Тюркский каганат в Средней Азии

[Ашина Шэни]

Соберу здесь отдельно все, что накопал по древнетюркскому присутствию и влиянию в Средней Азии Кроме древнетюркских монет в этом регионе, по которым уже есть отдельная тема.

 

[Ашина Шэни]

On 8/21/2017 at 11:42 PM, Ашина Шэни said:

РАСЦВЕТ ЗЕМЛЕДЕЛИЯ В СРЕДНЕЙ АЗИИ ПОД ВЛАСТЬЮ КОКТЮРОК

В отрарском оазисе на север-западе происхождение новых ирригационных техник, вступивших в силу с 6 века, определенно стоит связывать со старыми земледельческими цивилизациями юга, Согдианой или Хорезмом. Эти улучшения произошли благодаря присутствию Тюркской империи, которая объединила эти территории и сделала подобное распространение техник возможным, поставив в Отраре тудуна, ответственного за управление Чачем. Империя одновременно увеличила потребности в пище и таким образом запустила грандиозный цикл, в ходе которого расширялись возделываемые земли, росли население и урбанизация, все благодаря техникам, принесенным с юга. 

[De la Vaissière, Étienne. Histoire des marchands sogdiens - Paris, 2002 - p.119]

 

[Ашина Шэни]

On 8/21/2017 at 11:55 PM, Ашина Шэни said:

ТЮРКСКОЕ ВЛИЯНИЕ В СРЕДНЕЙ АЗИИ 6-8 ВЕКОВ

Карл Байпаков

Одновременно с согдийским распространяется и тюркский культурный комплекс. Тюркские названия носят города Джикиль [Бартольд, Работы по истории и филологии тюркских и монгольских народов, т. 5, с. 585], Барсхан [Агаджанов, Очерки истории огузов и туркмен Средней Азии IX-XIII вв., 1969, с. 110], Кулан [Древнетюркский словарь, с. 465], Мирки [Толстов, Города гузов, 1947, с. 81], Сарыг [Зуев, Китайские известия о Суябе, 1960, с. 119—120; Бартольд, т. 5, с. 395—396]. Тюркское влияние все отчетливее обнаруживается при исследовании материальной культуры не только юго-западного Семиречья и Южного Казахстана [Андрианов, Левина, Некоторые вопросы исторической этнографии Восточного Приаралья в I тыс. н.э., 1979, с. 96—97], но и Ферганы, Усрушаны, Тохаристана, Согда [Гафуров, Таджики: древнейшая, древняя и средневековая история, 1972, с. 222-223]. Под воздействием тюрок вырабатывались новые типы вооружения, украшений и металлической посуды, которые распространялись на обширной территории Евразии в воинской, аристократической среде раннефеодалыюго общества [Распопова, Согдийский город и кочевая степь в VII-VIII вв., 1970, с. 86]. В росписях Пенджикента и Варахши вооружение согдийцев повторяет вооружение тюркского воина, известное по археологическим находкам, каменным изваяниям.

Тюркское влияние проявилось в согдийских металлических кружках, а через них — в керамике [Маршак, Керамика Согда V-VII вв. как историко-культурный памятник, 1965, с. 25—26]. Велико было тюркское воздействие на искусство, имело место взаимовлияние тюркской поэзии и эпоса и литературы среднеазиатских народностей [Гафуров, 1972, с. 223].

В результате в VI — первой половине IX в. складывается своеобразный культурный комплекс, который можно назвать тюркско-согдийским. Одно из проявлений его сложения — единообразие городской культуры Согда, Мавераннахра, Южного Казахстана и Семиречья. Видимо, известные слова Сюаньцзана о стране Сули (Согд) в пределах от Чу до Байсунских гор — это не столько отражение этнических границ, сколько указание на культурно-историческую область, где согдийско-тюркские эталоны играли определяющую роль [Массон В. М., Согдийская эпоха и культурная интеграция, 1979, с.6].

Следует, однако» подчеркнуть, что интенсивный тюрко-согдийский культурный синтез протекал на фоне этногенетических процессов. О согдийском переселении в Семиречье писалось. Проникновение тюрков в Среднюю Азию, участие их в политической и культурной жизни хорошо известно и засвидетельствовано письменными источниками [Гафуров, 1972, с. 222—223]. С подчинением Средней Азии тюркам последние вливались в число знати и рядового населения. Предшественник Диваштича носил тюркское имя Чакин Чур-Бильга [Лившиц, Правители Пенджикента VII-начала VIII вв., 1977, с. 44]. Правителем Усрушаны был тюрк Карабугра [Беленицкий, Бентович, Большаков, Средневековый город Средней Азии, 1973, с. 147]. Согдийцы Дуньхуана, переселившиеся сюда из Согда в VII—VIII вв., в большинстве носили тюркские имена, причем имена они приобрели еще в метрополии [Чугуевский, Новые материалы к истории согдийской колонии в районе Дунхуана, 1971, с.153].

Источники констатируют этническое смешение тюрков и согдийцев. В «брачном контракте» из Мугского архива фиксируется брак тюрка Ут-тегина и согдиянки Дугдгончи, которые в документе выступают как представители общей знати [Согдийские документы с горы Муг. Чтение, перевод, комментарий. Выпуск II (Юридические документы и письма), 1962, с. 17—45]. Известно, что вожди антикитайского восстания 755 г. Ань Лушань и Шы Сымин были согдийцами по отцу и тюрками по матери [Кляшторный, Древнетюркские рунические памятники как источник по истории Средней Азии, 1964, с. 96].

В данной связи приобретает интерес находка захоронения VIII в., совершенного по тюркскому обряду, на городском некрополе Красной Речки: в могиле вместе с конем погребены тела мужчины и женщины.

Совместное участие согдийцев и тюрков в политической и культурной жизни городов подтверждается содержанием росписей Афрасиаба и Пенджикента, где изображаются и тюрки, и согдийцы [Альбаум, Живопись Пенджикента, 1975, с. 36].

Новые археологические материалы позволяют существенно дополнить картину этнической ситуации в Южном Казахстане. Так, на резной доске из цитадели Куйрук-тобе изображены тюрки с явными монголоидными чертами: широкие безбородые лица, плоские носы, глаза с косым разрезом. Внешний облик их близко напоминает тюрков из свиты самаркандского царя Вархумана на росписях Афрасиаба и тюрков в сцене погребения из Пенджикента, сопоставляемой Л. И. Альбаумом с похоронами тюркского правителя Чакын Чур-Бильги [1975, с. 36]. Аргументом в пользу тюркской принадлежности персонажей на резной доске из Куйрук-тобе может служить и одежда — халаты с отворотами и запахом на правую сторону. Именно такую одежду «носят» древнетюркские каменные изваяния из Семиречья и Южного Казахстана, в подобные халаты одеты тюрки на росписях Афрасиаба [Шер, Каменные изваяния Семиречья, 1966, табл. II, III, IV; Альбаум, 1975, с. 32, рис. 7, 8, 19].

Гривна в виде прута с двумя шариками на концах на одном из пeрсонажей аналогична гривнам на тюрках в росписях Афрасиаба [Альбаум, 1975, с. 32—33]. Серьги в виде шарика на стерженьке, украшающие уши куйрукских изображений, находят аналоги в соответствующих аксессуарах каменных изваяний Семиречья [Шер, 1966, табл. XVII].

[Байпаков, К.М. Средневековая городская культура Южного Казахстана и Семиречья (VI - начало XIII в.) - Алма-Ата: Наука, 1986 - с.94-96]

тюрки на костяных пластинах из могильника Сутуу-Булак, Кыргызстан

 

[Ашина Шэни]

On 8/22/2017 at 0:07 AM, Ашина Шэни said:

ТЮРКСКИЕ ТИТУЛЫ ВАССАЛЬНЫХ ВЛАДЕНИЙ ЗАПАДНО-ТЮРКСКОГО КАГАНАТА

Таблица дана по работе Бабаярова: [Бабаяров Г., Умиров К. Денежное обращение и монеты каганата //Западный Тюркский Каганат. Атлас - Астана: "Service Press", 2013 - c.122].

Эпитеты переданы курсивом. * обозначает титулы, используемые во владениях, вышедших в 640- х гг. из состава Западного Тюркского каганата и перешедших под власть Танской империи.

В дополнение к таблице Бабаярова: в Хуттале также фиксирован титул эркин, а в Гаочане известен титул эльтебер. См. статью Скаффа:

"Другой пример принятых тюркских титулов исходит от правителей Хутталя, что носили тюркские титулы эркин и эльтебер в то время, когда они были связаны тесным союзом с тюргешами в поздние 720е и 730е".

"Посвящение буддийской сутре, датируемой 599 годом, доказывает, что царь Гаочана принял титул эльтебер более чем за двадцать лет до правление Тун джабгу".

[Skaff, J.K. Western Turk Rule of Turkestan’s Oases in the Sixth through Eighth Centuries //The Turks. Ankara: Yeni Türkiye, 2002 - p.8, 10]

 

[Ашина Шэни]

On 9/3/2017 at 9:15 PM, Ашина Шэни said:

ЧАЧСКИЕ ТЕГИНЫ

В Чаче, соответствующем современному Ташкенту, тюркские вожди держали бразды правления, начиная с седьмого века. "Новая история династии Тан" упоминает, что западные тюрки убили короля Чача в 605 году и поставили тегина Фучжи (кит. 特勒匐職 тэлэ Фучжи) в качестве правителя страны. Вероятно, что Фучжи был тюрком, так как он использовал тюркский титул тегин, обозначающий, что он был сыном, младшим братом или другим родственником кагана. Вплоть до середины 8 века, наследники Фучжи иногда имели распознаваемые тюркские имена и всегда носили тюркский титул тудун (吐屯тутунь), который номинально обозначал представителя кагана в оазисном владении. 

Известны следующие наследники Фучжи: в 658 году правителем был Кан Тудун Шэшэти Юйцюйчжаому (кит. 瞰土屯攝舍提於屈昭穆). Шэшэти это также имя западнотюркского племени. В 713 году правителем был Багатур Тудун (кит. 莫賀咄吐屯 Мохэдо тутунь). Багатур было довольно распространенным тюркским именем. В 741 правителем был Ина Тудун Цюйлэ (кит. 伊捺吐屯屈勒). Не считая титула тудун, Ина Тудун Цюйлэ не является распознаваемым тюркским именем, зато сына этого правителя звали Нацзюй Чэбиши (кит. 那俱車鼻施). Чэбиши было тюркским именем или титулом. 

[Skaff, J.K. Western Turk Rule of Turkestan’s Oases in the Sixth through Eighth Centuries //The Turks. Ankara: Yeni Türkiye, 2002 - p.7]

 

 

[Ашина Шэни]

On 9/3/2017 at 9:15 PM, Ашина Шэни said:

ТОХАРИСТАНСКИЕ ДЖАБГУ АШИНА 

"В шестой год кай-юань (718), одиннадцатый месяц, императору Китая был адресован запрос Аши-тегина Пуло 阿史特勒僕羅, младшего брат Надунили 那都泥利, джабгу Тохаристана". 

Цэфу Юаньгуэй, сунская энциклопедия 11 века

[Chavannes, Édouard. Notes additionnelles sur les Tou-kiue (Turcs) occidentaux. //T'oung Pao, Second Series, Vol. 5, No. 1 (1904), pp. 1-110 - р.37]

Комментарий Эдуарда Шаванна: "Что касается Аши, то это должно быть сокращенная версия фамилии Ашина правящего рода тюрок, к которому принадлежали джабгу Тохаристана".

[Documents sur les Tou-Kioue (Turcs) Occidentaux recueillis et commentés par
Édouard Chavannes (1865-1918) - Librairie d’Amérique et d’Orient Adrien Maisonneuve, Paris, 1903, IV+380 pages. - p.200]

К югу от Окса в Тохаристане, китайские записи говорят нам, что правители носили тюркский титул джабгу (葉護 еху), который обычно давали членам тюркского имперского клана Ашина. Связь с тюркским правящим кланом подтверждается тем фактом, что джабгу в 650е годы звался Ашина Ушибо (кит. 阿史那烏濕波). В течение следующего века один из трех известных наследовавших джабгу, Кутлуг Дун Тарду (骨咄祿頓達度 Гудолу Дунь Даду), правивший в 729 году, имел узнаваемое тюркское имя. Тюркские имена и титулы правителей также общеупотребительны в документах, написанных на бактрийском языке.  

[Skaff, J.K. Western Turk Rule of Turkestan’s Oases in the Sixth through Eighth Centuries //The Turks. Ankara: Yeni Türkiye, 2002 - p.5-6]

 

[Ашина Шэни]

On 9/3/2017 at 9:16 PM, Ашина Шэни said:

ФЕРГАНСКИЕ АШИНА

Страна Нин-юань 寧遠 есть изначально Баханьна 拔汗那 (Фергана) что звали также Похань 鏺汗; при Юань-Вэй их звали Полона 破洛那.

...

В период чжэньгуань (627-649), царь Циби 契苾 был убит западным тюрком Кан-мохэдо 瞰莫賀咄 (Кан-багатуром). Асэна 阿瑟那 (Ашина) Шуни 鼠匿 овладел этим городом. По смерти Шуни, его сын Эбочжи 遏波之 принял власть.

"Нoвая история династии Тан", глава 221b

[Documents sur les Tou-Kioue (Turcs) Occidentaux recueillis et commentés par Édouard Chavannes (1865-1918) - Librairie d’Amérique et d’Orient Adrien Maisonneuve, Paris, 1903, IV+380 pages. - p.148]

Шаванн справедливо полагает, что Асэна это ошибочное написание Ашина, являвшегося именем имперского тюркского клана. После смерти Шуни, его сын Эбочжи наследовал ему. Эбочжи похоже учредил систему совместного тюрко-местного управления, когда он назначил племянника Циби править одним городом, а себя - другим. Неясно, как долго длилась эта система совместного правления, но в 739 году царь Ферганы, Арслан Таркан (阿悉爛達干 Асилань Дагань) имел тюркские имя (Арслан) и титул (таркан).

[Skaff, J.K. Western Turk Rule of Turkestan’s Oases in the Sixth through Eighth Centuries //The Turks. Ankara: Yeni Türkiye, 2002 - p.6-7]

 

[Ашина Шэни]

On 9/3/2017 at 9:17 PM, Ашина Шэни said:

БУХАРСКИЕ БУХАРКУДАТЫ

В Бухаре, поколение что вступает в силу после Кутейбы ибн Муслима носит тюркские имена. Так, брат Тугшады, царя Бухары, отправленный ко двору китайского императора в 726 году, зовется Axilan dagan fudanfali 阿悉爛達干拂耽發黎, произносившееся тогда ʔasitlan tatkan puttampuatlεj, имя чья первая часть есть обычная китайская транскрипция "Арслан Таркан". Само имя Тугшада скорее всего стоит видеть как Туг Шад, великий знаменосец. Пьер Шуван так же интерпретирует это имя. Китайская транскрипция имени, Dusaboti 渡薩波提, включает в себя помимо Dusa (неплохая траскрипция Туг Шад) вторую часть что возможно соответствует титулу βɣtyk "богатый", перевод тюркского титула ülüg, который мы также находим в тюркской титулатуре на бактрийском. На монетах Тохаристана мы читаем βαγδδιγγο χαγανο и ταρχανο βαγδδιγγο. Бухаркудаты, правящая династия Бухары, ровно как и уструшанские Афшины, имели тюркское происхождение, если верить ономастике. 

[De la Vaissière, Étienne. Samarcande et Samarra. Élites d'Asie centrale dans l'empire abbasside - Paris: Peeters, 2007 - p.41]

Наршахи говорит, что местный правитель Бухары - Абруй начал притеснять знать, которая обратилась за помощью к тюркскому кагану Кара Джурину Тюрку, отправившего для наказания Абруя своего сына Шир-и Кишвара, который убив его, взял в свои руки власть в Бухаре. Относительно этого события Р.Фрай предположил, что Кара Джурин Тюрк это Западно-тюркский каган Тарду, а имя его сына Шир-и Кишвар, скорее всего, является персидской версией тюркского имени Иль-арслан (Frye, The History of Bukhara, translated from a Persian abridgment of the Arabic original by Narshakhi, 1954, Р. 108, n. 28). Ряд исследователей возводят к этому царевичу род, правившей в Бухаре в VI-VIII вв. главной династии Бухархудатов, к которому относят и вышеупомянутых царевичей Тугшаду, Арслана и др.

[Бабаяров, Г.Б., Кубатин, А.В. Древнетюркские титулы и эпитеты на согдоязычных монетах Средней Азии эпохи раннего средневековья // Мир Большого Алтая 2 (4.2), 2016 - c.899]

 

[Ашина Шэни]

On 9/3/2017 at 9:17 PM, Ашина Шэни said:

КАГАНЫ ФАЯ И ПРАВИТЕЛИ ВАРДАНА

Бухаркудаты, правящая династия Бухары, ровно как и уструшанские Афшины, имели тюркское происхождение если верить ономастике. Их соперник, Варданкуда, имел те ж корни. Наршахи зовет его выходцем из Туркестана. 

Владетель Фая носил титул каган. 

Не стоит сомневаться в том что правящий каган Фая, как и правитель Вардана были в действительности тюрками. См. текст Табари, где он эксплицитно назван тюрком, и где он противопоставляет свои действия таковым другого кагана тюрок!

[De la Vaissière, Étienne. Samarcande et Samarra. Élites d'Asie centrale dans l'empire abbasside - Paris: Peeters, 2007 - p.41, 42]

 

[Ашина Шэни]

On 9/3/2017 at 9:26 PM, Ашина Шэни said:

ДРЕВНИЕ ТЮРКИ НА РОСПИСЯХ ПЕНДЖИКЕНТА

Гайбулла Бабаяров

Раскопки показали, что в VI - VIII вв. Пенджикент был значительным культурным центром Согда. Стены зданий – храмовых и светских были покрыты красочными росписями. Можно только удивляться, как на стенах, выложенных из кирпича-сырца, более тысячи двухсот лет пролежавших в завалах под открытым небом, могли сохраниться фрагменты живописи площадью в несколько квадратных метров. 

Настенные росписи древнего Пенджикента, по их содержанию, можно разделить на две группы: росписи, носившие светский характер и росписи, носившие характер культовый. 

В сцене оплакивания, обращает на себя внимание, подчеркнутое изображение самоистязания ее участников. Обычай этот, действительно существовавший в Центральной Азии подтверждается рядом источников. Бируни сообщает, что согдийцы и хорезмийцы сопровождали оплакивание умерших причитаниями и поранениями лица. Эта сторона ритуала передана чрезвычайно выразительно. Большинство участников сцены изображено наносящими себе удары. У многих на лицах и теле – следы порезов и царапин. Но, особое внимание привлекают персонажи с тюркскими чертами лица, которые изображены в момент, когда они отрезают мочки собственных ушей. Документальная достоверность этой детали подтверждается двумя сообщениями Табари. Ценность их особенно велика в связи с тем, что они синхронны времени существования пенджикентских храмов. 

Так, под 110 г. х. (728/729 г. н. э.), в рассказе о столкновении между арабами и тюрками Центральной Азии сообщается о ранении, а затем о смерти одного из тюркских предводителей. И в связи с этим, автор говорит: «начали они обрезать свои уши и наносить безжалостные удары по своим головам, оплакивая его». Другое сообщение относится к 121 г. х. (738/739 г. н. э), когда был убит известный тюркский каган Курсуль. Об оплакивании его воинами, Табари рассказывает почти теми же словами. «Они,– пишет он, обрезали свои уши, царапали лица и горестно оплакивали его». Автор добавляет чрезвычайно интересную деталь: «Когда был убит Курсуль, тюрки привезли какое-то сооружение (в смысле здания) и сожгли его» [Беленицкий А. М. Живопись древнего Пенджикента, 1954. С. 81]. Вполне вероятно, что именно такое сооружение изображено на композиции. 

[Бабаяров, Г., Умиров, К. Изобразительные памятники южных регионов Центральной Азии. Настенные росписи //Западный Тюркский Каганат. Атлас - Астана: "Service Press", 2013 - c.559]

 

[Ашина Шэни]

On 9/21/2017 at 1:06 PM, Ашина Шэни said:

ТЮРКСКАЯ МОДА В СРЕДНЕЙ АЗИИ 7-8 ВЕКОВ

Сорен Штарк, доктор исторических наук
Нью-Йоркский университет, США

Сформировавшиеся социальные связи между тюрками и согдийцами ясно демонстрируются тенденцией к "тюркскому" вкусу у согдийской аристократии в 7 и 8 веках. Таким образом мы можем объяснить особенное широко распространенное использование тюркских титулов и эпитетов в до-мусульманском Мавераннахре (Stark, Die Alttürkenzeit in Mittel- und Zentralasien. Studien zu Archäologie und Geschichte pastoralnomadischer Gruppen und ihrer Interaktion mit Seßhaften vom 6.-8. Jh., 2005, p.224-225). Следовательно, иногда трудно отличить тюрок от согдийцев с тюркскими титулами. Очевидно случай с членеми семьи Бухархуда в Бухаре или близкими родственниками Ишхидов Самарканда представляет собой вторую категорию. 

Согласно Цэфу Юаньгуэй, цзюань 971, брат Бухархуды Тугшада носил тюркский титул Асилань дагань 阿悉爛達干 - Арслан Таркан; регент Майсурга, младший сын Ишхида Гурека, упомянут в Синь Таншу, цзюань 221б, как Мочо 默啜, что также являлось титулом восточно-тюркского кагана. С упадком Западного каганата и его влияния в Мавераннахре во второй половине 7 века, даже малые дихканы в восточном Иране начинают носить довольно двусмысленные тюркские титулы. В некоторых случаях они даже зовут себя "каганами" (Sims-Williams, From the Kushan-Shahs to the Arabs. New Bactrian documents dated in the era of the Tochi inscriptions. 1999, 255-256; Stark 2005, 225). 

Также в согдийских одежде, конском снаряжении и вооружении, "тюркский стиль" ясно заметен (Распопова, Согдийский город и кочевая степь в 7-8 вв., 1970). Спектр обсуждаемого материала может быть связан прежде всего с военно-аристократической обстановкой. Это особенно очевидно касательно влияний из тюркских степей на согдийские наборы поясов с металлическими вставками. Поясные пряжки и вставки так называемого "типа Мартыновки" (или "геральдического стиля"), доминирующие в евразийских степях примерно со второй половины 6 по середину 7 века (Амброз, Проблемы раннесредневековой хронологии Восточной Европы, 1971; Ковалевская, Поясные наборы Евразии VI-IX вв., 1979; Добжанский, Наборные пояса кочевников Азии, 1990; Bálint, Kontakte zwischen Iran, Byzanz und der Steppe. Das Grab von Üč Tepe (Sowjet. Azerbajdzan) und der beschlagverzierte Gürtel im 6. und 7. Jahrhundert, 1992, 389-415) еще довольно редко фигурируют в Мавераннахре. Но к концу 7 века, ситуация меняется с повсеместным появлением пржковыз и вставочных типов, которые впервые появляются в Уральских горах и южной Сидири в середине и второй половине 7 века (Распопова, Поясной набор Согда VII-VIII вв., 1965; Распопова 1970; Распопова, Металлические изделия раннесредневекового Согда, 1980; Ковалевская 1979; Добжанский, 1990, с.38). Как следствие, мода на пояса в Трансоксиане и евразийских степях оказывается отличительно однородной с конца 7 по середину 8 века.

Если теория о тюркском военном присутствии в Трансоксиане верна, должны быть и схожие влияния в конской и наезднической экипировке, как и в вооружении. И действительно, использование целого набора оружия и видов экипировки, типичных для пасторальной кочевой культуры тюрок Центральной Азии и Южной Сибири, начинается в Трансоксиане самое позднее в 7 веке (Распопова 1970; Распопова 1980, с. 103-107). В этот набор входит особый тип колчана в форме песочных часов (Худяков, Древнетюркские поминальные памятники на территории Монголии, 1985, 151-152, Рис. 66; Табалдиев, Курганы средневековых племен Тяньшаня, 1996, 46, Рис. 8/1 и 11/1-2), сбруя (Табалдиев 1996, 37-38, Рис. 43/1, 16/9; Распопова 1980, 99- 101; Рис. 70-71), ношение меча на двух ремнях вместо использования ножен (Bálint 1992, 338-343; Koch and Wenzel, Waffentechnologie zwischen China und Byzanz. Anmerkungen zu einem Miniaturschwert aus dem Grab des Kaisers Wudi der Nördlichen Zhou-Dynastie (557-581 n. Chr.), 2000, 193-199; Беленицкий, Монументальное искусство Пенджикента, 1973, Рис. 8, 10-11, 23, 25, 30), и особые виды стремян (Амброз 1971; Вайнштейн, Некоторые вопросы истории древнетюркской культуры, 1966; Werner, Ein byzantinischer‚ Steigbügel’ aus Cariçin Grad, 1984, 149-150). 

Иногда типологическая близость артефактов из Согда и пасторальной кочевой Центральной Азии поразительна. Например, изображение стремян на южной стене объекта 23/1 в Афрасиабе (старый Самарканд), датируемым серединой или второй половиной 7 века (Альбаум, Живопись Афрасиаба, 1975; Mode, Sogdien und die Herrscher der Welt. Türken, Sasaniden und Chinesen in Historiengemälden des 7. Jahrhunderts n. Chr. aus Alt-Samarqand, 1993; Marshak, Le programme iconographique des peintures de la «Salle des ambassadeurs» à Afrasiab (Samarkand), 1994), привлекает внимание, поскольку оно демонстрирует типичный выступ, где ось ушка встречает стремя (Рис. 2). Эта деталь имеет точные параллели в находках из ранних аварских могил в Восточной Европе (Werner 1984, Fig. 157 a-b) и с верхней Оби (Рис. 3). 

[Stark, Sören. Mercenaries and City Rulers: Early Turks in Pre-Muslim Mawarannahr //Popova, L., Hartley, Ch. and Smith, A.T. (eds.), Social Orders and Social Landscapes: Proceedings of the 2005 University of Chicago Conference on Eurasian Archaeology, Newcastle, 2007 - p.317, 319, 324]

Рис.2 Изображение стремян на настенных росписях Афрасиаба (старый Самарканд), объект 23/1, южная стена (Авторская прорисовка детали по фотографии, снятой с оригинальных рисунков автором).

Рис.3 Стремя из могильника Умна-2, Курган 1 (по: Тройцкая и Новиков, Верхнеобская культура в Новгсидирском Приобье, 1998 рис. 23/11).

 

[Ашина Шэни]

Just now, Ашина Шэни said:

КОКТЮРКСКИЕ ЖЕНЫ ПРАВИТЕЛЕЙ СРЕДНЕЙ АЗИИ

Наиболее хорошо задокументированный приспособительный способ поощрения податливости - это использование брачных союзов для привязывания кочевых и оседлых правителей. Я нашел шесть случаев этой практики в китайских источниках. Во всех случаях, кроме одного, тюрки давали знатную девушку в жены оседлому правителю.

По меньшей мере один правиталь Гаочана, отец Цюй Цзяня, был женат на дочери тюркского кагана. В 640 году Кули Чор западных тюрок организовал свадьбу своего младшего брата на дочери короля Карашара, чтобы укрепить связь с этим владением. На момент танского завоевания Кучи в середине 7 века жена правителя была членом тюркского королевского клана Ашина. Во время правления танского императора Тайцзуна в Китае (627-49) тюрки дали жену королю Кашгара. Еще дальше на западе в Самарканде один правитель был женат на дочери западнотюркского Тарду-кагана. Позже во время правления суйского императора Янди (605-17) правитель Самарканда женился на дочери западнотюркского джабгу-кагана.

 Хотя китайские источники не уделяют большого внимания этим брачным союзам и, как правило, упоминают их лишь мимоходом, важно отметить, что у мы видим так много ссылок на эту практику. Это, вероятно, указывает на то, что браки широко проводились как средство укрепления отношений между степью и оазисами. Создание политических связей через брачные отношения было неотъемлемой чертой кочевой политической культуры. На протяжении всей истории подобное осуществлялось между экзогамными кочевыми кланами и племенами либо как сигнал взаимного ненападения, или как «дополнение к военному завоеванию». Эти брачные связи между правителями государств-оазисов и племен демонстрируют, что кочевая практика политического брака была адаптирована к проблеме управления оседлыми районами. Важно также отметить, что кочевники обычно считали партию, дававшую жену, выше, чем партию, бравшую жену. Во всех, кроме одного, из этих браков, тюрки давали девушек как невест оседлым правителям. Это иллюстрирует, что тюрки обычно считались главенствующей партией в подобных отношениях.

Американский синолог Джонатан Карам Скафф

[Skaff, J.K. Western Turk Rule of Turkestan’s Oases in the Sixth through Eighth Centuries //The Turks. Ankara: Yeni Türkiye, 2002 - p.13-14]

 

[Ашина Шэни]

Турфан забыл добавить

On 9/22/2017 at 1:48 AM, Ашина Шэни said:

СВИДЕТЕЛЬСТВА ДРЕВНЕТЮРКСКОЙ ВЛАСТИ В ГАОЧАНЕ В КИТАЙСКИХ ТУРФАНСКИХ ДОКУМЕНТАХ И СХОЖАЯ СИСТЕМА ПЕРЕКРЕСТНОЙ ВЛАСТИ В ТЮРКСКОМ КАГАНАТЕ И МОНГОЛЬСКОЙ ИМПЕРИИ

Джонатан Карам Скафф, доктор исторических наук
Шиппенсбургский университет Пенсильвании, США

Посвящение буддийской сутре, датируемой 599 годом, доказывает, что царь Гаочана принял титул эльтебер более чем за двадцать лет до правление Тун джабгу. Другие фрагментарные документы, являвшиеся записями предметов снабжения, что люди в Гаочана предоставляли посещавшим сановникам, подтверждают, что тюрки разместили тудуна и других чиновников в Гаочане. Записи также демонстрируют, что подданные Гаочана по очереди поддерживали своих тюркских надзирателей. 

Пример одного из этих документов датируется примерно шестым или ранним 7 веком. Упомянутые тюркские чиновники - Тудун, посол кагана, великий чиновник Шуло кагана Удулуня, посол северного кагана и великий чиновник Тудуна. В тексте документа эти лица упоминаются в следующих строках: Тудун (тутунь 吐屯, строки 5 и 15), посланец кагана (кэхань ши 珂寒使, строки 1 и 15), великий чиновник Шуло кагана Удулуня (Шуло кэхань Удулунь дагуань 恕邏珂寒烏都倫大官, строка 8), посланец северного кагана (бэйсян кэхань ши 北相珂寒使, строка 12) и великий чиновник тудуна (тутунь дагуань 吐屯大官, строка 16). Цзян Боцинь отождествляет Шуло кагана Удулуня с Чуло 處羅 каганом, что появляется в официальных китайских хрониках. Однако в Суйшу личное имя Чуло кагана дается как Дамань 達曼, а не Удулунь, поэтому это отождествление видимо неверно. 

Существование "великих чиновников", что служили под началом "Тудуна" и "Шуло кагана" демострирует, что Тудун был не единственным тюркским исполнительным лицом, размещеным в оазисе. Появление двух разных каганов, "Шуло" и "Северного", в одном и том же документе отнюдь не так проблематично, как может показаться. Майкл Дромпп указал на то, что в любое время восточные тюрки имели верховного кагана и от нуля до пяти подчиненных каганов. Он относит нескольких каганов к гибкости их структуры власти (Drompp, Supernumerary Sovereigns: Superfluity and Mutability in the Elite Power Structure of the Early Türks (Tu-jue), 1991). Этот древний документ предоставляет свидетельства того, что у западных тюрок была схожая гибкая организация. В этом отношении также примечательно, что другой недатированный документ из Гаочана - но необязательно в точности современный предыдущему - упоминает посла южного кагана (наньсян кэхань ши 南葙珂寒使, строка 3). Немногие чиновники и послы, которых тюрки отправляли в оазисные города, наиболее вероятно не играли прямой роли в управлении ими, но лишь следили за подчинением тюркской власти.

Многочисленность тюркских вождей, отправлявших послов в Гаочан в любой взятый момент, приводит к заключению, что более чем одна из их элит имела авторитет в Гаочане. Перекрещивающиеся юрисдикции тюркских элит в Гаочане напоминают схожую организационную структуру в куда более позднее время под властью монголов в позднем 13 и ранеем 14 веках и под властью Тимура в позднем 14 веке. В своем исследовании военной системы монгольской династии Юань в Китае, Цицин Сяо предположил, что причиной подобной дупликации ответственности было предотвратить "злоупотребление... властью", создавая систему взаимного контроля, в противном случае расточительную. В другом исследовании, Элизабет Эндикотт-Вест соглашается, что такой же принцип работал в юаньской гражданской админстрации. Даже хотя тюрки в Гаочане были значительно отдалены в пространстве и времени от монголов и Тимура, они кажется практиковали схожий тип административной культуры. 

[Skaff, J.K. Western Turk Rule of Turkestan’s Oases in the Sixth through Eighth Centuries //The Turks. Ankara: Yeni Türkiye, 2002 - p.10-12]

примеры китайских турфанских документов эпохи государства Гаочан (499-640)

 

[mechenosec]

1 час назад, Ашина Шэни сказал:

Турфан забыл добавить

 

Великолепная ведь история , ну чего не хватает то ? Почему этим товарищам  обязательно примазываться нужно к чужой истории монголов ? Понимаю что они имеют какое-то опосредованное отношение к истории монголов , но не до такой же степени ,чтобы объявлять их турками и заниматься воровством.