родителям и это не возбуждает никаких неудовольствий, если только муж честно возвращает назад приданое. Тела покойников Калмыки обыкновенно выбрасывались в степь в безлюдном месте; только в последнее время, по требованиям русских властей, они начали закапывать мертвецов в землю. Тела умерших князей и лам обыкновенно сжигаются при исполнении многочисленных религиозных обрядов. Калмыки, обитающие в Ставропольской губ., утратили уже свое деление на улусы, значительно обрусели, живут оседло и занимаются земледелием. Донские Калмыки состоят в казачьем ведомстве и также подпали русскому влиянию, заметно утрачивая отличительные особенности своего быта. Многие из них живут совершенно по-русски, отличаясь от русских только верою. Общие праздники у всех Калмыки — Даган сара, или новый год, и Зула, праздник лампад, совершаемый в конце ноября. Литература: "Reise von Adam Olearius" (Шлезвиг, 1647); "Оренбургская топография" Рычкова (М., 1762); "Описание Каспийского моря" (СПб., 1763); Fischer, "Sibirische Geschichte" (СПб., 1768); P. S. Pallas, "Reise durch verschiedene Provinzen des Russischen Reiches in den Jahren 1768-69" (русск. пер. Туманского: "Путешествие по разным провинциям Российской империи" (СПб., 1773-88); "Дневные записки путешествия Ив. Лепехина, 1768-1769" (ч. I, СПб., 1771); S. G. Gmelin, "Reise durch Russ l and" (СПб., 1773-74); J. G. Georgi, "Beschreibung aller Nationen des Russischen Reiches" (СПб., 1776); P. S. Pallas, "Sammlungen historischer Nachrichten über die Mongolischen Vö lkerschaften" (СПб., 1776-81); "Путешествие кит. посланца к калмыцкому Аюк-хану" (СПб., 1782-88); "Voyage dans la Russie m é ridionale et dans les pays du Caucase", J. Potocki (П., 1798); Bergmann, "Nomadische Streifereien unter den Kalmucken" (Рига, 1804); Страхов, "Нынешнее состояние калм. народа" (СПб., 1810); "Историч. сведения о калмыках, кочующих в Земле Войска Донского" ("Сев. архив", № 6, 1824); "Voyage chez les Kalmukes", B. Bergmann (1825); "Reise von Sarepta in verschiedene Kalm ü ken" (Лпц., 1827);"O калмыках " ("Журн. M. Вн. Д.", 1828, № 13) ; Нефедьев, "Подробные сведения о волжских калмыках" (СПб., 1834); А. Попов, "Краткие замечания о приволжских калмыках" ("Ж. М. Н. Пр.", 1839, ч. XII); Н. З-в, "Исторический обзор ставропольских калмыков" ("Отеч. зап.", 1844, т. XXXV), Бюддер, "Инородцы Астраханской губ." ("Отеч. зап.", 18 4 6, №№ 7, 8, 10, 11); Михайлов, "Хозяйственно-статистические очерки Астраханской губ." ("Ж. М. госуд. им.", 1801, ч. 39 и 41); "Инородцы Астраханской губ." ("Астрах. губ. вед." 1851, №№ 48-52); Небольсин, "Отчет о путешествии в Оренбургский и Астраханский край" ("Вестн. Русск. географ. общ.", 1852, ч. I); П. Небольсин, "Очерк быта калмыков Хошеутовского улуса" (СПб., 1852); Черкасов, "Статистическое и хозяйственное описание Астраханской губ." (СПб., 1859); его же, "Краткий очерк административного устройства астрахан. калмыков" ("Астр. губ. вед.", 1860, №№ 43-46); Лыткин, "История калмыцких ханов, сочинения Бат. Уб. Тюменя" (Астрахань, 1861); П. Муллов, "Древние калмыцкие законы" ("Ж. М. юст.", 1863, кн. 10); В. Мевес, "Путевые заметки о калмыках" ("Кавказ", 1 865, № 42); Костенков, "Калмыцкая степь по исследованиям Кумо-Манычской экспедиции" (СПб., 1868); Бентковский: "Жилища и пища калмыков Больше-Дербетевского улуса" ("Сбор. статис. свед. о Ставропольской губ.", 1868); "Бегство калмыков в Китай в 1771 г." ("Уральск. войск. ведомости", 1869, №№ 5-10); "Женщина-калмычка Больше-Дербетевского улуса" (Ставрополь, 1870); Костенков, "Исторические и статистические сведения о калмыках" (СПб., 1870); "Заметки о современном положении донских калмыков" ("Донск. обл. вед. ", 1871, № 26); Н. Маслаковец, "Физическое и статистическое описание донских калмыков" (СПб., 1872); Троилин, "Санскрин Курэдэ" (СПб., 1872); "Об уголовном правосудии среди калмыков" ("Донск. обл. вед.", 1874, № 3); Леонтович, "К истории права русских инородцев" (Одесса, 1870); его же, "Калмыцкое право" (Одесса, 1880); Новолетов, "Калмыки" (СПб., 1884); А. Позднеев, "Астраханские Калмыки и их отношение к России до начала нынешнего столетия" ("Ж. M. H. Пр." 1884); Б. А-н, "Несколько слов об астраханск. калмыках" ("Вост. обозр.", 1884, № 46); Житецкий, "Об астраханских калмыках" (СПб., 1892); Мушкетов, "Геологические исследования в Калмыцкой степи в 1884-1885 г." (СПб., 1894). А. П.

В связи с этим вспомнилась шутка: Все науки делятся на естественные и противоестественные.

В Уголовном Кодексе РФ (новом) есть определение: ст.357. "Геноцид" "Действия, направленные на полное или частичное уничтожение национальной, этнической, расовой или религиозной группы путем убийства членов этой группы, причинения тяжкого вреда их здоровью, насильственного воспрепятствованию деторождению, принудительной передачи детей, насильственного переселения либо иного создания жизненных условий, рассчитанных на физическое уничтожение членов этой группы,- наказывается лишением свободы на срок от двенадцати до двадцати лет либо смертной казнью или пожизненным лишением свободы."

Современный автор ссылки 135 разбирается лучше кем были тюрки-татары, чем их современник АДЖА’ИБ АД-ДУНЙА!!!

О тюрках-найманах, тюрках-кереитах, тюрках-меркитах, тюрках-коныратах, тюрках-джалаирах времен Чингиз хана - Х.Х.Ховорт