© Абытов Байболот Капарович

доктор исторических наук, профессор,проректор по учебной работе Ошского государственного юридического института

"Дело" Камчыбека Алымбек уулу

Известно, что про­дол­­­жая славную семейную тра­дицию, знаменитый Алым­бек- датка и его жена Курманжан-датка имели и вырастили пятерых сыновей: Абдылдабека (1837-1876 гг.), Баатырбека (1939-1985 гг.), Маамытбека (1843-1913 гг.), Асанбека (1849-1909 гг.) и Кам­чы­бека (1849-1895 гг.). Они воспи­та­ли их в лучших традициях кыргызского народа, старались, чтобы они были грамотными, при­­­вили любовь к Отечеству, культивировали в них желание служению во благо своего народа, своей Родины, воспитывали честь и дос­тоинство в своих сыновьях. Сыновья своих знаменитых родителей, они, в свою очередь, были популярны и имели доста­точ­но боль­шой авторитет среди населения и официальных властей, занимали важные посты в системе управления, на местах, как в период Ко­кандского ханства, так и в Российской импе­рии. Этот большой авторитет среди местного населения, конечно-же, объяснялся огромным влиянием своих именитых роди­телей, однако они и сами были способны на многие дела. Гене­рал-лейте­нант Н. Корольков пи­сал об этом: "Семейство Курманжан-датки всегда иг­ра­ло выдаю­щуюся роль в деле ад­ми­нистративного управления Ош­ским уездом. Так, из 7 вилайетов этого уезда 4 или 5 должностей во­лост­ных управ­ле­ний были заня­ты членами семьи Алымбековых"[1]. Документы тех лет свидетельствуют, что благодаря авторитету своих именитых родителей, их дети занимали важ­ные, по тем време­нам, для кыргызов, посты в управлении Ошского уезда Ферган­ской облас­ти: Батырбек - волостной управитель Булак-Башинской волости, Асанбек - Нау­кат­ской волости, Маамытбек - Гульчинской волос­ти, Карабек (внук - авт.) - Ак­-Бу­ринской волости[2]. Ду­мается, это тоже было свое­образ­ным знаком уважения и при­з­нания авторитета Алымбека-датки и его жены, "алайской царицы" Курманджана-датки.

Известно, что сыновья Алымбека-датки, продолжая дело отца, активно учас­тво­вали во всех событиях в политической жизни кыргызов как периода Ко­канд­ского ханства, так и Российской империи. В период покорения Кокандского ханства они принимали участие во всех сражениях и столкновениях южных кыргызов с русскими войсками в Коканде, Оше, Узгене, Алае и в других местах. Особый след в истории кыргызов оставили Абдыл­дабек и Кам­чыбек. Об Абдылдабеке мы раньше писали, следовательно, сейчас разговор пойдет об их младшем сыне Камчы­беке Алым­бек уулу, который был обвинен в убийстве русских таможенников и казнен в г. Оше.

Дело "Об убийстве таможенного объезд­чика Боровкова и трех стражников в Ошском уезде" или так называемое "дело Камчыбека Алымбек уулу" появляется в 1894 году. Убитые были таможенниками Эркештамского таможенного разъезда. Именно они и задержали "подо­зри­тельный караван", следовавший с товарами из Кашгарских владений и при­над­­лежащий Камчыбеку. Кровавый инцидент начался с того, что привыкший к безна­ка­зан­ности за действия в отношении местных жителей в приграничных районах, один из таможенников в по­ры­ве особого старания отрезал волосы супруги Камчыбека – Асель, к которым были прикреплены ключи от сундуков. После этого, когда при обыске не обнаружился контрабандный груз, разъяренные сопровождающие караван джигиты Камчыбека, во главе с Акбалбаном, убили и закопали та­моженников. Так началось знаменитое судебное дело Камчыбека, хотя он сам не при­ни­мал непосредственного участия в этом убийстве.

Мы полагаем, что в этом деле потомка знаменитого се­мей­ства кыргызов, сыграло большую роль желание властей устроить показательный судебный процесс по принципу "бей своих, чтобы чужие боялись". В этой ситуации Курманжан- датка, при всем своем влиянии на колониальные власти, не смогла помочь сыну и вну­кам. Её личные обра­щения к властям – уездному начальнику под­пол­ковнику Б.Л. Гром­бчевскому, который возглавлял уезд в 1893-1895 годах, Ферганскому воен­ному губернатору – А.Н. Повало-Швейков­ско­му и Туркестанскому генерал-губернатору, барону А.Б. Вревскому, не предотвратили трагедии.

После колонизации Россий­ской империей терри­то­рии южного Кыргызстана, "алайская царица" Курманджан-датка покинула свою ставку Ак-Ордо в городе Ош и впоследствии появлялась там лишь во время официальных встреч и других важных семейных со­бытий. Несмотря на ее удаление от официального и культурного центра, тем не менее, она сохраняла свой высокий авторитет как среди местного населения, так и среди колониальных властей. Известно, что  еще при жизни о ней слагались разные легенды, как среди местного населения, так и в русской прессе. Уместно напом­нить, что один из русских генералов барон А.Н. Таубе писал о Курманджан-датке, что "слава ее ума, энергии, справедливости, дальновидности проникла в Семи­речье и перешла даже пределы Афганистана, Ирана и Китая"[3]. Конечно, приятно читать такие лестные слова от иноземца. Однако насчет ее славы в Иране у нас имеются некоторые сом­нения, ибо нет никаких историчес­ких данных об этом. О том, что она была известна в Афганистане и Китае, возраже­ний нет, ведь о Курманжан-датке они могли знать через торговцев, путешес­твен­ников, агентов, да и сама она могла иметь прямые связи с некоторыми тамош­ними приграничными правителями. Тем более, она жила на Алае, в приграничных с Китаем районах.  

Таким образом, судьба вернула ее в город Ош в очень трагичное для семьи время, когда разгоралась дело Камчыбека Алымбек уулу. Инцидент с убийством таможе­нни­ков очень быстро получил широкий резонанс, как в Ферганской области, так и в России, это, по сути, и предопределило очень жестокий приговор в отношении обвиняемых. 14 апреля 1894 г. воен­ный губернатор Ферганской области А.Н. Пова­ло-Швейковский просит Туркестан­ского генерал-губернатора о предании ви­нов­ных военному суду, согласно статье 16 "По­­ло­­жения об управлении Туркес­тан­ского края", так как преступ­ле­ние было со­вер­шено против лиц при исполнении ими служебных обязаннос­тей[4]. Это прошение было удовлетворено властями края. О чрезмерной жестокости приговора писал также известный русский ориенталист, писатель Б.Л. Тагеев, он писал: "Случайное убийство контрабандистами русских объездчиков, как выяснилось следствием, хотевших взять отступное с киргизов, было, несомненно, совершено без ведома волостных управителей. Они только испугались за ответственность и донесли позже, чем следовало, быть может проверяя факт убийства. Да, они заслуживали наказания, - но не казни же. Как хлопотали за несчастных беков и генерал Корольков, и генерал Ионов, и все русское население Ферганы, это доказывает, какою симпатией пользовались осужденные. Некоторые дамы собирались даже послать телеграмму о смягчении участи осужденных Государыне Императрице, но Повало-Швыйковский зорко охранял намеченный им план, он и против этого принял меры, запретив на телеграфе передавать подобные депеши. Таким образом, датха не могла дать телеграмму на Высочайшее имя с мольбою о помиловании ее сыновей. Но недолго остался верен себе новый губернатор. После рокового приговора совесть начала мучить его, он стал бояться озлобившегося населения, и вот галлюцинации преследуют его, ему кажется, что скопища киргизов идут освобождать заключенных беков, он, в ужасе за свою безопасность, торопит казнь. Караулы усиливаются; около губернаторского дома сосредоточивается главная охрана - все негодуют. Видя свою ошибку и что первый блин вышел комом, он после казни Камчибека сразу переменяет свою политику и начинает действовать в угоду туземному населению, унижая значение русского и развращая в этом отношении население до того, что оно, бывшее в полной покорности, во время его управления областью решилось поднять вооруженную руку на русских солдат".

Документы тех лет показывают, что дело Камчыбека Алымбек уулу по­лу­­чи­ло большой резонанс и вызвало неоднозначную реакцию даже у представителей колониальных властей Ферганской области и Туркес­тан­ского генерал-губернаторства. Власти боялись бегства Курманджан-датки за границу, начальник уезда подполковник Л.Б. Гром­бчевский про­сил Туркес­танские власти "…срочно выслать всю семью Курбан­джан-датки в Новый Мар­гелан, так как есть опасения, что они все уедут в Китай, как только узнают, что дело будет разбирать военный суд"[5]. Однако Кур­ман­­джан-датка, вопреки опасениям русских властей, никуда не отлу­чилась, наоборот, искала справед­ли­вости в верхах. Архивные документы свидетельствуют о целом ряде ее писем, обращений к Ферган­скому военному губернатору и Туркестан­ско­­му генерал-губерна­тору об облегчении участи своих детей[6]. Судебное разбирательство продолжалось почти полтора года. В итоге военно-полевой суд Ферганской области по делу "Об убийстве та­мо­женного объезд­чика Боровкова и трех стражников в Ошском уезде" вынес суровый приговор: 9 человек,  в их числе Камчыбек и Акбалбан[7], приговорены к смертной казни, 6 че­ловек приговорены к ссылке на ка­торжные работы, в их чис­ле сы­новья Курманджан-датки Мамытбек и Асан­бек, а также внук Мырзапаяз, 11 человек бы­ли оправ­даны[8]. В специальной телеграмме началь­ника уезда подполковника Л.Б. Громбчевского было указано место и время казни — 3 марта 1895 г. в 11 часов 10 минут на конной площади туземной час­ти города Ош[9].

Приговорённый к смертной казни через повешение Камчыбек держался стой­ко до последних минут жизни. Так же стойко перенесла казнь и Курманджан-датка, присутствовавшая на казни. Она не проронила ни одной слезы, тем самым показав своим обидчикам пример достоинства и чести. Она могла бы попытаться освободить своих детей и внуков силой, однако она не сделала этого, понимая, что в таком случае пролилось бы очень много крови ни в чем не повинных людей. Из-за своих детей она не могла принести в жертву свой народ. В этом заключается её мудрость и величие.

Кур­манд­жан-датка стойко перенесла это тяжкое испытание судьбы. Пос­ле похорон Камчыбека и высылки других сыновей в Сибирь она хло­потала, писала про­ше­ния на имя вышестоящих властей Туркестанского генерал-гу­бер­­на­торства об оказании помощи по возвращению сыновей и внука[10]. В результате долгих хлопот, а также с помощью Туркестанского ге­не­рал-гу­бер­­на­то­ра А.Б. Вревского, тогдашнего генерал-губернатора Сыр-Да­рьин­ской об­лас­ти Н.И. Королькова, генерал-майора М.Е. Ионова и других вы­со­копос­тав­лен­ных чи­­нов­ников ей удалось добиться освобождения своих детей. Особо ценную помощь оказал барон А.Б. Врёв­ский, который ходатайство­вал об освобождении детей Курманджан-датки пе­ред Военным ми­­нис­тром России и перед генерал-губернато­ром Иркутской гу­бер­нии, куда были сос­ла­ны Мамытбек и Арстанбек. Нако­нец, официаль­ные влас­ти России раз­­­ре­шили ее сыновьям вернуться на родину. Это отражено в письме Военного министра Туркестанскому ге­не­рал-губернатору А.Б. Врев­ско­му: "Тур­­кес­тан­скому генерал-губернатору! По докладу Государю им­пе­ратору, хо­да­тайство Вашего Превосходительства о лишенных всех прав сос­тояния и сос­лан­­ных в Сибирь на поселение Кир­гизах: Махмудбек Алимбеков и Ар­стан­­бек Кам­чибеков, Его Величество 27 сего марта Всемилостивейше пове­леть со­из­волил даровать киргизам Мах­муд­беку… и Арстанбеку… помило­вать, с раз­ре­ше­нием им возвратиться на жи­тельство в Туркестанский край"[11]. Вскоре был освобожден и Мыр­за­­пая­з, о чем сви­де­­тель­ствует благодарственное письмо от Курман­джан-датки[12].

Так завершилось дело Камчыбека Алымбек уулу.

Использованная литература: