Бухарские евреи

[Guest Эльтебер]

Бухарские евреи

ДРЕВНИЕ ВЕКА

Бухарские евреи - одна из древнейших еврейских общин мира, история которой уходит в глубину веков. В течении более двух тысяч лет эта община сумела сохранить свою веру и национальную принадлежность, живя почти в полной изоляции от мирового еврейства.

Неизвестно, когда евреи впервые поселились на территории Средней Азии. Бухарско-еврейская легенда гласит, что они потомки евреев (потерянные колена Израиля), которые в 722 году до нашей эры были выселены ассирийцами из Израильского царства в местность Хадор, отождествляемой у бухарских евреев с Бухарой. Очень сомнительно однако, что Хадор это Бухара, археологи утверждают что Хадор находился в северной Мессопотамии, на территории современного Ирака. Вполне вероятно, что эти евреи в последствии мигрировали на восток в Иран и на Кавказ. Известно, что горские евреи Кавказа также считают себя потомками Хадорских евреев.

Однако, Хадор не был единственным местом выселения десяти колен Израиля. Часть населения ассирийцы поселили в Хузистане (юго-западный Иран) и в Мидии, территория которой примерно корреспондирует со всем западным Ираном. Ассирия была огромным государством, её территории простирались от Египта до Ирана, а вассальные земли простирались вплоть до левобережья Амударьи. Рассеянные по всей Ассирии израильтяне, вдали от родины, постепенно исчезли с лица земли смешавшись с Иранскими и Средне-Азиатскими народами. Однако, они оставили после себя часть своей культуры, которая прослеживается среди некоторых народов Азии. Пример тому кочевники белуджи и пуштуны, живущие в сопредельных территориях Афганистана, Ирана и Пакистана. Они в частности считают себя потомками древних израильтян, используют еврейские имена и зажигают субботнии свечи. Другой народ, именующий себя Бней Менаше (сыны Менаше) и живущий на востоке Индии, на границе с Бирмой, также считает себя потомком древних израильтян. По их преданиям, после долгих скитаний и преследований они оказались в Китае (через Среднюю Азию?), откуда вынуждены были бежать в Индию, где были найдены христианскими миссионерами. Обнаружив сильное сходство между Библией и своими преданиями они впоследствии приняли христианство. Таким образом, вполне возможно, что первые евреи Средней Азии были изгнанниками из Израильского царства, но в тоже время, в течении 2,500 лет было множество миграций евреев из окружающих стран в Среднюю Азию.

Существовало множество причин по которым евреи вынуждены были покинуть Эрец Исраель (Земля Израиля). Стратегически располагаясь на территории между Азией и Африкой земля Израиля всегда была выгодной добычей египтян, ассирийцев, вавилонян, персов, греков и римлян. Каждый из этих захватчиков выселял часть населения из-за стратегических соображений в отдаленные страны. Не только вынужденное выселение было причиной распространения еврейского народа. Экономические, социальные и политические условия создавали возможность эмигрировать. Кроме того, евреи также служили в войсках государств под контролем которых находился Израиль, таким образом распространяясь по территориям тех или иных государств.

В 586 году до нашей эры Иудейское Царство постигла та же участь, что и Израильское Царство 140 лет назад. На этот раз покорителем был Вавилонский царь Навуходоносор. Последующее выселение еврейского народа в Вавилон и его пребывание там стало известно как Вавилонское Пленение. Это пленение продолжалось в течении 49 лет до 537 года до н. э., когда Персидский царь Кир, создатель новой великой империи, разрешил евреям вернутся на свою родину. Но, не все евреи решили вернутся, многие из них остались в Вавилонии, откуда в последующие века мигрировали на восток в Среднюю Азию.

Ко времени присоединения Израиля к Персидскому царству евреи уже жили в Египте и Мессопотамии (Ирак). Двести лет длилось Персидское владычество над Израилем, и за это время еврейский народ распространился по всей территории этой огромной империи, от Греции до Индии. Огромные еврейские общины находились в Вавилоне, Сардах, Экбатане (Хамадан) и других городах империи. Большую общину имела и столица Персии - город Суза. Здесь разворачиваются великие события описанные в книге Эстер. В правление царя Ахашвероша (Ксеркс) его главный министр Хаман решил уничтожить еврейский народ, но благодаря храбрости еврейской девушки Эстер план не удается и в день когда еврейский народ должен был быть уничтожен евреи восстали и перебили всех своих врагов по всей империи. Книга Эстер говорит, что евреи восстали в каждой сатрапии, от Эфиопии до Индии, а так как Бактрия, Согдиана и Хорезм были Персидскими сатрапиями, то вполне вероятно, что там уже существовали еврейские общины. Но, не все Персидские цари были так благосклонны к евреям как Кир и Ахашверош, около 360 года до нашей эры Персидский царь Артаксеркс III, во время похода в Египет, по какой-то неизвестной нам причине, депортировал многих евреев в Гирканию (Горган), на побережье Каспийского моря, у границы Ирана и Туркменистана.

Первые археологические свидетельства проживания евреев на територии Средней Азии были обнаруженны советскими исследователями во время раскопок в Туркмении в городах Мерв и Баирам-Али в 1954 году. Были обнаружены остатки древней синагоги, а также черепки с еврейскими надписями и именами. Обнаруженное относилось от 2 (второго) века до н. э., к 1 (первому) веку н. э., ко времени, когда эти территории были под контролем Греко-Бактрийского и Парфянского царств. К этому времени также относится основание Великого Шелкового Пути, несомненно, благодаря которому евреи проникли в глубь Средней Азии и далее в Китай.

Сам термин Средняя или Центральная Азия не существовал до его изобретения в 19 веке Английскими и Российскими политиками. В древности территории Средней Азии были известны под различными названиями: Бактрия, Согдиана, Хорезм, Давань (Фергана), Маргиана, Парфия и Тохаристан. После Арабского вторжения территория по правобережью Амударьи называлась Мавераннахр (что в переводе с Арабского "за рекой"), а левобережье стало известно как Хорасан. При Монголах Средняя Азия называлась Чагатайским Улусом, а с 16 до 20 веков была известна, как Бухара, Хива и Коканд. С 1867 года, как Туркестан, а после национального размежевания в 1920х на этой территории были образованы пять республик: Узбекистан, Таджикистан, Туркменистан, Кыргызстан и Казахстан. Исторически, Средняя Азия также включает в себя весь северный Афганистан (Южный Туркестан) и северо-восточный Иран (Хорасан). Эти территории неразделимо связаны с историей бухарских евреев.

В первые века нашей эры поток еврейских переселенцев в Среднюю Азию увеличился за счёт евреев Вавилонии и Палестины. Несомненно, среди новых переселенцев были евреи чудом спасшиеся во время Иудейской Войны (66-70), и восстания Бар Кохбы (132-135). После последнего восстания римляне окончательно изгнали евреев из Иерусалима и части Иудеи. Еврейские общины в то время существовали в Мерве, Термезе, Балхе. Об их существовании говорят не только археологические находки, но и послание, которое было отправленно в первом веке Патриархом Гамалиилом I к евреям Персии и "всем прочим изгнанникам-евреям", то есть евреям Средней Азии. Другим неоспоримым источником о евреях в Средней Азии можно считать Вавилонский Талмуд, где мы находим историю о неком еврее по имени Самуель бар Бисна, жившим в Мерве в первой половине IV века.

До Арабского вторжения Средняя Азия была населена различными народами, которые исповедовали множество религий. Буддизм, индуизм, зороастризм, христианство и иудаизм существовали по соседству без проблем. Средняя Азия была также одним из немногих убежищ для евреев Ирана, которые подвергались преследованиям со стороны зороастийских жрецов и Иранских царей. Преследования начались при Сасанидском царе Ездигерде III (440-457) и продолжались при его сыне Фирузе (458-485). Гонения евреев при Ферузе превзошли те, что были при его отце. На ложном обвинении он приказал истребить половину всех еврейских жителей Исфахана, а их детей воспитать как приверженцев культа огня. Тысячи евреев были убиты и изгнанны из Ирана, были также закрыты еврейские академии в Ираке. Притеснения продолжались при царях Кавиде и Ормузе IV. Последствием этих гонений было переселение еврейских общин в Среднюю Азию и Индию, а также поддержка арабских завоевателей в VII веке.

СРЕДНИЕ ВЕКА

Арабское завоевание Средней Азии было долгим и кровопролитным. Ещё не успев завоевать Иран они уже вторглись в пределы Средней Азии где грабежом, насилием и обманом они устанавливали контроль над Согдом, Хорезмом и Ферганой. Неизвестно как отнеслись к этому завоеванию местные евреи, были ли они на стороне арабов мы не знаем, но известно, что арабы не щадили христиан, а превращали их церкви в мечети. Таким образом, как бы то небыло, иудаизм остался практически единственной другой религией кроме ислама в Средней Азии.

На землях захваченными арабами проживало около 90 процентов евреев мира. Арабы сохранили независимость еврейских общин которым было разрешено жить по законам Торы. Но, в тоже время были изданы дискриминационные законы, ставшие известными как "Законы Омара". Эти законы были изданы при халифе Омаре, который в тоже время очень благосклонно относился к евреям; по преданию он отдал последнюю персидскую принцессу в жены великому еврейскому эксиларху того времени Бостанаи. Однако, вернемся к этим законам, по ним евреи должны были платить два налога, от которых мусульмане были освобожденны. Первый был "джизия" (поголовный налог), а второй назывался "харадж" (поземельный налог), евреям было также запрещено носить оружие и ездить на лошадях. Одежда евреев должна была быть отличительной от одежды мусульман.

Из-за поземельного налога евреям стало невыгодно владеть землей и заниматся сельским хозяйством, и они почти полностью занялись торговлей и мелким ремеслом. Вскоре евреи контролировали экономику и торговлю исламских стран. Евреи держали в своих руках большую долю торговли с Европой, и даже были использованны как послы между исламскими и христианскими странами. Евреи того времени были не только государственными чиновниками, финансирами и врачами, но и купцами, ювелирами, менялами, красильщиками шелка, цирюльниками, сапожниками, мясниками и кузнецами. В руках евреев также была не малая доля торговли на Великом Шелковом Пути.

Великий Шелковый Путь существовал ровно 1600 лет, до тех пор пока не были открыты морские пути в Китай в 15 веке. В течении всего этого времени Средняя Азия была одной из самых развитых и процветающих стран на земле. Были высоко развиты наука, искуство и градо-строительство. Древнейшие города Средней Азии: Бухара, Самарканд, Термез, Мерв и Ургенч до сих пор поражают нас своим прежним величием и славой. Евреи играли огромную роль в экономической жизни Средней Азии того времени. Еврейские купцы известные в истории, как Раданиты вели свои караваны на восток в Китай и на запад в Европу. Они установили много торговых постов по дороге в Китай, где многие из них поселились. Евреи появились в Китае ещё в III веке, однако первые достоверные сведения об их пребывании там относятся к 718 году, по документам найденным в Кашгарии. Самая большая еврейская община обосновалась в городе Кайфенг, что в центральном Китае. Со временем, число евреев в этом городе увеличивалось за счёт новых переселенцев из Средней Азии, и в 1163 году, с разрешения Китайского императора общине была выделена земля на которой было разрешено построить синагогу. В последующие годы, эта община потеряла все связи с евреями Средней Азии и была забыта пока её не обнаружили христианские миссионеры в 18 веке. Община Кайфенга просуществовала до середины 20 века.

В ранний исламский период, крупнейшим центром еврейской жизни в Средней Азии был Самарканд. Великий еврейский путешественник ХII века Бенджамин из Туделы писал, что в Самарканде проживает не менее 30.000 евреев. Нет также сомнения, что евреи жили и в других крупных городах региона: Бухаре, Мерве, Термезе, Балхе, Герате, Нишапуре и Ургенче. Многие Средне-Азиатские евреи стали известны в исламском мире как врачи и ученые. Один из них был Сагль Аль-Табари, родом из Табаристана (у Каспийского моря, около 800 г.), который славился среди Арабов, как врач и математик. Он перевёл на арабский язык Альмагест греческого астронома Птолемея. Некоторые евреи достигли большого почета при Газневидах (Х-ХI века), которые доверили им управление рудников в Балхе и Хорасане. Несомненно, что евреи также служили Саманидам (Х век) и Хорезмшахам (ХII-ХIII века).

На Х - ХIII века пришелся наивысший расцвет духовной культуры и независимой мысли бухарских евреев. Находясь в дали от академий Ирака, евреи Средней Азии начали развивать собственные взгляды на иудаизм и пренебрегать законами Торы. Вавилонские евреи, которые считали себя "настоящими" евреями, стали обвинять своих собратьев из Средней Азии в нарушении "кашрута" и в смешении с местными народами, а также в еретических взглядах на иудаизм. Конечно, эти обвинения были не без оснований. Ещё в середине VIII века некий еврей по имени Абу-Иса, родом из Исфахана, объявил о приближении Мессии и поднял восстание против арабов в северном Иране. Его войска были вскоре разбиты, а он сам погиб в битве, однако, его еретическая секта просуществовала ещё несколько веков. В IX и Х веках, в Средней Азии распространилось еретическое учение иудаизма известное, как Караимство. Караимы признавали Тору, но отвергали Талмуд. Одним из лидеров караимов в Средней Азии в Х веке был Менахем из Гизны (Газни). Известно, что он отправился в Александрию, где пытался доказать правоту своих взглядов перед талмудистами. Но, всё-таки, звание главного еретика следует отнести к одному из крупнейших рационалистов среди бухарских евреев того времени раббаниту Хиви Ал-Балхи. Он жил и преподавал в городе Балхе, что на севере сегодняшнего Афганистана, в Х веке. Хиви Ал-Балхи написал несколько сочинений против Торы, плюс ещё 200 возражений против её достоверности. Хиви был первым рационалистическим критиком Торы, который не останавливался ни перед чем. Однако, будет несправедливо сказано, что все евреи Средней Азии придерживались еретическим возрениям. Большинство по прежнему продолжало подчиняться еврейским эксилархам (принцы в изгнании) и гаонам в Ираке. Как писал Бенджамин из Туделы эксилархи пользовались неограниченной властью среди еврейских общин. Они имели право назначать руководителей общин, и никто не мог воспротивиться этому, так как власть их была огромна и имела поддержку всемогущего Халифа. Ежегодно в Багдад со всех еврейских общин, в том числе из Самарканда и других городов Средней Азии, под сильной охраной свозились средства в казну эксилархов.

В начале ХIII века многовековому процветанию Средней Азии был положен конец, когда в её пределы вторгся Чингизхан. Как карточный домик, под ударами его армий пала до того не победимая империя хорезмшаха Мухаммада. Один за другим были взяты Бухара, Самарканд, Ходжент, Ургенч и Балх. Города эти были разрушенны, а их население уничтоженно, в этой оргии не щадили никого, ни евреев, ни мусульман. Ещё долгие годы после нашествия развалины этих некогда великих городов напоминали странникам о своем былом могуществе и славе. Были уничтоженны многие древние еврейские общины. Сохранилась вероятно община Бухары, куда стекались уцелевшие евреи. С тех пор Бухара становится центром Средне-Азиатских евреев. Жалкие остатки некогда великих общин также уцелели в Балхе, Мерве и Хорезме. Монгольское вторжение отрицательно повлияло на жизнь евреев Средней Азии. К ХIII веку относится начало упадка Средне-Азиатского еврейства, которое продолжалось, хоть и с небольшими перерывами, до конца 18 века.

Несомненно, некоторое возрождение среди бухарских евреев произошло во время правления Тимура (1370-1405). Этот завоеватель, прославившийся своею жестокостью, грабежом, насилием, разрушениями и уничтожением миллионов людей, все-таки имел одну полезную черту в своем характере: благотворительство к торговле, исскуству и градо-строительству. Однако, это благотворительство относилось лишь к его столице Самарканду, Шахризабсу и нескольким другим окрестным городам. Для восстановления Самарканда, который должен был превратиться в жемчужину востока и столицу мира, Тимур сгонял со всех захваченных стран мастеров, ремесленников и ученых.

Тимур видимо благодействовал бухарским евреям, так как в его правление они поселяются на его родине в Шаризабсе, и в Ташкенте. После взятия Бухары Тимур переселил оттуда несколько сот еврейских семей в Самарканд, назвав эту новую еврейскую общину "Бухарской". С тех пор, по преданию, это название закрепилось за Средне-Азиатскими евреями. Однако, по другой версии, определение Средне-Азиатских евреев как "бухарских" появилось в 16-17 веках когда вся Средняя Азия была под контролем Бухары и естественно все Средне-Азиатские евреи жили в Бухарском государстве. Сами же бухарские евреи называли себя “яхуди” или “исроель”.

ЕВРЕИ В БУХАРСКОМ ЭМИРАТЕ

Короткий период расцвета Средней Азии при Тимуридах окончился в начале 16 века, когда в Среднюю Азию вторглись кочевые племена Узбеков. Захватив власть, они установили ревностное соблюдение ислама и Средняя Азия впала в темный век религиозного фундаментализма. Бухара закрылась от окружающего мира, потерявшись в песках перестал существовать Великий Шёлковый Путь, торговля с внешним миром было доведена до жалкого состояния, была забыта наука и всякое инакомыслие наказывалось. Эти события очень отрицательно отразились на развитии Средней Азии в течении следующих 300 лет.

Все это также негативно повлияло на жизнь бухарских евреев. Отрезанные от окружающего мира и живя почти в полном бесправии они постоянно подвергались фанатическим издевательствам местных властей, которые в свою очередь подстрекались мусульманским духовенством. Власть, духовенство и простой необразованный народ смотрели на евреев как на чужаков, которые в океане исламского мира не хотели терять свою религию, а с ней и свою обособленность. Евреи жили отдельно в своих кварталах, стараясь без нужды не выходить из их пределов, так как могли подвергнуться издевательствам толпы. Единственная надежда была на ханов и эмиров Бухары, но и они нередко становились участниками злодеяний по отношению к евреям. Часто перед евреями ставилось условие: смерть или ислам. До наших дней дошло не мало историй когда евреи отказывались от выбора ислама и гибли мученической смертью. Другие же, более слабые душой или ради сохранения семьи переходили в ислам. Эти люди были известны под названием "Чала". "Чала" в тайне продолжали соблюдать еврейские обряды, но и ходили в мечеть, чтобы не создавать подозрений среди мусульман. Их жизнь была очень тяжелой и мучительной, им не доверяли ни евреи, ни мусульмане. Женились они только между собой и жили в основном бедно. Другие же в погоне за выгодами ислама полностью забывали иудаизм, и вскоре терялись среди народов Средней Азии. И сейчас среди Таджиков и Узбеков очень многие утверждают, что их предки были евреи.

К середине 18 века, бухарские евреи были в жалком положении и их существование было под угрозой. Упадок бухарского еврейства также отразился на экономической деятельности народа, основными занятиями которого в те времена стали мелкая торговля, крашение шелка и различные ремесла. Героизм еврейских мучеников и тяжелую жизнь тех времен немало описывают в своих литературных произведениях бухарско-еврейские писатели того времени Юсуф Яхуди и Ибрагим Ибн Абджил Гейр. Они также перевели на бухарско-еврейский язык немало библейских рассказов и историй.

С древнейших времен живя среди ирано-язычных народов бухарские евреи приобщились к языку фарси. На этом древнем языке говорили ещё во времена Персидской империи. Евреи переняли персидский язык, и так как в Средней Азии говорили на таджикском языке, мало чем отличавшимся от персидского, они сохранили его. И даже когда во многих местах тюркский язык вытеснил персидский, евреи продолжали говорить на фарси, став таким образом носителями ирано-язычной культуры. Со временем, этот язык превратился в диалект, и стал называться Бухарским. От таджикского, бухарский язык отличается произношением, и присутствием многих слов из иврита. Началом бухарского языка можно определить Х и ХI века, в епоху Саманидов. Основоположником же класического бухарского языка считается писатель Мавлана Шахин. Но, в то же время бухарские евреи сохранили еврейскую письменность, и на её основе писали бухарский язык. Со временем, в бухарский язык вошло много слов из русского языка. Некоторые лингвисты считают бухарско-еврейский диалект таджикского отдельным языком.

В середине 18 века практически все бухарские евреи жили на территории Бухарского Эмирата, который включал в себя долины рек Зеравшан и Кашкадарья, среднее течение Сырдарьи, восточную Туркмению, западный Таджикистан и северный Афганистан. Границы Эмирата, однако, постоянно изменялись, в связи с постоянными войнами, которые вели Бухарские эмиры со своими соседями. Города с основным еврейским населением были Бухара, Шахризабс, Кермине и Самарканд. Остальное еврейское население проживало в Зерафшанской долине, Карши, Мерве и Балхе. Небольшие общины находились в Ташкенте и в Ферганской долине. С конца 18 века, происходит увеличение еврейского населения Средней Азии. Этот прирост населения стал возможным благодаря высокой рождаемости, тогда в семьях имелось в среднем по 8-10 детей, и эмиграции евреев из Афганстана, Ирана, Турции, Палестины и даже Иемена в Среднюю Азию. В 18 веке в Бухаре начинают селиться сефардские евреи, которые после изгнания из Испании в 1492 году бежали в исламские страны. В 18 и 19 веках, усиление религиозного фанатизма и экстремизма в исламском мире и особенно в шиитском Иране привела к массовой иммиграции евреев в Бухарский Эмират и Кокандское Ханство, где к евреям относились более терпимо. Здесь нашли убежище евреи Мешхеда, спасавшиеся от шиитских погромов в первой половине 19 века, и евреи Герата, которые были изгнанны из своего города Иранскими войсками в 1854 году. Следует также отметить, что к этому времени северный Афганистан уже не принадлежал Бухарскому Эмирату, так как его в 1845 году завоевал Афганский эмир Дост Мухаммед, навсегда отторгнув эту территорию от Бухары. Таким образом, несколько тысяч бухарских евреев оказались отделенными от своих собратьев и с тех пор их принято расматривать отдельно как Афганских евреев.

К 1865 году бухарские евреи проживали почти в каждом городе Средней Азии. Они жили в Кермине, Катта-Кургане, Карши, Термезе, Хатырчах, Гиссаре, Душанбе, Чарджуе, Мерве, Ташкенте, Ходженте, Коканде, Маргелане, Андижане, Намангане, Оше, Чимкенте и Туркестане. Побывавший в Бухаре в середине 19 века офицер английской армии Александер Борнс насчитал там до четырех тысяч евреев, в то время как венгерский путешественник Арминиус Вамбери установил еврейское население эмирата в 10.000 человек. В Бухаре евреи жили в двух кварталах города известных как Новая Махалля и Старая Махалля. Второй по величине общиной после Бухарской была община Самарканда. Этот город, который ещё в середине 18 века пришёл в упадок и был почти заброшен вновь возродился и стал одним из крупнейших центров Эмирата. До 1843 года бухарские евреи были разбросанны по четырем кварталам города, но вскоре еврейское население увеличилось и понадобилась земля для отдельного еврейского квартала. Эмир Насрулло Бахадур (1826-1860) дал разрешение на покупку земли за 10.000 серебрянных тенге, что по тем временам была огромная сумма. Новый квартал был назван Махаллаи Яхудиен (Еврейский квартал, ставший известный после революции как квартал Восток) и был заселен исключительно евреями. Этот квартал существует до сих пор. Главой евреев Самарканда, с 1843 по 1878, был Моше Калантар. Назначенный на свой пост эмиром и в последствии получив доверие Российских властей, Моше Калантар сделал очень многое для благоустройства еврейской общины города. Другими городами с наиболее быстрорастущим еврейским населением были Коканд и Ташкент. Коканд как столица одноименного ханства был крупнейшим экономическим центром Ферганской долины. Основанный в середине 18 века этот город имел одну из самых молодых еврейских общин. Этой общине образованной в начале 19 века было сужденно сыграть не малую роль в истории бухарских евреев. В Ташкенте, где еврейская община насчитывала более 400 лет евреи жили в старогородских кварталах Чигатай и Укча.

Положение бухарских евреев в Эмирате было тяжелым и унизительным. Они не имели права ездить верхом на лошадях, а должны были использовать только ишаков, при встрече с мусульманами они обязаны были слезать; они не имели права носить пояс, а обязаны были подпоясываться веревкой. Бухарские евреи обязаны были платить лишний налог "за дарование жизни", раз в год они должны были являться во дворец и получать пощечину, а иногда и 20 ударов палкой за будующие грехи, а освободиться от этого наказания можно было только заплатив ещё один налог. Из бухарских евреев эмиры пытались сделать касту неприкосаемых, униженных и оскорблённых, и одновременно - источник дополнительных доходов. Но, несмотря на все эти притеснения бухарские евреи смогли захватить в свои руки практически всю торговлю Бухарского Эмирата и сумели завоевать довольно значительное социальное положение. Это дало им возможность добиться права строить синагоги в каждом крупном городе и жить отдельными общинами со своими собственными аксакалами. Следует также отметить, что такая же дискриминация по отношению к евреям существовала в Кокандском и Хивинском Ханствах, хотя численность еврейского населения в них было не значительным. Эта ситуация продолжалась до 1920 года (в Кокандском Ханстве до 1876 года).

В росте торговых взаимоотношений между Эмиратом и окружающим миром, в частности с Россией, в 19 веке немаловажную роль играли бухарские евреи. Со своими караванами они ходили в Россию, западную Европу, Иран, Турцию и Палестину. В России, начиная с 1833 года вышел ряд оффициальных указов по которым бухарским евреям разрешалось селиться на территории империи и торговать на ярмарках в Оренбурге, Троицке и Нижнем Новгороде (что было запрещенно для евреев России). Это способствовало усилению влияния бухарских евреев на экономику Эмирата и его торговлю с Россией. Эмиры Бухары пользовались услугами бухарских евреев в делах торговли и экономики, назначая их на посты министров и советников. За свои услуги и преданность эмирам многие бухарские евреи щедро вознаграждались. В особых случаях эмиры награждали преданных евреев фамильными званиями, так одному еврею было дано звание "Ходжи Бек", впоследствии ставшее Ходжибеков. Бухарские евреи достигали высоких постов при дворе эмиров. Арони Кандин служил министром финансов при эмире Музаффаретдине (1860-1885). Бухарские евреи были одними из первых кто начал пользовался русскими и английскими товарами и носить европейскую одежду. Однако, все это было лишь прелюдией всего того, чего достигнут бухарские евреи в последующие 50 лет.

БУХАРСКИЕ ЕВРЕИ ПРИ ЦАРСКОЙ ВЛАСТИ 1865 - 1917

С 1853 года Россия вела компанию с целью завоевания Средне-Азиатских ханств. Были взяты Ак-Мечеть (Перовский, Кзыл-Орда), Туркестан, Чимкент и Аулие-Ата (Джамбул). В 1865 после скоротечного, но ожесточенного боя был взят Ташкент, в то время крупнейший город Средней Азии. Восемь бухарских евреев приняли участие в оффициальной церемонии анексации Ташкента Россией. Бухарские евреи видели в лице России освободительницу от тирании эмиров и всеми силами помогали продвижению русских войск. Когда в 1868 году в Самарканде и его окрестностях вспыхнуло анти-русское востание и малочисленный русский гарнизон города был окружён евреи Самарканда пришли на помощь осажденным, снабжая их водой и провиантом. В том же году, войска эмира были окончательно разбиты и он был вынужден признать над собой власть российского императора. Эмир обязывался выплатить контрибуцию в 200 тысяч рублей за военные издержки, Самарканд и Катта-Курган отторгались от Бухары и присоединялись к новосозданному Туркестанскому генерал-губернаторству. Бухарские евреи выплатили огромный процент контрибуции наложенной на эмира. Вскоре, в 1875-76 годах, под командованием генерала Скобелева, было завоеванно и анексированно Кокандское Ханство. В армии генерала Скобелева служил и принимал участие в завоевании новых территорий бухарский еврей Борух Юшваев.

Присоединение Средней Азии к России было прогрессивным актом по отношению к феодальной системе существовавшей в регионе в то время. На огромной территории, вошедшей в состав генерал-губернаторства, воцарился определенный порядок по отношению к экономической, социальной и политической жизни, утвердилась впервые за многие века безопасность на торговых путях, был положен конец беспорядку, внутренным раздорам и постоянным конфликтам между местными правителями. В то же время, новая власть принесла с собой капиталистическую систему, которая связала Среднюю Азию с российской и мировой экономикой, и которая ускорила развитие промышленного и торгового потенциала региона.

Первый генерал губернатор Туркестана Кауфман высоко оценил заслуги бухарских евреев перед Российской Империей во время завоевания региона. В мирном договоре с Бухарой было несколько параграфов определяющих статус бухарских евреев в отношениях между Бухарой и Россией. В первые годы Российской власти бухарские евреи считались самой лояльной частью населения Туркестана, и благодаря этому власти всячески поощеряли капитало-вложения со стороны бухарских евреев. Об этом говорит тот факт что бухарские евреи официально получали Российское гражданство при условии вступления в купеческие гильдии. Кроме того, бухарские евреи Туркестана были освобожденны от тяжёлых налогов и разного рода дискриминаций и притеснений, им была разрешена полная свобода вероисповедания. В связи с этим, в Туркестан (Самарканд, Ташкент, Коканд), начинается сильная иммиграция евреев из Бухары и Хивы. Также происходит миграция евреев в самом Туркестане, появляются новые общины в Скобелеве (Фергана), Узгене, в Перовском (Кзыл-Орда) и Казалинске. Сильной была миграция в Ферганскую долину. Особенно много переселялось "евреев-мусульман", которые при новой власти вновь возвращались в иудаизм.

С момента присоединения Средней Азии к России бухарские евреи продолжали играть огромную роль в развитии региона, как в социальной, так и в экономической сферах. Торговля была главным занятием бухарских евреев, в ней было занято более 30 процентов взрослого населения. За короткое время были организованны различные фирмы и компании, которые экспортировали и импортировали огромное количество товаров; были налаженны связи с внутренным российским рынком, с западной Европой, Америкой, Турцией, Ираном и Палестиной. Многие бухарские евреи стали членами купеческих гильд; среди них были купцы первой, второй и третьей гильдий. Бухарские евреи занимались и отличились и в других профессиях. В течении короткого времени, с 1865 по 1916, сотни бухарско-еврейских семей стали владельцами частной собственности, земли, гостиниц, магазинов, мастерских, артелей, заводов и фабрик. Самые известные и богатые среди них были семьи и династии: в Коканде - братья Вадьяевы, Потеляховы, Симхаевы, в Ташкенте - Довидовы, в Самарканде – Муллокандовы, Калантаровы. Другие были: Календарёвы, Пинхасовы, Ходжабековы, Рубиновы, Фузайловы, Иглановы, Ягудаевы и многие другие. Эти бухарские евреи, прозванные олигархами, достигли огромного влияния и богатств, они были широко известны во всем мире, путешествовали и имели фирмы во многих странах, в частности, в России, западной Европе и Палестине. Некоторые из этих семей достигли огромного влияния не только в Средней Азии, но и в самой России. В особенности это были братья Вадьяевы, Потеляховы и Довидовы. Один только торговый дом Вадьяевых, который был одной из крупнейших компаний России, имел 30 хлопкоочистительных заводов и скупал только в Ферганской области 7-8 миллионов пудов хлопка-сырца. В 1916 году Вадьяевы приобрели Иваново-Вознесенскую мануфактуру, создав, таким образом, гигантский комбинат по производству текстильных изделий, составными частями которого были хлопковые поля Ферганы, железные дороги, хлопкоочистительные заводы и Ивановские текстильные фабрики. На их заводах работали десятки тысяч человек. Вадьяевы, Потеляховы и многие другие бухарско-еврейские комерсанты также вели бизнес с Бухарским Эмиратом и Хивинским Ханством. Бухарские евреи участвовали и в банковском секторе страны. Моше Муллокандов (1839-1902), один из богатейших людей Самарканда, был личным представителем императора Александра II и главным казначеем Русского Банка в Самарканде. Богатые бухарские евреи отстраивали себе огромные роскошные дома, внутренние помещения которых были разукрашены и уставлены в лучших традициях востока и запада. Многие содержали прислугу. Но, конечно, не все бухарские евреи достигали таких высот. Многие были заняты в среднем и малом бизнесе, они были ювелирами, красителями шелка, ткачами, сапожниками, земледельцами, различными мастерами и ремесленниками. Причем крашением шелка занимались только бухарские евреи. Естественно, были и малоимущие евреи, они работали как прислуга в домах и как рабочие на заводах у богатых бухарских евреев.

Царская власть разрешила бухарским евреям свободно исповедывать иудаизм и придерживаться своих обычаев, единственным изменением было установление звания казенного раввина. Религия играла огромную роль в жизни бухарских евреев, она регламентировала практически все сферы жизни. В городах с еврейским населением было множество синагог и религиозных школ. Синагоги строились как на средства общин, так и за счёт отдельных пожертвований богатейших евреев. Во многих домах преуспевающих евреев строились семейные синагоги, для чего заказывались семейные свитки Торы. Крупными религиозными центрами были Бухара, Самарканд, Коканд и Ташкент. Духовное возрождение бухарских евреев началось в конце 18 века, когда некий сефардский еврей по имени Хахам Ёсеф бен Моше Маймон прибыв в Бухару из Палестины обнаружил духовную жизнь среди них в плачевном состоянии. Он поселился в Бухаре, открыл еврейские школы и начал выписывать религиозные книги из-за рубежа. Став духовным лидером бухарских евреев, Хахам Ёсеф проповедовал возвращение на историческую родину.

Образование среди бухарских евреев зависело от социального уровня. Хорошее образование своим детям могли дать только состоятельные родители. С раннего детства дети отдавались в "хомло" (религиозная школа), где изучались религиозные законы, молитвы и иврит. Однако, обучение в этих школах велось на уровне средних веков, условия в классах даже по тем временам были суровые. Кроме того, эти школы не давали полного обучения, так как не преподавали светских наук. Надежды с открытием русско-туземных школ оказались не оправданными, из-за запрета обучения в них бухарских евреев. Отправить учиться туда своих детей могли только состоятельные евреи, которые в свою очередь нанимали частных учителей. Очень немногие учились в гимназиях. Несмотря на труднодоступность к хорошему образованию, среди бухарских евреев было не мало грамотных людей. Благодаря им в Скобелеве (Фергана) в 1910-1916 годах издавалась бухарско-еврейская газета Рахамим. Культурным центром бухарских евреев в Ферганской долине стал город Коканд, где издавались книги и публикации о быте и культуре бухарских евреев. В Коканде образовалась одна из крупнейших бухарских общин.

С 1865 по 1917 годы, в жизни бухарских евреев Туркестана произошли большие изменения. За это время, они были сильно подверженны влиянию западной и в особенности русской цивилизаций. В больших городах региона бухарские евреи переняли европейских образ жизни, стали носить европейскую одежду и разговаривать на русском языке. Появилась национальная интелигенция, которая продвигала не только свои интересы, но и интересы своего народа. Произошёл контакт с еврейскими общинами России, в особенности с ашкеназскими евреями. Также в это время произошла русификация фамилий с прибавлением окончания "ов".

Отношение Российских властей к бухарским, или как их ещё называли, туземным евреям было намного снисходительнее и доброжелательнее чем к европейским евреям. В тоже время, новая власть принесла с собой "европейский антисемитизм", невиданный дотоле в Средней Азии. Особенно он стал проявляться при двух последних российских императорах, Александре III и Николае II. Несмотря на то, что погромы в европейской части России не затронули Среднюю Азию, власти стали ограничивать права местных евреев. Особенную головную боль им приносила миграция евреев из Бухары, Хивы, Ирана и Афганистана в Туркестанский край. Так как эта миграция была нелегальной, то власти не раз издавали указы о выселении евреев поселившихся в Туркестане после его присоединения к России. Эти указы, однако, из-за различных причин небыли приведены в исполнение, во многом благодаря давлению общественности и влиятельных бухарских евреев. Но власти не остановились на этом, они издали несколько указов ограничивших или запрещавших евреям учиться в русско-туземных школах, владеть землей и селиться в сельской местности. В 1900 году была установленна черта оседлости для евреев переселенцев из Бухарского эмирата и Хивинского ханства. Им было разрешено жить только в трех городах края: Катта-Кургане, Петро-Александровске (Турткуль) и Оше. Впоследствии, администрация края планировала депортацию всего туземно-еврейского населения в Бухарский эмират. В Средней Азии, как и по всей стране, Российские власти пытались создать в образе евреев врагов народа, виновников всех бед и поражений обрушившихся на Россию в конце 19 и начале 20 веков.

В середине 19 века, после 2.500 лет изгнания, бухарские евреи начинают возвращаться в Ерец Израиль. Этому во многом способствовали три причины: первое, духовное возрождение среди бухарских евреев; второе, торговая деятельность бухарских евреев в Палестине; и третье, конечно же возникновение сионизма и его влияние на евреев Средней Азии. Местом поселения бухарских евреев в Палестине был Иерусалим. Здесь, как и в Средней Азии, бухарские евреи селились компактно, образуя тем самым общину. Таким образом в Иерусалиме в 1892 году образовался бухарский квартал получивший название "Шхунат Бухори". Здесь было организванно издательство, где печатались книги на бухарском языке, которые затем отправлялись в Туркестан. Как и в Средней Азии богатые бухарские евреи отстраивали здесь роскошные особняки, многии из которых сохранились до наших дней. Этот квартал существует до сих пор, и заселён преимущественно ультра-ортодоксальными евреями. Кроме Иерусалима, бухарские евреи селились в Яффе, Сафеде и Тиверии.

БУХАРСКИЕ ЕВРЕИ ПРИ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ 1917 - 1945

В 1916 году весь Средне-Азиатский регион охватывает народное востание направленное против засилия российских властей. Причиной послужил указ об отправке местного населения на тыловые работы в прифронтовой полосе. Воставшие нападали на административные здания, дома богачей, бизнесы, то есть все что связывалось с царской властью. Не избежали этого и бухарские евреи. Громились и грабились их бизнесы и дома. Некоторые стали жертвами бандитов. Несмотря на то, что востание было жестоко подавлено, ситуация оставалась напряженной в течении всего 1917 года. Бухарские евреи связывали большие надежды с победой Февральской революции, в ходе которой евреи получили те же права, что и остальные народы России. В тоже время, реформы Временного правительства не были успешными, так как сохраняли социальные противоречия прошлого. Победа Октябрьской Революции в 1917 году круто изменила ход истории бухарских евреев, как в отрицательной так и в положительной сторонах. Ташкент, Самарканд и другие крупные города Средней Азии быстро пали в руки большевиков. С установлением Советской власти начались национализация и конфискация частной собственности. Так как большое количество бизнесов было в руках бухарских евреев, то они были одними из первых кто пострадал. Бросив свои дома, магазины, заводы бежали многие богатые бухарские евреи. В первые годы советской власти у бухарских евреев было отобрано все, что имело какую либо ценность. Были конфискованны дома, заводы, магазины, синагоги, золото. Дома конфискованные у бухарских евреев впоследствии были использованны как школы, офисы и музеи. Многие из них до сих пор стоят и находяться в использовании в Ташкенте, Бухаре, Коканде и Самарканде. Многие семьи были оставленны ни с чем, и заставленны влачить жалкий образ жизни. За малейшее подозрение в сокрытии золота или анти-советскую деятельность были арестованы тысячи ни в чем не повинных бухарских евреев, многие из которых без суда и следствия были отправленны в Сибирь или растрелянны. Семьи были оставленны без отцов, братьев, сыновей. К сожалению, среди бухарских евреев нашлись предатели, которые выдавали своих родственников, друзей, соседей. Но, самым ужасным событием в истории бухарских евреев является погром учинённый в начале марта 1918 года в посёлке Кермине (Навои) красноармейцами. После неудавшегося похода председателя СНК Туркестана Колесова на Бухару с целью свержения эмира, красноармейцы вынужденны были отступить и оказались в Кермине. Здесь они обвинили местных евреев в контр-революционной деятельности и стали грабить дома и лавки. Затем, часть солдат согнала в синагогу и изнасиловала более десятка молодых женщин. Это событие поразило бухарских евреев Туркестана, в истории которых никогда небыло погромов.

В это тяжелое время сотни бухарских евреев пали жертвами басмачей, которые к сожалению сейчас объявленны национальными героями в Средне-Азиатских государствах. В Самарканде, Шахризабсе и других городах со значимым бухарским населением были организованы отряды самообороны против басмаческих банд. В Шахризабсе громил басмачей Бободжон Абдурахманов, который ещё на фронтах Первой Мировой Войны командовал отрядом бухарских евреев в составе российской армии. Немало бухарских евреев служило и в Красной Армии, участвуя в боях за установление Советской власти.

В ходе 1920х и 1930х годов тысячи бухарских евреев спасаясь от атеизма, раскулачивания, арестов и репрессий, особенно во время 1930х (Ежовщина), бежали в Палестину. С помощью местных проводников они переходили границу в Афганистан и Иран, где многие месяцы и даже годы ждали визы на въезд от английских властей. Дорога до Палестины была долгой, тяжелой и опасной, бухарские евреи страдали от разбойничьих нападений, произвола властей, голода, болезней. Основные пути в Палестину были через Иран, Ирак, Сирию. Другие шли через Афганистан и Индию, затем на кораблях в Басру, Ирак. В 30е и 40е годы численность бухарских евреев в Афганистане доходила до трёх тысяч. Во время Сталинских репрессий в 30х и 40х годах тысячи бухарских евреев были арестованы и отправлены в ГУЛАГ, где неизвестное число их погибло.

С первых лет своего становления Советская власть занялась ликвидацией безграмотности среди, в большинстве своем, не образованного населения страны. Во городах Туркестана были открыты курсы ликбеза (ликвидация безграмотности), школы, университеты. Тысячи бухарских евреев учились в этих школах получая первое образование. Советское правительство также разрешило открыть бухарско-еврейские школы и институты. В 1920х бухарско-еврейские школы среднего и высшего образований были открыты в Ташкенте, Коканде и Самарканде. Самой известной из них был Институт Просвещения (ИНПРОС) открытый в Ташкенте в начале 1920х. Одним из его организаторов и первым директором был Рахмин Бадалов, один из образованнейших людей своего времени. Ещё в 1920 году он организовал издательство первой бухарско-еврейской газеты на туземно-еврейском языке под названием Рост. Она выпускалась до 1922 года. Бухарские евреи также имели право на бесплатное образование как национальное меньшинство. Окончив эти школы бухарские евреи посылались в Московский, Ленинградский, Ташкенский и Самаркандский университеты для продолжения учебы. Так как большинство бухарских евреев разговаривало на трех языках, русском, таджикском, узбекском, многие были отправлены на работу в сельские районы, где они работали руководителями в местных администрациях, врачами в первых больницах, организовывали школы и преподавали классы для дехкан. В 1920х и 1930х годах среди бухарских евреев в полной мере раскрылся талант к науке. Среди выпускников этих школ было много первых бухарско-еврейских математиков, физиков, химиков, ученых, преподавателей, артистов, врачей, экономистов, строителей, впоследствии внёсших необьемлимый вклад в развитие Средней Азии. В эти годы по всей Средней Азии были открыты десятки бухарско-еврейских культурных центров, клубов и театров, в организации и работе которых участвовала передовая бухарская молодёж. Бухарским евреям было также разрешено выпускать собственные газеты и журналы. Одним из главных организаторов бухарско-еврейской прессы в 1920х годах был известный журналист Арон Саидов. После его смерти, одной из Ташкентских улиц было дано его имя. Бухарско-еврейские газеты и журналы того времени были Рошнои (Свет), Байроки Михнат (Знамя Труда), Хаёти Михнат (Рабочая Жизнь) и Адабиети Совети (Советская Литература), причём все редактирование материла велось самими бухарскими евреями, в основном молодёжью. Это было время расцвета культурной жизни бухарских евреев. Следует отметить, что, при Советской власти бухарско-еврейская письменность на основе еврейских букв была заменена кириллицей. Однако, в 1938 году по указу Сталина вся культурная деятельность бухарских евреев была запрещена. Были закрыты газеты, театры и культурные центры. Последние национальные учереждения прекратили свою деятельность в 1940 году.

Бухарские евреи активно участвовали и в политической жизни Туркестана. После Октябрьской Революции в Туркестане образовалось двоевластие, с двумя правительствами, одно коммунистическое в Ташкенте, другое буржуазное в Коканде. В Коканде вскоре была объявленна республика, и в её правительство в качестве министров вошли два бухарских еврея, Рафаэль Потеляхов и Яков Вадьяев. Но в феврале 1918 года Коканд был взят Красной Армией, которая устроила жестокую резню, убив, по разным источникам от 5 до 14 тысяч человек, положив таким образом конец к двоевластию.

В тоже время в Бухаре, против власти эмира начались выступления местного населения под предводительством джадидов (младо-бухарцы), которые призывали эмира к реформам. Джадидов поддерживали некоторые радикально настроенные бухарские евреи, один из которых был казнен эмиром в 1918 году. Эмир жестоко расправился с оппозицией, и стал готовиться к войне с большевиками. В тоже время евреев эмирата стали обвинять в том, что они агенты большевиков и в Бухаре нависла угроза погрома. Погрома не произошло, но многие были вынужденны бежать.

В 1924 году в ходе национального размежевания была организованна УзССР, а в 1929 году Таджикская ССР. 10 февраля 1925 года глава правительства Узбекистана Юлдаш Ахунбабаев издал указ о признании бухарских евреев как туземных евреев, то есть как этническую группу. Антисемитизм был объявлен вне закона, как видно из постановления СК ВКП от 25 мая 1925 года, где осуждалось проявление "шовинизма к по отношению к таджикам и туземным евреям". Бухарские евреи назначались на высокие посты в первых правительствах Узбекистана и Таджикистана. Так, Авром Абдурахманов был Народным Комиссаром Юстиции Узбекистана, в то время как Иские Юабов был главой Отдела Национальных Меньшинств Узбекистана. Давид Алимов был председателем Верховного Суда УзССР. Илья Левиев был секретарём Верховного Совета Таджикистана. В конце 1930х, Зина Кураева была единственной бухарской еврейкой когда-либо избранной на пост депутата Верховного Совета СССР. В это же время немало бухарских евреев было избранно на посты депутатов Верховных Советов Узбекистана и Таджикистана. Избирались они как в городские, так и в районные советы. С образованием Таджикской ССР тысячи бухарских евреев были направленны туда из Ташкента, Бухары и Самарканда как работники органов государственной власти, образования и здравоохранения. Бухарские евреи были также руководителями бухарско-еврейских колхозов, организованных в 20х годах. Эти колхозы просуществовали до начала 50х годов. Численность бухарско-еврейского населения в сельской местности в 1934 году составляла 4.500 человек.

Бухарские евреи служили в вооруженных силах Советского Союза. Среди них были летчики, моряки, танкисты, пехотинцы. Служили бухарские евреи и в войсках НКВД. Во время Великой Отечественной Войны до 30.000 бухарских еврев служило в Советской армии. Из них около 10.000 погибли или пропали без вести. Большинство бухарских евреев служило в пехоте, о чем говорит огромное число погибших. Бухарские евреи воевали на финском, немецком и японском фронтах. Бухарские евреи, солдаты, во время войны совершили множество героических подвигов, от побегов из концентрационных лагерей до самопожертвования в безвыходных ситуациях. Многие оказавшись в окружении присоединялись к партизанам и вели диверсионную работу против врага. О мужестве, с которым бухарские евреи сражались с врагом на полях Великой Отечественной говорят множество медалей и орденов, которыми они были награжденны. Во время войны тысячи бухарско-еврейских женщин работало в тылу, на заводах и полях Средней Азии. Бухарско-еврейские музыканты и артисты, в составе концертных бригад, ездили по фронтам и к дислоцированным в Иране Советским войскам, где они пели и ставили спектакли для поднятия воинского духа. Во время войны, тысячи беженцев с окупированных территорий были приняты в бухарско-еврейские семьи. Несмотря на то, что Холокост не затронул евреев живших в Средней Азии, те бухарские евреи которые жили во Франции, а там была небольшая община с начала века, были отправленны в лагеря смерти, и лишь немногие спаслись. На бухарско-еврейских кладбищах Ташкента, Самарканда и Бухары установленны памятники с именами погибших на войне.

БУХАРСКИЕ ЕВРЕИ ПРИ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ 1945 - 1991

После войны бухарские евреи были заняты во всех отраслях советской экономики. Торговля снова стала одним из главных занятий бухарских евреев, они работали как директора торговых центров, универмагов, в магазинах, и на базарах. Среди бухарских евреев было очень много ювелиров, фотографов, парикмахеров, сапожников, часовщиков, эти профессии были практически монополизированны евреями. В то же время среди бухарских евреев были тысячи научных работников, профессоров, ученых и инженеров работавших в областях сельского хозяйства, биологии, медицины, химии, математики и физики. Одни работали как директора и преподаватели в школах и институтах, в то время как другие были врачами, стоматологами, оптометристами и ветеренарами. Бухарские евреи внесли огромный вклад в развитие индустрии и сельского хозяйства Средней Азии, работая в нефте-газовой промышленности и в строительстве плотин и каналов. Немногие работали в государственных органах Узбекистана и Таджикистана как председатели различных отделов и комиссий, а также советниками и переводчиками.

Из числа бухарских евреев вышла замечательная плеяда актёров, артистов, композиторов, режиссёров, киноактёров, музыкантов, танцоров, поэтов, писателей, корреспондентов, художников, архитекторов, скульпторов и спортсменов. Известными писателями и поэтами были Яхиель Акилов и Мордухай Бачаев (Мухиб). Был очень известен кино-режисёр из Таджикистана Бенсион Кимъягаров. Бухарские евреи дали много известных спортсменов чемпионов Узбекистана и Таджикистана. Особенно прославились боксёры из числа бухарских евреев, в частности братья Давидовы. Бухарские евреи принимали огромное участие в культурной жизни Средне-Азиатских республик. Они выступали на концертах и спектаклях, в театрах и операх Москвы, Ташкента, Самарканда, Душанбе и других городов страны. Среди бухарских евреев были Народные Артисты Узбекистана и Таджикистана.

Невозможно рассказать историю бухарских евреев не сказав ничего об их вкладе в музыкальное искуство Средней Азии. Музыкально-фольклерный жанр под названием шашмаком был известен на территории Средней Азии с древнейших времен. Огромную роль в его развитии и усовершенствовании сыграли бухарские евреи, среди которых было не мало музыкантов и поэтов любителей, которые играли на дутарах, дойрах и тамбурах, на ходу сочиняя мелодии, вошедшие впоследствии в шашмаком. Широко известные бухарско-еврейские музыканты прошлого были Борух Калхот (1837-1897) и Леви Бабаханов, известный как Левича (1873-1926). Эти два великих музыканта пели при дворе бухарского эмира Абдуллахана (1885-1910). Левича был известен не только в Средней Азии, но и в самой России, где его записи пользовались широкой популярностью. После революции музыкальная традиция бухарских евреев была продолжена такими великими певцами и музыкантами как Михоэль Муллокандов, который был первым бухарским евреем награждённым званием Народного Артиста Узбекистана, его братом Гавриэлем Муллокандовым, а также Михоэлем, Гавриэлем и Рафоэлем Толмасовыми, все из которых были Народными Артистами Узбекистана и Таджикистана. Династии Муллокандовых и Толмасовых дали очень много музыкантов, певцов и композиторов своему народу. Другие известные певцы, музыканты и композиторы были/есть: Авром Толмасов, Авнер Муллокандов, Нерьё Аминов, Сулейман Юдаков (написал гимн Таджикистана), Барно Исхакова, Исак Катаев, Шойста и Леви Муллоджановы, Езро Малаков, Ильяс Малаев, Мухаббат Шамаева, Иосиф Шаломаев, Очил Ибрагимов, Рошель Рубинов, Юхан Бенджамин и многие другие. Две улицы в Самарканде названы в честь Гавриэля Муллокандова и Михоэля Толмасова. Кроме того, в советское время существовало множество вокальных, инструментальных и свадебных ансамблей, и многие бухарские евреи принимали участие в любительских музыкальных кружках.

Образование государства Израиль в 1948 году, и его признание Советским Союзом было радостно воспринято бухарскими евреями. В тоже время, волна погромов и насилия прокатившаяся по еврейским общинам в исламских странах обошла Среднюю Азию, во многом благодаря Советским властям. Но, ситуация круто изменилась в начале 1953 года. В связи с "Делом Врачей" над евреями всего Советского Союза нависла угроза преследований. В планах руководства страны было выселение евреев в Сибирь, также, как это было сделано со многими другими народами СССР, однако, внезапная смерть вождя прервала этот план. Можно только догадываться о судьбе советских, да и бухарских евреев если бы Сталин прожил ещё несколько лет. Последующие советские правительства вели политику "неофициального" анти-семитизма. При Хрущеве, компании против евреев и иудаизма приняли широкий размах. Закрывались синагоги, запрещались религиозные обряды. Особенно анти-еврейские настроения проявлялись во время Арабо-Израильских войн, когда советская пропаганда создавала в образе Израиля пособника американского империализма и центра мирового сионизма. Секретными постановлениями были введены ограничения для "лиц еврейской национальности" при поступлении в учебные заведения высшего образования. Евреи также не могли занимать высоких должностей в правительствах союзных республик, как это было в 20х и 30х годах. В ходе компании против экономических преступлений в конце 50х и начале 60х многие бухарские евреи были арестованны и приговорены к тюремным заключениям. В начале 60х ситуация достигла предела когда бухарские евреи (Маргилан 1961, Ташкент 1962) были обвиненны в ритуальных убийствах. Однако во всех этих случаях пропавшие люди находились.

С самого начала своего прихода к власти коммунисты пытались регламентировать жизнь и обычаи бухарских евреев. На грани запрета были религиозные обряды, в частности, обрезание и кошерное питание; были закрыты большинство синагог и религиозное обучение перестало существовать. Таким образом к началу перестройки большинство бухарских евреев потеряло своё духовное наследие. Посещаемость синагог резко упало, хотя они по прежнему оставались центром общины. В советские годы появилось много смешанных браков с русскими, узбеками, таджиками, татарами, армянами и др. Многие бухарские евреи стали менять фамилии и записываться как таджики и узбеки в паспортах, чтобы избежать дискриминацию. В то же время взаимоотношения между бухарскими евреями и окружающими их народами Средней Азии были очень доброжелательными и дружественными. Ещё в годы войны, великий Узбекский поэт и друг бухарских евреев Гафур Гулям написал стихотворение "Мен Яхуди ман" - "Я Еврей". Большим уважением бухарские евреи пользовались в Узбекистане при Шарафе Рашидове (1959-1983), который продвигал дружбу узбекского и бухарско-еврейского народов.

С приходом перестройки и гласности при Михаиле Горбачеве в 1985 году бухарским евреям впервые за 70 лет было разрешено свободно справлять свои обычаи и исповедовать религию. Началось возрождение культуры и национального самосознания. Были снова открыты бухарско-еврейские культурные центры и театры. Стали публиковаться материалы о бухарских евреях и молодежь начала возвращаться в своё духовное и культурное прошлое. В тоже время резкий спад экономики и уровня жизни среди населения, рост национализма и анти-семитизма заставили многих бухарских евреев эмигрировать за границу. Сильный толчок тому дали волнения в Ферганской долине в 1989-90 годах и события в Таджикистане в 1990 году. С распадом СССР в конце 1991 года и образованием пяти независимых государств в Средней Азии, гражданская война в Таджикистане и угроза исламского фундаментализма создали массовый отток населения. Многие бухарские евреи Таджикистана стали жертвами гражданской войны, длившейся с 1992 по 1996 годы. В 1992 году, в самый разгар гражданской войны, в течении короткого времени Израиль произвел воздушную эвакуацию многих бухарских и ашкеназских евреев из Таджикистана. Тысячи других оставив свои дома бежали в Узбекистан, откуда отправлялись в Израиль и Америку. В Узбекистане, где ситуация была намного стабильней, благодаря жесткой власти Ислама Каримова, эмигрировать заставили сильный национализм среди местного населения и продолжающийся экономический спад. В период с 1989 по 1996 годы большая часть бухарских евреев покинула Среднюю Азию. Сильнейший отъезд бухарских евреев, среди которых было много учёных, профессоров, учителей, специалистов, врачей и др., создал социальный и экономический вакуум в Узбекистане и особенно в Таджикистане, где теперь сильно ощущается нехватка специализированных кадров во многих областях образования, науки и экономики.

БУХАРСКИЕ ЕВРЕИ В ИЗРАИЛЕ

С 1948 года произошли три алии бухарских евреев в Израиль. Первая началась в 1948 и продолжалась до 1967 года. Вторая была в 70е и начале 80х годов. Третья и наоболее массированная иммиграция началась в 1985 и продолжается до наших дней. С 1985 года десятки тысяч бухарских евреев обосновались на исторической родине, образовав общины во многих городах Израиля, один из них Ор-Яхуда. На территории Израиля бухарские евреи живут в основном в Тель Авиве и его пригородах, в центральной части страны, Беэр-шеве, и Иерусалиме. В Израиле проживает самая большая община бухарских евреев в мире, более 100.000 человек.

Бухарские евреи активно вливаются в культурную, экономическую и политическую жизнь Израиля, но в то же время сохраняют свои обычаи и культуру. Существуют различные клубы и организации целью которых является сохранения культурного наследия бухарско-еврейского народа. Организованны культурные центры, театры и народные ансамбли, издаются газеты (Бухарская Газета) и журналы на иврите, русском и бухарском языках, работает радио на бухарском языке. Далеко продвинулись бухарские еврейские предприниматели в сферах экономики и торговли, образовался класс предпринимателей. Среди них много филантропов, к примеру один из них известный во всем мире Леви Леваев, который также является президентом Конгресса Бухарских Евреев Израиля. В то же время бухарские евреи продолжают заниматься многими традиционными профессиями. Среди них есть ювелиры, фотографы, парикмахеры, учителя, врачи, ученые. В последнее время они широко представленны в компьютерной и информационной сферах. В политике и органах государственной власти бухарские евреи представленны как депутаты в Кнессете, в политических партиях и как мэры городов. Бухарские евреи также служат в армии обороны Израиля, и многие пали во время Арабо-Израильских войн.

http://www.bukharianjews.com

[Guest Эльтебер]

Как и почему евреи Средней Азии стали называться бухарскими евреями

В книгах и устных выступлениях очень часто объяснение того, каким образом среднеазиатские евреи обрели название «бухарские», носит характер легенды и сводится к субъективному началу. На самом же деле возникновение этого названия обусловлено не какой-то исторической случайностью, а глубокими процессами, которые происходили в общественной жизни народов и государств Средней Азии и которые отразились на судьбе поселившихся здесь иудеев.

В литературе упорно повторяется, что эмир Самарканда – Tамерлан назвал группу плененных им во время похода на Бухару евреев «бухарскими» и, якобы, с тех пор так стали называть всех евреев Средней Азии. Вполне возможно, что эпизод с Tамерланом мог или имел место в действительности. Однако совсем не это явилось причиной обретения среднеазиатскими евреями своего имени.

Евреи появились и стали жить в Средней Азии до нашей эры, когда на карте региона еще не было Бухары. Этот город зародился и сформировался как административная единица, которой суждено было стать центром огромной державы восточного средневековья и сыграть огромную роль в истории азиатских евреев, значительно позже.

Начало же величия Бухары связано с именем блистательного деятеля Исмаила Саманида, который, воцарив здесь, сумел создать в девятом-десятом веках могущественную империю.

История Бухары не была ровной. Здесь были и драматические эпизоды. Однако в целом судьба была благосклонна к ней. Бухара становится столицей процветающего ханства, значительного не только в военном и политическом отношениях, но и также основательным и успешным в плане развития экономической и духовной жизни. Бухарское ханство обладало мощью, способной сокрушить посягательства внешних врагов, а также служившей гарантом безопасности и покоя. Сам город Бухара являл собой хорошо укрепленную крепость, способную защитить граждан в лихое время. Выгодным и удобным было и географическое расположение государства и ее столицы для ведения торговли, занимавшей ведущее место в экономике любой страны того времени. Здесь пролегал Великий шелковый путь. Через Бухару шли караваны с товарами со всех концов света, и она активно и широко участвовала в торговле, наращивая и расширяя свой экономический потенциал, достигший довольно высокого уровня.

Относительная стабильность социальной жизни, успешная и широкомасштабная торговля способствовали развитию ремесел. Бухара изобилует мастеровыми. Здесь широко распространились ткачество, крашение, различного рода производства, требующие прикладного искусства и создающие экзотические украшения, причудливые предмет быта и т. д. Все это также способствовало развитию экономики страны, возвышению ее славы и авторитета в окружающем мире.

Бухара прославилась также своей духовной жизнью. Она стала своеобразным центром ислама в огромном географическом пространстве. Бухара славилась также тем, что она стала средоточием различного рода интеллектуалов – ученых, философов, поэтов.

Важно отметить, что Бухарское ханство на определенном этапе истории было самым мощным и благополучным государством Средней Азии, а его столица – благословенная Бухара – являлась центром политической, экономической и духовной жизни этого огромного восточного региона. Естественно, что жизнеспособные силы всего окружающего мира тянулись к Бухаре. Сюда стремились все, кто нуждался в реализации своей деятельной потенции, нуждался в относительном покое и благополучии. В Бухару потянулись и евреи. Значительная их часть занималась ремеслами. Среди них было множество отменных ткачей, красильщиков. Немало было людей, знавших толк в торговле. И Бухара открывала им весьма широкое поле деятельности. Со всех концов Средней Азии, прилегающих стран евреи перемещались в Бухару в надежде найти здесь применение своим силам и заработать средства к существованию. Со временем тут образовалась самая большая еврейская община в Средней Азии.

Возвышение Бухары как столицы могущественного среднеазиатского государства, концентрация здесь значительного числа евреев и образование самой большой общины в регионе делает евреев этого города как бы более заметными среди остальных еврейских общин, разбросанных по всей Средней Азии. Люди, прибывавшие сюда по различного рода делам, прежде всего посещали Бухару. Здесь они знакомились с местными евреями и, естественно, называли их бухарскими – в отличие от евреев других стран и континентов. Все другие еврейские общины, малочисленные и не связанные между собой, но вместе с тем похожие друг на друга вероисповеданием и другими общими чертами, представлялись им как часть тех же самых евреев Бухары, то есть бухарских евреев. И это послужило причиной тому, что всех среднеазиатских евреев стали называть «бухарскими», в отличии от евреев других стран.

Большая концентрация евреев в Бухаре сыграла доминирующую роль в формировании специфической, не похожей на другие этнические группы среднеазиатскич евреев, в выработке ею фарсоязычной еврейской речи, определенного уклада жизни, близкого своими формами к укладу жизни местных народов. Это явилось определяющей причиной, почему эти евреи стали называться бухарскими. Сказать точно, когда это случилось, и, тем более, назвать конкретную дату, невозможно. Ученые называют разное время, определяя, когда родилось и укрепилось это название.

Название «бухарские евреи», сформировавшееся несколько веков назад, тем не менее не вытеснило понятие «среднеазиатские евреи». И в повседневной практике им продолжают пользоваться. Правильно ли это? Некоторые считают, что ето недопустимо. Выступая в печати, они утверждают, что название «бухарские евреи» сложилось исторически и стало именем собственным для сформировавшейся в Средней Азии конкретной этнической группы евреев. Поэтому нет необходимости называть эту этническую группу иначе.

В действительности же данный вопрос не имеет принципиального значения. Оба эти названия в одинаковой степени указывают на этническую группу, о которой идет речь. Tем не менее название «среднеазиатские евреи» более широкое и точное, поскольку оно связано с географией определенной этнической группы евреев, которая, кстати, не живет и не жила раньше в одной Бухаре. Другое название также правильно, поскольку оно уже давно существует в реальности и используется в обществе. Более того, это не единственный случай в истории еврейского народа. Называют же евреев-ашкеназов европейскими евреями? И никто не спорит, какое из этих двух начал имеет право на жизнь. В истории бухарских евреев много неизученного, противоречивого, надуманного. Видимо, пришло время глубже изучить свои корни с тем, чтобы яснее понять, кто мы есть и что нас ждет впереди.

Проф. Пинхас Ниязов

Бухарская Газета, #2, октябрь 1997.

[Guest Эльтебер]

«Бухарскими» изначально называли только евреев, живших в Бухарском эмирате, однако со временем это название стало применяться ко всем коренным еврейским жителям Средней Азии, говорившим на диалекте таджикского языка. Появление евреев в Средней Азии относится еще к доисламскому периоду. В Талмуде упоминается еврейская община в Мерве (современная Туркмения), там же близ Байрам-Али были обнаружены еврейские захоронения V-VII веков. Средневековые мусульманские историки упоминают евреев в Хорезме в VII веке.

После мусульманского завоевания Средней Азии в VII-VIII вв. евреи оказались практически единственной группой в регионе, сохранившей свою религию и не перешедшей в ислам. Многочисленные источники сообщают о евреях в Самарканде, Хорезме, Балхе, Мерве, Джанде и Яхудилыке (близ Сыр-Дарьи) в VIII - XII веках. Еврейские общины в этих городах составляли единое целое с общинами Афганистана и Ирана, имели общий разговорный язык (еврейско-персидский) и общие культурные традиции. Лишь в XVI-XVIII веках среднеазиатские евреи оформились в отдельную этническую группу со своим характерным диалектом (еврейско-таджикским языком). Как правило, евреи жили среди ираноязычного городского населения (таджиков), а не тюркоязычного, доминировавшего в сельской местности. Основные еврейские общины были в Бухаре, Самарканде, Каттакургане, Шахрисябзе, Коканде, Ташкенте (современный Узбекистан), Душанбе, Ходженте (Таджикистан), Мерве, Чарджоу (Туркмения).

Из-за оторванности от основных центров иудаизма к XVIII веку культурная жизнь бухарских евреев пришла в упадок, их грамотность и знание еврейских законов в тот период оставляло желать лучшего. Новое дыхание в бухарско-еврейскую общину вдохнул прибывший из Цфата (в Палестине) в 1793 г. раввин Йосеф Мамон. Целью его поездки был сбор денег для еврейской общины Цфата, но, попав в Бухару, он решил остаться в этом городе, создал там ешиву, распространил среди бухарских евреев сефардский вариант литургии, заказал из-за рубежа многие книги.

В 60-е годы XIX века происходит постепенное присоединение Туркестана к России. Бухарский эмират, где проживало большинство среднеазиатских евреев, сохранялся в качестве независимого государства вплоть до установления советской власти в 1920 г., однако фактически он находился в вассальной зависимости от России. Внешней, а нередко и внутренней политикой эмира заправляло Политическое агентство (посольство) России в Бухаре. В этот период многие бухарские евреи переселились в Туркестанский край, возникли новые общины в городах Ферганской долины: Андижане, Маргилане, Намангане, Скобелеве. Российское законодательство различало евреев-коренных жителей Туркестана («туземных или местных евреев»), которые имели право жить в любой части Туркестана, но не во внутренних губерниях России, иммигрантов из эмирата (они представляли собой проблему для русских властей) и евреев-граждан Бухарского эмирата (собственно, «бухарских евреев» - тогда и возник этот термин).

Насильственная исламизация.

Мусульманский закон в целом терпимо относится к иноверцам-единобожникам и запрещает их насильственное обращение в ислам. Евреи и христиане считаются «народами книги» (т.е. теми, кто порвал с язычеством и признаёт Библию) и имеют статус охраняемого меньшинства («зимми»). Чтобы пользоваться этим покровительством, они обязаны выплачивать властям определенный налог («джизья»). Существует также ряд унизительных символических ограничений, принимавших в разное время более или менее суровую форму: синагога не должна быть выше мечети, еврейские дома должны отличаться от мусульманских, одежда зимми должна отличаться от одежды правоверного, запрещено носить некоторые виды головных уборов, ездить верхом на лошади или верблюде, выплата джизьи главой еврейской общины сопровождается тремя пощечинами (которые могут быть заменены дополнительным побором).

Немусульманам под страхом смерти запрещено склонять мусульман к вероотступничеству. Во многих случаях за одно и то же преступление немусульманам следует более суровое наказание, особенно, если преступление это имеет элемент оскорбления ислама. Это приводило к тому, что обвиненный в преступлении (справедливо или нет) еврей часто оказывался перед выбором, подвергнуться смерти или длительному заключению в тюрьму, либо принять ислам (что было бы воспринято как раскаяние) и заслужить прощение. Процедура перехода в ислам очень проста: достаточно произнести при свидетелях краткую фразу – символ веры. Известны случаи, когда евреев заставляли силой произносить эту фразу или же делать это без понимания последствий, обращая таким образом в ислам, хотя шариат и запрещает подобное принудительное обращение.

Будучи обращенным, еврей раз и навсегда становился мусульманином, на него распространялись общие для мусульман законы шариата, в частности, переход обратно в иудаизм считался отступничеством и мог караться смертью. Единственной возможностью вернуться к своей религии было уехать в место, где его никто не знает. Обращенные в ислам евреи, как правило, покидали еврейский квартал и начинали жить среди мусульман. Но поскольку их обращение было зачастую чисто внешним, они сохраняли приверженность тем или иным еврейским традициям. Часто такие новообращенные держались вместе и продолжали тайно исполнять иудейские обряды.

Первая массированая волна обращения бухарских евреев относится к середине XVIII века. Новообращенные, которых прозвали «чала» (что-то типа «ни то, ни сё» по-таджикски) селились на границе еврейского квартала и в тайне продолжали придерживаться иудаизма. Еще одна волна обращений прошла в начале XIX века. Англиканский миссионер Джозеф Вольф (1795-1862), кстати, еврейского происхождения, обнаружил в 1844 году 300 семей чала в Бухаре.

Насильственное обращение в ислам нашло отражение и в бухарско-еврейской литературе. В 1809 году Авраам бен Абульхаир написал на еврейско-таджикском языке поэму «Байди Худоидодч» («Плачь о Худойдоде»), которая посвящена трагедии насильно обращенного в ислам еврея Худойдода (это имя означает по-персидски «Богом данный» и, вероятно соответствует еврейскому Йонатан). Поэма эта сохранялась в рукописях и была опубликована в 1897 г. иранистом академиком К.Г. Залеманом в «Вестнике Императорской Академии Наук» в Петербурге.

Согласно опубликованному в 1951 г. сообщению этнографа И. Бабаханова, который опрашивал «чала» в Бухаре, при последних эмирах Абдал-Ахад Бахадуре (1885-1910) и Мир-Алиме (1910-1920) отношение к «чала» смягчилось, им часто удавалось проводить иудейские обряды, на что, благодаря взяткам, мусульманские власти смотрели сквозь пальцы.

Чала: надежда на «могущественного Белого Царя».

Иммиграция бухарских евреев в образованный в 1867 году Туркестанский край представляла немалую проблему для российских властей. В отличие от туземных евреев края, они не имели права жительства и подлежали выселению. Если до 1890-х годов статус евреев из Бухарского эмирата в Туркестане приравнивался к статусу иностранных купцов-евреев, что давало им право жить и владеть имуществом на всей территории Российской Империи, то с этого времени предпринимаются попытки ограничить их права. Согласно закону от 5 июня 1900 года, евреям, которые не могли доказать, что они или их предки проживали на территории края до присоединения его к России, было разрешено селиться в трех «пограничных» городах: Ош, Каттакурган и Петро-Александровск (Турткуль) при условии взятия ими промысловых свидетельств. Позднее к списку было прибавлено еще три города: Самарканд, Коканд и Маргилан. Вступление в силу этого закона откладывалось три раза: на пять лет, на три года и еще на два года. Массовые выселения евреев в эмират прошли в 1909-1910 гг., когда вступил в силу отсроченный закон 1900 г. о выселении.

Особенно болезненной эта ситуация была для бежавших из Бухары «чала», поскольку в случае возвращения их ждала смертная казнь. Многие из них ходатайствовали перед российскими властями о предоставлении вида на жительство. Исследователь А. Каганович обнаружил несколько лет назад ряд архивных документов, проливавающих свет на эту главу российско-еврейской истории. Вот что писала в 1901 г. Ай-Бибши Якубова военному губернатору Сыр-Дарьинской области:

Вам, Ваше превосходительство, может быть, не знакомы роковые для бухарских евреев слова «Слава Богу, я мусульманин». Этих слов страшится в Бухаре каждый еврей, в чем-то провинившийся, если присутствующие мусульмане усмотрят в его проступке малейшее, по их мнению, оскорбление их религии. Тогда один исход – или ведут в Кушбеги, и он, по засвидетельствованию трёх присутствующих мусульман, подлежит немедленному повешению, или собравшаяся толпа предлагает произнести в её присутствии «слава Богу, я мусульманин», и тем самым искупить свою вину. По принятии таким порядком мусульманства вся семья объявляется также мусульманской и передается мулле для наставления в вере и обрядах....

Почти все «чала» только по внешним проявлениям мусульмане, а в душе евреи. «Чала» ходят в мечеть, будто молятся, и вообще проделывают всё, что полагается мусульманам, ибо за ними следят соседи. В заперти же у себя дома они в строжайшей тайне чтут субботу, молятся под покровом ночи по еврейскому обряду Единому Богу и вымаливают себе у него прощение в невольном прегрешении. Беда, если кто-либо узнает и выдаст: вероотступников немедленно казнят через повешание, а раньше свергали с высокой башни на съедение собакам. Такая жизнь естественным образом привела к тому, что «чала» селятся отдельно, в особых кварталах, и сочетаются браком только между собою: ни истый мусульманин, ни тем паче еврей не отдадут им своих дочерей. Первые, потому что основательно не верят в религиозное чувство «чала», а вторые понятно почему...

И вот, влачат «чала» жалкую жизнь: полу-люди, полу-трупы под вечным домокловым мечем... Тем, кому это непосильно, один исход: бежать за пределы Бухарского ханства. До завоевания Туркестана русскими почти некуда было и бежать. Всюду мусульмане и потому «чала» бежали туда, где их не знали. Но вот на горизонте дикой Азии явились войска могущественного Белого Царя... Покоренный Туркестан стал единственным лучшим убежищем для беглых «чала»...

Ваше Превосходительство!... Прикажите ввиду исключительного нашего положения провести дознание о времени нашего поселения и образе нашей честной трудовой жизни.

В 1897 г. дочь российского купца первой гильдии Абдурахмана Калонтарова Мирьям обратилась с просьбой содействовать в освобождении её мужа к Туркестанскому генерал-губернатору барону Александру Борисовичу Вревскому (который выступал за предоставление евреям из Бухары права на жительство в крае; кстати, Вревский был сыном одной из возлюбленных Пушкина "Зизи" Вульф-Вревской). Мирьям писала, что её муж Давид Исхаков был ложно обвинен в прелюбодеянии, когда его застали вместе с мусульманами на праздновании в гостях с танцовщицей. Мусульман отпустили на следующий день, а её муж вот уже восемь лет содержится в зиндане.

Губернатор направил соответствующий запрос российскому Политическому агенту в Бухаре. В ответе действительный статский советник В. Игнатьев в целом подтвердил слова жены Исхакова и написал, что, по словам бухарского кази-калана, было арестовано несколько мусульман и два еврея. Один еврей согласился принять ислам и был отпущен, Давид Хаим Исхаков же отказался и должен был быть приговорен к либо к смерти, либо к пожизненному заключению. Он добавил, что Мирьям Исхакова много раз обращалась к эмиру с просьбой о помиловании, но ответа не получала, а Политического агенство, «не считало удобным вмешиваться в это щекотливое дело». Вревский, однако, считал иначе и наложил резолюцию «Шариат не ограничивает власть эмира в оказании милости преступникам.». В циркуляре, полученном Политическим агенством от генерал-губернатора, говорилось «Восьмилетнее заключение в зиндане Исхакова можно считать вполне достаточным наказанием... Такую твердость можно лишь отнести к его прекрасным нравственным качествам.» Исхаков был вскоре помилован эмиром.

Правовое положение «чала» было двусмысленным. С одной стороны, в Бухаре они считальсь мусульманами, и как мусульмане формально могли иметь право на жительство в России без ограничения, однако большинство из них не имело паспортов граждан эмирата. С другой стороны, как евреи, они подлежали высылке в «пограничные города». Многие чала не могли выплатить гильдейские пошлины, необходимые для получения промысловых свидетельств, поэтому им грозила высылка не только в «пограничные города», но и в эмират, где их ждала смертная казнь. Вопрос о правовом их статусе так и не был решен вплоть до 1918 года, когда они декретом Совета Народных Коммисаров были приняты в число граждан Российской Республики. Бухарский эмират вскоре прекратил существование.

Джедиды – «новые мусульмане» из Ирана.

Джедидами, от арбского «джедид-уль-ислам» («новый мусульманин») называли обращенных в XIX веке в ислам евреев из Мешхеда (где в 1839 г. имели место массовые еврейские погромы и насильственное обрашение) и других иранских городов. Как и в случае с «чала», они часто оставались тайными приверженцами иудаизма. После присоединения Туркестанского края к России многие из них мигрировали в Закаспийскую область и поселились в Мервском и Тедженском уездах. В Мерве действовал молельный дом джедидов, в котором они собирались по субботам.

В 1902 году численность джедидов составляла 229 человек, в 1910 их было уже 663 человека. Главным их занятием была торговля (в основном, персидскими коврами) и ростовщичество. На протяжении 1900-х годов власти Закаспийской области не могли прийти к окончательному решению, следует ли выселить незаконно проживавших в крае джедидов обратно в Персию. Сторонники выселения ссылались на «вредность» их деятельности, состоявшей якобы в контрабанде ковров и «эксплуатировании местного населения путем ростовщичества». Противники выселения, напротив, говорили о пользе от джедидов.

Начальник Закарпатской области генерал-лейтенант Усаковский был против высылки, ссылаясь на то, что контрабанда ковров прекратилась после того, как был разрешен их ввоз, и считая, что в случае высылки джедидов их место в качестве ростовщиков займут персы и армяне. Последние же «гораздо опаснее евреев в смысле эксплуатации окружающего населения. Иностранного подданого еврея, в случае вредных деяний с его стороны, мы всегда можем выдворить административным порядком, а от армянина не так-то легко отделаться, потому, что он пользуется правом граждаства, одинаковым со всеми русскими.» Благодаря докладу Усаковского высылка джедидов была отсрочена до 1910 г., когда вступал в силу указ от 1900 г. о высылке евреев-иностранцев из Туркестанского края.

В 1910 г. последовало распоряжение генерал-губернатора Самсонова о выселении всех иностранных евреев, включая джедидов. Представители общественных и деловых кругов пытались предотвратить высылку. Например, глава среднеазиатского отделения Русско-китайского банка Миляшевич писал: «Выселение их вызывает непоправимый вред торговле, повлияет на прекращение платежей многими фирмами, погубит надолго торговлю Мервского района с Персией и Москвою». По линии Военного министерства против выселения ходатайствовал депутат Государственной Думы Фридман. Туркмены Мервского оазиса писали: «Эти самые евреи отличались высокой честностью во всех расчетах... Все наши наличные капиталы находятся у евреев, но получить обратно в настоящую минуту мы их не можем... ибо евреи пустили наши вклады в оборот и рассчитываться с нами не могут». За оставление джедидов ходатайствовало и Персидское агенство в Асхабаде, заявляя, что они являются мусульманами, а не евреями (отметим, что принятая в 1908 г. в Иране конституция уравнивала евреев и христиан в правах с мусульманами).

Однако Самсонов оставался непреклонен, считая, что деятельность евреев вредна. Его мнение разделил и новый начальник области Шестак: «Джедиды, сохраняя все отрицательные стороны еврейской национальности, представляют вредный для области элемент». Выселение последовало в августе 1911 года. Таким образом, если в случае беженцев-чала, которым грозила смерть в Бухаре, российскими властями принимался во внимание гуманитарный аспект проблемы, ситуация с джедидами рассматривалась только с точки зрения экономической целесообразности.

От джедидов иногда отличают небольшую группу джемшидов – евреев-мусульман из Афганистана, которые разделили ту же участь.

Некоторые мусульманско-еврейские обычаи.

В самой Бухаре группа чала сохранялась и после революции, хотя большинство из них либо вновь стали считать себя евреями, либо, напротив, забыли о своих корнях. Однако влияние ислама на евреев не сводилось к насильственному обращению. Многие народные обычаи и поверья бухарских евреев имеют мусульманское происхождение. Это прежде всего касается магии, знахарства, амулетов, заговоров. Хотя евреи имеют собственную богатую традицию изготовления амулетов, демонологии и мистики, основанную на каббале, и популярную в Средней Азии, некотрые обычаи явно заимствовались у мусульман. Народные верования иногда соединяли элементы иудаизма, ислама и язычества. С другой стороны, и мусульмане могли прибегать к помощи еврейских знахарей и колдунов.

В 1964 году в карьере близ Алмалыка (в Ташкентской области) было обнаружено два камня с надписью черными чернилами еврейским письмом (см. фото). Камни были переданы в Археологический музей при Ташкентском университете. Ученый из Узбекистана А. Калабан, эмигрировавший в Израиль, лишь частично разобрал эти надписи и опубликовал в 1977 году заметку о них (из его описания, правда, следует, что они были обнаружены не в Алмалыке, как указано в инвентарных записях, а в Янгеюле, тоже городе Ташкентской обл.). По его мнению, в одной надписи речь идет о вдове по имени Биби, дочь Багира, которая обращается к заклинателю, чтобы избавиться от образа мужа, являющегося ей во сне. В другой надписи, по словам Калабана, речь о женщине по имени Зулейха, ревнующей мужа к другой женщине по имени Фатима.

Текст надписи, в той мере, в какой его можно разобрать, приведен ниже. Он явно представляет собой проклятие, составлявшееся по заказу колдуном. Текст на смеси иврита и таджикского, записан еврейскими буквами, некоторые слова огласованы. Проклятие состоит из стандартных формул, часто повторяемых по несколько раз, и вписанного имени проклинаемого и заказчика. Формулы могут иметь происхождением еврейские или мусульманские источники. О точном переводе такого текста говорить не приходится, поскольку многие выражения вне контекста просто не имеют смысла.

Первая надпись начинается с традиционной мусульманской формулы «Во имя Аллаха милостивого и милосердного!» Далее: «плачь из-за мужа ее, Зулейха-Парея» Далее следует магическое заклинание, причем отдельные формулы повторяются по несколько раз: «сума-кашт, сума-кашт», «мэлэх-мэлэх-мэлэх» («царь» на иврите) «амен-амен-амен, сэла-сэла-сэла» (это типичное выражение для молитв на иврите, заимствованное из псалмов), «ал-эгэл, ал-эгэл, ал-эгэль» («эгель» на иврите «ягнёнок»). Далее идут слова «возлюбленный (по-таджикски «мухиб»), а рука Фатимы, дочери Улегбихи», «войдут они с именем Ихнусам-Ихнусам-Ахинусам, Булицой-Брош-Ушиштилках, Хаваш-Хавиш-Хаха, Захба-Закха-Захба» (имена демонов повторяются с вариацией одной-двух букв), «запишу я имена тех, кто удалится и сгорит, и запылает сердце ее, и душа ее, и почки ее, Фатимы дочери Улукбы».

Вторая надпись сохранилась хуже. Можно прочитать «...биби, дочь Багира ... Биби, дочь поднялась любови и возлюбленный, рука и возлюбленный Хамдам, сын Биби Мига Биби Брига Хамдам, сын Баки Мухаммада сгинет» (последнее слово по-таджикски). По-видимому, речь идет о надписи примерно аналогичного содержания и назначения. Можно предположить, что еврейский колдун записывал проклятия на камне, после чего заказчик должен был спрятать или выбросить камень, так он и попал в карьер.

Подобные надписи позволяют говорить о синкретизме традиции, к которой они относятся. Сама запись еврейскими буквами, отдельные фразы на иврите однозначно указываеют на еврейское происхождение этих памятников. Вступительная формула свидетельствуют о мусульманском влиянии, а таджикские элементы заклинания и названия демонов могут иметь основой народную традицию. Характерно, что все имена собственные в этом проклятии нееврейские. Можно предположить, что и колдун, и обратившаяся к нему женщина были «чала», либо же мусульманская женщина обратилась к еврейскому колдуну. А Калабан отмечает, что среди узбеков и таджиков евреи пользовались славой колдунов, соответствующий эпизод есть, например, в романе «Минувшие дни» (1925 г) узбекского писателя Абдулы Кадири.

Транслитeрация надписей:

[bismilahi rakhm]anu rakhim suma qasht // suma qasht qolo bochim min ba‘lo // Zaleycha Preya kol khigarkho kol khigarkho // kol khigarkhin kol ashro qasha qusta // awwal khol avra… // min … // Mil-bay ben Kamam ‘ivdu merim waa‘al // mukhib wa-dusti Fatima bat ’Uluq Bikhi // Fatima bat ’Elkakha bay acka dust wa-mukhib // wa-ahava…  nirdaf amen amen amen sela // sela sela al ‘egel al ‘egel al ‘egil be-shem // ikhnusam ikhnusam li akhinusham  be-shem // bulitzo‘i brosh urshishtilkakh be-shem // khavash khavish khacha zakhba zkh‘a zakhba melech meleck // melech me‘az rasham ani ha-shemot she-yarkciq wa-yasrof // wa-yehalhev lev we-nafshan we-klayotan // Fatima bat Uluqba

...Bibi bat Bagira.. // Bibi bat ‘Ala khubi wa-mukhib // dusti wa-mukhibi Hamdam ben // Bibi miga bibi briga Hamdam // ben Baqi Mukhamad Baki // h’azir gardat

ЛИТЕРАТУРА

А. Каганович. О евреях-мусульманах, проживавших в Туркестанском крае. По архивным материалам // Евреи Средний Азии в Прошлом и настоящем. – СПб., 1995.

М. Занд. hитйашшевут hа-йеhудим бе-’Асия hа-Тихона б-имей кедем ув-имей hа-бейнайим hа-мукдамим (Расселение евреев в Средней Азии в древности и в раннем средневековьи) // Пe‘амим, 35 (1988).

М. Занд. Йеhадут Бухара ве-кибуш ’Асийа hа-Тихона бидей hа-русим (Бухарское еврейство и русское завоевание Средней Азии) // Пe‘амим, 35 (1988).

Б. Ярошевский. ‘Аль ма‘амадам hа-мишпати шель йеhудей ’Асийа hа-Тихона (О правовом положении среднеазиатских евреев) // Пe‘амим, 35 (1988).

М. Харэль (Бабаев). Нахалат Йа‘аков (Удел Иакова). Тель-Авив, 1983.

А. Калабан. Кетовот ‘иврийот мe-Асийа ha-Тихона (Еврейские надписи из Средней Азии) // Йеда‘ ‘ам, т 18, вып. 43-44 (1977).

The Judeo-Muslim Marranos of Bukhara /ed. R. Lowenthal. Washington, 1958 (Эта брошюра содержит перевод на английский двух русских статей о чала: Д. Йофан, «Научное исследование истории туземных евреев Бухары и Туркестана, чала и части горных таджиков», Новый Восток, №1, 1932 и И. Бабаханов, «К вопросу о происхождении евреев-мусульман в Бухаре», Вестник Этнографии, №3, 1951.)

[Guest Эльтебер]

Евреи в Кыргызстане

Александр Ярков

Введение

Актуальность проблемы определяется рядом факторов. Во-первых: в настоящее время Кыргызстан, как независимое государство, активно формирует свою внешнюю и внутреннюю политику, опирающуюся на реалии современного мира. Тем более, что внешне- и внутреннеполитическая ситуация в Кыргызстане не является исключением в СНГ. В большинстве возникших после распада СССР новых независимых государств изменения в социальных, политических, культурных ориентирах, рост этнического самосознания отражаются: в попытках пересмотреть «общее» историческое прошлое; в стремлении каждого этноса реализовать свой этнокультурный потенциал.

Во-вторых: с крахом «реального социализма» с его идеологемами «новая историческая общность - советский народ», «интернационалистская сущность советского человека, возник не только идеологический вакуум, но и обострились межэтнические и межконфессиональные отношения, нередко приводя к конфликтам, войнам. Не миновали бедствия и Кыргызстан, со всей остротой поставив вопрос о необходимости системного анализа событий прошлого и настоящего в этой сфере. Кризисы выявили слабый «ток» внедрения либеральных ценностей в традиционное общество, острые противоречия между процессами модернизации в финансово-экономической сфере и устоявшимися социально-культурными отношения.

Необычность и сложность ситуации состоит в том, что распологаясь на границе нескольких цивилизаций (при всей условности применяемых понятий), имея собственную непростую историю, Кыргызстан является родиной не только для титульного этноса - кыргызов, но и для представителей 80 этносов и этногрупп, каждый из которых несет отпечаток самобытной культуры, уходящей корнями в глубину веков.

В-третьих: еврейская диаспора представляет огромный интерес, поскольку по своему мировоззрению, ценностным ориентациям она отличительна от других этносов Кыргызстана, исторически связанных с исламской или христианской цивилизациями.

Конечно, при исследовании одной составной из большой группы элементов полиэтнического Кыргызстана трудно выдержать «фокус» - все время подстерегает опасность оказаться в «плену исключительности» изучаемого объекта.

На примере еврейской диаспоры можно определить не только место евреев в жизни региона в различные исторические эпохи, но и проследить изменения в традиционной культуре, ментальности носителей, проанализировать сложность соотношений этнокультурного компонента и государственной идеологии. В этой связи остро необходимо, что впрочем, осознается уже учеными и публицистами [1], создать «полиэтническую историю Кыргызстана», где найдут свое место история и культура всех этносов, их взаимоотношения. Тем более что взаимоуважительное отношение между этносами и конфессиями в небольшом географическом пространстве Кыргызстана складывалось тысячелетиями.

Сегодня население Кыргызстана отличается этноконфессиональным разнообразием: здесь проживают представители 80 этносов, исповедующие христианство, ислам, буддизм, иудаизм и ряд нетрадиционных религий. По данным 1999 года при общей численности жителей в 4634900 человек основной этнос - кыргызы составляли 3128148 человек. Затем следовали самые большие этносы: узбеки - 664956 и русские - 603189, а евреев (среди прочих, более малочисленных этносов) насчитывалось всего 1564 человека.

Толерантность в подобных условиях крайне необходима и является неприменным условием сегодняшней политической стабильности государства - иначе возобладает националистические тенденции в политике, требующие, чтобы «политические и этнические единицы совпадали» [2].

В этой связи отметим, что лозунг «Кыргызстан - наш общий дом» должен быть наполнен конкретным содержанием как в политическом, социальном, так и научном плане. Как нам представляется, важно и остро необходимо проанализировать и вклад в историю, экономику, культуру Кыргызстана всех этносов, в том числе и еврейского - одного из самых своеобразных.

Конечно, история и культура евреев уходит корнями не только в далекое прошлое, но и в иное географическое пространство и, как всякое сложное явление, требует всестороннего и глубокого изучения. Анализом культурного феномена еврейской диаспоры занимается, наряду с другими дисциплинами, и история. Ее операционное поле - этнос, сообщество, страна, что позволяет не только изучить историю и культуру на уровне сбора эмпирических данных, но и осмыслить тенденции их развития. Обращаясь, в частности, к изучению ценностей (в том числе в их динамике) приходим к выводу, что в поведении этноса и индивида немало установок, детерминированных не только природой и экономическими условиями, но и культурой, историей. В этой связи отметим ложность мнения, что можно изменить культурные установки революционными мерами.

На протяжении человеческой истории межкультурные и межцивилизационные контакты были исключительно важны. Но в советском обществоведении доминировала идея об изучении «самых объективных - классовых тенденций развития» в контексте господствующей идеологии. Марксистско-ленинская национальная политика содержала определенную программу (отраженную, например в идеологеме «Дружба народов»), в практике опровергавшуюся, и, прежде всего, в ограничении прав человека на развитие своей этничности - через язык и культуру.

Деперсонализированная логика общественного развития исключала положение о том, что всякая общественная система имеет субъективную сторону, состоящую не только из отдельных индивидов, но и этносов, социальных групп, партий и движений. Актуальна эта проблема и в настоящее время. Общество, например, должно знать, что лежит в основании этнических характеристик, на что ориентирован тот или иной этнос, его различные социальные группы. В этой связи подчеркнем, что при анализе историко-культурных процесов среди евреев Кыргызстана интересна возможность рассмотреть два взаимосвязанных, а в ряде случаев и дистанцирующихся, что тоже представляет научный интерес фактора генезиса: этнического и конфессионального. Ведь это обусловило сохранение иудейской религии и еврейского этноидного ядра в сложных перипетиях исторической судьбы и в азиатском окружении.

Все вышеназванное и определяет актуальность проблемы, вынесенной в заглавие.

Степень изученности. По истории и культуре евреев в мировой науке написано уже достаточно много работ, где «еврейский вопрос» рассматривался неотделимо от истории еврейской общины в христианском мире. Анализ всех этих работ, безусловно, важных и интересных, не входит в нашу задачу. Исключение делается для тех работ, которые в той или иной степени касаются заявленной темы, о чем будет сказано ниже.

В кыргызской науке (и публицистике) круг публикаций, посвященных данной проблеме, весьма ограничен. Известно, что в целом в советской обществоведческой науке существовала жестко регламентированная система, исходящая из «единственно верной теории» в СССР, согласно которой этническое подчинялось классовому. Изучение этнокультурной истории основывалась на идее преимущественного исследования доминирующего в той или иной союзной республике этноса. Это, в принципе логично, но соотношение в объеме исследований по коренным и иным этносам непропорционально их численности. Между тем, очевидно, что история татар в Узбекистане существенно отличается от истории их соплеменников в Литве.

Касается это и состояния исследования этнокультурной истории в Киргизской ССР, где изучалась в основном история кыргызов. Относительно неплохо изучалась история дунган - благодаря существовавшему в составе Академии наук республики сектору дунгановедения. Еденичными до периода перестройки были исследования и публикации, посвященные истории других этносов, населявших Киргизскую ССР: калмыков, украинцев, и ряда других. Таким образом, распространенный в науке в советский период подход, страдая известной схематичностью, почти исключал изучение проблем взаимоотношений этносов, бытования их истории и культуры в рамках одной республики.

Особенно «опасным» представлялось советским идеологическим органам изучение истории тех этносов, которые могли на основе активизации этнического самосознания поставить вопросы о возрождении утраченной государственности (например, немцев Поволжья и татар Крыма) или праве на эмиграцию (например, евреев и поляков). К тому же, с точки зрения значительной части советских обществоведов: советские евреи - только часть «новой исторической общности - советский народ», и ни о каком их конфессиональном или этническом своеобразии не может идти речь. В этом отдельные ученые советской эпохи удивительно похожи на своих дореволюционных коллег: тогда господствующее положение в Российской империи занимало православие, и еврейский вопрос нес отпечаток негативного отношения к иудаизму. Российские, а затем и советские ученые, как правило, пристрастно судили о еврейской истории и культуре. Причина тому - антисемитизм, о чем есть необходимость сказать особо.

Безусловно, по сравнению с другими регионами СССР в Кыргызстане антисемитизм проявлялся слабее. Основа тому - исторически сформированная толерантность, так как кочевники слабо подвержены религиозному догматизму. К тому же здесь издавно пересекались различные цивилизации и культуры. А в «христианских» и «мусульманских» регионах России «корни» антисемитизма покоятся в глубинах сознания многих поколений, начиная со средневековья. Все это сформировало в дореволюционной России религиозную нетерпимость к иудеям, а в СССР (в отдельные периоды) это было связано с культивировавшейся государством и обществом политикой антисемитизма. В СССР он нагнетался в 1930-80-е годы в различной форме, и не только против общественных деятелей и ученых-евреев (имевших отношение к событиям новейшей кыргызской истории и культуры), отбивая желание заниматься иудаикой. В этой связи отметим точность высказывания Д.С.Лихачева, лично пережившего трагические дни советской науки: «Считалось непреложным, что в науке действует две противоречащие воли: одна классово-приемлемая и другая классово-враждебная этой первой - соответствующая пролетарской идеологии. Отсюда стремление увидеть в несогласных вылазки врагов, стремление не доказать свою точку зрения, а "разоблачать" любую другую. Отсюда появление в науке огромного числа "врагов" существующего строя, подрывающих власть, вредителей, просто преступников, подлежащих аресту и наказанию - вплоть до расстрела» [3].

Несмотря на толерантное, в целом, отношение местного населения, антисемитизм в Кыргызстане все-таки присутствовал. «Припоминая» происхождение ученых и педагогов-евреев, их наказывали за собственный взгляд на еврейский вопрос как за «идеологическую диверсию». Так, например, за продиктованую на школьном уроке цитату из «Конармии» И.Бабеля в 1937 году исключили из партии Р.М. Видерман. За изучение истории евреев в Центральной Азии в 1938 году с ярлыком «сионист» был осужден З.Л. Амитин-Шапиро, хотя одним из первых в мировой науке он взялся за изучение истории евреев в Синьцзяне, что граничит с Кыргызстаном.

Конечно, не стоит все сложности развития исторической науки в республике сводить только к борьбе с «еврейским следом». Но нельзя игнорировать тот факт, что идеологические органы нередко использовали еврейское происхождение отдельных ученых как «усугубляющий» их вину фактор. В 1949 году большую группу научных работников заставили публично признаться в «безродно-космополитических (!) ошибках» при исследовании кыргызского героического эпоса «Манас». «Грубой политической ошибкой» евреев С.Абрамзона, А.Бернштама, В.Жирмунского и кыргыза Т.Саманчина идеологические органы республики решили считать поиск этими учеными греческих, иранских, монгольских и других заимствований в эпосе. Позже за капитальный труд «Киргизы и их этногенетические и историко-культурные связи», ныне считающий классическим, С.М.Абрамзона вновь подвергли страшнейшей обструкции. Сразу по двум статьям - «еврейский буржуазный национализм» и «космополитизм» на десять лет был осужден А.Исбах.

С подачи ЦК КПСС известное «дело трикотажников» (по которому были осуждены не только евреи, но и кыргызы, русские, украинцы) было названо «еврейским», формируя тяжелую морально-нравственную атмосферу для многих евреев, работавших в республике, в том числе и в науке.

Не поощрялось исследование еврейской тематики и потому, что часты были обвинения евреев в предательстве интересов земли, ставшей их второй родиной. В первую очередь это видно из газетных публикаций разных лет, а также из пропагандистской литературы. Эти обвинения опровергаются фактами - многие евреи были патриотами Кыргызстана. Примером может служить фрагмент из письма, написанного репрессированным руководителем республики середины тридцатых годов М.Л. Белоцким, который просил К.Е.Ворошилова позаботится не только о своих детях, но и «о Киргизии, поскольку ей много навредили».

В сложившихся условиях об отдельных феноменах иудаизма и еврейской культуры, принесенных в регион еще в средневековье, учеными говорилось обычно вскользь, хотя в эпосе «Манас» есть немало упоминаний о евреях. Советское государство противопоставляло культуру религии и верованиям, сделав атеизм господствующим мировоззрением, а обществоведческие науки - оружием в борьбе с религией. Если и изучалась религия, то только в ключе «вредоносной» идеологии. В этом отношении показательны брошюры А.Б.Доева «Современные религии. Учебное пособие. Для студентов заочного и вечернего отделения» и М.Абдылдаева «Из истории религии и атеизма в Кыргызстане», хотя и изданы относительно недавно - в 1987 и 1991 годах [4]. Специалистов по атеизму редко занимала задача понять специфику религиозного сознания и особенностях бытования «островка» иудаизма в «океане» окружающего исламского мира. Лишь в книге А.С.Табышалиевой «Вера в Туркестане (Очерк истории религий Средней Азии и Казахстана)», вышедшей в Бишкеке в 1993 году, есть беглое упоминание о сторонниках иудаизма [5].

Сведения о численности и миграции евреев (наряду с прочим населением) можно подчеркнуть из сборников документов, подобных сборнику «Социально-экономические проблемы миграции населения Кыргызской Республики (1991-1996 гг.)», изданному в 1997 году и информационно-аналитического бюллетеня «Этнический мир», издаваемого Информационно-исследовательским Центром Ассамблеи народа Кыргызстана [6].

Отдельные стороны жизни еврейской диаспоры можно реконструировать, анализируя опубликованные воспоминания. Так, о своем детстве и традициях еврейского воспитания вспоминал в мемуарах И.И.Майзлер, шестьдесят лет своей жизни строивший различные объекты в республике. Назовем также описание творческой и жизненной биографии народного артиста СССР, ведущего актера Русского академического драматического театра Л.Л.Ясиновского в книге Д.Кочнева «Леонид Ясиновский: очерки творческого пути», изданной во Фрунзе в 1987 году, где упоминаются та самая борьба с «космополитизмом», от которой пострадал Ясиновский.

Отметим также «Еврейскую кухню» А.С.Кацева (Б., 1991), где рассматривались отдельные элементы еврейской бытовой культуры. Интерес представляют публикации М.М.Ронкина «Евреи» и И.Аминова «Яхуди» в журнале «Литературный Киргизстан» в 1989 году (в 1991 году вошли в сборник статей «Под небом Киргизстана»). В статьях М.М.Ронкина и И.Аминова впервые рассказывалось об этом своеобразном этнокультурном феномене в Кыргызстане. К сожалению М.М.Ронкин (хотя озвучил известную в иудаике позицию о том, что «В условиях отсутствия социального, политического, языкового и территориального единства лишь религия предков - иудаизм - могла сохранить этническую и культурную общность древних иудеев») был не свободен от традиционных взглядов советской идеологии на иудаизм. Это отразилось в его высказывании: «Естественная тяга евреев к единению на чужбине в условиях жестоких притеснений, погромов и дискриминации ловко эксплуатировалась, да и сейчас эксплуатируется религиозной верхушкой еврейских общин, провозгласивших иудаизм единственной связующей силой еврейской нации» [7]. В статье И.Аминова «Яхуди» содержались и неверные сведения, о чем подробнее будет сказано дальше.

В разные годы высказывались о евреях в Кыргызстане на кыргызском, русском, иврите: манасчи С.Орозбаков, акын Т.Шабданбаев, писатели А.М.Баршай, Д.П.Маркиш, И.(Е.)Рисс, В.С.Чернов, поэты Л.Г.Аксельруд, С.Н.Бромберг, В.Ц.Гурович, А.Г.Зарифьян, З.И.Кабекова, А.С.Кацев, М.М.Ронкин, М.И.Синельников, Л.А.Шейман и другие. Но эти произведения художественной литературы нельзя отнести к прямым документальным источникам.

В 1998 году в «Вестнике Международного Университета Кыргызстана» опубликована статья С.В.Плоских «У истоков кыргызской научной библиографии», рассказывающая о личности З.Л.Амитина-Шапиро. Отметим, что наряду с интересными данными там высказана спорная мысль об отсутствии в Кыргызстане корней антисемитизма [8]. Приведенные в диссертации факты, к сожалению, свидетельствуют, что он реально присутствовал в Кыргызстане, поскольку здесь были для этого и исторические причины и среда, «орошаемая» государственной политикой по отношению к тем, кто являлся или потенциально мог быть другим (то есть выделявшимся на остальном фоне).

В октябрьском (1999 года) номере журнала «Дружба народов» опубликована статья писателя А.Приставкина, касающаяся известного «дела трикотажников», а в конце 1999 года увидела свет написанная Ч.Ш.Жакыповой книга «Конфискация жизни» [9], освещающая это дело. Данные из книги Ч.Ш.Жакыповой использованы в диссертационной работе, поскольку они проливают свет на один из самых сложных вопросов в жизни диаспоры.

Интересен по фактическим данным сборник воспоминаний евреев-участников Великой Отечественной войны и тружеников тыла «Мы все помним», вышедший накануне 55-й годовщины Победы, рассказывающий об отдельных сторонах тылового быта в Кыргызстане. Статья О.П.Поповой «Произведения еврейских художников в собрании КНМИИ», опубликованная в журнале «Курак» (издаванном Фондом «Сорос-Кыргызстан» в 2000 году), рассказывает о художниках-евреях и их произведениях, имеющихся в Кыргызском Национальном музее изобразительных искусств. Но там, к сожалению, нет имен А.С.Бергера, С.М.Дудина-Марцинкевича и других художников, внесших известный вклад в развитие искусства.

Из публикаций на английском языке информативна статья бывшего фрунзенца Е.Рисса «The Jews of Bishkek (Frunze). A Socio-Demographic Profile of a Small Jewish Community» в «Jews in Eastern Europe» [10], где приводятся интересные данные о евреях (в основном по столице), использованные при написании работы. Некоторые фактические данные по истории евреев в Кыргызстане различного периода можно почерпнуть в сборнике научных статей «Евреи в Средней Азии. Прошлое и настоящее (экспедиции, исследования, публикации)», вышедшем в Санкт-Петербурге в 1995 году [11].

Необходимо подчеркнуть, что вопросами политики в бывших республиках СССР, в том числе и положением евреев в «мусульманских» регионах Средней Азии, занимаются в научных учреждениях Израиля и России. Так, благодаря их усилиям увидели свет тома Краткой Еврейской энциклопедии (КЕЭ), изданной в Иерусалиме в 1976-98 годах, Российской Еврейской энциклопедии (РЕЭ), изданной в Москве в 1974-97 годах, на которые будем ссылаться в исследовании.

Исследуют «еврейскую тему» в Средней Азии и ученые из Центра Каммингса русских и восточноевропейских исследований (The Cummings Center for Russian and East European Studies) Тель-Авивского университета. В частности, под редакцией известного ученого Я.Рои в 1995 году в Лондоне вышел сборник статей, посвященных данным проблемам - Muslim Eurasia: Confection Legacies [12]. При активном участии того же Я.Рои осенью 1999 года там же, в Израиле состоялась конференция, посвященная современному положению с демократией и плюрализмом в Средней Азии, в которой участвовали не только израильские ученые: но и специалисты из Германии, Кыргызстана, анализировавшие положение и в Кыргызстане.

На английском языке в 1996 году в «Kyrgyzstan journal» вышла статья А.В.Никсдорфа [13], которая популяризирует уже известные факты из жизни евреев в республике.

В последние годы очень много информации о современной жизни и истории еврейской общины содержится в материалах, опубликованных на страницах газеты «Мааян» (выходит с января 1996 года), в частности, написанных ее редактором Л.Я.Зеличенко. При критическом отношении к отдельным статьям в «Мааяне» из-за характерной завышенной самоценки (известной как «аберрация этнического зрения»), их вполне возможно использовать. Немало информации почерпнуто также из периодической печати республики 1920-2000-х годов.

Данной темой занимался и автор. В монографиях «Евреи в Кыргызстане», «Из истории взаимоотношений Беларуси и Кыргызстана», «Беларусь и Кыргызстан: от контактов - к диалогу», «Беларусы в Кыргызстане: Путь к духовному возрождению», в ряде статей на русском и английском языках, опубликованных в 1992-2002 годах на страницах журналов «Kyrgyzstan journal», «Курак», «Центральная Азия и культура мира» и в сборниках статей, автор попытался осветить отдельные страницы истории местной еврейской диаспоры [14].

Отметим, что уже после публикации монографии «Евреи в Кыргызстане» вышли: в Бишкеке - статья А.С.Кацева «Религиозная традиция и человек на рубеже тысячелетий (Заметки о восприятии иудаизма сегодня)» в трудах Института мировой культуры, где рассматриваются актуальные вопросы современного существования этой религии в Кыргызстане; в Иерусалиме - книга А.М.Баршая «Праотец Авраам любит их (Рассказы о людях Израиля)», где есть сюжеты о кыргызских евреях [15].

Это еще раз подчеркивает положение о том, что вопрос о необходимости специального изучения истории еврейской диаспоры остается актуальным. Это подчеркивается в откликах и рецензиях, поступивших после выхода в 2000 году монографии «Евреи в Кыргызстане» из России, Израиля, США, Польши, Германии.

Цель предпринятого исследования заключается в комплексном системном, по возможности полном анализе основных этапов, процессов и проблем истории евреев в Кыргызстане на основе выявления и осмысления механизма самоорганизации еврейской диаспоры и социального воспроизводства еврейской культуры в условиях диаспоры.

Конечно, в рамках даже одной этнической культуры могут существовать различные ценностные ориентиры, и в этом еврейская культура Кыргызстана - не исключение. В пространстве этой одной этнической культуры можно выявить различные технологии культурного выживания, определить ряд характерных особенностей, присущих отдельным социальным группам еврейской диаспоры Кыргызстана. Тем более что эта часть пестрой этнической палитры региона заметно сокращается.

Хронология исследования охватывает время с развитого средневековья (когда здесь появились первые евреи и различные элементы еврейской лингвокультурной и этноконфессиональной традиции) до настоящего времени - начала ХХI века, характеризуемого сложением полноценной диаспоры. Разделение этого периода на отдельные этапы условно, поскольку разносоставные элементы диаспоры существуют по своим особым законам развития.

Источниковую базу исследования составили архивные материалы (многие из которых в научный оборот вводятся впервые), опубликованные источники, периодическая печать и эпистолярные материалы. Изучая литературу и архивные источники, освещающие вопросы бытования иудаизма, судьбу еврейской диаспоры в Кыргызстане, приходится с сожалением отмечать, что они не отличаются полнотой анализа, а зачастую и объективностью. Как правильно отметил А.Г.Вишневский: «В СССР … феномен диаспоры почти не привлекал внимание исследователей» [16], следовательно, и интерес исследователей к источникам был небольшим.

Основной массив привлеченных автором документов отложился в Центральном государственном архиве Кыргызской Республики (ЦГА Кырг.), в частности, по иудейской общине - в фондах 2597 и 2568, связанных с деятельностью Уполномоченного по делам религии при Совете Министров Киргизской ССР. Сотрудники этого специального государственного органа по надзору за выполнением законодательства о религиозных культах были пристрастны в анализе внутренних процессов в среде сторонников иудаизма, выполняя соответствующий соцзаказ.

Несколько интересных документов сохранилось в фонде 56 Республиканского архива общественно-политической документации (АОПД Кырг. - бывший партийный архив). В архиве Службы национальной безопасности Кыргызской Республики обнаружены дела, касающиеся евреев, незаконно репрессированных в 1920-50-е годы. Интересны документы из архива музея М.В.Фрунзе, коллектив которого несколько лет назад (совместно с диссертантом) проводил поисковую работу по истории и культуре различных этносов Кыргызстана, в том числе и еврейского. Привлечены также документы, хранящиеся в ряде архивов Казахстана, Узбекистана и России, касающиеся истории евреев, оказывавшихся здесь в различные периоды.

Дополнить сведения архивных документов помог опрос прихожан синагоги и воспоминания старожилов, личные письма, документы и фотографии, собранные диссертантом в различных регионах республики. Они дали нетривиальный материал для выводов и обобщений, в том числе о роли государственных органов надзора за деятельностью религиозных организаций.

В работе автором отчасти использованы архивные и опросные материалы, собранные Л.Я.Зеличенко, П.А.Мух и другими авторами статей, опубликованных в газете еврейской диаспоры республики «Мааян». Воспользовались мы и некоторой частью информации, что находится в INTERNET.

Научная новизна заключается в том, что впервые в обществоведческой науке Кыргызстана этнокультурная история одной из ее диаспор - еврейской рассматривается в качестве самостоятельного объекта научного исследования.

В работе предпринята попытка освещения таких малоисследованных страниц, как: первое появление элементов еврейской лингвокультурной и этноконфессиональной традиции в Кыргызстане; причины и характер их миграции и эмиграции; взаимоотношение евреев и остального полиэтнического населения в различных регионах республики. Это дало возможность ввести в научный оборот значительное число новой исторической информации, выявленной в архивных фондах, музеях, синагоге, общественных и частных собраниях.

[Guest Эльтебер]

Глава 1. Освоение евреями Кыргызстана, как пространства

1.1. К этноопределениям «еврей», «еврейская культура»

Известное высказывание Р.Киплинга о противопоставлении Востока и Запада имеет особую остроту для Кыргызстана, поскольку он является регионом активных этнокультурных контактов, в том числе и с еврейским этносом (как устойчивой общностью людей с присущими культурно-психологическими признаками и сознанием, которая не всегда имела общий язык и общую территорию).

Никогда не достигая и 2% от общей численности населения Кыргызстана, местные евреи различных этнолингвогрупп (ашкеназы, яхуды, горские, грузинские, а также караимы, отнесение которых к евреям вызывает научные споры) оставались частями огромного субэтноса - еврейского. В свою очередь, судьбу евреев и иудаизма в Кыргызстане необходимо рассматривать в пространстве и во времени (хотя, как считает А.Гешель, «Евреи Восточной Европы жили больше во времени, чем в пространстве»1) в связи с конкретной общественно-политической, социально-экономической ситуацией на евразийском континенте, в регионе, в стране.

В Кыргызстане, как регионе с особой историей, в различные периоды оказывались по воле случая и властей евреи из разных стран, что отразилось на их самосознании. Так, например, живущий в Бишкеке Р.Ф.Дойч родился на территории Северной Буковины, которой только в ХХ веке «выпала судьба» побывать в составе Австро-Венгрии, Румынии, Советского Союза и ныне независимой Украины. Не будем также упускать из вида, что в силу различных причин немало этнических евреев были записаны в документах русскими, украинцами, белорусами, поляками, кыргызами, дунганами. Так, значительный вклад в географическое освоение Кыргызстана в середине ХIХ века внес кантонист Вараксин, имевший после насильственного крещения в православие редкое христианское имя Анемподист. В 1931 году опасаясь за жизнь дочери (которую в школе избили одноклассники, обозвав «грязной жидовкой»), мать записала С.И.Подольскую русской. На фронте в 1942 году бывший житель поселка Рыбачье А.И.Беккер «вызывал интерес» у сотрудников Особого отдела, поскольку по паспорту был записан русским, по отцу являлся немцем, а по матери считался евреем. Между тем особистам необходимо было всех российских немцев отозвать с передовой и отправить в трудармию. Интересно, что, жившего и работавшего некоторое время в России А.И.Беккера местные уроженцы называли «киргизом». Боясь за будущее сына и дочери Г.М.Гурфункель в 1966 году дал им разрешение на изменение записи в паспорте в графах «национальность» и на «русскую» (по жене) фамилию. И, наоборот, в 2000 году выехала на постоянное место жительства в Израиль интернациональная семья Дуйсбергов из 8 человек, где есть евреи, русские, кыргызы - по документам. В семье эмигрировавших в Израиль ошских узбеков Орунбаевых только бабушка является еврейкой. Очень точно о психологическом состоянии и этническом самочувствии кыргызстанских евреев из смешанных семей сказала израильская поэтесса З.И.Кабекова в стихах, изданных в Бишкеке в 2000 году.

Схожих ситуаций было немало - жизнь каждого человека в диаспоре богата на события, подтверждая, что субъектом всех культурных процессов является отдельный носитель и интерпретатор многих явлений региональных, конфессиональных, этнических субкультур. Аналогичные процессы не характерны только для евреев, поскольку индивиды, формируя определенным образом этническое или другое групповое сообщество, спонтанно объединяются между собой, отражая конкретные внешние обстоятельства.

Не менее сложные обстоятельства оказали воздействие на жизнь других диаспор. Известно, что в событиях истории Кыргызстана участвовали обрусевшие, окыргызившиеся, обузбеченные татары и те, кто длительное время - до конца 1950-х годов проживал в Кульдже и Кашгаре в татарских слободках и, вернувшись в СССР, принес немало своеобразного в культуру своей диаспоры. Трудно определить, к примеру, и характерные отличия «русской культуры» в Кыргызстане. По крайней мере, актер М.Рыскулов и композитор М.Абдраев относили к «русским» много сделавших для развития кыргызской культуры евреев Н.Холфина, Я.Штоффера и других.

Жизнь в диаспоре внесла существенные изменения в культуру - свою и иную. Влияние было как прямым, так и опосредованным: немалое число жителей Кыргызстана, в том числе и коренные жители, носят имена (например, Моисей, Иуда, Сулейман, Исак и Сара). Даже в топонимике есть немало «еврейских» по генезису названий: например, в состав Ошского кантона одно время входил аил Иордан, а на Тянь-Шане есть «Израилдин-Булуну» - могильник VII-IV веков до нашей эры.

Еще больше еврейских имен в топонимах советского времени. До 1995 года село Бергталь, населенное преимущественно немцами, носило имя немецкой (и польской) революционерки, еврейки Р.Люксембург. Вплоть до развенчания культа И.В.Сталина один из его сподвижников - «придворный еврей» был запечатлен в названии Кагановичского района. Имя другого любимца И.В.Сталина - Президента Географического общества СССР и исследователя Иссык-Куля Л.С.Берга носят пик и ледник на Памире. Аллея серебристых тополей вдоль северного побережья Иссык-Куля названа в честь конезаводчика и «красного казака» Л.Л.Рапопорта. Некоторое время кожевенный завод в столице республики носил имя партийного руководителя И.А.Зеленского, участвовавшего в 1920-е годы в становлении кыргызской государственности. В Бишкеке существует улица имени академика А.Н.Баха, а в Оше - профессора А.Н.Бернштама. По предложению Президента Кыргызской Республики А.А.Акаева имя Е.Б.Якира присвоено столичной физико-математической школе-лицею № 61. В Кыргызской государственной медицинской академии есть мемориальный кабинет профессора А.Ю.Тилиса и кафедра имени профессора М.Е.Вольского.

В истории мировой цивилизации как еврейская культура, так и иудаизм занимали особое место, а сама религия была предметом исследований многих ученых (другой вопрос, как это оценивалось обществом в разных странах и эпохах). Очевидно, что современная модель мировоззрения основана не только на атеистической традиции, но и «авраамической» ценностной парадигме. Ведь оттуда берут начало не только иудейские и христианские, но и мусульманские религиозно-философские школы, как и многие явления мировой культуры. Рассматривая процессы, происходившие в Кыргызстане с различными религиозно-философскими системами, считаем, что есть необходимость определиться с таким понятием как «религия». В этом отношении разделяем позицию А.Б.Зубова, который считает, что: «Религия - это и есть способ или совокупность способов достижения человеком Бога, смертным - бессмертного, временным - вечного»2, хотя и она небесспорна, поскольку в некоторых религиях нет понятия «Бог». Тем не менее это определение не ставит вопрос об истинности или ложности религиозных воззрений. При изучении религиозного фактора оно фиксирует различные типы отношений людей. Конечно, иудаизм, в силу своей природы, имеет отличия от других религий, в том числе «отпочковавшихся» от него. Так, например, иудаизм очень четко фиксирует границу между «своими» и «чужими»: «То, что решительно осуждается по отношению к "брату", допускается по отношению к чужому…»3 Между тем в христианстве и исламе отношение к иноверцам строятся по иному принципу.

Различные этнические субстраты Кыргызстана никогда не были статичными, так как развитие культуры, трансформация этносознания зависили от многих причин. Например, изменялась в течение времени численность этносов здесь, влияя на характер их взаимоотношений. Известно, что перепись населения в 1897 году зафиксировала на территории современного Кыргызстана свыше 50 этнических групп, в том числе небольшое количество евреев, исповедующих иудаизм. В 1926 году от общей численности населения в 1016 тысяч человек евреи составляли здесь 0,7%, но вероисповедание их не фиксировалось (для сравнения татары составляли только 0,5%, немцы - 0,4%), а основной - государственно-образующий кыргызский этнос насчитывал в то время 66,6%. Попытка включить в перепись 1937 года графу «вероисповедание» закончилась крахом для ее организаторов, поскольку показала, что более половины населения страны считали себя верующими. Перепись населения 1989 года, хотя и не учитывала религиозную принадлежность, выявила в Киргизской ССР среди 117 этногрупп специфические субэтнические группы евреев, различные по многим параметрам.

Прежде, чем приступить к рассмотрению заявленной проблемы, необходимо определить статус употребляемых в тексте понятий, обозначений, наименований. Так, например, в тексте будут отмечены курсивом некоторые термины, обозначающие разнящиеся друг от друга еврейские этнолингвистические реалии. Цитируемые упоминания Кыргызстана (Киргизия, Кара-Киргизская Автономная область, Киргизская АССР, Киргизская ССР, Кыргызская Республика), а также его населенных пунктов (например, Пишпек-Фрунзе-Бишкек) и основного населения - кыргызов (закаменные киргизцы, киргизы) приведены в соответствии с нормами их написания в соответствующую эпоху.

Так как слова-понятия в сокращенной форме аккумулируют итоги векового функционирования обозначаемых явлений, обобщая опыт людей в процессе деятельности, попробуем определиться. Статус понятий во многом условен и зачастую, как это свойственно гуманитарным наукам в целом, достаточно размыт. Иногда, в силу лингвокультурных особенностей регионов, они трансформируются. Например, этноним еврей употребляется в русском языке, куда перекочевал через старославянский из древнегреческого (эбрайос), что в свою очередь происходит от самоназвания uвpu (пришелец или человек с другой стороны, перешедший реку). Считающееся бранным с ХIХ века в русском языке слово жид (Г.Д.Гачев в книге «Национальные образы мира» отметил, что в древнерусском языке жид не имел уничижительного оттенка; этот этникон является праславянским и восходит к латинскому иудеи4) произошло от польского zyd, трансформировавшегося из немецкого Jude. Кыргызы, судя по упоминанию в эпосе «Манас», евреев называли ж??т (в русской транскрипции джеет), а в Южном Кыргызстане - джугут. В Китае арабский термин йахуд, персидский джуху, узбекский джугут, кыргызский ж??т были транслитерированы в китайские фонетические эквиваленты жуху, жуву и жухе, что отразилось в их летописях и документах.

В Коране термин йахуд появился еще в мединский период, то есть еще при жизни пророка Мухаммада и стоит рядом с насара - христианами (Коран 3:67/60; 5:18/21 и в других айатах).

Параллельно отметим, что в минувших событиях подчас трудно определить этнопринадлежность иных действующих лиц «полиэтнической истории Кыргызстана»: неизвестно, были они немцами или голландцами, белорусами или поляками, ногайцами или татарами и башкирами, евреями или русскими. Их часто объеденяли местные жители в условные этнотермины «орус», «немис», «татар» или «ногой». Подчеркнем, что в процессе исследования автора вводили в заблуждение еврейские (по происхождению и созвучию) имена и фамилии, принадлежащие неевреям, или, наоборот, с удивлением обнаруживалось, что занимавший солидный пост в республиканской Академии наук Владимир Иванович Иванов - еврей.

Закономерно, что в тексте используются некоторые научные категории и термины, такие как ментальность (способ мышления, образ мыслей и коллективные представления людей), инкультурация (процесс освоения культуры), акккультурация (процесс заимствования элементов другой культуры), относящиеся не только к евреям.

Говоря о пространстве стран СНГ и его отличии от Китая и Индии (где проживают близкие по характеру этносы), Ч.Т.Айтматов отметил, что «здесь произошло объединение самых разных лингвокультур, этносов, находящихся на самых различных общественных стадиях развития»5. Подобная ситуация характерна не только для Кыргызстана или культурного поля, на котором происходило формирование кыргызского этноса. Данное положение приложимо и к еврейскому этносу, настолько пестра и противоречива его характеристика. Если исходить из высказываний К.Каутского, В.И.Ленина, И.В.Сталина (при определенном различии их точек зрения на еврейский вопрос), то евреи будто бы не нация, поскольку у них нет общности территории и языка, а единственное, что их объединяет, - религия и остатки национального характера6. В энциклопедиях «Народы и религии мира» и «Религии мира» понятие иудей представлено как вариант этнического «еврей»7. Еврейское религиозное право - Галаха - утверждает, что еврей - тот, кого родила еврейка, а также тот, кто принял иудаизм. В советской кадровой практике этническая принадлежность являлась делом самого индивида: заместитель председателя Госплана республики в 1923 году В.Н.Дублицкий считался по отцу евреем, а по матери - русским, каким и был записан в паспорте.

У многих евреев конфессиональное и этническое слито, а переход евреев в другие религии равносилен (согласно мнению ортодоксов) отказу от своего этнического происхождения. Хотя известно, например, что несколько имеющих некоторое отношение к истории Кыргызстана евреев были вынуждены принять христианство. По принуждению официально отказывались от еврейства кантонисты, зачастую втайне по-прежнему исповедуя иудаизм. Ученый Арминий (Арминиус или Герман Вамбергер) Вамбери последовательно принимал ислам, а затем христианство. Тем не менее, они оставались евреями. Более того, А.Вамбери оказал помощь становлению сионизма (общественно-политического движения ХIХ-ХХ веков за воссоздание еврейской государственности), отражая очередной этап развития личности. Когда Ф.А.Лейбина, занимавшаяся революционной пропагандой в Кыргызстане, попыталась изменить запись в паспорте, ей ответили, что в документе правильно указано: «выкрест из евреев».

Подчеркнем, что ашкеназы (ashkenazim) - европейские евреи различаются и внутриконфессионально - на митнагдим и хасидов. Известно, что представители хасидизма - мощного религиозно-мистического движения в иудаизме (уделявшие особое внимание благочестию и молитвам) оказались в Кыргызстане уже в начале ХХ века. А часть выходцев из смешанных семей, ранее считавших себя русскими, татарами, кыргызами, при эмиграции в Израиль проходят гиюр (обряд посвящения в иудеи) и становятся евреями. Среди посетителей бишкекской синагоги есть и неевреи: русский - бывший член секты субботников; кореянка, ставящая свечи во всех синагогах мира во имя здоровья своей семьи8.

Особенно актуальной проблемой современности можно назвать проблему самоидентификации личности. Вследствии крушения СССР и выделения целого ряда новых государств, идеологические фундаменты которых еще недостаточно сформированы, на первый план выходит принцип самоидентификации личности по этническому признаку, выполняющему компенсаторные функции. Сложные процессы в постсоветском пространстве на современном этапе - политические, экономические, культурные - делают эту проблему одной из наиболее острых.

Отметим, что в значительной мере обозначенные тенденции коснулись и евреев, живущих в СНГ, в том числе и в Кыргызстане. Им приходится соотносить современные реалии окружающего мира и ценности иудаизма. Как известно, основные догматы иудаизма заключаются в следующем: признание единства бога Яхве, вера в святость Ветхого Завета и Талмуда, в богоизбранность евреев, в приход небесного избавителя (Мошиаха), в бессмертие души, в существование загробного мира. Но и здесь все непросто - слишком пестра еврейская диаспора. Ведь караимы (некоторые исследователи считают спорным их отнесение к евреям) - представители небольшой тюркской этнической группы, исповедующей иудаизм (исторической родиной которой является Крым), возводящие свое происхождение к населению Хазарского каганата, единично представленные в Кыргызстане, отличались, как секта (караим - читающие, то есть люди Писания, с VIII века принимавшие только библейские тексты и отрицавшие поздние раввинские сочинения) от других евреев. Известно, что еще в 1863 году караимы были полностью уравнены правительством Российской империи с христианами. Тогда же их перестали именовать иудеями.

Вследствие широко распространившегося в течение ХХ века атеизма большинство евреев требования религии не соблюдают, синагогу посещают немногие. К тому же очевидно: выполнять даже в Израиле 613 мицвот (заповедей Торы) ныне непросто, а в диаспоре (то есть за пределами родины) даже и весьма затруднительно9.

Среди евреев Кыргызстана есть не только атеисты, но и православные, евангелисты-христиане. Есть здесь и сторонники движения «мессианских евреев». Тем не менее, для подавляющего большинства евреев в течение длительного времени иудаизм выступал все-таки основным, цементирующим началом. Автор разделяет позицию М.Мюллера, который говорил: «Язык и религия создают народ, при этом религия является более могущественным фактором, чем язык»10. Как отметил еще в 1907 году известный исследователь иудаизма С.Н.Дубнов, все нации в ходе исторического процесса изменяются по трем типам, различным по преобладающим в каждую эпоху признакам: 1) расовый тип; 2) территориально-политический, или социально-автономный; 3) культурно-исторический, или духовный. «Еврейский этнос, - указывал С.Н.Дубнов, - прошел первые два фазиса и успел утвердиться в высшем фазисе - духовном или культурно-историческом, успев канонизироваться как духовная нация, живущая в силу стихийности или сознательной воли к жизни»11.

Феномен еврейской диаспоры, даже самой немногочисленной в любой точке Земного шара, не в отвергнутости и гонимости (хотя долгое время это было ее отличительной чертой), а в том, что единство укреплялось условиями социального статуса и исторической судьбы евреев, где ни язык, ни отсутствие собственной территории не определяли этническую принадлежность. И, как верно отметил Г.Д.Гачев: «В истории еврейства три главные эпохи: Библейская, Диаспора и Государство Израиль ныне»12.

Исследуя вторую составную этой триады, необходимо помнить и о феномене советского еврея, особенно из поколения, выросшего при советской власти. Ведь эти евреи стали носителями новых ценностей и идей социокультурной интеграции. Конечно, идентичность есть личное дело человека, так же как и его религиозные или политические убеждения. Так, например, венгерский еврей А.Вамбери писал тюркологу В.В.Радлову: «Нас, венгров (отмечено автором. - А.Я.), больше всего интересует Ваш словарь...»13 Если выросший в ассимилированной семье петербургского врача Н.В.Канторович - доктор медицинских наук, профессор КГМИ, писал в анкетах «русский», то его родной брат - лауреат Нобелевской и Ленинской премий - гордился своим еврейским происхождением. А живший фактически в политической ссылке в Токмаке (его называли «гость ЦК КПСС») - М.Ракоши, старый деятель Коминтерна, бывший лидер венгерских коммунистов и председатель правительства Венгрии, наоборот, скрывал свои этнические корни14. Не существовало национального вопроса на протяжении 75 лет жизни для кыргызстанского журналиста еврея А.И.Борова15.

История распорядилась так, что в Кыргызстане в различные годы и на разный срок оказывались евреи из разных регионов мира: польские - Я.Б.Земляк (Зисельман), израильские - Р.Кошецан, чешские - Я.Б.Фройнд, литовские - Е.Б.Пахман, турецкие - И.Сезер, немецкие - Я.Зингер, иранские - М.Шуш, румынские - Л.А.Циер, американские - Г.Хилл, латышские - Д.Г.Оппенгейм, венгерские - Г.Майкл, английские - С.Абрамович, швейцарские - Ж.Катцен, украинские - Б.С.Бейлин, болгарские - Л.Покрасс, китайские - О.В.Штифельман, белорусские - М.Л.Выдрин, бельгийские - Х.Хохштейн, крымские - М.А.Культэ, афганские - М.Рафаилов, молдавские - И.Б.Шварцман, уроженцы Москвы (А.Л.Кримкер) и Ленинграда (С.Э.Беленькая) и многие другие. Каждый из них внес свой, иногда очень весомый, вклад в развитие экономики, науки, культуры. Были среди них и весьма неординарные личности, такие, например, как уроженец Австрии Ф.И.Франкль: дважды доктор - физико-математических и технических наук, кавалер золотой медали Эйлера, член-корреспондент Артиллерийской академии СССР. Сосланный во Фрунзе Ф.И.Франкль проработал здесь всего несколько лет, но для республики сделал чрезвычайно много, создав фундамент для развития прикладной физики16.

Каждый из вышеперечисленных людей был личностью неординарной, сформировавшейся в условиях социального, политического, культурного многообразия конкретного социума как совокупности бесчисленных «Я», но где, как говорил А.Камю: «если нет нас, то нет и меня». Вместе с тем каждый из них на вопрос своей этнической принадлежности писал в документах - еврей. Таким образом, можно констатировать, что ответом на вопрос об этническом самоопределении евреев в Кыргызстане является понимание ими двуединой сущности «Я» как совокупности индивидуального и вместе с тем социального существа. В этой связи считаем, что, рассматривая все многообразие термина «еврей», есть основания говорить и о новом феномене - кыргызских евреях, так как долгая жизнь на этой земле внесла определенные изменения в их историю и культуру.

Советский период истории богат крутыми поворотами судеб. В 1922 году бывшего пишпекского адвоката Г.И.Бройдо (члена БУНДа с 1901 года, РСДРП/м/ - с 1902 года, а РСДРП/б/ - с 1918 года) назначают заместителем народного комиссара РСФСР по делам национальностей, то есть правой рукой И.В.Сталина. Ранее очень ценивший своего заместителя за знания и энергию, впоследствии И.В.Сталин - «главный специалист по национальному вопросу», обрушил на бывшего бундовца и меньшевика Бройдо свой гнев, когда узнал об опубликованных им двух брошюрах «Национальный вопрос в ВКП/б/» и «Национально-колониальный вопрос». Бройдо сместили с постов, исключили из партии «за антипартийную деятельность». Он пережил опалу, борьбу с космополитизмом, отсидел 10 лет в заключении в лагерях ГУЛАГа, дождался в 1956 году реабилитации. Но ему «не хватило» трех месяцев жизни до ХХ съезда КПСС, где был развенчан культ личности его бывшего начальника - И.В.Сталина [17].

Смешанные браки евреев с жившими в республике представителями других этносов: русскими, кыргызами, украинцами, узбеками, таджиками, корейцами, немцами, татарами, дунганами, усложнили антропологические, социально-культурные и этнолингвистические характеристики. В результате вообще затруднительно говорить даже об антропологическом единстве местных евреев, хотя большинство из них относится к индо-среднеземноморской расе Большой европейской расы. Подчеркнем, что антропологическая (как, впрочем, и лингвистическая) пестрота характерна и для современного населения Израиля, усложненная различной степенью ассимиляции и других факторов, влияющих на формирование этноопределения «еврей».

Аналогичные процессы характерны и для других государств и этнических территорий. Например, есть действительные плоды ассимиляции в присвоении белорусам и особенно подчеркнем - белорусами чужого этнонима - «русские». Это характерно не только для белорусов в Кыргызстане - в самой Беларуси отмечают: «…у скарынайускiя часы …рускiмi называлi сябе сенняшнiя этнiчныя украiнцы i беларусы» [18]. Очевидно, что сложность определения не только «еврей» и «еврейская культура», но и «белорус» и «белорусская культура», «татарин» и «татарская культура», «немец» и «немецкая культура» (и многих других), так и ситуации, сложившейся вокруг этого этносоциального фактора, достаточно ясно обрисовывают проблемы, возникшие в Евразии (в том числе и в Кыргызстане) в ХIХ-ХХ веках и особенно после распада Советского Союза, когда началось «великое переселение народов» на пространстве СНГ и за его пределами. Любопытно, что в самый разгар войны - в 1942 году отдел кадров ЦК КП Киргизии был занят разбором просьбы немца Ф.М.Энгельса считать его евреем.

Как представляется, очень точную характеристику дает раввин А.Штейнзальц: «Всякое определение того, что такое еврей, не базирующееся на еврейском прошлом, не только не может считаться правомерным в историческом аспекте, но и лишено смысла с точки зрения современности». В этой связи вдвойне актуально и даже остро необходимо изучить в комплексе механизмы и закономерности функционирования еврейского языка и культуры в Кыргызстане. Но это трудно сделать, представляя процесс как стабильное состояние. Здесь такого состояния не было никогда. Это определялось многими событиями, происходившими как на территории Кыргызстана, так и на всем огромном пространстве Евразии. Например, особое место в истории и культуре Польши (отметим, что в ХVIII веке там проживала треть всех евреев мира), Германии, России, Кыргызстана и других регионов мира занимают ашкеназы. Жившие не только на польских, но и немецких, румынских, украинских, прибалтийских и белорусских землях с ХIV века, ашкеназы, в долгом взаимодействии с их жителями, включали в этническую картину мира и их «картинку» - своеобразный взгляд на окружающую действительность, опосредованный языком и культурой этнического окружения. И дома говорили на румынском языке жившая во Фрунзе семья румынских евреев Газенфранц, а Э.Ровнер до конца своих дней сохранила детские воспоминания об Украине, где «слухала и разумила певучу украинску мову» (то есть язык. - А.Я.) [19]. Отметим, что и для бухарских евреев характерен полилингвизм, отражающий окружающую этносреду - З.Изатов, например, одинаково хорошо владел русским, узбекским и таджикским языками [20].

Не только окружающая среда, но и профессиональные занятия влияли на использование евреями языков соседствующих и ряда других этносов, формируя различные еврейские языковые субкультуры. Упоминаемый в тексте А.Вамбери уже к 16 годам хорошо знал не только венгерский, но и латынь, французский, немецкий языки [21]. Для довоенного Кыргызстана редкую квалификацию имела Т.Капчиц - «преподаватель белорусского языка в еврейских школах» [22]. До сих пор бишкекчанин Л.Айзенштадт, выросший в Западном Полесье, не только помнит заученные в религиозной школе-хедере слова на иврите (дома говорили также на идиш, белорусском, польском): хлеб - лехем, вода - маим; но и исполняет на польском языке гимн патриотов Польши, который пели мечтавшие о восстановлении своей государственности поляки в соседнем селе Навози. Не утратили белорусского языка М.Мутельман, Б.Мартман, З.Гартман, выросшие в смешанных белорусско-еврейских селениях и получившие в двадцатые-тридцатые годы образование на иврите в хедерах и на белорусском языке - в советской школе [23]. Изучал идиш в Одесской еврейской школе С.Сахаров. Выросший в Шанхае в среде эмигрантов О.Штифельман свободно говорил на китайском и английском (даже преподавал его в Сокулуке в школе, оставаясь старшеклассником), но при встрече с матерью в Австралии общался на русском языке. Знал немецкий, итальянский, румынский и молдавский языки Б.Меремс. Оказавшийся в эвакуации в годы Второй мировой войны в поселке Быстровка магистр права М-М.Фиш указывал в качестве родного языка польский (он преподавал этот язык в Люблине в 1928-39 годы), а еще владел ивритом, идиш, немецким, русским, французским [24]. Играла «Миреле Эфрос» Гордона не только на идиш перед кыргызстанцами в годы Второй мировой войны труппа Варшавского еврейского театра под руководством И.Каминьской - выдающейся актрисы и режиссера. Позже (уже в виде агитбригады Киргизской государственной филармонии) труппа играла и на русском, польском, украинском, белорусском, и даже испанском языках. Сама «ангел-хранитель идишского театра» И.Каминьская говорила на русском языке с сильным польским акцентом.

Большим знатоком кыргызского музыкального фольклора стал в годы войны Р.Пергамент, а над аранжировкой этого фольклора работали известные советские композиторы и дирижеры М.Раухвергер, Д.Покрасс и Н.Рахлин. Н.Мучник, И.Сильвинский, Н.Чуковский, А.Шпирт, Л.Руст в 1940-50 годы приложили немало сил для литературного перевода кыргызского фольклора и современных поэтов. Более того, «пионерами» внедрения американской культуры в Кыргызстане тоже являются евреи, в годы Второй мировой войны популяризировавшие образцы заокеанской эстрады среди местной молодежи.

После войны владевший несколькими европейскими языками профессор-историк О.Вайнштейн создал на основе изученных источников первое исследование, рассказывающее об иностранных путешественниках в Кыргызстане. Режиссер Ф.Литвинская поставила в Оше немало спектаклей на узбекском языке. 27 самых популярных учебников и методических пособий по кыргызскому языку выпустил В.Шнейдман, считавший этот язык вторым родным [25]. На русском языке выпущен в Израиле двухтомник стихов бывшего фрунзенца Л.Аксельруда [26]. Знатоком латыни и английского языка считают в столичной школе № 13 С.Борелко. Классический учебник по русскому языку для школ с кыргызским языком обучения написали сестры Каменецкие. Говорил на русском, узбекском, таджикском, иврите, идиш, а читал на арабском языке проживший долгие годы в Оше А.Шейнис. Любопытно, что при неофициальном, но явном запрете на использование иврита, идеологические органы «пропустили» использование надписей на этом языке в серии графических листов Т.Каплана «Еврейские народные песни» (1962), которые много раз выставлялись в экспозиции Кыргызского Национальнного музея изобразительных искусств.

Проблема бытования еврейских языков в Кыргызстане фактически (за исключением 13-строчного упоминания в книге А.Орусбаева «Языковая жизнь Киргизии» - Ф., 1990) не была предметом пристального внимания социолингвистов, хотя связь между этими языками и фактами социальной жизни очевидна. Например, оценка объекта нашего анализа по «родному» языку сложна уже потому, что слишком долгое время он был заложником политики. Много могли бы дать опросы, статистические обследования различных групп еврейского населения, так как имеющиеся архивные документы весьма затруднительно проанализировать из-за их неполноты. В материалах самой ранней (на территории современного Кыргызстана) переписи населения, в 1897 году, впервые зафиксирована языковая принадлежность евреев. Тогда 46 проживавших в Оше евреев (среди них были яхуды и ашкеназы) назвали в качестве родного еврейский язык [27]. Возможно, что это был не только идиш, но и еврейско-таджикский диалект, а указанный «еврейский язык» выступал как показатель консолидирующего, прежде всего этнопсихологического, начала. В данных материалов Всесоюзной переписи 1989 года характеристика по родному языку более определенна. Но и она свидетельствует о сложных социально-политических и культурно-языковых проблемах, происходивших в еврейской диаспоре [28], которые будут рассмотрены ниже. Между тем хорошо известно, насколько многообразны «родовые» языки еврейского населения, представляющие этническую адаптацию языков окружающих этносов.

Государственный язык Израиля - иврит, относящийся к северо-западной группе семитской ветви афразийской языковой семьи, в настоящее время в Кыргызстане знают немногие, хотя письменность (квадратное письмо) на иврите - одна из самых древних, известная с конца II-го тысячелетия до нашей эры. Дело в том, что иврит уже в начале новой эры практически перестал быть средством устного общения, оставаясь языком религии и письменности. На нем выходила в традиционных центрах иудаизма и рассылалась по различным регионам проживания диаспоры конфессиональная литература, чтение которой предписывалось в качестве обязательной заповеди.

Как бы ни было затруднительно, но иврит функционировал в течение длительного времени и на этой территории. На нем, например, читали получаемую (по крайней мере, в апреле 1914 года) из Полтавы газету «Гамойдiа». Единоверцы выполняли надписи на иврите на намогильных памятниках умершим евреям; говорили даже в опасные 1950-е годы в семьях фрунзенцев Капчиц, Палей, Каменецких [29] и многих других. Его обязательно изучали в некоторых дореволюционных высших учебных заведениях, и доныне - в ряде высших религиозных учебных заведений. Поэтому иврит в числе 34 языков хорошо знал выдающийся русский ученый-лингвист Е.Д.Поливанов, приглашенный официальными властями в республику. Его преподавал до 1898 года куратор католиков Туркестанского края Ю.Б.Пранайтис, а в настоящее время на иврите может говорить митрополит Бишкекский и Среднеазиатский Владимир (в миру Василий Иким, молдаванин по происхождению). Знает иврит (скорее всего еврейско-таджикский диалект) и наш информатор - ошский таджик Танхо Закиров. Его ивриту обучила бабушка-яхудка, жившая долгие годы изолированно от еврейской среды. Интересно, что в 2000 году Фондом «Сорос-Кыргызстан» на трех языках - иврите, русском и кыргызском вышла книга «Из еврейских преданий», способствуя социально-политической и культурной реабилитации иврита.

Изучению иврита, как этноконсолидирующего начала, уделяется большое внимание в работе Общества еврейской культуры Кыргызстана «Менора» и бишкекского отделения еврейского Агентства «Сохнут». Конечно, большое значение в функционировании иврита имела традиция его использования в синагоге и в домашних условиях. Причем отмечено, что в результате длительного использования в семье (при полиэтническом окружении) у всех этнолингвогрупп евреев Кыргызстана сложились различные системы ивритского произношения. Об этом свидетельствует и практика чтения Торы в столичной синагоге в наши дни.

С конца ХIХ века здесь больше был распространен идиш, относящийся к германской группе языков, напоминая об историческом маршруте исхода евреев-ашкеназов, проходившем через европейские земли. Напоминанием об этом служат их фамилии: Керхнер, Эльберг, Гринберг, Вейс, Нюренберг, Гурвич, Айзенштадт и другие.

Очевидно, что язык ашкеназов образовался как сплав компонентов разных языков, а не только немецкого. Лингвотермин идиш появился только в 1648 году, но как язык (иногда называют жаргоном) идиш складывался в течение всего последнего тысячелетия [30]. Интересно, что в синагоге Бишкека хранится «Сидур» на иврите, страницы которого помечены многочисленными самодеятельными переводами на идиш, как свидетельство владения этими языками. В Кыргызстане идиш зачастую реально функционировал в качестве языка общения между евреями. Справедливости ради необходимо отметить, что функционированию идиш в республике в определенной степени способствовала получаемая советская периодическая печать, в том числе газета «Советиш геймланд», и книги на этом языке. С фронта на идиш писал своим родным во Фрунзе врач Мочке (Михаил) Кеслер. Судя по сохранившимся в музеях афишам его использовали гастролировавшие или находившиеся в эвакуации отдельные артисты или труппы Варшавского, Белостокского, Минского, Львовского, Московского камерного музыкального и других еврейских театров. Из опросов старожилов явствует, что рождавшиеся в еврейских семьях Оша в годы войны дети учились раньше говорить на идиш (настолько велика была плотность заселения жилья в городе эвакуированными ашкенази), чем на русском, кыргызском или узбекском языках. Удивительно, но идиш был языком, на котором в годы Второй мировой войны говорила и часть окружающего нееврейского населения Фрунзе, - вспоминал старожил В.П.Ермилов.

На идиш до сих пор поют в некоторых еврейских семьях. На нем, а не только лишь на русском, писал научные труды (как, впрочем, и на иврите, таджикском и таджикско-еврейском) З.Л.Амитин-Шапиро [31]. На идиш, иврите, русском, белорусском читал и писал фрунзенский инженер Я.С.Иохин. Процессы ассимиляции коснулись и идиш (в речи местных ашкеназов немало включений на русском: «Тише, дети, ofen du fenster!») И, как отмечено ниже, в качестве родного его признает ныне только малая часть ашкеназов. Но этот язык продолжает функционировать здесь. В апреле 1997 года на идиш в сопровождении Московского мужского муниципального еврейского камерного хора народный артист СССР, почетный гражданин Бишкека И.Д.Кобзон исполнял старинные еврейские песни [32]. Читал на идиш со сцены отрывки из произведений Шолом-Алейхема народный артист СССР, актер Русского академического драматического театра Л.Л.Ясиновский.

Первой по времени появления на территории Кыргызстана, а ныне второй по численности этнолингвистической группой являются яхуды (исроэл или бане исроэл [33]) - среднеазиатские (где различаются мелкие группы бухарских, афганских, иранских и прочих) евреи, в основном говорящие на еврейско-таджикском диалекте. Это свидетельство долгой жизни яхудов в азиатском окружении. Надо сказать, что данное обстоятельство иногда отделяет их от остального еврейского населения, а по антропологическим характеристикам сближает с меным населением. Отметим, что об антропологии среднеазиатских евреев писал Л.Ошанин - исследователь Центральной Азии, в том числе Кыргызстана [34]. В антропонимах яхудов так же, как у ашкеназов, скрывается немало информации об историческом прошлом. Например, фамилия Арабовых свидетельствует о долгой жизни предков в Ираке, а имя Якуб - о мусульманском культурно-языковом воздействии [35]. Попутно отметим, что в ходе исследований встречали фамилии: Ягудин - у татар, Иззак - у немцев, Рабинков - у русских, Рабинович - у белорусов, Авраамов - у армян, Резник - у украинцев, Сулейманов - у узбеков, Израилов - у кыргызов (последнее, естественно, как и многие кыргызские имена, пришло через традицию ислама).

В 1940-е годы в СССР оказалось немало евреев-беженцев из Польши, оккупированной нацистами, говоривших на идиш, иврите, польском. И сейчас многие из них, покинув временную родину, не забывают о единоверцах. Так, на средства польского (по рождению) еврея Х.Хохштейна - бывшего временного жителя Средней Азии, а позднее - бельгийского мецената, открыта и действует в Бишкеке еврейская школа [36].

Менее значительными по численности были здесь во все времена группы караимов, чешских, румынских, горских, грузинских евреев, говоривших на соответствующих диалектах и сохранявших отдельные элементы своей культуры, имевшей существенные отличия от своих, но фактически во многом других - культур ашкенази и яхуди.

Пользуясь приемом сопоставительного анализа (исходя из общей проблематики диссертации), отметим, что в событиях истории Кыргызстана участвовали представители различных групп, образующих, например, татарскую этническую общность: волжско-уральской - мишэр, тептер, керэшен, нагайбэк и другие; астраханской - юрт татарлары, нугай, карагаш; сибирской - себер татарлары (себерэк), тоболлык, туралы, бохарлы и другие; литовско-польско-белорусских - литва татарлары, мослим; крымских татар - нугай, тат, крым татарлары (крымлы) [37]. Попутно отметим, что судьба крымских татар во многом связана с судьбой караимов. Даже русские в Кыргызстане имеют много различий [38]. Например, долгое время среди казачества, которое и в «лучшие» времена - в начале ХХ века не превышало здесь 3 тысяч человек, существовал миф о том, что они особое сословие Российской империи. В действительности же казачество не являлось сословием - в нем были также войсковые дворяне, духовенство, торговые и приписные казаки. Не было оно ни частью русского народа, ни субэтнической группой. Так, в составе расквартированных в Кыргызстане уральских и оренбургских казачьих соединений были крещенные и исламизированные татары, башкиры, казахи, кыргызы, калмыки. В Семиречье селились евреи, приписанные к казачьим станицам [39]. В годы гражданской войны казачьим соединением командовал еврей - «красный казак» Л.Л.Рапопорт (позднее немало сделавший для Кыргызстана), разрушивший таким образом традиционный стереотип противопоставления «евреи - казаки». Изучая русскую поэзию, литературовед Э.А.Прояева сказала о стихах родившегося в Кыргызстане М.И.Синельникова, что они: «…выросли не на асфальте, у них развитая "корневая система". В их "древесных стволах" - вековые кольца древней Рязани и Ветхозаветной Иудеи, Хорезма и Таласа… Его книги непременно заставят читателя вспомнить о давней традиции русской литературы - ее тяги к Востоку, миру диковинному и загадочному». Очень хорошо подметила Э.А.Прояева одно из качеств кыргызских евреев (воплощенное в поэзии М.И.Синельникова), которые видят Азию «не с точки зрения путешествующего европейца, жадного до экзотики, а изнутри. Она предстает как самодвижущийся мир, со своими особыми законами, пространством и временем, своими катаклизмами» [40].

Из сказанного выше следует, что количество идентификаторов этнического огромно. Очевидно, что нельзя уподобляться многим советским обществоведам, следовавшим за тезисами основоположников марксизма-ленинизма и выстраивать прямую зависимость этнического только от истории, государственности или языка [41], поскольку многообразны условия жизни в различных регионах мира частей еврейского суперэтноса. Но этноопределения «еврей», «еврейская культура», «еврейский язык» и т.п. имеют под собой глубокие основания, исходящие из многих общих факторов социально-культурного характера, а также особенностей конкретных человеческих судеб. Вместе с тем, очевидно, что общественная сфера представляла непрерывный процесс деятельности многих индивидов, считавших себя евреями, которые в процессе социальной практики самоорганизовались.

Таким образом, определяющими, конституционными понятиями «еврей», «еврейство» является самосознание индивида и его сопричастность с общей исторической судьбой. Не исключение в этом ряду и самосознание кыргызских евреев.

На основании совокупности сложившихся в различных природных и социальных условиях адаптационно-деятельных моделей поведения формируется «еврейская культура», способствующая сохранению евреев как представителей этого этноса.

[Guest Эльтебер]

1.2. О появлении первых элементов еврейской

лингвокультурной и этноконфессиональной традиции в Кыргызстане

В кыргызском героическом эпосе «Манас» есть символические строфы: «Кыргыз, тарса - кыйла эл, кызыл кан агып, болду сел» (Кыргызы, христиане и многие народы - Красная кровь лилась, образовался поток). Человеческое сообщество действительно подобно потоку, состоящему из миллионов струй и течений: рас и государств, этносов и субэтносов, языков, конфессий и, конечно, из миллиардов «капель» - людских судеб. На протяжении веков этот поток промывал «новые русла» - устремлялся в иных направлениях, перемещая людей в новое этнокультурное окружение. Именно этот поток захватил и принес в период средневековья в Центральную Азию евреев - носителей культурных ценностей, возникших в Восточном Средиземноморье. Так, например, у большинства исследователей христианства почти не вызывает сомнения вероятность путешествия через Азию «последнего свидетеля Господня» - еврея Фомы Близнеца, хотя сомнительно, что его путь пролегал через Ош и Узгенд, как считает Архиепикоп Бишкекский и Среднеазиатский Владимир (В.Иким)1. Конечно, существует предание (но это еще не факт), что когда апостолы разделили по жребию земли, Фоме было предназначено идти в Индию. По пути он, якобы, проповедовал парфянам, мидийцам, персам, бактрийцам, вплоть до Китая. Пока не обнаружено археологических находок и документов, подтверждающих пребывание не только святого апостола Фомы, но и других евреев в период раннего средневековья в Кыргызстане, но вполне допускаем, что они могли попасть сюда в качестве пленных, беженцев, торговцев.

Кыргызстан не принадлежит к числу «библейских» стран (как этнополитическое пространство он оформился достаточно поздно), но этот регион в целом находился в орбите многих мировых историко-культурных процессов. Найденные на побережье Иссык-Куля монеты I-III веков нашей эры - периодов правления Веспасиана (при котором была выбита монета с надписью «Иудея пала!»), Адриана, Диоклетиана, и другие предметы свидетельствуют не только об активном функционировании Великого Шелкового пути. По этой трассе вместе с товарами пришли воспринятые через призму христианства и ислама еврейская мифология (напоминанием о которой служат некоторые топонимы и сюжеты), а также отдельные воззрения, свойственные иудаизму. В свою очередь, как отмечено многими исследователями, сама иудейская мифология испытывала определенное влияние иранской (в частности, зороастрийской) мифологии2, а та, безусловно, имеет немало общего с кочевой.

«Отец человеческой истории» Геродот отмечал, что племена Евразии ведут тот образ жизни, который подсказала им природа. Эту же мысль развивают мыслители эпохи Просвещения Ш.Монтескье и И.Гердер, выявляя закономерность, согласно которой ландшафт, климат, природные ресурсы во многом определяют черты своеобразия культуры того или иного этноса. По мнению Гердера как предельно суровые, так и оптимально благоприятные природные условия не способствуют культурному прогрессу и инновационной динамике. Таким образом, с точки зрения немецкого ученого, одного из основателей антропогеографии, среда обитания, а также климатические особенности регионов, в которых проживали предки евреев и кыргызов (регионы Ближнего Востока и Центральной Азии нельзя безоговорочно отнести ни к предельно благоприятным, ни к крайне суровым), дали обоим этносам шанс развивать свою культуру в направлении прогресса и совершенствования.

Мир культуры во все времена был миром традиций и новых образов, в которых тесно переплетались разные верования. К примеру, Ветхий Завет, как отмечал А.С.Шаевич: «принимается всеми другими религиями. Основополагающие десять заповедей, которые находим в нашей Торе, призваны быть нравственной сутью жизни каждого человека»3. Поэтому, рассматривая вопрос о воздействии иудаизма и еврейской культуры на культуру других этносов, подчеркнем, что оно было не только прямым, но и опосредованным. Не случайно ислам и христианство (которые исповедует значительная часть современного населения Кыргызстана) называют авраамическими - они вышли из одного корня - иудаизма. Интересно, что в изданной в 1999 году в Бишкеке брошюре «Люди Книги» автор (известный под псевдонимом Данияр Таалаев), пытается выявить взаимосвязи между мусульманским, христианским и иудейским Святыми Писаниями, подчеркивая, что «…все люди Книги (евреи, христиане и мусульмане) должны уважать и почитать писание еврейских пророков, и принимать ее откровения как истину»4. Есть основание утверждать, что в исламе больше схожего с иудаизмом, чем с христианством.

«Исходом из одного корня» объясняется большое сходство образов, вошедших в фольклор (а позднее - в письменную литературу) различных этносов, в том числе евреев, кыргызов, русских, узбеков. Арабская культура, пришедшая в Центральную Азию с Ближнего Востока, несла не только собственные ценности, но и была трансформатором достижений многих культур. Несла она немалый отпечаток и еврейского воздействия. Это не только прямая параллель шалом-ассалом, Элохим-Аллах, но и множество заимствований в языке, верованиях, топонимике, фольклоре.

Процесс развития и изменения культуры обусловлен множеством факторов. В этом нет противоречий с законами функционирования любого явления культуры, в том числе языка, о чем очень метко сказал еврей по происхождению Г.Гейне, писавший на немецком языке: «Подобно тому, как пущенная стрела, расставшись с тетивой, выходит из-под власти стрелка, так и слово, слетевшее с уст, уже не принадлежит сказавшему его!» Трудно говорить об этнической принадлежности того или иного слова, но некоторые заимствования вполне очевидны. Так, кыргызский язык обогатился от иврита понятиями, прежде всего религиозного характера, транспортированными явно через арабский (например, ибилис-дьявол от иблис и др.), принадлежащий, как и иврит, к семье семитских языков. По подсчетам филолога К.Дыйканова, в «Русско-киргизском словаре», выпущенном в 1957 году К.К.Юдахиным, насчитывается 2177 арабских слов, что составляет 5,75% объема кыргызского языка5, что дает основание говорить о значительных заимствованиях. Как известно, арабский язык еще со времен Саманидов (Южный Кыргызстан входил в их государство) был распространен здесь. Одна из первых (по крайней мере, обнаруженных на сегодня) надписей на арабском языке - имя саманида Насра ибн Ахмеда (на восточном склоне Сулейман-горы в Оше) относится к 940-941 годам. Таким образом, можно утверждать, что если ни сам иврит, то родственный ему арабский звучал здесь издавна. Он до сих пор является языком крупнейшей в республике (по числу верующих) исламской религии, языком его главной святыни - Корана (Кур'ан - чтение по-арабски).

Коран широко использует мотивы библейских апокрифических и агадических сюжетов. В свою очередь, коранические рассказы о предшественниках Мухаммада: Адаме (на кыргызском и иврите означает одно и то же - человек), Иакове, Ное, Исааке и других прослеживаются в легендах и сказаниях. Причина, безусловно, не только в заимствованиях. Культуры далеких друг от друга этносов и регионов связаны единообразностью (изоморфизмом) ценностей, смыслов, нравственных идеалов. Такого рода культурная общность имеет глубокие основания, лежащие в сфере культурных универсалий человечества. Ярким подтверждением этому является несколько сюжетов из кыргызского фольклора и топонимики, связанных с Всемирным потопом и кораническим персонажем - вполне реальным третьим царем Израильско-Иудейского государства Соломоном (в общемусульманском варианте - Сулайманом Пайгамбаром), который якобы основал и поселение Шиш-Тюбе около города Кара-Балта6. Эпическое время, то есть соизмерение событий с эпическим пространством, тоже нередко связывается с этим героем: в кыргызском героическом эпосе «Манас» есть ссылка на «Сулаймандын тушунда» (времена Сулеймана)7. Присутствуют там и географические объекты Ближнего Востока, и реальные места обитания среднеазиатских евреев - Самарканд, Бухара, Багдад и другие. В кыргызской мифологической литературе, в частности в таких строфах, как «Суу атасы Сулайман чылбырдан суйруп калды» (хранитель вод /пророк/ Соломон взял /коня/ за повод и потащил из /воды/)8 отразилось уважение кыргызов к священной и живительной влаге.

Конечно, доверять мифологическим сказаниям как абсолютной истине нельзя, если те или иные факты не подтверждаются данными археологических исследований и древними документами. Известно, что характерной чертой архаичной культуры (независимо от региона) является эмоционально-образный тип мышления. Мышление, оперируя эмоционально окрашенными образами, создает своеобразную объяснительную конструкцию мира - весь мир в представлении человека периода архаики населен мифическими образами, действиями которых мотивируются все события и явления. Конечно, по мере распространения национальных и мировых религий, архаичные явления в культуре трансформировались, знаменуя переход к иной системе ценностей. Однако, их отголоски (культурные рудименты) можно увидеть и в более позднее время. Характерны несколько легенд, связанных с 130-метровой горой в центре южнокыргызского города Ош. Гору (иногда и сам город) называли Тахт-и-Сулайман (варианты: Тахт-и-Сулейман, Тахт-и-Саламон), то есть «Трон Соломона», откуда он обращался с молитвами к всевышнему. Согласно Ветхому Завету, этот трон был украшен золотыми львами, и якобы эти львы не позволили ни одному завоевателю сесть на этот трон9. Агада (или Хагада) - часть Устного Закона, включающая в себя притчи, легенды, поэтические гимны, связанные с Исходом евреев из Египта, расцвечивает сюжет о Соломоне историей о том, что царь был наказан главным демоном Асмодеем ссылкой в дальнюю землю. Этот поворот библейского сюжета и послужил основой для «приземления» истории о царе Соломоне на кыргызской земле. Другая легенда повествует о том что стоя на Сионской горе, «Соломон обратился к Всевышнему с вопросом: есть ли еще в мире святые места, подобные Сиону? В ответ Бог вознес Соломона на небеса и опустил на гребень Горы Буура, что на древнем наречии значило Верблюжья Гора, и, ниспослав ему божественное голубое сияние, расплавил гранит скалы, где до сих пор остались следы Пророка Соломона»10.

Как считает А.Е.Захарова, перенос имени Соломона в глубь Азии произошел благодаря христианам несторианского толка, которые были изгнаны из Византии как еретики, тогда как другой исследователь уверен - «виновниками» были арабы, укрепившие в VIII веке свои позиции в этом регионе11, в культуре которых еще с домусульманских времен сохранилось много ветхозаветных сюжетов (где зафиксировано почитание высот), преданий и легенд.

По нашему мнению, современное название горы в городе Ош появилось в более позднее время. Основанием для этого служит то, что имя гора получила после того, как несториане вообще исчезли с территории Ферганы и Семиречья. Во времена султана Бабура, жившего в Оше в 1490-94 годах, гору называли Бара-Кух, что с языка фарси-ин-дари переводится как «треххребетная гора». Об этом писал и сам Бабур в автобиографической поэме12. А во время путешествия в 1780 году «невольного странника» по Азии Ф.Ефремова гора уже носила имя еврейского царя. Считаем, что вполне заслуживают внимания точка зрения К.Ж.Жолдошева, считающего, что «переименование» горы произошло в ХVI веке: «Бул Тоонун "Сулейман-Тоо" аталышынын дагы бир версиясы айрым окумуштуулар ХVI кылымдагы Юзген хандыгынын визири Сулейман Мазу менен байланыштырышат». Схожа с ней и версия К.Ж.Молтаева13.

Одна из местных легенд гласит, что Сулейман, поднявшись на гору и желая совершить что-то хорошее, спросил у жителей маленького окрестного кишлака, что им нужно? Жители попросили воды, и Сулейман приказал горам расступиться. По мусульманскому преданию Сулейман, пролетая мимо этих мест, устал и прилег отдохнуть, и форма горы - это очертание тела Сулеймана. Здесь Сулейман якобы и молился, своими руками построил мечеть, замеся глину на верблюжьем молоке, поскольку воды здесь в то время не было14. Другая местная легенда повествует о том, что царь вел здесь «в сражение свое войско, а впереди гнал пару волов с плугом. Когда волы дошли до знаменитой горы, Сулейман сказал "хош" (довольно)»15. И сейчас верующие мусульмане показывают на склоне горы «следы» колен и слез Сулеймана - «кадам-жай», что переводится как «место, где ступала нога святого»16. По поверью, эти «следы» давали многим страждущим надежду на избавление от болезней и несчастий. Вот что говорится в одном из путеводителей по Туркестану начала ХХ века: «Особой славой пользуется один камень, на котором будто бы сидел Соломон. Камень этот довольно большой, с плоской, покатою и гладкою поверхностью. Туземцы приписывали ему свойства излечивать женщин от бесплодия, поэтому этот камень буквально отполирован суеверными женщинами, которые скользят животом по наклонной его плоскости»17.

На восточном склоне горы имеется небольшая возвышенность под названием «Саламон паг»18, а на вершине горы долгое время находился еще один объект поклонения - мечеть Тахти-Сулейман (известная и как Мазар Сулеймана), построенная, согласно зафиксированной в вакфных документах легенде, на том месте, где Сулейман оставил свои следы19. На самом деле мечеть Тахти-Сулейман построена достаточно поздно - в 1829 году. Даже в разгар борьбы с религией органы советской власти, уничтожившие более 150 культовых построек Оша, оставили на время в покое эту мечеть. В 1953 году, чтобы сохранить памятник, привлекавший потоки паломников как Мазар Сулеймана, было принято решение переименовать его в «Домик Бабура» (в документах местные власти доказывали, что султан Захиреддин Мухаммад Бабур не имел никакого отношения к религии и здание следует сохранить). Но через десять лет мечеть Тахти-Сулейман все равно постигла судьба многих других культовых построек Оша, ее снесли20. Только в годы Перестройки мечеть Тахт-и-Сулейман была реконструирована, а ныне на 1000-й сомовой банкноте воспроизведено ее изображение.

Любопытно, что еще одна постройка на Сулейман-горе связана с еврейскими сюжетами. Одним из музыкантов-священников при святой арфе Давида и при алтаре в Храме царя Соломона называют Азефа бен Беркия. Созвучное название носит памятник средневекового зодчества - мавзолей в Оше, освященный именем Асафа ибн Бурхия, которого ошибочно считают связанным с этим городом «деятельностью, жизнью и творчеством»21. Дело в том, что согласно преданиям, зафиксированным еще в ХIII веке Джамалем ал-Карши, визирь Соломона Асаф ибн Бурхия завещал похоронить себя у подножия горы. Завещание якобы было выполнено, а над могилой сооружена постройка. Выявлено, что основанием этого мавзолея, существующего до настоящего времени, служило сооружение домусульманского времени, а свой современный вид постройка приобрела только в ХVIII веке22. Все это время мавзолей Асаф ибн Бурхия, как и другие «еврейские» объекты Сулейман-горы, был местом поклонения мусульман23. Подполковник Лебедев, проводивший в 1904 году обследование Оша, писал: «как могила (Асаф ибн Бурхия. - А.Я.), так и вершина горы Сулейман … почитается мусульманами святыми местами и связывается с именем Сулеймана (или Соломона)». Чтимым был во все времена и другой архитектурный памятник, но уже в Чаткальской долине - мазар Идриса Пайгамбара. Очевидно, что своим названием он связан с именем коранического персонажа, а комментаторы Корана напрямую отождествляют его с библейским Енохом24. Подчеркнем - родоначальниками ткацкого и портняжного дела у жителей Средней Азии считался Адам, плотницкого и строительного дела - Нух (Ной), кузнецов и металлургов - Дауд (Давид), цирюльников - Ибрахим (Авраам) и другие.

Анализируя отдельные сюжеты Ветхого Завета, можно обнаружить прямые параллели с эпическими сказаниями кыргызов. Так, в Книге пророка Исайи говорится: «Тогда прилетел ко мне один из серафимов, и в руке у него горящий уголь, который он взял клещами с жертвенника, и коснулся уст моих, и сказал: "Вот, это коснулось уст твоих, и беззаконие твое удалено от тебя, и грех твой очищен"»25. С этого момента берет начало служение пророка людям. Кыргызский сказитель Дж.Кожеков использует аналогичный сюжет: от трех всадников он, якобы, принял зерна проса, символизирующие джомоки (сказания), которые и понес людям26. Другой из исследователей эпоса «Манас» - У.Жаныбеков утверждает, что есть связь между его главным героем и царем Иудеи Манассией27. Но У.Жаныбеков, видимо, не знал, что в Ветхом Завете кроме царя Манассия (Менашше), правившего в 696-642 годах до н.э. (4 Книга Царств. 21:1-18; 2 Парфянам. 33), был и другой Манассия, от которого и пошло одно из 12 колен Израилевых (Книга Бытия. 41:51; 48:1-20). Попутно отметим, что при разделении Палестины между 12 коленами (племенами) Израилевыми одному колену досталась территория Манассии. Но эти имена лишь созвучны с именем героя эпической поэмы - Манасом. Более серьезную версию выдвигал А.Н.Бернштам (об этом еще пойдет речь в тексте), что происхождение имени «Манас» можно искать в сирийском Мани - «учитель», учитывая широкое распространение манихейства в Центральной Азии в середине VIII века. Очень интересна точка зрения А.Сыдыкова, что «...первые сказители эпоса, для освещения какого-то значительного исторического события, использовали символические имена. Примеры использования символов в истории литературы и фольклора среднеазиатских народов встречаются довольно часто. В связи с этим важен эпизод из «Ветхого Завета», в главах 41, 48 (Бытие), где упоминается о рождении Манассии от Иосифа, рожденного от Иакова. Иаков у кыргызов известен как Жакып»28.

В 1999 году в Ташкенте на конференции, посвященной истории еврейских общин в Средней Азии, А.И.Шевяковым была высказана мысль, опирающаяся на точку зрения З.Л.Амитина-Шапиро 1930-х годов о том, что широко распространенные в Средней Азии топонимы Сафар (Айыл Сафаровка, например, есть в Сузакском районе) и этнонимы «сафарод» (Сапар-од) и аналогичные антропонимы следует трактовать как производные от сефарод (сефард), то есть испанские евреи29. Название родоплеменного подразделения сапар-ота, надо сказать, широко распространено в регионе у различных этносов и этногрупп. Вполне возможно, что указанное С.Аттокуровым в кыргызском родословии родоплеменное подразделение «сапалак»30 и широко распространенное у кыргызов имя «Сапар» также могут иметь аналогичное происхождение.

Интерес к исследованию элементов еврейской лингвокультурной и этноконфессиональной традиции в Кыргызстане выходит за рамки собственно лингвистического анализа антропонимов, топонимов и этнонимов, приобретая форму общенаучного. Это обусловлено не только ценностью подобных источников, раскрывающих многие особенности жизни евреев и элементов еврейской лингвокультурной и этноконфессиональной традиции на этой территории на протяжении длительного времени, сколько определяется ограниченностью, недостоверностью иных письменных и устных источников, в целом затрудняющей исследование истории региона по этим свидетельствам. Не помогают они, к сожалению, и пролить свет на многие совпадения в культуре евреев и кыргызов.

Возвращаясь к «еврейским» сюжетам отметим, что не только легендами связана с ними культура Кыргызстана. Маген-Давид (щит Давида) - шестиконечная звезда, образованная двумя равносторонними треугольниками с общим центром, только с ХIХ века стала приобретать широкое значение как всем понятный символ иудаизма. Однако в системе геометрического стиля (гирих), используемого в архитектурном орнаменте и прикладном искусстве Центральной Азии, в том числе Кыргызстана, эта звезда уже давно и прочно заняла свое место. В мусульманских регионах сама гексаграмма и перстень Соломона с печатью в форме шестиконечной звезды приобрели значение у мусульман как один из главных оберегов.

В равной степени отпечаток еврейской культуры несет христианство, которое исповедует значительная часть современного европейского населения (и около 30 тысяч кыргызов) Кыргызстана, а еще раньше - в период средневековья, его исповедовало немало местных жителей. Известно, например, что история христианской музыки, звучавшей здесь в несторианских храмах в VII-ХIV веках, уходит корнями в прошлое не только Европы, но и Ближнего Востока. Истоки ее - в ветхозаветных традициях иудейских храмовых богослужений, где псалмы и молитвы облекались в музыкально-поэтическую форму. Отметим, что историк арабо-мусульманской музыки Г.Фармер считает - родоначальниками иранской и арабской музыки были семиты, которые повлияли и на процесс сложения правил красноречия при чтении Корана31.

Тора - первая часть Пятикнижия Моисеева - повествует, что при царе Соломоне богослужения в Иерусалимском храме проходили с участием хоров священников и левитов. Название одной из книг Библии, в русскоязычном бытовом варианте - «Псалтирь» (собрание псалмов), связано с другим библейским персонажем - израильским царем Давидом.

Как считают исследователи, два серебрянных блюда, относящиеся к IХ-Х векам: Григоровское и Аниковское, были сделаны семиреченскими мастерами-христианами как иллюстрации к книге Иисуса Навина, где, кроме всего прочего, изображены осада Иерихона и блудница Раав в своем окне, пробитом в городской стене, а также вынос Ковчега Завета в сопровождении семи жрецов и взятие какого-то ханаанского города. Независимо от того, сделаны блюда евреями или теми, кто знал ветхозаветные сюжеты, эти и другие примеры убеждают: в пространстве Евразии евреи и жители Притяньшанья были связаны этнокультурными контактами. Появление различных элементов еврейской лингвокультурной и этноконфессиональной традиции свидетельствует, что в идеях иудаизма (как, например, в воплощении идеи единобожия), развитых и перенесенных сюда исламом и христианством, жители Центральной Азии стремились найти выход из очередного конфликта культур. Ведь идеология - это так называемая «вторая культура», рожденная на подобном изломе.

Любой социальный объект строит свое поведение, ориентируясь на окружающую реальность. В этой связи проанализируем тезис, который всегда вменялся в вину евреям - о богоизбранности. Согласимся с мнением Г.Померанца: «Обстановка неуверенности и страха провоцирует национальную озабоченность, такую захваченность национальными интересами, которая делает неспособным понимать чужие интересы. Нация становится Молохом, которому приносятся человеческие жертвы»32. Судьбы евреев свидетельствуют, что в условиях постоянного иноконфессионального давления естественно возникала оправданная реакция - закрытость, изолированность, культивирование своих ценностей. Иногда это проявлялось в форме такой фокусировки при взгляде на современное общество, что позволяло, например, кыргызскому яхуду И.Аминову говорить в 1989 году: «Наверное, именно поэтому в среде бухарских евреев практически не встретишь … пороков современного общества»33. Приоритет своего над чужим, другим, является характерной приметой традиционного общества, которое склонно к переоценке своего и недооценке другого.

Необходимо сказать, что постепенно, по мере развития вся еврейская культура, в том числе и яхуди-культура формировала новую позицию, допускающую соотнесение своих интересов с интересами других соседствующих этносов. Об этом свидетельствует ныне и значительное количество предпринимателей из числа яхудов, которые успешно осваиваются в условиях рыночных отношений и гражданского общества, преодолевая прежние стереотипы поведения.

Этническое общение евреев, живущих в различных регионах мира, реально существует, несмотря на политические и государственные барьеры. Это может проявляться иногда только в виде симпатии к соплеменникам, как, например, это можно было наблюдать несколько лет назад на концерте одной из популярных российских рок-групп, в составе которой несколько евреев. Когда на сцену с поздравлениями вышел один из местных шоуменов, солист этой группы моментально определил его этническую принадлежность и воскликнул: «Ура, наши в городе!»

В условиях диаспоры сохранение установки «Я - еврей(ка)» длительное время обеспечивалось через верность общине. Религия выступала ценностно-смысловым фундаментом, на котором «выстраивалось здание» всей жизни еврея на этой земле. Это подтверждали и материалы социологического опроса евреев Кыргызстана, проведенного израильским исследователем Е.Риссом в 1991 году.

Несмотря на распространение в советскую эпоху атеизма, евреи в значительной части были последователями иудаизма. Это дает прекрасную возможность рассмотреть одновременно судьбу диаспоры и религии, в том числе и некоторые процессы этноконфессиональной трансформации. Таким образом, изучение феномена «островка» еврейской истории и культуры в глубине Центральной Азии дает шанс выявить и проанализировать многие культурные механизмы, в том числе феномен сосуществования в одном социуме восточно-средиземноморской (по месту рождения религии), европейской и азиатской (отдельно для ашкеназов и для яхудов) культурных моделей с ценностями азиатского традиционного общества. Подчеркнем, что история диаспоры определяется ходом многих сложных и противоречивых процессов как в Центральной Азии, так и в Европе.

Центральная Азия (куда входят не только бывшие республики советской Средней Азии, но и связанные между собой исторически, этнически, культурно в течение длительного периода регионы: Восточный Иран, Монголия, Афганистан, Пакистан, Северная Индия, западные районы Китая, Бурятия и Тува) соответствует пониманию термина «регион», которое сформулировано в науке - «территория, представляющая собой общность с географической точки зрения или такая территориальная общность, где преемственность и чье население разделяет определенные общие ценности и стремится сохранить, развить свою самобытность в целях стимулирования культурного, экономического и социального прогресса»34.

Судьба сторонников иудаизма в Центральной Азии изучена, хотя и в недостаточном виде. Определить их численность в Кыргызстане в период средневековья весьма затруднительно. Как уже отмечено, свои воззрения иудеи (и не только с Ближнего Востока) транспортировали в другие районы ойкумены, обогащая духовный мир ее жителей.

В этой связи проанализируем устные предания, которые поведали археологу М.И.Москалеву аксакалы в Ат-Башинском районе Нарынской области. Они говорили, что название местности Израилдин-Булуну пришло из глубокой древности. По одному варианту перевода - это «уголок, закуток Израиля», по другой (по нашему мнению точной) версии - названа в честь жившего там манапа Израила. Вне зависимости от гипотез, несомненно, здесь есть следы еврейской лингвокультурной традиции. Название местности перешло в наименование обнаруженного археологами могильника (датированного VII-IV веками до нашей эры), хотя напрямую связи могильника с евреями нет.

Надо сказать, что Центральная Азия была в сфере интересов многих еврейских ученых. Этот интерес усилился, когда в начале нашей эры там стали селиться евреи. Речь идет о евреях в Бухаре, Персии, Китае, Индии35. Как известно, после разгрома Израильского царства Саргон II переселил евреев в горные районы Ассирийского государства. Большинство начало ассимилироваться уже тогда. В процессе продвижения вглубь Азии евреи постоянно вступали в этнокультурные контакты. С середины I тысячелетия нашей эры основная масса азиатских евреев начинает использовать персидский язык (сформировав со временем персидско-еврейский или еврейско-таджикский диалект, на котором до сих пор говорит значительная часть яхудов Кыргызстана), а начиная с VIII века - и арабский (родственный ивриту) язык.

По одной из гипотез, предложенной А.Кестлером в работе «13 колено», у европейских евреев-ашкеназов существуют тюркско-хазарские истоки36, что, впрочем, достаточно спорно. В Хазарском каганате, действительно, представители правящей верхушки общества, начиная с рубежа VIII-IХ веков, исповедовали иудаизм, однако основная масса населения была к нему индифферентна37. Несомненно, на примере хазаров можно говорить о том, что тюркский мир знал об иудаизме и отчасти принимал его. Гораздо важнее отметить, что тюрки, как и согдийцы Семиречья (использовавшие арамейское письмо), активно контактировали с местными среднеазиатскими евреями. Об этом свидетельствуют обнаруженные в засушливых районах Ксианджина, когда-то известных как китайский Туркестан (современный Синьцзянь-Уйгурский автономный округ КНР), два документа на китайской бумаге на персидском языке, записанные древнееврейскими буквами: не отосланное письмо персидского еврея и отрывок из еврейской молитвы. Попутно подчеркнем, что немалое число ученых, в том числе В.Томсен, О.Доннер, С.Киселев, С.Кляшторный, В.Лившиц высказывали мнение о генетическом сходстве тюркской рунической письменности (памятники которой найдены и в Кыргызстане) с арамейским письмом38.

Говоря о зоне распространения персидско-еврейского диалекта, необходимо привести сведения о том, что Комментарии к кайфынским (Кайфын - город в провинции Хэнань на Желтой реке) молитвенникам из синагоги отчасти написаны по-персидски. К сожалению, изучение истории китайских евреев китайскими учеными начались только в конце ХIХ века. Между тем исследование данной проблемы могло бы пролить свет и на некоторые стороны их связей с Центральной Азией, в том числе с единоверцами. Прекрастно понимал значимость проблемы кыргызский этнограф З.Л.Амитин-Шапиро, но за это его епрессировали в 1938 году.

Отметим, что основными занятиями евреев в Азии, как и в Европе, стали ремесло и торговля, в том числе международная, захватившая и территорию Семиречья. Профессор М.Занд считал, что евреи поселились в городах вдоль Великого Шелкового пути не позднее IV века новой эры39. Еврейские торговцы, используя арамейский язык и письменность, по Великому Шелковому пути прошли через Азию и достигли Синьцзяна. В Китае евреев называли наряду с другими пришельцами с Запада «сэ му ран», что означает «люди с цветными глазами», поскольку китайцы не могли отличить евреев от неевреев. При династии Хань первые евреи пришли в Китай, а династия Тан (641-906 годы) не только терпимо относилась к различным конфессиям, но и поощряла к переселению евреев, живших, например в 879 году и в Кантоне. Прошедший в ХIII веке через Кыргызстан в Китай Марко Поло писал в своих знаменитых «Путешествиях» о китайских евреях и их непростых отношениях с христианами-несторианами. Из яньской инструкции евреям, «где бы они ни были», ясно, что в разных районах Китая существовали еврейские общины, имевшие с ХII века свои синагоги. Вполне возможно, что караванные дороги купцов-яхудов и китайских евреев (называвших себя «"израэлитами", пришедшими из "восточных религий"») пересекались и пролегали через Кыргызстан, так как три ответвления трассы Великого Шелкового пути проходили здесь. Отметим, что в последующем китайские евреи сильно китаизировались, утрачивали свои обычаи и знание культовых обрядов и иврита. Евреи как этнос (и их религия - Сянь) в Китае с ХIХ века перестали существовать, рассеялись и полностью ассимилировались, чего не скажешь о евреях в Индии40. Со среднеазиатскими евреями тоже ничего подобного не произошло. Еще в начале IХ века была создана поэма «Байди Худойдод» о мученичестве еврея Худойдода из Бухары, что доказывает - евреи в этом регионе жили с давних времен. В.В.Бартольд указывал, что в Х веке в восточных иранских областях евреев было больше, чем христиан, а знаменитый еврейский путешественник Биньямин из Туделы (ХII век) впервые письменно упоминает о существовании евреев в Средней Азии41.

Кыргызский героический эпос «Манас» (в варианте сказителя С.Орозбакова) содержит неоднократное упоминание о присутствии евреев-джеет (в кыргызской транскрипции ж??т) в регионе расселения кыргызов. В эпизоде «Поминки по Кекетаю» - сподвижнику богатыря Манаса есть следующие строки: «Наалып калган канча жан. Ат келиптир т?м?нку ж??т менен тарсадан» (В печали столько людей! Прибыли с лошадьми от джеетов и тарса). Упоминаются ж??т вместе с «тарса» и в других эпизодах эпоса «Манас», о чем говорил в своем исследовании И.Б. Молдобаев [42]. Поскольку термином «тарса» (богобоязненные. - ср.перс.) обозначали христиан, исчезнувших с исторической сцены Кыргызстана в ХIII-ХIV веках, то логичнее предположить, что евреи бывали в кочевьях кыргызов много раньше этого времени. Упоминание приехавших на лошадях ж??т тоже не является случайным, так как именно на лошадях приезжали в горные районы купцы.

Писавший на арабском языке последний крупный исследователь классической школы арабских географов Шамс ад-дин Абу Абдаллах Мухамад ибн Ахмад ибн Абу Бакр ал-Банна ал-Мукаддаси (946-1000 гг.) родился в Иерусалиме и объездил почти все мусульманские страны, по пути фиксируя особенности встреченных населенных пунктов или обобщая сведения других путешественников о местностях, где не давелось быть самому. В частности он упоминал Ош, Баласагун, Узген, Барсхан и другие [43]. Мукаддаси использовал и труды своего предшественника - Абу-л-Касим Хордадбека (820-912 гг.), который при описании дороги в Индию и Китай, указал, что местные купцы-евреи осуществляют в Средней Азии оживленные торгово-экономические связи по Великому Шелковому пути. Вполне очевидно, что не могли эти купцы не знать и караванных троп по территории Кыргызстана. Более того, в средневековье азиатские купцы-яхуды (об этом на арабском языке писали ал-Маршахи, Ибн Хаукаль, Низами Арузи Самарканди, Джурджани) осуществляли роль посредников в контактах Востока и Запада (в широком значении этих понятий, то есть не только обменом товаров, но и достижениями культур).

Подобные контакты можно квалифицировать как первый, утилитарный, уровень межкультурной коммуникации. Однако и он чрезвычайно важен, поскольку эти основания являются важнейшими в установлении культурных контактов. Торговые, деловые отношения обуславливаются многими социальными институтами, отношениями между большими и малыми социальными группами, процессами и событиями исторического масштаба. В данном случае эти контакты приводили сначала к созданию единого экономического пространства, а позднее и к формированию общего культурного поля. Это форма культурного строительства служила определенным фундаментом для широкого обмена в сфере технологий производства, художественного творчества, мировоззренческих представлений, в том числе и в деле распространения в регионе различных национальных (как иудаизм) или мировых религий - буддизма, христианства, ислама.

Пока не установлено точное время появления колонии среднеазиатских евреев в Кыргызстане. На основании источников ученые утверждают, что в Х веке в Таразе (в Таласской долине) «было много "зиммиев"» (по-арабски - ахл аз-зимма. - А.Я.), в число которых входили евреи, исповедующие иудаизм [44]

. Отметим, что Тараз, расположенный фактически рядом с границей современного Кыргызстана, нередко современники называли «зеркалом мира» и «городом купцов», настолько широко в нем были представлены разные страны и культуры. Зимма по мусульманскому праву (и не только в Таразе), считали всех иноверцев, признававших власть мусульман и плативших соответствующую подушную подать. Необходимо заметить, что территория Кыргызстана на протяжении веков входила в состав различных государств Центральной Азии, где составной счастью населения выступали евреи. Помимо торговли в этих государствах они занимались и другими видами деятельности. Независимо от занятий евреи активно вступали в непосредственный контакт с представителями других этносов и конфессий. А это, естественно, приводило к некоторым заимствованиям в культуре всех групп контактеров. Требуя от зимма, в том числе евреев, подчинения существущим законам и правилам, власти и представители самого распространенного и господствующего в регионе ислама требовали веротерпимости, в том числе и от иудеев. Но монотеистические религии, в том числе иудаизм, отвергали идолопоклонство и вообще отрицали существование любых других богов. Отсюда и ответная реакция, посеявшая постоянную конфронтацию. Как следствие зимма отличались неполноправным социально-экономическим положением. Это сформировало у них особого социального и профессионального статуса, хозяйственных занятий (красильщики, ткачи, торговцы, портные, сапожники, ростовщики, мастера по изготовлению серебряных и медных изделий), и, что важно - особой культуры в условиях доминирующего воздействия исламской религии. Вполне возможно, что живших в Таласе зиммиев, в том числе евреев, также отличали эти характеристики.

В 1997 году археологической экспедицией под руководством В.Д.Горячевой при раскопках шахристана городища Красная Речка была обнаружена бронзовая чашечка небольших весов (что свидетельствует о ее использовании в розничной торговле, и, скорее всего, пряностями или лекарствами) с выгравированной Звездой Давида, а на метр ниже - клад монет времен Караханидского каганата. Городище Красная Речка (Навакет - «новый город» по-согдийски) во времена Караханидского каганата (940-1211 годы) - золотого периода в истории Семиречья, являлось только одним из крупных, но не единственным поселением на трассе Великого Шелкового пути, где, кстати, арамейский язык использовался в торговле. Источники сообщают, что в другом, маленьком городе Шельджи (с площадью шахристана в 10 га), насчитывалось около 10 тысяч чужеземцев [45]. Социальный и этнический состав подобных поселений был настолько пестрым, что среди горожан, проезжих купцов встречались и евреи, что подтверждается археологическими материалами. Например, среди случайных археологических находок на так называемых «огородах» вблизи Токмака в 1999 году был обнаружен, а позднее другим археологом - В.А.Кольченко атрибутирован, фрагмент декоративной чаши с такой же выгравированной Звездой Давида [46]. Эти предметы дают определенные основания для утверждений, что среди представителей различных этнических групп и конфессий в Чуйской долине жили и евреи, исповедующие иудаизм.

Все найденные вещи территориально связаны с крупным средневековым городом Навакет и его окрестностями. Как отмечено выше - распространение различных религий шло в основном по северной ветви Великого Шелкового пути, на которой находились такие города как Текабкат, Тарсакент (буквально «город христиан», упоминающийся в кыргызском эпосе «Манас»), Ак-Бешим, Навакет. Городская культурная среда предопределила экономический расцвет и активизировала культурный взаимообмен. Судя по двум обнаруженным предметам в Навакете и его окрестностях в окружении мусульман, зороастрийцев, манихеев, христиан-несториан, кочевников-язычников и буддистов жили и иудеи, занимавшиеся торговлей и ростовщичеством. Вряд ли они могли заниматься земледелием, что отличало среднеазиатских евреев на всем протяжении их жизни в регионе.

Естественно, что многовековое религиозное, политическое, социальное угнетение сформировало стереотип социального поведения, который невозможно было преодолеть и в последующие годы. Именно в этом следует искать ответ на вопрос, который задавался в 1989 году И.Аминову: «…почему фрунзенские яхуди чаще всего выбирают ремесло обувщика? Это что, природная склонность народа к сапожному делу сказывается?», а не в том ответе И.Аминова, что «первые бухарские евреи, приехавшие в Киргизию, были именно сапожниками» [47]. Конечно, яхуды чаще, чем ашкеназы, передавали свои профессиональные навыки детям, но это не объяснение традиционной их ориентации на определенную социальную ступень в лестнице общественно-признанных, престижных профессий. К тому же ценности традиционного общества (где необычайно развит культ предков), освещенные иудаизмом, были необычайно прочными. Они, в частности, «заставляли» многих пожилых яхудов и в конце 1980-х годов уезжать на «малую историческую родину» - в Бухару, Самарканд, Фергану, чтобы «умереть там, где умирали предки».

В период средневековья регионы Кыргызстана и их население были известны еврейским ученым - не только иудеям, но и обращенным в ислам. Среди них своими познаниями выделялся иранский еврей Рашид-ад-Дин из семьи потомственных врачей из города Хамадан. Этот придворный персидский историк был обращен в ислам (и даже написал комментарий к Корану - «Мифтах ат-Тафасир»), во главе группы историков написал официальную историю господствующей династиии, но сохранил объективность в освещении иноконфессиональных событий. Известный труд, созданный под руководством Рашид-ад-Дина «Джами ат-таварих», объективно освещает историю кыргызов и «сынов Израиля» [48]. Вот что он писал, например, о миссионерской деятельности христиан в среде монгольского племени кереитов (влиявших на этногенез кыргызов): «Исповедание Иисуса - мир ему! проникло к ним, и они приняли его». Как отмечал В.В.Бартольд: «Европейские ученые еще в ХIХ в. были склонны называть "всемирной историей" историю одной Западной Европы; а в Персии уже в начале ХIV в., как видно из слов одного из мусульманских сотрудников Рашид-ад-Дина, понимали, что история арабов и персов есть только одна из рек, впадающих в "море всемирной истории"» [49]. Известно, что благодаря переводам труда Рашид-ад-Дина уже во времена Б.Годунова знания о населяющих Центральную Азию этносах стали доступны русскому читателю. Немалую роль в познании региона сыграли и другие среднеазиатские евреи-ученые и поэты Шохин-и-Ширази, Имрани, Хаджи Бухори, Рахмини Самарканди, Элиша бен Шмуэль Рагиб, Фаттохи Самарканди, Юсуф бен Исхак Бухори, Исраэль бен Моше. Свой вклад внесли и евреи из других регионов ойкумены, узнавшие из арабских, персидских, византийских, греческих источников о Средней Азии. Иные, как раввин Хахам Есеф Момон, добирались до азиатских единоверцев даже из Марокко. Не исключено, что сведения о единоверцах приносили еврейские купцы, еще в XI-XII веках плававшие по Индийскому океану и посещавшие соплеменников в Южной Индии - малабарских евреев [50].

Дважды в ХIII веке Палестина служила «стартовой площадкой» для христианских миссионеров - посланников Римского папы и купцов, отправлявшихся через Кыргызстан в глубь Центральной Азии. Из монастыря францисканцев в палестинском городе Акка начинался путь к монгольским ханам экспедиций Виллема Рейсбрука (Гильома Рубрука) и Марко Поло в 1249 и 1271 годах [51]. Возможно, что написанный Рейсбруком по возвращении в Акку в 1256 году отчет о путешествии уже вскоре стал известен и еврейским ученым.

Остров Майорка (Мальорка) в Средиземном море в ХIV веке был знаменит среди путешественников благодаря династиям мастеров-картографов. Среди них выделялись Авраам Крескес (по прозвищу «магистр карт и компасов») и его сын Йехуда. В это время в Испании началось активное преследование евреев, которых стали обвинять во многих прегрешениях против христианства, в том числе и за распятие Иисуса Христа. Чтобы спасти себя и дело Крескесы были вынуждены принять христианство. Сын завершил составление карты мира, начатой отцом. Это так называемый Каталанский атлас, составленный Крескесами в 1375-77 годы. На одном из листов атласа изображен Иссык-Куль, а на его берегу указан монастырь в виде здания с крестом. В «легенде» написано: «В этом месте есть монастырь армянских братьев, в котором находится тело св. Матфея, апостола и евангелиста» [52]. На карте был показан не только Иссык-Куль и Таразия (Талас), но и Иерусалим - святой город не только для евреев (им по преданию был и апостол Матфей), но и для всех мусульман и христиан мира. Существует версия, что на найденных в 1984 году наскальных рисунках изображено схематически все пространство ойкумены, включая Тянь-Шань и Средиземноморье [53]. Если это так, то местные жители уже в период средневековья имели пространственное представление о священной для иудеев мира земле Эрец-Исраэль. Тем более, что через Палестину пролегал путь в Мекку паломников из Кыргызстана, подобных знаменитым ученым и теологам ХII-ХIII веков Омару ибн Муса ал-Оши, Мухаммаду ибн Ахмад ибн Али ибн Хамид Абу Абдаллах ал-Оши, Имрану и Масуду - сыновьям Мансура ал-Оши [54].

В течение последующих столетий знания о Центральной Азии стали активно накапливаться и Европе. Это были чаще всего пересказы, в том числе и на иврите, сведений о ее географических особенностях. Очень интенсивно эти сведения стали собираться в период Великих географических открытий, когда были предприняты первые попытки научной систематизации, в том числе и учеными-евреями. История научного изучения этого региона существенно обогатилась в ХVIII-ХIХ веках, когда ученые-евреи заинтересовались Центральной Азией. В 1822 и 1880 годах увидели свет работы Ш.Блоха «Азия» и X.Катана «Области мира». Очень активным исследователем был венгерский еврей А.Вамбери. В 1863-64 годах под видом возвращающегося из Мекки паломника Рашида-эффенди он предпринял путешествие на Восток, после чего создал немало трудов по лингвистике и тюркологии, осветив историю и культуру кыргызов. Он, в частности, изучал эпос «Манас» и тогда еще «полузагадочную уйгурскую рукопись "Кутадгу билиг"» [55].

Вамбери оказался типичным представителем европоцентристских воззрений в науке того периода на культуру данного региона, как, впрочем, и многие его современники из числа европейских евреев. Необходимо подчеркнуть, что случаев принятия христианства было немало, и это, как наметившаяся тенденция, отмечалось властями и исследователями. Согласно некоторым сведениям, в ХIХ веке 84,5 тысяч российских евреев приняло христианство [56]. Отметим, что этот процесс продолжался и позднее, коснувшись евреев Кыргызстана. Решающую роль в это сыграло рациональное знание, что «в социальной реальности выражалось в таких деяниях как расширение и укрепление системы образования, формирование слоя образованных людей, легализация научной деятельности» [57]. Как писал Ф.Кандель: «Прелюдией к широкому переходу евреев от религиозной книжности и светской образованности было движение «Хаскала», значение которого в еврейской истории в ХIХ веке невозможно переоценить» [58]. Это общественно-политическое движение поощряло расширение представлений евреев о мире. Я.Рабкин отмечал: «…когда началась еврейская эмансипация, евреи стали приходить в науку. Они несли свой культурный багаж. У них были свои традиции и особое социальное положение. Евреев, с одной стороны, допустили к научной работе, а с другой, ставили перед ними всяческие ограничения. Это мешало еврею получить профессорскую должность, но вместе с тем в каком-то смысле раскрепощало его и делало более независимым в выборе направления исследований» [59]. Немало российских евреев работало на стыке различных наук, где делались «революционные» открытия. Так, на границе нескольких наук работал обращенный в православие Д.А.Хвольсон, поддержавший идею о монастыре с мощами святого Матфея. В совместном переводе Д.А.Хвольсона (состоявшего также профессором Санкт-Петербургской Духовной Академии, протоиереем) и русского дворянина П.К.Коковцева, последовательно заведовавших кафедрой еврейской, сирийской и халдейской словесности тамошнего университета, также увидели свет переводы надписей на памятниках несторианского культа, найденных в Кыргызстане.

Проанализированный период - до присоединения Кыргызстана к России - представляет собой первую попытку аккультурации - проникновения и привнесения идей, ценностей иудаизма через призму двух мировых религий - ислама и христианства в иную духовную среду.

Другой вопрос, что этот процесс не получил развития, поскольку иудаизм, как было указано, имеет достаточно статичную форму, не переступая дозволенные границы в силу своей жесткой централизации и ограничения этническими рамками.

[Guest Эльтебер]

Глава 2. Преддиаспорная история евреев в Кыргызстане

2.1. Евреи в кыргызско-российских отношениях

Для живших в Восточной Европе и Центральной Азии евреев период ХVIII-ХIХ веков прошел под знаком зависимости от политики властей полиэтнических государств и одновременного притяжения к их культуре. Касалось это и отношения евреев к российской культуре. Именно пространство общероссийской культуры стало тем коммуникационным полем, на котором встретились принадлежащие к различным типам еврейская и кыргызская культуры.

Задолго до присоединения Туркестана к России в некоторых российских губерниях появились еврейские купцы из Азии, которым разрешалось вступать в местные купеческие гильдии. Иногда они поселялись там, где вообще-то евреям-ашкеназам запрещалось жить постоянно. Эти торговцы, наряду с татарскими купцами, были пионерами, способствовавшими проникновению европейских товаров и идей сюда в ХVIII-ХIХ веках. Один из исследователей указывал, что: «...свободно разъезжая по Средней Азии из конца в конец, в самых глухих уголках они (евреи-купцы. - А.Я.) имели своих клиентов, которые ждали их приезда, чтобы продать ковры и шерсть или приобрести у них русские и персидские товары, необходимые для кочевников» [1].

Наряду с торговыми делами эти купцы выполняли и более важные - дипломатические (возможно и шпионские) поручения. Например, неоднократно выполнял задания российских властей в Кыргызстане и на сопредельных территориях афганский еврей, житель Кабула Моисей Мехти Рафаилов (Мехти-Рафулла) - приказчик грузинского дворянина и купца С.Мадатова, который имел свои представительства в Санкт-Петербурге, Кашгаре, Кашмире, Сибири и Казахстане. И везде бывал его приказчик М.Рафаилов, добираясь даже до министра коммерции Российской империи, от которого имел рекомендательные письма. Известно, что впервые в России М.Рафаилов побывал еще в 1802 году, а к 1811 году он уже имел от правительства империи золотую медаль «За полезные обществу труды».

Как надежный поверенный купца и как человек, желающий «с полным усердием всегда исполнять начальнические поручения и споспешествовать видам правительства», М.Рафаилов в 1811 году доносил командующему Сибирской линией Г.И.Глазенапу об открытии новых торговых путей через Кыргызстан. Спустя два года вместе с М.Рафаиловым через территории, населенные кыргызами (к биям которых М.Рафаилов вез письменные просьбы о содействии), прошел торговый караван «дабы тем приближиться более к цели, имеющей направление распространить торговлю с китайскими западными провинциями и Кашемиром». Караван М.Рафаилова шел в сопровождении казачьей команды. Попутно отметим, что азиатских купцов-евреев часто использовали уральские и оренбургские казаки для выкупа своих пленных у кочевников [2]. В «Записке, составленной кабульским жителем Мехди Рафаиловым» указано, что во время следования каравана: «…от киргисцев как Средней Орды, так и закаменных … никаких обид и притеснений кроме привычного уважения к российскому войску не видели» [3].

Впоследствии по проложенному М.Рафаиловым торговому и дипломатическому пути, как говорилось в документе «гораздо еще удобнее по показанию путешествовавших», устремились в Кыргызстан россияне. Купцы, как и попутчики М.Рафаилова, фиксировали: «Дикие киргизцы вовсе различествуют образом своей жизни и обычаями от киргиз Большой, Средней и Малой Орды (то есть от казахов. - А.Я.)» [4] Отметим, что к 1814 году М.Рафаилов уже имел чин надворного советника (что было редким явлением для евреев Российской империи) и «по высочайшему повелению» из Петербурга направился через Кыргызстан в Тибет, но по пути умер. Вряд ли, конечно, в тех условиях была возможность у попутчиков похоронить М.Рафаилова в соответствии с еврейским ритуальным обрядом или даже статусом надворного советника.

К сожалению начатое М.Рафаиловым дело не было впоследствии продолжено. Как справедливо отметил другой еврей - исследователь процессов присоединения Средней Азии к России Н.А.Халфин: «…в дальнейшем экспедиции, пытавшиеся нащупать тропы в далекую Индию, как Мехти Рафаилова … постепенно теряли смысл в глазах руководящих деятелей России, хотя и сохраняли, безусловно, научный интерес» [5].

Спустя три десятилетия после М.Рафаилова - 5 декабря 1847 года донесение «начальнику сибирских киргизов» о положении в кыргызских кочевьях направил купец Г.Ягудин с характерной для бухарских евреев фамилией. Возможно, что он был евреем, хотя, как утверждает Д.Сапаралиев, - это был татарин Томской губернии [6].

Поскольку вынесенная в заглавие диссертации проблема шире «еврейской», отметим, что татарские купцы еще в начале ХIХ века первыми прошли по почти забытым трассам Великого Шелкового пути в Индию и Китай через территорию Кыргызстана. Поиск новых рынков сбыта российских товаров привел их в кыргызские кочевья, одновременно включив их жителей в активные контакты Европы и Азии, их цивилизаций [7].

К сожалению, неизвестны имена купцов из числа принадлежавших к другим еврейским этнолингвистическим группам, хотя вполне очевидно - они бывали по делам и в Кыргызстане. По крайней мере, установлено, что еврейские купцы имели в середине ХIХ века в Кашгаре свой караван-сарай, а их путь туда проходил, как правило, через Ош [8].

Купцы торговали не только товарами китайского, индийского, российского происхождения. Вместе с товарами они приносили новые технологии, идеи, питавшие традиционное общество (принятое в науке как общество, в котором строго соблюдаются обычаи, нормы, ритуалы, передающиеся из поколения в поколение), подвигая его к реформированию - к инновационному типу деятельности, характерному, в частности, для западной системы ценностей, где дух новаторства, инициативности являются определяющими. И это во многом характеризует ту роль, что сыграли евреи и в это время и в последующем.

Во второй половине ХIХ века в Средней Азии насчитывалось около 19 тысяч яхудов, или как их называли - туземных евреев, живших компактно (в основном в городах) в Хивинском, Кокандском и Бухарском ханствах [9], и лишь дисперсно - на остальной территории. Здесь необходимо отметить, что один из городов Кыргызстана - Ош (и его окрестности) с 1762 по 1876 год был под властью Кокандского ханства. Это дает дополнительные основания говорить, что в Оше бывали и жили яхуды, органично (хотя и неполноценно) включенные в хозяйственно-экономическую жизнь государства.

Известно, что яхуды привлекали внимание многих единоверцев в других странах, устанавливавших с ними контакты. Например, в 1831 году с миссионерскими целями в Азию приезжал еврей-христианин из Англии Й.Вольф, пытавшийся вовлечь яхудов в христианство [10]. Тяготы жизни, бесправное положение обратили взоры многих яхудов в сторону России, где положение их единоверцев было несколько лучше. Один из российских дипломатов отмечал, что в Бухаре рабы, евреи и индусы «желают прихода русских», а известный тюрколог В.В.Радлов видел удивительную иронию судьбы в том, что в Европе евреи многие столетия враждовали с христианами, а в Азии стали друзьями [11]. Объяснение, как нам представляется, в том, что христианская Церковь в Западной Европе и в России и базирующиеся на ее основе государственные идеологии долгое время ложно возлагали на евреев ответственность за распятие Иисуса Христа.

Но во вновь присоединенных среднеазиатских регионах государственная политика не могла быть схожей с политикой в метрополии - она была изменена. Встречая среди коренных жителей евреев - «виновников смерти Христа» (особенно в первое время после присоединения края к России), органы власти были осторожны. Как справедливо отметил в своей книге «Историческая многонациональность в России: политика, мораль, управление» Р.Г.Абдулатипов, причина была в том, что, опасаясь социального взрыва: «За злоупотребление в отношении инородцев (всех, в том числе и яхудов. - А.Я.) чиновники - вплоть до губернатора - жестоко наказывались».

Касаясь позиции Католической Церкви необходимо отметить, что только в октябре 1965 года Второй Ватиканский собор снял с евреев обвинение: «Хотя иудейские власти и их приверженцы настояли на смерти Христа, то, что было совершено … не может быть огульно вменено в вину ни всем жившим тогда иудеям, ни иудеям современным… Иудеев не следует представлять ни отверженными Богом, ни проклятыми, утверждая, будто бы это вытекает из Священного Писания…» [12]

Подчеркнем, что проблема взаимоотношений государства и еврейского сообщества будет оставаться, наряду с другими вопросами, в центре внимания данного исследования. В этой связи, очевидно, что присоединение Кыргызстана к России отвечало не только экспансионистским целям российской государственной власти, но и российского торгово-промышленного капитала, в том числе и еврейского. Кульджинский торговый договор 1851 года брал под защиту России оказавшихся в этом регионе подданных Российской империи. Среди них были и восточно-европейские евреи, которые сыграли существенную роль в упрочении в Кыргызстане не только российской государственной системы, но и в развитии здесь европейской светской культуры, продвигая «Запад» на «Восток».

К тому же Кыргызстан оказался на пересечении типологически-различных (локальных) цивилизаций: православной и исламской, а также привнесенной из Западной Европы католическо-протестантской (католицизм и протестантизм исповедовали немецкие колонисты и немногочисленные, но весьма влиятельные представители колониальной администрации). В результате евреям, в том числе находившимся на российской службе и оказавшимся в Кыргызстане, пришлось искать свое особое место и в силу этноконфессиональной принадлежности, и в силу особого социального статуса. Парадоксально, но политика царского правительства была более лояльна по отношению к коренному населению Туркестана (куда входили и яхуды), чем к приехавшим сюда ашкеназам. Попутно отметим, что правительство «не жаловало» и татар, распространяя на них Временное Положение 1868 года, ограничивавшее их переселение в Туркестан [13].

«Завоевание», «добровольное вхождение Кыргызстана в состав России», «присоединение», «альянс» и даже «отвоевание» и другие научные определения сложных военно-стратегических, социально-политических процессов как бы отодвигают на второй план вопрос - естественную и, более того, жизненно необходимую потребность любого этноса через взаимодействие обогатить свою культуру, разрешить многие свои проблемы как утилитарного, так и духовного порядка. Кроме того, как бы ни относиться к этим оценкам столь крупного общественно-политического явления в судьбах Кыргызстана, но очевидно, что за политическим фактором, как правило, исчезает из поля зрения один вопрос - о личности, судьбе конкретного человека. Его «малый жизненный мир» включал соседство земледельца и кочевника, чиновника и мещанина. В этом мире часто все политические катаклизмы отступали на второй план, заслоняемые обычными жизненными проблемами.

Вновь акцентируя внимание на общей проблеме диссертации, подчеркнем, что эти процессы коснулись представителей различных этносов, а не только евреев (например, русских, украинцев, белорусов, поляков, татар) и конфессиональных групп (например, католиков, старообрядцев), переселявшихся на новые территории из других регионов империи. Каждый из них нес определенный духовный багаж, характерный отпечаток своей субкультуры. Так, например, переселившиеся поляки и немцы-католики в большей степени, нежели другие этносы, олицетворяли здесь католический Запад в широком значении этого понятия, а татары и башкиры отражали сложное соотношение российского - восточно-европейского и исламского миров. Старообрядцы, наоборот, представляли в культурно-языковом и социально-бытовом отношении необычный осколок допетровской Руси [14].

В равной мере проблема соотношений своего и другого относится и к евреям, в значительной мере являвшимся представителями закрытой этноконфессиональной общины. В первую очередь это касается выходцев из западных губерний Российской империи. Эти территории, густо населенные евреями, представляли собой зону активного воздействия идей гуманизма, рационализации сознания. Они захватили значительную часть еврейского населения (в основном мужчин), способствуя возникновению печатной книжной продукции, которая уже в ХVII веке привела к появлению периодической печати на иврите и идиш. В результате после присоединения этих территорий к империи, евреи-мужчины оказались одними из самых образованных в России, а затем и предприимчивых представителей среднего класса. Так случилось, что именно этой части еврейского общества выпала миссия вхождения в мир Центральной Азии.

Следует отметить, что некоторым евреям пришлось это сделать не по своей воле. Дело в том, что отдельные евреи - так называемые кантонисты, оказались в Кыргызстане в составе российских войск в ходе его присоединения к России. Тому есть следующее объяснение: евреев с 1827 года на равных брали в российскую армию, часть которых насильно крестили в православие (выкресты). Из разряда кантонистов вышли офицеры, топографы, военные чиновники, лекари. Одним из первых в Кыргызстане летом 1854 года в составе экспедиции Воронина побывал А.Вараксин, воспитанник Тобольского полубатальона военных кантонистов. В течение последующих шести лет в составе различных экспедиций А.Вараксин изучал природу Северного Тянь-Шаня (1855-1860), Иссык-Кульской (1855, 1856, 1858, 1860) и Кочкорской (1860) котловин, Чуйской долины (1855, 1859, 1860), составлял топографические карты, которыми пользовались во время военных походов по Северному Кыргызстану и другие евреи: А.Броверман, Т.Гутмахер, М.Каменев, Ф.Мерешников, Г.Фридман [15]. Возможно, что водил по этим картам подразделения М.В.Грулев (принял православие), служивший затем в Туркестанском военном округе, а позже (в 1912 году) ставший генерал-лейтенантом российской армии [16].

А.Броверман, А.Вараксин, М.Грулев, Т.Гутмахер, М.Каменев, Ф.Мерешников, Г.Фридман все-таки были европейскими ашкеназами, чей индивидуальный и коллективный опыт отличался от опыта яхудов, которых, например, никогда не брали на службу в российскую армию, уравняв в этом с узбеками, таджиками, кыргызами, казахами. Уникальным случаем можно назвать участие яхуда Б.Юшваева в завоевательном походе генерал-майора М.Д.Скобелева против Кокандского ханства в 1876 году. Поход коснулся и приферганских регионов Кыргызстана. Позднее Ювашев поселился в городе Узгене, где «к старости он стал хлопотать о назначении ему пенсии. Туркестанская администрация, хотя и признавала его заслуги, в пенсии ему отказала, мотивируя отказ тем, что он обеспечивал себя торговлей» [17].

После присоединения Средней Азии к России местные ашкеназы наравне с другими переселенцами призывались в армию - в 1891 году из Аулие-Атинского уезда (куда входили северо-западные районы современного Кыргызстана) было призвано три еврея. Вполне возможно, что они могли участвовать в русско-японской войне, как оказавшийся позднее в Кыргызстане И.Гейзерикман. В Туркестане после присоединения к России стали оседать на постоянное местожительство вышедшие в отставку военные, в том числе офицеры из выкрестов, ремесленники, купцы первой гильдии и специалисты, имеющие степени кандидата или магистра. Из их числа был врач Шапиро, стоявший у истоков Джалал-Абадского курорта [18].

Поскольку социальное положение яхудов в Бухарском (где на них распространялось 21 ограничение в правах) и Хивинском ханствах оставалось достаточно тяжелым, был найден выход - в принятии российского подданства и, следовательно, уравнении в правах с населением российских владений края. Это вызвало миграцию евреев на территории, отошедшие к России, в том числе и в Кыргызстан. Бухарское ханство оставалось самостоятельным (но зависимым от России) государством фактически до 1920 года, что давало постоянный приток эмигрантов.

Возможность быстрой адаптации к внезапно меняющейся ситуации является одним из характерных свойств еврейского менталитета, выработанным в результате многочисленных хорбан - катастроф на пути этноса [19]. Однако, по всей вероятности, миграция из Бухарского и Кокандского ханств незначительно отразилась на культуре яхуди, так как переселение было не массовым, а фильтрованным и, безусловно, не хорбаном.

О внутренней жизни яхудов в одном из мест их активного оседания - в Оше известно очень мало. Между тем евреи (неизвестна их принадлежность - к ашкеназам или яхудам) жили там в 1880-е годы. В 1908 году яхуды уже четко зафиксированы в Оше как особая еврейская этногруппа [20]. Кстати, это опровергает опубликованное в журнале «Литературный Киргизстан» в 1989 году утверждение И.Аминова, что «В Киргизии яхуди впервые появились примерно в 1940 году» [21].

Характер их занятий можно представить довольно точно, если соотнести с информацией, что селились они в махалле, населенной преимущественно торговцами [22]. Кроме яхудов из числа российских подданных там проживала и другая группа яхудов, которых статистика учитывала в рубрике «иностранные подданные». По «Положению об управлении Туркестанским краем» 1887 года в городе Ош имели право жить и те яхуды, которые не могли доказать, что являются прямыми потомками уроженцев края. Они, как и китайские евреи, числились «иностранцами». С 1901 по 1909 год (а затем до 1910 года) им предписывалось переселяться только в три приграничных пункта - Ош, Катта-Курган и Петровско-Александровск, где проходила черта оседлости [23]. Были случаи высылки из городов Сыр-Дарьинской области бухарских евреев, для которых там тоже была введена черта оседлости, как характерный для властей Российской империи способ социальной изоляции евреев [24]. Безусловно, родом занятий и мировосприятием «иностранные» яхуды и российско-поданные яхуды ничем не отличались. Отметим, что Ош был в числе шести азиатских городов, где также разрешалось селиться чалла, то есть евреям, принявшим ислам, но из числа не принявших российского подданства.

Нельзя, конечно, всю историю и культуру Оша сводить только к истории евреев. Полиэтничный мир Оша сам по себе представляет огромный научный интерес как «островок» урбанистической доиндустриальной культуры в «океане» кочевой и оседло-земледельческой. Очевидно (и не только в связи с историей евреев в этом городе), что городская культура, как система ценностных ориентиров, как форма социальной организации, как хозяйственный организм и как специфический стиль жизни значительно отличается от сельской оседлой культуры. Еще разительнее эти отличия, если речь идет о сравнении урбанистической - городской культуры, с культурой кочевой, номадической. Тем не менее, история содержит немало примеров соединения, синтеза столь различных форм человеческой жизнедеятельности, столь разноликих образов мировосприятия.

Есть возможность подчеркнуть, что сформировавшийся в течение многих столетий пестрый состав населения Оша, включая и яхудов, существенно повлиял на функционирование различных сфер культуры, обогащение образов, техник и технологий. При анализе различных явлений культуры, в том числе художественной, можно также говорить об определенном изоморфизме (единообразии), отраженных в этих явлениях ценностей, смыслов, нравственных идеалов, присущих различным составным элементам полиэтнического мира этого города. Но, отражая процесс усвоения одним этносом ряда форм, черт культуры другого этноса, искусство каждого этноса и этногруппы сохраняло традиционные признаки отдельности (о чем свидетельствует установленный факт наличия у евреев Оша рукописной и хорошо орнаментированной Торы на иврите). Очевидно также, что домашняя утварь, ювелирные украшения, одежда яхуди несли яркий отпечаток традиционного типа, долгое время не допускавшего активного внедрения новаций. Так, например, только в конце XIX века при изготовлении хлопчатобумажных и шерстяных тканей ошские мастера стали использовать анилиновые красители и машинную технологию.

Разными путями приводила судьба в Кыргызстан ашкеназов, индивидуально переселявшихся из европейской части России и Закавказья. Российские евреи еще в прежних местах проживания в решении своих социальных проблем долгое время руководствовались «Положением об устройстве евреев» 1804 года, которое определяло черту оседлости, а выборность должностных лиц зависела от знания русского, польского или немецкого письменного языка. Хотя необходимо отметить, что «грамотность по-русски, по-немецки или по-польски» существенно отличалась от особенностей еврейского образования. Достаточно сказать, что еще в ХVI-ХVII веках в Бресте, Гродно, Пинске в религиозных учебных заведениях - хедерах и иешивах преподавали на иврите не только Талмуд, но и астрономию, медицину. Известно также, что эти учебные заведения постепенно стали раскрываться европейским новациям. Конечно, социально-политическую активность сдерживали традиции кагала (общины), и большинство ее членов не пытались изменить это положение.

Пользуясь сопоставительной методикой, подчеркнем, что традиционной общинной замкнутости придерживались не только евреи. Она была характерна для старообрядцев, немцев-меннонитов [25] и даже казаков в Кыргызстане [26].

Как отмечает исследователь: «Важнейшая характеристика традиционного общества - такой феномен, как "предписанная вера", то есть продиктованная, заданная извне принудительная форма религиозной жизни. Религия традиционного общества ориентирована на сохранение и поддержание сословно-иерархической системы, поэтому она не столько объединяет, сколько разъединяет людей» [27].

Но постепенно менялись условия - многие устои традиционного общества (где традиции «дедов» важнее, чем традиции «отцов») начинают трансформироваться, отразившись и на культуре местного еврейского сообщества. Причина - совпадение времени переселения в Туркестан европейских переселенцев с началом наиболее интенсивной еврейской миграции, изменившей не только российскую, но и мировую демографическую карту: если в 1880 году в России проживало более 53% всех евреев мира, то постепенно их численность изменялась. В 1881-1914 годы более 2,4 млн. евреев включилось в миграционный процесс. В качестве основного мотива переселения выступала индивидуальная заинтересованность евреев в улучшении экономического положения, одновременно размывая общинные стереотипы поведения. Основными центрами эмиграции стали не только восточные регионы Австро-Венгрии (в Кыргызстане тоже оказываются ее поданные-евреи [28]) и Румыния, но и западные районы России.

Понятно, что культура еврейских переселенцев из западных российских губерний была основана на несколько иных ценностях, чем распространенных на территориях, отошедших к Австро-Венгрии и Германии. Естественно, что в немалой степени это было связано с традиционной общероссийской моделью организации социума, иными особенностями интернационализации трудовых процессов, русской языковой средой. Именно поэтому не редкостью, а традицией для европейских первопоселенцев, в том числе ашкеназов, стало знание русского языка (условия жизни и утилитарные потребности формировали билингвизм), однако в их русской речи сохранялся местечковый диалект. Все это в комплексе сказалось на их самосознании, в частности - на процессе внедрения либеральных ценностей.

Особенно ускорился этот процесс, когда часть ашкеназов восприняла идеи обновления, выдвинутые движением «Хаскала». Из числа евреев, выступавших против существовавших в России ограничений на социально-политическую (преодоление «черты оседлости») и интеллектуальную свободу (право на получение образования), были врачи, провизоры, чиновники местной администрации. Разумеется, бизнес или продвижение по службе, живи они в европейских губерниях, были бы затруднительны, так как с 1889 года в Российской империи были введены ограничения: процентная норма для еврейских военных врачей, запрещение заниматься адвокатской практикой без особого разрешения Министерства юстиции и т.д. В Туркестане из-за потребности в специалистах и в свободных капиталах на этническое происхождение обращали гораздо меньшее внимания, хотя формально евреи, как указывалось в циркуляре Министерства внутренних дел от 22 марта 1907 года «за исключением точно указанных в законе категорий» вообще не имели права жить здесь. Но евреи находили выход из положения. Более того, предприимчивых евреев ценили. К примеру, особую благодарность первого генерал-губернатора Туркестана К.П. фон Кауфмана за проведение телеграфной линии через Сыр-Дарьинскую и Семиреченскую области заслужил купец Г.Хесин, а сам Кауфман видел «высокую полезность их (евреев-купцов. - А.Я.) в деле торговой жизни края и товарообмена с Россией» [29].

Ашкеназы, устремившиеся на вновь присоединенные к России территории, не ощущали здесь такой дискриминации, что существовала в прежних местах их проживания. С начала 1880-х годов евреи начинают активно селиться в уездных городах Кыргызстана, которые стали форпостами как российской государственности (по положению центрами уездов могли быть объявлены только города, что дало основание преобразовывать в них даже небольшие поселки), так и центрами перемещения экономической деятельности из аграрного сектора в промышленный.

Отметим, что преимущественная жизнь в городах и небольших местечках всегда являлась немаловажным отличием еврейской диаспоры [30]. К тому же согласно «Положения об управлении Туркестанского края» (1886) было подчеркнуто: «…приобретение земель и вообще недвижимых имуществ в Туркестанском крае лицами, не принадлежащими русскому подданству, а равно всеми за исключением туземцев и лицами нехристианских вероисповеданий, воспрещается». Рождение европейской по характеру элитарной культуры в Кыргызстане исторически обусловлено устройством новых уездных городов, в судьбе которых можно обнаружить и «еврейский след». Дело в том, что города получают свое развитие в Европе в Х - ХI веках, а спустя три столетия существенной прослойкой в них становится еврейское население, формируя вместе с другими этносами (при взаимной ассимиляции разнородных групп) особую - городскую форму культуры. Известно, что чем активнее этнос включается в процесс урбанизации, тем шире становится и диапазон культурных потребностей, разнообразнее обмен товарами и культурными ценностями. Следовательно: образование, информационная среда становятся широко доступными. Интересно, что из Европы эта форма городской культуры перекочевала при Петре I в Россию, а в ХVIII - ХIХ веках - на вновь присоединенные к России территории, меняя жизненный уклад большого числа людей.

Попутно отметим, что жизнь преимущественно в городах характерна не только для евреев, но и для татарского (правда, в особых, татарских слободках) и польского населения. А вот белорусы и немцы-меннониты, наоборот, предпочитали селиться в сельской местности Кыргызстана [31]. То есть интеграция в местное полиэтническое общество зависила от их положения в социальной, политической иерархии государства, индивидуальных - субкультурных особенностей.

Как уже было отмечено, евреи по сравнению с другими этносами Кыргызстана на протяжении всего времени отличались наибольшей урбанизованностью, что связано с историей диаспоры в других регионах ее проживания. Достаточно сказать, что только в белорусских городах от 40 до 50% населения составляли евреи, около 20% - русские, белорусы - 17%, а сами поселения представляли симбиоз западно-европейского и восточно-славянского типов с весьма специфической планировкой [32].

Конечно, в Центральной Азии существовала своя урбанистическая доиндустриальная культура, примером которой служит Ош и отчасти Узген, в которых, предполагаем, яхуды жили издавна. Она весьма отличалась от европейской, что фиксировали и приехавшие из европейских регионов рассеяния ашкеназов. В исторически короткий срок городское население в Кыргызстане стремительно выросло, хотя 1913 году горожане (в том числе и евреи) составляли здесь лишь 12% от всего населения [33].

Но это была активная среда, способствовавшая появлению как элитарной культуры, так и сохранению отдельных феноменов местечковой культуры, а в целом - расширению влияния урбанистической культуры на массовое сознание. Характерно замечание посетившего в 1885 году Каракол (с 1888 года - город Пржевальск) исследователя А.Н.Краснова: «При всей разнокалиберности населения, состоящего из сартов, татар, киргиз, таранчей, русских и дунган, все народности здесь подделываются под русские (в контексте российско-европейские. - А.Я.) порядки» [34]. Отсюда очевидно, что не только ашкеназы, но и русские, украинские, татарские, немецкие, польские переселенцы, поселившиеся в уездных городах Кыргызстана, образовавшихся после присоединения его к России, несли с собой совершенно иную систему ценностей, отраженную в различных сферах культур, в том числе в области изобразительного и декоративно-прикладного искусства. При этом переселенцы различного этнического происхождения долгое время сохраняли черты материковой культуры (в настоящее время значительно утраченные), в частности навыки вышивки тканей с характерными узорами, изготовления и росписи мебели, разных деталей экстерьеров и интерьеров жилых домов, культовых предметов и построек [35].

Безусловно, на фоне 700 тысяч коренного и 70 тысяч переселенческого населения численность евреев в уездных городах Кыргызстана до революции 1917 года была очень скромной. Однако иная ментальность, многие феномены хозяйствования, бытового уклада и, конечно, особенности конфессиональной культуры позволяют внимательно проанализировать историю развития еврейской диаспоры в этом крае.

Во многом показательна динамика еврейского населения Каракола, где в 1885 году жил только один еврей. В 1900 году их насчитывалось уже 7 (в том числе одна еврейка); в 1903 году - 15 (в том числе 6 женщин); в 1910 году - 31 еврей (из них 12 женщин); в 1913 году - 45 евреев, включая 19 женщин. Приблизительно такая же картина была и в Пишпеке, где в 1885 году жило 8 евреев, в том числе три женщины. Половая диспропорция, с преобладанием мужчин, наводит на вывод, что это были не вольные переселенцы (мигрировавшие семьями), а ассимилированные евреи - служащие администрации, направленные из центра страны. Конечно же, это были ашкеназы, так как чиновников-яхудов в то время еще не было. Эти сведения подкрепляются кратким анализом этнического состава жителей Оша в 1884 году, где помимо компактной массы постоянно проживавшего там коренного населения отмечены новопоселенцы в европейской - новой части города: русские, евреи, татары [36].

Однако чтобы новопоселенцам обосноваться в азиатском городе, необходимо было в течение некоторого (относительно длительного времени) построить жилища и создать всю структуру европейской части. Таким образом, можно утверждать, что ашкеназы (а не только яхуды) появились здесь раньше 1884 года. Причем, ашкеназы и яхуды были изолированы друг от друга в культурно-бытовой сфере. Пример тому - существование в Оше двух ареалов проживания евреев - типологически различных «западного» и «восточного» в соответствии с их функциональной нагрузкой. Одновременное существование двух типов мировоззрения (восточно-азиатского и западного-европейского) выражалось и в наличии двух частей: «старого города» и «нового (русского) города» с присущими им традициями, нормами; и в формировании новых синтетических явлений, отражающих определенную попытку диалога культур.

По российскому законодательству евреи заносились в отдельные списки (правда, весьма формальные), а в связи с активизацией антисемитизма их места проживания фиксировались также и в плановом порядке. Поэтому можно определить территории их проживания. Предоставленный А.Е.Захаровой «План-схема новой части города Ош. 1912 г.» указывает участки, принадлежащие и закупленные евреями А.Исааковым, Э.Балхиевым и другими.

Как было сказано выше, ашкеназы жили вместе с русскими, татарами в новой части города. К сожалению, пока невозможно выявить в Оше и других городах Кыргызстана старые жилые дома, принадлежавшие ашкеназам и яхудам. Но очевидно, что по облику и структуре дома и усадьбы русских, ашкеназов, поволжских татар, белорусов существенно отличались от жилищ узбеков, таджиков, кыргызов, а также яхудов. Допускаем, что в ряде случаев, как и у русских, украинских, татарских, белорусских переселенцев, у них сохранялись отдельные, но чрезвычайно характерные элементы внешнего и внутреннего облика жилищ, присущие местам исхода [37]. Старожилы свидетельствовали, что препятствием для осознания себя частью единой культуры даже в 1950-е годы были культурно-бытовые отличия ашкеназов и яхудов. О яхудах, например, говорили, что они: «едят на полу», то есть за низким столиком или на ковре - по-азиатски. Это ашкеназы считали противоестественным и «малокультурным» [38]. Логично предположить, что в конце ХIХ века подобные бытовые различия были еще более разительны.

В других регионах для домов ашкеназов были характерны большие окна при отсутствии сеней и палисадников, тогда как жилища яхудов были почти однотипны с обликом жилищ окружающего азиатского населения [39]. Отличия, конечно, были, как в структуре строения: дом должен был быть ниже мусульманского, так и в специальных аппликациях или росписях восточной стены (мурах). Естественно, что яхуды не могли селиться вместе с евреями-европейцами как из-за иной структуры жилища и усадьбы, так и различий в особенностях бытовой культуры. Тем более что яхуды жили только в определенных кварталах старого города, по сути, создавая там традиционные (как в местах прежнего проживания) социальные ниши.

Пока достоверно точно не установлена в старой части Оша территория Люли-махалля, где, по данным П.А.Мух, вместе со люли - среднеазиатскими цыганами жили и яхуды. О жизни люли известно, что поселились они в Оше в начале ХХ века [40]. В числе 33 известных на сегодня в науке кварталов Оша Люли-махалля нет, а в то же время известно, что в начале ХХ века яхуды жили вместе с узбеками, таджиками в махалля Сарай-Куча, населенной преимущественно торговцами [41]. Между тем нередко в других регионах Центральной Азии еврейские торговцы селились отдельно [42].

К сожалению, до сих пор не проведено комплексное историко-этнографическое обследование всех махалля Оша, поэтому гипотеза П.А.Мух о месте проживания яхудов в особом квартале пока не подтверждена. Кроме того, махалля Сарай-Куча оказалась застроена современными зданиями, а его жители расселились по различным районам Оша, в результате чего трудно среди старожилов выявить историю махалля.

В противоположность евреям часть переселившихся в Кыргызстан татар (особенно в сельской местности) активно ассимилировалась местным населением - кыргызами, узбеками, казахами. Так, например, С.М.Абрамзон отмечал факт быстрой ассимиляции поволжских татар в результате их повторного переселения в 1880 годы в Иссык-Кульский уезд. В результате татары окыргызились настолько, что, восприняв от кыргызского названия «ногой» (или «огой») общую фамилию Ногоевы, они вошли в состав семейно-родственной группы Ак-тюп рода Джельден - одного из подразделений племени бугу [43]. С яхудами (несмотря на то, что они проживали совместно с узбеками, таджиками в ошской махалля Сарай-Куча) подобного не происходило. Очевидно, что наряду со многими другими факторами главная причина была в отличие от татар, яхуды были «чужими» - иудеями.

На основании материалов Всероссийской переписи населения 1897 года трудно выявить численность всех этнолингвистических групп евреев, проживавших в Кыргызстане. Другие статистические материалы также не дают исчерпывающей информации о социальном статусе и имущественном положении различных частей еврейской диаспоры. Но отметим, что самая большая по численности и компактно проживавшая группа евреев из всех регионов Кыргызстана (в современных границах) была в Ошском уезде. В «Отчете уездного начальника» за 1898 год указывалось, что в этом уезде насчитывается 48 евреев, которые (за исключением двух человек) проживали в городе, потому что как при ханах, так и при царях проживать в сельской местности им запрещалось. Вблизи Оша, в местности Джидалик, существовало отдельное еврейское кладбище [44]. Его история пока не изучена, но, как свидетельствовал старожил А.Б.Шейнис, территория под кладбище была выкуплена у местных властей одним из зажиточных яхудов. Вряд ли это происходило в 1915 году (как указал информатор), поскольку евреи проживали там и ранее. И вероятно не у всех яхудов была возможность похоронить своих близких на малой родине - в Фергане (Скобелеве), Самарканде и Бухаре.

Если в Оше шло активное увеличение численности яхудов-переселенцев из Бухары и Самарканда [45], активно занимавшихся красильным производством, ростовщичеством и торговлей, то в Токмакском и Иссык-Кульском уездах яхуды до революции не проживали. Численность евреев во всех уездах возрастала за счет притока ашкеназов - ремесленников, торговцев и промышленников из европейской части России. Начиная с 1890-х годов, при оживлении торгово-промышленной деятельности, количество (хотя и небольших) торгово-промышленных предприятий здесь существенно увеличилось.

В первое время после присоединения к России относительно небольшая конкуренция и отсутствие значительных ограничений привели к увеличению численности евреев-торговцев и промышленников (что, впрочем, было характерно и для представителей других, «пришлых» этносов). Как отмечалось в одном из архивных документов в Семиречье: «продать хлеб, кроме евреев, некому - они одни забирают его - волей-неволей казак соглашается на все условия» [46].

Рост кустарных и промышленных предприятий способствовал развитию новых капиталистических отношений, увеличению числа промышленного пролетариата, служащих и инженеров, привлечению инвестиций из крупнейших российских, экономически развитых центров. В Ферганской долине по состоянию на декабрь 1889 года 693 торговых и промышленных заведений находилось в руках евреев. Широко было известно «Каспийско-Черноморское нефтепромышленное и торговое общество» (принадлежало барону еврею Ротшильду, приезжавшему в Туркестан), претендовавшее на майли-сайскую нефть. Широко известны были также Я.Бушман, Д.Ягудаев, А.Калонтаров, Ю.Давыдов, М.Ходжабеков и другие евреи, создавшие целую сеть предпринимательских структур, распространявших свою деятельность и на Кыргызстан. Так, в Ошском уезде и в районе Джалал-Абада одной из самых крупных заготовительных фирм, включавших и первичную обработку хлопка, был торговый дом Ю.Давыдова, а другой известный предприниматель из яхудов А.Пинхасов даже имел на хлопкоочистительном заводе в селе Наукент нефтяной двигатель [47]. В Узгене вел небольшую торговлю мануфактурным товаром яхуд Б.Юшваев [48].

В Пржевальске книжной торговлей занимался ашкеназ Б.О.Каган, судьба которого является типичной для приезжего еврея-предпринимателя. В этот город Каган приехал из Москвы и открыл в арендуемом доме аптеку. В уездном центре было несколько учебных заведений и, как правило, при каждом из них имелись бедно оснащенные учебниками и учебными пособиями библиотеки, которые не могли удовлетворить потребности учителей и учащихся. Поэтому инициатива Б.Кагана была весьма перспективной. Но в Российской империи вся издаваемая и реализуемая литература находилась под неусыпным надзором полиции. Провизор Каган написал прошение военному губернатору Семиреченской области с просьбой «открыть в городе Пржевальске торговлю учебниками для местных учебных заведений, а также учебными пособиями». Заведующий розыскным пунктом, тщательно изучив досье Кагана, немедля, под грифом «секретно», отправляет ответ в административный центр Семиреченской области: «Проживающий в городе Пржевальске провизор Борис Овсеевич Каган прибыл в Пржевальск 10 ноября 1910 года и за это время ни в чем предосудительном замечен не был, под судом и следствием не был и в политической неблагонадежности не замечен. Полагал бы торговлю учебными книгами разрешить». Любая торговая операция приносила в казну определенный доход и местная власть 11 июля 1914 года вручила провизору Б.Кагану «Свидетельство на книжную торговлю» [49].

Особенно активны были еврейские предприниматели на юге Кыргызстана. Так, одним из зачинателей хлопководства в Ферганской долине был яхуд Потеляхов [50], имевший свое представительство в Оше. А к 1913 году в Кызыл-Кие, Сулюкте, Таш-Кумыре, Майли-Сае и других населенных пунктах юга образуются крупные акционерные общества с участием российского и иностранного капиталов [51], где существенной была лепта и евреев.

В Токмаке имелось отделение Азово-Донского коммерческого банка, контрольный пакет которого принадлежал братьям Поляковым [52]. Дочерняя фирма «Зингер и К0» американской «Мануфактурной компании Зингер» имела среди 3 тысяч собственных магазинов в Российской империи [53] и несколько отделений в различных районах Кыргызстана, где вели выгодную распродажу швейных машин [54]. До наших дней в селе Ивановка Иссык-Атинского района сохранилось здание, принадлежавшее этой фирме [55]. Часто в качестве агентов и руководителей филиалов еврейские предприниматели и банкиры использовали соплеменников, соблюдая одну из заповедей - помощь единоверцам. Это, в свою очередь, рождало в местном сообществе определенное социально-психологическое напряжение, высветившееся в ошском погроме 1911 года.

В начале ХХ века евреи-предприниматели стали играть более заметную роль не только в социально-экономической жизни государства: «Богатые торговцы, механики и лица с университетским образованием могли селиться в любом месте империи <...> Процесс русификации, навязанный сверху так явно, становился более быстрым» [56]. Кантонисты (или «николаевские солдаты»), воспитанные в армии с 12 лет и крещенные, получили возможность сами выбирать место жительства. С 1882 года им разрешили зачисляться в купцы, которые по закону могли свободно передвигаться по стране. То есть сформировался новый слой, который постепенно освобождался от гнета российских антиеврейских законов.

Среди ашкеназов Кыргызстана имелась определенная прослойка мещан. Они оседали здесь на жительство, приобретая дома и другую недвижимость. Их имущественное положение было различным. Так, например, И.М.Аккерберг значился среди пржевальцев как избиратель выборщиков во II Государственную Думу (1907 год). Аккерберг не мог попасть даже в выборщики (кстати, в эту Думу были избраны всего четыре еврея, что, конечно, никак не отражало существующего в действительности пропорционольного соотношения евреев ко всему населению империи), но показательно то, что в число избирателей он попал на основе имущественного ценза (для этого нужно было иметь собственность, обложенную государственным налогом, и быть горожанином не менее года). В 1908 году супруги Аккерберг уже вносятся в списки домовладельцев. Но при этом они не входили в число лиц с большим достатком (с недвижимостью до 4 тысяч рублей).

Безусловно, таких, как супруги Аккерберг, постоянно или временно проживавших на этой территории мещан-евреев, было не очень много. Это объясняется тем, что, во-первых, большинство российских администраторов полагали, что намного легче экономически освоить этот регион, заселенный преимущественно кочевым и мусульманским населением (и даже провести ассимиляцию), с помощью русско-украинских (православных) переселенцев.

Необходимо отметить, что, перемещая избыточное трудовое население в новые регионы, российская правящая элита надеялась: ускорить процесс модернизации экономики, внедрения рационально образа жизни, утилитаризации массового сознания. Такая политика была направлена как на ускоренную интеграцию Кыргызстана с Россией, так и на искоренение кыргызских родоплеменных отношений, преодоление архаичных традиций, квалифицированных тогда как проявление «культурной отсталости».

Конечно, вопрос о том, расценивать последствия ассимиляционных преобразований кыргызской культуры как положительные или как отрицательные, проблематичен. В нем, вполне очевидно, сочетались различные тенденции. Но стоит заметить, что абсолютизация любой из двух возможных точек зрения чревата серьезными ошибками в оценке культуры Кыргызстана, а они, в свою очередь, могут иметь далеко идущие негативные последствия.

Туркестанский край стали заселять, в основном, православными крестьянами из центральных губерний Российской империи. Более того, христиане имели немало преимуществ и особых прав. Судебное устройство предполагало, например, более суровое наказание за убийство лица христианского вероисповедания (особо опасное преступление), нежели иной веры [57]. Яхуды наравне со всем туземным населением привлекались не так называемому народному суду, а областному за преступления против христианской веры [58].

Во-вторых, евреев, стремившихся начать свое дело на новых землях, в то время мало привлекал Кыргызстан (и в целом Туркестан), прежде всего из-за непривычных (для евреев) природно-климатических условий, которые, безусловно, влияли на их адаптацию. Носитель одной культурной программы, где даже в песнях и поэтических образах отражалась конкретная ландшафтная среда: неторопливое течение рек или поросших лесом холмов (с них начинается первый системообразующий социокультурный слой, на котором и произрастает самобытность этносов), с трудом привыкал к пространству гор и степей, бурному течению местных рек. Если уж и селились ашкенази, то они были вынуждены ассимилироваться, а иногда и полностью раствориться в общероссийской переселенческой среде (опиравшейся, в основном, на европейские нормы). Попутно отметить, что в других местах проживания (компактного) евреев сохранению их обособленности способствовали кагалы [59].

Процесс интеграции евреев начался вскоре после их переезда в Кыргызстан, растянувшись на многие годы. Удивительный факт, например, приводит Д.Айтмамбетов, утверждая, что кыргызский музыкант-комузист С.Алыкеев еще в молодости (он родился в 1878 году), благодаря знакомству с гармонистом из Токмака, научился еврейской мелодии и исполнял ее на комузе [60]. Адекватное переложение еврейской мелодии на комуз затруднительно, если не сомнительно, поскольку этот кыргызский инструмент по своему строю не приспособлен для воспроизведения еврейской мелодии. Но факт попытки симптоматичен в плане отражения воздействия культур. Во всяком случае, отметим, что во второй половине XIX-начале XX веков культурные и социально-психологические потребности всего полиэтнического общества в новых формах отражения окружающего мира начинали формироваться через восприятие идей и инновационных технологий от тех этносов, что поселились здесь. Но этот процесс шел экстенсивными мерами, в том числе через культурное просветительство неорганизованных форм.

Контакты европейских переселенцев, в том числе и ашкеназов, с коренными жителями - кыргызами, узбеками, таджиками и представителями других этносов носили преимущественно дружелюбный, неантагонистический характер - традиции гостеприимства, межплеменного союзничества и прагматизм приносили свои плоды. Сама жизнь, ее прагматические потребности и утилитарные интересы заставляли евреев строить конструктивные отношения с иноверцами-мусульманами - коренным населением и христианами-переселенцами. А присущая кыргызам и многим пришлым этносам культурно-адаптационная пластичность, происходящая не столько из ментальных оснований, сколько из утилитарных потребностей, ускоряла процесс налаживания взаимовыгодного сотрудничества. Попутно отметим, что в иных случаях, как, например, со старообрядцами, изолированность сохранялась [61].

В остальных случаях культурно-экономические связи стояли у истоков нравственных исканий обеих групп контактеров, так как совместная жизнь, взаимовыгодное разделение труда создали условия для более тесных, дружественных отношений. Вот что советовал староста-старожил новоселам: «Мы должны уважать киргизов, ведь мы приехали не на время: надо жить в мире». Обстоятельства жизни складывались так, что все этносы - пришлые и коренные - вынуждены были адаптироваться друг к другу, к иным условиям и формам хозяйственно-культурной деятельности. В ряде случаев, как, например, при совместном проживании кыргызов и украинцев, немцев, русских, татар, это приводило к культурной диффузии [62]. Совместная жизнь приучала к толерантности, а принадлежность к различным культурно-хозяйственным типам естественно воплотилось в принцип взаимодополнительности в экономической деятельности (каждый должен делать то, что лучше отвечает традиционному воспитанию и складу ума, многовековому опыту и приобретенным навыкам). Это способствовало появлению не только новых понятий, но и иного типа мышления у бывшего кочевника - оседло живущего человека. В этой ситуации многие ашкеназы постепенно изменяли свою социокультурную ориентацию, отказываясь даже традиционной обособленности. И это обстоятельство не исключение - во многих случаях генетически-, цивилизационно-, ценностно- далекие культуры не только взаимообогащаются за счет прямых заимствований, но и ищут точки сопряжения, проходя порой и через конфликт.

Долгое время, как уже было указано, право на переселение в Туркестан имели преимущественно православные, а представителям нетрадиционных для региона конфессий это было запрещено. И только с ратификацией Высочайшего Указа 1905 года о веротерпимости с католиков, лютеран, иудеев были сняты последние ограничения в расселении по краю. Сняты были ограничения с переселения в Туркестанский край и с татар, которых только в Оше в 1910 году насчитывалось 2,2 тысячи человек [63]. Причина снятия ограничений на переселение неправославных - острая потребность в рационально мыслящих и квалифицированных специалистах: врачах, инженерах, учителях, мастеровых и ремесленниках.

Число подобных специалистов (в том числе евреев) особенно увеличилось накануне и в годы Первой мировой войны, хотя и связано с ее тяготами. Отступление российских войск из Галиции сопровождалось эвакуацией на Восток, а под предлогом политической неблагонадежности было организовано массовое выселение евреев Царства Польского, Курляндской, Ковенской и других губерний [64]. В 1915 году правительственным циркуляром наконец-то была отменена черта оседлости, что сделало миграцию свободной. Кроме того, в Туркестан постоянно шла нелегальная иммиграция евреев из Ирана и Ирака (в том числе и насильственно обращенных в ислам евреев - джадид аль-ислам [65]), не встречавших здесь жесткого прессинга.

Таким образом, процесс внедрения европейских ценностей в жизнь коренного населения в ходе присоединения этого края к России имел и определенный, хотя и малый, отпечаток еврейского воздействия. Очень отстраненно, опосредованно касались этой проблемы яхуды. В противовес этому евреи-ашкеназы активно постигали мир Востока.

Но, несмотря на малочисленность и различную степень ассимиляции, ашкеназы и яхуды внесли определенный вклад в дело упрочения российских интересов в Кыргызстане.

[Guest Эльтебер]

2.2. О традиционных ценностях еврейской культуры

Остается острым вопрос: что считать традиционной еврейской культурой - социальный опыт коллективного существования и обычаи, сформированные евреями в результате тысячелетнего странствия по миру с Ветхим Заветом в руках, веру, которая помогла вынести все испытания на этом пути, или нечто иное?.. Взглядов на проблему всегда было много. Исходя из того, что известно о вкладе евреев в культуру Кыргызстана, можно сделать вывод о многомерности этого понятия. Оно условно: еврейская культура одна, но еврейских субкультур много, поскольку испанский еврей-картограф, принявший католицизм А.Крескес и белорусский еврей З.Амитин-Шапиро несли неповторимый отпечаток времени и своеобразия духовного потенциала своих стран. Выше приводилось мнение Ш.Дубнова о том, что еврейский этнос в развитии вышел на духовный фазис. Автор относил сказанное к европейскому еврейству, но цельность, благодаря верности религиозному началу, отмечена и у других еврейских этногрупп: «Чем бы он (еврей. - А.Я.) ни занимался, и каким бы незавидным ни казалось со стороны его существование, он сознает огромную важность цели, поставленной перед ним Всевышним, и его жизнь полна значения и смысла» [1].

Определенно, что является общим у всех евреев, так это традиционная ориентация на ценности иудаизма и еврейской культуры. Поскольку наука Кыргызстана советского периода этот вопрос рассматривала в определенном смысле достаточно односторонне, воспользуемся возможностью выявить факты присутствия здесь иудейских религиозных воззрений. Говорить об этом необходимо, поскольку в данной сфере историко-культурного прошлого «зияют окна незнания».

Основополагающие нормы религиозной жизни являлись важным условием сохранения еврейского этносознания, еврейской традиции, которую рассматриваем как культурный механизм, в функции которого входит упорядочение, закрепление и воспроизводство в новых поколениях социально-культурного, в том числе и религиозного опыта.

Отметим, что правила религиозной жизни охватывали индивидуальное и социальное поведение, определяя во многом духовную жизнь иудея, даже вдали от Израиля, независимо от этнолингвистической принадлежности (яхуды, ашкеназы, горские, грузинские) или даже сектантов от иудаизма - караимов. История различных групп диаспоры вдали от материковой культуры удивительно своеобразна и индивидуальна. Она во многом зависит от этнического окружения, так же как помимо своей воли художник рисует человека иной расовой, этнической, культурной принадлежности в соответствии со своим восприятием окружающего - привычного мира. Но и на фоне многих других этносов еврейский оказывался чрезвычайно устойчивым, не утратившим ни своей культуры, ни определенных социально-экономических позиций, несмотря на существовавшее сильное иноэническое давление.

О культуре яхудов, бытовавшей на территории Кыргызстана, как уже говорилось, известно очень мало. Между тем культура яхудов имеет уникальный опыт развития, свою особую структуру. Ее, безусловно, нужно исследовать как целостную систему, хотя нам известны лишь отдельные ее элементы, не позволяющие, к сожалению, реконструировать общую структуру. Отметим, что следы воздействия исламского окружения были достаточно сильны. Например, многие яхуды носили исламизированные библейские имена: Юсуф (Иосиф), Якуб (Иаков), Аврохом (Авраам), хотя встречались и традиционные: Моше, Давид, Симон и другие [2]. Информаторы, помогавшие П.А.Мух в составлении генеалогий нескольких семей ошских яхудов, отмечали, что их предки имели и мусульманские имена (особенно распространены были традиционные персидские и тюркские).

Некоторые пожилые информаторы свидетельствовали, что фамилии у яхудов появились только во время присоединения Туркестанского края к России и играли весьма ограниченную роль в социальной жизни. Поэтому носители одной фамилии могли не быть родственниками и поэтому до сих пор могут свободно вступать в браки. Очень сильно был развит культ предков, формируя один из тех бессознательных комплексов, которые являются отражением многовекового социального опыта. Это проявляется и в том, что некоторые пожилые информаторы указывали на существовавшую обязанность левиратного брака в случае смерти старшего брата. Раньше в подобной ситуации разрешалось многоженство [3].

Известно, что у яхудов местный колорит проявился даже в ритуально-обрядовой стороне. Так, у общееврейского праздника Шавуот (праздника Пятидесятницы в память о даровании Закона на горе Синай) существовало местное (используемое женщинами и детьми) название - «Гули сурх» и связано оно, по времени, с цветением плодовых культур согласно местного природного цикла [4].

Из рассказов старожилов, собранных П.А.Мух, явствует, что ошские яхуды обязательно соблюдали шабат, отмечали в семье еврейские праздники, и, как положено в эти дни, не работали и не занимались делами. Лучше всего сохранились особенности кухни яхуди, где есть и рыбные блюда, которые почти не встречаются у окружающих тюркских этносов. Яхуды при приготовлении блюд использовали наряду с куриным мясом и мацой хлопковое масло, местные овощные и злаковые культуры [5].

Исследователи отмечали немало заимствований яхудов у узбеков, таджиков, туркмен. Даже поклонялись они иногда мусульманским святыням Бухары и Самарканда, считая своими. Их фольклор, например, состоял в значительной степени из притч, волшебных и бытовых сказок, песен, пословиц, схожих с таджикскими [6]. Можно только предполагать, с каким удовлетворением встречали яхуды в кыргызском, таджикском, узбекском фольклоре и топонимах Оша знакомый образ царя Соломона. Параллельно отметим, что образ царя Соломона широко распространен и в фольклоре многих азиатских и европейских этносов, переселившихся в Кыргызстан.

Примечательно, что сказки на библейские темы, начинавшиеся с традиционной присказки «буд-набуд» (было-не было, жил-был) сочетались с сюжетами арабских сказок из «Тысяча и одной ночи» [7]. Музыкальный фольклор яхудов (особенно такой жанр, как шаш-маком) в интерпретации певцов-хафизов напрямую заимствован у узбеков и таджиков. Отмечается также заимствование лекарями-дауханами у мусульман заклинаний (хотя и произносились они на иврите), что, очевидно, является отголоском более древних анимистических и фетишистских представлений местного населения. Исследовавший народную медицину яхудов З.Л.Амитин-Шапиро фиксировал немало самобытных элементов, свидетельствующих о глубоких познаниях в отдельных вопросах врачевания, принесенных из древности и средневековья [8]. Столь же своеобразным сплавом азиатских и ближневосточно-еврейских элементов отличается свадебный обряд яхудов, сохранившийся с небольшими изменениями до настоящего времени [9]. Яхуды носили одежду, явно схожую с одеждой окружающего населения [10]. Это был традиционный азиатский халат, подпоясанный веревкой (как уничижительный символ отличия от мусульманина), и «телпак» - черная конусообразная, с узкой меховой оторочкой, шапка [11]. Более того, как считает исследователь среднеазиатской одежды Ф.Д.Люшкевич, «телпаки каракули» (близкая по цилиндрической форме к персидской шапка) является не только признаком отличия в вероисповедании, но и в какой-то мере консервацией тех элементов культуры, которые принесли яхуды при переселении в Среднюю Азию. Отметим, что «перенос» образцов традиционной одежды в новые края характерен для старообрядцев, казаков, украинцев, белорусов, немцев [12], а не только евреев-яхудов.

Ашкеназы же (по свидетельству старожила М.Н.Любимовой), жившие в Кыргызстане в конце ХIХ-начале ХХ века, как правило, мало отличались одеждой и внешностью от горожан-европейцев. Хотя хорошо известно, что в традиционно еврейских регионах Российской империи иудеи придерживались религиозных отличий в ношении молитвенных шалей с кистями (талит, талес, арбаканфес и др.), обязательных головных уборов (кипа) как на улице, так и в помещении. А мужчины часто отпускали бороды и пряди волос на висках (пейсы). Ашкеназский мужской костюм дополняли черные брюки, длиннополый кафтан (лапсердак), подчеркивавший приверженность этническому началу.

Забегая вперед отметим, что все-таки эти элементы традиционного облика можно было увидеть в Кыргызстане (по крайней мере в Оше) - в годы Второй мировой войны, когда сюда эвакуировалось большое число белорусских, украинских и польских евреев.

Но, просмотрев в госархивах Кыргызстана и в семейных альбомах сотни фотографий конца ХIХ-начала ХХ века, ничего подобного не встретили. Если на них был запечатлен местный еврей-ашкеназ, то одеждой он не выделялся. Более того, известно, что живший в Пржевальске портной Штейнфель был мастером по пошиву только европейского модного платья.

Ко времени появления ашкеназов переселенческое население имело немало отличий от коренного населения не только по языку, но и по мировоззрению. И все же регион отличался большой веротерпимостью: слишком много религий пересекалось в прошлом, а кочевое население не отличалось скрупулезной приверженностью к исламским догмам. В Российской империи, отметим, ислам находился на положении «терпимой» религии, чего нельзя было сказать об иудаизме.

Все это учитывалось в проведении государственной культурной политики России (религиозно-государственной доминанты). Естественно, что православие, игравшее вообще решающую роль в формировании специфики российской цивилизации, занимало в этой политике вполне определенную роль. Так, преимущественное право на поселение в Туркестане имели православные, где только одна господствующая Православная Церковь имела право убеждать последователей иных христианских исповеданий и иноверцев к принятию ее учений. Тем не менее, религиозным институтам (церкви, синагоге, костелу) отводилась важная социально-культурная функция: они не только регистрировали, но и освящали брак, рождение и смерть паствы.

Другой вопрос - насколько заданная государственной властью политическая линия реализовывалась на практике. Необходимо подчеркнуть, что многие чиновники полагали: путь ассимиляции как евреев-ашкеназов, так и «туземцев» (к которым причисляли кыргызов и яхудов) будет весьма короток, так как «отсталая» (по их мнению) культура должна отступить перед православной. Вот что писал, например, токмакский уездный начальник Г.С.Загряжский в «Туркестанских ведомостях»: «Мы уничтожим имя киргиза, такова судьба истории, но мы не уничтожим народа, мы примем его в свою плоть и кровь, дадим ему когда-нибудь истину евангельского учения и приобщим этих детей пустыни к тому торжественному ходу человеческого гения, в котором мы сами участвуем» [13].

Отметим, что пытались пропагандировать протестантизм среди кыргызов Таласской долины англичанин Бродбент, немцы из Германии Я.Реймер и Я.Крекер, местный житель Г.Янтцен [14]. Вскоре подобных Загряжскому, Бродбенту, Реймеру, Крекеру, Янтцену европоцентристов - администраторов и миссионеров постигло разочарование: сторонников христианства среди туземцев не прибавилось, так как сильным оказался «код» их культуры, «вязки» путы традиционализма, прочна вера в заповеди предков. Государственная власть стала ограничивать прозелитизм, хотя очень желала, чтобы ценности западной цивилизации как можно скорее были привиты на местную почву.

На фоне господствовавшей в России уваровской идеи триединства: «православие, самодержавие, народность» евреи (составлявшие в конце XIX века лишь 6,3% от всего населения империи) повсеместно вынуждены были принимать навязанные властью «правила игры», подстраиваться, как и другие этнические меньшинства. Но даже в таких далеких (от традиционных регионов распространения иудаизма) регионах, как Кыргызстан, многие втайне сохраняли свою ориентацию на иудаизм, на его ценности. Первопоселенцы обслуживались (окормлялись) традиционной религией, которая не просто помогала выстоять в чужом для них мире - она служила своеобразным фундаментом для культурного «гетто». Так один из способов разрешения культурных противоречий - «геттоизация» - показывает, как в условиях иноязычного окружения еврейский этнос сохранял себя, одновременно формируя этническую установку - отдельность.

Объединение иудеев в иноэтническом мире - реальность. Так, в 1897 году в уездном городе Ош все жившие там 46 евреев указали, что исповедуют иудаизм [15]. Хотя они принадлежали к различным социальным группам, в том числе к служилой интеллигенции, но таким способом подчеркнули свою традиционную конфессиональную приверженность. Попутно отметим, что введение в перепись разделений по этническому и конфессиональному признаку в других регионах позволяло властям выявить перемену веры у части евреев.

Известно, что яхуды в Оше конфессионально отделялись от мусульман [16], но фактически были ориентированы (как и мусульмане) на следование многим ценностям традиционного общества, где религия занимала одно из ведущих мест. Другими сведениями о религиозной жизни евреев-ошан, к сожалению, мы не располагаем. Не знаем, имелись ли у в иудеев Оша тфилины - коробочки с текстами повеления «И люби господа, Бога твоего, всем сердцем твоим…», которые крепятся ремешками к голове и к правой руке во время определенных молитв (хотя известно, что евреи Бухары их носили), мезузы (свиток пергамента из кожи чистого животного, содержащую часть молитвы «Шма Исраэль...»), меноры (ритуальные светильники) и другие атрибуты культа. Но о том, что иудаизм функционировал не только в Оше, но и в Пишпеке, свидетельствует религиозная литература с комментариями и датированными замечаниями, хранящаяся в синагоге. Логично также предположить, что если вся семья раввина Левина состояла в активе верненской синагоги, то служивший в Пржевальске старший сын раввина - Абрам также соблюдал традиционные обряды.

С удовлетворением многих религиозных запросов у иудеев были проблемы. Так как ближайшие синагоги были только в Верном (существовала с 1884 года), Ташкенте (с 1899 года эта синагога духовно окормляла всех ашкеназов края), Самарканде и Скобелеве (Фергане), куда лишь изредка могли выезжать местные евреи по торговым или служебным делам.

Очевидно, что, собираясь для соблюдения ритуалов по частным домам (поскольку официальной синагоги не было), евреи в ряде случаев вынуждены были выходить и за их пределы. Например, как бы ни был ассимилирован еврей, хоронили его в соответствии с иудейскими традициями и поэтому евреи вынуждены были создать особое, похоронное братство. Об этом свидетельствуют не только воспоминания старожилов, но и еврейские части кладбищ в некоторых населенных пунктах.

Отметим, что еврейская часть имелась и на одном из мусульманских кладбищ Пишпека (в начале ХХ века в городе было два мусульманских и христианское кладбища) [17]. Евреи предпочитали хоронить своих покойников именно там, поскольку погребальные обряды (в саване и т.д.) во многом схожи. Кроме того, известно, что местные яхуды нередко просили похоронить их на родине предков - в Самарканде и Бухаре [18]. А уж если еврей был набожным человеком (согласно представлениям он постоянно пребывает в общении с богом [19]), то вся диаспора принимала участие в похоронах.

В местах традиционного проживания общинность поддерживалась специфическими институтами еврейства: кагалом (выборным органом самоуправления); системой налогообложения; традициями воспитания. Духовный глава общины - раввин, отвечавший не только за синагогу, но и за образование, требовал, чтобы школьное обучение в хедере для мальчиков было обязательным. Тем более, что в своде религиозных предписаний «Шулхан арух» указывалось: «...начальные школы должны быть в каждом городе: если же где-нибудь их нет, то жителей этого города предают херему (отлучению), пока не пригласят учителя» [20]. Но то, что в условиях компактного проживания являлось обязательным, то подобная социокультурная поведенческая модель в условиях дисперсного проживания евреев в Кыргызстане была недостижима. Как уже отмечалось, синагог и духовных школ (хедеров) здесь не было. Тем не менее никто в ближайших религиозных центрах (в Ташкенте, Верном и Самарканде) не собирался отлучать местных евреев от еврейства.

Между тем (в сопоставлении с евреями) у некоторых некоренных этносов Кыргызстана существовала социально-культурная структура, не позволяющая расстаться в условиях диаспоры с некоторыми этническими константами. Так, например, у местных татар с 1874 года имелись старометодные школы, а позже и новометодные школы и медресе с татарским языком обучения, что в определенной мере сказалось на формировании иного, чем у евреев, диаспорного мышления.

Конечно, каждый иудей был обязан индивидуально дать ребенку начальные сведения о вере. Но именно в условиях дисперсного проживания эта традиция, как правило, начинает исчезать, подтверждая известную в науке аксиому, что в любой традиции присутствуют активная и консервативная составляющие одной упорядочивающей и смыслополагающей функции.

Традиция религиозного воспитания у ашкеназов продолжала оставаться, но несколько в иной, модернизированной форме. У яхудов, наоборот, было больше возможностей для поддержания консервативных этноконфессиональных традиций. Так, например, в Самарканде с середины ХIХ века действовал хедер для мальчиков, где шло обучение основам иудаизма. Дети из числа яхудов должны были не только знать язык, но и уметь читать, писать на еврейско-таджикском буквами еврейского алфавита. Отсюда можно понять, почему знает иврит ошский таджик Танхо Закиров, которому (скорее всего через еврейско-таджикский диалект) его обучила бабушка-яхудка, прожившая долгие годы изолированно от еврейской среды - в селе Араван, и похороненная как мусульманка.

Владение русской грамотой среди яхудов в начале ХХ века было очень низким, а число обучающихся в европейских (в том числе русско-туземных) школах скромно. Из материалов однодневной переписи начальных школ в Туркестане явствует: на сто евреев (в основном яхуди - А.Я.) приходилось только 2,26% учащихся [21].

Если у малоассимилированных яхудов и даже у ашкеназов поддержание норм общинной жизни было жизненной потребностью, то у европеизированных чиновников-ашкеназов это становилось весьма затруднительным. Внешне не выделяясь среди прочих европейцев, многие чиновники-ашкеназы поддерживали еврейские традиции только внутри семьи. В центре края - в Ташкенте находилась зарегистрированная властью синагога ашкеназов, во главе с главным раввином Туркестана. Необходимо отметить, что вообще-то синагоги являлись автономными организациями, и должность главного раввина Туркестана необходима была для разрешения вопросов между администрацией края и еврейским населением, а не для внутриконфессиональной жизни. Ташкентскую и Верненскую синагоги посещали или поддерживали пожертвованиями все слои диаспоры, независимо от этнолингвистических и социальных особенностей, включая и чиновников краевой, областных и уездных администраций. К сожалению, автором не найдено документальных подтверждений того, что в дореволюционное время в Пишпеке (как указывают С.Бегалиев и С.Дюшенбиев [22]) существовала синагога. Религиозность евреев поддерживалась здесь иным способом - индивидуальной верой. Об этом свидетельствуют замечания на полях религиозных книг, хранящихся в синагоге Бишкека - многочисленных Талмудов, Сидуров, Сеферов и других книг, изданных на иврите или идиш в Киеве, Варшаве, Вильнюсе (Вильно), Житомире, Иерусалиме в 1838-1916 годах.

Отметим, что в Кыргызстане в это время появляется определенное количество литературы о евреях и иудаизме как на русском языке, так и на иврите и литературном идиш, изданных в Варшаве, Лодзи, Кракове. Некоторые из местных православных священников и монахов основанного в 1882 году Свято-Духовского миссионерского (православного) монастыря (располагавшегося предположительно в той части побережья Иссык-Куля, что в ХIV веке указывал Авраам Крескес как место захоронения «тела св. Матфея, апостола и евангелиста») знали священный язык Ветхого Завета, а также занимались постижением мудрости этой вечной книги. Известно, что в 1915 году царскими властями России запрещалось использовать иврит в печати и частной переписке [23], что коснулось и евреев Кыргызстана. В столичной синагоге есть книги с вклеенными рукописными листами самодеятельных переводов на идиш, пометками и замечаниями на полях страниц. Интересен экземпляр изданной в 1901 году Торы на иврите, где вклеено несколько страниц на польском языке. На этих страницах дан комментарий к тому, что нужно делать при чтении молитвы в субботу, зажигая свечи. Есть там и несколько книг на еврейско-таджикском диалекте. Это подтверждает, что использовавшийся в религиозной практике язык яхудов опирался на определенное число печатных источников, издававшихся в 1890-1914 годах в Иерусалиме. Среди них находилось и очень показательное издание - «Таджикско-иврит-русский словарь», свидетельствуя о сложных трансформационных процессах в среде яхудов.

Необходимо сказать, что в Кыргызстане стали появляться субботники (так называют «иудействующих» сектантов из числа русских и украинцев). С точки зрения ортодоксального иудаизма переход в иудаизм (и еврейство) не поощряется, но он имел место в Нижнем Поволжье и на Кавказе [24], откуда субботники стали переселяться индивидуально и семьями в Среднюю Азию. Вряд ли они принимались когда-либо в местные еврейские сообщества, поскольку и сейчас в местную синагогу приходит на богослужения один из субботников, но к Торе он не допускается.

Конфессионально-культурная пестрота, свойственная Кыргызстану в целом, способствовала процессу аккультурации, то есть активному заимствованию ряда норм и ценностей местной культурной среды. Иные из форм традиционной культуры демонстрировали плавное перетекание в иную природную и этническую среду.

Не разделяя позиций ни ярых сторонников сионизма, ни заядлых юдофобов и антисемитов, попробуем непредвзято взглянуть на некоторые процессы, происходившие в диаспоре, и соответственно - в еврейской культуре Кыргызстана.

В дореволюционной «Еврейской энциклопедии» сказано, что под антисемитизмом «разумеют вражду к евреям». Существует, к сожалению, до настоящего времени, предубеждение, будто евреи, всюду приобретая господство, влияют разлагающе на политический и социальный строй тех стран, в которых они живут, подрывая благосостояние коренного населения. Свою форму проявления это предубеждение имело и в Кыргызстане, что было связано с многими особенностями жизни евреев в сложных условиях. Отметим, что в дореволюционное время евреи выделялись в документах отдельной строкой - по национальности и вероисповеданию. Так, например, в письме туркестанского генерал-губернатора семиреченскому губернатору в августе 1910 года предписывалось: «…к 1 сентября представить список проживающих во вверенной Вам области евреев». Заметим, что в статистических материалах того времени выделялось семь категорий: местные евреи; бухарские евреи, принявшие российское подданство; пришлые евреи из разных местностей империи; евреи, живущие в крае в силу образовательного ценза; бухарские и вообще азиатские евреи, не принятые в российск�