Барымта

[Гость Shalkar]

Барымта. Понятие, возникшее в казахской традиционной правовой культуре. Одно из правовых мер пресечения, а отнюдь не воровство, как принято считать ныне. Любое мщение, а особенно кровная месть приводила к бесконечным межродовым и межличностным войнам и распрям. Казахские ханы пытались заменить институт кровной мести уплатой куна. И здесь барымта играла немаловажную роль. Если же виновная сторона различными предлогами увиливала от уплаты куна суд бийев или совет старейшин (аксакалов) официально выносил решение о барымте, т.е. угнать принадлежащий виновной стороне определенное количество животных прямо с пастбища. Так же барымтовали при нарушении границ пастбищ, при неравном дележе добычи, так же других нарушениях привычного степного уклада. После барымты обязательно производили счет. Если же при барымте происходил перебор, то «потерпевшая» сторона совершала «карымта». Отсюда в народе остлась поговорка: «Барымтага карымта». А умыкнутая, то есть, каким-то образом не подсчитанная часть называлась «сырымта». Отсюда поговорка: «Бiлсе – барымта, бiлмесе – сырымта» «Если узнал- барымта, если нет-сырымта». Только с приходом русских властей в казахскую степь барымта постепенно причислилась к преступлению, к простому воровству.

[BAWIR$AQ]

во времена сильной власти барымта был законным угоном, возмещением убытка, изьятием куна. позже стало банальным грабежом.

[Каптагай]

Мой прадед был барымташы, уводил коней у алтайских калмаков (ойраты, алтай кижи)

[Племя БУГУ]

Про барымту, разбойников с большой дороги, грабежи караванов, воровство, выкуп из описаний Ч.Валиханова в книге Н.А.Аристова «Усуни и кыргызы или кара-кыргызы», стр.495.

«В 1958 году проследовал через бигинские земли снаряженный из Семипалатинска краван, в котором находился под видом мусульманского торговца, родственника караванбашу, адъютант генерал-губернатора Западной Сибири поручик султан Чокан Валиханов. Присоединившись к каравану 28 мая (июня?) 1858 года, в 30 верстах от Копала, Валиханов прошел через Алтын-эмель, переправился через р.Или у калкана и через Сугуты, Турайгыр, Уч-Мерке и Каркару, достиг 6 августа кочевок богинского манапа Карача на верхнем Кегене. Сборный пункт для рассеявшегося по летовкам местных кочевников каравана назначен был на Текесе, но когда к 27 сентября (августа) собралось сюда до 60 палаток, коканский юзбаши, присланный из Пишпека для сбора с богинцев зякета, потребовал от торговцев пошлины и за неуплату ее отбил у них 300 баранов, торговцы же отняли их обратно и побили сборщиков, то караван Валиханова, не принимавший участия в этом столкновении, поспешил уйти, достиг в два перехода Санташа, вышел к Иссык-Кулю и двинулся по южному берегу озера, где буруты занимались уборкою хлебов….

От р.Джеты-огуза до вершины Терек-давана караван сделал 11 переходов или около 175 верст. «В проходе Теректы кочевал в это время известный грабитель киргиз племени чон-багыш Атеке, гроза кашгарских караванов, разбивший только что перед нами, на большой дороге из Аксу в Кашгар, в виду китайского пикета, казенный их обоз». В виду слуха, что за караваном идет 200 ч.русских, киргизы взяли с каравана только восемь красных кож, тогда как с предшествующего каравана воспользовались большим выкупом и украли еще до 500 баранов. Но когда караван приближался к последнему перевалу Кок-кия, внезапно раздался военный крик, толпа кыргызов проскакала вперед и заняла проход: кыргызы узнали от посланных на Аксай разъездов, что русского отряда нигде вблизи нет. Начались переговоры. Кыргызы требовали десять девяток красного сукна и кож, столько же плису, ситцев и т.д. В эту критическую минуту подоспели на выручку каравана 5 коканских сипаев, высланных коканским аксакалом из Кашгара, по извещению караванбаша, опасавшегося притеснений от кыргызов. Караван достиг Кашгара 1 октября, потеряв в пути от изнурения на частых перевалах и от холодов много вьючного скота».