Балаклава. Гибель легкой кавалерии.

[Урянхаец]

Почему погибла легкая кавалерия? По чьей вине?

Почему союзники так и не сумели создать плацдарм в Востоке - Кырым!

Почему англичане так горюют до сих пор о потере этой воинской части?

А ведь в условиях России такие события случались довольно часто.

Кавалерия трупами укладывала путь к победе!

Правда легкая кавалерия в России была казачьей, текинской, горской,

татарской, уланской, а в Великобритании состояла из аристократов.

[Урянхаец]

http://www.meinkampf.ru/arch/2005/10/25/25...brya-1854-goda/

Лорд Реглан счел действия русских дерзкой провокацией, направленной отвлечь внимание союзников от Севастополя и, не оценив всю серьезность сложившейся ситуации, решил не вмешиваться в происходящее. Более того, он приказал кавалерийской дивизии занять место «слева от второй линии редутов, удерживаемых турками». Однако к тому времени турки бежали по всему фронту. В то время как лавина русских надвигалась на Балаклаву, британская кавалерия тщетно ожидала приказа о контратаке. Когда казалось, что для англичан все потеряно и русские с минуты на минуту ворвутся в Балаклаву, путь наступающим преградил легендарный 93-й шотландский полк. 500 пеших шотландцев против нескольких тысяч мчащихся на них всадников. Прикрывая путь Балаклаве, командир 93-го полка Колин Кемпбелл, вопреки положениям устава, предписывающего построение в четыре шеренги, растянул линию, выстроив своих шотландцев в две шеренги. История сохранила обращение Кемпбелла к солдатам: «Горцы, вы не можете отступить. Вы должны умереть там, где стоите». Английский репортер, наблюдающий за сражением с Сапун-горы, где расположился штаб лорда Реглан, в восхищении проронил фразу, которая с тех пор стала нарицательной – «Тонкая красная линия, ощетинившаяся сталью».

Наступающие части русских, считавшие, что битва уже выиграна, увидев шотландцев, растерялись и замедлили движение. В это время шотландцы открыли по ним убийственный огонь, который произвел ужасающее действие. Русские в беспорядочности начали отступать. 93-й королевский полк спас всю английскую армию, покрыв себя неувядающей славой.

В это время, бригада тяжелой кавалерии все-таки получила приказ командующего «отойти в сторону Балаклавы, чтобы оказать помощь дрогнувшим туркам». Начав движение, бригада столкнулась с превосходящими силами русских (на полторы тысячи англичан пришлось порядка четырех тысяч русских). В последующей яростной схватке, англичанам удалось обратить в бегство русскую кавалерию. Вступление в дело легкой бригады, которая находилась практически вблизи от места сражения, могло привести к развитию успеха. Однако командир бригады граф Кардиган в отсутствии соответствующего приказа спокойно взирал на происходящее. Преследуя отступающих гусар и казаков, драгуны Скарлетта попали под огонь русской артиллерии и вынуждены были отступить, потеряв несколько десятков человек убитыми и ранеными. Всем сторонам казалось, что сражение окончено. Русские потеряли инициативу, не сумев воспользоваться весьма заманчивыми и обещающими перспективами. Англичане не смогли воспользоваться успешной контратакой и отбросить русских.

Однако, история получила продолжение. Наблюдая в подзорную трубу захваченные русскими редуты, Реглан обратил внимание на то, что противник пытается снять потерянные англичанами пушки. Он диктует своему адъютанту знаменитый приказ:

«Лорд Раглан желает, чтобы кавалерия быстро пошла в наступление на находящегося перед ней противника и не позволила ему увезти назад пушки. Батарея конной артиллерии может сопровождать. Французская кавалерия на вашем левом фланге. Немедленно»

Капитан Нолэн, доставил приказ Лукану, который передал его Кардигану, командующему легкой бригадой. Кардиган был удивлен приказом и заметил, что «русские имеют в долине впереди нас батарею, а также батареи и стрелков по обеим ее сторонам». Лукан пожал плечами и холодно заметил, что это приказ командующего, а, следовательно, обязателен к исполнению. Кардиган подчинился, лично возглавив безрассудную атаку.

Наступление бригады пролегало через долину, вокруг которой на возвышенностях, образующих подкову, уже успели укрепиться русские части. Легкая бригада в составе 670 бойцов в боевом построении (тремя линиями), медленно (шагом) начала движение в сторону русских позиций, до которых было порядка двух с половиной километров. Чуть в отдалении за легкой бригадой последовала тяжелая под командованием самого Лукана. Вскоре русские открыли огонь с прилегающих высот. Сначала ядра, потом в ход пошла картечь. Получив команду «Сабли наголо» англичане перешли на галоп. Получив ранение, Лукан приказал тяжелой бригаде остановить движение и отступить на исходные позиции. Легкая бригада в это время продолжала атаку, под сокрушительным ружейным и артиллерийским огнем. Гибель товарищей только придавала ожесточение. Когда первая линия атакующих приблизилась к русской батареи, она дала уничтожающий залп картечи в упор. В дыму исчезла первая линия англичан. Им удалось ворваться на батарею, хотя число их было невелико (по словам очевидцев около 50 человек). Тем не менее, дым помешал русским адекватно оценить количество нападающих. Началась паника и значительная часть казаков, защищавших батарею, обратилась в бегство. При этом они увлекли за собой и не участвовавшие в стычке гусарские полки (общей численностью почти 2 тысячи).

К этому времени батареи достигла вторая линия атакующих и сопротивление было окончательно сломлено. В рядах русских царил переполох, отдельные группы прорвавшихся англичан обращали в бегство численно превосходящие их казачьи и гусарские части русских. Все смешалось. Увлекшись преследованием убегающего в панике противника, англичане, которых к тому времени насчитывалась не более сотни, заметили приближение трех свежих русских полков. Появление этих полков в корне меняло диспозицию, и командиру второй линии полковнику Пэйджету, принявшему на себя командование бригадой (с момента начала атаки никто не видел генерала Кардигана), пришлось скомандовать сигнал к отступлению. Вечером, полковник Пэйджет записал в своем дневнике «Что за кошмар была эта последняя миля, сплошь усеянная мертвыми и раненными людьми». Отступать пришлось тоже под картечным и ружейным огнем русских. Кроме того, отступающих преследовали русские уланы, отсекая отставших и раненных. Число раненых было огромно. У многих были убиты лошади, они ковыляли в сторону английских позиций пешком, под уничтожающим огнем русских.

Возвращаясь, полковник встретил генерала Кардигана, возглавлявшего атаку. Он выжил под смертельным огнем, находясь в первых рядах атакующих и, решив, что его бригада фактически уничтожена, повернул назад. А в это время люди, собравшиеся в ставке английского корпуса, с ужасом наблюдали за происходящим. Один французский генерал, обращаясь к Реглану воскликнул «Это великолепно – но это же не война!».

ВСЯ атака легкой кавалерии с момента, когда был отдан приказ наступать, и до момента возвращения остатков бригады к месту сбора прошло не более 20 минут. Но эти двадцать минут вошли в историю как образец отваги, мужества, долга и самопожертвования, а также как пример безответственности командования, отправившего солдат на верную гибель. Из этой, безусловно, храброй, но бессмысленной атаки живыми вернулись только 195 человек, большинство из которых получили ранения. Уровень военной медицины в те времена был таков, что тяжелое ранение фактически означало медленную смерть от кровопотери или заражения крови. Когда до Англии докатились вести о случившемся, страна была повергнута в шок. В погибшей бригаде служил весь цвет английской аристократии. Альфред Теннисон, впечатленный храбростью 11-й бригады легкой кавалерии, написал балладу «Бросок легкой бригады». Этот стих, написанный на одном дыхании, под влиянием момента, на мой взгляд, стал одним из лучших его творений. Английские школьники разучивают эту балладу, как русские школьники учат «Бородино» Лермонтова. Это очень красивое и эмоциональное стихотворение, которое даже в переводе пробирает до дрожи:

Долина в две мили, редут недалече...

Услышав: “По коням, вперёд!”,

Долиною смерти, под шквалом картечи,

Отважные скачут шестьсот.

Преддверием ада гремит канонада,

Под жерла орудий подставлены груди

Но мчатся и мчатся шестьсот.

Лишь сабельный лязг приказавшему вторил.

Приказа и бровью никто не оспорил.

Где честь, там отвага и долг.

Кто с доблестью дружен, тем довод не нужен.

По первому знаку на пушки в атаку

Уходит неистовый полк.

Метёт от редута свинцовой метелью,

Редеет бригада под русской шрапнелью,

Но первый рассеян оплот:

Казаки, солдаты, покинув куртины,

Бегут, обратив к неприятелю спины,

Они, а не эти шестьсот!

Теперь уж и фланги огнём полыхают.

Чугунные чудища не отдыхают – Из каждого хлещет жерла.

Никто не замешкался, не обернулся,

Никто из атаки живым не вернулся:

Смерть челюсти сыто свела.

Но вышли из левиафановой пасти

Шестьсот кавалеров возвышенной страсти

Затем, чтоб остаться в веках.

Утихло сраженье, долина дымится,

Но слава героев вовек не затмится,

Вовек не рассеется в прах.

[Иран-Туран Бозорг]

Почему погибла легкая кавалерия? По чьей вине?

так огнестрел ведь, так его и растак

Почему союзники так и не сумели создать плацдарм в Востоке - Кырым!

ну так и российские вояки, несмотря на отсутствие нарезного оружия, тоже не лыком шиты были, и не луками с саблями вооружены. Не зря сами участники событий с европейской стороны писали о мужестве простого российского зольдата в крымских боях.

Почему англичане так горюют до сих пор о потере этой воинской части?

золотая молодежь Британии, есть с чего горевать...

А ведь в условиях России такие события случались довольно часто.

Кавалерия трупами укладывала путь к победе!

ну так повторюсь - огнестрел убил все кавалерийские воинские благородные изыски, превратив войну в банальные(но не менее сложные по своему исполнению) клещи, прорывы, каре, редуты и прочие атрибуты