Культ Чингис-хана у монголов

[Rust]

Культ Чингис-хана у монголов. Данные источников. Научные данные.

Цитата

Цымжит Пурбуевна Ванчикова, доктор исторических наук, профессор, Институт монголоведения, буддологии и тибетологии, СО РАН

К вопросу о возникновении культа Чингис-хана: по материалам «Белой истории»

Как гласит «Белая история», мемориал в память о Чингис-хане, называемый «Восемь белых юрт» и находящийся в Ордосе, был учреждён Хубилаем [«Белая история» (Čaγan teüke) – монгольский историко-правовой памятник XIII–XVI вв. / сост. критического текста и пер. «Белой истории» П. Б. Балданжапова; иссл., сост. коммент., подгот. текста «Белой истории» к публ., пер. и коммент. к «Шастре хана-чакравартина» и «Шастре Орунга» Ц. П. Ванчиковой. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ, 2001., с. 28–29] в шестом месяце третьего года его правления, т. е. в 1267 г., по докладу нескольких сановников – сыновей соратников-гвардейцев Чингис-хана [Жамцаpано Ц. Культ Чингиса в Оpдосе. Из путешествия в Южную Монголию в 1910 г. // CAJ. Vol. VI, № 3. 1961. P. 194–234., с. 195].

Хубилай-ханом было выделено определённое количество монголов (в то время 500 семей) из всех племён Монгольской империи, названных дархатами, которые были отобраны для управления и наблюдения за отправлением церемоний и обрядов почитания Чингис-хана и защиты восьми белых юрт (дворцов), которые впервые были изложены в «Белой истории»: «[Возложив] подношение нужных предметов для праздника жертвоприношения четырём временам (dörben čaγ-un tayilγ-a-yin qurim) на тумэн двенадцати отоков ордосов, постановил строго совершать подношения» (takiqu dörben čaγ-un tayilγ-a-yin qurim-du kereglekü jüil-i arban qoyar otoγ ordos tümendür qatangγadqan takiqu bolγan toγtaγabai [«Белая история» (Čaγan teüke), с. 28]. В соответствии с установленными правилами они были освобождены от оплаты всех налогов, податей и военной службы, потому их и назвали дархатами, т. е. освобождёнными от налогов или каких-либо обязанностей.

По указу Хубилай-хана была также coздана и утверждена административная структура дархатов, которая поддерживалась в течение веков вплоть до настоящего времени. Так, в «Белой истории» говорится: «Из вельмож, по правилам управляющими жертвоприношениями всеобщему [объекту] поклонения, главный – хонджин, второй – илгагчи-тайши, [следующие] – зайсан, нойоны сорока юрт, четыре дархата» (ene yerüngkei-yin šitügen-ü takil tabiγ-i yosučilan jakirqu tüšimed-ün terigün qonjin: ded ilγaγči tayiši: jayisang: döčin gerün noyad dörben darqad [«Белая история» (Čaγan teüke), с. 28]).

В «Белой истории» также упоминается, что всех должностей у дархатов было 61 [Там же]. В период маньчжурского правления, несмотря на коренные изменения, произведённые в традиционной монгольской административной структуре (таких, как установление знамени сеймов), только административная структура дархатов сохранилась без крупных изменений.
Согласно «Белой истории» общий надзор за правильностью отправления культа и за дархатами принадлежал джинону, который упоминается наравне с ханом и скорее всего им назначался, один из представителей ханского рода: «Штраф с нойонов юрт взымают хан и джинон  (ger-ün noyad-un anju-yi qaγan ba jinong abtuγai) [«Белая история» (Čaγan teüke), с. 30]. 

 

[Rust]

Цитата

Праздники четырёх времён. Возникновение культа почитания духа Чингис-хана было начато Угэдэй-ханом. Официально культ был разработан и утверждён Хубилаем. В соответствии с принципами «двух законов» все проводимые в Юаньской империи празднества делились на религиозные и светские. Первые были связаны с основными событиями из жизни Будды: его рождением, борьбой и победой над инаковерцами, достижением просветления и уходом в нирвану. В эти дни совершались большие богослужения в храмах. Вторые, по аналогии с религиозными, связаны с теми или иными событиями из жизни Чингис-хана. Первые назывались «благодеяния четырёх времён» (dörben čaγ-un buyan), а вторые – «праздники четырёх времён». Подробные описания проведения празднеств и обрядов, посвящённых Чингис-хану, даны Ц. Жамцарано и Сайнжаргалом и Шаралдаем.

 

[Rust]

Цитата

Тасума (tasam-a, tasm-a, tasaman) – тесьма, ремень, узкая полоска кожи. Как отмечает Ц. Жамцарано, так называется зимний праздник, связанный с обрядом пеленания Чингис-хана на третий день после его рождения. Согласно обряду, в этот день смотрители юрт открывают сундук Чингис-хана и вынимают содержимое – две подушечки, обвязанные длинным ремешком – тесьмою (tasum-a), снимают старую тесьму и заменяют новой. Освободившийся ремень режут на кусочки и раздают молящимся как талисманы.
Сайнжаргал и Сайшиялту приводят другую мотивацию этого праздника, которую они получили от дархатов, а именно – что этот обряд знаменует собой перевязывание тесьмой пуповины Чингиса после его рождения.

 

[Rust]

Цитата

Получение молозива и приплода – буквальный перевод словосочетания uγuraγ üris-iyen γarγaγsan, обозначающего древне-монгольский народный обряд, связанный с первой дойкой кобылиц и закваской кобыльего молока и восходящий к культу почитания коня.
Основная суть его заключается в совершении жертвоприношения кобыльим молоком божествам и хозяевам местности с целью испрашивания крепкого молодняка и обильных надоев. 
Этот обряд (урс гаргах) сохранился у монголов до наших дней как праздник получения первого кумыса. Порядок проведения этого сезонного праздника, основные обряды, совершаемые во время него, описаны Ч. Содномом [Содном Ч. Гүүний үрс гаргах ёс. Этнографийн тэмдэглэл // Studia Ethnographica. T. II, fasc. 15. Улаанбаатар, 1965. С. 29–40]. В связи с установлением культа почитания Чингис-хана монгольские народные календарные праздники были привязаны к отдельным событиям жизни Чингис-хана. (О том, как отмечаются эти праздники, см.: Sayin Jirγal, Šaraldai. Altan ordon-u tayilγ-a. Begejing, 1983., c. 22–122.)

 

[Peacemaker]

 

[Ашина Шэни]

Just now, Ашина Шэни said:

Монгольский фрагмент поучений Чингисхана из Хара-Хото

Фрагмент манускрипта, написанного черными чернилами без диакритических знаков. Это фрагмент дидактического или моралистического произведения, раннего памятника мудрости Чингисхана в форме диалога. Рашид ад-Дин записал множество таких изречений (билиг) в его “Сборнике летописей” (см. Рашид ад-Дин, Сборник летописей, под ред. Л.И. Смирновой, т.1, ч.2, Москва-Ленинград, 1952 с.259-265; см. также английское издание “Сборника летописей” Рашид ад-Дина - W.M. Thackston, pt.2, Harvard University Press, 1999, pp.293-301). Монгольские хронисты 17 века процитировали несколько из них из ранее написанных источников и устной традиции того времени (см. J.R. Krueger, Poetical Apssages in the Erdeni-yin Tobči. St. Gravenhage 1961; Н.П. Шастина, “Образ чингисхана в средневековой литературе монголов” в “Tатаро-монголы в Азии и Европе” под ред. С.Л. Тихвинского, Москва, 1970, с.435-454; L.V. Clark, "From the legendary cycle of Činggis-qaγan: the story of an encounter with 300 Tayčiγud from the Altan Tobči (1655)" в Mongolian Studies, V, 1978—1979, pp. 5-39, особенно p. 29, примечания 7-8; Igor dе Rachеwiltz, "On a recently discovered MS. of Činggis-qaγan's precepts to his younger brothers and sons" в lndological and Buddhist Studies, Volume in Honour of Professor J. W. de Jong on His Sixtieth Birthday, Сanberrа, 1982, pp. 427— 38, библиография на pp. 432-3, n.4; Hidehiro Okada, "The Mongolian literary tradition in early Manchu culture" в Proceedings of the 35th Permanent International Altaistic Conference, September 12—17, 1992, Taipei, China, ed. Ch'en Chieh-hsien, pp. 377- 88; также "The bilig literature in Činggis qaγan-u čadig" в Мongolica, 6, 1995, pp. 456-71, и его статья, прочтенная в 1994 году в Шантийи на 37-ом собрании P.I.A.C., “Činggis Khan’s wise sayings: how old are they?", опубликованная в Qingzhi Zhaqi Siqin jiaoshou bashi shou chen xueshu lunwenji, Taipei, Taiwan: Center tor Chinese Studies Materials / United Daily News Cultural Foundation, 1995).

Возрождение монгольской культуры в позднем 16 веке, вместе с борьбой за единство и государственность в союзе с тибетским буддизмом, обновило культ Чингисхана и увековечило эти в основном рифмованные высказывания в различных формах (см. например, образцы в Jaγun Bilig Ц. Дамдинсурэна, номер 5, Диспут девяти рыцарей с сиротой, номер 6, Мудрость Чингисхана, номер 7, Maγtan surγaγsan šastir-a, Похвала Чингисхана его спутникам и их панегирик хану, номер 8, Oyun tülkigür, Нефритовый ключ, дидактическая работа с буддийскими элементами, номер 11, см. также текст в транскрипции и переводе Н.С. Яхонтовой в Mongolian Studies, XXIII, Bloomington, IN, 2000, pp. 69-137, Yeke öčig, Великая речь, см. также E. Chiodo, “History and legend: the nine paladins of Činggis (Yisün Örlüg) согласно Великой Молитве (Yeke öčig)” в Ural-Altaische Jahrbücher, N.F. 13, 1994, pp.175-225. В Похвале, номер 7, хан призывает Боорчи говорить: külüg Boγorči-du boγda eyin jarliγ bolurun : beyen-eče minu uiydqar ügei daγaγi üde-yin següder minu : … či nigen üge ügüle (‘ты, моя тень полудня, ты кто следуешь за мной, никогда не уставая от меня, говори’), но ни один из этих ранних или поздних диалогов хана или о хане идентичен с этим фрагментом). Этот текст тоже имеет некоторые буддийские элементы, например buyan ‘(буддийская) добродетель’ и öglige ‘милостыня, пожертвование’, слова, в основном используемые в буддийских писаниях, и схожей является фраза arγa bilig ‘умения и знания’.

Оригинал

Транскрипция

1. [...] Y(?) qojid sayin kemegsen ajuγu . ügülegsen üge-yi anu ügeči (?) sonosču 'WD'R [= öter?]
2. [......] öčibesü soyurqaju ai üčüken Boγorču minu kemeged manaγ[ar]si üdür inu (?)
3. [Boγ]orču (?) noyan-i uribasu uridu öglige-teče qoyar qubi nemen öglige öggüge:d
4. [... ... ...] N/A [остальная часть строки пуста]
5. [...] ünen üge-tü . ügületele čing sedkil-tü Boγorču minu bi čimaγar ači
6. [...WY ?] edüge taqi buyan-tur (?) qataγuji keme:n [остальная часть строки пуста]
7. [...] ajuγu:.:. : .:.
8. [Mang]γudai Quyildar sečen öčigsen (?) ajuγu . aburi-ta ulus-iyan bögetele arγ-a
9. bilig (?) urida jabdu . aγui (?) ulus-iyan bögetele arγ-a bilig urida es-e
10. jabdubasu arγ-a bilig urida jabduγsan kümün-e aljaγuldan barabasu aba-yin
11. 'W[Y'..N?] metü bolu . bükü ulus-iyan bögetele bütün tübšin aquiban (?) urida jabdu .
12. bolki ulus-iyan bögetele bütün tübsin aquiban jaš[an?] es-e j[abdubasu ... ... ...]
13. kümü:n-e burčiγdabasu Boralgi Arqai (?) metü bolu arγ-a bi[lig ... ... ...]
14. atala ücüken (?) baγ-a (?) atala Y'D'QW [=yadaqu или yadaγu?] arγ-a bilig [... ... ...]
15. [... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ////// ... ... ... ... ... ...]

Перевод (Гьорги Кара)

1. "[He/They] said [it] would be good later. (Or later he/they said it was good?) Heard his/their word said, the ügeči [quickly? ...]
2. When [he/Boγorču] spoke humbly, [the Khan] deigned to say: 'O, my little Boγorču', and then, on the next day,
3. when he called for Lord Boγorču, he gave him twice as much donation as he did before.
4. [...]"
5. "[Then the Khan said ...]: '[Oh] my Boγorču whose word is truth and whose mind is honest while speaking! By thee I [...] grace/gratitude (?).
6-7. [...] practise (imperat.) virtue even now ".
8-11. "(Now) Quyildar the Sage of the Mangγud said humbly: 'Always, while your nation exists, you should get forward (your) means and knowledge ready. / If you does not keep forward (your) means and knowledge ready, / then you will be got rid off / by someone who kept means and knowledge ready, / and you will suffer detriment / (and you) will become like the (ünegen 'fox'? oono 'gazella buck'?) in (lit. of) the battue (?)".
11-13. "While your empire is disorderly, / you should get forward your integrity and sonriety ready. / If you do not keep forward your integrity and sobriety ready, / while your empire is intact (?), then you will suffer destruction, you will become like Boralgi and Arqai (?)".
13-15. "While means and knowledge (are great?), litte is (the danger?). While (they?) are small, the poor / incapable (?) means and knowledge [... ?]"

1. "[Он/Они] сказал(и) [это] будет хорошо позже. (Или позже он/они сказал(и) это было хорошо?) Услышав его/их слово сказанное, ügeči1 [быстро? ...]
2. Когда [он/Боорчу] заговорил смиренно, [Хан] соблаговолил сказать: 'О, мой маленький Боорчу2', и потом, на следующий день,
3. когда позвал он господина Боорчу, он дал ему в два раза больше даров, чем дал прежде.
4. [...]"
5. "[Потом Хан сказал ...]: '[О] мой Боорчу, чье слово есть правда и чей разум честен во время разговора! Тебе я [...] благоволю/благодарен (?).
6-7. [...] твори добродетель даже сейчас".
8-11. "(Тогда) Куилдар Мудрый из Мангудов сказал смиренно: 'Всегда, пока твой народ существует, должен ты выставить вперед (твои) умения и знания3 наготове. / Если не держишь ты впереди (твои) умения и знания наготове, / тогда избавится от тебя / тот, кто держал умения и знания наготове, / и потерпишь ты ущерб / (и ты) станешь как (ünegen 'лиса'? oono 'самец газели'?) в облаве (букв. облавы) (?)".
11-13. "Пока в беспорядке твоя империя, / должен ты выставить вперед твои целостность и рассудительность наготове. Если не держишь ты впереди твои целостность и рассудительность наготове, / пока твоя империя цела (?), тогда потерпишь ты разрушение, станешь ты как Боралги и Аркай4 (?)".
13-15. "Пока умения и знания (велики?), невелика (опасность?). Пока (они?) малы, бедные/неспособные (?) умения и знания [... ?]"

Комментарий Гьорги Кара

1. ügeči: если это правильное чтение слова, оно может происходить от üge 'слово' и может быть аналогичным тюркскому sabčï 'вестник, прорицатель, предсказатель, вещун, пророк'; savčï 'пророк, посланник, сват' (Древнетюркский словарь, 1969, с. 478, 492) и 'посланник, посол, пророк (в исламе); сват' (G.Clauson, An Etymological Dictionary of Pre-thirteenth Century Turkish, London, 1972, p.785)

2. Имя этого самого раннего и самого верного спутника Чингисхана, напиcанное в данном тексте как Boγorču, пишется Bo'orču в Сокровенном Сказании; более поздние источники пишут это имя как Boγorči (Алтан Тобчи Лубсан Данзана), Boγorču / Boγarči (Эрдэнийн Тобчи Санан Сэцэна).

3. arγ-a bilig ‘умения/хитрости и знания/ум', практика и теория, см. буддийское санскритское upāya 'способ' и prajñā 'мудрость’, тибетское thabs и shes-rab, уйгурское al altag или al čeviš и bilgä bilig, как и al altag или bilgä bilig для санскритского upāyajñāna в Guruyoga и al eviš bilgä bilig в Kuan ši im pusar (см. Древнетюркский словарь, 1969, с. 31b), также китайское ян и инь.

4. Boralgi/Boralki и Arqai/Arγai: ни то, ни другое имя не встречается в известных версиях разговора Чингисхана с его 'рыцарями'. Первое имя часто встречается в персидских и китайских источниках. Рашид ад-Дин упоминает нескольких человек с именем Boralγi/Boralki: сын Ак-Куюка, потомка Джучи (Сборник летописей, II, с.70), сын Мубарак-шаха, правнука Чагатая (там же, с.93), сын Кутлуг Темура, правнука Джучи (там же, I, с.75), сын Токуза, внука Джучи (там же, с.75), сын Тобшина, внука Тулуя (там же, II, с.106), сын Йису-Буки, потомка Джучи (там же, I, с.76). Имя Боралги также встречается в монгольском тексте эпитафии Чжан Инжуэя, строка 38 (смотри Francis Woodman Cleaves, "The Sino-Mongolian Inscription of 1335 in Memory of Chang Ying-Jui" //Harvard Journal of Asiatic Studies, 19 (1950), рр. 12, 38, 56ff), где дается чтение Буралки, Боралки и Боралги. Он цитирует две китайских транскрипции имени: буланьси и боланьси. Юагь ши, цзюань 133, содержит биографию Боралги из Унгиресов (кит. юнцзиле). Его предок бвл Мункэ, служивший в телохранителях Угэдэя, его отец Любао, великий воин и тысячник (цяньху), умер в ходе джурчинской кампании Тулуя. Боралги унаследовал характер своего отца. Днем он оттачивал навыки стрпльбы из лука и конной езды, а ночью изучал книги. Он стал Ци ван сыма и был награжден за храбрость в битве Хубилая проиив Ная. Таким образом, он не может быть человеком, упомянутым в нашем фрагменте. Что же до имени Аркай или Аргай, оно упоминается в Алтан Тобчи Лубсан Данзана.

Ссылки:

описание, оригинал, транскрипция, перевод, комментарий: [Kara, György. Medieval Mongol Documents from Khara Khoto and East Turkestan in the St. Petersburg Branch of the Institure of Oriental Studies //Manuscripta Orientalia 9:2 - St. Petersburg: Thesa Publishers , 2003 - p.5-7, 9]