ЭПИГРАФИЧЕСКИЕ КУШАНСКИЕ НАДПИСИ

[Гость Арсен]

I. — НАДПИСИ И ДРЕВНОСТИ ДАШТ-И НАВУРА

1. Обстоятельства открытия и публикации.

Мы обязаны открытием записей Дашт-и Навура любопытству господина АНДРЭ БУТЬЕ, который, в то время, был участником французской геологической миссии в Афганистане, и работал над составлением геологической карты региона. Господин А. БУТЬЕ, который совмещал знания геолога и вкус к древностям со страстью к этнографии, впоследствии был проинформирован другом, что тот обнаружил наскальную надпись, расположенную на вершине горы. Как только он смог, он отправился сам проверить её существование. Он почувствовал тотчас же исключительный интерес и 29 августа 1967 сообщил о своём открытии господину ПОЛЮ БЕРНАРУ, начальнику Французской Археологической Миссии в Афганистане (DAFA). Предупредив доктора Шебаи МОСТАМАНДИ, Генерального Директора Афганского Института Археологии, господин П. БЕРНАР, сопровождаемый господином БУТЬЕ, прибыл к надписи 1-ого сентября 1967. Ограниченный во времени, он вынужден был довольствоваться тем, что снял два оттиска на бумаге, не обладая нужными знаниями, чтобы самому прочесть камень. Он доставил их господину Э. БАНВЕНИСТУ, так же как набор фотографий, сделанных господином БУТЬЕ. Эти документы не позволили Г. БАНВЕНИСТ согласиться с выводами, сделанными Г. БЕРНАРОМ: было по крайней мере две записи, одна, составленная греческими буквами эпохи Кушанов, другая на кхароштхи; возможно что речь шла о билингве. Но чтобы расшифровывать, надо было прочесть её на месте. Поэтому, в августе 1969, по просьбе DAFA и господина БАНВЕНИСТА, я был послан в миссию в Афганистан НАЦИОНАЛЬНЫМ НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИМ ЦЕНТРОМ. Я получил всю желаемую помощь, в том числе снабжение материалом, от доктора Ш. МОСТАМАНДИ, Генерального Директора Афганского Института Археологии. Сначала господин МАРК ЛЕ БЕРР, архитектор DAFA, сопроводил меня до места, где находится блок с надписью. Я провел там целых три дня, пытаясь прочесть камень во время восхода солнца, при бреющем свете, и снимая оттиски в латексе, когда свет становился вертикальным. Но надпись, над которой я работал, была не в том состоянии, в котором ее обнаружили ГОСПОДА БУТЬЕ и БЕРНАР. Местные жители, возможно полагая, что текст имел магическое содержание, или убежденные, что европейцы этим интересовались потому, что он указывал на существование сокровищ внутри камня, пытались разбить скалу. Не доходя туда, они отбили надписи, уже мало читаемые, крупным камнем и выбили минометом участок главной из них. По возвращению во Францию, я приготовил первое факсимиле. Я воспользовался пребыванием в Афганистане по случаю «Международного Семинара Изучения Кушан» и отправился второй раз в Дашт-и Навур (26-28 мая 1970) для того, чтобы проверить некоторые чтения. Но я нашел камень в безнадёжном состоянии: записи были снова отбиты и, за исключением нескольких букв, были отныне неразборчивы. Г. БАНВЕНИСТ, пораженный инсультом, больше не мог заниматься дешифровкой этих текстов. С согласия господина П. БЕРНАРА, я попросил господина ИЛЬЮ ГЕРШЕВИЧА изучить части, которые я считал бактрийскими. С 7 по 11 декабря 1970, мы смогли вместе изучить оттиски и фотографии и улучшить некоторые из моих ранних чтений; но невозможно было прийти к последовательной и вероятной интерпретации текстов. Поэтому было решено не откладывая опубликовать документы имевшиеся в моем распоряжении.

2. Дашт-и Навур (чертеж I).

Дашт-и Навур - впадина у основания плато, продолговатой формы, приблизительно 70 км с севера на юг и 25 км с востока на запад, расположенная в 100 км на юго-запад от Кабула, в 40 км на запад от Газны. Сам дашт находится на высоте 3000 метров. Он полностью опоясан горами и вулканами, самые высокие среди которых более 4500 м. На западе горы особенно высоки; они образуют восточный край неисследованного массива и, кажется, полностью пустынный Хазараджат. Горные цепи следуют друг за другом по крайней мере на 50 км вглубь, без следа человеческой жизни. Дашт, этот гористый край предстаёт как почти вертикальный обрыв, чья высота колеблется от 1000 до 1500 метров (рис 2).

Четыре расселины ведут к Дашт-и Навуру. Расселина, расположенная на севере, ведет к долине Хавата, где дорога внезапно останавливается перед непреодолимым устьем притока Вардак. Расселина на северо-востоке идёт на высоту долины Логар и, оттуда, к большой дороге Кабул-Газна. Главный проход – расселина Бини Дара Ак Котал (высотой 3390 метров): через долину Сар-и Аб он ведёт в Газну, административный и коммерческий центр, от которого зависит Дашт-и Навур; эта дорога относительно легкая; она пересекает хорошо возделанные долины; именно ее использует общественный транспорт. Наконец, расселина на юго-западе ведет в Малестан и провинцию Орузган, но движение - только караванное. Основа впадины плоская, усеянная местами низкими холмами. Южная её часть занята большим, но неглубоким горьковато-соленым болотом, Навур. Климат очень суровый. Регион изолирован с октября по май снегом, а весной дождями: с октября по апрель впадина покрыта слоем снега, достигающим двух метров. Летом в дневное время температура выше 20°, но холодно ночью, и край постоянно подвержен суровому ветру и небольшим циклонам. Постоянное население состоит из фарсиязычных хазарейцев, рассеянных в маленьких кала у подножия гор (главным образом на западе, севере и юге). Они используют предгорные источники, чтобы орошать свои скудные злаковые культуры. Зимой люди едут работать носильщиками или жульничать в Газну и в Кабул. Летом, покрытый травой дашт служит пастбищем для стад афганских пуштуязычных кочевников, которые проводят зиму либо в регионах Орузгана и Кандагара, либо в Пакистане, Кохате и Тирахе. Там также пасутся армейские лошади. Отношения между афганскими кочевниками и крестьянами-хазарейцами плохие. Кочевники ведут контрабандный ввоз тканей, кухонной утвари и оружия. Но хазарейцы, которые приобретают эти продукты, попадают к ним в долговую кабалу и видят как их поля, опустошаются стадами кочевников. Поэтому часто бывают столкновения, и оружие служит не только для охоты. Из-за этого Дашт-и Навур подчинен военной администрации. Хаким находится в Ави, где находятся также "гостиница" и два очень плохо снабжаемых магазинчика.

3. Развалины.

В северной части впадины видны многочисленные развалины кала. Они кажется не особо древние. Возможно это остатки "крепостей" хазарейцев, разрушенных после восстания 1891-1893. Действительно, насколько мне известно, в Дашт-и Навуре только два значительных места раскопок.

На север от озера, на изолированном холме удлиненной формы видна ограда, собранная из камней без строительного раствора и небрежно (рис 1), отмеченная буквой D на нашем чертеже. Это укрепление теперь довольно ровное, но посредственность его строительства, мне кажется, предполагает, что оно никогда не было высоким. Руины четырехугольной формы стоят на водоразделе. Большая сторона прямоугольника параллельна этому водоразделу, и, как и он, ориентирована на север-юг. По восточному склону эта большая сторона тянется приблизительно на 300 шагов, с очертаниями башни 40 шагов в окружности. Угловая юго-западная башня сохранилась высотой до полутора метров; она массивна. Западный склон круче, чем восточный и менее укреплен. Стена там есть местами; на севере она даже полностью прерывается; там не видно следов башен. На вершине холма, около юго-западного угла, построена вторая линия укреплений, сделанная из собранных блоков, еще высотой 2 метра, которая образовывается как серия нерегулярных участков, включающих ясли для животных. По всей видимости, эта ограда была площадью торопливо построенного и временного убежища. Строения там слишком грубые, чтобы можно было его датировать архитектурными особенностями, и нет ни одного черепка глиняной посуды. Удовольствуемся, следовательно, тем, что скажем - ничто не указывает, что эти руины древние. Наиважнейшее место раскопок Дашт-и Навура известно под именем Кала-и Рустам (буква E на нашем чертеже). Оно находится на юго-западе впадины, около одного из лучших местных пастбищ. На этом месте лежит изолированный холм, отрог которого был грубо укреплен. Там была построена неясная трехсторонняя ограда, обращенная к равнине, собранная из скальных блоков. Каждая сторона треугольника приблизительно 300 шагов. Я не увидел никаких следов башни, за исключением верхнего угла укрепления, где было устроено убежище. Сразу на север от этого строения, на гребне холма, виднеется округлая ограда, построенная из камня, которая образует второе убежище независимое от трехстороннего укрепления. Оттуда виден след огромной стены на равнине, сегодня полностью сровненной с землей, которая охватывала весь холм. Я не смог ни найти никаких черепков глиняной посуды, ни заметить других деталей, которые позволили бы датировать это место. Невозможно датировать и оба рисунка, вырезанных на камнях трехсторонней ограды, одного, представляющего горного козла, другого, изображающего Рустам метящего стрелой во льва. Ничто из этого не представляется древним, если не допустить, что нужно было некоторое время, чтобы стена, которая окружает низ холма, полностью разрушилась. Кала-и Рустам, кажется, не было никогда площадью убежища. Если был постоянный гарнизон, он не оставил никаких следов своего присутствия и я не смог определить место его расположения. Следовательно, мне неизвестно, в Дашт-и Навур какого-либо древнего значительного обитаемого места, которое объяснило бы присутствие надписей, которое мы здесь публикуем. Впрочем, условия жизни кажутся слишком суровыми, чтобы возможно было существование населенного пункта среднего размера. Но он должен был быть там раньше, около источников, позволяющие орошать фермы, отдельные или объединенные в маленькие деревни. Если я не нашел его следов, это без сомнения из-за недостатка времени для обстоятельных поисков.

4. Надписи.

Надписи вырезаны на скале вулканического происхождения расположенной на высоте 4320 метров на гребне горы Карабайу, которая окаймляет на западе Дашт-и Навур и заканчивается отвесным обрывом. Существует прямой проход по склону, но он требует несомненных альпенистских навыков. Западный склон, напротив, пологий; через него достигаем маленькой долины, очень зеленой, где проводят лето кочевники пушту. Животные пасутся на склонах и прилегающих гребнях: почва, вокруг блока с надписью, покрыта верблюжьим пометом. Охотники также знают место, где они летом находят огромных куропаток, а зимой горных козлов. Также неудивительно, что все местные жители знают об этом месте: практически все говорят о надписях, многие их видели. В сентябре 1967 господин БЕРНАР, поднимаясь прямым путем, наткнулся рядом со скалой на снег. В августе 1969 его не было, хотя в предыдущую зиму снегопады были особенно обильны. В конце мая 1970, ледники затрудняли доступ к скале через западный склон, и снежный наст делал невозможным путь через склон. По словам моего руководства, которое впервые увидело скалу зимой, во время охоты на ибисов, в середине зимы площадь со скалой с надписью, еще виднеется из снега. Скала, если можно так сказать, походит на огромную картофелину, высотой приблизительно 90 см и представляет собой неровную горизонтальную площадь приблизительно 180x270 см. Это - единственный блок такого рода в окрестностях, и он показался мне почти единственное местом возможным чтобы вырезать надписи. Надписи вырезаны на площади скалы. Чтобы прочитать её надо повернуться спиной к равнине и обратиться лицом на юг: слева виднеется чашечка расширяющейся формы, справа надписи. Наверху, слева, большая надпись греческими буквами (I); внизу, отделенная интервалом без надписи и слегка сдвинутая направо, маленькая надпись греческими буквами (II); наверху, справа, частично смежная с I, надпись на неизвестном языке III; прямо под ней надпись на кхароштхи IV; наконец совсем справа две линии, написанные теми же буквами что III, которые нужно читать обратившись лицом на восток (V). Сегодня записи отбиты и почти полностью разрушены. Но даже в их первоначальном состоянии, их нелегко было прочесть. Резьба по камню неглубокая и местами небрежная. Возможно это из-за небрежности резчика, впрочем, вероятнее это вызвано природой материала. Это очень твердая порода, которая естественно осыпается. Следы в начале надписи I показывают, что камень пробовали поднять; от этого без сомнения быстро отказались из-за физической невыполнимости. В те времена какая-либо тщательная резка по камню была невозможна. Документы, использованные для дешифровки — неплохие фотографии, сделанные А. БУТЬЕ в 1967, в то время когда камень еще не был поврежден, вернее повреждений было немного, оттиски на бумаге, сделанные в то же время П. БЕРНАРОМ, которые дают несколько линий записи I, чтения камня, сильно отбитого, сделанные Г. ФУССМАНОМ в августе 1969. Чтение было возможно только с помощью прорисовок; три штамповки в латексе, снятые Г. ФУССМАНОМ в августе 1969, дополняющие совокупность записей; последняя прорисовка камня, еще более поврежденного, осуществленная Г. ФУССМАНОМ в мае 1970. Факсимиле были сделано учитывая указания этих пяти источников. Это не копии фотографий или прорисовок. Они дают все что я увидел (пунктирами отмечено то, что сомнительно) без интерпретации. Надо следовательно учесть комментарий чтобы понять - неизвестно, полная ли надпись или нет, её чтение может быть аутентичным, а может и нет.

5. Надписи греческими буквами

Надпись DN I

(Pl. III, рис 7-13)

Высота 50 см, максимальная ширина 54 см. Камень никогда не обрабатывали и резьба очень нерегулярная. Строки разной длины, слева проведены неясно. Интервалы между ними сокращаются от начала к концу надписи. Они не параллельные, не горизонтальные (они слегка поднимаются вправо), не прямые. Буквы, положение которых в высоту неравномерно, переменного размера, как правило, большие в начале линии, маленькие в конце. Они отделены неровными промежутками: ясно разделенные в начале строки, они часто очень сжаты в конце. Резьба глубока в начале строки, поверхностна в конце. Греческий алфавит, использованный здесь это монументальные надписи эпохи Кушанов, такие же, как на раскопках SK. Начертание DN I, как и начертание надписи SK l, исключительно угловатое. Р. КУРИЭЛЬ уже дал описание и историческое исследование, к которому нам нечего добавить. Но надпись DN I особенно трудна для чтения и нам показалось необходимым составить список форм, только чтобы гарантировать их идентификацию и реконструкцию.

A. Эта буква встречается очень часто и всегда идентичной формы . Может случиться, что нижняя конечность прямой линии отбита или стерлась, и чтобы восстановить её, есть буквы, которые на факсимиле кажутся d.

Трижды (l. 6, 7, 11), мы видели, или казалось что видели, буквы, выглядевшие как, перевернутая : . Не кажется, что это дефектное чтение, так как они всегда появляются рядом с другой гласной. Строка 11, у нас есть даже три, расположенных рядом, что кажется трудным. Возможно, идет речь о плохо вырезанных d, со слишком длинным левым baste, но даже это прочтение вызывает настоящие затруднения (строка 11).

B. Единственный пример b плохо читается. Кажется, что круги были угловатыми, с неясной (неловкой?) тенденцией к округлению.

G. Единственными примерами несомненного g, оказываются строки 1 и 5. Другие g, которые кажется, представляет факсимиле, могли бы быть o четырехугольной формы, в котором исчезли правая и нижняя линии. Можно также спутать с неполными p, r, þ.

D. Форма трехсторонняя, но положение треугольника меняется. Кажется, не смогли выявить тенденцию которая делала вертикальной левую сторону, которую отмечал R. CURIEL. Высота d в общем меньше чем высота букв, смежных с ним. Возможно, что наши прочтения d неполные.

E. Большая часть несомненных примеров e не имеет верхней перекладины: (строки 2, 4, 5, 6, 12). Один раз (строка 9) эта форма кажется упрощенной , но чтение сомнительно.

Z. Почти точный пример строка 7, другой менее четкий строка 5. В обоих случаях, форма буквы идентична: нижние и верхние перекладины параллельны и сильно наклонены.

H. Форма буквы недостаточно ясна. Строка 5, кажется, повторяется три раза , но нельзя гарантировать целостность этих форм. Строка 3 и строка 11, можно прочитать или H. В строке 10, кажется, отличаем H или . Сравнение форм строк 10 и 11, кажется, указывает, что h пишется H. Другие формы ( , ) могут быть неполными. Вертикальные линии всегда ортоскопические.

Q. Два примера, строки 1 и 9, чтение может быть спорным. Если мы имеем основание читать q, форма такая же, как у четырехугольного o, с перегородкой посередине.

I. Строки 1, 4 и 5, чтение = i кажется точным. Но все вертикальные изолированные линии, которые представляет факсимиле, не обязательно i. Это могут быть остатки поврежденных букв.

K. Всегда (строки 3, 4, 6, 12) , как на SK 4 M.

L. Ни одного точного примера. Возможно надо читать l десятую букву строки 13 , но это могло бы быть также неполным d.

M. Всегда . Выявляет легкую тенденцию к кривизне формы.

N. Ню пишется с легкими изменениями линии: линия с правой стороны может быть вырезанной двумя частями, образующими широко затупленный угол; угол между левой линией и средней перекладиной может быть затупленным. Встречается однажды (строка 2) форма, переходная между N классического греческого языка и кушанского.

O. Всегда четырехугольная.

P. Единственный точный пример p оказывается строка 1. Форма угловатая намного яснее, чем в SK 1 и SK 4 B, где обе стороны криволинейные. Здесь левая линия ортоскопическая; правая линия короче, чем левая и образует тупой угол с короткой планкой, которая к нему примыкает: . Та же форма встречается в SK 4 M и в SK 4 A. В конце строки 10 возможно видно p, правая сторона которого криволинейна: , но чтение тут абсолютно ненадёжное. P в строке 2 сомнительно.

R. Всегда квадратный. Это возможно (но не точно, из-за состояния камня) что в некоторых случаях нижняя горизонтальная планка не вырезана.

þ. Единственная разница с r (в том числе вероятное отсутствие нижней планки) заключается в факте, что верхняя планка идёт не к вершине левой линии, а немногого ниже.

Из-за очень плохой сохранности надписи, постоянно можно спутать = r, = þ, и даже = p.

S. Чтение s несомненно, строка 1 и строка 4. Сигма в четырех не параллельных ветвях использована с числовым значением как в SK 2. S в строке 4 не имеет связи с квадратным s SK 1 ; это - очевидно адаптация частой луновидной сигмы к SK: > . Резчик уклонился, таким образом, от очень трудной задачи вырезать кривые в одновременно твердом и обсыпающемся камне.

T. У нас нет ни одного точного примера тау, но вероятно надо прочитать как t оказавшиеся неполными буквы строки 2 (3-я и 13-я буквы) и строки 10. T имел бы (восстановленную) форму, с любопытной вертикальной планкой , соединяющейся с прямой до крайности, горизонтальной планкой. Аналогичная форма видна на одном из блоков SK 1: .

Был момент, когда я думал восстановить = z, где присутствие маленькой вертикальной линии казалось бы лучше. Но подумав, мне показалось трудным допустить, чтобы z писался в той же монументальной надписи одновременно и . Надо было бы также допустить, что надпись не включала ни одного t, то, что априори маловероятно.

U. Единственный точный пример, строка 1. Это - u в трех ветвях , у которого нет корреспондента ни в какой другой надписи эпохи Кушанов.

F. Вероятный пример, угловатой формы, в конце строки 6: .

C. Три точных примера, строки 6 и 13.

W. Всегда прямоугольный (строки 2? 9, 12, 13): .

Кажется, по крайней мере, две лигатуры, в конце строки 3 и строка 13 .

Начертание DN I следовательно исключительно угловатое, больше чем начертание SK 1. Выбор между скорописью и угловатой надписью, кажется, был продиктован природой материала: было легче вырезать прямые линии чем кривые. Кажется очевидным, что в то же время, скорописный греческий алфавит использовался: некоторые буквы (m, n, p, s) очевидно приспособлены под криволинейный вид. Очевидное отсутствие округлых букв, следовательно, не является свидетельством архаизма.

Язык:

Априори, казалось, что DN I был написан по бактрийски. Некоторые данные заставляли в это верить: абсолютное тождество алфавитов DN I и из SK; преобладание вокализма o; незамедлительно узнаваемое присутствие иранских слов: þαο (строка 2), βαγο (строка 5), είδο (строка 5), χοανδο (строка 13); тенденции к отличию бактрийской "идафы" i строки 4 и 5: ί δασεμγο ί βαγο ί. Но невозможно было идти за этими констатациями: мы не обнаружили никакой последовательности букв, которая могла бы быть несомненно интерпретирована, как глагольная форма (за исключением χοανδο), или что-либо из местоименных форм (σίδο, κίδο, ταδο, οτηίο) которые позволили У.Б. ХЕННИНГУ частично выяснить смысл записей SK. Данные до сих пор выписки позволяют думать только, что DN I составлена на иранском языке, близком к бактрийскому; они не позволяют уточнять соотношение между языком DN I и язык SK.

Текст:

1. Первые две строки лучше всего вырезаны; у букв почти монументальный характер. Факсимиле строки 1 может быть рассмотрено точно. Ясно читаем «279 (месяц) Gorpiaios, [15-ый?] (день)». Надпись, следовательно, датирована на греческом языке. Дата - та же, что и SK 2: 279. S образуемая четырьмя ветвями, кажется специально используется для выражения дат. O несомненно. Для третьей буквы, колебались долго, наконец приняли чтение Q: резьба буквы не непрерывна и кажется, что был вырезан. Была следовательно априори возможность читать eι. Но в записи, z пишется без верхней планки: и если надо было прочитать s, линия, которая незамедлительно следовало бы за этой буквой, была бы непонятна. Кроме того, DN IV датирована 279. Следовательно, кажется, что чтение ZOQ = soq' = 279 было несомненно.

Месяц указан на греческом языке, в родительном падеже: Γορπιαιου. Это имя македонского месяца теперь широко известно в Восточном Иране и в Индии: о нем есть свидетельства в Гиркании и в Матхуре. Надписи кхароштхи, также хорошо свидетельствуют об употреблении македонского календаря. В обозначении месяца Gorpiaios нет, следовательно, ничего удивительного.

Но это имя месяца склонено на греческом языке. В DN, вся формулировка датирования - прямое наследство обычаев канцелярии Селевкидов. Она точно идентична официальным текстам Селевкидов: цифре года не предшествует слово ετους, и имя месяца в родительном падеже, без пометки слова "месяц". Именно этот тип бланка находится, например, в греческой надписи Гиркании, цитированной выше.

После имени месяца, в официальных записях, датированных эрой Селевкидов, часто идёт зашифрованное указание дня. Поэтому (хотя использованная здесь эра не была, разумеется, эрой Селевкидов) мы предлагаем прочитать [ιε]две буквы, которые фигурировали в конце строки 1 и от которых остаются только следы.

2. Строка 2 была сильно отбито, но ее чтение еще возможно благодаря оттиску БЕРНАРА. Первая буква p; нижняя планка не видна больше, но должна была быть. Обе следующих буквы, без сомнения, a и o. Первое слово следовательно þαο=šao < древниранское cšāwan, "царь".

Затем, на оттиске БЕРНАРА и на нашем факсимиле, идет n. На камне, казалось возможным чтение = k. В результате проверки в 1970, часть левой линии, присутствие которого мы думали что распознали выше горизонтальной планки - фактически царапина, нанесённая при отбитии камня. Впрочем, форма = k была бы абсолютно исключительна в нашей записи, где k пишется всегда. Чтение = n следовательно несомненно.

Обе следующие буквы an, следующие за буквой с трудом распознаваемой: видим только вершину маленькой трехсторонней буквы. Чтение = o исключено. Надо читать видимо α.

Доверившись оттиску БЕРНАРА и моим собственным обзорам камня, я переписываю четыре следующих буквы επαν, чтение p, бывшее вероятным, но не полностью обеспеченным. Затем идет буква, которая вероятно не является g; можно ппредположить r, þ, или по крайней мере o. Три последних буквы строки кажется, должны быть прочитанными ωοο.

Строка 2 должна следовательно быть переписана þαοΝανα επαν[.]ωοο. Единица þαοΝανα сразу становится узнаваема. Узнается имя богини Nana Šao, много раз засвидетельствованная в форме Šao Nana. Nana Šao - одно из значительных божеств Средней Азии. Именно она фигурирует на оборотной стороне монет Канишки I, Хувишки, Васудевы и Канишки (III?) отпечатанных в Индии. Если она названа в надписи DN, которая конечно же эпохи Кушанов, неудивительно.

Ожидаем после пометки þαοΝανα культовый эпитет (или несколько), либо глагольную форму. Ничего такого не узнаем сейчас в конце строки 2. Но начало строки 3, кажется, представляет часть ожидаемого глагола.

3. Если первый знак строки 3 полный, как это мне показалось на первый взгляд, не удается его интерпретировать. Следовательно, мне кажется, что речь идет о поврежденном n, и я прочитал бы первые четыре буквы [ν]οτο. Кажется невозможным отделить οτο от ν, которое предшествует, так как вероятно, что, в этом тексте как в записях SK, конец слов всегда гласный. Следовательно, не читаем Nοτο, oto означает "и" как в SK, но [ν]οτο, или лучше, верхом на строках 2 и 3 ο[ν]οτο, с t <-tt-или <-r(i)т. Затем идет þ, неполная буква, затем o. Затем узнается последовательность, oohmo, " Вима", которая меня побуждает читать þ[α]οΟοημο. Следы на камне не противоречат этому чтению. За Οοημο, узнавемо t, неполное, a и k, затем лигатура, которая могла бы быть прочитанной pi:>. Строка 2 заканчивается o.

Форма τακ[πι?]ο загадочна, но возобновляя предложение господина ГЕРШЕВИЧА, я спрашиваю себя, не надо ли приближать к τακ[πι?]ο второе имя Wima, KadjishV (греческий язык), Kaṭhphiśa-или лучше Kathpiśa-(кхароштхи). Начертания KadjishV, Kathphiśa - действительно форма окончательно принятая именем, орфография которого, на монетах Кудзулы, много раз меняется: KadajeV (греческий язык), Kadjizou (греческий родительный падеж), Kasa-, Kaphsa-, Kadapha-, Kapa-, Kaüsa. Можем представить, что takpio <метатеза *katpio или ошибка резчика; *katpio было бы очень близко к Kathphiśa. Именно априори соблазнительная гипотеза, но твердо не обоснованная. Хотя DN I была вырезана без особого старания, всегда опасно предпологать ошибки резьбы, главным образом в тексте, которого не понимаем. Это однако соблазняет делать строка 4.

4. Первые семь букв, действительно, несомненны: κοþαþοι. Раз прочитано имя Вима строка 3, очевидно соблазнительно прочитать ценой небольшого исправления: для =. Но камень говорит κοþαþο. Восьмая буква неполная. Это могло быть ν. Затем идут a и буква, которая, кажется, была þ, хотя я не видел никакого следа нижней планки.

Следующая буква, насколько я сужу по следам на камне, должна читаться τ. Но затем r (или по крайней мере неполный þ) и, кажется, остатки согласной. Невозможно представить, что текст включает четыре согласных, следующие друг за другом без вставки гласной. Мы, следовательно, читаем не þτρ., а þ.ρ., и слово заканчивается одним o, которое несомненно.

Затем на фотографии виднеется, и я думал, что видел на камне, простая вертикальная линия. Но на оттиске, я распознаю отходящую слева от линии наклонную планку. Этого недостаточно чтобы позволять прочитать u, но достаточно, чтобы делать сомнительным чтение i, которое я между тем предлагаю. Конец строки ясен: dasem. Мы следовательно прочитаем совокупность строки 4 κοþαþοι .αþ.ρ.ο ι δασεμ.

5. Оттиск БЕРНАРА позволяет прочитать первые четыре буквы: νοιβ. Последовательность, которая следует, абсолютно несомненна agoi. Сразу узнается иранское слово βαγο, которое означает "бог", но является также почтительным обращением к царям.

βαγο предшествует и следует за ним i. Господин ГЕРШЕВИЧ предположил, что там был эквивалент бактрийской "идафы" i, или, как её называет ХЕННИНГ, относительного артикля i обозначаемого ī. Следовательно, прочтем строки 4 и 5 ι .αþ.ρ.ο ι δασεμνο ι βαγο ι , и увидим κοþαþο [прочитаем κοþα(ν)ο?], .αþ.ρ.ο, δασεμνο, βαγο, эпитеты относящиеся к Οοημο τακ[πι?]ο.

Затем я читаю hz, следом за пробелом, который, на факсимиле, возможно кажется значительнее, чем он в действительности. Я думаю, что недостает только одной буквы. Затем идет буква, которая могла бы быть h, а также r или þ неполные, затем линия, которая как я думаю является i и остаток буквы, которая могла бы быть o. За этими буквами следует h (или неполная þ). Конец линии несомненен: δηειδοη и возможно недостает буквы. Соблазнительно узнать последовательность ειδο<*aita-, "эта". Я не знаю, где прерывается узнаваемая последовательность между βαγο ι и ειδο: можно считать, что i обозначает новую "идафу" и прерывает ηζ.η ι οηδη ειδο η, либо считать, что она является частью последовательности -ηιο, как находим в SK ταδηιο. Она тогда прерывает ι ηζ.ηιο ηδη ειδο η[.?]. В обеих предположениях, последовательность ηδη загадочна. Мы воздержимся от того, чтобы выступать в защиту какой-либо точки зрения и следовательно прочитаем строку 5 νο ι βαγο ι ηζ.ηιοηδη ειδο η[.?].

6. В начале строки 6, мы конечно читаем co, очень вероятно за ними следует k. После узкого vacat, видна вертикальная линия, которое могло бы быть йотой. Затем идут едва распознаваемые остатки вертикальной линии, о которых я не знаю, надо ли ее соединить с предыдущей (которая может и не быть следовательно i) или речь идет о независимой букве. Мы решаем читать χοκι., но чтение χοκ. было бы также законно.

Три следующих буквы конечно χοε; далее идет буква, искаженная повреждениями, но которую господин ГЕРШЕВИЧ имеет основание читать þ, несмотря на исчезновение нижней планки и присутствие того, что могло бы быть царапиной, продолжающей прямую линию выше уровня высшей горизонтальной планки.

После этого þ, конечно читаем αþ, вслед за буквой, которую я не сумел идентифицировать, но которую я интерпретирую как d. Затем я вижу a, у одного есть и то, что, кажется, является следами ν (или ο). Камень в этом месте полностью неразборчив, но я думал что распознал на клише БУТЬЕ þκφα, а таким образом несомненен. Последовательность ν (или o) þκφ бывшее априори невозможное, позволяет допустить, что мы плохо интерпретировали фотографию и следы, что, кажется, исходит от одного из оттисков. Мы прочитаем между тем строку 6 χοκι. χοεþαþ[δ?]α[ν?]þκφα, так как мы не можем рисковать исправлять текст, которого мы не понимаем.

7. Начало строк 7 и 8 очень повреждено. Именно в этом месте был вырван, между 1967 и 1969, маленький участок. Только клише БУТЬЕ и оттиски БЕРНАРА могли служить для составления факсимиле. Первая буква строки 7, кажется, была r или þ. Затем идет o и то, что могло бы быть остатками n. Соблазнительно читать затем h, но þ не невозможно. Последовательность idi, которая следует, кажется точной. Потом, я вижу следы линии, и там достаточно места для еще одной буквы, если предыдущая линия не является левой стороной широкой буквы.

После этого пробела, чтение было бы несомненно, если бы я мог идентифицировать любопытную букву. Я предлагаю, не зная как оправдать мою гипотезу, прочитать [d?] o.

Камень далее несет следы трех вертикальных линий, о которых я не знаю, принадлежат ли они одной или двум буквам. Конец линии читается конечно þανζοχι. Я напечатаю между тем þανζοχ(ι), с кривыми скобками, указывающими исправление, так как i не просто вертикальная линия. Ясно видится ответвление горизонтальной планки, примыкающей справа к этой линии. Невозможно прочитать Σ (или o). Я следовательно допускаю, что горизонтальная планка была вырезана по неосторожности и я читаю строку 7 [ρ?]ο[νη?]ιδι.[.?][δ?]ο.[.?]þανζοχ(ι).

Конец линии следовательно кажется занятым именем собственным, аналогичным SK 4 Νοκονζοκο/Νοκονζικι.

8. Строка 8 также очень повреждена. Мы не предлагаем никакого чтения для двух (или трех?) первых букв, от которых остались только следы, и мы, давайте перепишем совокупность строки .[.?].α.[.?]δ.αδοαιωμιν.

9. Первая и пятая буквы могут быть прочитаны π, ρ или þ. В середине третьей с конца буквы, я, думаю, различаю маленькую вертикальную линию, которая возможно является недавней царапиной. Я предлагаю следующую транскрипцию .ομω.οανδο εθομ[þ?]αο, с последовательностью-ao, которая напоминает окончание сакского творительного падежа -au.

10. Первая буква исчезла; вторая могла бы быть a, следом o, и пробел, который может содержать две буквы. Затем узнается та же последовательность ao как строки 9, предшествующие группе τδηι. Но группа td априори маловероятна и возможно лучше бы было бы читать ταηι. Ничто не помогает нам сделать выбор между этими двумя чтениями.

Следующая буква не позволяет себя реконструировать. Конец строки ясен, за исключением следов предпоследней буквы, которую я не могу интерпретировать: αποþ.ι. Строку 10 следовательно переписал бы .[α?]ο..αοτδηι.αποþ.ι

11. Вначале читаем мо, следом остатки четырехугольной буквы (n, o, r или þ), отделенной от остатков другой четырехугольной буквы пропуском одной или двух букв. Я думаю что отличаю следы одного х следующего за линией, в которой я не уверен, что это i. Затем два a и загадочное, который я всегда переписываю как d за неимением лучшего.

Конец строки кажется более точным; νοα[δ?]ανο я определяю как d трехстороннюю букву, следы которой я отличаю между двумя а. Конец строки смежен с концом строки 6 DN III.

Было бы рисковано априори считать, что последовательность -ano - окончание множественного родительного падежа, и поэтому я переписываю без купюр μο..[.?].η.αα[δ?]νοα[δ?]ανο

12. Начало строки 12 более чем сомнительно. Я вижу линию, за которой идут следы j, если только речь не идет о двух квадратных буквах или даже об одной w. Затем две плохо различимых буквы: mw, несомненный o, линия и пропуск буквы. Следующая последовательность была прочитана господином ГЕРШЕВИЧЕМ καρανο, слово, которое есть в SK 4, которому ХЕННИНГ приписывает смысл "чистый" и в котором господин ГЕРШЕВИЧ охотно увидел бы множественное в родительном падеже от иранского kāra-, "народ". Конец строки, кажется, должен быть прочитан α.ομεδ и смежен с концом строки 7 DN III.

Я переписываю совокупность строки 12 ..μωο.. καρανο α.ο μεδ

13. Начало строки 13 вырезано на краю обкрошившегося камня и с трудом читаемо. Вторая буква неполная, четвертая - лигатура, которую я не знаю как разложить (o +?). Я следовательно читаю очень осторожно ο.ν..μιω; конец линии несомненен: μο[δ?]ο χοανδο или μολο χοανδο. Господин БАНВЕНИСТ и господин ГЕРШЕВИЧ приблизили к персидскому xwāndan "призывать". χοανδο означало бы «был призван». Мы следовательно перепишем строку 13 ο.ν..μιω μο[δ?]ο χοανδο и целая запись

6. Надпись на кхароштхи

Надпись DN II (Pl. IV, рис 14-16)

Высота 18 см, ширина 44 см. Пять строк, вырезанные на очень неровной площади. Запись была уже почти неразборчива, когда БУТЬЕ ее сфотографировал в 1967. В 1969 она была в отчаянном состоянии. Дешифровка, следовательно, зависит от клише БУТЬЕ, дополненных в слабой мере моими штамповками в латексе. Я опасаюсь иногда подчиняться желанию читать любой ценой: некоторые указания факсимиле могут, следовательно, ставиться под сомнение.

Нет, кажется, разницы между начертанием DN I и DN II. Буквы DN II только немного меньше чем DN I (1,5 см высотой в среднем). Нам кажется невозможным и бесполезным давать транскрипцию, следуя за текстом.

Надпись DN IV (Pl. V, рис 17-21)

Надпись IV (ширина приблизительно 55 см; высота 30 см) вырезана сразу под DN III, без разделения. Она неполная слева и внизу, где два широких сегмента отделились от камня после вырезки надписи. Кроме того, то, что сохранено в его левой части, очень истерто и почти неразборчиво.

Надпись на кхароштхи. Аксара довольно большого размера (приблизительно 3 см в начале строк). Строки, которые регулярно снижаются слева, отделены хорошими промежутками. Но резьба столь неглубокая, что знаки видны только под бреющим светом. Чтение DN IV таким образом следует начинать со штамповки в латексе, сделанной в 1969.

Аксара едва вырезаны сверху; вероятно причина - жесткость камня. Она могла бы объяснить также грубый характер некоторых знаков (sam, строка 1; ra, строка 2; sa, строка 3). Воздержимся, следовательно, от того, чтобы рассматривать эту особенность показателем, позволяющим датировать надпись. Единственный точный показатель – форма sa, вырезанной двумя частями, и полуоткрытой петлей. Находим ее точную аналогию на предмете из Шайхан-дхери, найденном в слое, датированном началом периода Кушанов. Эта форма, характерная для сакской и индо-парфянской эпох, еще используемая при Кудзула Кадфизе. Она, кажется, исчезает во время царствования Вимы Кадфиза.

Строка 1. Надпись начинается с даты, чтение которой абсолютно несомненно: sam ̣ 1 1 100 20 20 20 10 4 4 1, "год 279 ". Эти цифры отделены от следующей аксара, ga, свободным пространством. Эта ga вырезана на краю сегмента, который помешал резчику соблюдать нормальный интервал между аксара. Аксара, которая идет после этой ga, pi, от него отделена, следовательно, довольно значительным интервалом, где я не смог выявить следов резьбы.

Следующая аксара вероятно u. Вертикальная линия, кажется, не опускается ниже места, где стоит диакритический знак, указывающий гласную, что, видимо, исключает чтение o. Если эта аксара действительно u, как мы её определяем, значит мы видим знак архаичной формы. Он встречается последний раз, насколько мне известно, на львиной капители из Матхуры. В последующих надписях, у знака гласной u форма кривой, которая поднимается влево, и эта кривая быстро переходит в петлю, округленной или трехсторонней формы, как мы встречаем даже здесь, строка 3. Заметим, что на львиной капители, архаичный тип u находится не только рядом с согласными, где u обозначена петлей, но также с изолированной гласной u измененной формы. Насколько мне известно, старый тип u никогда не встречается на надписях Кушанов, даже на монетах Кудзула Кадфиза. Воздержимся между тем от того, чтобы из этого заключать, что надписи DN - докушанские: не было бы невозможным допустить, чтобы они сохранили архаичную форму, но в данном случае, невозможно их датировать раньше, чем начало эпохи Кушанов.

Начало строки 1: sam ̣1 1 100 20 20 20 10 4 4 1 gapiu, следовательно, соответствует началу DN I σοθ’ Γορπιαιου «год 279 (месяц) Gorpiaios». Думаем, следовательно, дополнить формулировку датирования, но знаки, фигурирующие на камне, не дают никакой удовлетворительной интерпретации: нельзя там увидеть ни цифры, указывающие день, ни последовательность, позволяющую реконструировать Gapiu [sa masasa], «[в течение месяца] Gorpiaios». Камень несет на себе три знака, которые, хоть и вырезаны на краю сегмента, нельзя спутать: вначале аксара, которую я не могу прочитать, затем ma и na. Я не понимаю эту последовательность.

Аксара, которая следует далее, была расплющена ударом камня. Буква частично искажена, но мне кажется, возможно, прочитать [ma], за которым следует sa и следы, которые, кажется, надо реконструировать как sa. Последняя читаемая аксара могла бы быть реконструирована как [di]. У нас был бы остаток формулировки датирования: [ma]sa[sa], «месяца», идущий следом [di] который дополняем [divase 10 4 1] или просто [di 10 4 1], «в 15 день». Но речь идет о реконструкции, возможны и другие реконструкции, хотя я не находил ничего, что имело бы смысл.

Строка 2. Начало строки 2 ясно: rajatirajasa. Запись была слегка отбита в этом месте, это придает впечатление, что горизонтальная планка первого ra, длится до вертикальной линии ja. На некоторых фотографиях два первых знака кажутся одним, и должны были бы быть прочитаны śe или śi. -sa имеет особенную форму, из-за того, что он вырезан на краю царапины, которая, кажется, закрывает петлю.

Родительный падеж rajatirajasa встречается только на оборотной стороне некоторых монет Меуса: Rajadirajasa mahatasa Moasa. Везде, Rajalirajasa является частью выражения Maharajasa rajatirajasa, которое переводит греческое βασιλεως βασιλεων и иранское þαονανα þαο. Несмотря на внешний вид, возможно, что здесь также rajatirajasa сопровождает maharajasa, которое исчезло в пробеле в конце строки 1. Можно утверждать также, что DN III и DN I, датированные тем же годом и тем же месяцем, образуют билингву; что в DN I, строка 3, Οοημο, кажется, носит титул þαο, но исключено, чтобы он носил þαονανα þαο; что, следовательно, DN III никогда не включала выражение maharajasa rajatirajasa, что было вырезано только rajatirajasa, и можно допустить, что это - перевод иранского þαο. Наиболее близкой параллелью может быть легенда монет Меуса, процитированная выше.

За rajatirajasa, ожидаем либо имя правителя, либо дополнительный эпитет. Камень несет следы двух аксара; первая могла бы быть va, хотя ее форма чересчур скорописная; вторая слишком неполная чтобы прочесть её. Затем, после пробела, который может содержать два знака, я вижу, dhaga, хотя эти аксара так малозаметны, что столь же законно было бы реконструировать слово dhrami[kasa] или dhrami[asa], "справедливый". Остаток линии неразборчив.

Строка 3. Начало строки почти несомненно: Vhamakuśasa. Есть царапина, которая, кажется, сверху продолжает левую линию ku. Эта царапина недавняя, но мне кажется, не позволяет читать Vhamapuśasa или Vhamaphuśasa. Нельзя сказать, относится ли родительный падеж Vhamakuśasa к родительному падежу строки 2, rajatirajasa. Смысл слова не ясен. Можно видеть имя собственное, но я не осмелюсь его приближать к «Vhima».

Следующая akṣara - pi, или pa, так как знак, который я читаю i, может быть случайной царапиной. После этого pi, остается место для аксара, которой может и не было. Затем я читаю ga, da, pi, na, которые я не знаю как интерпретировать.

Кажется, что затем надо читать [.]śea[.]sa и строка неполная.

Строка 4. На строке 4 остаются только несколько мало читаемых аксара. Думаю что видно e..[ha?śi?][?][sa?]sa.[?]di. Есть еще несколько знаков, но совсем неточные: [na], следом одна или две аксара и знак, который я не могу идентифицировать. Думаю я дальше вижу ma, линию, na? и da? Остаток строки полностью исчез.

Строка 5. Строка 5 сохранилась еще хуже:...[.?]sa[sa?][.?]ma[.?]pi и строка неполная.

Строка 6. В начале читается iha, "здесь", следом последовательность dhaḍarya, что нельзя интерпретировать из-за фрагментарного состояния текста. Конец надписи полностью отсутствует.

Мы, следовательно, дадим надпись в следующей транскрипции, и воздержимся реконструировать строки 4 и 5, в которых слишком мало ясного.

1 sam 1 1 100 20 20 20 10 4 4 1, gapiu na? mana[ma?]sa[sa][di?]

2 rajatirajasa….[dhrami?]...[]

3 Vhamakuśasa pi[.?] gadapiṇa.śea.. sa[]

4

5

6 iha dhaḍarya []

[Гость Арсен]

7. Надписи на неизвестном языке и письменности

Надпись DN III (Pl. V - VIII, рис 17-22)

Надпись DN III (приблизительно 55 см шириной, 35 см высотой) лучше всего сохранилась. Она состоит из девяти строк неравной длины, сильно склоняющихся направо, и отделенных неровными промежутками: пробел сокращается от начала к концу надписи. Эта нерегулярность иногда затрудняет чтение. В особенности, всегда соблазнительно смешать строки 5 и 6.

Буквы довольно глубоко вырезаны, но их размер и положение нерегулярны. Они большие (2,5 - 3 см) и отделены регулярными промежутками в начале надписи, меньше и более сжаты начиная со строки 4. Надпись не отбита, случаи, когда сомневаемся в форме букв, редки: только в строке 7 есть значительные пробелы. Впрочем, легко констатировать, что конец строк нетронут: за исключением строки 8 каждая из строк заканчивается вертикальной линией, которая может быть только знаком препинания (в этом случае DN III была составлена в стихах) или указателем конца строки.

Письменность DN III не расшифрована, но она не полностью неизвестна. В SK была обнаружена нарисованная надпись, кратко опубликованная МАРИКОМ, изучение которой позволяет подтвердить форму некоторых знаков DN III. Но сочетание обоих текстов не позволяет ни интерпретировать знаки, ни даже составить точный список. Надо ограничиться тем, что отметить аналогии — или родство — надписи DN III и надписи на кхароштхи.

a) Она читается справа налево.

Она слоговая, гласные указаны диакритическими знаками.

c) Многие знаки напоминают своей формой аксара надписей кхароштхи эпохи Кушанов.

1) начало и конец строк ясны, выравнивание делается справа, ясно, что записи должны читаться справа налево.

2) простое изучение частоты знаков показывает, что надпись не алфавитная, но слоговая. Каждый знак представляет собой либо группу согласная плюс гласная, либо изолированную гласную. В группах согласная плюс гласная, марка гласной указана диакритическим знаком, как в этом убеждаемся, обратившись к картине Pl. VIII.

Мы отметили одиннадцать диакритических знаков, среди которых, по крайней мере, два сомнительны. Давайте предположим, что, как в кхароштхи, одна представляет постконсонантное -r- и другая насализацию, давайте добавим гласную, присущую каждому из аксара: запись DN III позволяет отметить, по крайней мере, восемь и возможно десять гласных или дифтонгов, то есть три (или пять) гласных, сверх тех, что в кхароштхи. Следовательно, кажется, что она позволяет отметить длину гласных.

Отметим к тому же, что один и тот же аксара может быть изменен двумя диакритическими знаками: 9 D, 11 C и D?? 18B.

Как и в надписи кхароштхи, кажется, что группы согласных были представлены лигатурами.

3) большая часть знаков DN III представляют аналогии с формой аксара кхароштхи. Можем составить следующую таблицу:

DN III нарисованная SK кхароштхи

1 A saṃ

2 A ma

5 A kṣa

6 A 19 ka

8 A pa

10 A 23, 31 dha

11 E u изолированный

12 D ṇi

13 A 24 ḍa

14 A ta

15 A 4 sa, в открытой петле, эпохи кушанов.

15 B ra

17 A ha

18 A ga

20 17 śi

22 A ba

26 A ña

30 la + ma

7 ja

11 cha

Следовательно, это соблазняют читать знаки DN III как аксара кхароштхи. Дешифровка, испробованная на этой базе, не приводит ни к чему. Также, невозможно определить заметные объединения знаков. Единственная последовательность, которая повторяется, как видим строка 3, строка 7, и возможно строка 9.

Действительно, ключ к DN III дан в DN IV. Обе надписи были вырезаны в то же самое время, в продолжение одна другой; они оказываются ощутимо равной длины; трудно не предполагать, что одна - перевод другой. DN IV к несчастью очень неполная; но первая линия, по крайней мере, понятна. Если DN III составлена по той же модели, что и DN IV, строка 1 DN III содержит дату. Оказывается, что DN III начинает с эквивалентного знака в кхароштхи sam ̣= saṃvatsare, «в год». Но знаки, которые следуют за этим sam, не являются цифрами. Их неоднократно обнаруживаем по ходу чтения надписи. Следовательно, можно предположить, что именно аксара обычного типа служат обозначением чисел, как могут ими быть буквы греческого алфавита. Действительно видим с помощью нарисованной SK, что пишущие этой неизвестной письменностью могли использовать греческий алфавит: нарисованная SK включает четыре α и по крайней мере 3 β.

После указания года, DN IV включает указание месяца: Gapiu. Это имя месяца должно встретиться, в близкой форме, так как это - заимствованное слово, в DN III. Итак, находим в строке 1 знак, отмеченный двумя диакритическими, которые, в кхароштхи, указывают марки гласных i (вертикальная планка) и u (петля внизу слева):. Следовательно, соблазнительно транскрбировать gapiu последовательность.

Если эта интерпретация справедлива, напрасно пытаться расшифровать DN III отталкиваясь от кхароштхи. Так как знаки ga и pa из kharoṣṭhī кажутся представленными в DN III (18 В и 8 A), но как раз не те, которые мы транскрибировали только что gapiu. Что касается знака, в кхароштхи он эквивалентен ka или śpa, но не ga. Отметим также, что в кхароштхи последовательность piu выражалась бы двумя аксара: когда возникает щель, вторая гласная пишется как начальная гласная.

Если надо транскрибировать gapiu, год указан пятью знаками. Надо, следовательно, предположить, что = 200, = 70, = 9 и что означает «в год». Это слово заканчивалось бы на i, следовательно, это могло бы быть предложным падежом. Но надо отказаться, сейчас, транскрибировать sam, так как, если = gapiu, нет никаких обязательных совпадений между значением аксара кхароштхи и значением знаков DN III, которые аналогичной формы. С другой стороны, транскрипция sam ̣ оправдывалась только при гипотезе заимствования формы надписей из кхароштхи, sam ̣ сокращение saṃvatsare. Итак, в DN III, слово "год" кажется указанным целым склоняемым словом, не сокращенной формой.

Комментарий к Pl. VI:

Мы пытались составить систематическую таблицу знаков DN III для того, чтобы определить, по крайней мере, количество простых знаков, составляющих алфавит, которым записана эта надпись. Мы приходим к общей сумме 37 знаков, которые не расшифрованы.

a) Нет оснований считать, что вся совокупность знаков этого алфавита была использована в DN III. Действительно, нарисованная SK представляет 7 - 9 новых знаков.

Некоторые знаки могут быть неполными и быть принятыми за целые знаки. Это случается, в особенности, с наклонными или вертикальными линиями, о которых всегда трудно сказать, идет ли речь о полных знаках или о следах плохо различимых знаков.

c) Элемент дополнительной неточности привнесен неравномерностью резьбы. У двух знаков аналогичной формы, но различного размера то же значение? Знаки подобной формы, но слегка различного написания, транскрибируют ли они тот же звук, или схожие звуки, или совсем разные звуки?

d) Вероятное существование лигатур, не всегда узнаваемых или напротив напрасно выдуманных, добавляет другой элемент сомнения.

Таблица Pl. VI не может, следовательно, представлять полную картину, но является только попыткой классификации и сближения форм.

1. Не постеснялись бы написать, что эти знаки аналогичной формы sam кхароштхи, если бы знак 15 A (неточный) и главным образом знак 4 нарисованной SK также не походили — и даже больше — на sam кхароштхи эпохи Кушанов. Не исключено, что знаки 1 A-H, 15 A и 4 нарисованной SK, несмотря на разницу линии, представляют один и тот же звук, тем более, что 15 А неточен и разница между 1 A-H и 4 нарисованной SK может быть приписана отличию методов записи (резьба в DN III, на очень твердом материале; раскраска кисточкой на гладкой площади в SK).

1 A и возможно 1 B кажется изменены диакритическим знаком (начало кривой слева внизу).

2. Объединили на этой строке знаки аналогичные ma кхароштхи. 2 B, C и D изменены диакритическими знаками, 2 E-H кажутся лигатурами. 2 E кажется состоит из 11 A (неточно) и 2 A. Это - тот же знак что и 6 нарисованной SK и верхний элемент лигатуры (11 A?) возможно встречается в 28 нарисованной SK.

Верхний элемент 2 F не обнаружен. Верхний элемент 2 G и 2 H, несмотря на разницу линии, кажется, попадается в 15 B. Эта лигатура встречается в 12 нарисованной SK.

DN V, строка 2, также представляет этот знак, измененный, кажется, диакритическим знаком.

3. Мы объединили на этой строке знаки аналогичной, но не идентичной формы. Фактически возможно, что 3 A и 3 B-C два различных знака. Возможно также, что это знаки c диакритическим знаком сверху (вертикальная линия на вершине знака). На это, по крайней мере, кажется, указывает сравнение с 2 нарисованной SK.

Знак, аналогичный 3 C, виден в строке 2 DN V.

4.-5. Только близость строки 1 к 4 A и 5 A позволяет уверить, что это - различные знаки. Иначе можно подумать, что 4 A та же буква что и 5 A, но вырезанная более угловатым образом, с диакритическим знаком (вертикальная планка на вершине центральной линии). Формы 5 E, 5 F, после сравнения с 4 G, показывают, что такие расхождения линии возможны. Но строка 1, линия обоих расположенных рядом знаков слишком непохожа, чтобы отказаться от того, чтобы там видеть два различных знака.

Не исключено, что A 4 тот же самый знак, что 7 и 13 нарисованной SK, измененный диакритическим знаком. Надо все-таки заметить, что A 4, с вариантами, один из наиболее частых знаков DN III. Было бы удивительно не встретить там хоть раз простую форму, но встретить ее дважды в нарисованной SK.

Изменения размера этого знака значительны по всему ходу надписи. Также видимо 4 B-D варианты с диакритическими знаками. 5 E представляет собой тот же знак, но с единственной диакритической маркой внизу справа, и снизу легкая кривая линия.

4 E мог бы быть тем же знаком, что и 4 B-D, но неполным. Форма, кажется, между тем подтверждена DN V, строка 2. У этого знака нет тогда ничего общего с 4 В. Это был бы тот же знак, что и 9 нарисованной SK, измененный диакритической маркой (линия внизу, слева). Я думаю, что вижу в DN V, строка 2, знак, который мог бы быть тем же, что 9 нарисованной SK.

4 G и 5 F-G кажутся близкими к 4 В. Конечно, верхушка 5 F - G криволинейна как и верхушка 5 F - G 5 В, но верхушка 5 F - G 4 G угловатая как верхушка подобного знака DN V, строка 2. Невозможно сказать, представляют ли эти знаки лигатуру 4 В с неизвестным знаком или это - независимые знаки. Также, я не знаю, какое значение придавать легкой кривизне низа древка, видимой в 5 G и в 26 нарисованной SK.

Вариант 4 C виден на черепке из Халчаяна.

6. Если нарисованная SK не представит элемент сравнения, мы охотно предположим, что знаки, представленные в 6, были любыми вариантами того же простого знака. Но скоропись из нарисованной SK доказывает, что по крайней мере есть два типа знаков:

— 6 A и B, соответствующий 19 нарисованной SK;

— 6 E и F, соответствующие 8 нарисованной SK, с очень угловатым вариантом 6 D.

Не легко определить, к какому типу принадлежат 6 C, 6 G и 6 H.

7. Также, знаки строки 7 могли бы быть приняты в качестве удлиненных вариантов знаков строки 6. Но сравнение 1, 8 и 19 нарисованной SK показывает, что у изменения размера и более или менее усиленной кривизны левой линии, могут быть значительными. 7 A (неполный?) 7 C и 7 D могли бы быть тем же знаком, что и 1 нарисованной SK, хотя линия неидентична.

7 B и 7 F могли бы быть приближенными к 6 D и F как и к 7 C и D. 7 E, вероятно, ближе к 7 C-D чем к 8 A.

Вариант 7 C-F виден на черепке из Халчаяна.

8. Единственный сомнительный знак 8 E, возможно состоит из двух различных знаков, которые я объединил по ошибке. 8 C, D и F тот же знак как 8 В, но с диакритическими марками.

9. У этого знака, который мы транскрибировали p, форма греческого mu.

9 A простая форма, 9 B-D - варианты с диакритическими знаками.

10. Родство 10 C и 10 E, не вызывает сомнения. Обнаруживаем тот же знак в 23 и 31 нарисованной SK. По отношению к этим двум знакам, 30 нарисованной SK, кажется, представляет ту же разницу линии и уклона что DN III 10 D по отношению к 10 C и 10 E. Речь могла бы, следовательно, идти о двух типах различных знаков. Разница размера и линии для 10 A и B - такие, что это могли бы быть независимые знаки. В данном случае, строка 10, мы показали бы четыре различимых знака, но аналогичной линии, то, что кажется довольно трудным допустить.

11. 11 B и E идентичны начальной u кхароштхи. Простым знак мог бы быть 11 A, который обнаруживаем в 28 нарисованной SK, но линия верхнего крючка намного более угловатая и разница размера значительна. Лучше следовательно не устанавливать никакой связи между 11 A и 11 B-E. 11 A может быть приближенным к 2 E (= 29 A).

11 C и D, вероятно, тот же знак что и 11 B и E, с дополнительной диакритической маркой. Но это могут быть также лигатуры, аналогичные лигатурам с постконсонантным -r- из кхароштхи.

12. Априори 12 C и D кажутся тем же знаком, той же формы как ṇa кхароштхи, измененным различными диакритическими марками. Но диакритическая марка в 12 C была бы без примера так же в DN III, DN V и нарисованной SK. Следовательно, не исключено, что у 12 C и D не было ничего общего.

13. Несмотря на легкие различия линии и размера, 13 A и 13 C, кажется, является тем же знаком, который обнаруживаем в 24 нарисованной SK. 13 B и D, изменены диакритической маркой, линией или кривой внизу? cлева. 13 B имеет точную копию в 32 нарисованной SK.

14. Этот знак, очень близкий ta/da кхароштхи, встречается в простой форме в DN V, в середине строки 2 и, снабженным диакритической маркой, в самом начале строки 1. Я не знаю, надо ли к этому приблизить 27 A, очень разные пропорции.

15. Почти несомненно, что 15 C и D - варианты 15 B.

15 D кажется лигатурой, аналогичной rta кхароштхи, но не можем исключить, что буква отмечена двумя диакритическими знаками (см. 11 C-D). Лигатуры 15 E-F (= 28 AB = 2 GH) были изучены по поводу 2.

15 A мало точен. В DN III нет знака той же формы, и мы готовы полагать, что речь идет о том же знаке что и 15 B, чьи кривые мы могли преувеличить. Но очень близкий знак читается в нарисованной SK (N 4), что делает сомнительным сходство между 15 A и 15 B. Смотрите комментарий 1.

16. 16 A, B, C, несмотря на легкие различия линии, - по всей видимости, один и тот же знак. Соблазнительно их приближать к 20 и 27 нарисованной SK, но недостаточно хорошо видно, какая диакритическая марка позволяет перейти от 20 нарисованной SK например к 16 B.

17. Родство между 17 A, 17 E и 17 F очевидно. Сближение с 17 B-D менее уверенно, так как большая разница размера и линии. Разница ещё чище, потому что 17 A и 17 B близки строке 7 и 17 D, E, F близки строке 8. Исходя из этого, условия резьбы - такие, что можем ее приписать в природе материала и пренебрежение резчика.

3 нарисованной SK почти идентично 17 E, но я не думаю, что есть связь между 29 нарисованной SK и знаками 17.

18. Оба знака точны. 18 B кажется включает два диакритических знака (вертикальную планку наверху и горизонтальную планку внизу слева).

19. Знак неполный. Не исключено, что это фактически вариант 14 E.

20. 20 A и 20 B представляют ту же диакритическую марку (вертикальную планку в середине). 17 нарисованной SK к этому добавляет дополнительную марку (горизонтальную планку внизу слева). Простой знак виден в DN V, строка 1.

20 C представляет разницу линии, столь значительную, что априори возможно, лучше не видеть там тот же знак что и 20 A и B.

21. Видимые вертикальные линии на факсимиле DN III не все одной природы. Помимо указателей конца линии, есть остатки наполовину стертых знаков (например, по любому, 21 C). Но 21 A кажется действительно нетронутым знаком; его находим измененным диакритической маркой в 21 B, двумя параллельными диакритическими марками в 9 нарисованной SK и DN V, строка 2. 21 D не ясен. Это мог бы быть совсем другой знак.

22. Оба знака точны.

23. Знак точен.

24. Этот знак сомнителен. Я не могу гарантировать точность моего рисунка, и утверждать, идет ли речь об одном знаке или о двух очень близких знаках.

25. Я не могу быть уверен, что знак полон. Если он неполный, можно думать о том, чтобы приблизить его к 1 B или к 20 и 27 нарисованной SK.

26. Эти знаки симметричны знакам строка 13. Разногласия ската по отношению к горизонтальной не имеют почти значимость в надписи DN III. 26 A, B, C, следовательно, представляют тот же звук, что вновь находим измененным диакритической маркой в 26 D.

27. Смотрите 14.

28. Смотрите 2 и 15.

29. Смотрите 2.

30. Смотрите 2.

31. Этот знак вероятно неполный. Можно думать о том, чтобы реконструировать один из знаков 1.

32. Этот знак, единственный, точен.

33. Этот знак подтверждается 16 нарисованной SK.

34. 34 B представляет один или два неполных знака. 34 A мог быть нетронутым.

35. Этот знак точен.

36. Этот знак, помещенный в конце строки, мог бы быть удвоенной пунктуацией. Факт, что он не расположен в конце записи и что строка 9 заканчивается обычной линией заставляет сомневаться в этой интерпретации.

37. Оба знака точны.

Комментарий Pl. VII:

Мы не видели нарисованную надпись из SK. Мы о ней знаем только по публикации, которую составил МАРИК и фотографиям раскопок, к несчастью недостаточно чистых, чтобы быть воспроизведенными. Надпись кажется неполной справа; она сверху безусловно неполная, так как видны следы знаков на верхнем краю. Она полна внизу и слева.

Три линии, которые написаны буквами скорописного греческого алфавита эпохи Кушанов: строка 1, один α и два β, строка 2, один β и два α, строка 3 один α. Мы воспроизвели знаки, в которых линия нам кажется точной в картине, к которой относится следующий комментарий.

1. Смотрите Pl. VI, 7.

2. Смотрите Pl. VI, 3.

3. Смотрите Pl. VI, 17.

4. Смотрите Pl. VI, 1 и 15 A. Этот знак - значительный палеографический показатель. Он воспроизводит скорописную линию sa начала эпохи Кушанов, с почти полностью открытой петлей.

5. Скорописная альфа. Мы не воспроизвели других α текста, линия которого такая же. Знак нумерации?

6. Смотрите Pl. VI, 2 E и Pl. VII, 28.

7. Этот знак, который обнаруживаем в нарисованной SK (N 13), не появляется в DN III. Смотрите между тем Pl. VI, 4.

8. Смотрите Pl. VI, 7.

9. Смотрите Pl. VI, 21.

10 и 11. Эти знаки не встречаются ни в DN III ни в DN V.

12. Смотрите Pl. VI, 2 G.

13. Смотрите 7 нарисованной SK.

14. Этот знак, который мог бы быть тем же, что 7 и 13 нарисованной SK, не встречается в DN III. Кажется, оказывается каждый раз перед β. Если эта β - цифра, этот знак мог бы быть обозначением множественного числа.

15. β скорописный. Знак нумерации?

16. Смотрите Pl. VI, 33.

17. Смотрите Pl. VI, 20.

18. β скорописный.

19. Смотрите Pl. VI, 6.

20. Смотрите Pl. VI, 16.

21. Этот знак кажется измененным диакритической маркой (маленькая горизонтальная черта, уезжающая из низа левой линии) Он не встречается в DN III.

22. Этот знак, возможно неполный, не встречается в DN III.

23. Смотрите Pl. VI, 10.

24. Смотрите Pl. VI, 13.

25. Этот знак мог бы быть [3 скорописным, где нижняя петля была возможно сокращена в горизонтальной черте, которая фигурирует в ее основании. Или надо его приблизить к 21 нарисованной SK.

26. Смотрите Pl. VI, 4 и 5.

27. Как 20 нарисованной SK.

28. Смотрите Pl. VI, 2 E, 11 A и 6 нарисованной SK.

29. Этот знак не появляется в DN III, если только не согласимся его приблизить к знакам Pl. VI, 17.

30. Этот знак возможно не является тем же, что 23 и 31 нарисованная SK. Смотрите комментарий Pl. VI, 10.

31. Этот знак идентичен 23 нарисованной SK.

32. Смотрите Pl. VI, 13 B.

Надпись DN V (Pl. IV)

DN V состоит из двух строк, вырезанных перпендикулярно к DN III, справа от неё. Нет фотографии. Мы даем факсимиле Pl. IV.

Мы комментировали знаки DN V, вместе со знаками, представленными в картине Pl. VI.

8. Историческое заключение.

a) Лингвистические проблемы.

Трудно представить, чтобы DN I и DN IV, обе датированные 279, месяцем Gorpiaios, не представляли один и тот же текст, одна версия на бактрийском(?), другая на средне-индийском. Существует третья версия этого текста, DN III, о которой мы сказали, что её нельзя отделить от DN IV. Мы, следовательно, имеем одну трехъязычную наскальную надпись, состоящую из DN I, DN III и DN IV. Взгляда на чертеж Pl. II достаточно, чтобы сказать, что DN II и DN V не принадлежат той же совокупности. Это - добавления, и они не образуют билингву, как это доказывает простой расчет. Количество букв DN I от 230 до 233, DN II от 90 до 100. DN III включает 155 знаков, DN V включала 28 - 30. Если составить отчет по буквам или знакам, получаются следующие цифры:

DN V не может, следовательно, быть переводом DN II, намного более длинного текста. Нельзя напротив отвергнуть возможность, что DN V была переводом текста на кхароштхи, вырезанного вслед за DN IV и полностью исчезнувшего сегодня.

То, что эти надписи составлены по бактрийски, или на иранском языке близком к бактрийскому, и на средне-индийском, кажется естественным. Владение двумя языками частично объясняется местом надписи, «на гребне» Гиндукуша, на границе между иранскими и индийскими владениями кушанов. Впрочем, бактрийский и гандхари играли в некоторой степени роль официальных языков: если оборотная сторона монет Вимы Кадфиза несет надписи на кхароштхи, монетные легенды Канишки и кушанских правителей, которые его сменили, выполнены на бактрийском. Но какой третий язык язык DN III?

Он вероятно не является индо-арийским языком. При Ашоке, даже раньше, использовались системы записи, которые были достаточны распространены чтобы передать этот тип языков: в собственно Индии брахми; в бассейне Инда кхароштхи. Кхароштхи, конечно, была не лишена недостатков; она не позволяла различать краткие и долгие гласные. Но она составляла более восьми веков конкуренцию брахми и даже была принята в Центральной Азии (документы Niya). Кхароштхи следовательно удовлетворяла своих пользователей. Предположим, что она это перестала делать, тогда они скорее приняли бы брахми, вместо того чтобы изобретать третий тип письменности на основе кхароштхи.

Так что мы не скажем, что надпись DN III передает индо-арийский язык настолько отличный, что она не могла больше считаться индийской. Все найденные до сих пор надписи показывают, что на северо-западе от Инда говорили на довольно однородном пракрите, без значительных диалектных различий, на гандхари. Гандхари наиболее консервативен из средне-индийских языков той эпохи: он сохранил постконсонантные плавные звуки, различие между тремя сибилянтами, некоторые группы согласных древнего индо-арийского; он представляет особую переработку I-A бывшего ks. Непонятно как DN III могла скрывать за собой еще более архаичный индийский язык. И если бы DN III была именно таким индийским языком, эволюционировавшим по сравнению с гандхари, брахми было бы достаточно чтобы его передать.

Надо следовательно думать об иранском языке, прежде всего о сакском, так как у нас есть основательные причины рассматривать его как родной язык правителей Кушанов, или по крайней мере их предков. Но Кушаны, кажется, не пытались писать на «своем собственном» языке. Ни на монетах, ни в SK, царской генеалогии, они не предпринимали попыток этого делать. С чего бы они это сделали в DN?

Таким образом, можно думать только о местном иранском языке, достаточно отличном от бактрийского, чтобы сочли необходимым составить версию надписей на этом языке и использовали специальную систему записи чтобы передать его. Мы точно знаем иранский народ, живущий в этом регионе. Это - Камбоджи, упомянутые в связке с Йона и Гандхара в пятом скальном эдикте Ашоки. А. ФУШЕ, затем господин Е. БАНВЕНИСТ, признали их иранским народом, который ФУШЕ локализует на территории вокруг Кабула, значит - рядом? с DN.

Эта гипотеза позволяет предположить, почему DN III написана системой, производной от кхароштхи. Надписи Ашоки указывают нам Камбоджей, связанных с Йона и Гандхара, проживающих на границах империи Маурьев, и подвергавшихся политическому, религиозному и культурному влиянию этой империи. Они окружены народами, говорящими на средне-индийских диалектах и пишущими на кхароштхи: вокруг DN, в Ваграме, в Гуи Дара около Кабула, в Вардаке, были найдены надписи на кхароштхи. Естественно, чтобы, пытаясь передать язык Камбоджей, приняли за модель индийскую письменность и особенно кхароштхи.

DN III, следовательно, познакомила бы нас с остатками древнего языка Камбоджей. Существуют ли современные языки, которые от него бы происходили, и которые могли бы нам помочь расшифровывать DN III? Пушту, диалект восточно-иранскго происхождения, возможно сакского, кажется исключен. Персидский язык - в этом регионе поздно появился. Единственный язык, о котором можно подумать - ормури, на котором еще говорят часть людей в сотне километров на востоке от Ави, в долине Логара. Именно этот иранский язык и парачи, единственные современные потомки иранских языков (Юго-Восточная группа) на которых предположительно раньше говорили в этом регионе. Нас следовательно не удивило бы, если однажды обнаружится, что DN III и DN V составлены на ормури. Конечно все это - только гипотеза, но у нас, как мне кажется, очень логичный ход предположений.

b. Кушаны и иранизм.

Каким бы ни было отношение DN III к ормури, мне кажется несомненно, что язык DN III - местный иранский язык. Мы показали сходство между надписью DN III и кхароштхи эпохи Кушанов. Следовательно, вероятно, что язык DN III был впервые письменно зафиксирован во время Кушанов. Это - результат обдуманной политики.

Недостаточно внимания уделено, как я думаю, тому, до какой степени кушанские правители благоприятствовали возрождению иранизма. Избыток индийских документов, надписей на пракритах, буддийских дарственных надписей, склонность к шиизму, о которой свидетельствуют монетная чеканка Вимы Кадфиза, роль легендарного защитника буддизма, приписываемая Канишке, заставили поверить, что Кушанская империя принадлежит прежде всего индийской истории. К тому же природа дискуссий о происхождении искусства Гандхары, которому приписывались иногда греческие истоки, иногда римские, явилась причиной того, что, даже когда господин ШЛЮМБЕРГЕР утверждал о греко-иранской природе искусства Кушанов, он больше настаивал на греческом вкладе чем на иранской основе: об этом свидетельствует само название его прекрасной статьи Несредиземноморские преемники греческого искусства, и последовавшей за ней книги, Эллинизированный Восток.

Нам кажется, что это одностороннее освещение, и что Кушаны являются больше иранофилами, нежели филэллинами. Распознаем их политику как национализм еще до появления самого термина. Можно сказать, что они желали порвать с Грецией или тем, что осталось от Греции в индо-греческих царствах. На греческом языке писали, греческий язык в этих царствах был распространен, нам он известен благодаря надписям Ашоки и Ай-Ханум. Кушаны же больше не составляют официальные надписи на греческом, только на местных языках: на средне-индийском в Матхуре, на бактрийском в SK, на камбоджийском в DN. И для этого они должны были снабдить иранские языки, на которых говорили в их империи новой системой записи. Это случается SK, DN III, а также в Тумшуке и Хотане, сакские диалекты, которых зафиксированы письменностью, производной от брахми эпохи Кушанов.

Отказ от греческого наследства особенно заметен на монетах. Тип реверса монет чеканки Герая еще чисто греко-бактрийский: тетрадрахмы, аттического веса, с портретом в правый профиль и греческой легендой на оборотной стороне. И если всадник на оборотной стороне напоминает нумизматам монеты Азеса, он мог напоминать бактрийцам конных Диоскуров Евкратида или всадника аттической тетрадрахмы Филоксена. Кудзула Кадфиз сознательно имитирует в различных частях своей империи чеканку монеты, существовавшую до его прихода к власти или до его завоеваний. Он даже продолжает некоторое время чеканить монеты того же типа от имени, или частично от имени, Гермея. При Виме Кадфизе, положение вещей меняется.

Валютная система не основывается больше на двух металлах серебро - бронза, а на двух металлах золото - бронза. Каковы бы ни были экономические причины, но политически очень ощутимый разрыв. Не видим больше правого профиля правителя в диадеме или диадеме надетой шлем монет индо-греческой или индо-скифской чеканки. Правитель изображен на слоне, на колеснице, на троне, носящим иранский головной убор. Наконец появляется правитель, стоящий обернувшись направо, полностью одетый в костюм кочевого иранца. Даже если это поза имитирует монетную чеканку Готарза II, как считает господин МУКЕРДЖИ, очевидно, тем не менее, что наметился разрыв с индо-греческим наследством и утверждился иранский характер династии Кушанов.

Последние очевидные следы эллинизма исчезают при Канишке. В валютных легендах, греческий язык заменяется бактрийским; традиционный титул βασιλευς βασιλεων уступает место иранскому þαονανο þαο.

На индо-греческих монетах, за исключением нескольких местных бронзовых эмиссий, отображены только греческие божества, или одетые сугубо по гречески. Олимп скрывает всех местных, иранских или индийских богов. В чеканке монеты Кушанов наблюдается обратное. Монеты Вимы Кадфиза показывают нам только одно божество, индийского Шиву, индийский характер которого часто подчеркивается присутствием его ваханы, быка Нандина. Некоторые монеты Канишки и Хувишки еще представляют греческие божества. Но они изолированы среди монетной чеканки, представляющей индийские божества и главным образом толпу иранских божеств. Тут также чистый разрыв, тем более, что правитель недвусмысленно подтверждает явно иранские религиозные наклонности: Вима Кадфиз держит священную ветвь (барсом) и торжественно совершает инаугурацию кушанского царя, протягивая правую руку к алтарю огня.

В искусстве и в архитектуре, разрыв не так очевиден. Между тем он существует. Храм. построенный в SK, несмотря на двор в колоннаде и каменный декор, несмотря на пилястры в коринфских капителях и аттические базы, не греческий храм. Это - храм иранского плана и постройки, как это отлично показал господин ШЛЮМБЕРГЕР. Пока не узнали об открытии Ай Ханум, естественно настаивали на том, что он обнаруживает заимствование греческого искусства Бактрии. Это греко-бактрийское искусство, представлено в Ай Ханум, и хотя в храме нет больше ничего сугубо греческого, я с изумлением констатирую, что SK, вместо того, чтобы нам продемонстрировать общее принятие этого искусства и традиции, напоминает своим планом главным образом строения Ахеменидов.

Я не думаю, что это был архаизм, или сохранение традиции, которую больше не осознавали как Ахеменидскую. Среди фактов, которые мы только что перечислили, много деталей, которые заставляют думать об осознанной имитации практики Великого Царя. Где еще встречаются трехъязычные наскальные записи, расположенные в недоступных местах, кроме как в империи Ахеменидов? Что касается чеканки золотой монеты, где правитель представлен стоя, она напоминает золотой дарик, на котором Великий Царь представлен как вставший на колени лучник, обращенный лицом вправо.

Конечно, было бы преувеличением утверждать, что Кушаны, как Сасаниды, считали себя преемниками Ахеменидов. Их статус недавних захватчиков не давал им этого сделать. Но мне кажется очевидным, что они желали представить в своих иранских владениях себя хранителями иранских ценностей. Они даже могли имитировать некоторую практику Ахеменидов, чтобы представить себя орудием иранского возмездия над преемниками Александра. Это был умелый политический расчет, так как восточные провинции империи Ахеменидов, Арейа и Маргиана Сатибарзана, Бактрия Бесса, Согдиана Спитамена, оказали наибольшее сопротивление Александру. Иранская гордость, могла быть еще жива, и для Кушанов, варварских захватчиков, но иранцев (этнических?) и языковых, было легче представить себя как хранители, или восстановители, большой иранской общности, гордой своим языком, культурными и религиозными традициями, чем как наследники индо-греческих правителей.

Чтобы укрепить свои индийские владения, им надо были действовать иным образом. Они не могли утверждать что они преемники империи Маурья или хранители индийской традиции. Но они благоприятствовали индийским культам, буддизму и индуизму, и использовали местные индийские языки. Отказываясь — или по крайней мере не афишируя — то, что могло остаться от индо-греческой цивилизации, они были почтительными к культуре и культам своих подданных так, чтобы казаться индофилами. Вероятно, именно это единственное средство которое у них было чтобы проявить себя как народных правителей. Это была умелая политика: об этом свидетельствуют развитие и благополучие империи Кушанов.

c. Датировка и содержание.

Что нам сообщает трехъязычная надпись (DN I + DN III + DN IV)? Она датировано Gorpiaios 279; палеографическое изучение DN IV побуждает ее относить к началу эпохи Кушанов. В DN I, мы кажется прочитали выражение þ[α]ο Οοημο. В DN IV, мы идентифицировали последовательность, rajatirajasa, которая могла являться частью выражения [maharajasa] rajatirajasa. Заключение очевидно: эти надписи датируются началом правления Вимы Кадфиза. Нумизматика дает косвенные доказательства этого. Как мы сказали, очень любопытно, þαο и не þαονανο þαο соответствовал [Maharajasa] rajatirajasa. Но þαο соответствует греческому βασιλευς. Итак, существуют несколько серий монет Вимы Кадфиза, несущих на лицевой стороне легенду βασιλευς Οοημο и на оборотной стороне, на кхароштхи, maharajasa rajadirajasa Vhima Kathphiśasa. Парный греческий титул / индийский титул этих монет, точно соответствует парному иранскому титулу / индийскому титулу наших надписей. Монеты, где Вима назван βασιλευς, естественно предшествуют тем, где он назван βασιλευς βασιλεων. Они, следовательно, являются основанием датировки, и аргументом для отнесения наших надписей к началу его правления.

Трудно сказать, только ли упоминают надписи Виму Кадфиза, сообщая, например, о событиях, которые произошли в его правление, и с которыми оно не было напрямую связано, или они были вырезаны по его приказу. Эта последняя гипотеза - все же наиболее вероятна. Кто, кроме правителя, придумал бы вырезать трехъязычную надпись, на недоступном месте? Что касается самого содержания надписей, мы его не знаем. Упоминание богини þαο Νανα лишь делает вероятным, что это - религиозные записи.

Известно о другой кушанской надписи, 279. Речь идет о SK 2, которая была очень разумно прокомментирована господином А.Д.Х. Биваром. Его умозаключения просты. SK - династический храм, основанный Канишкой. Можно ожидать, чтобы там были использованы официальные формулы датирования, следовательно, эра Канишки. Действительно, SK 4 – 31 год Канишки и SK 2 разумеется не следует за ним. SK 2, следовательно, датирована не эрой Канишки а «используется более ранняя эра, потому что эра Канишки еще не была установлена в то время, когда была вырезана незаконченная надпись». Иначе говоря, 1 год Канишки начинается через небольшой период времени после 279.

Господин БИВАР, следовательно, считает начало эры Канишки добавляя 279 к — 57, началу эры Викрама, и к — 155, началу индо-бактрийской эры, двум эрам, существование которых он признал до существования эры Канишки. Считая в эре Викрама, дата 279 поместила бы начало эры Канишки немного спустя 222, что невозможно, как думают господа ГЕБЛЬ и ЗЕЙМАЛЬ. Считая в индо-бактрийской эре, дата SK 2 помещает начало правления Канишки немного спустя 124 нашей эры, что одновременно подтвердило бы дату 128/129, предложенную этой эре Ст КОНОВЫМ и господином Ж. МАРШАЛЛОМ, и существование индо-бактрийской эры 155 до н. э.

Это - одна из слабых точек теории господина БИВАРА: эра 155 - эра, изобретенная ТАРНОМ. Она основывается только на последовательности гипотез. Если, добавляя 279 к гипотетическому 155, получаем за эру Канишки дату, соседнюю с 124, эта дата может быть только гипотетической. Несмотря на видимость, мы не прогрессируем ни на шаг.

Другое слабое место в умозаключениях господина БИВАРА. Если он утверждает, что надпись 279 немного предшествующая 1 году Канишки, то это, хотя он об этом также ясно не сказал, только потому что он полагает, что она тесно связана с храмом, о котором знаем, что он был построен Канишкой. Итак, мы не знаем связана ли SK 2 с храмом Канишки. Читаем в предварительном отчете господина ШЛЮМБЕРГЕРА: «Наконец, после периода заброшенности, целла, была приведена в порядок, на уровне приблизительно двух метров выше над первоначальным уровнем. Она была сужена за счет присоединения небольшой стены в ее юго-западном углу. Четыре колонны, основанные на вновь пущенных в дело разнородных базах, поддерживали кровлю этого суженного помещения, в глубине которого был устроен выступ в полу, несущий в центре каменную плиту (Pl. IV, 2)». Иными словами, SK 2 не была найдена на своем месте. Именно за счет повторного применения она могла попасть в храм с другого места. Существует возможность, что SK 2 просиходит из самого храма: четыре вновь пущенные в дело базы, о чем говорит господин ШЛЮМБЕРГЕР, происходят почти наверняка из двора с колоннадой. Но она может происходить также с близлежащего места, например расположенного в той части, где находится не раскопанный акрополь SK. Так, в конце концов, почему и откуда архитекторы Канишки вставили эту каменную плиту, несущую незаконченную запись, в здание, которое они строили? Мы должны ограничиться тем, что скажем, что год 279 SK 2 предшествует 1 году Канишки. На сколько лет, мы опустим этот вопрос.

Надпись DN I содержит указание, которое могло бы дать нам информирмацию: формулировка датирования - стереотипная, возобновляющая обычаи канцелярии Селевкидов. Невозможно, чтобы дата была в эре Селевкидов (осень 312 до н. э.). Но мы видели, что та же формулировка датирования использована в надписях Аршакидов. Возможно ли датировать записи DN по эре Аршакидов, которая начинает первого Нисана 247 до н. э., и следовательно утверждать, что они были вырезаны летом 32 н. э.?

Эти надписи, как мы сказали, датируются началом правления Вимы Кадфиза. Если мы поддержим дату 32, Канишка сменил Виму Кадфиза, то нам надо поместить 1 год Канишки ближе к 32, то есть в 78. Мы попытаемся доказать, что это возможно и вероятно показывает:

1) что эра 247 позволяет интерпретировать связным образом серию надписей и памятников;

2) что Вима Кадфиз мог быть уже царем в 32 н. э.;

3) что нет решающих аргументов, мешающих поместить 1 год Канишки в 78.

1) Известна серия надписей, датированных вслед за 270 и которую палеографическое изучение побуждает отнести к эре Кушанов. Мы даем здесь список, включая в него несколько надписей, конечно датированных эрой Кушанов и которые будут служить свидетелями.

Даты, считаемые по эре Аршакидов. Даты, считаемые по эре Канишки.

Надписи Написанная дата, Дата в нашей эре Написанная дата, Дата в нашей эре

Mathurā 270 23 DN,

SK 2 279 32

MATHURA 299 52

Charsaḍḍa 303 56

Loriyān Tangai 318 71

325 1 78

Брюссельский Будда 5 83

Jamālgaṛhī 359 112

Wardak [167] 51 129

Hashtnagar 384 136

Skārah Ḍherī 399 152

Mamāne Ḍherī 89 167

Относительно надписей Mathurā, сама LÜDERS сказала, что они написаны «знаками ранне-кушанских времен». Госпожа ЛОХЮИЗАН ДЕ ЛЕЕВ посвящает несколько страниц обсуждению даты надписи 299, и, чтобы ее интегрировать в ее хронологическую схему, предложила прочитать 199 а не 299, что ей позволяет отнести ее к началу правления Вимы Кадфиза. Какой бы ни была изобретательность объяснений госпожи ЛОХЮИЗАН ДЕ ЛЕЕВ, они не могут превалировать над фактом, что надпись 299 - той же эпохи что и надпись 270, и что дата этой последней абсолютно точна. Если дата выражена в эре Аршакидов, как мы это предлагаем, они обе датируются эпохой Вимы Кадфиза, как это указывает палеографическое изучение.

Надпись 303 конечно эпохи Кушанов, как это уже показал господин МАЖЮМДАР. Мы предлагаем, датировать ее серединой правления Вимы Кадфиза.

Надпись Loriyān Tangai, по мнению господина КОНОВА, поздняя. Я полагаю, что можно о ней только сказать, что она эпохи Кушанов. Sa это sa в открытой петле этой эпохи, у других аксара, ничего характеризующего. Мы предлагаем ее поместить за семь лет до 1 года Канишки, что мне кажется абсолютно законным.

Мы также отметим надписи Jamālgaṛhī и Hashtnagar. Форма аксара надписи Skārah Ḍherī, согласно КОНОВУ, напоминает знаки надписи Wardak, и могла бы даже быть более поздней. Согласно датированию, которое мы предлагаем, она бы следовала за ним через 23 года. Наконец, начертание записи Mamāne Ḍherī показывает, что эта надпись более поздняя, чем большая часть надписей, здесь изученных, за исключением возможно Skārah Ḍherī. Дата там выражена в эре Канишки и, если эта эра начинается в 78, она естественно помещается после этих надписей.

Некоторые из этих надписей (Loriyān Tangai, Jamālgaṛhī, Hashtnagar, Mamāne Ḍherī) вырезаны на основании скульптур и служили точкой отсчета для нескончаемых дискуссий о хронологии искусства Гандхары. Открытие Брюссельского Будды, датированного 5 годом Канишки, окончательно доказывает, что, с этой эпохи, греко-буддийское искусство достигло своей точки зрелости. Нет ничего трудного в том, чтобы допустить, что эти четыре скульптуры должны быть отнесены к веку, предшествующему за семь лет до 1 года Канишки.

Мы можем, следовательно, утверждать, что считая согласно эре Аршакидов, даты, последующие за 270, мы сумеем классифицировать просто и удовлетворительно надписи и памятники, на которых они вырезаны. Это - второй аргумент в пользу нашего решения.

2) Хронология первого времени эпохи Кушанов, зависит от сравнения нескольких много раз опубликованных китайских текстов и нумизматических данных. Из китайских текстов мы узнаем, что империя Кушанов была основана приблизительно через сто лет после завоевания Бактрии кочевниками, объединением пяти хи-хоу (ябгу) Юэчжи. Из нумизматических источников мы узнаем, что первый император (maharaja rajadiraja) назывался Кудзула Кадфиз. В блестящем анализе, к которому мы отсылаем читателя, П. БУАЭ, уже в 1900, показал, что дата основания империи Кушанов, если придерживаться данных китайских текстов, должна быть помещена между 25 и 30 н. э. Я настаиваю на том, что китайские тексты помещают основание империи Кушанов, приблизительно через сто лет после завоевания Юга Бактрии. Знаем, что это завоевание имело место самое раннее в 125 до н. э., самое позднее в 100 до н. э. Если основание империи Кушанов, имело место между 50 и 70 н. э., не сказал ли бы китайский текст «через 150 полных лет после завоевания»? Нам следовательно кажется, что дату, предложенную аббатом БУАЭ, надо поддержать: империя Кушанов была основана между 25 и 30 н. э. и получение Кудзулой Кадфизом императорского достоинства находится в этом интервале.

Впрочем, известно, что некоторые деньги Кудзулы Кадфиза имитировали лицевую сторону динариев Августа, экспортированных между 10 и 30 н. э., что точно соответствует данным, которые мы только что указали.

Существует между тем главная трудность. Китайские тексты нам рассказывают, что учредитель империи Кушанов назывался Киоцзюкю, что он завоевал северо-запад Индии и что он умер возрасте более чем 80 лет; его сменил сын Янгаочжень. Кудзула Кадфиз был первым известным кушанским императором, естественно его идентифицировать с этим Киоцзюкю и его сына Виму Кадфиза с Янгаочженем. Это - то, что делают все историки начиная с БУАЭ и МАРКВАРТА, и это - один из главных аргументов, которые заставляют помещать Канишку после 125 н. э.: если китайские документы, которые датированы приблизительно 125 н. э., знают Кудзулу Кадфиза и Виму Кадфиза и никогда не упоминают Канишку, то эти тексты предшествуют Канишке. Следовательно, надо поместить Кудзулу Кадфиза, который умер восьмидесятилетним, и его сына Виму Кадфиза между 30 и 125 н. э., тогда невозможно, чтобы надписи DN, которые мы приписали Виме Кадфизу, были вырезаны в 32 н. э.

Но я не уверен, чтобы Киоцзюкю был Кудзулой Кадфизом и что Янгаочжень был Вимой. Несколько фактов против этой гипотезы.

a) Надо представить, что сложенные вместе царствования Кудзулы Кадфиза и Вимы, длились по крайней мере 95 лет, что кажется чрезмерным, даже если Кудзула Кадфиз умер восьмидесятилетним.

Как говорит господин ZÜRCHER, «единственное, что можно сказать с разумной вероятностью, - китайское историческое свидетельство указывает на период усиленной политической деятельности, влияния или власти Юэчжи [в Тариме] примерно между 80 и 120 н. э.». Если принимаются традиционные идентификации, это может быть только при правлении Вимы Кадфиза. Итак, различные легенды и главным образом нумизматические находки показывают, что обсуждаемый кушанский император должен был быть Канишкой.

c) У имен Кудзулы Кадфиза и Вимы Кадфиза есть общий элемент Кадфиз. Как может быть, чтобы у их предположительных транскрипций Киоцзюкю и Янгаочжень не было общего слога? Все эти затруднения исчезают, если только допустить, что автор Хоу Хань-шу смешал под тем же именем Киоцзюкю Кудзулу Кадфиза и Виму Кадфиза. В этом нет ничего невозможного.

Традиционные идентификации не основываются ни на какой фонетической эквивалентности. МАРКВАРТ и главным образом БУАЭ ясно об этом говорят. Их главный или единственный аргумент, что китайские тексты нам уточненяют, что Киоцзюкю - учредитель империи Кушанов. Итак, из нумизматики мы узнаем, что этот правитель назывался Кудзула Кадфиз. Следовательно Киоцзюкю = Кудзула Кадфиз. Дополнительно, они заставляют понять, что Янгаочжень не может быть Канишкой, так как Канишка, на китайском языке пишется Kia-ni-se-kia. Следовательно, Янгаочжень, не могущий быть, ни Кудзулой Кадфизом, ни Канишкой, - Вима Кадфиз.

Если рассматривать монетные серии, то верно, что Кудзула Кадфиз кажется учредителем империи Кушанов. Но только в конце его правления он утверждается как таковой. На большей части его монет, он только, yavuga, yavua (ябгу), и большая часть его монетной чеканки бронзовая. Очень многочисленные, его монеты несут, на лицевой стороне имя и портрет Гермея, и на оборотной стороне плохо читаемое имя Кудзула Кадфиз. Кажется, что он носил титул maharaja rajadiraja только несколько лет, в конце своей жизни.

Значительнее кажется Вима Кадфиз, который торжественно открывает обильную чеканку золотой монеты, и украшает себя звучными титулами: «царь царей, спаситель, великий, государь всего мира, великий государь (или последователь великого государя, то есть почитатель Шивы), защитник.» Типы сами по себе императорские: император на слоне, император на колеснице, император на троне, император стоящий, протягивая правую руку над алтарем огня. Нет сомнения, что, для далекого наблюдателя, Кушаны основаны действительно Вимой. Давайте добавим к этому сходство имен, у которых есть общий элемент Кадфиз, факт, что имя Кудзула Кадфиз неустойчивой формы: можно подумать, что Бань Гу, автор Хоу Хань-шу считал относительно основания империи Кушанов, что Вима Кадфиз было другим именем Кудзулы Кадфиза и сделал одного персонажа из этих двух.

На монетах Вима Кадфиз кажется человеком в расцвете сил. Крайний избыток чеканки его монеты позволяет приписать ему очень долгое правление. Настолько, что, например, господин Ст. КОНОВ, который, в CII, относит начало эры Канишки к 128/129, помещает начало правления Вимы в 78, это означает что этот последний царствовал 50 лет как минимум. По нашей гипотезе 46 лет отделяют записи DN (32 н. э.) от основания эры Kaniṣka (78 н. э.).

Если Киоцзюкю одновременно представляет собой Кудзулу Кадфиза и Виму Кадфиза, кем является Янгаочжень? Это не может быть Сотер Мегас, кажется, предшествующий Виме Кадфизу; следовательно, это Канишка. Пусть транскрипция абсурдна, она нас не смущает: во всяком случае, Янгаочжень не может, фонетически, представлять имя никакого в настоящее время известного правителя Кушанов. И у Киоцзюкю только отдаленное сходство как с Кудзулой Кадфизом, так и с Вимой Кадфизом. Справедливо, что традиционная транскрипция имени Канишка, на китайском языке, - Kia-ni-se-kia или Chan-t`an Kia-ni-ch`a = Чандра-Канишка = Μαυο Κανηþκο, но это транскрипция буддийских текстов. Она намного более поздняя (приблизительно третьего века) чем текст Бань Гу, от которого зависит Хоу Хань-шу. Она - факт эрудитов, приученных переводить индийские тексты, и прочитавших имя Канишки в индийских текстах. Напротив, текст Бань Гу должен основываться на китайских официальных отчетах, авторы которых знали об имени Канишка только понаслышке. Если имя Канишка было деформировано в Янгаочжень, нет следовательно априори ничего удивительного.

Если Янгаочжень - Канишка, все противоречия, которые мы отметили на стр. 44 исчезают. Это при Канишке, происходит расширение Кушанов в Тариме и это – с военачальником Канишки сражается Бань Чao в 90 н. э. У нас есть, возможно, воспоминание, деформированное этими событиями в буддийской легенде, согласно которой Канишка задушен своими министрами, в то время как он готовил поход на Север.

3) Нам кажется возможным датировать надписи DN годом 32, в начале правления Вимы Кадфиза. Мы следовательно добиваемся, что эра Канишки начинается в 78 н. э. Чтобы дополнить демонстрацию, нам достаточно показать, что нет решающих аргументов противоречащих идентификации эры Канишки и эры Шака.

Мы могли бы сказать, что это обсуждение уже имело место. В 1960 в Лондоне прошла конференция по поводу датировки правления Канишки, в ходе которой были обсуждены все теории относительно эры Канишки. «К сожалению, конференция закончилась констатацией разницы во взглядах, так как на оной встрече мнения присутствующих поровну разделились между 78 н. э. и датой приблизительно пятьдесят лет позже». Иными словами, хорошие умы не позволили себя убедить аргументами, приведенными против даты 78, и мы могли бы воспользоваться их авторитетом. Мы этого не сделаем. Мы не возобновим между тем обсуждения: А. МАРИК показал уже достаточно, что ни эпиграфика, ни археология не воспрещают помещать 1 год Канишки в 78. Что касается китайских источников, мы увидели только, что необходимо размышлять. Но другие значительные аргументы мы обязаны рассмотреть.

a) Существует обильная чеканка бронзовой монеты, от имени императора (maharaja rajadiraja) чье имя не указано. Он известен только под своим титулом: Сотер Мегас. Контекст монетных находок и метрология показывают, что эти монеты эпохи Кушанов. Они следуют за первыми сериями Кудзулы Кадфиза, где этот правитель еще не взял на себя императорского звания. Они предшествуют введению Вимой Кадфизом чеканки золотой монеты в относительно точных типах и главным образом во введении бронзовой чеканки монеты Вимы Кадфиза.

Итак, господин МАКДОВАЛЛ пытался доказать, что чеканка монеты Сотера Мегаса следовала за 80 н. э., иными словами большая часть правления Вимы, или все его правление, следовало за 80. Господин МАКДОВАЛЛ утверждает, что Абдагас, печатая пехлевийскую легенду на лицевой стороне одной из своих драхм, имитирует нововведение парфянского правителя Вологеса I, который цартвовал от 50 до 78. «Это предполагает, что монеты Сотера Мегаса, чьи выпуски немедленно следовали за таковыми Абдагас в долине Таксилы, были отпечатаны некоторое время спустя после таковых парфянского царя Вологеса I, у которого Абдагас заимствовал использование пехлевийской письменности на его серебряных драхмах.»

Мы скажем со своей стороны, что констатация, сделанная господином МАКДОВАЛЛОМ, только предполагает, что Abdagasès, и следовательно Сотер Мегас, следовали за 51 н. э. Впрочем, невозможно поместить начало правления Сотера Мегаса после 55 н. э.: некоторые из монет были перечеканены царем Парфии Пакором (35-55 н. э.).

Можно оспорить, что присутствие пехлевийских букв, на монетах Абдагаса предполагает необходимым, что он был современником или следовал за Вологесом I. Господин К. В, ДОББИНС действительно утверждает, по другому поводу, что «употребление пехлеви на монетах [парфянских и индо-парфянских] имеет происхождение в Провинциях [в Систане] а не в императорской чеканке монеты, Вологеса I». Его существенный аргумент, что деньги Санабара, которые он думает датировать началом первого века н. э., также несут легенду, пехлеви на лицевой стороне.

Я недостаточно хороший знаток в парфянской и индо-парфянской нумизматике чтобы осуждать весомость аргументов господина ДОББЕНСА. Но, даже если поддержать, что монеты Абдагаса и Сотера Мегаса следуют за 51 н. э., это не предполагает, что начало правления Вимы следует за 51.

Мы действительно сказали, что чеканка монеты Сотера Мегаса последовала за эмиссиями Кудзулы Кадфиза, где он носит только титул ябгу, и что, она предшествовала введению чеканки бронзовой монеты от имени Вимы Кадфиза. Чеканка бронзовой монеты Кудзулы Кадфиза очень обильна; между тем при Виме они появляются довольно редко. Из этого заключим, что, каким бы ни было имя анонимного правителя, чеканка бронзовых монет, которые говорят о Сотере Мегасе служила валютой для империи Кушанов, пока Вима Кадфиз торжественно не открыл бронзовые серии (Правитель стоя / Шива перед буйволом) которые носят его имя. Итак, кажется, что эти серии имитируют, для типа лицевой стороны, тип Готарза II (приблизительно 38 - 51 н. э.). Иными словами, чеканка бронзовой монеты, от имени Вимы, могла бы следовать за пятидесятыми годами н. э. Это - между смертью Кудзулы Кадфиза (приблизительно 30 н. э.) и в этот момент были отчеканены монеты Сотера Мегаса. Господин МАКДОВАЛЛ, исходя из других предпосылок чем мы, приходит к хронологическим заключениям, подобным нашим.

Знаем, что иногда находят, в хранилищах у основания ступ, кушанские монеты связанные с хорошо датированными римскими монетами. Господин МАКДОВАЛЛ, анализируя одно из этих хранилищ, констатирует, что наиболее поздние индийские монеты Хувишки и что они сопровождаются римскими монетами, из которых золотые Сабина, отпечатаны между 128 и 137 н. э. Он из этого заключает, что хранилище было сделано при Хувишке, после 160 н. э. Если Хувишка царствовал в 160, его ближайший предшественник, Канишка, не мог царствовать в 78.

Это доказательство было бы справедливо, если бы шла речь о монетном кладе. Но хранилища у основания ступ не являются монетными кладами. Деньги помещены там только в качестве ценностей и в то же время предмета из драгоценного металла: золото - одно из семи ценных традиционных веществ у буддистов и их находят регулярно в хранилищах у основания ступ. Само присутствие римских денег в этих хранилищах - доказательство, что деньги там не представлены в качестве денег, но в качестве металла, или редкого предмета. Иными словами, деньги Сэбина доказывают, что хранилищах Ахин Пош следует за 135, возможно даже за 160 н. э. Но деньги Хувишки, которые там фигурируют, хотя они были на уровне угла, могут быть выпущенными за несколько десятков лет до закапывания хранилища и накоплены заранее. У нас есть иногда археологические доказательства фактов этого рода. Я должен это показать в труде, который я готовлю о буддийских памятниках региона Кабула.

c) Господин ГЕБЛЬ утверждал в Лондоне, что типы оборотной стороны монет Кушанов заимствованы у римских императорских монет. Сравнение чеканки монеты Кушанов и римской чеканки монеты показало бы, что деньги Вимы Кадфиза следуют за Траяном (98-117), Канишки за Адрианом (117-138), Хувишка за Антонином Пием (138-161). Учитывая время, которое было нужно римским моделям чтобы доходить в Индию, господин ГЕБЛЬ считает невозможным поместить 1 год Канишки до 144 н. э.

Этот тезис основывается на предполагаемом, очевидном подражании: чеканка монеты Кушанов была бы копией без отличия римской чеканки монеты. Итак, даже с точки зрения метрологии, это утверждение неточно. Со стилистической точки зрения, сравнения, сделанные господином ГЕБЛЕМ не добиваются признания. Действительно подобие, не есть имитация. Когда Вима Кадфиз принимает тип правителя на колеснице, он не имитирует прямой римский тип. Достаточно пройтись по Махабхарате чтобы знать, что военная колесница была известна в Индии и, если им были нужны модели, граверы Кушанов могли их взять в монетах селевкидской или греко-бактрийской (монеты Платона) чеканки. Любопытная идея также утверждать, что тип Oanindo был производным от чеканки монеты Вителлия или Траяна, в то время как тип Nike - один из наиболее частых в чеканке индогреческой или сакской монеты.

Кто заставит поверить, что типы Наны и из Ardoxšo заимствованы из римской чеканки монеты? Если существует подобие с римскими типами лицевой стороны, это не потому, что это была имитация, так как искусство Кушанов - искусство сильно эллинизированное.

Между тем очевидны заимствованные типы: Серапис, Шахревар, три персонажа в павильоне. Они появляются на оборотной стороне нескольких монет Хувишки. По мнению господина ГЕБЛЯ, тип Сераписа заимствован у чеканки монеты Домициана (81-96), Шахревара в чеканке монеты Траяна (98-117), персонажей в павильоне в чеканке монеты Адриана (117-138). Хувишка царствовавший от 28 года до 62 года эры Канишки, жил, по нашей гипотезе, от 106 до 140 н. э. Видим, что такого рода нумизматический аргумент не будет противоречием.

d) Недавно господин ГЕБЛЬ пытался показать, что 1 год Канишки должен быть помещен между 225 и 230 н.э. Также, господин ЗЕЙМАЛЬ предложил, что эта эра начиналась в 278. Априори, эти даты, основанные только на нумизматических доказательствах, невозможны. Господин СИРКАР это очень хорошо напомнил и мы не возвращаемся к его аргументам. Только давайте укажем, что империя Кушанов была основана, по всей вероятности, в 30 н. э., и самое позднее в 74 н. э., если Канишка начал царствовать в 225 н. э., срок сложенных вместе царствований Кудзулы Кадфиза и Вимы Кадфиза, был бы минимум 151 года (225-74), что невозможно себе представить.

Нам следовательно кажется законным утверждать, что надписи DN, вырезанные в начале господства Вимы Кадфиза, датировались 32 н. э. Это предполагает, что эра Канишки начинается в 78. Вероятность этой даты такова, что я не знаю решающих аргументов, могущих этому противоречить.

Применение эры аршакидов в надписях эпохи Кушанов, не представляет собой ничего удивительного. Это - только продолжение традиционного религиозного календаря, происхождение которого должно было быть уже давно забытым. Надо, впрочем, вспомнить, что эта эра, которую мы расцениваем как аршакидскую, могла бы быть, несколькими годами близка, еще одной эре, бактрийской, датируемой мятежом Диодота. Греко-бактрийские надписи, которые начинают появляться, возможно в один день дадут нам знать о существовании такой эры. В этот момент будет законно сказать, что записи DN датированы в Греко-бактрийской эре, 250. Наши заключения по датировке Канишки не изменятся.

http://www.kroraina.com/kushan/fussman/index.html

[Толкунов]

Точно ли, братцы, что Гудувара отец Куджулы Кадфиза?

Изменено 1 мая, 2010 пользователем Толкунов

[gabar]

остается только поблагодарить автора за столь обстоятельную статью.