Уход калмыков из России в Джунгарию под предводительством хана Убаши

[Гость Жентос]

"Самым достоверным и беспристрастным известием о побеге калмыков обязаны мы отцу Иакинфу, коего глубокие познания и добросовестные труды разлили столь яркий свет на сношения наши с Востоком. С благодарностию помещаем здесь сообщенный им отрывок из неизданной еще его книги о калмыках.

Нет сомнения в том, что Убаши и Сэрын предприняли возвратиться на родину по предварительному сношению с алтайскими своими единоплеменниками, исполненными ненависти к Китаю. Они, вероятно, думали и то, что сия держава, по покорении Чжуньгарии, вызвала оттуда свои войска обратно, а в Или и Тарбагтае оставила слабые гарнизоны, которые соединенными силами легко будет вытеснить; в переходе же чрез земли киргиз-казаков тем менее предполагали опасности, что сии хищники, отважные пред купеческими караванами, всегда трепетали при одном взгляде на калмыцкое вооружение. Одним словом, калмыки в мыслях своих представляли, что сей путь будет для них, как прежде всегда было, приятною прогулкою от песчаных равнин Волги и Урала до гористых вершин Иртыша. Но случилось совсем противное: ибо встретились такие обстоятельства, которые были вне всех предположений.

Чжуньгарское ойратство на Востоке, некогда страшное для Северной Азии, уже не существовало; и волжские калмыки, долго бывшие под российским владением, по выходе за границу, считались беглецами, коих российское правительство преследуя оружием своим, предписало и киргиз-казакам на каждом, так сказать, шагу остановлять их вооруженною рукою. Китайское пограничное начальство, по первому слуху о походе торготов на Восток, приняло с своей стороны все меры осторожности, и также предписало казакам и кэргызцам не допускать их проходить пастбищными местами; в случае же их упорства отражать силу силою.

Мог ли хотя один кэргызец и казак остаться равнодушным при столь неожиданном для них случае безнаказанно грабить?

Российские отряды, назначенные для преследования беглецов, по разным причинам, зависевшим более от времени и местности, не могли догнать их. Бывшие Яицкие казаки в сие самое время начали уже волноваться и отказались от повиновения. Оренбургские казаки хотя выступили в поход и в половине февраля соединились с Нурали, ханом Меньшой казачьей орды: но, за недостатком подножного корма, вскоре принуждены были возвратиться на границу. После обыкновенных переписок, требовавших довольного времени, уже 12 апреля выступил из Орской крепости отряд регулярных войск и успел соединиться с ханом Нурали: но калмыки между тем, подавшись более на юг, столько удалились, что сей отряд мог только несколько времени, и то издали, тревожить тыл их; а около Улу-тага, когда и солдаты и лошади от голода и жажды не в состоянии были итти далее, начальник отряда Траубенберг принужден был поворотить на север, и чрез Уйскую крепость возвратиться на Линию.

Но киргиз-казаки, несмотря на то, вооружились с величайшею ревностию. Их ханы: Нурали в Меньшой, Аблай в Средней и Эрали в Большой орде, один за другим нападали на калмыков со всех сторон; и сии беглецы целый год должны были на пути своем беспрерывно сражаться, защищая свои семейства от плена и стада от расхищения. Весною следующего (1772) года кэргызцы (буруты) довершили несчастие калмыков, загнав в обширную песчаную степь по северную сторону озера Балхати, где голод и жажда погубили у них множество и людей и скота.

По перенесении неимоверных трудностей, по претерпении бесчисленных бедствий, наконец калмыки приближились к вожделенным пределам древней их отчизны; но здесь новое несчастие представилось очам их. Пограничная цепь китайских караулов грозно преградила им вход в прежнее отечество, и калмыки не иначе могли проникнуть в оное, как с потерею своей независимости. Крайнее изнеможение народа принудило Убаши с прочими князьми поддаться Китайской державе безусловно. Он вышел из России с 33,000 кибиток, в коих считалось около 169,000 душ обоего пола. При вступлении в Или из помянутого числа осталось не более 70,000 душ. Калмыки в течение одного года потеряли 100,000 человек, кои пали жертвою меча или болезней, и остались в пустынях Азии в пищу зверям, или уведены в плен, и распроданы по отдаленным странам в рабство.

Китайский император предписал принять сих несчастных странников и новых своих подданных с примерным человеколюбием. Немедленно доставлено было калмыкам вспоможение юртами, скотом, одеждою и хлебом. Когда же разместили их по кочевьям, тогда для обзаведения еще было выдано им:

Лошадей, рогатого скота и овец ............................1,125,000 гол.

Кирпичного чаю .................................................20,000 мес.

Пшеницы и проса ................................................20,000 чет.

Овчин ..............................................................51,000

Бязей.. .............................................................51,000

Хлопчатой бумаги ...............................................1,500 пуд

Юрт .................................................................400

Серебра около ...................................................400 пуд

Осенью того же года Убаши и князья Цебок-Дорцзи, Сэрын-Гунге, Момыньту, Шора-Кэукынь и Цилэ-Мупир препровождены были к китайскому двору, находившемуся в Жэхэ. Сии князья, кроме Сэрына, были ближайшие родственники хана Убаши, потомки Чакдор Чжаба, старшего сына хана Аюки. Один только Цебок-Дорцзи был правнук Гуньчжаба, младшего сына хана Аюки. Убаши получил титул Чжорикту Хана; а прочим князьям, в том числе и остановившимся в Или, даны разные другие княжеские титулы. Сии владельцы при отъезде из Жэхэ осыпаны были наградами; по возвращении же их в Или три дивизии из торготов размещены в Тарбагатае, или в Хурь-хара-усу, а Убаши с четырьмя дивизиями торготов и Гунгэ с хошотами поселены в Харашаре по берегам Большого и Малого Юлдуса, где часть людей их обязана заниматься хлебопашеством под надзором китайских чиновников. Калмыки, ушедшие в китайскую сторону, разделены на 13 дивизий.

Российское правительство отнеслось к китайским министрам, чтоб, по силе заключенного между Россиею и Китаем договора, обратно выдали бежавших с Волги калмыков; но получило в ответ, что китайский двор не может удовлетворить оной просьбы по тем же самым причинам, по которым и российский двор отказал в выдаче Сэрына, ушедшего из Чжуньгарии на Волгу, для спасения себя от преследования законов.

Впрочем волжские калмыки, повидимому, вскоре и сами раскаялись в своем опрометчивом предприятии. В 1791 году получены с китайской стороны разные известия, что калмыки намереваются возвратиться из китайских владений, и попрежему отдаться в российское подданство. Вследствие оных известий уже предписано было сибирскому начальству дать им убежище в России и поселить их на первый случай в Колыванской губернии.

Но кажется, что калмыки, быв окружены китайскими караулами и лазутчиками, и разделены между собою значительным пространством, не имели никакой возможности к исполнению своего намерения..."

[Isaka]

Странно что никто не отреагировал на цитату.

Я об этой эмиграции читал еще в школе. Если не ошибусь у Пушкина. Скороее всего так и было. Несомненно это позорная страница истории Казахстана. Но с другой стороны, ненависть к бывшим захватчикам и врагам была сильна и в ту пору.

[Акскл]

Рене Груссе "Империя Степей" ("The Empire of the Steppes")

с.521 (перевод с англ. - мой, А.)

Движение народов среди западных монголов. Миграция калмыков.

"В начале 17-го века давление прилагаемое Халха (Khalka) Алтын хана (Altyn-khan) на четыре Ойратских племени путем выталкивания их друг за другом, вызвало смещение народов. Алтын хан, вытесняя Чоросов назад в район Кобдо к верховьям Енисея вынудил, в свою очередь, Торгутов двигаться еще дальше на запад. Это тогда лидер Торгутов Ху Урлук (Khu Urluk) покинув Джунгарию (1616 год), двинулся в западном направлениии через Казахские (Kirghiz-Kazakhs) степи к северу от Арала и Каспия. Казахи Малой орды пытались остановить его к западу от Эмбы , а Ногайская орда - возле Астрахани. Он ударил по обеим. К северу его сфера влияния распространялась до верховий Тобола, и он отдал свою дочь замуж за Ишим-хана - сына Кучума - последнего Шайбанидского хана Сибири (1620 г.). На юге в 1603 г. его банды (bands) разграбили (plundered) Хивинское ханство в ходе вторжений, которые возобновлялись во время правления Хивинских ханов Араб Мухамеда I (1602-23) и Исфандияра (1623-43). На юго-западе с 1632 г. Торгуты начали селиться на нижней Волге. В 1639 г. Ху Урлук подчинил Туркменов гористого полуострова Мангышлак на востоке Каспия; этот регион с того времени оставался подданным его дома. В 1643 г. он переместил свой народ - около 50 000 юрт - в район Астрахани, но был убит в битве с местными жителями.

Несмотря на эту неудачу, Торгуты продолжали оккупировать степи к северу от Каспия - от устья Волги до полуострова Мангышлак, откуда они ходили грабить Хивинское ханство - Хезарасп, Кат и Ургенч. Во время правления хана Пунцук-Мончака (Puntsuk-Monchak) (1660-70) - внука Ху Урлука - Торгуты депортировали три Туркменских племени из Мангышлака на Кавказ. С другой стороны, Торгуты смогли подружиться с Россией, и не один раз признавали ее власть (1656, 1662). Их хан Аюка (Ayuka) 1670-1724 гг.), сын Пунцука, усилил эту политику. 26 февраля 1673 г. он ждал губернатора Московии в Астрахани чтобы быть признанным подданным царя, и получил великолепный прием. Торгуты были Буддистами, и Русская политика нацеливала их против Мусульманского Крымского ханства, против Башкир Урала и Ногайцев Кубани, которые также были Мусульманами. Именно это и произошло. Тем не менее, определенные ссоры имели место между Русскими и Калмыками - как в 1862 г., когда Аюка, оскорбленный требованием выдать заложников , восстал и повел грабительскую экспедицию на Казань, после чего опять вернулся в царское подданство. В 1693 г. он вел успешную кампанию от имени Русских против Башкир и затем против Ногайцев. В 1722 г. Петр Великий, в признание его заслуг, принял его с большим почетом в Саратове. В целом, Торгутское ханство процветало под Русским протекторатом. Оно простиралось от реки Урал до Дона, и от Царицына до Кавказа, когда в 1770 г. неуклюжесть определенных Русских действий не побудила хана Убаша (Ubasha) увести свою орду в Центральную Азию. Торгутский великий лама зафиксировал дату отправления как 5 января 1771 г. Более чем 70 000 семей участвовали в этом исходе. Торгуты пересекли Урал и после неисчислимых трудностей и опасностей прибыли в Тургай. Там им не давали покоя Казахи Малой орды под предводительством их хана Нуралы (Nur Ali), а позднее - Средней орды Аблая. Прибывши наконец к озеру Балхаш, несчастные эмигранты стали объектом дальнейших атак - в этот раз уже со стороны Киргизов или Бурутов (Kara-Kirghiz or Buruts). Выжившие наконец достигли бассейна Или, где они были накормлены и расселены Китайскими властями."

[Tima_2109]

22.04.2008 в 11:18, Isaka сказал:

Странно что никто не отреагировал на цитату.

Я об этой эмиграции читал еще в школе. Если не ошибусь у Пушкина. Скороее всего так и было. Несомненно это позорная страница истории Казахстана. Но с другой стороны, ненависть к бывшим захватчикам и врагам была сильна и в ту пору.

В чем позор? Калмыки вторглись и решились пройти через Казахские степи с 40 тысячной армий предав Российскую корону и попутна руша крепости. Как по мне это скорее позорная страница в историй Калмыков чем казахов.